| —92— слово Евфимию“, написанное митрополитом Григорием Цамблаком. Следуя Григорию Цамблаку, г. Пампулов рассматривает в жизни Евфимия четыре периода: 1) жизнь в Килифаревском монастыре (части первой глава первая, стр. 1140); 2) – в Константинополе (глава вторая, 4172); 3) на Афоне (глава третья, 7394) и 4) – в Тернове (глава четвертая, 95116). Во второй части, поставив своей ближайшей задачей отметить наиболее выдающиеся стороны деятельности патр. Евфимия, автор говорит о его литературных трудах – переводных и оригинальных (глава первая, 117202) и о церковно-общественной его деятельности (глава вторая, 202219). Так как сочинение г. Пампулова должно представлять собой не только популярно-назидательное чтение, а – исследование с научным характером или оттенком, то наряду с похвальным словом Григория Цамблака, произведением агиографическим, он должен был дать подобающее место и другим источникам для жизнеописания патр. Евфимия, каковые источники и указаны в известном труде проф. П.А. Сырку „Время и жизнь патр. Евфимия Терновского (С.-Пб. 1898)“, и хотя бы на основании этого сочинения предложить предварительный критико-библиографический обзор источников и вообще литературы по данному вопросу. Это избавило бы автора от многих уклонений в сторону, как во второй, так особенно в первой части сочинения. Таковы более или менее пространные отступления – в первой части – о преп. Феодосии терновском и Григории Синаите (1427), о патриархах Каллисте и Германе и их отношениях к болгарской патриархии (4267), опять о Феодосии (6970), о подвижниках Св. горы Афонской и опять о Григории Синаите (7585), – во второй части довольно обширное извлечение из статьи Константина Костепченом о правописании (124140), – об учениках Евфимия – Кириаке, Григории Цамблаке, Константине Костепченом и Владиславе Грамматике (192201). Необходимо выделить эти отступления, чтобы получить в сочинении автора связный последовательный рассказ о жизни и деятельности патр. Евфимия. Именно, в первой части автор говорит о времени и месте, рождения Евфимия, родственных отношениях его к Киприану митрополиту и Григорию Цам- |
| " Нынешняя тенденция к разрушению культуры производит определенную подмену: все люди равны, следовательно, все образы жизни равны. Всякий, кто порицает какой-то образ жизни, тем самым покушается на равенство людей – ату его " . Но я бы поставил вопрос о границах шире: мы живем в эпоху, когда происходит пересмотр всяческих ранее установленных границ – не только культурных, но и гендерных, этических, правовых, политических. Либеральное сознание видит в традиции и в установленных ранее правилах репрессивный инструмент, ограничение свобод. Дошло до смешного – звучат призывы упразднить грамматику. Если так все пойдет, то скоро упразднят и таблицу умножения. А главное – всё это было и очень давно: в 2013 году можно было отпраздновать 100-летие заумной поэзии (год создания стихотворению " Дыр бул щыл " Алексея Крученых) и в 2015 году 100-летие " Черного квадрата " Казимира Малевича. А через несколько лет будет 100-летие движению нудистов " Долой стыд " . Всё это стало такой стухшей древностью, что современные модернисты, ищущие новые способы самовыражения в искусстве, становятся жалкими ее подражателями. Владислав Ходасевич почти сто лет назад писал: " Знаменитое дыр бул щыл было исчерпывающим воплощением этого течения, его началом и концом, первым криком и лебединой песней. Дальше идти было некуда, да и ненужно, ибо все прочее в том же роде было бы простым " перепевом " " . - Что Вы думаете о современных тенденциях в масс-медиа, в России и за рубежом? - Состояние журналистики не только русской, но и мировой для меня больной вопрос. К великому огорчению, я вынужден констатировать, что журналистика теряет многие достижения и возвращается к самым худшим