| Боже мой, как же она рыдала, повторяя: “Юра! Юра! Прости!” Ужас охватил меня, мне было жалко, больно, что я обидел Киру, но невысказанное, не до конца осознанное чувство не давало возможности разорвать невидимую разделявшую нас преграду. Я взял Киру за локоть и стал вслух читать молитвы перед иконой Владимирской Божией Матери, а Кира рыдала и никак не могла остановиться. Закончив молиться, положил ей руки на плечи, усадил рядом с собой на диван, обнял, прижал к себе и стал молча и тихо проводить рукой по ее голове, плечам и рукам, осознав всю свою неправоту, жестокость, безудержное зазнайство и гордость, опустился перед ней на колени и, обняв, сказал: “Бога ради, прости меня, я не прав, надуманной отстраненности больше не будет – ты знаешь, я люблю тебя. Все мое поведение было результатом ложной гордости, и не этому учил нас с тобой о. Арсений”. Поднял, поставил перед собой и много раз расцеловал. Все прошло, рухнуло, осталась вера в Господа, соединяющая нас, дети – центр земной жизни, и любовь, скрепляемая верой и милостью Божией. Я был неправ и виноват перед Кирой, забыв благословение духовного отца, забыв, что она – моя жена, доставлял мучение Кире и самому себе, сейчас это исчезло. Никогда я не говорил, не спрашивал Киру, что толкнуло ее в годы войны совершить ложный шаг и родить ребенка. Однажды, через несколько лет она внезапно сказала: “Юрий! Все, чему учил о. Арсений, все, чему посвятила жизнь: вере, Богу, тебе, мужу, – пало в одно мгновение бездумно, подло. Это случилось единожды, гнусно, противно, безвольно; поняла – будет ребенок, уничтожить его нельзя, это убийство, огромный смертный грех перед Господом. Даже если бы не было ребенка – все равно призналась бы тебе в неверности; хотя это тоже смертный грех, но не убийство ребенка, Ангел Хранитель дается ему еще до рождения”. Больше об этом никогда не говорили. В 1958 г. из лагеря после 18 лет заключения возвратился о. Арсений. Дети выросли, Кате 15 лет, Сергею 16 лет. Мне было пятьдесят восемь, Кире – пятьдесят шесть лет, но она была такой же красивой и стройной, на вид можно было дать не более сорока. У нее всегда была особенность выглядеть на пятнадцать-шестнадцать лет моложе. |
| В первое время молодой человек, будучи отцом ребенка, приходил каждый день, затем посещения его стали все реже и реже и, наконец, совсем прекратились. Мать и дочь были в неописуемом горе. В довершение своего ужаса и беспредельного несчастья, мать и дочь узнали, что юноша женится на другой. Его соблазнило чуть ли не миллионное приданое второй невесты. Думая составить себе земное счастье с богатой женой, он забыл самое главное: счастье не в деньгах, а в благословении и помощи Божией, которых он лишился через свое клятвопреступление и вероломство. В чаду своего призрачного, безумного счастья он мечтал, что жизнь его будет обеспечена до смерти. Но суд Божий стерег его. В день свадьбы молодой человек почувствовал себя нехорошо. У него появилась слабость, которая не покидала его. Он стал худеть не по дням, а по часам и постепенно сделался живым скелетом, слег в постель и буквально иссох. Ничто не могло его утешить. Душа его была полна неописуемой скорби и тоски. Находясь в такой беспредельной печали, однажды среди бела дня он видит, как в комнату входит величественная дивная Жена, исполненная великой славы. Вид Ее был строгим. Она подошла к нему и сказала: “Клятвопреступник, ты за свое безумие достоин этого наказания. Покайся и принеси плоды покаяния.” Своей рукой Она прикоснулась к его волосам, и они выпали на подушку, а Сама Жена стала невидимой. После того больной тотчас же пригласил к себе своего духовного отца, с великим плачем во всем покаялся ему, а затем к смертному одру позвал своих родителей. В их присутствии он подробно рассказал духовнику всю историю своего увлечения бедной девицей, о своей клятве перед Владимирской иконой Божией Матери и о явлении ему в этот день дивной и величественной Жены, в Которой он признал Царицу Небесную. В заключение он со слезами просил отца и мать, чтобы они проявили великое милосердие к обманутой им девушке, младенцу, рожденному от него, и вдове, обеспечили их на всю их жизнь. На другой день, утром, меня снова пригласили к нему. Больной был напутствован Таинствами Причащения и Елеосвящения. |
