| Соперники норвеж. правителя решили воспользоваться возникшим в стране недовольством: в битве на р. Хельгё (1026) Кнуд Великий разбил войска Олава Харальдссона и швед. кор. Анунда (Энунда) Якоба (ок. 1022 - ок. 1050). В 1028 г. трёнды предали Олава при вторжении в Н. войск Кнуда Великого, норвеж. король бежал на Русь ко двору кн. Ярослава (Георгия) Владимировича Мудрого. Управлять страной от имени Кнуда должен был ярл Хакон Эйрикссон, но он погиб на пути из Англии в Н. (1029). В 1030 г. Олав Харальдссон вернулся в Н., чтобы восстановить свою власть, но его поддержали лишь немногочисленные сторонники из Юго-Восточной Н. Трёнды смогли составить коалицию недовольных политикой Олава Харальдссона и разбили его войско в битве у хутора Стикластадир (ныне Стиклестад), в к-рой Олав Харальдссон был убит (29 июля 1030). В авг. 1031 г. еп. Гримкель объявил Олава Харальдссона святым, поместил его останки в раку и перенес их в ц. св. Климента в Нидаросе (ныне Тронхейм). Гибель Олава не привела к изменениям, к-рых ожидала местная знать: Кнуд Великий объявил правителем Н. своего сына Свейна от наложницы Альвивы, а главы оппозиции Эйнар Брюхотряс и Кальв Арнасон не получили обещанного сана ярла, чтобы сделаться данниками Кнуда и управлять Н. по своему усмотрению. Непопулярные меры Свейна и Альвивы способствовали в т. ч. и распространению культа св. Олава, а также созданию легенды о его справедливом правлении, одновременно началось движение за восстановление на троне норвеж. династии. В 1033 г. Свейн вместе с матерью бежал из Трёндалёга на юг страны. Бывш. главы оппозиции Олаву Святому предпочли иметь в стране собственного правителя. Оркнейский ярл Рёгнвальд, Эйнар Брюхотряс и Кальв Арнасон возглавили посольство на Русь, где при дворе кн. Ярослава Мудрого воспитывался сын Олава Святого от наложницы - Магнус. В 1035 г. умер Кнуд Великий, Свейн и Альвива были изгнаны из страны, королем стал вернувшийся в Н. Магнус. При Магнусе I Добром (1035-1047), который был также королем Дании (1042-1047), в Н. утвердился культ Олава Святого, ставший важной частью новой идеологии королевской власти и сыгравший важную роль в объединении государства, в подчинении страны единому монарху, в легитимации династии христ. государей. Почитание Олава Святого широко распространилось и за пределами Н.- на Руси, в Дании, Швеции, Англии, Нормандии, что способствовало признанию Н. на международной арене как христ. государства. |
| К этому периоду относится также свидетельство о смерти единственного наследника Черниговского княжества Евстафия Мстиславича, а зимой 1036 г., разболевшись на охоте, внезапно умер и сам Мстислав Храбрый, оставив Ярослава Владимировича «самовластцем в Русской земле». В это время Ярослав, как обычно, зиму проводил в Новгороде, где «посадил» правителем старшего сына от Ирины-Ингигерд - Владимира, лично назначил нового епископа и дал новгородцам письменную инструкцию– «грамоту», определявшую их отношения с князем, по которой они отныне должны были платить дань. В том же, богатом событиями году Ярослав ликвидировал псковское княжение Судислава. Якобы, послушав «навета» он заключил брата в «поруб». В действительности вина псковского князя могла заключаться в том, что несколькими годами ранее он не воспрепятствовал датчанам отнять у Руси чудскую дань, т.