| Это древнее проклятие не выходило у меня из головы все время, пока мы бродили по Поволжью, и долго еще после возвращения в Петроград. За эти двадцать дней, проведенных в районе бедствия, я получил не так уж много научных знаний, но память об услышанном и увиденном там сделала меня совершенно бесстрашным в борьбе с революцией и чудовищами, губившими Россию. Велики и многочисленны грехи русского народа, но в эти годы бедствий, страданий и смерти нация искупила все, заплатив за это сполна». § 3. Наверное, об этом же, возвращаясь в Москву в марте 1922 года, думал и профессор Юрий Петрович Новицкий. День был бессолнечный, тусклый... Расстилалось за вагонным окном покрытое снегом поле. Поезд замедлил ход, и чернеющая вдалеке деревня казалась неподвижной и вымершей. Нигде не видно людей, ни над одной избой не поднималось печного дыма... Медленно втащился поезд на железнодорожный мост, застучали на стыках колеса, за окном потянулись пролеты железнодорожных ферм. Открылась крутизна берега. Внизу, у кромки льда, как обрубки бревен, полузасыпанные снегом, лежали трупы... Потемнело в глазах. – Спаси, Господи, люди Твоя... – еле слышно, прижимаясь лбом к выстывшему вагонному стеклу, прошептал Юрий Петрович. Вагон дернуло. Поезд медленно набирал скорость... Глава 1. В дни многоскорбные и многотрудные Москва поразила, ошеломила обилием еды. Выстроившись шеренгами, стояли на вокзале торговки пирожками. То там, то здесь раздавались мальчишечьи крики: – «Ира» рассыпная! – «Ява»! – «Мурсал»! Бойко шла торговля и на вокзальной площади. В бесчисленных кондитерских полки были завалены французскими булками и калачами. Выложенные бесчисленными рядами, устилали прилавки пирожные. Горы коробок с консервами, семга, черная икра, балыки, апельсины зазывали покупателей из витрин гастрономов. Огромные буквы извещали, что в продаже имеется двадцать восемь сортов заграничного вина. Всюду работали промтоварные магазины. Пока Юрий Петрович добрел до Самотеки, он насчитал больше десяти одних только парфюмерных заведений, где рябило в глазах от причудливого стекла флаконов с лучшими французскими духами, галстуков и кружев, разноцветных коробок с пудрой. |
| Юрий Вальданов, специалист по охране труда Анжелика Васкиневич, филолог, переводчик Виктор Велин, заместитель генерального директора Ирина Власова, студентка РПУ Елена Воронова, преподаватель Евгений Вучетич, психолог Кристина Галицина, студентка Нина Гармаш, филолог Ольга Гассельблат, научный сотрудник ФГБУ «Президентская библиотека» Дарья Горохова, экономист Нина Григорьева, пенсионер Оксана Джабер, сотрудник МГУ Елена Дорман, переводчик Мария Дорман, педагог Игорь Дудяк, инвалид Елизавета Егорова, координатор в благотворительной организации Мария Емец, дефектолог Светлана Иванова, психолог Наталия Иозенас, врач Андрей Каленов, общественный деятель Татьяна Калмыкова, артист симфонического оркестра, церковная певчая Сергей Кантерин, архитектор Наталья Карпова, журналист, переводчик Ольга Качаева, историк Марина Киселева, художник-реставратор масляной живописи и музейный работник. Тамара Киселева, астроном-астрометрист Лариса Климчук, пенсионерка Дарья Коршун, аспирантка Юрий Котин, научный сотрудник Александр Кравецкий, филолог Александр Круглов, реставратор книг Ольга Кудрина, архитектор Екатерина Кузнецова, филолог, преподаватель, редактор Иван Купцов, адвокат Анна Лаабе, предприниматель Роман Лазебников, учитель Елена Ланская, регент, социальный работник Ирина Линчук, соцработник храма Ирина Лялина, пенсионер Юрий Макаров, художник-реставратор мебели и музейный работник Марина Мень, руководитель благотворительного фонда Екатерина Марголис, художник Марина Матвеева, инженер Дарья Медведева, физик Галина Меньшикова, архитектор-реставратор Дмитрий Миролюбов, техник-электромеханик Анна Михайлова, филолог Святослав Михалин, менеджер Елена Николаева, домохозяйка Ирина Новицкая Виктор Норкин, учитель, выпускник семинарии Екатерина Носкова, архитектор Владислав Паняев, студент Анна Петровская, сотрудник логистической компании Елена Петровская, преподаватель Ксения Платонова, социолог Дмитрий Полухин, экскурсовод Ольга Преснякова, сотрудник благотворительного фонда Мария Пукач, учитель-дефектолог |
