| Вечером 24 февраля немецкий отряд численностью не более 200 человек без боя овладел городом. В тот же день, 24 февраля, пали Юрьев и Ревель (ныне Тарту и Таллин). Прорыв, не удавшийся мощной группировке генерал—фельдмаршала фон Гинденбурга в 1915 году, осуществили – фактически без потерь – небольшие и разрозненные германские подразделения, скорость продвижения которых ограничивала не ярость народно—большевистстского сопротивления, а степень непроходимости российских шоссейных и железных дорог… После октябрьского переворота Германия свои наиболее боеспособные дивизии перебросила на Западный фронт. В России линию фронта обозначали дивизии " ландвера " – по сути, ополчения. Они должны были напоминать большевикам об обязательствах, которые те взяли на себя перед немецким Генштабом: вывести Россию из войны на условиях, выгодных Германии. Большевики медлили с подписанием капитуляции, тянули время. И вот 16 февраля немцы начали продвижение вперед, напоминая, что даже предатели должны держать свое слово… 23 февраля в 10.30 утра Германия, наконец, представила свои мирные условия, потребовав дать ответ на них не позднее чем через 48 часов . После якобы одержанной победы под Псковом и Нарвой вечером 23 февраля ВЦИК собрался для принятия продиктованных германским правительством условий безоговорочной капитуляции. В 7 часов утра 24 февраля Ленин телеграфировал в Берлин: «Согласно решению, принятому Центральным Исполнительным Комитетом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 24 февраля в 4 1/2 часа ночи, Совет Народных Комиссаров постановил условия мира, предложенные германским правительством, принять и выслать делегацию в Брест—Литовск» . Так что 23 февраля 1918 года – это позорнейший день военной истории России. День капитуляции в первой мировой войне, точнее – во Второй Отечественной войне (так она именовалась в 1914—1917 гг. в русской печати). Капитуляции по воле Интернационала, превратившего " войну империалистическую (точнее – Отечественную) в войну гражданскую " . |
| Сия писания, принесенная Мелетием, быти верно и подписи рук четырех патриархов, потом письма, с Савою посланныи, быти иерусалимского патриарха, и которые принес Кондрат суть истинная иерусалимского ж патриарха, паче ж те, которые Перфилей, раб верный вашего царского величества; обаче по отъезде Перфильеве приехал к нам архидьякон иерусалимский, прислан от патриарха иерусалимского для дел святого гроба, который имел приказ патриарший возвестити нечто Перфирию изустно; но понеже уехал скоро, писал архидьякон к вашему царскому величеству что ему приказано было от патриарха, и те письма послал с греченином с Иваном Алексеевым, с братом Ильиным, которые все истинны суть и рукою архидьякона Досифея писаны, то знаю, что те все истинны. Паки ж аз послах мощи святые Парасковии, свидетельствованныи верными людьми; молю же, да благоприятным сердцем приимет и почитает, яко же святыя сущи, зане вемы тя быти царя благочестивейша. Та же уведали есмы Саву непринята бывша, яко истинного принесшего письма, обаче той есть добрый и верный человек; та же бедный иконийский, яко человек согрешил есть, и яже рекл есть, рекл есть, не ведая мысли патриархов тайной, веря словам только патриарха цареградского, которой говорил, что николи писем не давывал Мелетию и то говорил патриарх, зане была вещь зело тайна. Однако ж дьякон Мелетий не добре вне и внутрь разсудно делал, яко свидетельствует патриарх иерусалимский о нем. А мы ныне в Ясех, и понужаеми есми итти в Иерусалим даже до Сентября месяца. Писание вселенского патриарха без подписания имени, которое принесет Настас Юрьев, истинно есть; а то учинено боязни ради и для того не написано патриархова имени, яко он сам изустно исповест. Патриарх иерусалимский спешит ныне в Константинополь, как он пишет ко мне с ним архидьяконом, и то лучшего ради уверения пишу сия в настоящем. Бог же да утвердит и укрепит престол вашего царского величества во многа и благополучная лета. Аминь; буди тако. Писан в Ясех Богданий 1665-го года апреля в 7-й день. Вашего царского величества нижайшее подножие Иоасаф иеромонах и архимандрит Иерусалимский. |