е. по какой-то причине бездействовал в интересах врага, чем нанёс материальный ущерб государству. Тем временем на юге в его отсутствие теснимые торками и половцами печенеги, которых более не удерживал страх перед Мстиславом (а, возможно, союз с ним) огромными массами прорвали укреплённые линии правобережья и окружили Киев. На левом берегу они, как видно, уже лишились своих кочевий и теперь искали себе места в лесостепной зоне правобережья Киевщины. Узнав весной 1036 г. о нашествии и осаде столицы, Ярослав, быстро собрал множество воинов, включая новый варяжский отряд. Он сумел войти в Киев и затем, соединившись с осаждёнными, вышел на битву. Построив войско перед стенами города, князь в центр снова поставил варягов, «кияне» составили правое крыло, а новгородцы – левое. Войску объединённой Руси предстояло выдержать натиск целого людского моря. Колоссальное побоище двух народов длилось с утра до вечера, когда «едва» одолели русские. Печенеги устремились в бегство, причём по разным направлениям, но в итоге, большинство их ушло за Дунай и со временем было расселено греками на Балканах. Избавившись, наконец, от печенежской опасности, Ярослав смог наконец, сосредоточиться на решении давно назревшей задачи – расширения и украшения своей столицы, придания ей облика, соответствующего масштабам его державы. |
| 183 Конунг Ярицлейв – русский князь Ярослав Владимирович Мудрый – князь новгородский в 1010–1016 гг., великий князь киевский в 1016–1018, 1018/1019 – 20 февр. 1054 г. Он лучше других русских правителей известен древнескандинавским источникам. Его имя передается источниками с некоторыми вариациями: Jarizleifr, Jaruzleifr, Jarizlœifr, Jarizlœivr, Jarizláfr, Jarisleifr, Urisleifr, Ierzlavr, Jarzellavus, Iarezlafus, Jaritzlavus, Wirtzlavus, из которых наиболее распространена первая форма – Jarizleifr (Ярицлейв). Как правило, источники называют его «Ярицлейв, конунг Хольмгарда», но более ранние источники именуют его иначе: в Ágrip он назван «Ярицлав, конунг Аустрвега», а в ÓlHLeg – «конунг Гардов». Суть этих обозначений одна – «русский конунг». 184 Холъмгард (Hólmgarðr) – древнескандинавское обозначение Новгорода или Рюрикова городища. В сагах Холъмгард выступает в качестве столицы Гардарики (Руси) (см.: Джаксон 1986; Джаксон 2001а. С. 83–104). 186 Виса служит подтверждением того факта, что норвежский конунг Харальд Сигурдарсон провел некоторое время на Руси. 190 Рёгнвалъд Ульвссон – норвежский ярл; женат на Ингибьёрг Трюггвадоттир, сестре Олава Трюггвасона; родич Ингигерд, дочери шведского конунга Олава Эйрикссона, жены Ярослава Мудрого. 193 Ни в одном своде саг нет полного соответствия между прозаическим текстом и висой: в рассказах саг используются не все сведения, содержащиеся в скальдической строфе, так что стихотворная вставка, подтверждая прозаический текст, несет в себе дополнительную информацию, может быть, и не предусмотренную ходом повествования. Из приведенной строфы мы узнаем о ведении Харальдом и Эйливом, находившимися в начале 1030-х гг. на службе у Ярослава Мудрого, военных действий против Lœsir, т. е. «ляхов=поляков». При том, что Тьодольв на Руси с Харальдом не был, а поэму о нем сочинил лет на двадцать позднее, в ней, вероятнее всего, отразился поход Ярослава и Мстислава в 1031 г. на Польшу, в котором вполне могла участвовать и наемная скандинавская дружина Ярослава. |
| Н.М. Карамзин, тщательно перечислив заслуги Ярослава перед потомками. назвал его правление «блестящим и счастливым», но следующее поколение историков не слишком-то уделяло внимание его деятельности. Почему то, во времена сытой стабильности, склонной к нравственному упадку, людей более интересует деятельность разных «реформаторов», и даже вовсе разрушителей, а в периоды смут – явлений, в первую очередь, духовного порядка, у некоторых исследователей появляется соблазн опровергнуть освящённые временем авторитеты, выставить их в противоположном, негативном виде. Может быть тому виной склонная к греху человеческая природа? Современные исследователи также, в большинстве своём отдают должное Ярославу Владимировичу. Выше уже приведены высказывания Р.