| То ли Юрий Петрович притомился заниматься объяснениями препятствий для пересылки в Староконстантинов шляпок, то ли еще по какой другой причине, но последующие открытки составляет его молодая жена Анна Гавриловна. И сразу меняется тон. Уже никаких небрежных отговорок, никакой шутливости. И почтительности становится больше и даже как бы и заискивания, а главное все – строго, чопорно... «Киев 23 ноября 1913 года. Староконстантинов. Волынской губ. Ея Высокородию Пелагее Дмитриевне Новицкой. Пожарная улица. Поздравляем Вас с успехом, дорогая Пелагея Дмитриевна. Ваше письмо очень нас обрадовало. Ждем вас на праздники и целуем крепко все трое – Ксюша. Юра. Нюта». «Киев. 15 марта 1914 года. Староконстантинов. Волынской губ. Дом Татарского. Ея Высокородию Пелагее Дмитриевне Новицкой. Дорогая Пелагея Дмитриевна. До нас дошли слухи, что Вы получили назначение уже. Если это так, поделитесь с нами. А то мы все беспокоимся, что Вы так долго не пишете. Об Аллочке не беспокойтесь. Маруся мне писала – Аллочка здорова. Итак, ждем письмо, а на Пасху – Вас. Целуем. Нюта». Разумеется, столь краткие тексты не позволяют проникнуть в глубину отношений Анны Гавриловны Новицкой со своей свекровью, но и по этим открыткам видно, что определенные сложности были. Едва ли мы ошибемся, если предположим, что и перевод Юрия Петровича Новицкого в Петроградский университет не обошелся без хлопот его тестя – Гавриила Константиновича Суслова. Тем не менее, хотя и удалось уехать подальше от строгой и властной свекрови, но та – началась война! – тоже перебирается в Петроград. И вот в Петрограде Анна Гавриловна решается на весьма неординарный поступок. В 1915 году, когда Юрий Петрович уже читал лекции в Петроградском университете, профессор Гавриил Константинович Суслов на свои деньги укомплектовал санитарный поезд, на котором Анна Гавриловна Новицкая и уехала на войну, став сестрой милосердия... Поступок несомненно героический, но для семьи и прежде всего для мужа создающий ряд весьма трудноразрешимых психологических проблем. |
| Одновременно он состоял профессором Педагогического института дошкольного образования. В том же году Юрий Петрович был избран председателем правления Общества православных приходов Петрограда. Общество имело характер деятельности чисто церковный и соответствующие этому отделы – пастырский, богослужебный, вероисповедный, хозяйственный, певческий и организационный. Активное участие в жизни Общества и было впоследствии поставлено ему властями в вину. В ночь с 28 на 29 апреля 1922 года Юрий Новицкий был арестован и заключен в тюрьму на Шпалерной улице. Совет Педагогического института социального воспитания нормального и дефективного ребенка, ходатайствуя впоследствии о его помиловании, таким образом охарактеризовал его общественную и научную деятельность: «Ю.П. Новицкий является одним из инициаторов и организаторов нашего института. Занимая кафедру уголовного права, он всегда был глубоко убежденным сторонником и проводником в жизнь тех принципов в области криминалистики, которые ныне в значительной степени положены в основу Уголовного кодекса советской властью. Самоотверженно-идейная научная и педагогическая деятельность профессора Ю.П. Новицкого, всегда ярко и твердо прогрессивная, его борьба против института смертной казни еще в царские времена, полное игнорирование личных интересов перед общественными, безусловная честность и прямота везде и во всем, сердечность и доброжелательность в отношениях со всеми окружающими имели своим следствием, что все сотоварищи Юрия Петровича всегда были его искренними друзьями, глубоко ценившими и уважавшими его личность. Деятельность Ю.П. Новицкого в Педагогическом институте не ограничивалась одним чтением лекций, он был ученым секретарем института и как таковой принимал видное участие в руководительстве всей учено-учебной жизнью учреждения. Являясь в области теоретической науки крупным ученым-криминалистом, представителем школы профессора Кистяковского, профессор Ю.П. Новицкий в то же время, несмотря на свое слабое здоровье, не щадил своих сил на практическое проведение в жизнь тех идей, которые исповедовал. Еще в бытность свою в Киеве он организовал там один из первых в России детских судов, патронат, приют для детей ссыльнокаторжных. В Петрограде он с 1918 года сразу же, без колебаний, начал совместную работу с советской властью в Петроградском Наробразе. В настоящее время Ю.П. Новицкий состоит профессором Петроградского университета, Политехнического института, Педагогического института дошкольного образования, заведует курсами по защите и охране детства при нашем Институте социального воспитания. |
