| О, причина всякого благорадования и вкушения! Источник благодатей. Умерщвление страстей. Врачевание спасительнейшее. Хлеб жизни. Огонь любви. Облегчение духу. Спасение душ. Царская Трапеза. Пища Ангелов. Сладость всего Небесного блаженства. Что я дам в обмен на такую благодать, которую Ты мне сделал, Владыко? Какой любовью я отвечу на то благоутробие, какое Ты мне оказал? Ты – Царь веков, столь возлюбил меня, бедного и недостойного, а я не возлюблю и не буду желать Тебя, богатейшего и высочайшего Жениха моей души? Возлюблю Тебя, Господи, Крепость моя, Пища моя. Вкушение мое. Воспламени, Владыко, к желанию Тебя сердце мое, чтобы оно изменилось так, как железо в горне. Да не желаю я ничего другого в мире, а только Тебя, верх моих желаний. О, божественный огонь! О, сладчайшая рана сердца! О, желанное заключение! Почему же тогда я не связан этими узами? Почему же я не ранен этой стрелой и не горю Божественным и спасительным рачением? Да растают мои внутренности как воск в огне и снег на солнце. Чего ты вожделеешь, душе моя, что не найдешь в этом Хлебе? Какого блага ты желаешь, которого не вкусила бы щедро в сей Небесной Манне? Почему же ты безумно блуждаешь, ища лживые и суетные вещи? Если ты желаешь любви, наслаждения и вкушения – то они здесь, самые дивные и редкие, какие находятся во всем мире. Если желаешь богатства, чести, славы и другого подобного, – все небесное сокровище здесь: всемирная честь и предел всех благ, обогащающий все небесное и земное. Если желаешь достоинства, чтобы тебя почитали, перед тобой благоговели, – здесь ты удостоишься величайшей чести, какую только можешь пожелать. Ведь ты един с Богом, тебе покланяются все Ангелы, предстоящие Господу и Царю. Не так ли делают гвардейцы и слуги земного царя, когда они следуют за ним, куда он идет, и охраняют его? И, говоря просто, к какому бы ты желаннейшему благу ни стремился, ты найдешь его, без сомнения, в Божественном Хлебе. Почему же ты лишаешься по небрежению столь великой полноты и сладости, безценного сокровища, дарующегося тебе безплатно? Не будь заблуждающимся невеждой, не гонись за другими удовольствиями плоти. |
| Я услыхал, как мадемуазель Адила, которая привыкла, разговаривая с сестрой, орать во все горло, сказала кухарке: — Если случится несчастье, вот будет завидная партия — господин Ален с его тремя тысячами гектаров... — Э! Так-то оно так, но, пока жива его мамаша, хозяйкой будет она... — Молчи уж, — крикнула мадемуазель Адила. — У его матери хватит и своего добра — чуть не тысяча гектаров, дом в Ноайяне, да и наличными бог знает сколько! — Да, но... Я вышел, чтобы больше ничего не слышать. Лоран был жив, он жил. Мама любит нас обоих. Днем приехал господин настоятель и сообщил мне новости: — Твоя мать, как всегда, достойна восхищения. Полночи она не отходила от Лорана, чтобы сестра милосердия могла поспать. Она решила не видеться с тобой даже издали. Она идет на эту жертву. Увы, ждать осталось недолго. В этот день я впервые услышал роковые слова: «Скоротечная чахотка». Я услышал, как отдается во мне ее стремительное течение, навсегда уносящее моего старшего брата во тьму, куда последую за ним и я, может быть, не так скоротечно, а простым шагом; но как бы медленно я ни продвигался, все равно в конце концов уподоблюсь старику из Лассю со своими тремя тысячами гектаров и сворой нетерпеливых наследников, которых я буду ненавидеть и, так же как он, гнать от себя. Ужас собственности. Собственность — абсолютное зло. Что делать, как избавиться от нее? Я охотно отказался бы от всех благ мира сего, но только не от самого мира, только не от языческой радости, которой я упивался в тот день под дубами Жуано, пока моего брата уносило стремительное течение в ночь, не знающую конца. На следующий день я нежданно-негаданно воочию увидел в доме у барышень микроб собственности — отвратительную десятилетнюю девчонку Жаннетту Серис, их наследницу, которая в этом качестве приезжала гостить к барышням и принимать поклонение фермеров. Нелепей всего было то, что это чудовище, единственная дочь в семье, рано или поздно окажется обладательницей одного из самых больших поместий наших ланд, в котором именьице барышень затеряется, как капля воды в море. |