| И об нем по своему государскому рассмотренью как тебе великому государю Бог известит. Да едучу, государь, я, богомолец твой, польскою землею и в молдавской земле в Ясех вестей слышал, в Тернополе от мещанина, у которого ночевал, что у польского короля сейм, и послы турецкие и цесарские; турецкие присланы, чтоб с тобою великим государем миру не чинить, а цесарские, чтоб мир учинить; молдавский владетель взят был к везирю для того, будто он против цесарских войск не стоял и с бою ушел, и быв у везиря пришел в Яси декабря в 1 день, а велено ему быть по прежнему, и которые, государь, бояре и ратные люди были с владетелем у везиря, и они пришод в Яси сказывали, что цесарь с турским салтаном помирились на двадцать лет, а поступился цесарь турскому, только один город Уйвар, потому что цесарь того города от турков взятьем не взял, и везирь де с войском ныне стоит в Турском Белигороде, а в Царьгород не пошел, а хочет де, государь, везирь весною итить на виницейские города. Мунтьянской владетель из своей земли ушел бегом и пришол в Черкаские городы, живет в городе Могилеве, а куда пойдет про то еще не ведомо. LIV. Показание царегородца Христофора Юрьева и Федора Дмитриева о приезде диакона Мелетия в Царьград, о тамошней его жизни и о намерении иерусалимского патриарха ехать в Москву. (Без означения времени, но относится к 24-му марта 1665 г., смотри донесения Мелетия, получен. этого числа) Царегородец, торговый человек Христофор Юрьев сказал: черной де дьякон Мелетий в Царьгород приехал на другой неделе великого поста, в субботу, и живет на дворе молдавского воеводы тайно, в мирском платье, а с двора днем никуда не ходит. А он де Христофор с иными гречены был у него трижды, а в последние был на страстной неделе в среду, до поезду своего из Царягорода за два дни и письма у него к Москве просил, и он де ему письма не дал, а сказал, что он в деле, для которого послан, не исправился, а хотел писать с иными царегородцы, которые в Московское государство поедут после его вскоре. Мелетий же ему сказывал: великого де государя грамоты цареградскому и иерусалимскому патриархом он отдал, а в котором числе, того не сказал, а иерусалимский патриарх прилучился в Царе-ж-городе. |
| LVI. Письмо к царю Алексею Михайловичу грека Василия Иванова о словесных приказаниях патриарха Иерусалимского, касающихся до патриарха Никона и Афанасия митрополита иконийского; о разглашении Мелетием в Яссах данного ему тайного поручения; о шубах Мелетием распроданных и о растраченных им деньгах и проч. (Получ. 3 июня 1665 г) Перевод с греческого письма, каково писал к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу греченин Василий Иванов в нынешнем в 173-м году июня в 3 день, а на Москве в Посольском Приказе подал то письмо греченин Анастас Юрьев. Благочестивому, Богом венчанному, Богом почтенному и победителю, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу, Московскому, Невскому, Владимирскому, царю Казанскому, царю Астраханскому, царю Сибирскому и иных многих государств государю и обладателю. Благожеланно бью челом и покланяюсь, и облобызаю стопы ног твоих. Не малое было дарование и доброта, Богом венчанный христианский царю, то есть, что от твоего христианского великого царствия прял есми, учинил меня тайного работника святому царствию твоему, и я было радуяся пошел работать прилежно, а яже ненавидяй добра дьявол , что от твоего царского величества повеление, чтоб я опять в друго ряд ехал таможе, где преже был. И яз вашего царского величества повеления не ослушался, но был есми и в друго ряд нещадя головы своей, чтоб мне совершить всякие дела вашего царского величества сполна, якоже и о патриарших грамотах, которые