образцам прошлого. Самое главное из этих достижений – независимость журналиста, который должен испытывать беспристрастность к фактам. С этой точки зрения модная сейчас " журналистика эмоций " – это оправдание предвзятого и оценочного отношения к фактам, грубый отсев не укладывающихся в " формат " действий и событий. Кроме того, каждый журналист видит, что " авторская " " субъективная " журналистика всегда более востребована у читателя, нежели беспристрастная. Действительно, журналиста, обладающего неповторимым стилем, журналиста, умеющего анализировать события и предугадывать их последствия, журналиста, отличающегося от других коллег сложившимся мировоззрением и богатым творческим опытом, читать всегда интереснее. Чтобы хоть внешне быть похожим на таких журналистов, за неимением личностного багажа и придумана эта " журналистика эмоций " . |
| (Там же. 464. Л. 1-72, 112-115, 128-135 об.; описание - Там же. С. 178); 11) Минея праздничная на февр.-авг., 1-я четв. XV в. (Арх. САНУ. 68); 12) Патерик азбучный и Иерусалимский и сборник изречений св. отцов, 1-я четв. XV в. (Berolin. SB. Вук. 40; описание см.: Вийк Н. , ван. Подробный обзор церковнослав. перевода большого лимонария//Bsl. 1935/1936. Vol. 6. S. 38-84). Запись с именем писца имеет только поздняя рукопись Д. Л.- Устав 1416 г., остальные Л. Цернич надежно атрибутировала ему по почерку и др. палеографическим признакам. Судя по местам хранения большей части рукописей Д. Л. и его вниманию в летописных заметках к Бранковичам, вероятнее всего, он работал на Косовом поле во владениях последних или в Патриаршей области, но поддерживал связи и с семейством св. кн. Лазаря, бывшим наряду с Бранковичами ктиторами мон-ря Дечаны, книгописание которого в XIV-XV вв. было тесно связано с Хиландаром (см.: Б. , М. Ман-р Дечани. Београд, 2005. С. 93-94). Почерк Д. Л.- разработанный, но некаллиграфический полуустав с отдельными элементами канцелярского письма - отличается большой вариативностью в начертании букв и заметными нарушениями ритма письма. Этим, вероятно, в значительной мере объясняется репертуар книгописной продукции Д. Л.- четьи и скромные обиходные (непарадные) богослужебные кодексы. Встречающаяся в рукописях Д. Л. качественная по исполнению орнаментика (напр., заставки неовизант. стиля в дечанских рукописях: 79. Л. 2 и 53. Л. 1) вряд ли принадлежит книгописцу, но вязь и тонкие инициалы выполнены его рукой. Лит.: Л. О ampuбyцuju српских рукописа//Tekcmoлoruja южнословенски науч. скуп, 1977 г. Београд, 1981. С. 339-342, 354-356, 59-71. Табл. 54-67. А. А. Турилов Рубрики: Ключевые слова: АВЕРКИЙ († после 1632), сербский монах, каллиграф-книгописец, автор послесловий (в т. ч. стихотворных) к рукописям ВЛАДИСЛАВ ГРАММАТИК (не позднее нач. 40-х гг. XV в.- после 1480), южнослав. книгописец-каллиграф, агиограф, последователь тырновской книжной школы ГАВРИИЛ (не позднее кон. 90-х гг. XIV в.- после 1451), мон. из Нямецкого мон-ря, книгописец, каллиграф и оформитель рукописей, создатель славяно-молдав. каллиграфической школы |
| Григория о безмолвии и исихии, для многих непонятное и даже нежелательное и неприятное. Прибытие св. Григория Синаита в Парорию состоялось в последние годы царствования Андроника II Старшего, т. е. до 1328г. 552 35 Имеется в виду творение св. Григория с таким заглавием: «Главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях, ещё же – о помыслах, страстях и добродетелях и ещё – о безмолвии и молитве» (Migne. PG. Т. CI. Col. 1239–1300 ; Добротолюбие в русском переводе. М., 1889. Т. V. С. 197–234). Всех глав 137. В греческом тексте они расположены акростихами. 36 Для интересующихся византийской паремиографией приводим эту пословицу в греческом тексте: « λκος μτην χανν» (Житие в издании И. В. Помяловского, 36, 27). 