| Ближе чем родной отец. Старец Паисий и его чада Путь на Афон открыт только мужчинам. Но в Греции есть и женский монастырь, где живут по строгим афонским правилам и служат без электричества при свечах. Этот монастырь в селении Суроти основал афонский старец Паисий Святогорец, книги которого так полюбили в последние годы в России. Корреспондент «НС» отправилась в Суроти, чтобы встретиться с людьми, которые помнят старца Паисия. 21 июля, 2009 Путь на Афон открыт только мужчинам. Но в Греции есть и женский монастырь, где живут по строгим афонским правилам и служат без электричества при свечах. Этот монастырь в селении Суроти основал афонский старец Паисий Святогорец, книги которого так полюбили в последние годы в России. Корреспондент «НС» отправилась в Суроти, чтобы встретиться с людьми, которые помнят старца Паисия. Путь на Афон открыт только мужчинам. Но в Греции есть и женский монастырь, где живут по строгим афонским правилам и служат без электричества при свечах. Этот монастырь в селении Суроти основал афонский старец Паисий Святогорец, книги которого так полюбили в последние годы в России. Корреспондент «НС» отправилась в Суроти, чтобы встретиться с людьми, которые помнят старца Паисия. Старец Паисий Святогорец, в миру Арсений Езнепидис, родился в Фарасах Каппадокийских (в Турции) в 1924 году. Кроме маленького Арсения в семье было еще девять детей. Через две недели после рождения Арсения фарасийские греки бежали из Турции в Грецию. Перед отъездом святой Арсений Каппадокийский (1841-1924), бывший тогда приходским священником в селе, окрестил мальчика и дал ребенку свое имя, пророчески сказав: «Хочу оставить после себя монаха». Больше всего маленький Арсений любил читать жития святых, так что его старший брат даже отбирал и прятал от него книги. Юность Арсения прошла в городе Коница, где он выучился в школе и получил профессию плотника. Но с началом Гражданской войны в Греции (1944-1948) был призван в действующую армию. Отслужив, Арсений ушел на Афон, в 1954 году принял рясофор с именем Аверкий. А через два года был пострижен в малую схиму с именем Паисий. С 1958-го по 1962 год он прожил в Коницком монастыре в селении Стомио, после чего отправился на Синай. Два года провел в скиту святых мучеников Галактиона и Епистимии на Синайской горе, где и сейчас сохранилась его келья, но потом из-за болезни легких вернулся на Афон и поселился в Иверском скиту. |
| 157. О духовных течениях в нашей интеллигенции Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое. Деян. 17:21 . Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Екклес. 1:9. Мы живем в век радия, век электричества и всевозможных открытий в области наук естественных. Что было еще вчера новостью, то завтра станет известно всему культурному миру и новое изобретение приложат к жизни, используют, и оно станет заурядным явлением, устареет, а неутомимая наука, называемая археологией, откроет, что то, что мы называем новым изобретением, было известно уже в глубокой древности египтянам или ассириянам. Но современный культурный человек жаждет и ждет еще и еще нового, как те афиняне, о коих говорит евангелист, описывая прибытие Апостола Павла в Афины. Что я сказал относительно наук естественных, то в последнее время стало замечаться в наших интеллигентных кругах и относительно жизни и явлений в области человеческого духа. Правда, современный человек, погруженный в чувственность, ленив на то, чтобы почаще заглядывать в свою душу, в свое сердце: ему все времени на то не достает, все его “дома нет”, живет он почти исключительно интересами плоти и суетного мира: а все же, говорю, в последние два-три года замечается некоторый интерес и к области духа. К несчастью, враги Церкви подметили это явление, кажется мне, раньше тех, кто должен бы стоять на страже духовных интересов человека, и