| В период 1-го Патриаршества Кирилла V Каракаллы разгорелась дискуссия по поводу повторного крещения католиков и армян, переходивших в Православие. На его необходимости настаивал популярный в народе проповедник Авксентий Диакон , к-рый к 1750 г. заручился поддержкой патриарха, и ранее занимавшего жесткую антикатолич. позицию. Это вызвало недовольство умеренных кругов во Вселенском Патриархате. Патриарх Кирилл был смещен, а на его место в кон. мая или нач. июня 1751 г. возвращен П. В период своего краткосрочного 4-го Патриаршества П. пользовался поддержкой большей части Синода, но при этом столкнулся с тем, что учение Авксентия сохраняло популярность у простого народа, а борьба с этим учением воспринималась как уступка католикам. В июле или авг. 1752 г. П. издал офиц. соборную грамоту, подтверждавшую устоявшуюся практику принятия католиков в Православие без повторного крещения (на основании Ап. 47 и II Всел. 7) и запрещавшую Авксентию проповедовать ( Mansi. T. 38. Col. 587-606). Когда Авксентий не подчинился, тур. власти, чтобы пресечь смуту, были вынуждены арестовать его. В ответ сторонники Авксентия и Кирилла, пребывавшего в это время на о-ве Халки, окружили здание Патриархата и стали требовать низложения П. и восстановления Кирилла, называя П. армянином и франком, а Авксентия - святым и преподобным (Ibid. Col. 577-579). Согласно отчету франц. посла в К-поле, который он отправил франц. министру иностранных дел 1 окт. 1752 г., в выступлении участвовали более 10 тыс. протестующих и султан был так напуган ими, что был готов идти на любые уступки ради усмирения толпы ( Palmieri. 1903. P. 129-132). В итоге Кирилла восстановили на кафедре, а П., едва избежавшего расправы, низложили и отправили на о-в Халки, где он скончался 4 года спустя ( Σργιος Μακραος. 1872. Σ. 207-213). Большинство греческих историков XVIII-XIX вв. оценивали деятельность П. положительно, прежде всего по причине его борьбы с Кириллом V, к-рый в историографии был представлен в неблагоприятном свете. К кон. XIX в. оценка стала более критической: по словам М. Гедеона, П. пытался повысить авторитет Вселенского Патриархата, но при этом был сребролюбив, пренебрегал правилами монашеской жизни, заискивал перед властительными фанариотами, жестоко расправлялся с личными врагами и прикрывал совершивших проступки лояльных ему архиереев ( Γεδεν. Πνακες. Σ. 629). |
| с новой властью? «Выход один, – по мнению Б., – нужно добиться кворума У.С. и признать ответственность перед ним» [с. 130]. Кто, в сущности, уполномочил Болдырева идти на такой компромисс от имени коалиционной группировки? Болдырев, в воспоминаниях выставляющий себя (не совсем основательно) «до известной степени» инициатором «Союз. Возр.», по-видимому, такую самостоятельную позицию мог занять только потому, что между членами «С.В.» не было достаточной связи. Выдвинутый компромисс наметился уже, очевидно, в дни Уфимского Совещания. По крайней мере, в интервью, напечатанном в «Сиб. Вест.» 2], Н.Д. Авксентьев так определённо говорил: «Если действительно члены самарского Комитета полагают, что собрание 30 или даже 150 членов, почти исключительно принадлежащих к эсерам, может и должно явиться законодательным органом, который построит коалиционную власть, то это политически явно несостоятельно». Авксентьев указывал, что никто не пойдёт на такую коалиционную власть и что население такое собрание не будет считать авторитетным. Подобная точка зрения не являлась каким-то исключением в среде демократии. Нечто аналогичное развивал в челябинской газете «Власть Народа» столь трагично потом погибший в Омске с.-д. Маевский – он ожидал многих бед, если будет принята ответственность власти перед старым У.С. [цитирую по «Сиб. Вест.», 29]. Но официальная точка зрения местного с.-д. комитета была иная. Она была развита на Совещании в декларации Майского в свою очередь, в то время резко расходившегося со своим ЦК: …«Мы полагаем, что, в интересах укрепления внутреннего единства страны, в интересах введения до крайности обострённого классового озлобления в рамки нормальной классовой борьбы, желательно образование всерос. власти на началах коалиции демократических и цензовых элементов, объединённых на определённой политической программе. Однако не менее решительно, чем военную диктатуру, мы отвергаем и сосредоточение всей верховной власти в руках одного бесконтрольного органа – будь то Директория из нескольких лиц или власть полномочного премьера, формирующего правительство по своему усмотрению… Нет, только та власть окажется в силах справиться со стоящими перед ней исполинскими задачами, которая будет опираться в своей работе на постоянно действующий представительный орган, выражающий волю, желания и стремления всего населения страны. |