37 Гора Κατακεκρυωμνη или Κατακεκρυωμνον ρος (Обледенелая) находилась близ Месомилиона, центральной и пустынной части Парории. В некоторых русских изданиях название этой горы неправильно передаётся словом «Скрытная», 553 вероятно, по созвучию глаголов κρυω ( κρυνω) и κρπτω, от которого это название ошибочно и производят. Происходя от первого глагола, название горы может быть передано как у нас. Г-н Сырку в одном из своих изданий сообщает, что в рукописном Панегирике Владислава Грамматика 1479г., хранящемся в Рильском монастыре в Болгарии, на листе 278 пишется: криомени, а против этого слова, на поле листа, Неофитом Рильским отмечено: Κατακρυομνη (гора), сице именуема, еже значить зeлw» студена. 554 Это вполне согласно и с тем, что монах Григорий сообщает о Парории в житии преподобного Ромила. По его словам, воздух Парории был весьма холодный, реки и озера часто замерзали, причём вода обращалась в лёд, твёрдый как камень, а снег оставался до апреля месяца. Вследствие сильного холода льдом покрывались и соседние озера («виры»), так что для обитателей местности встречались нелегко устранимые затруднения для пользования в зимнее время водой. Иногда снег был так обилен, что сугробы стояли выше человеческого роста. 555 В том же житии рассказывается, что парорийские отшельники переносили много бедствий от разбойников, которых местные жители называли «хусарами». Они немилосердно грабили и опустошали местность, не давая пощады и монахам, которых прикладыванием раскалённого железа к телу заставляли отдавать и самые необходимые предметы. 556 |
| Другие же дороги – на праздники, в зрелища, в народные стечения, на пиршества, предоставляли мы желающим» 385 . Об учебных успехах своего друга, которыми тот обязан своим незаурядным талантам и несравненному прилежанию, святой Григорий пишет с восторгом и изумлением: «В каком роде наук не преуспел с избытком? как бы занимавшийся этой одной наукой? Так изучил он все, как другой не изучает одного предмета... У него не отставали друг от друга и прилежание и даровитость, в которых знания и искусства почерпают силу... Кто сравнится с ним в риторстве, дышащем силою огня, хотя нравами не походил он на риторов? Кто, подобно ему, приводит в надлежащие правила грамматику или язык, сводит историю, владеет мерами стиха, дает законы стихотворству? Кто был так силен в философии – в философии действительно возвышенной и простирающейся в горнее, то есть в деятельной и умозрительной, а равно и в той ее части, которая занимается логическими доводами и противоположениями, а также состязаниями, и называется диалектикою? ... Из астрономии же, геометрии и науки в отношении чисел изучив столько, чтобы искусные в этом не могли приводить его в замешательство, отринул он все излишнее, как бесполезное для желающих жить благочестиво... Врачебную науку – этот род любомудрия и трудолюбия – соделали для него необходимою и собственные телесные недуги и хождение за больными» 386 . В 354 г. Василий раньше своего друга прекратил занятия в Афинах и вернулся на родину, где, следуя примеру отца, занялся адвокатской практикой, но вскоре оставил ее, уединился для углубленной молитвы, затем принял крещение и был посвящен в чтецы, после чего отправился в путешествие по Сирии и Египту для бесед с тамошними подвижниками монашеского делания. Вернувшись в Каппадокию, он основал несколько монашеских общежитий на родине, подобных монастырям Египта, и составил для них устав, который лег затем в основание устройства христианских монастырей Востока, – 55 пространных и 313 кратких правил для монастырей и монахов. |