| Поэтому, возлюбленный, когда ты начинаешь молиться, оставь все телесные помыслы и чувства, покинь землю и море, вспомни, что ты намереваешься обращаться к Тому, пред Кем сейчас в великом страхе предстоят воинства безтелесных Сил, многоочитых Херувимов и шестикрылых Серафимов. Так, воспарив разумом над всем творением и возвысив свой ум по ту сторону всего, помысли о запретном для высказывания и о совершенно потустороннем уму: Божественной природе глубинной, неизменной, необратимой, простой, несоставной, нераздельной в трех Ипостасях, Свете непроходимом, Силе невыразимой, Красоте непостижимой. Отец, Сын и Святый Дух – в трех Лицах Бог. Трое Лиц, соцарствующие, единосущные, вечные, Едино Божество, едино Господство и Святость, все объемлющая, созидающая и освящающая. Едино Божество и Сила. Единый Царь царствующих и Господь господствующих. О Небесном Царе и мысли, когда молишься, но не представляй Господа в уме. Тогда ты поймешь Его величие, и сколь ты должен Его любить и благоговеть перед Его именем. Ибо Он – Бог Всемилостивый, прекраснее всех сынов человеческих, всеблагой, всеблагоутробный, страшный и праведный. Он Отец, любящий почтение, щедрый и благодетельный, Искупитель и Спаситель многомилостивый. Когда ты размыслишь над этими священными именами, то узнаешь, каким сердцем должен служить и почитать столь великого Владыку. Как Богу ты ему должен поклоняться, как Преславного – воспевать, как Всеблагого и Прекрасного – любить, как Праведного и Страшного – бояться, как Всемирному Царю – подчиняться, как Благодетельного – благодарить, как Бога – прославлять. Как Творцу и Создателю приноси ему в жертву самого себя и все, чем распоряжаешься, ибо это – Его собственные дарования тебе. И как у Спасителя и Искупителя проси в молитве помощи. Разумное творение полагает в своем Творце и Зиждителе деяния добродетели. Он есть все во всем, и пред Ним надо благоговеть, чтить Его всеми чувствами и движениями. Так и происходит во всех делах, совершающихся в Его славу. Но более всего и исключительным образом это исполняется в молитве, когда деяния сопровождаются такими добродетелями, как вера, надежда, любовь, смирение и другими подобными. |
| Но чтобы ты не думал, что Господь далеко отстоит от тебя, знай, что Бог неописуемый (неограниченный), Причина сущего, есть в каждом месте. Особенно, когда ты молишься, Он стоит, воистину, перед тобой, слушает твои слова, смотрит на твое благоговение и приветствует твои слезы. Когда ты видишь Его очами ума, то у тебя глубочайшее благоговение сердца, ибо ты сознаешь Его величие и свое недостоинство. Как сказал праведный Авраам, что скажу Владыке моему? Я земля и прах. Думай тщательно о всемогущей мудрости, о благолюбивой мысли преславного и пречестного Владыки. Его суть столь удивительна, что превосходит во всем ум и всякое разумение – не только человеческое, но и самих Небесных Сил. Такого размышления достаточно, чтобы ты смирился до пыли земной, как червь недостойнейший, кто ты и есть. Тогда ты будешь стоять со страхом и трепетом великим пред лицем Господа твоего. Сколь более будет твое сердце предано в своих занятиях этому страху, тем менее твой ум сможет обращаться к житейским помыслам. Узда страха не позволит уму перескакивать на другие помыслы, находясь пред лицем Его величия. Когда ты приходишь на встречу с земным царем, то стоишь со страхом и трепетом – при том, что он такой же человек, как и ты. Сколь более ты должен трепетно стоять, беседуя в молитве с Царем Ангелов и всего творения? Стой в молитве, о грешник, столь смиренно и жалостиво, как осужденный стоит перед судьей, – только так ты угасишь гнев праведного Судии: внутренним видом и внешним нравом, – чтобы получить совершенное прощение своих грехов. Когда молишься, начинай с богомыслия и богоприличных похвал. Смиренномудренно произнеся славословия, переходи к просьбам. Проси не пищи или даже телесного здоровья – не проси ничего из того, что на земле, но проси Царствия Небесного. Необходимое телу Бог дает и без просьб, как Он установил словами: Ищите прежде Царствия Божия и правды Его, а все это вам приложится. Если ты желаешь, чтобы твоя молитва исправилась яко кадило направилась как воскурения ладана и достигла ушей Царя Христа, то дай ей два крыла, как мы уже сказали: пост и милость. Она полетит на них очень легко. Ибо пост делает тонким ум и заставляет не учитывать тяжесть тела, – и так делает молитву сильной. А молитва усиливает пост и сокрушение сердца: насколько усердно ты молишься, настолько достигаешь ты умиления слезного. Будь в борении, сколь можешь, чтобы никогда не завершать молитву без слез и без боли сердца. Тогда к тебе придет сладчайшее утешение Духа. Чем чаще будет твоя молитва и слезы, тем больше ты будешь пренебрегать пищей тела, в согласии со сказанным Давидом: Я забыл о том, чтобы есть мой хлеб: слезами я орошаю ложе. |
