| Но что же тогда означают слова “И не было детей у Михал, дочери Шаула, до дня смерти ее”? “Все очень просто, — говорят мудрецы Талмуда, — Мелхола-Эгла умерла, когда рожала шестого сына Давида Итраама”. Итраам после смерти матери вырос во дворце, но, видимо, ничем выдающимся так себя и не зарекомендовал и в борьбе за отцовский трон ни на одном из ее этапов не участвовал. Однако в истории с “выговором”, который сделала Мелхола Давиду за его пляски и песнопения перед Ковчегом, наиболее показательным является ответ Давида на претензии жены: “И сказал Давид Михал: перед Господом, который предпочел меня отцу твоему и всему дому его, поставив меня вождем народа Господня, Исраэля, — буду веселиться я пред Господом. И я еще больше унижу себя, и стану еще ничтожнее в глазах своих, а пред рабынями, о которых ты говорила, — пред ними я буду славен” ( 2Цар. 6:21-22 ). Слова Давида бьют Мелхолу наотмашь, как пощечины. Он напоминает ей о том, что, несмотря на все царское достоинство, Саул и его наследники потеряли престол, а он, Давид, напротив, обрел его. Но самое главное заключается здесь в том, что, когда речь идет о служении Богу, Давид не видит никакой разницы между царем и простолюдином. Как не приемлет он и мысли, что в самозабвенном служении Всевышнему, когда человек отрешается от всего земного и в состоянии экстаза может даже переступить за принятые рамки приличий, есть что-то постыдное и унизительное. Именно так — в буквальном смысле слова самозабвенно, то есть забывая порой обо всем и вся на свете, — служил Давид Богу на протяжении всей своей жизни, и это было одной из главных и отличительных черт его личности. Однако был в этой пляске перед Ковчегом вместе со всеми простолюдинами и еще один аспект. Народ чрезвычайно высоко оценил этот демократизм Давида, то, что царь держал себя на равных со всеми, и слух об этом еще больше усилил любовь народа к царю. Возможно, именно это имел в виду Давид, когда говорил Мелхоле: “…а пред рабынями, о которых ты говорила, — пред ними я буду славен”. |
| 259 В 2 Ц. VI, 16, 20–23 рассказано, как Мелхола, дочь Саула (возвращенная Давиду от Фалтия), укоряла Давида в неприличии его поведения, не уразумев великой радости царя мужа своего. Она была наказана бездетностью. 261 Milman: History of the Christisnity, Book III; «Christianity at Jerusalem» (Vol. Second of the edition of 1884; p. 364 sq.). Известно, как попытки и богоотступника Юлиана (362) восстановить храм остались безуспешны. См. у Аммиана Марцеллина XXIII, 1 и сравни слово на Иулиана богоотступника великого Григория Богослова (Второе обличение; в слав. изд. 1843 года, часть I лист 100 на обороте). 263 Мы сделаем свод мессианских псалмов при обзоре псалтыря. Здесь мы только укажем, что в Дeяh. II, 31; XIII, 35 сказано, что «Давид, провидя, сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа Его во аде и плоть Его не видела тления». Человек «обожен», как выражается Григорий Богослов воскресением Христовым (Слово на Пасху второе ч. II, лист 219 внизу 1843 слав.) 264 Псалом славословия в XVI главе 1 Паралипом. Он представляет соединение псалмов 104 и 95, а именно 1Nap. XVI, 8–11 и 18–22 суть стихи 1–15 псалма 104-го; а I Nap. XVI, 24–33 суть стихи 1–13 псалма 95-го. Кроме того 1 Парал. XVI, 34 повторяет псал.: 106, 1; ст. 35 повторяет пс. 105, 49; и стих 36 Пар. повторяет пс.: 105, 48. 266 Мелхола, которую мы знаем, потом Ахиноама, Авигея, царевна Мааха Аггифа, Авитала, Эгла (2 Ц. III, 1–5), и вероятно другие кроме Вирсавии (см. ниже). 270 В 1Nap. XXIV, 3 начертано имя Ахимелеха, отца Авиафара, но это или ошибка, или Авиафар признается первосвященником лишь как представитель отца своего, первосвященника, убитого еще Саулом 1 Ц. XXII, 16 –20. 272 С Садока первосвященство продолжает передаваться преемственно в род старшего сына Ааронова до времен Антиоха Епифана, ибо по 1 Маккав. II, 1 род Маккавеев или Асмонеев происходит от потомка Елеазара Иего-иарива, как то видно из списков 1Nap. XXIV, 7 . По всей вероятности первосвященники и позже избирались из этого рода. Заметим кстати, что и Ездра был из рода Елеазара: 1 Ездры VII, 1–5. |