| Гл. 20. (41). Ибо есть, подлинно есть люди, наряжающиеся в пышную одежду украшенных слов, как наряжаются женщины, чтобы прельстить юношей, если кто-нибудь из них, не оградив себя верою и целомудрием, взглянет на них. Посему, прежде тщательного исследования нам должно с опасением принимать к сердцу таковую речь; поскольку обольстители часто успевают привлечь на свою сторону учителей, как сирены, которые ненависть свою к людям перед бегущими от них закрывают приятным пением издали. Как, Авксентий, сказал я, думаешь ты об этом? Он отвечал: также, как и ты. О неправо-мыслящих софистах мы можем конечно сказать, что они подделываются под изображения истины, но не знают самой истины, как и живописцы: ибо сии последние стараются подражательно изобразить и кораблестроителей, и корабли и кормчих, но сами не умеют ни строить кораблей, ни управлять ими. Итак хочешь ли ты, чтоб мы, снявши краски, убедили удивляющихся этим рисункам юношей, что то не корабль, что кажется кораблем, и не кормчий, что представляется кормчим, а стена, раскрашенная снаружи красками и рисунками для удовольствия, и что сделавшие это из красок, а не сам корабль, суть копировщики вида корабля и кормчего? Длинно это предисловие, любезнейший, сказал я, – для желающего слушать, однако полезно. Ибо если кто отнимет у них изречение Богодухновенных писаний, которыми они пестро украшают свои мнения для обольщения других, самодовольно именуя их справедливыми и истинными, но сами совершенно не зная справедливости: то как, по твоему мнению, смешны будут они, лишенные таковых именований? «Совершенно так», сказал он. – Как же, Авксентий, сказал я, ты ли хочешь быть вождем на этом пути, или я буду предводительствовать? – «Справедливо, сказал он, тебе быть вождем, потому что ты владычествуешь словом». Гл. 21. (42). Теперь исследуем мнение Аглаофона последовательно, по частям с самого начала. Он говорил: «душа получила это тело, в которое мы облечены, вследствие преступления, а в прежние времена проводила жизнь блаженную, без тела. |
| Бернштейн в депеше, отправленной из Харбина в «New-York-Herold». Сам Красильников на суде показал, что арест членов Директории был вызван дошедшими до него сведениями о предполагаемом его аресте. 3. «18 ноября» «Это один из таких министров, которые последними узнают о государственном перевороте» – так определяет Майский прозорливость В.М. Зензинова. «Ещё накануне вечера (18-го) один из членов ЦК передавал мне содержание разговора по прямому проводу с В.М. Зензиновым, – как бы добавляет Святицкий. – Последний сообщал, что всё обстоит благополучно»… [с. 96]. Может быть, отсутствие этой «предусмотрительности» лишь хорошо характеризует нравственный облик Зензинова. Бесспорно, однако, в боевой обстановке того времени безмятежность не была положительной чертой власти. По-видимому, Зензинов возлагал большие надежды на отряд Роговского – появление его в Омске должно было упрочить положение Директории [Майский. С. 304]. Эта сила, уже организованная Роговским, по-видимому, и служила причиной того столкновения, которое на почве кандидатур происходило при организации Омского правительства. «Левая» часть Директории хотела обеспечить за своим человеком заведывание государственной полицией. Едва ли это не было большой ошибкой. Существование в Омске эсеровского отряда – «боевой дружины», как назывался он в общежитии, – могло только раздражать казачьи атаманские отряды, которые в Омске представляли реальную силу. Отряд Роговского, состоявший из людей «верных и преданных» Директории, вообще оказался пуфом – он был легко разоружён одной казачьей частью без всякого сопротивления 621 . Сам переворот произошёл так: «В воскресенье, 17 ноября, Зензинов и я, – рассказывал Авксентьев в своём интервью Бернштейну, – обедали у товарища мин. вн. дел Роговского. Там мы встретились с только что прибывшей через большевицкую Россию делегацией Архангельского правительства, которая рассказала нам о своих испытаниях и о положении дел в Архангельске». Сразу же приходится сделать поправку. В этот день Авксентьев и Зензинов обедали не у Роговского, а у министра юстиции Старынкевича. |
