| Вскоре после того блаженный Авксентий был схвачен вместе с другими, допрошен на суде, мучим и заключен в темницу, где и содержался в узах. Затем среди города на возвышении снова было устроено место для суда, и Лизий, надменно сев на судейском кресле, приказал привести узников на допрос. Святой Евстратий, пришедши в темницу, просил всех заключенных в узах за Христа помолиться о нем, ибо и сам он, по его словам, намеревался в тот же день разделить с ними их подвиг. Тогда все святые узники, преклонив колена, помолились о нем Богу. Когда они окончили молитву, воины, под предводительством Евстратия, повели их из темницы на суд. Когда воинский отряд остановился по обычаю пред судиею, Лизий приказал приводить к себе на суд — по одному тех, которые были уже на первоначальном допросе. Когда начался суд, Евстратий сказал: — По указу императорскому, изданному ранее и теперь на суде опять прочтенному, все христиане, где бы они ни находились и какое бы положение в государстве ни эанимали, подлежат суду: по сему указу приведен сюда Авксентий, — муж давно уже известный своим происхождением и благочестивой жизнью, а теперь еще более прославившийся мужеством и твердостью, с какими объявил себя рабом Христа, Царя Небесного. Находясь в сем суде, он уже подвизался подвигом бесвмертия и изобличил твое, судия, безбожие, свидетельствуя словом и делами и доблестно перенося мучение. С того дня он, как злодей заключен был в темницу, а сегодня ты приказал привести его на допрос вместе с его святою дружиною: и вот, все они стоят вместе со мною, непоколебимо твёрдые духом и готовые посрамить и разрушить все коварные замыслы, которым научает тебя против них отец твой — диавол! Услышав это, Лизий пришел в смущение от неожиданной смелости Евстратия. Грозно смотря на него и задыхаясь от гнева, он воскликнул грозным голосом: — Никогда еще мне не случалось производить более строгий суд, чем сегодня, когда этот гнусный нечестивец осмеливается разглагольствовать предо мною! Пусть же с него снимут пояс и воинское одеяние, и да будет известно всем, что он лишается сана, какой имел доселе, а затем пусть обнаженный и связанный верёвками по рукам и ногам и повергнутый на землю, он продолжает свою речь! |
| Вскоре после того блаженный Авксентий был схвачен вместе с другими, допрошен на суде, мучим и заключен в темницу, где и содержался в узах. Затем среди города на возвышении снова было устроено место для суда, и Лизий, надменно сев на судейском кресле, приказал привести узников на допрос. Святой Евстратий, пришедши в темницу, просил всех заключенных в узах за Христа помолиться о нем, ибо и сам он, по его словам, намеревался в тот же день разделить с ними их подвиг. Тогда все святые узники, преклонив колена, помолились о нем Богу. Когда они окончили молитву, воины, под предводительством Евстратия, повели их из темницы на суд. Когда воинский отряд остановился по обычаю пред судиею, Лизий приказал приводить к себе на суд - по одному тех, которые были уже на первоначальном допросе. Когда начался суд, Евстратий сказал: - По указу императорскому, изданному ранее и теперь на суде опять прочтенному, все христиане, где-бы они ни находились и какое-бы положение в государстве ни занимали, подлежат суду: по сему указу приведен сюда Авксентий, - муж давно уже известный своим происхождением и благочестивой жизнью, а теперь еще более прославившийся мужеством и твердостью, с какими объявил себя рабом Христа, Царя Небесного. Находясь в сем суде, он уже подвизался подвигом бессмертия и изобличил твое, судия, безбожие, свидетельствуя словом и делами и доблестно перенося мучение. С того дня он, как злодей заключен был в темницу, а сегодня ты приказал привести его на допрос вместе с его святою дружиною: и вот, все они стоят вместе со мною, непоколебимо твёрдые духом и готовые посрамить и разрушить все коварные замыслы, которым научает тебя против них отец твой - диавол! " " Услышав это, Лизий пришел в смущение от неожиданной смелости Евстратия. Грозно смотря на него и задыхаясь от гнева, он воскликнул грозным голосом: - Никогда еще мне не случалось производить более строгий суд, чем сегодня, когда этот гнусный нечестивец осмеливается разглогольствовать предо мною! Пусть же с него снимут пояс и воинское одеяние, и да будет известно всем, что он лишается сана, какой имел доселе, а затем пусть обнаженный и связанный верёвками по рукам и ногам и повергнутый на землю, он продолжает свою речь! |