| В Суздале открылась выставка, посвященная Арсению Элассонскому, архиепископу Суздальскому Суздаль, 27 октября 2005 г . 4 ноября Россия впервые будет отмечать День народного единства. Во Владимирской области главные торжества пройдут в Суздале. Здесь тесно сплелись судьбы двух подвижников русской земли – Дмитрия Пожарского и Арсения Элассонского. Знаковые фигуры XVII столетия, они и сегодня для нас являются примером патриотизма, указывают путь к христианским идеалам мужественного стояния за Истину, сообщается на сайте «Музеи России» . Начало 17 века в России – время Смуты. Отряды иноземных завоевателей разоряют Россию, Москва захвачена поляками. Решается судьбоносный вопрос – о свободе и национальной независимости русского государства. Для освобождения Москвы по призыву нижегородца Кузьмы Минина формируется народное ополчение, под руководством князя Дмитрия Пожарского. Осенью 1612 года после длительной осады столица была освобождена от польских завоевателей. Накануне решающего штурма ополченцы молились о даровании победы перед Казанской иконой Божией Матери. 22 октября (4 ноября) русские герои взяли Китай-город. Очевидцем важнейших событий Смутного времени, рассказавшим о них в своих мемуарах, был архиепископ Арсений Элассонский. Родился он около 1550 г . в Фессалии (Греция) в семье священника. Молодым человеком принял монашеский постриг и вскоре был посвящен в иеродиаконы. В 1580-е годы стал архиепископом Элассоны и Димоника. Современники отмечали в архиепископе Арсении внутреннее благородство, высокие нравственные качества. В своем окружении он выделялся умом и образованностью, литературными талантами. Поэтому не случайно его включили в состав посольства, отправлявшегося из Греции в Россию. Так, в 1586 г . Арсений Элассонский впервые оказался в Москве. На обратном пути в Грецию, он решил не возвращаться на родину и остался во Львове, где два года преподавал греческий и церковнославянский языки в местной школе православного братства. Во второй раз Арсений Элассонский приехал в Россию в 1588 г . с посольством константинопольского патриарха Иеремии II. Он участвовал во всех переговорах с московским правительством по поводу учреждения патриаршества в России, а затем в избрании и рукоположении первого русского патриарха Иова. На прощальном приеме греческих послов у царя Федора Ивановича он получил разрешение остаться в Москве. |
| На одном лице горел стыд, что не может одолеть помыслов, от которых желал бы идти на конец света; на другом выражалась хладнокровная улыбка неверия ко всему видимому: он пришел на ряду с другими явиться только к старцу и уйти неисцеленным; но и он, страшась проницательного его взгляда и обличительного слова, потуплял очи, и смягчал голос, как бы желая смягчить своего судно ложным смирением. Здесь видно было истинное послушание, готовое лобызать ноги старца; там немощный, отринутый всем миром, болезненный юноша не отходил от колен о. Леонида, как от доилицы ее питомец 11 . Между прочими видна была седая голова воина 12 , служившего некогда в отечественной брани, и теперь ополчившегося, под начальством такого искусного вождя, против врагов невидимых. Здесь белелись и власы старца 13 , который, признавая свое неискусство в монашестве, начинал азбуку духовную, когда мир признавал его наставником. Таким-то разнообразным обществом был окружен великий старец и вождь духовный. В этой чудной келлии можно было видеть зрелища, столь же поучительные, как и все события, напоминавшие лучшее время христианства. «Собрание смиренных, яко собрание Серафимов, сказал св. Исаак Сирин ». Благодетельно стали отражаться богомудрые наставления старца на Оптинском братстве, которое понемногу начало совершенствоваться в нравственном отношении. Искусное врачевание немощствующих душ, мудрость старца, свидетельствуемая любовью и почтением к нему настоятеля и братии, скоро сделали о. Леонида известным и вне обители. Как золото, искушенное и очищенное в горниле 80-летней подвижнической жизни, старец промыслом Божиим, вызван был наконец на великий подвиг служения человечеству. Ради духовных советов начали приходить к дверям его келлии из городов и селений разного рода люди: дворяне, купцы, мещане и простой народ обоего пола. Все были принимаемы старцем с сердобольным, отеческим расположением и любовью, и никто из приходящих не выходил из его келлии, не быв утешен им духовно. Раскрывавшие перед ним свои душевные недуги и раны отходили утешенными и исцеленными; а одержимые телесными болезнями и даже бесноватые получали облегчение чтением над ними молитвы (из требника) и помазанием елея от неугасимой лампады, горевшей перед его келейной Владимирской иконой Божией Матери. |