| Но лишь только стали съезжаться вызванные из разных губерний депутаты от дворянства, как немедленно правительство отменило свое распоряжение, и указом от 10 декабря того же года высланные из разных губерний депутаты от дворянства отосланы назад на место жительства и новых присылать не приказано, и вслед за тем начала расти приказная администрация по Петровским формам. Еще в 1730 и 1731 годах восстановлены все коллегии, ландраты и ланд-рихтеры Петровских форм, и опять расставлены по губерниям армейские полки на вечные квартиры, и в их ведение перешел сбор податей и прежняя военная опека с экзекуциями, для чего указом от 4 сентября 1730 года предписано строить при городах полковые квартиры по утвержденному рисунку. В 1732 году издан указ о непременной подаче в Камер-коллегию полугодичных ведомостей о подушной сборе и недоимках; а потом еще указом того же года предписано подавать годичные ведомости о подушном сборе и ни в каком случае не слагать доимок без императорского указа; ив 1733 году указом от 3 января изданы особые строгие правила о продаже отписных в Канцелярию конфискации за доимки дворов и лавок. От 5 мая того же года был издан указ, по которому неисправные плательщики за доимки должны были отсылаться в работу, ежели за продажей их имущества доимка не будет сполна уплачена; потом указом от 24 того же мая месяца учрежден Доимочный приказ, который должен был по особой инструкции строго смотреть за сбором с 1719 года во всем государстве и каждомесячно доносить императрице о своих действиях. Наконец, указом от 11 июня 1734 года за опущение и послабление по взысканию доимок с губернаторов, воевод и других областных начальников предписано взыскивать штраф по десяти копеек с доимочного рубля. При помощи сих и подобных мер правительство достигло своей цели относительно сбора податей; при строгой отчестности и множестве надзирателей под личною и имущественною ответственностью сбор этот производился исправно и казенный интерес охранялся строго. Но зато земщина, общество, не имела уже никакого значения и голоса, и никаких органов для заявления своих нужд; а о какой-нибудь значительной службе по выбору не было и помину, выборные только назначались в должности каких-нибудь ларечных старост, целовальников при сборе разных податей, ценовщиков при аукционных продажах, в старосты при клеймении золотых и серебряных вещей в пробирной палатке, в члены магистратов и бурмистры ратуш, которые уже низко упали в своем значении. |
| Хуже всего, что и мать мальчика обосновалась в доме, мотивируя это необходимостью ухаживать за ним. Мари де Ладос сильно ее побаивалась, — глаза и рот этой чернявой и беззубой уроженки ланд выдавали куриную злобность. По вечерам являлся и отец, служивший на винном складе, — высоченный гароннец, крепко сложенный, но распустивший пузо, которое свисало поверх синих рабочих штанов, не державшихся на ремне, — загубленный Геркулес, разъеденный изнутри смертоносной сладостью сотерна. Хотя мальчик уже выздоравливал, эта парочка каждый вечер рассаживалась за столом на кухне, так что Фернану пришлось накрывать в столовой, где, несмотря на огонь, ярко пылавший в камине, стоял ледяной холод. Во время своих недолгих трапез он слышал грубый смех, взвизгивания; когда Мари де Ладос открывала дверь, чтобы внести очередное блюдо, до него доносился лишь приглушенный местный говор, позвякивание ложек и тарелок, но едва она закрывала за собой дверь, те принимались снова вопить. Им было невдомек, что в холодной столовой, оклеенной желтоватыми обоями под дерево, которые он всегда ненавидел, Фернан был уже не один. Подымая голову от тарелки, он видел на том месте, где она неизменно восседала на протяжении полувека, свою величественную властительную мать — еще более импозантную в смерти и всем своим разгневанным божественным ликом устыжавшую слабого сына. Как! Он не может очистить дом от этих паразитов? Фернан мысленно воссоздавал грозную богиню, которой достаточно было нахмурить брови, чтобы все нижестоящие — маклеры, испольщики, холуи всех сортов — спешили выполнить ее волю. Старый утопающий Эней, он протягивал ко всемогущей «матери-прародительнице» молящие руки. Побежденный, поклонялся той, которая была сильна. Его замечательная мать! И как только ничтожная ухмыляющаяся гувернантка посмела встать поперек ее пути? Матильда, чья тень также садилась за этот стол, вдали от огня, на самом сквозняке, как при жизни Фелисите, теперь уже не бросала ей — мертвой — вызов. Но Фернан вспоминал эту сутулящуюся спину, этот побитый вид, эти желтые глаза загнанной кошки. |