| Милан издавна был городом православным и имел православных епископов. Но в половине IV века, когда император Констанций занялся насаждением в империи арианства, всячески покровительствуя, между прочим, его приверженцам, обстоятельства несколько изменились. В 355 году тогдашний миланский епископ Дионисий, строгий приверженец никейского исповедания, был отправлен, по распоряжению императора, в ссылку (в Каппадокию), а его место занял арианин Авксентий, сделавшийся главою западных ариан. Авксентий сумел удержаться на Миланской кафедре почти 20 лет, пока, наконец, «Сам Бог , – как говорит Tillemont, – вместе с жизнью не отнял у него в 374 году и епископства». 37 Предлежали выборы нового епископа. Весь Милан пришёл в движение. Жители разделились на две партии – православных и ариан, из которых каждая старалась провести своего кандидата. Выборы происходили в церкви. Туда же для наблюдения за порядком прибыл и правитель Амвросий. Неожиданно 38 обе партии, долго, упорно и безрезультатно спорившие и волновавшиеся из-за кандидата, остановили своё внимание на Амвросии, который и был избран присутствовавшими в епископы. Амвросий долго и упорно отказывался от этого высокого звания, ссылаясь, между прочим, и на то, что он не был ещё крещён, но в конце концов должен был сдаться. 39 30 ноября 374 года 40 он был крещён православным священником, 41 весьма вероятно, Симплицианом, 42 а 7 декабря рукоположен во епископа. 43 Это избрание Амвросия епископом медиоланским было признано западными святителями и одобрено восточными ( Василий Великий прислал Амвросию приветственное письмо). 44 Св. Амвросий не был половинчатым человеком и потому, заняв епископскую кафедру, он весь отдался новому служению. Пред ним лежала только одна цель: интересы и благо церкви, 45 и от этой цели он не знал никаких уклонений, а тем более отступлений. Он весь был пропитан заботами о церкви, не оставлявшими места ни личным интересам и слабостям человеческой природы, ни угодничеству и попустительству другим, в особенности сильным земли. Признавши истину в христианстве, и именно никейском, он решительно отверг (хотя и без фанатизма) всякую другую веру и другое исповедание, не признавая возможности в этой области каких бы то ни было компромиссов. Вот почему, когда дело касалось какой-либо уступки язычеству или ереси, уже заранее можно было знать ответ миланского святителя. 46 Если такого рода деятельность первосвятителя известной церкви ценна во всякое время, то она получала особенное значение в ту критическую эпоху, когда императорская 47 (переходящая иногда в руки узурпаторов) власть проявляла столь неустойчивое отношение к различным христианским партиям, а также угасавшему язычеству. Отсюда немалая заслуга Амвросия в том, что он, взявший с самого начала верный тон в своих отношениях к предержащей власти, не понизил его во всём, что касалось церкви, в течение всей свыше 20-летней епископской деятельности. |