| 706 О признании Директории в связи с миссией Жанена говорит и Аргунов [с. 36]. Во всяком случае, по отношению к миссии Жанена, как мы увидим, это совершенно неверно. 707 Квалификация эта принадлежит Зензинову. Более сложна была, однако, психология действующих лиц. И думается, что В.М. Зензинову надлежало вдумчивее отнестись к результатам, к которым приводило неопределённое существование Директории. Устранение Директории, по словам автора цитированной уже статьи в «Чехосл. Дн.» 552], было результатом того, что левые подозревали военное командование и либералов в реакционных замыслах, а эти последние переставали верить в возможность сотрудничества с социалистическими партиями. Зензинов впоследствии просто разрешил дилемму, которую ставил д-р Павлу. Он писал в «Воле России» 67, 1920]: «Правы, увы, оказались те из социалистов, которые… предостерегали против коалиции с буржуазией, заранее убеждённые в коварстве и измене последней, в неспособности понять глубокий смысл происходящих революционных событий. История оправдала их недоверие». Пожалуй, ссылка на «историю» здесь будет и неуместна. 708 В главе «Иностранная печать о перевороте» Зензинов приводит лишь статью Бернштейна 27 дек. в «Japan Advertiser», утверждавшую, что «диктатор Колчак появился в тот момент, когда Вс. пр. добилось прекращения партийных раздоров и признания едва ли не со стороны всех частей России, за исключением тех, которые находились под террором большевиков». Получается довольно одностороннее представление. Достаточно сопоставить это с одной из статей «Таймса» (в апреле), признававшей переворот «демократическим» актом, так как иного спасения для демократии не было. 710 Субботовский. О том же писал раньше из Вашингтона Угет (26 февраля). Писал он Сазонову: «На днях прибыл Авксентьев со спутником, с которым установились вполне добрые отношения. 9 марта они выезжают в Париж, где намереваются принять усиленное участие в ваших работах. Авксентьев настроен государственно и ставит себе основной задачей выставление единого национального фронта перед союзниками, объединённого общей формальной программой». «У всех у нас!.. – добавляет Угет. – Сквозит, однако, горечь по поводу омского переворота, причём вполне определённо чувствуется не оскорблённое партийное или личное самолюбие, а боязнь, чтобы Правительство, не опирающееся, по их мнению, на народные массы, не послужило началом гражданской войны в антибольшевицком лагере… Во всяком случае, моё личное впечатление, что приезд Авксентьева в Париж может быть крайне полезен для наших национальных интересов» [«Кр. Арх.». XXXVII, с. 101]. |
| Левая часть Директории решительно отвергла какую-либо кандидатуру Михайлова. О том, что происходило на заседании Директории, рассказывает Болдырев. Вологодский заявил, что «вопрос о кандидатуре Михайлова на пост министра вн. дел, под давлением местной «общественности» (кавычки Болдырева), считается безусловным. Авксентьев заявил о выходе из Правительства, после горячей речи его поддержал в этом решении Зензинов. О невозможности оставаться в Правительстве высказался и Виноградов. Смущённый Вологодский заявил, что ему остаётся, видимо, одно – отказаться от миссии составления Совета министров. Авксентьев со свойственной ему экспансивностью решил идти в солдаты, в армию, которая не занимается политикой. «Таким образом, – заключает Болдырев, – распад Вр. Вс. пр. и распад бесславный» [с. 86]. Отмечает Болдырев в своём дневнике, между прочим, давление, которое оказывается на Директорию извне: «Виноградова всё время вызывали уполномоченный чеховойск Рихтер и члены упомянутого выше «Священного Союза»». Настроение, царившее в Административном Совете, передаёт имеющийся у нас официальный документ – шифрованная информация Гревсу. «Соглашение, несомненно, было бы достигнуто, – передаёт она, – если бы во время заседания Адм. Совета не явился член чехосовета Кошек, требуя именем чехосовета исключения из списка мин. финансов Михайлова, грозя уходом из Сибири чеховойск». «При таких условиях, – продолжает сообщение, – всякое правительство становится игрушкой в руках чехов, а через них с.-р., с которыми чехосовет тесно связан, давая им обещания, окрыляющие их». Гревсу поручалось выяснить отношение представителей иностранных держав к вмешательству чехов во внутренние дела – «согласуется ли желание чехов уйти из России, придравшись к любому поводу, (с) видами союзников». Присутствующий на заседании Колчак в своих показаниях говорит, что вмешательство чехов определило его позицию и было императивным в том смысле, чтобы поддержать кандидатуру Михайлова [«Допрос». С. 163]. Можно почти не сомневаться, что вмешательство чешских представителей, появление Рихтера и Кошека у Вологодского и членов Директории, было в значительной степени инспирировано. |