дал есми Перфилью то бо есть истинно, что писано в них, что после Пасхи думал ехать и приитти. Такоже иныя грамоты дал есми Захарью Алексееву, двоюродному брату Христофорову Колареву, который живет тут. Первая грамота та есть, что взял есми сперва преж от патриарха, а другую от меня, и о том в той грамоте писал есми, что мне приказывал блаженнейший патриарх, и дал есми их в руки Захарию и Перфилию, и потом опять шел Иван Алексеев, и в те поры поспел архидьякон Досифей блаженнейшего патриарха, чтоб было ему всякому промыслу помешал богатую и дарованную десную душевное дело, всяким своим навожением дьявольским смутил многим сердца человеком, ожидали многое время, чтоб надо мною зло сотворити, сколко что и стало мне, невозможно мне проехать через Черкасы, приити и поклонитися святому и Богом венчанному вашему царствию с теми делами, что вез с собою. |
| Волк противостоит человеку как нечистая сила: его отгоняют крестом, он боится колокольного звона, ему нельзя давать ничего освященного. Он может осмысляться и как инородец: напр., стадо волков именуют «ордой», в заговорах волки называются «евреями» (А. В. Гура). Иногда волки могут сотрудничать с человеком («Иван-царевич и серый волк»), но такое сотрудничество чаще всего оборачивается предательством и гибелью. Крестьяне считали, что, задирая скотину, волк действует не по своей, а по Божьей воле – «Что у волка в зубах, то Егорий дал». В народных представлениях св. Георгий считался покровителем волков и одновременно хранителем стад. Существовала даже легенда, что св. Георгий распределяет среди волков их будущую добычу. Крестьяне ненавидели волков и всеми возможными средствами уничтожали их, устраивали им загоны, расстреливая их всем селом. Распространена была также охота на волков с саней ночью, приманкой был поросенок в мешке, который своим визгом приманивал всех окрестных волков. О. П. Волкодолак В русской языческой мифологии – оборотень, человек, обладающий сатанинской способностью превращаться в волка. См. также: Вовкулака. Волокуша Конская повозка для объемистых легких грузов (сена, соломы, хвороста), использовавшаяся на пересеченной местности: две длинные оглобли, соединенные поперечниками, с положенными на них ветвями. Волосник Женский головной убор: чехол с твердым околышем, закрывавший волосы; волосник носили под кичку или платок. Волосы В древних русских представлениях, отчасти сохранявшихся вплоть до XIX в., волосы – средоточие жизненных сил человека. С волосами у русских было связано множество мистических ритуалов. Волосы (как и шерсть) символизировали множество, богатство, изобилие и счастье. Русские во Владимирской губ. первое яйцо, снесенное молодой курицей, катали трижды на голове старшего ребенка, приговаривая: «Курочка, курочка, снеси столько яичек, сколько у ребенка волосков!» Женщины на Смоленщине в Юрьев день срывали друг у друга в поле платки с головы и дергали за волосы, «чтобы у хозяина жито было густое и рослое, как волосы». |
| И после того посылал государь ко княгине боярина своего Дмитрия Федоровича Палецкого, да дьяка Ивана Михайлова, чтобы она велела к той грамоте привесить княжескую печать. И они ко княгине ходили трижды, и она с трудом дала приказ приложить печать, а говорила: «Что это за крестное целование, если поневоле?» – и много бранных речей говорила. И с тех пор была вражда государю с князем Владимиром Андреевичем, а между бояр смута и мятеж, и царству во всем оскудение. ...По сем же, по крещении царя Семиона Казанского 696 , въ среду третия недели поста, марта 1 дня, разболся царь и великий князь Иван Васильевич въсея Русии. И бысть болзнь его тяжка зло, мало и людей знаяше. И тако бяше болен, яко многимъ чаяти: х концу приближися. 