| 432 ««С.В.» в Сибири, – утверждает Гинс, – существовал больше на бумаге. Поэтому лидеры его не могли опереться на «Союз»» [I, с. 260]. 433 Сама декларация «С.В.» и «Н.Ц.», ставящая принципиальные вопросы, была напечатана, например, в омской «Заре» сент.] в виде письма московского политического деятеля от 24 июля. Информация «Сибири» давала далеко не точное представление о московских кандидатах. Она называла: Милюкова, Набокова, Авксентьева, Аргунова, Болдырева. О Милюкове при его тогдашней «немецкой» ориентации не могло быть и речи. П.Н. Милюков, возражая в «Посл. Нов.» 2983] на мои указания о больших неточностях, допущенных автором в изложении московского «соглашения», указывает, что первоначально была комбинация: «Милюков – Алексеев». Очевидно, до автора, как и до Сибири, дошли лишь слухи. 435 Представителем нар. соц. был Ф.3. Чембулов. Он разошёлся с представителем «С. Воз.». Его позиция вообще не очень понятна и нарушала директивы Центр. Ком. партии, который он представлял в Совещании. Многое в его действиях объясняется, очевидно, той неосведомлённостью, о которой мы говорили. 436 Касаются более или менее подробно Уфимского Совещания и Болдырев и Майский. См. тоже упомянутую статью Утгофа в «Былом». 437 Секретарь Комитета членов У.С. Николаев уверяет, что в августе полк. Каппель будто бы вызывался в Челябинск на особое военное совещание по свержению Комуча. Но Каппель был лоялен [«Воля России». X, с. 126]. 438 Чернова, приехавшего 19 сентября в Самару, на всякий случай держали «под спудом», «не допуская его в Уфу» – из письма Авксентьева партийным единомышленникам [«Пр. Рев.». Кн. 1]. «Непоявление лидера п. эсеров на территории Комитета, – поясняет Майский, – объяснялось специфическими причинами. Руководители Комитета считали Чернова слишком «левым» и чересчур «одиозным» для буржуазно-офицерских элементов Поволжья и потому под разными предлогами задерживали его прибытие в Самару. Действительно, Чернов попал на Волгу уже к шапочному разбору. Но зато на недостаток внешних знаков почёта ему жаловаться не приходилось: «председателя Учредительного Собрания» поселили в лучшем номере гостиницы «Националь», перед дверью поставили вооружённый караул, устроили торжественный банкет с речами и иностранцами в ознаменование его прибытия и, наконец, заставили всех управляющих ведомствами явиться к нему для «всеподданнейшего доклада» каждому по работам своего министерства» [с. 66]. Ср. у Аргунова. |
| Современная запись очевидца отмечает, что суд далеко не формально отнёсся к судоговорению. Суд затруднялся подыскать статью для обвинения, так как соответствующая ст. старого Уг. Ул. о посягательстве на верховную власть (ст. 100) была отменена после революции… Возник вопрос об отложении судебного разбирательства. Но «так как отложить суд по соображениям политического характера было немыслимо, то решили 100 ст. на случай, ежели пришлось бы выносить обвинительный приговор». Цитируемый мной источник указывает, что подсудимые «сильно волновались». Сам Красильников имел «испуганный вид». Из «довольно бессвязных» объяснений обвиняемых «трудно было понять, что, собственно, побудило их прибегнуть к аресту членов Правительства». «Ясно было одно, – передаёт свидетель, – переворот назрел, а осуществить его могли только люди, располагающие военной силой; этими людьми оказались подсудимые» 686 . Последние подчёркивали, что они устранили лишь «персонально» Авксентьева и Зензинова, но против Директории как таковой ничего не имели. Наиболее серьёзным обвинением, тяготившим над членами Директории, по словам Колчака, являлись переговоры их по прямому проводу с членами ЦК партии, что служило доказательством якобы тесной связи Авксентьева и Зензинова с Черновым. «Эти обстоятельства вызывали страшное возмущение. Какое это правительство, которое находится в руках определённой партии и исполняет её приказания! Я подробно не знаю текста этих переговоров. Кажется, что я видел ленты, но они у меня в голове не остались и ничего особенного не представляли. Во всяком случае, каких-нибудь криминальных или преступных решений не было, но они действительно носили оттенок такой, что как бы верховная власть подчинялась партии и её директивам» [«Допрос». С. 177]. На суде офицер, заведывавший прямым проводом, показал 687 , что «Правительство из с.-р. всегда уносило с собой ленту переговоров или её рвало. Авксентьев даже приводил своего телеграфиста. Но так как господа эти были русские люди со всеми их свойствами, то они иногда забывали уничтожать следы своих разговоров, а затем, спохватившись, присылали за лентой адъютантов (кстати, характерная деталь и сибирской и уфимской власти – у штатских министров офицеры адъютанты). Это позволило кое-что последить. Выяснилось, что Авксентьев жаловался своему партийному собеседнику на тяжесть персонального его положения в Директории и на затруднительность проведения с.-р. директив вследствие наличия в Сибири бессознательной и дисциплинированной армии 688 . |