| XIII, с. 271]. 526 Напр.: «реакционный» закон о выборах в городские и земские самоуправления, утеснение профессиональных рабочих союзов, из которых, по словам большевиков, к концу октября было «более наших». 528 См., напр., протест против разрушения профессиональных организаций со стороны томского «Железнодорожника» в 19 от 6 ноября. 529 Вот пример. «Кровавая государственная власть» в Приморской области, т.е. эсеры, в сентябре 1918 г. без всяких реальных поводов запретила «ввиду антигосударственного направления» неугодные ей органы печати, желая тем самым «прекратить смуту, сеянную газетами». По-видимому, из этой радикальной попытки ничего не вышло, так как типография указанных газет «оказалась охраняемой японскими солдатами» [Материалы Вр. Пр. Авт. Сибири. – «Кр. Арх.». XXXVI, с. 43]. 532 Вегман, комментатор воспоминаний ген. Болдырева, не без основания указывает, что роспуск областных правительств, в сущности, был требованием Сиб. правительства. О заслугах В.Г. Болдырева по организации фронта мы скажем во второй части своей работы в общей оценке стратегического положения. 533 Л.А. Кроль считал это величайшей ошибкой, ибо упразднение областных правительств лишало Директорию всякой опоры [с. 145]. Любопытно, что и ген. Акулинин в «Общем Деле» также позже склонен был объяснять неудачу Сибирского правительства централистическими устремлениями. 534 Замечание это принадлежало В.Н. Львову, с неизданными воспоминаниями которого о Сибири я мог познакомиться в силу любезности Я.П. Поволоцкого. 535 Кроль уверяет, что Авксентьев соглашался с тем, что указ Директории является нарушением «конституции», но не видел другого выхода. У Болдырева имеется не совсем понятное указание, помеченное датой 31 октября: «Снова решали участь Уральского (Екатеринбургского) правительства. Авксентьев опять предлагал больше, чем у него просили. Я решительно высказался против возникшей мысли – о новой Областной Думе в Екатеринбурге»… [с. 89]. Областная Дума там, где был Съезд членов Учр. Собр.?! 536 Указ Сибирского правительства 3 ноября одновременно с самоликвидацией учреждал комиссию по выработке положения о выборах во всесибирский представительный орган. |
| Затем для увещания Авксентия в Катирли был послан один дидаскал, Критий, но возбужденная фанатической проповедью толпа едва не растерзала увещателя. Народное волнение все росло и росло. Авксентия собирались слушать не только простонародие, но и архонты, и архонтиссы, большая часть его слушателей становилась на его сторону и с тем вместе выражала явное недовольство патриархом Паисием и синодом. Поддерживаемый толпой, Авксентий не только не хотел слушать внушений и приказаний патриарха и синода, но всенародно осмеливался клеймить именем еретиков как самого патриарха, так и синод, и объявлял их приверженцами папизма. В противовес Паисию Авксентий восхвалял прежнего патриарха Кирилла V как человека истинно православного, конечно, потому, что Кирилл был склонен разделять воззрения этого крайнего и неразумного противника латинства. Патриарх и архиереи, чтобы прекратить соблазн и не раздувать вражды между греческими христианами, армянами и папистами, снова воспретили Авксентию продолжать его беззаконную проповедь. Но следствием этих новых прещений со стороны церковной власти против Авксентия было лишь то, что народ начал выражать свою ненависть по отношению к патриарху и архиереям. Противление партии Авксентия церковным властям принимало характер бунта. Поэтому в дело вмешалось само турецкое правительство, по всей вероятности, вследствие настояний патриарха и синода Это правительство распорядилось с виновником общественных беспорядков по-свойски. Оно понимало, что действовать против Авксентия прямо и открыто было небезопасно, и потому пустилось на хитрость. Однажды ночью был послан к Авксентию в Катирли один очень важный турецкий сановник, который должен был пригласить лжепроповедника в Константинополь будто бы для почетной аудиенции у великого визиря. Расчет удался. Честолюбие заговорило в Авксентии. Приверженцы его, со своей стороны, воодушевляли его принять приглашение визиря. Но лишь только Авксентии сел в лодку и удалился от берега, как по заранее данному приказанию смутотворец был задушен, а тело его ввержено в море. |