| И временами его сонные глаза оглядывали темные фигуры хозяев перед очагом. Мари де Ладос мыла в каморке посуду, как делала это на протяжении шестидесяти лет. Когда она вернулась, внук спал, уронив голову на стол, открыв рот. Она глядела на него: несказанная улыбка осветила ее лицо, выточенное из старого самшита, ее лик черной богоматери Хотя мальчик уже достиг возраста первого причастия, она взяла его на руки. Прелестная голова не двигалась, расцарапанные и грязные ноги свисали, болтая в воздухе башмаками, подбитыми железными подковками, точно копытца ослика. Она отнесла мальчика, не покачнувшись под его тяжестью: в двенадцать лет она уже служила в няньках у испольщика — работницей работников; ее заставляли держать двух ребятишек за руки, а на спину, еще по-детски хрупкую, привязывали младенца: если он плакал, ее били... Меж тем Фелисите, ощутив на себе взгляд ненаглядного, подняла глаза. Сколько дней уже, как он не проявлял к ней такого ласкового внимания? Она была так взволнована этим, что, тяжело поднявшись, обняла рукой шею сына, притянула его голову к себе и сказала: — Я узнаю своего мальчика: он жалеет старую маму Если б она могла предвидеть, что он ей ответит, она сдержала бы этот порыв! Она едва успела закончить фразу, как получила удар прямо в сердце: — Это она хочет, чтобы я был добр к тебе... И он поцеловал мать в щеку. Она отпрянула от него. Вдали затихал грохот товарного состава. Мать ощущала, как пронзают ее эти ужасные слова. Она была обязана милости врага: ей пришлось вынести этот позор. Он до того любил Матильду, что воскресил ее и убедил себя, будто она тут — в нем, рядом. И ее присутствие принесло ему покой, которого он никогда не ведал под игом матери. Небо изливалось дождем на усеянные листьями аллеи. Медный таз блестел в сумраке, как разгоряченное лицо. XIII На следующий вечер мать и сын опять уселись там же, где накануне. Фернан сказал: «Можно бы разжечь огонь в кабинете»; но Фелисите ответила: «Успеется, вся зима впереди». В молодости, еще девушкой, ожидавшей супруга в глуши ланд, Фелисите проводила вечера вот так же на кухне, пропахшей, как и сегодня, ароматом каштанов и аниса. |
| Из Кабинета Её Императорского Величества в Святейший Правительствующий Синод. Из приложенной при сем промемории, поданной от обретающегося здесь королевско-шведского посланника, Святейший Синод пространнее усмотрит, каким образом об определении в Корели на порозные места одного российского священника и одного дьячка требование учинится, и Её Императорское Величество указала Святейшему Синоду таких людей, которые б тамошнему языку искусны и в прочем же к оному определению достойны и достаточны были, сыскать и, сыскав, Кабинету прежде об них представить, дабы потом об определении их Её Императорского Величества резолюция воспоследовать могла, о чём Святейшему Синоду чрез сие сообщается. Андрей Остерман. Князь Алексей Черкасский. Генваря 5-го дня 1738-го году. Перевод с промемории шведского посланника, поданной в 4 день Генваря 1738-го году. Высокопохвальному российско-императорскому Государственному Министерству промемория. Понеже греческую веру исповедающие в Корельской и Либелицкой епархии своего священника лишились, и дьячково место в Пломанцком приходе испражненно учинилось, а ко определению на такие места тамо никаких годных людей сыскать не могли, и потому приход одного из Её Российского Императорского Величества подданных из Суйстама в Салминском дистрикте близ Сордовалла Фёдора Софронова к тому ж представил; того ради ваших сиятельств чрез сие покорнейше прошу или помянутого Фёдора Софронова по учинённом освидетельствовании туды отпустить, или иного годного и искусного человека к вышепомянутому приходу в Либелиц и одного дьячка в Пломанц определить, которые бы притом финский язык знали, дабы они свой приход, из которого малое число или все по-российски говорить не разумеют, к христианской жизни и поведению приводить и научать могли, Ваших сиятельств склонного определения и соизволительной резолюции на то себе испрашиваю и в Ваше постоянное благоволение себя поручаю. В С.-Петербурге 4-го Генваря 1738-го году. П. Фон-Дитмер. Его Королевского Величества Шведского и ланд-графа Гессенского канцелярии советник и здесь обретающийся чрезвычайный посланник. (Дело 1738 г. 408). |