697 Царя же и великого князя дияк Иван Михайлов 698 воспомяну государю о духовъной; государь же повел духовъную съвершити, въсегда бо бяше у государя сие готово. Съвершивше же духовъную, начаша государю говорити о крестномъ целовании, чтобы князя Владимера Ондревича 699 и бояр привести к целованью на царевъчево княже Дмитреево имя. 700 Государь же въвечеру томъ приведе к целованью бояр своих князя Ивана Федоровича Мстиславского, князя Володимера Ивановича Воротынского, Ивана Васильевича Шереметева, Михаила Яковлевича Морозова, князя Дмитрея Федоровича Палетцкого, дияка Ивана Михайлова, да бояр же Данила Романовича, Василья Михайловича Юрьевых. 701 А боярин князь Дмитрей Иванович Шкурлятев, 702 тот не целовал, рознемогся, а целовал нолны на третей день, как уже мятеж минулся. А казначй Микита Фуников, 703 тот рознемогся рано, а встал, как государь гораздо оздравл, и тогды целовал, после въсх людей. А глаголаху про князя Дмитрея Курлятева да про Микиту Фуникова, будто они ссылалися съ княгинею Офросиньею, съ сыномъ ея съ княземъ Владимеромъ, 704 а хотли его на государство, а царевъчя князя Дмитрея для младенчества на государство не хотли. А боярин князь Дмитрей Федорович Палетцкой, тот после целованья посылал ко княгине Офросинеи к сыну къ е ко князю Владимеру зятя своего Василья Петрова сына Борисова Бороздина, а за ним б князя Дмитрея Палетцкого сестра; а Васильева сестра родная была за Хованскимъ, а Хованского дочь, а Василью племянница – княгиня Офросинья, княже Владимерова мать. 705 А посылал князь Дмитрей Василья того ради понеже судомъ Божиимъ, а государскимъ царя и великого князя произволениемъ понял царя и великого князя брат князь Юрьи Васильевич княж Дмитрееву Палетцкого дочерь, и князь Дмитрей Палетцкой посылал Василья о томъ ко княгин Офросинь и к сыну къ е къ князю Володимеру, чтобы княгиня и сынъ е пожаловали князю Юрью Васильевичю и дочери его, а княж Юрьев княгин дали удл по великого князя Васильеве духовъной грамоте: а они имъ будут, княгине Офросинье и князю Володимеру, на государство не сопротивны, а служити имъ готовы. 706 |
| Но медленно и неотвратимо, как неминуемая смерть приговоренного к ней, приближался омерзительный гигантский спрут со своими длинными щупальцами, который, притаившись, ждал своего часа, чтобы задушить, обезглавить, чтобы отнять радость пасхального звона, чтобы веселье, смех и свадебные песни на Красной горке превратить в плач, а саму жизнь народа – в мучение и скорбь, чтобы отнять не им нажитое, чтобы присвоить не им созданное, разрушить до основания не им выстроенное, чтобы вынуть из народа, выкорчевать и вытравить все прекрасное и доброе, чем так была богата русская душа, а взамен вколотить рабскую покорность и податливость, затравленность нищетой и страхом. Да чтобы не радовалась она празднику великому, чтобы не было для нее Христа Воскресшего, чтобы снял бы русский человек свой крест нательный, да содрал бы он кресты и с храмов Божиих, да взорвал бы их, как нечисть некую, да сжег бы иконостасы древние в кострах великих, у храмов сложенных, да предал бы он свою мать родную, своего отца родимого… по примеру героя народного Павлика Морозова. А за «подвиг» сей великий в награду предателю – памятник гранитный! Да чтоб вместо образа святого с лампадой горящей, рушником шитым украшенным, в углу красном в каждой избе крестьянской висел бы лик «усатый». Еще ходили крестные ходы в засушливое лето, еще освящали скот на Юрьев день! Еще освящали колодцы и избы крестьяне, еще вырубали мужики на Крещение большой крест в толстом льду на Вучкинзе, к которому шли они с крестным ходом в морозное январское утро от Казанского храма под благовест с пением: «Во Иордане крещающуся Тебе, Господи, Тройческое явися поклонение…» – и после трехкратного погружения креста, не стыдясь своей наготы, в любой мороз, скинув тулупы и исподнее, бросались в дымящуюся ледяную пучину, крестообразно вырубленную их мозолистыми руками, привыкшими к труду, с верой, надеждой и любовью к своей земле и ко всему тому, что окружало их от младенчества, созданное руками их предков. Еще пели песни и плели венки, бросая их в мирно текущие воды извилистой Вучкинзы в ночь под Ивана Купалу, еще украшали березками избы на Троицу, устилая свежескошенной травой добела вымытые половицы, еще шли деревенские бабы в храм Божий в празднично расшитых сарафанах с детишками на руках. |