уже в значительной мере использовали замеченную склонность современного общества к так называемому мистицизму. Широкою волною стали распространяться такие учения, как спиритизм, месмеризм, оккультизм, буддизм и другие известные с глубокой древности заблуждения, которые, впрочем, теперь являются лишь под новыми названиями, чтобы привлечь тех, кто накидывается на всякую новинку. Но, как во дни великого пророка Илии, когда сей ревнитель истинной веры жаловался Богу, что он один остался на свете верующий, на самом деле, как ему было открыто, оставалось еще 7000 не преклонивших колен пред Ваалом; так и в наши дни еще не все потеряли веру в жизнь духа, еще есть жаждущие познания: в чем состоит истинный мистицизм и где искать удовлетворения этой жажды. |
| 8 мальчиков и 1 девочка: зачем американка Лиза осталась в Сибири “Детей получилось чуть больше шести, но мы не расстроились” 9 октября, 2017 “Детей получилось чуть больше шести, но мы не расстроились” Лиза Мари приехала из США в нашу страну, “познакомилась с нормальными людьми” и осталась в Сибири навсегда. Теперь вместе с мужем воспитывает девять детей. Алла Мождженская узнала главный принцип воспитания этой русско-американской семьи. “Познакомилась с нормальными людьми!” — Ложок – поселок у черта на куличках, туда не всякий доедет, — рассказывает мне таксист по дороге. – Говорят, несколько лет назад там выделили землю под строительство многодетным семьям, а водопровод и электричество не провели. Вот они без всех коммуникаций и сидели. — А обратно смогу на такси уехать? – предчувствую сложности я. — Что вы, — машет он рукой. – В радиусе нескольких километров ни одного таксиста не найдете. Если только на рейсовом автобусе, не знаю, как часто он ходит. Поселок Ложок расположен почти в пяти километрах от крупнейшего сибирского научного центра – Академгородка. Именно здесь три года назад региональные власти действительно предложили многодетным семьям землю под строительство. В микрорайоне «Семейная сказка» 66 домов стоят на улицах с нежными названиями: Жасминовая, Колокольчиковая, Небесная, Звонкая, Янтарная… Сверяясь в последний раз с навигатором, таксист высаживает меня у двухэтажного высокого дома с открытыми настежь воротами. У стены — детские велосипеды, строительный мусор в мешках. Здесь и живут многодетные Барановы — мама Лиза Мари, папа Владимир, и их дети: Николай, Иван, Михаил, Владимир, Филипп и Лёша. Трое старших уже выросли; двое живут отдельно: дочь Александра замужем, а Степан учится в московском вузе. Первое, что бросается в глаза в доме – огромная кирпичная печь с камином. У нее здорово собираться всей семьей и длинными холодными вечерами (а в Сибири они действительно долгие и морозные) читать книги, есть пирожки со сладким чаем и гладить котов. Сегодня дома трое младших детей и Александра с сыном. В доме стоит тишина, будто никого нет, и это непривычно: в многодетных семьях ждешь гвалта, шума, веселой возни. Мое общение с Владимиром и Лизой прерывает лишь редкое мяуканье кошек. |
| разделы рассылка распечатать Даниил Сидоров Консервный цех или дом новомученика? Источник: Татьянин день Сторонники сноса строений, соседствующих с храмом в Кадашах, утверждают, что это развалины, не представляющие никакой ценности. Старые промышленные постройки во всем мире бережно перестраиваются под офисы, жилье, творческие мастерские и музеи. В Москве проще снести, чем сохранить. Колбасный цех фабрики Григорьева, связанный с именем местночтимого святого и памятью об экономическом чуде дореволюционной России, приговорен. Во время уличных столкновений защитников Кадашей с экскаваторной бригадой в прессе появились мнения, явно отсылавшие к позиции властей и застройщиков. О цехе Григорьева упоминали вскользь, как о " руинированных развалинах " какой-то " консервной фабрики " . Утверждалось, что