Г. Скрынникова и А.Н. Сахарова, к ним можно было бы добавить ещё многих. Так, по словам С.Ю. Алексеева: «Русь восприняла наследие Древней Греции и Византии, став неотъемлемой частью европейской цивилизации. И эпоха Ярослава с благодарностью вспоминается века спустя… когда имя его стало символом древнего единства и общего могущества восточнославянских народов, наследников Киевской Руси». Ему вторит А.Ю. Карпов: «в сознании русских людей Ярослав навсегда остался идеальным правителем, одним из устроителей и радетелей Русской земли». Однако, в наши дни память о Ярославе Мудром, как и о его святом отце, нуждается в защите, но, если Равноапостольного князя Владимира сегодня пытается облить грязью разве что питерская студия мультфильмов «Мельница», чьё руководство, похоже, считает себя мстителями за «Великую Хазарию», с его сыном ситуация сложнее. Ярослава Мудрого защищать приходится от… историков. Ещё с середины XX в. в массовое сознание вносится своего рода «чёрная легенда» о Ярославе, как о коварном, жестоком и жадном правителе, убийце святого Бориса, а, может быть, и Глеба, прикрывавшим напускной набожностью свои неблаговидные дела. Не без её влияния, как видно, формировался и скульптурный облик великого князя, реконструированный М.М. Герасимовым. На сколько распространена и влиятельна она была ещё недавно в среде специалистов свидетельствует уже то, что без всякой аргументации эта версия, основанная на единичном «свидетельстве» исландской саги, была изложена в вышедшей огромным тиражом и рассчитанной на массового читателя книге Б.А. Рыбакова «Мир истории. Начальные века русской истории» (М., 1984, С.157 - 158). |
| 720 Бурицлейв – персонаж, упоминающийся в ряде древнескандинавских произведений (наиболее подробно о нем говорится в «Пряди об Эймунде»; см. выше V.6.2), отождествлен исследователями со Святополком Владимировичем (Святополком Окаянным), великим князем киевским в 1015 – 1019 гг. Подробнее см.: Глазырина 2002. С. 288–292. 721 О роли Эймунда в противостоянии Ярослава и его брата в «Саге об Ингваре» подробно не рассказывается, однако, эти события освещены в «Пряди об Эймунде» (см. выше V.6.2; см. также: Джаксон 1994в. С. 87–119). 722 Хольмгард (Hlmgarðr) – древнескандинавское обозначение Новгорода. Подробно об этимологии топонима и литературу см.: Древняя Русь 1999. С. 465–466; Джаксон 2000а. С. 287–290. 724 Хотя отъезд Ингвара из Швеции объяснен в саге личным желанием Ингвара, М. Ларссон, основываясь на летописной статье 1036 г. (ПВЛ. С. 203–204), связывает появление отряда норманнов на Руси с необходимостью привлечения русским князем свежих сил, для борьбы с печенегами, и датирует поход Ингвара ко двору Ярослава 1036 г. (Larsson 1990. S. 36). 725 В связи с упоминанием в саге о столь длительном (в течение «трех зим») пребывании отряда Ингвара на Руси, было высказано предположение о том, что Ингвар и его люди служили в дружине Ярослава Мудрого (Мельникова 19766. С. 81; Мельникова 2001. С. 58). 726 Общее число засвидетельствованных в ряде рукописей и отдельных произведений названий восточноевропейских рек приближается к десяти (см. табл. 7 в кн.: Древняя Русь 1999. С. 466–474; таблицу в кн.: Джаксон 2001а. С. 34–37). Однако, наименования только трех рек регулярно упоминаются в письменных памятниках разных жанров – Dýna (Западная Двина), (Северная Двина) и Tanais (Дон). Если учесть, что традиционный маршрут движения скандинавов проходил с запада на восток, то «рекой посередине» из этих трех рек (и только в том случае, если у скандинавов имелось хотя бы приблизительное представление об их реальном географическом положении и направлении их течения) условно могла бы считаться Западная Двина, и именно это мнение выразил в своем сочинении автор «Саги о Хрольве Пешеходе» (см. Х.6.1). Однако, упоминание далее в «Саге об Ингваре» целого ряда деталей, таких, как рассказ о крупных порогах, потребовавших от членов отряда больших усилий для их преодоления, а также Красного моря и др., привел исследователей к заключению, что маршрут Ингвара пролегал, либо по Волге, либо по Днепру (подробнее см.: Глазырина 2002. С. 152–168, 308–312 Ср.: Джаксон 2007. С. 316–325). |