| Но если в Библии речь Мелхолы полна унизительного сарказма, который действительно мог глубоко оскорбить Давида и навсегда оттолкнуть его от Мелхолы, то Иосиф Флавий, основываясь на других древних источниках, рисует эту сцену в несколько иных тонах. С его точки зрения, царицей двигало ни в коем случае не презрение, а любовь к Давиду и забота о его царском достоинстве — так, как она его понимала, разумеется: “Тут пришла к нему жена его Михала, дочь царя Саула, поздравила его и пожелала ему удачи и счастья во всем, чего бы ни дал ему всемилостивый Господь Бог, но при этом стала упрекать Давида в том, что он, такой могущественный царь, неприлично плясал и обнажался при этом перед толпой рабов и рабынь” . Библия утверждает, что Всевышний жестоко наказал Мелхолу за эти упреки: “И не было детей у Михал, дочери Шаула, до дня смерти ее” (2, 6:23). Разумеется, легче всего понять эту фразу так, что Давид с того дня окончательно отдалился от Мелхолы, и вследствие этого она осталась бездетной до конца своих дней. Напомним, что выше уже приводилась версия о том, что Михала была нужна Давиду лишь как подтверждение его связи с династией Саула и права на трон, но так как она была какое-то время женой Фалтия, то Давид считал супружескую близость с ней более невозможной. Однако Талмуд приводит другую, куда более изящную версию взаимоотношений Мелхолы с Давидом и ее смерти. Исходя из того, что только в отношении четвертой жены Давида Эглы напрямую сказано, что она “жена Давида” (по отношению ко всем другим его женам употребляются те или иные эвфемизмы), мудрецы Талмуда делают вывод, что Эгла и есть Мелхола — именно она имела больше оснований, чем другая, называться “женой Давида”. И в тот момент, когда она выговаривала Давиду за то, что он принижает свое царское достоинство, Мелхола-Эгла была беременна. Эта беременность, вне сомнения, должна была вдохнуть в нее новые надежды: как-никак она была первой женой Давида и дочерью Саула и считала, что в случае рождения у нее сына, несмотря на то что у царя уже были сыновья от других жен, ее ребенок будет иметь куда большие права на трон, чем остальные. Этими надеждами, в свою очередь, можно объяснить, почему она позволила себе упрекнуть мужа: дескать, мы с тобой оба и по положению, и по происхождению отличаемся от всего другого народа, и нам негоже вести себя как простолюдинам. |
| Поэтическое творчество, видимо, доставляло Давиду величайшее наслаждение и, будучи, как и всякий поэт, не чужд тщеславия, он стремился любыми путями распространить свои сочинения в народе. Давид явно желал, чтобы люди по всей стране повторяли их снова и снова, не забывая при этом о том, кто является их автором, — многие псалмы начинаются словами “Мизмор ле-Давид” (“Песнопение от Давида”) или “Теила ле-Давид” (“Восхваление от Давида”). Другой страстью Давида были, несомненно, женщины. Подражая принятым в регионе обычаям, он вскоре после воцарения в Хевроне завел небольшой гарем, присоединив к первым трем женам Ахиноаме, Авигее и Маахе еще трех местных девушек — Аггифу (Хаггит), Авиталу (Авиталь) и Эглу. Судя по всему, молодой царь в те дни не обходил ни одну из своих жен вниманием, и они одна за другой подарили ему сыновей. Ахиноама родила ему первенца Амнона, а вскоре после нее настал черед рожать Авигее. Так как Давид поспешил взять Авигею в жены вскоре после смерти ее мужа, то по Иудее поползли слухи, что на самом деле Авигея родила сына не от Давида, а от Навала. Однако