| Григорий Евсеевич Зиновьев, очевидно, обратил внимание товарища Мессинга на это обстоятельство. Он подчеркнул, что негоже колыбели мировой революции пренебрегать указаниями вождя мирового пролетариата. Станислав Адамович, разумеется, ошибку исправил. Сразу после замечания Зиновьева он распорядился произвести аресты. Поскольку создавать контрреволюционную организацию дело хлопотное и ненадежное, решили в качестве таковой использовать общество, существующее на самом деле. Подготовку процесса поручили следователю Губревтрибунала Ф. П. Нестерову. В воскресенье, 30 апреля, он приступил к делу. Первым на допрос был вызван председатель Общества православных приходов Юрий Петрович Новицкий. Вообще-то, Юрия Петровича Новицкого могли и не арестовать 29 апреля 1922 года... Дело в том, что ордер на арест был выписан по адресу: пр. Володарского 100 , д. 36, кв. 1, где жила Пелагея Дмитриевна Новицкая и где Юрия Петровича – он жил с дочерью у Ксении Леонидовны Брянчаниновой на Сергиевской улице – просто не было... Наверное, чекисты всё равно нашли бы Новицкого, но могли – такие были тогда времена! – и не отыскать. Хотя и закончилась революция и Гражданская война, но время революционной целесообразности продолжалось. Питирим Сорокин, например, именно так и спасался от осуждения и расстрела. Он уходил из дома, когда чувствовал, что за ним должны прийти. Проходило время, нужда в аресте его отпадала, и он спокойно возвращался домой. Но Пелагея Дмитриевна возможно потому, что была столбовой дворянкой, не сочла допустимым для себя выкручиваться перед чекистами. Она назвала им адрес сына, и Юрия Петровича арестовали в тот самый день. Арест застал Юрия Петровича врасплох. Оксана Георгиевна много лет спустя рассказывала, что в конце апреля она заболела корью. В ночь на 29 апреля она металась в жару и смутно запомнила, как в комнату зашел проститься отец. За его спиной, в светлом проеме двери, темнела фигура военного... § 2. Что чувствовал сам Юрий Петрович, навсегда прощаясь с дочерью, мы не знаем... |
| «Честь и совесть – превыше всего!» – девиз рода. В русской истории оставили след многие представители этого рода. Иван Федорович Новицкий сражался под Полтавой. Его сын Григорий в 1715 году написал одну из первых книг о Сибири «Сказание о народе остяцком». В 1721 году ее перевели в Германии, а в 1884 году Л.Н. Майков издал ее в «Памятниках древней письменности». Мать Юрия Петровича Пелагея Дмитриевна Новицкая (урожденная Иванова) окончила Фундуклеевскую гимназию в Киеве и там же Педагогические курсы. Содержала в Киеве частный пансион, впоследствии учебное заведение, начальницей которого являлась. 12 лет была действительным членом Свято-Владимирского братства. С 1917 года она работает библиотекарем Российской Книжной палаты. В 1920 году была вольнослушательницей в Петроградском Богословском институте. Первоначально Юрий Петрович учился в Уманской гимназии, однако качество обучения там не устраивало его отца, и он отправил сына в Киев. Так Юрий Петрович оказался в доме профессора-богослова Киевского университета и Духовной академии Ореста Марковича Новицкого . Орест Маркович был неординарным человеком. Он первым исследовал и довольно объективно описал религиозное течение духоборов в среде русского крестьянства и в небольшой брошюре «О духоборцах» (1832 г.) верно предсказал ход дальнейшего развития его. О. М. Новицкий написал также первую на русском языке историю древней философии «Постепенное развитие древних философских учений в связи с развитием языческих верований» (четыре тома вышли в Киеве в 1860–1862 гг.). Написанное по первоисточникам, это издание до сих пор представляет научный интерес. Орест Маркович Новицкий обладал большой библиотекой светской и религиозной литературы, чтение которой и составило вторую половину гимназического обучения любознательного мальчика. По окончании гимназии он успешно поступил на юридический факультет Киевского Императорского университета св. Владимира. Выбор определился профессией отца, домашними разговорами о правоведении и проблемах судебной реформы, а так же массой прочитанных книг и прежде всего замечательной книгой А. |