| Б. На греческом: I. Жития. II. Службы. III. Известия писателей и др. В. На латинском: I. Легенды или жития. II. Послания и письма. III. Сказания летописей. IV. Сказания писателей и пр. Однако, задуманный план не осуществился. Бодянский издал только жития и похвальное слово, помещенное после житий. Первым было издало «Жити Константина философа, нареченного Курила, прьвааго наставника и оучителя словньскоу зыкоу». Бодянский воспользовался шестнадцатью бывшими у него в распоряжении списками этого жития. 1) По рукоп. библ. Моск. Дух. Акад. 19, XV в. 2) Из сборника 478 Новгор. Соф. библ. XV в. 3) По рукоп. Моск. Дух. Акад. полууставом разных почерков и скорописью XVII в. 4) По списку Макар. Чет. Мин. Моск. Патриаршей (Синодальной) библ, за месяц февраль. 5) По другому списку тех же Миней. 6) По списку Волоколамской библ. Моск. Дух. Акад. 593. 7) По списку XVIII в. собрания В. М. Ундольского 162. 8) По списку Новгор. Соф. библ. Макар. Чет. Мин. за октябрь Петерб. Дух. Акад. 1318, 1541 г. 9) По списку Кирилло-Белозерского мон. Петерб. Дух. Акад. Мин. за октябрь, XVII в., 14. 10) По списку Чет. Мин. за февраль около 1630 г. библ. Троицкой лавры 874 (411). 11) По списку Чет. Мин. за февраль Моск. Чудова мон. 179, около 1553 г. 12) По списку Чет. Мин. за февраль Моск. Чудова мон. 311 (9), 1600 г. 13) Из сборника похвальных слов и житий, писанного грамматиком Владиславом в 1479 г. серб, письма. 14) По списку Чет. Мин. за февраль Солов, мон. Каз. Дух. Акад. 509. 15) Из сборника Е. В. Барсова первой половины XVI в. 16) По рукописи Синод, библ. 1603 (472) список с рукоп. Хиландарского мон. за февраль месяц. О последней рукописи из выписок преосв. Пв его книге «Первое путешествие в Афонские монастыри и скиты» в 1845 г., часть II, отделение первое, Киев, 1877, можно судить, что русским переписчиком особенности сербского письма были сглажены и сверх того внесены разные перемены. Смотри о том подробно ниже. Бодянский печатал каждый список особо, исправлял встречавшиеся погрешности в примечаниях в конце текста. Таким образом житие Константина философа у него было повторено 16 раз. |
| Вместе с тем понятно и то, что добровский высоко ценил Итальянскую легенду, которая так близка к житию Константина. Будь последнее Добровскому известно так, как мы его знаем после открытий Горского, знай он и житие Мефодия, нельзя сомневаться, он оценил бы славянские источники, которых известия идут из греческой среды, должным образом. Шлецер оказался его счастливее, он, и не зная еще жития мефодия, оценил верно находящееся у Нестора известие о переводе библии, взятое из этого жития. После статьи Горского вполне естественно было ожидать издания житий. Он сам этого не сделал, но это издание было предпринято Шафариком. Знаменитый чешский ученый был способен наилучшим образом понять всё значение житий и издал их для того времени, располагая тем материалом, какой был в его руках, прекрасно. Это им было сделано в книге: Devního pisemnictvi Jihoslovanûv, Избор югославянских dil pedchozí. V Praze, 1851, 2-е издание 1873. На первом месте стояло житие Константина. В его распоряжении были пять списков: 1) Рыльский панегирик или сборник похвальных слов и житий болгарских святых, писанный Владиславом грамматиком, 2) Московский из рукописи Макарьевскпх Четьих Миней, 3) Львовский первый – сербской семьи, в котором находилось толкование на евангелие от Матфея архиепископа Феофилакта и др. статьи конца XV в., 4) Львовский второй – русской семьи более поздний и 5) Ватиканский, описанный Бобровским, в рукописи XVI–XVII в. Из последней рукописи у него было только несколько глав. Шафарик при этом упоминал, что два листа этого жития из очень древней пергаменной рукописи из северной Венгрии находятся у И. И. Срезневского в Петрограде. По-видимому, в этом известии какая-то ошибка. В библиотеке И. И. Срезневского пергаменных листков жития Константина нет, а если бы они были, он бы их напечатал. В основу издания Шафарик положил Рыльский список, дошедший с датой, писанный известным лицом в известном месте Жеглигове под Черной Горой (Македонской), правописанием своего времени. Другие списки по его мнению такого преимущества не представляли. И Бодянский к удивлению упоминает об этом списке рядом с Ватиканским: «Римский XVI–XVII в. в Ватиканской библиотеке и Североугорский пергаменный, но неполный, в частных руках, составляют противни с болгарского подлинника». В Ватиканском списке никаких болгарских особенностей нет. Оба жития Константина и Мефодия принадлежали одному лицу. В силу того, что похвала св. Кириллу написана была Климентом болгарским, ему он приписывал и житие на том основании, что житие и похвала обыкновенно пишутся одним лицом. Житие распространено во многих землях и рукописях, из него выписывались и вставлялись в другие древние памятники целые отрывки, напр. об осми речах Константина, переведенных Мефодием, об определении философии, о положении человека между ангелом и скотом, о чествовании Константина на пиршестве у кагана, о надписи на Соломоновой чаше и т. д. |
| В списках Владислава грамматика есть значительного размера пропуски. Слово было напечатано Бодянским в «Чтениях» за 1865 г., кн. 2, и за 1866 г., кн. 2. Оно повторено в Prameny dèjin eských, Dit I, Первольфом с подстрочными примечаниями, заключающими отличия от старшего списка Успенского собора, взятые из других списков. Текст слова разделен на 6 глав. Дан его перевод на чешский язык. При издании жития Мефодия оно помещено было нами. В книге А. Теодорова оно напечатано на основе нашего издания с подразделением текста на 14 глав с примечаниями, грамматическими и дающими варианты. Мы печатаем теперь текст Похвального слова точно так же, как и житий, вдвойне по списку Успенского собора и др., изданных Бодянским, и по списку 1469 г. с вариантами из Рыльского списка. Кроме этого похвального слова до нас дошла еще похвала Кириллу, написанная Климентом словенским. Она имеет особое значение потому, что принадлежит тому из учеников первоучителей, который был с ними в Моравии и Паннонии и, вернувшись на родину, жил и действовал в юго-западной Македонии. Он оставил после себя большое число проповедей, известен переводом триоди и без сомнения был одним из деятельных участников в переводах, совершенных в Моравии. Не удивительно после этого, что и списки житии, идущие из Охридского края, получают особый интерес сохранившимися в них особенностями. Похвала Климента много раз издавалась. Она была в последнее время наилучшим образом напечатана Н.Л. Туницким в собрании слов Климента в 4-х редакциях. К несчастью это издание погибло, и мы знаем о нем из доставленных нам издателем отпечатков, которыми к сожалению уже не могли своевременно воспользоваться. Особенно жаль, что у нас на втором месте не мог быть напечатан список, изданный Туницким, который лучше того, каким мы располагали. Важнейшее из проложных житий, печатающееся нами на первом месте и относящееся к Кириллу и Мефодию вместе, рано сделалось известно из «Описания рукописей Румянцевского Музея» Востокова по сербскому списку Пролога. Оно было напечатано Калайдовичем в его знаменитой, на средства Румянцева великолепно изданной книге «Иоанн, экзарх Болгарский», Москва, 1824 г. |
| и 1479 г. Далее, в нем житие сохранилось в югославянском списке. Но, несмотря на всё это, этот текст уступает русско-славянским текстам, потому что в нем мы находим много перемен сравнительно с старшим текстом, который нам главным образом первая группа сохранила в большой неприкосновенности. Нужно впрочем сейчас же отметить, что эти изменения не касаются содержания предмета, которое остается почти то же самое, как и в старшем и тексте русских списков. Эти изменения характера стилистического и сделаны в духе литературной эпохи патриарха терновского Евфимия, как сейчас же может убедиться знакомый с болгарскою письменностью этого времени. Таковы же и изменения