когда ребенок подрос, всякие сомнения в том, кто его отец, отпали сами собой; маленький Далуиа (Даниэль) был копией Давида, за что и получил еще одно имя — Килав, то есть “Подобный отцу”. Вслед за этими двумя сыновьями Мааха родила Давиду сына Авессалома (Авшалома), Аггифа — Адонию (Адониягу), Авитала — Сафатию (Шефатью), а Эгла — Иефераама (Итреама). В том, что у Давида в течение столь короткого времени родилось шестеро сыновей, народ увидел особое благоволение Бога к царю Иудеи. А над домом Иевосфея тем временем все больше и больше сгущались тучи. Глава третья. " Царь умер. Да здравствует царь! " Все известные нам еврейские источники сообщают, что причиной ссоры между Иевосфеем и Авениром стала наложница покойного Саула Рицпа — женщина поистине удивительная, с самоотверженностью которой нам еще предстоит встретиться на страницах этой книги. “А у Шаула была наложница по имени Рицпа, дочь Айи. И сказал Ишбошет Авнеру: зачем вошел ты к наложнице отца моего?” ( 2Цар. 3:7 ). |
| Во время своих скитаний при Сауле он имел уже двух жен: Ахиноаму изреелитянку и Авигею кармилитянку. Последнюю он взял, кроме указанной в своем месте причины, может быть и потому, что был косвенной причиной ее вдовства. Когда же Давид сделался царем в Хевроне, у него оказалось еще 4 жены: Мааха, дочь царя Гессурского 195 , взятая, вероятно, и по политическим соображениям, так как Давид в то время нуждался в союзниках, затем Аггифа, Авитала и Эгла, неизвестного происхождения 196 . Сюда же он вытребовал себе, как мы видели, и Мелхолу 197 . Наконец, уже в Иерусалиме, когда, сказано, – «уразумел Давид, что утвердил его Господь царем над Израилем и что возвысил царство его ради народа своего, Израиля, тогда взял Давид еще жен и наложниц в Иерусалиме и родил еще сыновей и дочерей» 198 . Писатель кн. Царств указывает побуждение к многоженству, согласно с господствовавшим тогда воззрением, в необходимости пышной и роскошной жизни для царя могущественного царства, потому что и ныне для восточного человека величайший блеск жизни заключается в многочисленности жен и в громадном количестве прижитых с ними детей. Неизвестно, какой образ жизни вели жены еврейского царя. Многоженство уничтожает настоящие супружеские отношения в самом корне, потому что, хотя юридически, обыкновенно, и различаются жены от наложниц, но, по существу, коль скоро у человека более одной жены и, притом, еще открытые наложницы, у него нет ни одной жены,, в собственном смысле, а одни, так сказать, наложницы. Отсюда недоверие к их целомудрию, которого у них и быть не может, разве вынужденное внешними препятствиями. Хотя жены обыкновенных евреев и не вели затворническую жизнь, напротив, пользовались значительной свободой 199 , однако при дворе должно было явиться в первый раз и затворничество, потому что женщины царя не должны были жить так, как обыкновенные женщины 200 . Если под " евнухами» ( 1Пар. 28:1 ) разуметь евнухов, в собственном смысле 201 , то возникновение затворничества еще при Давиде – вне всякого сомнения. |
| Т Тавеил • Тавера • Тавифа • Тавримом • Талант • Талифа куми • Талмон • Талмуд • Тамара • Таппуах • Тарах • Тарпелея • Тарс • Тартак • Тартан • Тафна • Тахпенеса • Тахтим-Ходши • Твердь • Творение • Театр • Тевец • Тевеф • Тел-Авив • Телаим • Телем • Телец • теленок • Телмелах • Тел-Харши • Темница • Тень • Терафимы • Теревинф • Терние • Тертий • Тертулл • Тетрарх • Тивериада • Тивериадское море • Тиверий • Тивхафа • Тигр • Тимон • Тимофей • Типсах • Тир • Тиранн • Тиргак • Тит • Тихик • Тиршафа • Ткань • Тмин • Тов • Товия • Топаз • Топоры • Торг • Торговля • Торжище • Тофел • Тофет • Точило • Трава • Трахонитская область • Третье послание Иоанна • Третья Эгла • Три гостиницы • Трифима, Трифоса • Троада • Трогиллия • Тростник • Трофим • Труба • Труп • Тувалкаин • Тук • Тутовое дерево • Тысячелетнее царство • Тысяча • Тьма У Убийство • Угольница • Удод • Узал • Уззен-Шеера • Узиил • Укал • Уксус • Улам • Улай • Улитка • Улица • Улица хлебопеков • Умывальник • Умывальница • Упарсин • Ур Халдейский • Урбан • Уриил • Урим • Урия • Усыновление • Усыновление Богом • Уток • Утреннее и вечернее жертвоприношение • Утренняя звезда • Уфаз • Ухо • Уц Ф Фаанаф-Силом • Фаанах • Фавор • Фаддей • Фадмор • Факей • Факия • Фалек • Фалассар • Фалтий • Фалтия • Фамарь • Фаммуза • Фамна • Фамнаф-Сараи • Фамний • Фараон • Фаран • Фарес • Фарисеи • Фарра • Фарсис • Фарурим • Фарфар • Фасга • Фафнай • Февда • Феглаффелласар • Фегор • Фекоя • Феликс • Фема • Фемайская земля • Феман • Феннана • Феофил • Ферезен • Фесвитянин • Фессалоника • Фест • Фиатира • Фива • Фигелл • Филадельфия • Фидал • Филимон • Филин • Филипп • Филиппы • Филистимляне • Филистимская земля • Филит • Филолог • Философ • философия • Фимиам • Фимна • Фимнафа • Финеес • Финик • Финикия • Фирас • Фирца • Фисон • Фисташковые орехи • Фихол • Флегонт • Фогарма • Фой • Фола • Фома • Фортунах • Фригия • Фуа • Фувал • Фул I • Фура • Фут • Футиил Х Хавила • Хавор • Хагаб • Хадаша • Халад • Хадрах • Хазва • Халван • Халдеи • Халдея • Халев • Халколиван • Халах • Халке • Халхул • Халкедон • Хам • Хаммон • Хамос • Хамоф-Дор • Хамоф • Хамоф-Дар • Ханаан • Хананела • Хананеяне • Ханани • Ханания • Хане • Ханес • Ханох • Харбона • Харгол • Харод • Харошев-Гоим • Харран • Хаслев • Хацар-Гадда • Хацармавеф • Хацар-Суса • Хацер-Шуал • Хацацон-Фамара • Хевер • Хеврон • Хефциба • Хелбон • Хелдай • Хелефеи • Хелкаф-Хаццурим • Хен • Херет • Херувим • Хет • Хеттеи • Хеттура • Хецрон • Хешмон • Хиддекель • Хидоново гумно • Хилеон • Хилкия • Хилмад • Хим • Химам • Хиннереф • Хнннароф • Хиос • Хирам • Хлеб • Хлебное приношение • Хлебы предложения • Хлоя • Хова • Ховад • Хозай • Холм Божий • Холм обрезания • Хомер • Хоразин • Хораф • Хорив • Хорма • Хоронаим • Хорошие пристани • Хорреи • Ховар • Храм • Хранилище • Хризолиф • Хризолит • Хризопраз • Христиане • Христос • Хуб • Хуза • Хул • Хусарсафем • Хулить • Хула • Хусий • Хуш |
| Ради сего определено между сынами Израиля, чтобы скорбеть в десятый день седьмого месяца, в тот день, когда пришло печальное известие об Иосифе к его отцу Иакову, чтобы испрашивать в оный день прощение чрез козла, в десятый день седьмого месяца, один раз в год, в своих грехах; ибо они превратили любовь своего отца к его сыну Иосифу в печаль о нем. И этот день установлена, чтобы они в течение его скорбели о своих грехах, и о всякой своей вине, и о своем проступке, дабы очищаться в этот день однажды в год. И после того, как Иосиф был потерян, сыновья Иакова взяли себе жен. 1) Имя жены Робела – Ада; 2) жены Симеона – Адиба, хананеянка: 3) жены Левия – Мелха 206 , из дочерей Аррама, из семени сыновей Фарана; 4) жены Иуды – Бефазуел, хананеянка 207 ; 5) жены Исашара – Гизека; 6) жены Дана – Эгла, 7) жены Завулона – Нииман; 8) жены Нафоалима – Разуу из Месопотамии; 9) жены Гада – Михи; 10) жены Асера – Ийона; 11) жены Иосифа – Асанео, египтянка; 12) жены Вениамина – Ийоска. И Симеон изменил намерение, и взял вторую жену из Месопотамии, как и его братья. Глава XXXV И в первый год первой седмины сорок пятого юбилея призвала Ревекка сына своего Иакова, и дала ему повеление относительно его отца и его брата, чтобы он почитал их во все дни жизни своей. Он сказал: «я буду поступать так, как ты повелела мне, ибо это будет для меня честью, и достоинством, и праведностию пред Господом, что я почитаю их. Ты же знаешь от дня моего рождения до сего дня каждое мое деяние и всякое мое помышление, что я всегда благожелаю всем. Как же мне не исполнять того, что ты заповедала мне, – именно почитать моего