| Что обезьянка, Моя дочь Оксанка! – вывел он на альбомном листке. Почти не задумываясь, Юрий Петрович записывал полушутливые, но правильные, педагогические слова: Слез наплакала вокруг, И беда! – потонем вдруг! – и вдруг спохватился, понимая, что стихотворение получается не по-детски серьезным: Но ведь гибнуть нам уж рано... Ты поправься, дочь Оксана!.. – Но ведь гибнуть нам уж рано... Ты поправься, дочь Оксана! – повторил Юрий Петрович 29 апреля 1922 года и отступил из дверного проёма назад, в комнату, где ожидали его сотрудники ГПУ. Он оставлял больную дочь-сироту... Кроме дочери, Юрию Петровичу нужно было проститься и с хозяйкой квартиры – Ксенией Леонидовной Брянчаниновой, с которой они собирались в ближайшее время обвенчаться... Кажется, и специально, невозможно было более неудачно для Новицкого подгадать с арестом. Остановленный на последних страницах научный труд... Больная дочь, которую он должен оставить у женщины, так и не ставшей его женой... Ни дочери, ни невесты Юрию Петровичу уже не суждено будет более увидеть... 12 августа после отчаянных хлопот Ксении Леонидовне удастся получить разрешение на свидание с ним. «Начальнику ДПЗ. Петрогубревтрибунал настоящим разрешает свидание гражданкам Брянчаниновой Ксении Леонидовне и Новицкой Ксении Георгиевне с осужденным Новицким Юрием Петровичем во вторник, 15 августа». 70 Но не будет и этого свидания... Сразу, как только Ксении Леонидовне выдадут разрешение на свидание, в ночь с 12 на 13 августа, Юрия Петровича Новицкого расстреляют. А Ксения Леонидовна и четырнадцатилетняя Оксана Георгиевна еще два дня будут ждать свидания... Что это? Чудовищная бюрократическая ошибка или заведомая циничная ложь? Вероятнее, последнее. После 12 августа перестали принимать передачи и для митрополита, и для архимандрита Сергия, и для Ивана Михайловича Ковшарова. Объясняли, что всех четверых увезли в Москву. На самом деле все четверо уже были зарыты в безымянной могиле где-то невдалеке от станции Пороховые по Ириновской железной дороге. |
| Пятница. 5 часов вечера. С удовольствием занимаюсь в школе с арестантами. Родное дело, которому отдал жизнь, бодрит; придешь с утра в пасмурном настроении, а возвращаешься в камеру всегда в приподнятом, бодром. Слушают внимательно, ходят хорошо, исправно; по крайней мере, нет того, о чем говорят коллеги, что к концу урока 3-4 человека остается. Правда, особое помещение для занятий у меня благоприятствует занятиям; в камере заниматься, конечно, хуже. Сегодня прислали из дому уже теплую рясу: становится холодно. В камере замазали рамы. Приготавливаемся к зимовке... 10/23 октября 1922 г. Понедельник. 10 часов утра. Вчера исполнилось два месяца, как мы сидим во 2-м Исправдоме. Ждем все амнистии, надеемся, что как-нибудь она облегчит наше положение. Хотелось бы уйти, как ни неприятно и не опасно... Вчера принесли слух, будто Пелагея Дмитриевна Новицкая (Мать Ю.П. - Л.А. ) писала, что Юрий Петрович " несомненно, жив " , почему просила отслужить молебен. Дай Бог, если это так. 16/29 октября 1922 г. Воскресенье. 10.30 утра. У нас в камере радость: в пятницу, во время дневной молитвы (акафиста), часа в 4, неожиданно коридорный сообщил, что кн. Оболенский освобожден. Совершена молитва и к вечеру князь, просидевший ровно 28 месяцев, ушел домой. Мои нервы настолько взвинчены, что я не мог удержаться от слез радости. А вчера и другой наш соузник, - правда, не с нами сидящий, но по нашему делу осужденный, молодой человек - Вас. Федорович Киселев, тоже получил освобождение. В связи с амнистией все больше и больше распространяется слухов и " редакций амнистии " . Сообщают, что 2/3 снимутся, а затем для всего прочего времени зачисляется предварительное заключение с зачетом месяц за три; все же остальное время признается " условным " . Таким образом, нам, осужденным на 60 месяцев, скидывается 40 месяцев; 5 месяцев, просиженных нами, засчитываются за 15 месяцев, а на остальные 5 месяцев мы освобождаемся " условно " , так что " условность " окончится около конца марта по новому стилю. |