| Комитета партии с.-р., на котором был поставлен вопрос о резиденции Всероссийского правительства. Отчёт об этом партийном совещании мы имеем только в изложении Святицкого. «Глава Директории, – рассказывает Святицкий, – обратился к собравшимся с краткой речью. Он указал, что настоящее совещание происходит в совершенно частном порядке, что он и его товарищи по Директории, как члены партии с.-р. и демократы, не могут не желать услышать голос организованной демократии (выделено мной. – С.М. ) при разрешении столь важного вопроса, как выбор места для резиденции Правительства. В Правительстве борются сейчас два мнения. Одно стоит за переезд Директории в город Омск (на этом настаивают сибиряки во главе с заместителем Вологодского в Директории проф. Сапожниковым). Другое, поддерживаемое Авксентьевым, высказывается за Екатеринбург… В Омске имеется готовый правительственный аппарат, без коего Правительство не может ступить ни шагу: именно по этой причине каждый день промедления в Уфе гибелен для Правительства и страны. Не пугает Авксентьева и перспектива очутиться в центре организованной реакции, каким слывёт Омск. Он считает толки о реакционности Омска преувеличенными… В Омске Правительству будет легче побороть реакционные круги, чем руководить этим делом откуда-то издали… Авксентьев готов всё-таки признать, что переезд туда сейчас произвёл бы неблагоприятное впечатление на демократические круги. Поэтому он склоняется к тому, чтобы избрать резиденцией Екатеринбург – город достаточно большой, чтобы вместить в себя и правительственные учреждения, и Съезд, который, по мнению оратора, должен находиться там же, где будет Правительство»… «Шаткость позиции Н.Д. Авксентьева, – продолжает Святицкий, – вызвала среди собравшихся единодушный и горячий протест. Только один участник собрания (В.В. Подвицкий) считал возможным переезд Правительства в Омск. Мнение всех остальных собравшихся было единодушное. Переезд Директории в Омск мог оказаться для неё гибельным» [с. 21–22]. На запрос Вологодского, определено ли местопребывание Директории, Авксентьев через два дня после указанного совещания определённо ответил: «Временное правительство решило ехать через 3–4 дня в Екатеринбург и там обосноваться, воспользовавшись аппаратом Омска и Самары в его нужных частях» 478 . |
| Бывший с.-р. Старынкевич уже был в составе Админсовета, равно и Сапожников, Устругов входил в хорватовское Правительство. Следовательно, здесь соблюдено было как будто бы полное политическое беспристрастие 500 . Но атмосфера взаимного недоверия и недоброжелательства была слишком насыщена 501 . Левые члены Директории не были склонны сотрудничать с Админсоветом в целом ввиду его репутации в партийных кругах. Конечно, в установлении этого факта Гинс прав [I, с. 263] 502 . Но так или иначе по неизбежности приходилось использовать единственный деловой аппарат Сибирского правительства. «У нас нет кандидатов, которых мы можем противопоставить омским министрам», – откровенно сказал Авксентьев Кролю [Три года. С. 145] 503 . 12 октября, т.