никакой ценности они не имеют, поэтому на освободившемся месте нужно разбить сквер и не забивать людям голову поисками " исторических кирпичей " . В пику " кадашевским " плакатам, развешенным на ограде храма Воскресения Христова, на заборе фабрики Григорьева застройщик поместил свой плакат, обличающий самозваных " защитников истории " . Доказательства того, что здание действительно ценно, казалось, бездейственны – представителям " Архнадзора " и других общественных объединений оставались лишь круглосуточные дежурства. Но 9 июня в Кадаши приехали потомки купца Григорьева, о котором до того было известно крайне мало. Лидия Григорьева и её дочь Екатерина очень удивились, что фабрика прапрадеда дорога кому-то ещё кроме родственников, и рассказали, как Николай Григорьевич создавал своё производство. Здание колбасного завода купец второй гильдии Григорьев выкупил в 1878 году, когда решил развернуть собственное дело в масштабах всей страны. Колбасным производством он занимался с 1860-х: сказалось то, что девятилетним мальчиком урождённый крестьянин Угличского уезда Ярославской губернии пошёл работать подмастерьем именно в колбасную мастерскую. Реформа 1861 г. пришлась как нельзя кстати. Молодой человек выправил бумаги, получил фамилию Григорьев (по имени отца) и смог уехать на заработки в Москву. В тридцать один год, в 1876 г., он был принят в купеческое сословие. А ещё через несколько лет пустовавший фабричный корпус во 2-м Кадашевском переулке превратился в передовую фабрику с новейшим заграничным оборудованием и собственным электричеством от динамо-машины. |
| Александр Сегал. Муж и жена Первая суббота Великого поста, вечер. Исповедников тьма тьмущая. Так у нас принято. Большинство держит пост только первую и последнюю недели, ну, и понятное дело, хочется вознаградить себя за длительное недельное воздержание воскресным причастием. Исповедь заканчивается, уже совсем поздно, и это деревенский храм, а что творится в городских? Думаю: «Ну, вот, и, слава Богу. Сейчас в трапезную, попью кофейку, и домой». Ещё столько дел, и правило читать, и к проповеди готовиться. Вдруг замечаю, как из-за колонны мне навстречу несмело выступает женщина. Видно, что человек она нецерковный, наши так не одеваются. Возрастом где-то моих лет, ещё нестарая, но заметно, что дело уже идёт к закату. Для священника такой возраст – возраст расцвета, седина – свидетельство, если уж не о духовном, то о житейском опыте. А вот для женщины такой возраст – повод говорить о стремительно приближающейся старости. Она подходит, суетливо теребя в руках носовой платок. Руки выдают её внутреннее состояние, и это состояние отчаяния. – Батюшка, я хотела подойти к вам вчера вечером, но не решилась. Простите меня, но я не знаю, зачем пришла. Вернее, конечно, знаю, но зачем пришла к вам, этого не понимаю. Она, было, задумалась и замолчала, но потом спросила с поспешностью: – Вам нужно называть мои грехи? Да? Вы ждёте от меня грехов? – Нет, мне не нужны ваши грехи. Я жду вашего покаяния, но, вижу, что вы ещё не готовы, – и как может быть готов к покаянию человек, первый раз, пришедший в церковь? Что с вами, почему вы так волнуетесь? – Батюшка, меня предали, предал самый близкий человек, мой муж. Мы всегда были вместе, и в годы радости, и в годы отчаяния, когда наш гарнизон прекратил существовать, и мы оказались в лесу, отрезанными от всего остального мира. А ведь надо было как-то выживать, кормить и учить детей. Мы тогда жили вчетвером в маленькой однокомнатной квартирке, двое детей. Это было невыносимо, отключено электричество, нет тепла, ничего нет. Даже чайник не на чем было разогреть. И в эти же дни, может, от отчаяния, не знаю, но обнаружила в себе дар прясть пряжу и вязать исключительные по красоте вещи. Появились первые заказы и первые заработки. Муж, видя мои успехи, воспрял духом, и тоже стал участвовать в семейном деле. |