| 1894 Речь идет о волынском князе Ярославе Святополчиче, зяте венгерского короля Ласло I. Имя «Бесен» (или «Безен») применительно к Ярославу более в источниках нигде не встречается и смысл его неясен (как и прозвища Белы I «Бенин»: см. выше примеч. 1816); можно лишь догадываться, что так Ярослав прозывался именно в Венгрии. 1895 В 1117 г. между Ярославом и киевским князем Владимиром Всеволодовичем Мономахом вспыхнул конфликт, вызванный тем, что, как выяснилось, Владимир вознамерился по своему завещанию передать киевский стол своему старшему сыну Мстиславу; между тем, по династическим понятиям того времени наследником был именно Ярослав – в качестве генеалогически старейшего в поколении правнуков Ярослава Мудрого. Согласно киевской летописи, Ярослав Святополчич в 1118 г. действительно бежал в Венгрию, но уже через год перебрался в Польшу к Болеславу III. В 1123 г. в войсках, приведенных Ярославом, были и венгры. Владимир Мономах приходился Ярославу Святополчичу не братом, а двоюродным дядей. Недоразумение могло возникнуть из-за того, что на волынском столе Ярослава сменил сначала Роман, а потом Андрей Владимировичи (оба были троюродными братьями Ярослава): именно против Андрея пришлось сражаться Ярославу и его союзникам в 1123 г. 1898 Сходное, хотя и отличное в частностях, описание гибели Ярослава есть и в «Ипатьевской летописи» под 1123 г.: князя, ездившего под стенами и препиравшегося с жителями Владимира, подстерегли, когда он спускался от города в лагерь (ПСРЛ 2. С. 287). Складывается впечатление, что венгерская традиция, как и летописный рассказ, опирается на свидетельства очевидцев. Летопись ничего не знает об участии в походе самого венгерского короля, тогда как рассказ «Лицевой хроники» по понятным причинам сосредоточен на венграх, ничего не говоря о поляках и чехах, которые, по летописи, также составляли часть войск Ярослава Святополчича; впрочем, участие поляков и венгров, похоже, не было значительным, потому что ни польская, ни чешская исторические традиции не сохранили памяти о событиях на Волыни 1123 г. |
| København, 1932. Kap. 8). Тем не менее и в это время высшая власть в Новгороде принадлежала Киевскому князю, который управлял Новгородом через назначаемых им должностных лиц - посадников, в их роли могли выступать не только князья и бояре, но и его родственники. Так, после вокняжения в Киеве Владимир Святославич назначил посадником в Новгороде своего дядю по материнской линии Добрыню (НПЛ. C. 128; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 79). Позднее князь отправлял в Новгород своих старших сыновей: сначала Вышеслава, потом, после смерти последнего,- Ярослава (Георгия) Владимировича Мудрого. Следов., хотя во 2-й пол. X в. новгородцы могли в каких-то случаях проявлять политическую инициативу, Новгород оставался под властью князей. В летописи сохранились упоминания о даннической зависимости Новгородской земли от Киева еще со времен первых Киевских князей (согласно последнему исследованию, соответствующее известие попало в начальное летописание не позднее XI в.) (НПЛ. C. 107; ПСРЛ. T. 1. Стб. 23-24; см.: Стефанович П. С. Загадочное