| – В своем докладе на VIII ежегодных Феофановских чтениях Вы назвали основные вехи на этом пути, в их числе и создание музея святителя Феофана, позволяющего рассказать о сокровенном подвиге затвора паломникам... – В нашей беседе хочу обратить внимание и на другую сторону, не менее важную: на крестные ходы с Вышенскими святынями: чудотворной иконой Божией Матери Казанской Вышенской и мощами святителя Феофана Затворника. Такие крестные ходы прошли в Тамбовской, Тверской, Владимирской, Рязанской, Орловской, Элистинской и Калмыцкой, Ханты-Мансийской епархиях, а также по многих епархиях Украины, что помогло людям больше узнать о святителе, дало им возможность помолиться у святынь, испросить небесного предстательства и покровительства в различных нуждах и обстояниях. – Сегодня уже много сделано для подготовки 200-летнего юбилея со дня рождения святителя Феофана Затворника. По благословению Святейшего Патриарха Кирилла юбилей будет отмечаться в следующем году на общецерковном уровне. Вы, как настоятельница обители, находитесь в самой гуще событий. Нам рассказывали, что для Вас стали привычными маршрут Выша – Рязань – Москва и участие в разных мероприятиях, связанных с предстоящим празднованием. Благодаря этому множество людей знакомится с духовным наследием епископа-затворника. Матушка, как давно сами Вы узнали о святителе? – К своему стыду, узнала я достаточно поздно. Предыстория такова: я жила и работала в Москве. Работа была, можно сказать, публичная, насыщенная делами, встречами, – постоянно в движении. Но когда у меня появился духовник в Почаевской лавре, вся эта публичность попросту стала неинтересна. Моя жизнь тогда начала кардинально меняться. Пришло решение купить дом рядом с Почаевской лаврой, чтобы быть поближе к своему духовному отцу. Однако он не благословил, сказал: «Ищи в своих местах». Сначала я в Оптину пустынь поехала, затем мои знакомые предложили поискать дом в Тверской области рядом с Нило-Столобенской пустынью. Но вдруг позвонил один из водителей, который возил меня, и предложил: «Мы собираемся с супругой в Вышу. Не хотите ли с нами поехать?» Я спросила: «А где это?» Он ответил: «В четырехстах километрах от Москвы». Честно говоря, так далеко ехать не хотелось: ведь уже решила подыскивать себе дом возле Нило-Столобенской пустыни! Водитель стал уговаривать, и вот тогда-то я впервые услышала имя святителя Феофана Затворника. Может, какие-то его изречения и читала раньше, но не вникла, кому они принадлежали. В общем, меня уговорили. Мы приехали в Вышу в половине десятого вечера. Темень была непроглядная! Но, как только мы въехали в поселок, я вдруг почувствовала, что у меня сильно забилось сердце. А в машине был включен радиоприемничек, и оттуда неслись слова песни: «Здесь воздух святостью наполнен...» Могло ли это быть случайностью? |
| Храм защитников Отечества Мы знаем, как самые заурядные подростки, которые ни во что не верили, росли как все обычные советские дети, оказавшись в Чечне неизвестно, по чьим амбициям, беззаветно умирали друг за друга. Много было и офицеров, которые за солдат погибали, собой закрывали, вытаскивали из-под обстрела. Но были и те, кто просто продавали своих солдат: их готовили быть профессионалами, а они повели себя как последние подлецы. 23 февраля, 2010 Мы знаем, как самые заурядные подростки, которые ни во что не верили, росли как все обычные советские дети, оказавшись в Чечне неизвестно, по чьим амбициям, беззаветно умирали друг за друга. Много было и офицеров, которые за солдат погибали, собой закрывали, вытаскивали из-под обстрела. Но были и те, кто просто продавали своих солдат: их готовили быть профессионалами, а они повели себя как последние подлецы. Есть в Нижнем Новгороде уникальный белокаменный и очень гостеприимный храм – защитников Отечества, старший священник храма — протоиерей Игорь Пчелинцев. Недавно многие читатели блога отца Игоря, даже те, кто ни разу не был в Нижнем, смогли принять участие в работе над главной храмовой иконой. Отец Игорь обратился с вопросам к читателям – какие святые защитники должны быть изображены на такой иконе – от древности до самых недавних дней. Мы попросили протоиерея Игоря Пчелинцева – рассказать о храме и о том, как сегодня мужчина может стать защитником Отечества. Протоиерей Игорь Пчелинцев. Фото: журнал Фома — Полное название нашего