| Аура доброжелательного дома напомнила о счастливых годах в жизни Григория Григорьева, сына Григория Николаевича, описанные в книге «Ветер радости. Городокское приволье» (СПб, 2021). Игорь Григорьев был скрупулёзным мастером поэтического дела. Его совесть диктовала ему возвращение к уже не просто написанным стихам, а даже к изданным. Он вносил поправки в живое, обращённое к читателю осмысление своего бытия, обжитого среди неувядаемой любви к своей семье, деревне, Родине. Глубочайший мыслитель, он писал: «В жизни я дороже всего ценю веру, любовь, доброту, красоту и талант». « Я не мыслю себя без России…Время и безвременье понимаю как…несокрушимый сплав будущего, настоящего и прошлого». Игорь Николаевич умер на следующий день после ухода его матери от сердечного приступа, ощущая неразрывную связь с его матерями: «Было и есть у меня три матери: Первая – Богородица – Царица Небесная, Вторая – Родина – Россия чудесная, Третья – моя матушка Мария Васильевна прелестная ». В повседневной жизни находил он знаки красоты духовной, соединив их в слове с собственной жизнью, переходя от наглядного – к нерукотворному. Его почитание и привязанность к «трём матерям», сочетание тайных, сокровенных отношений с Богом и родной землёй – это огромные поэтические величины, нравственно окрашенные глубокими, сильными переживаниями. И нам так важно и духовно целительно приникнуть к авторской интонации, радостно отзывающейся в сердце узнаванием родного и вечного. В стихотворении «Русь новая» (1958) поэт отмечает: Кленят стволы, И месяц над асфальтом синерогий. …И песни удивительной судьбы, Ликующие в доме новоселов. … Двухэтажный клуб, Залитый электричеством и смехом. И след звезды, Сгорающей дотла, И след звезды, Зажжённой человеком. Позже Игорь Григорьев переделает это стихотворение, уже назвав его «Русь звёздная»: И след звезды, сгорающей дотла, И взлет звезды, зажжённой человеком. И наша жизнь, уж тем одним светла, Что носит в чреве встречу с Новым Веком. За окном новый век, вдохновлявший певцов небесной силой и созидательным трудом человека, новые слова и идеи, и великое предстояние русского песнопевца перед земной историей, преподнесшей в 21-м веке ещё большие испытания духа в разврате европейских ценностей, тщательно экспортируемых в Россию щедро оплаченными «засланцами». |
| В воскресенье праздновался Покров Божией Матери. В этот день в 1964 году состоялся пленум ЦК КПСС, снявший со всех постов генерального секретаря Никиту Хрущева. Этим внезапно и бесславно окончилось одно из самых сильных гонений в новейшей истории Русской Церкви. Верующие сразу усмотрели в этом явное заступничество Царицы Небесной, потому что гонение длилось уже шесть лет , казалось, конца края ему не будет и действительно однажды «покажут по телевизору последнего попа». Датой официального начала гонения можно считать 16 октября 1958 года, когда Совет министров СССР принял постановления о положении монастырей и о налоговом обложении доходов Церкви. За 12 дней до того ЦК КПСС издал секретное постановление «О недостатках научно-атеистической пропаганды», предписывавшее всем партийным и советским органам развернуть наступление на «религиозные пережитки». За время гонения в два раза уменьшилось число храмов и в три монастырей. Более 1200 человек оказалось в тюрьме, в том числе несколько епископов. В стране физиков и лириков, «Оттепели», «Июльского дождя» монахов сажали в психиатрические больницы и накачивали психотропными препаратами, паломницы подвергались насилию со стороны милиционеров и комсомольских активистов, на церкви и священников нападали при полном бездействии и негласном поощрении властей, порой для разгона жителей, противившихся закрытию храмов приходилось, привлекались армейские части. Попытка окончательного