| Скажете, псих? Как говорится, «дура то дура, но свою десятку в день имею». Свою «десятку» — огромную финансовую поддержку, в том числе от двух респектабельных уральских долларовых миллиардеров , федерального масштаба секту, влиятельных сторонников из всех социальных страт — от артистов и спортсменов до «сил в армии и флоте» — г-н Романов имел и, возможно, имеет до сих пор. Политтехнологическую поддержку тоже имел: так, его регулярные видеообращения очень похожи по формату и по текстам на «народные обращения» против QR-koдob. А теперь — два очень важных момента. Нам нужен карантин Первый: Романов — не маргинал. Его контент — часть дискурса, общего и для сетевых отморозков, и для статусных «не антиваксеров». «Почему молчит Президент моей страны? — интересуется , например, всё та же Мария Шукшина. — Вернее, даже так: на чьей он стороне? Народа или врагов народа?» Уточнение : «Даже наши силовики говорят, что прекращать надо играть на стороне противника. Это измена Родине — эти все COVID-мepы». «Гитлер, — повышает градус Кургинян, — это детские игры по отношению к тому, что маячит на горизонте. И это будущее уже чуть-чуть приоткрывается с этим ковидом». И наконец, вишенка на торте от свидетеля Земли, плоской, как маленький плот, — Юрия Лозы: «Я не верю, что всё может устаканиться само собой. Только через бунт — бессмысленный и беспощадный». Отсюда момент второй: под угрозой безопасность страны… и что? Напомним: в России сегодня госбезопасность как идея — одна из «священных коров». А госбезопасность как госструктура — исключительно эффективна, заточена на предотвращение экстремизма и работает «по площадям» (в частности, поверяя 282 статьёй плохие лайки в интернете). Ну и вообще у нас власть, а особенно её первое лицо, «задирать» опасаются. Тем более свои — патриоты-охранители (они вообще трепещут). Почему же тогда безумные глаголы «Сергия» оставались до конца 2020 года без заслуженного окорота? Почему — после «дни твои сочтены» в адрес Путина (плюсом ко всем прочим «сергианским» бесчинствам яже словом, яже делом) — лжестарец получает 3,5 года, то есть меньше или примерно столько же, сколько недоросли-пустобрёхи иногда получают за пост (или твит) в интернете? Почему недавние оголтелые лоялисты массово переквалифицируются в диссиденты? И почему — в конце концов — власть тушуется перед погромщиками, когда нужно спасать Россию от «ковидного бунта»? Ведь бунт этот — не против ковида, не против вакцинации и даже не против QR-koдob. Чем дальше, тем понятнее — это война против сохранности Российского государства. |
| - О. Андрей, но есть же и другие аргументы. Говорят, что принятие ИНН означает отказ от имени, что сам этот номер содержит число антихриста — три шестерки, поэтому, мол, это не просто номер файла в компьютере, как вы заявляете, а та самая печать. - Сегодня, когда ехал к вам на эфир, я просмотрел аналитическую записку, составленную газетой “Сербский крест”. Надо отдать должное составителям этой записки, я далеко не во всем с ними согласен, но этот аргумент они совершенно опровергают. Они пишут: “Да, правильно, в самом написании ИНН нет никаких шестерок, это обычные арабские цифры”. Штрих-код, который был одно время на бланках заявления о присвоении налогового номера, никакого отношения к налоговому номеру не имел. Этот штрих-код помогал при машинной обработке информации определить форму самого бланка. Как маркировка для распознавания документов. Сам штрих-код не имел ни малейшего отношения к имени человека или к его личному налоговому номеру. Сейчас штрих-коды с этого заявления убрали, а сами заявления отменили. Осталась анкета, обычная