е. через три дня после приезда Директории в Омск, в отсутствие ещё Вологодского (и это ставили в вину Вологодскому – видели здесь сознательное уклонение, проявление выжидательной политики) состоялось совместное заседание Директории и Админсовета. Следы этого, по-видимому, достаточно бурного заседания имеются в воспоминаниях различных его участников. Серебренников пишет: «На этом совещании членам Директории, Авксентьеву и Зензинову, пришлось выслушать немало неприятных слов со стороны сибиряков, опасавшихся грозных последствий партийной гегемонии эсеров. Авксентьев, в свою очередь, делал какие-то глухие предостережения сибирякам, указывая на то, что за Директорией стоят силы, которые сумеют за неё постоять, это были, очевидно, намёки на чехословаков. После бурных прений, проходивших в недружелюбной атмосфере 504 , совещание пришло всё же к определённым решениям. Эти решения состояли в том, что Сибирское правительство прекращает своё существование, избирается Совет министров Всероссийского правительства, но формирование Совета министров определяется совместно Всероссийским и Сибирским правительствами по обоюдному соглашению. «Сибиряки этим как бы говорили Директории: Да! Мы готовы, в силу решения Уфимского Совещания, упразднить Сибир. правительство, передать вам весь налаженный с таким трудом правительственный аппарат этого Правительства, но мы должны быть уверены, что всё, созданное нами, не погибнет и аппарат получит надлежащее руководство. |
| Но следует учесть еще и то, что Амвросий не только отстаивал свою власть, как епископа, и авторитет, как пастыря жителей Медиолана, но и свою искреннюю веру в истинность проповедуемой им религии. Он стремился не просто к власти как таковой, а к высшей справедливости в библейском понимании, достичь которой можно либо обладая властью, либо опираясь на власть. Несомненно, что искренняя вера придавала дополнительную твердость его позиции. По его мнению, было справедливо, что ариане под давлением силы должны были отказаться от своих церквей в пользу православных, в то время как передать хотя бы одну базилику арианам было бы чудовищным святотатством. Очевидно, такого же взгляда придерживалось и подавляющее большинство верующих, окружавших Амвросия. Победа Амвросия в конфликте 385/386 гг. по существу означала полную победу православия над арианством на всем западе. Лидеры западного арианства предприняли последнюю попытку получить возможность свободного богослужения в 387 г., когда Димофил, Ульфила, Палладий и Авксентий обратились к Феодосию с просьбой созвать новый вселенский собор. Феодосии вначале было согласился, и ариане начали уже собираться в Константинополе, однако Нектарий и другие православные восточные епископы сумели убедить императора отказаться от ранее принятого решения и отменить собор. А во время похода против Максима Феодосии издал специальный закон, запрещавший собрания ариан, отправление их культа и публичные рассуждения о вере (Кодекс Феодосия XVI, 5, 15). В 388 г. в Константинополе умер Ульф ила, а вскоре после него, в том же году, Димофил. С 388 г. в источниках не упоминается и Юстина, которая, вероятно, умерла в изгнании и больше не возвращалась в Италию. Авксентий и другие арианские лидеры, очевидно, удалились к готам. В произведениях Амвросия конца 380-х – начала 390-х гг. еще встречаются ссылки на арианство, но они уже большей частью относятся к прошлому, утрачивают актуальность и не содержат столь острой, как ранее, полемики. Таким образом, борьба с арианством на западе в основном завершилась к концу IV в. Последним напоминанием об этой ереси послужил закон Валентиниана II от 391 г., согласно которому еретики изгонялись из городов и запрещались их богослужебные собрания под страхом наказания. В законодательстве Феодосия таким последним аккордом явился закон, изданный в апреле 392 г., по которому еретики лишались права назначать и утверждать епископов (Кодекс Феодосия XVI, 5, 22). |