| Чудо 49 О супружеской паре, сохранившей девство в браке Во времена императоров Гонория и Аркадия, после успения блаженного Алексия, человека Божия, многие в Риме подвиглись примером святого Алексия и хранили целомудрие и девственность: и мужчины, и женщины. Между ними была одна благовидная и благороднейшая девушка, имевшая дивную красоту тела, а душой еще более прекрасная. Эту девушку родители насильно выдали замуж, дав ей в женихи благородного и сильного князя. Свадьбу совершали, как то принято в миру, с музыкальными инструментами, хороводами и песнями. Но невеста Небесного Царя нисколько не направляла свой ум на земное, а всегда мыслила о горнем. Вечером, когда новобрачных отвели в чертог, и они там остались вдвоем, девушка упала перед образом, молчаливо со слезами моля и прося Приснодеву помочь ей сохранить девство нетленным. Она молилась два часа, орошая пол потоком слез. Жених удивился и спросил ее о причине столь великой скорби. Она сказала ему: «Я плачу, брат мой любезнейший, потому, что дала обет Приснодеве Богородице не знать временного жениха, а только Пренебесного Владыку, Сына Ее и Спасителя; а теперь родители выдали меня замуж силой, без моего желания» Юноше было трудно переменить намерение, и он приводил множество свидетельств, что и честной брак благоугоден Господу, и многие замужние люди стали святыми угодниками Божиими. Но мудрая девушка вновь ему возразила, восхваляя девство достойными доверия примерами, и особенно примером Господа Христа, Который в похвалу девства родился от Приснодевы Марии. Девушка сказала столько слов, благословляя девственность, что победила юношу содействием божественной благодати, и они решили жить в неоскверненном целомудрии, притворяясь брачной парой. Так они жили в братской любви и нетленном единстве достаточно времени, творя милостыни, соблюдая посты и молясь, как возлюбленные друзья Христа. Они были чрезвычайно любезны благому Богу, в городе все восхищались ими, видя их чудесное житие. Супруги те никогда не уходили раньше времени ни с одной всенощной или духовного собрания. Наконец, призвал Господь чистую свою невесту в Небесный град, чтобы она наслаждалась воздаянием за труды и борения. |
| Глава 17 О том, что никто из отдыхающих в земной жизни плотью не достигнет Царствия Небесного, кое наследуют через борьбу с телом и подражание спасительной Страсти Господа Никто не может быть рабом двух господ: ибо одного он тогда будет ненавидеть, а другого любить, говорит Господь в Евангелии от Матфея. Одно он будет выносить, а на другое не станет обращать внимания. Невозможно быть рабом двух хозяев, враждующих друг с другом. Когда ты делаешь то, что желает один, другому очень горько. Невозможно выполнять волю и Всеблагого Бога, и лукавого диавола, ибо когда одного огорчаешь, то радуешь и приветствуешь другого. Невозможно стремиться к вещам мирским и вкушать райские. Каждый желает удостоиться сладости единения со Спасителем, но немногие желают еще и потрудиться, и презирать блага, которые на земле, как ничтожные и недостойные. Чаще вожделеют вкушать внутреннее душевное утешение, но вместе следовать и воле плоти, а это невозможно, как невозможно одним глазом охватывать небо, а другим – землю. Многие так и хотят сразу перелететь от удовольствий временной жизни ко вкушению рая. Они желают войти в число святых, вот только жить, как жили святые, не желают. Их приглашает и зовет благодать Спасителя Христа, но жадная любовь к миру охлаждает и ставит препятствия. Невозможно, любитель плоти, радоваться временным благам и вкушать блага небесного блаженства, – радоваться и чревом, и душой. Нельзя перейти от телесных услад ко вкушению праведных и быть прославленным в обоих веках. Но если ты желаешь подражать Христу и воодушевленно следовать за Ним, необходимо совлечь желания плоти, уйти от них и вырвать из сердца любовь к миру, – тогда там и сможет вырасти божественное рачение. Если кто хочет посеять что-то в землю, то необходимо хорошо очистить поле, вырвать все сорняки и тогда дадут плод культурные растения, как мы сказали в предыдущей главе. Итак, исторгни и вырви сперва пристрастие к миру, уйди от него совершенно, если ты желаешь, чтобы в душу пришла божественная любовь. Тогда душа твоя будет чистой и готовой принять божественное утешение Господа. Если будет по-другому, ты не сможешь вкусить Господа Христа. |
|
|