анкета. Я каждую неделю такую анкету заполняю: приезжаю в любой город, в гостиницу, где у меня спрашивают то же самое: фамилию, имя, отчество, где живу, и т. д. Ну скажите, в какую минуту я отрекся от Христа? Когда сказал, что мое имя — Андрей?! Когда сказал, что я живу в Москве на такой-то улице?! Когда написал местом своей работы Свято-Тихоновский Богословский институт?! Где было отречение от Христа?! Непонятно! Итак, в самом налоговом номере шестерок нет. На этих бумажках штрих-кодов нет и, тем не менее, говорят некоторые, что, пусть это не печать антихристова, но подобие его печати. И выдвигают новые аргументы: смотрите, она будет навязываться всем, и нельзя будет ни покупать, не продавать без нее. АНАЛОГИЯ НЕ ЕСТЬ ПОДОБИЕ Да, в этом есть черта подобия между нынешним налоговым номером и печатью антихриста. Это справедливое наблюдение, только логика нас учит, что аналогия — не есть подобие. Время антихриста — это время тотальной несвободы, это предельная, последняя несвобода человека. В те времена все виды несвободы, которые только знает человеческая история, соберутся воедино, начиная от внутренней несвободы по отношению к греху или к страсти и кончая несвободой политической, экономической или религиозной. И именно потому, что царство антихриста — это предельная несвобода — поэтому можно черточки грядущего миропорядка увидеть в любом нарушении прав человека. Хотите, в крепостном праве можно это увидеть. Ведь во времена антихриста человек не сможет без воли хозяина сделать то или другое движение — как крепостной без воли помещика… Но, согласитесь, на этом основании утверждать, что царь Алексей Михайлович, отменивший Юрьев День, является предтечей антихриста, или императрица Екатерина, которая ужесточила до предела крепостное право в Российской Империи — была прислужницей антихриста, — это, мягко говоря, преувеличение. |
| Советую вам давать каждому вознице десять крейцеров серебряных. Знаете, этот немецкий народ любит денежки, да и скорее поедете. – Охотно исполню ваш совет. Но достали ли вы мне мелких денег? – Не вас первых я провожаю отсюда. Мне известны нужды наших путешественников. Я принес вам разные деньги. Сочтемте их. – Доверяю вам, да и не знаю толку в этих гульденах, цванцигах и крейцерах. Учили нас сочинять проповеди о бескорыстии, милосердии, воздержании, а никому не пришло в голову познакомить нас со сравнительной стоимостью всех ходячих денег. – Извольте, я вас выучу. – Тут он начал раскладывать деньги по столу и показывать их ценность. Но я ничего не понял. Его выкладки были так же темны для меня, как алгебраические знаки для мужика. – Поняли теперь? Не ошибетесь? – Постараюсь упомнить, – сказал я притворно, не желая оскорбить его – Но как мне отделаться от здешней таможни? Между нами сказать, я везу с собою разные церковные книги в подарок православным христианам, находящимся в Венгрии. Так нельзя ли, как-нибудь избавиться от здешних мытарей? Не мало мы судили и рядили об этом деле и наконец решили ехать в таможню и представить всю поклажу налицо. Приехали. Пошла потеха! Неумолимые мытари вытаскали из повозки моей все книги и давай весить их на огромных весах! Пошлины не взяли, а велели представить их в главную таможню в Вене. Весьма неприятны были эти хлопоты. Иван мой кое-как побросал книги в ящики, вделанные в повозку; и их запечатали свинцом. «Вот тебе, бабушка и Юрьев день! ступай не туда, куда хочешь, а куда велят», – проворчал я. Когда Греченский расплатился с рабочими и писцами, я оставил это мытарство и выехал из Брод, поблагодарив добродушного и услужливого земляка. Дай Бог ему доброе здоровье! Без него я изныл бы от тревоги, скуки и огорчения. Благополучен, но скучен был переезд мой от Брод до Подгорце. Эта станция построена на покатости высокой и крутоярой горы, приосененной буковым лесом. На темени сей живописной горы видно большое старинное здание, похожее на замок. |
|
|