| Правда, эти слова исходили от тех же людей, которые ранее одобряли гонения властей на ариан. Поэтому теперь, когда преследовать стали их самих, они звучали не очень убедительно. С виду получалось, что христианские епископы постоянно противоречили сами себе: то они заявляли, что насилие недопустимо по самому духу христианства, то требовали от царя покарать еретиков; то запрещали монарху смешивать Божие и кесарево, то призывали его охранять христианскую веру, углубляться в церковные споры и насаждать своей властью догматические формулы. Объяснялось это тем, что одна позиция предназначалась для инакомыслящих, а другая – для «своих». «Желая видеть светскую власть слугой Церкви, представители Церкви большею частью выше ценили покровительство императора, чем свою независимость, – замечал русский историк Болотов. – Желали, чтобы император не вмешивался в дела церковные, но еще более желали (прямо требовали), чтобы он покровительствовал православным. У них были две мерки: одна для православных, другая для заблуждающихся». Конец язычества После Юлиана Отступника императоры долгое время придерживались принципа невмешательства в дела в Церкви. Иовиан говорил, что разногласия – неизбежное следствие человеческой ограниченности, и разрешал каждому верить в то, что ему нравится. То же самое делали Валентиниан I, Грациан и Валентиниан II. Но самих христиан это часто не устраивало. Они требовали, чтобы власть вмешалась в церковные дела и навела в них порядок. В царствование Валентиниана I западные епископы Иларий и Евсевий Веркельский долго упрашивали императора принудить медиоланского епископа Авксентия подписать никейский символ. Валентиниан принципиально держался в стороне от Церкви. На одну из таких просьб он ответил: «Я мирянин и считаю неприличным вмешиваться в дела такого рода». Однако в этот раз он в виде исключения решил надавить на Авксентия. Тот скрепя сердце подписал символ, но в ответ попросил императора изгнать из Медиолана Илария и Евсевия, поскольку они мутят воду в чужой епархии. Валентиниан выполнил и эту просьбу. |
| Мученичество свое Совершив богодостойно; Сего ради воскликнем тебе с похвалами: «На небесах же радуясь, За нас моли Христа». 8 . И Мардарий, побеждающим видя Благородного Евстратия, Сказал тотчас супруге: «Смотри, Кирисикиец 54 Словно звезда, сияющая посреди мрака, К нему и я поспешаю Обрести вместе мученичество». И, пред тираном представ, Путь закончил свой, Подвига (373) приняв победный венец. К нему же возопием вместе с похвалами: «На небесах радуясь, За нас моли Христа». 9 . Чрез мучения Совершил подвиг И божественный Авксентий, В главу мечом усеченный, Чье терпение кто По достоинству изречет? Подвиги и рвы, Мучаясь, [он] перенес, Иисуса не отрекшись, И его взывает вечный глас: «Если огонь и железо уничтожили бы меня, То со Христом всё равно меня не разлучат». К нему же возопием вместе с похвалами: «На небесах радуясь, За нас моли Христа». 10 . И вот вместе с ними Является рядом И Орест знатнейший, «Я – христианин» сказавший; [Он] вместе с Евстратием От Лисия к Агриколаю Подвижнически посылается И там совершает мученичество, На ложе раскаленном будучи, И умерщвляемый так возопил: «Христе, в руки Твои Дух мой предаю» 55 . К нему же возопием вместе с похвалами: «На небесах радуясь, За нас моли Христа». 11 . Пятерица святых: Прежде – Евстратий, С Орестом Евгений, Мардарий и Авксентий – Сладкое собрание, Божественное изречение, Всепрекрасное совместное дуновение, Воспоминать не преставайте [пред Богом] Всякого воспевающего вас: Из иереев, царей, монахов, С ними же и меня, поющего и воспевающего хвалебную песнь, Чтобы все [к сим пятерым] мы восклицали: «На небесах вместе пребывающие, За нас молитесь, сподвижники!» 17. На монашеское погребение 1 . Преставившегося благочестиво Вместе с праведными упокой, Христе Боже, Если же [тот], как человек, и согрешил на земле, [Ты же], яко безгрешен, оставь ему Вольные прегрешения И невольные Предстательством Богородицы, Чтобы согласно восклицали б за него: «Аллилуиа». На слова: «Сам един…» 56 2 . Страшное вижу и странное зрелище, Яко бездыханен [ныне еще] вчера мой собеседник, |
|
|