грамматические и орфографические; иногда и лексические замены носят такой же характер. Но за то эта редакция жития важна, как труд, в котором обращено внимание на уяснение текста образованными людьми юго-славянской письменности того времени. Нередко затруднения при понимании того или другого места русско-славянских списков могут быть разрешены при справке с рукописями Владислава, грамматика. Что же касается третьего Львовского списка этой редакции, то он важен как свидетельство того, что эти вновь правленные списки XV в. сохранили зависимость от таких юго-славянских оригиналов, которые были близки к оригиналам, с которых были сделаны известные нам русские списки. Как и в первой редакции имена собственные напечатаны с большой буквы и знаки препинания поставлены так, как это делается в обычных современных изданиях. Так это сделано в издании Миклошиича, Die Legende vom heiligen Cyrillus, Wien, 1870, и проф. Превольфом в Prameny (ср. выше). Уже после написания текста житий мы получили два новых списка: 1) Е. В. Барсова и 2) Ватиканской библиотеки. Первый из них по древности не уступает старшим спискам жития. Он находится в близости к группе 2, 7 и 15 по изданию Бодянского, а там, где от них отклоняется, близок к 1 списку Бодянского. В нем есть чтение первостепенной важности. Прежде всего имя Венеции передано: в Бьитъцихъ, как в житии Наума: к Беньткомъ, 2 форма, относящаяся к велико-моравской эпохе: Венеция у чехов Benátky. |
| – Стало быть, приготовление уроков из-за благополучного проведение классов и экзаменов не хорошо? – Да. Оно даже и вредно, потому что оно не может привести нас к прочному, основательному, так сказать, разумному знанию той или другой науки, не пробуждает в нас любви к науке и любопытства, не развивает вследствие этого способностей наших надлежащим образом, и бывает причиною того неотрадного явление, что мы, переходя из класса в класс, забываем изученное нами в предшествующих классах. Отсюда же происходит то, что мы выходим из семинарии с одним только знанием богословских наук, которые тоже скоро потом забываются. И выходит, что учились многому и не знаем ничего основательно, так что когда понадобится отвечать на какие-нибудь вопросы, например, психологические, должны бываем прежде справляться со своими тетрадками или отвечать так уклончиво и неясно, чтобы только казалось, что мы знакомы с этим предметом хоть сколько-нибудь... – Так... Понимаю... В третьем классе я как хорошо знал славянскую грамматику, а теперь я ее совсем забыл, даже и склонений со спряжениями не знаю... А я тогда бился из-за первого разряда... Перешел в четвертый класс, грамматика стала не нужна, да и лености-то по прибавилось... все вылетело из головы и сам попал в омегу. 24 – Вот то-то и есть! Справедливость же моих слов о пользе занятия науками из любви к науке и из желание знать все хорошо, ты тоже можешь видеть на себе самом сейчас же... Ведь с полгода тому назад ты небось и не мечтал о втором-то разряде, даже и вчера небось не мечтал о первом разряде, а занимался своими уроками и особенно греческими спряжениями так себе, сперва потому, что я тебя заставлял каждое слово в уроке разбирать этимологически, каждое существительное склонять, а каждый глагол спрягать, а потом уже и потому, что тебе понравилось спрягать всякий глагол в уроке... ты из любопытства хотел знать, не имеет ли тот или другой глагол какого-нибудь времени неправильно, а известное тебе слово не употребляется ли когда-нибудь в другом значении, чем какое ты знаешь... Ты занимаешься, вовсе не думая о первом разряде, а он к тебе теперь сам собою пришел, ты один из целого класса оказался хорошо знающим спряжение, так что удивил и товарищей, и наставника, когда вдруг вышел из своей камчатки и доказал, что ты вовсе не такой тумак и лентяй, каким все тебя считали... |
|
|