| Известны случаи столкновения с Комиссией по изъятию ценностей, с милицией. Во многих случаях были пострадавшие. Суд счел, что беспорядки носили организованный характер, руководило ими Правление Общества православных приходов, которое, в свою очередь, действовало под руководством митрополита. А ведь в своем обращении к Петроградской пастве митрополит призывал сохранять доброту и человеколюбие, категорически запрещал проявлять любое насилие и проливать кровь около храма, где приносится Бескровная Жертва. На основании этих обвинений подсудимые были привлечены к ответственности по ст. ст. 62 и 119 нового УК, предусматривающие применение высшей меры наказания. Кроме Митрополита, были осуждены на смертную казнь еще девять человек. Шестерых из них помиловали, остальные трое приняли смерть рядом с Владыкой Вениамином. Их имена: архимандрит Сергий Шеин, бывший член Государственной Думы, фракции националистов; Иван Михайлович Ковшаров, юрисконсульт Александро-Невской Лавры и член Правления Общества православных приходов; Юрий Павлович Новицкий, профессор, юрист, председатель Правления. 17 июня осужденному митрополиту было дано последнее слово. Владыка поднялся со скамьи. «Народ судит меня во второй раз. Первый раз я предстал перед народным судом пять лет тому назад, когда в Петрограде происходили выборы митрополита. Тогда собралось несколько тысяч рабочих и крестьян – тех, которые послали вас сюда судить меня. Несмотря на то, что я не был официальным кандидатом и не был угоден ни правительственным, ни высшим церковным кругам, они избрали меня. После этого я все время работал при Советской власти, причем всюду, куда я ни являлся, куда ни приезжал, вначале власть меня встречала подозрительно, но когда узнавала, отношения резко менялись. Теперь меня судят во второй раз представители народа. Я ни в чем не виноват перед теми рабочими, которые вас, судьи, послали судить меня. Каков бы ни был ваш приговор, я буду знать, что он вынесен не вами, а идет от Господа Бога, и что бы со мной ни случилось, я скажу: «Слава Богу за всё»». |
| П. Новицкого была «постоянной составляющей» его жизни. Он начал преподавать еще студентом Киевского университета – работал в нескольких частных гимназиях. Сохранилось разрешение за подписью попечителя Киевского учебного округа, допускавшее Ю. Новицкого к работе в частных гимназиях В. И. Петра, В.А. Жеребцовой, «Группы родителей», в реальном училище Св. Екатерины. Факт, на первый взгляд, малоудивительный, ибо многие студенты «жили уроками», зарабатывая себе на жизнь и обучение, но это обычно были частные уроки, репетиторство отдельных учеников. Новицкий же студентом читал в гимназии курс законоведения, работал классным наставником, т.е. помимо простой необходимости заработать, были желание и возможность использовать свои знания. Разрешение попечителя показывает, что знания эти были основательными. От гимназического преподавания он поднялся к преподаванию университетскому, которым занимался в период своей работы в суде и подготовки магистерской диссертации. В 1919 году он активно участвовал в организации в Костроме «Рабоче-Крестьянского университета в память Октябрьской революции» и несколько лет регулярно читал там лекции. «...Он явился первым преподавателем и организатором нового предмета – Советского законодательства и устроителем кабинета по этому предмету. Костромской университет весьма обязан многим в расширении своего книгохранилища Ю. П. Новицкому», – писалось в отчете университета за 1920 год 141 . Преподавание давало Новицкому возможность развивать и реализовывать свои научные взгляды, но педагогика была для него не только профессией, но и призванием. Переехав в Петроград, он стал деятельным членом Фребелевского общества, пропагандировавшего передовые гуманные идеи воспитания, профессором Института дошкольного образования, учрежденного этим обществом. Несколько позднее, уже в советское время, Юрий Петрович был в числе организаторов Петроградского педагогического института социального воспитания и дефективного ребенка, руководил курсами по охране и защите детства. |
|
|