храма – Владимирской Оранской иконы Божией Матери и защитников Отечества, я в этом храме служу всего год, а сам храм был построен три года назад. Защитники Отечества, в честь которых освящен храм — это наши святые воины и защитники, святые благоверные князья. Мы молимся небесным покровителям воинства, поминаем тех, кто погиб за Родину, молимся о здравии служащих защитников. У храма расположен памятный камень, где выбиты имена погибших в Чечне воинов. На день десантника 2 августа его привезли местные сотрудники ФСО – в результате переформирования частей, у них оказалось два таких памятника, один стоит на братском кладбище, второй – у нашего храма. |
| К. умер с Владимирской иконой Божией Матери в руках; похоронен на Новодевичьем кладбище. Философия чувства и веры Итогом длительного изучения европ. философии и культуры эпохи Просвещения стал изданный К. в 1897 г. капитальный труд «Философия чувства и веры в ее отношениях к литературе и рационализму XVIII века и к критической философии. Ч. 1». Книга по содержанию и методологии была близка к культурно-историческому направлению в европ. научных исследованиях 2-й пол. XIX в., к-рое ставило своей целью типологическое описание истории мысли, мифа, религии и культуры. На взгляды К., по его признанию, оказала влияние книга англ. исследователя У. Леки (1838-1903) «History of The Rise and Influence of The Spirit of Rationalism in Europe» (рус. пер.: История возникновения и влияния рационализма в Европе. СПб., 1871-1872. 2 т.). В этом сочинении рационализм, начиная от античности до XVIII в., рассматривается как мировоззрение, к-рое способствовало разрушению религ. веры и определило исторические судьбы совр. европ. цивилизации. Цитируемый К. труд нем. ученого Г. Геттнера (1821-1882) «Literaturgeschichte des XVIII. Jh.» (рус. пер.: История всеобщей литературы XVIII в. СПб., 1863-1875. 3 т.), в к-ром автор связывал европ. художественную лит-ру Англии, Франции и Германии с философскими, религиозными, политическими и эстетическими сочинениями, в лучшем случае можно рассматривать в качестве дополнительного мотива к основному замыслу рус. философа. К. исследовал большой объем литературы на иностранных языках, преимущественно на немецком, французском и английском. Самостоятельный анализ, общие и частные выводы, переводы на рус. язык, библиография и пространные примечания к тексту книги, включающие сведения из различных областей философии, религии, церковной жизни, педагогики, изобразительного искусства, лит-ры и т. д., свидетельствуют о глубоком проникновении автора в суть изучаемых проблем. В центре труда К. сложный и не лишенный глубоких противоречий путь философии чувства (или сенсуализма) в его отношении к рационалистической философии, религии и культуре его времени. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Фото: О. Варов/patriarchia.ru «Я была в храме на службе. Вдруг у меня пропала сумка с деньгами и ключами»: тревожная история с неожиданным концом 2 мин., 14.06.2022 Рассказывает Елена Фомина: Это случилось в родительскую субботу — перед вторым воскресеньем Великого поста. Утром я пошла в храм. Взяла с собой сумку — темно-синюю, на ремне, с которой на работу хожу. В сумке — кошелек с тысячей, карточка с зарплатой, там же бумажка с пин-кодом, чтоб не забыть. Еще, конечно, ключи от квартиры. Ну и мелочи разные. Прихожу в храм. Кладу сумку, куда обычно, на подоконник, встаю на свое постоянное место — перед Владимирской иконой Божией Матери. Служба, потом панихида… О чем думала? Да как всегда: рассеивалась мыслями, вспоминала родителей, жалела себя, корила за то, что дура. Просила Пресвятую Богородицу избавить от скверных помыслов. Закончилась панихида. Стали подходить к кресту. Я к сумке за кошельком, чтобы взять денежку на пожертвование. А сумки-то и нет! Пошла к кресту за благословением. Сама думаю: сейчас народ из храма выйдет, сумка моя обнаружится. Наверное, переложил кто-то на другое место. Подошла к кресту, к иконам. Опять за сумкой — нету! Тут уж я заволновалась: ладно деньги, главное — в сумке ключи и шарф, дорогой подругой подаренный, я его зимой и летом ношу. И как же это я скажу, что моя сумка пропала? Начнут волноваться. Еще полицию вызовут. А батюшке-настоятелю проблемы ни к чему: он же не виноват, что прихожанка у него дура… Подумала и решила: доберусь до дома пешком, попрошу у соседей денег и поеду на другой конец города к подруге за запасными ключами. А потом уже заявлю в полицию о том, что у меня карточка пропала с пин-кодом. Всё равно деньги уже сняли, можно не спешить. Выхожу из храма — и… вижу свою сумку! Лежит, родимая, в притворе, к столу примерзла! Открыла, увидела шарф — еще больше обрадовалась. Смотрю дальше: и перчатки на месте. И ключи. И кошелек. Ну, думаю, денег и карточки точно нет. Смотрю — всё на месте! |