решения церковного вопроса осуществлялась жестко. Мы вспоминаем пять историй, которые произошли во время хрущевского гонения с известными людьми Церкви и ярко характеризуют то время. Пять примеров решимости. Три из них показывают, что гонители, как правило, рассчитывали на отсутствие сопротивления, не были готовы к отпору и боялись его. Если им противостояли, они отступали, сколь бы ни казалось это нелепым и невозможным в такой стране, как СССР. А две другие истории – то, что самое главное и самое сложное во время гонения, это решимость священника с утра совершить молебен за тех, кто ночью на него напал, и решимость проповедовать в пустом храме без электричества, потому что вдруг пришел хоть кто-то, кого он в темноте не видит. |
| В сто лет – всю литургию «на каблучках». Лидия Герич, старейший русский скаут из Америки «Мы всегда хотели возродить скаутское движение. А вот разговоров о возвращении в Россию не было» 6 марта, 2020 «Мы всегда хотели возродить скаутское движение. А вот разговоров о возвращении в Россию не было» Русскому скаутскому движению в прошлом году исполнилось 110 лет. В это трудно поверить, но почти три четверти данного срока со скаутами нога в ногу прошагала прихожанка вашингтонского русского православного храма святого Иоанна Предтечи Лидия Герич, которой в марте исполняется 100 лет. В интервью «Правмиру» Лидия Петровна, которая и поныне едва ли не каждую литургию выстаивает от начала и до конца, как выражаются молодые прихожане, «на каблучках», рассказала о том, какими были русские скауты в довоенной Латвии, как их запретили пришедшие большевики и как она более полувека назад создала в Вашингтоне одну из крупнейших ныне русских скаутских дружин в США. И как жалеет теперь, что после операции на сердце в 92 года врачи запретили ей ездить в скаутский лагерь, где нет электричества, воды, телефонной связи, а есть дикий лес, медведи и две недели жизни в палатках. Глядя на эту хрупкую женщину, которой можно дать не больше 70, трудно подумать, что ей пришлось пережить две войны – гражданскую и мировую, жить в бараках в немецком лагере для перемещенных лиц, видеть, как горит после бомбардировок Дрезден. Всю жизнь она провела вне России, но остается русской по духу и так же воспитала детей. И сохранила замечательный русский язык, на котором говорили в царской России. Каждую ночь мы ждали, что большевики нас увезут Удивительно, но Лидия Петровна дважды меняла страну, в сущности оставаясь в родных местах. В 1920 году ее папа – офицер Белой гвардии – находился в Минске, куда мама и приехала рожать свою первую дочку. Через два-три месяца она с крохотной Лидочкой вернулась в Двинск (ныне Даугавпилс), бывший уже в независимой Латвии. – В Двинске в то время было мало латышей и много русских, евреев и поляков. Мы ходили в русскую начальную школу, потом я окончила русскую гимназию, педагогический институт – все обучение было на русском языке, – вспоминает Лидия Петровна. |
| В этом далеком монастыре, кажется, нет ничего особенного, но самые простые вещи здесь напоминают о чуде Как без света и дорог в глухой Карельской глубинке живёт Свято-Успенский Муромский мужской монастырь, один из древнейших монастырей России, и есть ли шанс, что в такой глуши чудеса случаются немного чаще? Завидное постоянство «Отче, Николай ушёл», – сообщил молодой послушник тучному игумену Илье, принимая из его рук мешок арбузов. Арбузы бухнулись в надувную лодку, а игумен взялся обеими руками за наперсный крест – характерный жест священника. «Как ушел, в каком еще домике? Он что, совсем что ли? Кто благословил?!» – сыпались вопросы. Из диалога выходило, что Николай пришел в Муромский Свято-Успенский монастырь около двух недель назад и получил разрешение жить вместе с трудниками. На днях он собрал сушившиеся в бане клобуки братии и повесил себе над