известие летописи: Древнейшая дань из Новгорода в Киев//НИС. 2011. Вып. 12(22). С. 3-33). Впоследствии дань, которую собирали новгородские князья с подвластной им территории, составляла 3 тыс. гривен, ее отправляли в Киев на содержание войска («гридей»). В кон. X в. состоялось крещение новгородцев, произошло искоренение языческих культов и была учреждена Новгородская епископия, что подтверждают новгородские летописи, вероятно восходящие ко 2-й пол. XI в. (НПЛ. C. 159-160; ПСРЛ. T. 4. Ч. 1. С. 90-91; Т. 42. C. 55). В новгородское княжение Ярослава Владимировича Мудрого делается попытка начать чеканку в Новгороде собственной серебряной монеты ( Янин. 2008. С. 35-36). Правление блгв. кн. Мстислава Владимировича в Новгороде. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 132) Правление блгв. кн. Мстислава Владимировича в Новгороде. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 132) После кончины св. равноап. кн. Владимира Святославича († 15 июля 1015) между его сыновьями началась кровавая междоусобица, в к-рой активное участие принял и Ярослав Владимирович, стремившийся овладеть киевским столом. |
| славянских племён. При его преемнике Игоре, сыне Рюрика (912–945 г.), Древляне восстали, но были усмирены. Затем после смерти Святослава Игоревича (972 г.), вся Русь была разделена между его тремя сыновьями, причём Древлянская или Волынская земля досталась Олегу – второму сыну. Но вскоре третий сын Владимир Святой (980–1015), князь Новгородский, соединил разрозненные земли отца своего и затем разделил свои владения между своими сыновьями, назначив каждому из них уделы. Волынь при нём в 988 г. была разделена на две части: прибужная часть, с городом Владимиром во главе, образует Владимирское княжество и достаётся в удел Всеволоду, а население по р. Стыри, с г. Луцком – достаётся Позвизду. Владимир же завоевал и Червонную Русь 7 или Галицию. Сын и преемник его Ярослав Мудрый (1019–1054 г.) управлял Волынью посредством своих наместников, а затем, перед смертью своею, отдал её в удел сыну своему Игорю. Это было в 1054 году. С этого времени г. Владимир делается главным удельным городом на Волыни; хотя впоследствии на Волыни и является несколько уделов, но во всяком случае князь, обладавший городом Владимиром, пользовался преимуществом перед другими Волынскими князьями. После смерти Ярослава произошла борьба между его наследниками из-за земель. Борьба эта закончилась на Любечском съезде (1097 г.), на котором Ростиславичи – Василько и Володарь (дети Ростислава Владимировича, внука Ярослава Мудрого) – получили Червонную Русь 8 , a Давид Игоревич (сын Игоря Волынского и внук Ярослава Мудрого) получил г. Владимир-Волынский, столицу Волынского княжества, и г. Луцк, но ненадолго. За ослепление Василька Ростиславича Давид лишился Волынского княжества на Вятичевском съезде (в 1100 г.). Затем Волынское княжество сосредоточивается в роде Владимира Всеволодовича Мономаха (1113–1125 г.), который, будучи Киевским князем, присоединил к себе и Волынь. С этих пор она постоянно оставалась за его родом, а со времени его внука Изяслава II Мстиславича (1146–1154 г.) она утвердилась именно за линией старшего сына Мономаха – Мстислава I (1125–1132 г). |