отца и брата? Скажи мне, мать моя, какое зло ты заметила во мне? Я же и далек от него (от Исава) и между нами существует доброе согласие». И она сказала ему: «сын мой, в продолжение всей своей жизни я не видела в тебе ничего предосудительная, а только справедливое. Я говорю тебе, сын мой: в этом году я кончу свою жизнь. Ибо я видела во сне день моей, смерти, что я не проживу более ста пятидесяти лет. И вот я кончила все дни своей жизни, которые надлежало мне прожить». И Иаков усмехнулея над словами своей матери, что мать сказала ему, будто она умрет, между тем как она сидела против него в полной силе, не ослабевшая; ибо она входила и выходила, и видела, и зубы ее были здоровы, и никакая болезнь не коснулась ее в течение всей ее жизни. И Иаков сказал ей: «я буду счастлив, мать моя, если моя жизнь сравняется по продолжительности с твоей жизнию и если я так же сохранюсь в полной своей силе, как ты. Ты не умрешь, н напрасно говорить со мною о своей смерти». |
| А также внесла свои трогательные и красивые по своей простоте обычаи. Например, кто-нибудь из семьи уезжает, сборы закончены, пора ехать, Аглая Петровна по числу отъезжающих и остающихся позаботится о стульях и всех попросит сесть, не разговаривать минуту. Какая-то благодатная тишина этой минуты охватывает и отъезжающих и остающихся. Потом она первая вставала, поворачивалась к иконе, крестилась и кланялась отъезжающим. Я помню, когда я был еще мальчиком, мой дядя протестовал против подобных глупостей, но Аглая Петровна всегда спокойно и неукоснительно не нарушала этот исконный обычай. И много-много позднее дяде надо было неожиданно выехать куда-то недалеко и ненадолго, он нервничал и горячился, говоря: «Ну где же это Аглая Петровна, пора ехать, надо же посидеть!» Аглая Петровна завела неугасимую лампаду в столовой, за которой сама следила, и если случайно не теплилась, то положительно не хватало какого-то тепла, мира и этой таинственной ниточки, связывавшей с присутствием Господа. Спокойное незлобие, терпение и упование на милость и волю Божию, было основою Аглаи Петровны, что и подчинило ей весь дом. Никто никогда не слышал, чтобы она сердилась, громко говорила. Она держалась будто бы в тени, но рука ее чувствовалась, а душа ее витала в доме. Она буквально разбудила как в тетке, так и в дяде веру в Бога, осторожно, мудро приучая их молиться. Аглая Петровна учла, что их в церковь не залучить, а с говеньем дело обстоит еще труднее, и она прибегла к особому способу. Нашла и пригласила старика священника, который проникновенно служил и задушевно пел, и двух молодых девушек из церковного хора ближайшей церкви. Сопрано, контральто и приятный, совершенно не старческий баритон отца Павла, поверьте, создавали удивительное настроение. И еще важная деталь, Аглая Петровна сказала отцу Павлу: «Пожалуйста, не затягивайте, поменьше читайте, побольше пойте». Эти всенощные, молебны, панихиды если не заставляли молиться, то где-то в глубине души зарождалась, пробуждалась особая теплота, и если не радость, то какой-то мир снисходил в души присутствующих. |
| Но князь не заметил оборотной стороны, не замечал никакой подкладки. Этой беды Аглая и не предвидела. Сама она была удивительно хороша собой в этот вечер Все три барышни были приодеты, хоть и не очень пышно, и даже как-то особенно причесаны. Аглая сидела с Евгением Павловичем и необыкновенно дружески с ним разговаривала и шутила. Евгений Павлович держал себя как бы несколько солиднее, чем в другое время, тоже, может быть, из уважения к сановникам. Его, впрочем, в свете уже давно знали; это был там уже свой человек, хотя и молодой человек. В этот вечер он явился к Епанчиным с крепом на шляпе, и Белоконская похвалила его за этот креп, другой светский племянник, при подобных обстоятельствах, может быть, и не