| 103 По мнению К. П. Хаммонд-Баммель, дошедший до нашего времени компилятивный сборник был составлен следующим образом: после Аквилейского собора в «арианской» среде был создан сборник текстов, включавший соборные акты, текст Авксентия и сочинение (сочинения) Палладия. Копия этого сборника попала к Максимину, который оставил на полях свои примечания. Затем неизвестный переписчик (возможно, один из учеников Максимина) скопировал комментарии Максимина, а также тексты Авксентия и Палладия в маргиналии рукописи, содержащей первые две книги De fide и акты Аквилейского собора (см.: Hammond-Bammel C. P. From the school of Maximinus: the Arian material in Paris M.S. Lat. 8907. Journal of Theological Studies. 1980. 21. Part 2. P. 391–403). По мнению Р. Гризона, «Апология» Палладия является копией, а комментарии Максимина представляют собой оригинальный текст, внесенный в рукопись его автором (Gryson R. Sources. P. 404. 109 Zeiller J. Les origines chrétinnes dans les provinces. P. 497; Meslin M. Les Ariens. P. 124–126. М. Симонетти оставляет вопрос об авторстве открытым, Simonetti M. Arianesimo latino. Studi Medievali. 1967. VIII. Fasc. 2. P. 690. В. Самуилов считает автором этого памятника Максимина (см. Самуилов В. История арианства на латинском Западе. СПБ. 1890. С. 125–129). 112 PL. 42. Col. 677–684; Hombert P. M. Scripta arriana latina II (CCSL. 87 A). Turnhout, 2009. P. 160–175. 115 PL. 42. Col. 709–747; Hombert P. M. Scripta arriana latina II (CCSL. 87 A). Tornhout, 2009. P. 383–470э 116 См., например: Zeiller J. Les origines chrétinnes dans les provinces. P. 482; Meslin M. Les Ariens. P. 92–93; Simonetti M. Arianesimo latino. Р. 688–689 (исследователь проявляет большую осторожность, впрочем, считает тождество двух Максиминов вероятным); McLynn N. B. From Palladius to Maximinus: Passing the Arian Torch. Journal of Early Christian Studies. 1996. N 4. Р. 477–493. Ж. Цейллер и М. Симонетти считают Максимина готом, М. Мелен же выступает против этого предположения. 118 Hydat. 120. См., например: Hammond-Bammel C. P. Op. cit. P. 401. М. Мелен и Р. Гризон скептически относятся к этому предположению (см. Meslin M. Les Ariens. P. 96; Gryson R. Scolies. P. 68. |
| – Ego Ulfila episcopus et confessor semper sic creditiet in hac fide sola et vera testamentum facio ad Dominum meum. Credo unum esse Deum patrem, solum ingenitum et inuisivilem, et in uniqenitum filium eius Dominum et Deum nostrum, opificem et factorem universe (sic) creature, non habentem simile suum – ideo unus est omnium Deus, qui et de nostris(?) est Deus et unum spiritum sanctum, virtutem inluminantem et sanctificantem – ut ait Cristus propter correctionem ad apostotos suos: «Esse ego mitto promicsum patris mei in vobis, vos autem sedete in civitatem Hierusalem (sic), quoadusque induamini virtutem ab alto item: «Et accipietis virtutem supervenientem in vos sancto spiritu – nec Deum nec Dominum, sed minestrum Cristi . . . nec . . . sed subditum et oboedientem in omnibus omnibus filio, et filium subditum et oboetientem . . . in omnibus Deo patri . . . Waitz. p. 20–21. К кому должны быть отнесены слова Авксентия: recogitato ei . . . de statu concilii, ne arguerentur miseris meserabiliores, proprio judicio damnati et perpetuo supplicio plectendi – к православным или арианам определять вследствие общей в этом случае неясности Авксентия – очень трудно. См. Waitz, р Свидетельство Максимина: . . . Palladium Ratiarensem, Autentium inter ceteros consortes, sancto et omni reverentia digno ac fidelissimo doctori Demofilo ubicumque examen haberi placuerit, Deo omnipotente per unigenitum suum Jhesum dominum auxilium ferente, glorioso ac salutari certamini non defuturos. Unde et cum sancto Hulfila ceterisque consortibus ad alium comitatum Constantinopolim venissent ibique etiam et imperatores adissent, adque eis promissum fuisset concilium, ut sanctus Auxentius exposuit, agnita promissione, pretati prepositi heretici (правос. епископы) ominibus uiribus institerant ut lex daretur, quae concitium prohiberet, sed nec pivatim in demo nec in publica vel in quolibet loco disputatio de fide haberutur, sicut lextus indicat legis. Далее приводятся законы, сначала Феодосиев из Штоби, затем Валентинианов, изданный в 386 году. Waitz, р. 21–23. |
|
|