| (Ann. cap. Crac. 1978. Р 69–70) 1770 Киевский князь Владимир Святославич. В других древнейших изводах польской анналистики этого известия нет, что, как и другие соображения (см. примеч. 1772), дает некоторое основание считать запись существенно более поздней, чем начало XI в. 1771 По сравнению с более ранними вариантами этого известия (ср. 41/1 и примеч. 1770), анналист добавил псевдоочевидное «и опустошил их землю» – и ошибся: поход состоялся в поддержку дружественного Болеславу I киевского князя Святополка Владимировича, так что какое-либо «опустошение» было бы неуместным. Это подтверждается и современниками событий: см. 11/8. 1772 Как и сообщения о смерти Владимира Святославича, этих данных нет в других ранних вариантах анналов. Имеется в виду гибель киевского князя Изяслава Ярославича в сражении под Черниговом 3 октября 1078 г. против племянников Олега Святославича и Бориса Вячеславича (ПСРЛ 1. Стб. 200–202; 2. Стб. 191–194). Сведения об этом попали в Польшу и отложились в анналистике, очевидно, по причине близких союзных и родственных отношений между Изяславом и польским князем Болеславом II (см. 29, примеч. 815). В этой связи обращает на себя внимание разница в титуловании киевских князей: Владимир в сообщении 1015 г. – dux, Изяслав – rex. Поскольку она не может отражать никакой реальной разницы в статусе Владимира и его внука Изяслава, то объясняется, видимо, разницей во времени внесения записей в анналы: запись об Изяславе примерно современна событию, о Владимире – добавлена, как можно думать, много позже – ближе к концу XII столетия. В самом деле, если Аноним Галл применяет к русским князьям обычный для латиноязычной литературы X-XII вв. титул «князь/король» (rex), то Винцентий Кадлубек уже последовательно применяет термин «князь/герцог» (dux). 1773 «Анналы краковского капитула» – единственный источник, сообщающий это имя русской жены польского князя Казимира I (она была младшей сестрой киевского князя Ярослава Владимировича Мудрого: 29, примеч. 815); позднейшие анналы переиначивают имя на Доброгнева. |
| Светлана, Москва: Откуда появилась уверенность что Бориса и Глеба убил Святополк, очень многие историки приходят ко мнению, что это сделал Ярослав Мудрый. Алексей Светозарский: Исходя из исторических источников, не могу согласиться с предположением о том, что Бориса и Глеба убили по инициативе Ярослава Мудрого. Для этого нет решительно никаких оснований. Более того, Сергей Михайлович Соловьев не без оснований утверждает, что на тот момент Ярослав был крайне заинтересован в том, чтобы Борис остался в живых и активно действовал против Святополка. Напомню, что перед смертью Владимира Ярослав находился с ним в затяжном конфликте. А после смерти отца столкнулся с очень сильным соперником в лице Святополка. Поэтому, естественно, что он надеялся на длительную борьбу Бориса со Святополком. Марина, Москва: К сожалению, я впервые услышала это имя — Святополк. Скажите, почему так мало внимания учителя уделяют истории древней Руси, и чем бы это изучение пошло нам на пользу? Алексей Светозарский: На мой взгляд, действительно в школьном курсе русской истории изучению Древней Руси уделяется не так много внимания и времени. Но, полагаю, что здесь многое зависит от личности учителя, не случайно многие из нас, проходившие историю в средней школе еще в советские времена, когда изучению русской истории, и в том числе истории Древней Руси, до монгольского периода, уделялось совсем немного места, тем не менее знают эту поучительную историю о первых русских святых и о их коварном убийце. Несомненно, согласен с Вами, что более подробное изучение истории домонгольского периода пошло нам на пользу, поскольку цивилизация Киевской Руси явилась основой цивилизации трех братских православных восточно-славянских народов – русского, украинского и белорусского, и тех народов, которые связали с ними свою историческую судьбу. Именно в этот период сформировались основы нашего менталитета и многие архетипы национального сознания. Владислав, Москва: Святополку и Ярославу была выгодна смерть их братьев Бориса и Глеба? Почему тогда большую вину взваливают на Святополка? |
|
|