надел бы по таком дяде крепа. Лизавета Прокофьевна тоже была этим довольна, но вообще она казалась как-то уж слишком озабоченною. Князь заметил, что Аглая раза два на него внимательно посмотрела и, кажется, осталась им довольною Мало-помалу он становился ужасно счастлив. Давешние «фантастические» мысли и опасения его (после разговора с Лебедевым) казались ему теперь, при внезапных, но частых припоминаниях, таким несбыточным, невозможным и даже смешным сном! (И без того первым, хотя и бессознательным, желанием и влечением его, давеча и во весь день, было — как-нибудь сделать так, чтобы не поверить этому сну!) Говорил он мало, и то только на вопросы, и наконец совсем замолк, сидел и всё слушал, но видимо утопая в наслаждении Мало-помалу в нем самом подготовилось нечто вроде какого-то вдохновения, готового вспыхнуть при случае… Заговорил же он случайно, тоже отвечая на вопрос, и, казалось, вовсе без особых намерений… VII Пока он с наслаждением засматривался на Аглаю, весело разговаривавшую с князем N. и Евгением Павловичем, вдруг пожилой барин-англоман, занимавший «сановника» в другом углу и рассказывавший ему о чем-то с одушевлением, произнес имя Николая Андреевича Павлищева. Князь быстро повернулся в их сторону и стал слушать. Дело шло о нынешних порядках и о каких-то беспорядках по помещичьим имениям в — ской губернии. |
| А началась ее наука обучения молитве так: «Доложи его высокопревосходительству, когда могут принять меня?» — сказала она как-то Савельичу, камердинеру дяди. Никогда Аглая Петровна без доклада в кабинет дяди или к тетке не входила. «Слушай, Аглая Петровна, сколько раз я тебе говорил, не смей величать меня Вашим превосходительством и изволь без доклада ко мне приходить», — сказал дядя. (Весь дом называл ее по имени и отчеству). «Слушаюсь, Аркадий Николаевич, пришла доложить Вам, что завтра у нас в доме панихида». «Панихида? Это еще что?» «Память завтра Вашого покойного батюшки, Николая Кирилловича. Так что в церковь Вам некогда, да и не с руки, а в доме все прилажено будет и больше десяти минут, — (хотя на самом деле было много больше), — у Вас и времени не займет, а покойнику, что помолились, вспомнили, великая отрада будет. Так что назначьте час». Тон Аглаи Петровны, как много позднее говорил мне сам дядя, был настолько безапелляционен и положителен, что его превосходительство, бравый генерал, гроза подчиненных, без споров назначил час и присутствовал на панихиде. Вот так и началось, то необходим молебн, то всенощная, то панихида. И, наконец, незаметно, исподволь, на последней неделе Великого Поста говел весь дом, и господа, и прислуга. В доме создавалась атмосфера торжественности, и праздник Святой Пасхи встречался с христианским благочестием и великой радостью. Живя в миру, Аглая Петровна совершала подвиг неустанного служения Господу, зажигая неугасимую лампаду веры в людях, всеми силами чистой души своей. После ее смерти осталась большая библиотека всех наших православных богословов, а также и все тома наших классиков, за исключением Льва Толстого. Когда я принес что-то из его сочинений, она сказала: «Нет, нет, не надо, он совсем в Бога не верит и не знает Его, мне тяжело его читать». Когда Дима рассказывал об Аглае Петровне, в его голосе было много теплоты и грусти. Он глубоко задумался, он был не здесь. Казалось, что образ этой незаурядной женщины, скромно, без подчеркивания, проведшей жизнь, был сейчас с нами. В первую минуту хотелось сорваться с места, подойти к нему, приласкать, поцеловать его голову, как сестра, как мать… «Может быть, еще сильней», — сказал Онегин. Вот он-то и заставил меня не встать, не подойти. Этот ложный стыд, гордость или как хотите называйте — вечное мое пугало — всегда парализовали меня, парализовали естественное влечение и лучшие чувства. |
|
|