кроватью, а на вопрос «зачем» отвечал, что не пройдет и месяца, как он сам станет монахом. В завершение всей этой истории Николай объявил, что жить будет отдельно, и ушел из монастыря в неизвестном направлении. Возможно, стал жить в одном из рыбацких домиков, которыми изобилует этот глухой карельский край. Сосны, песок, камни, болота. Ни дорог (одна, впрочем, есть – для внедорожников), ни электричества, сообщение по воде с помощью моторных лодок. И полное питьевой воды и рыбы Онежское озеро. «Странненький он, – объяснил мне эту историю послушник Олег, когда мы уже загрузили лодку продуктами и неслись в направлении монастыря по узкой реке Гакугсе. – Люди немного не в себе регулярно приходят в любой монастырь. Раз в месяц к нам по-любому такой придёт». Тут и там из коричневой воды под углом, как противотанковые укрепления, торчат брёвна – артефакты советского времени. Когда-то этим путём сплавляли лес. Лодка на скорости лавирует между бревнами. Долгая история (вкратце) Монастырю, основанному в XIV веке преподобным Лазарем из Константинополя, вообще везло на разных странных людей и приключения. Хижину святого на восточном берегу Онеги сожгли лопари и чудь, жившие в том месте, а самого монаха несколько раз били и преследовали, чтобы убить. В середине XVI века братия монастыря сама побила и ограбила жителей деревни, которая отказалась платить оброк. В суде «старец Леонид», представлявший монастырь «сильно вопиял», а финальным его аргументом стало требование выставить от оппонентов бойцов, и кто победит – тот и прав. |
| Весной 1991 г. мы получили в Москве новую квартиру и сразу же переехали в нее. Как обычно, в новом, только что сданном в эксплуатацию доме то отключают отопление, то электричество, то лифт, то воду, не только горячую, но и холодную... И вот поэтому-то, приехав на занятия в Московские духовные школы и остановившись в гостинице Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, я решил принять вечером ванну. Исполнив свое намерение, я вернулся в номер гостиницы и вдруг спохватился, что забыл в ванной нательный золотой крестик. Этот крестик для меня особенно дорог. Объясню, почему. С ним я совершил до 1991 г. все заграничные поездки и все поездки по своей стране. С ним я был на Святой Афонской Горе (старый Афон), в Иерусалиме я его прикладывал ко Гробу Господню, в Барах (в Италии) – к святым мощам святителя Николая, в Троице-Сергиевой Лавре – к святым мощам преподобного отца нашего Сергия... В Афинах я купил для него длинную серебряную цепочку... Обнаружив потерю, я тотчас пошел в ванную комнату, но она уже была занята другим. Надо было подождать. Как только она освободилась, я начал поиски крестика. Но в ванной комнате его не оказалось. Не видел его там и тот, кто занял ванную после меня. Тогда я прошел по своему следу и начал тщательно просматривать каждый метр номера в гостинице. И вот, когда я провел рукой по верхней полке этажерки, увидел покрытый пылью обычный алюминиевый крестик с изображением на одной стороне Распятия, а на другой -слов: «Спаси и сохрани». Я вытер пыль, приложился к крестику, протянул в ушко нитку и надел на себя... Сразу появилась у меня мысль о том, что данный крестик и предназначен мне для ношения. Конечно, я сожалел, что потерял дорогой для меня прежний крестик, но, найдя таким образом другой, я не только успокоился, а даже как-то исполнился радости... И что же? – Тут же, без моих дальнейших поисков, нашелся и потерянный крестик! Мысль, которая пришла мне, когда я нашел неизвестно кем и когда положенный крестик в пыли, осталась со мной до сего дня. Золотой крестик я повесил дома в святом углу возле святых икон, а ношу на веревочке, скрученной из ниток, тот самый алюминиевый, где есть изображение распятого за нас Христа Спасителя и постоянно обращенные к Нему же слова: «Спаси и сохрани». |
|
|