| Прежде чем целиком посвятить себя иконописи, Ю. Н. занималась живописью в Ateliers d’arts sacre у Мориса Дени, продолжая свое художественное образование (училась в свое время в Школе при Обществе поощрения художеств в Петербурге). Впрочем, до переезда в Париж, еще живя в Праге, обучалась технике иконописания у М. Каткова, который перенял ее как ремесло у псковских старообрядцев. Он расписывал тогда русский храм на Ольшанском кладбище. Ю. Н. много копировала старообрядческие иконы — и все же стремилась вырваться за рамки стилизаторского, прикладного подхода; Д. Стеллецкий, расписывавший храм в Сергиевском Подворье в Париже, тоже делал стилизацию — в несколько ином роде, скорее это был декоративный, эстетизированный стиль модерн; работал он масляной краской, оставляя места для ликов, которые потом писала княжна Львова. Такой подход был для Ю. Н. неприемлем (она замечала, что иной раз на иконе, когда она писалась, вдруг какая-то новая складка на одежде меняет выражение лица). Ее настоящая встреча с русской иконой произошла на выставке древних икон, привезенной из СССР в Европу в 1928 году. Выставка проходила в Бельгии и Германии, в частности, в Мюнхене; Юлия Николаевна отправилась туда, жила у друзей, все дни проводя на выставке, вглядываясь — впервые — в Троицу Рублева, лик Владимирской Божией Матери, которые были там представлены в научных копиях; на выставке были и подлинные иконы древнего письма. Прежде с иконами она знакома была по черно-белым репродукциям «Истории древнерусского искусства» Грабаря, взятой в библиотеке по какому-то безотчетному и сильному душевному порыву в первые же дни в эмиграции. Открытие иконы, после двух веков забвения, когда древние иконы записывались более поздними, когда их убирали в оклады, оставляя только потемневшие едва различимые лики, — произошло незадолго до революции, — реставраторы научились расчищать позднейшие записи. Люди увидели Рублева. Встреча с древними русскими иконами на выставке в Мюнхене определила окончательно направление творческой судьбы Юлии Рейтлингер. Это был ответ, подтвердивший ее интуитивные искания. Она начинает работать над большими иконами, обретая уверенность и свободу в каноне, который не сковывает художника, но есть живой язык для благовествования. |
| Если люди состоятельные, отличавшиеся благочестием, и верой, и преданностью блаженному Илариону, по его святым молитвам сподоблялись великих милостей от Господа, тем более угнетаемые бедностью и разными житейскими невзгодами, смиренно обращавшиеся к старцу за утешением, по его молитвенному ходатайству пред Господом, сверх чаяния утешаемы бывали избавлением от постигавших их скорбей. Лебедянская мещанка Пелагея Макаровна Полозова, бывши вдовой, жила в семье своего свекра, сначала со всеми в ладу, а потом пошли семейные раздоры, и ей не стало житья - ее выгоняли вон. Мысль, что оставаться в доме нет возможности, а идти некуда, наводила на Пелагею Макаровну сильную тоску, так что она решалась на самоубийство. Но тут ей пришла благая мысль прибегнуть к отцу Илариону, к которому она и прежде хаживала, объяснить ему свое горе и просить его святых молитв и совета. Когда келейник доложил о ней старцу, то он немедленно принял ее. Со страхом отворила Полозова дверь кельи и увидела блаженного коленопреклоненным пред святыми иконами. Упавши на колена, она и сама начала слезно молиться. По окончании молитвы она рассказала ему о своем безвыходном положении, так как родные мужа выгоняют ее из дома и она в преклонных летах остается без пристанища и без куска хлеба, тогда как всю свою молодость вместе с покойным мужем провела в общих семейных трудах, через что и самый дом устроился. Да и приданое ее сюда же было потрачено. Обливаясь слезами, Полозова просила святых молитв старца, чтобы не дойти до крайнего отчаяния. Чистосердечно рассказала она ему о своем преступном намерении лишить себя жизни. Долго еще помолившись, отец Иларион сказал ей: «Поди, Пелагея, отслужи молебен с акафистом пред Владимирской иконой Царицы Небесной, да усерднее помолись, и Она тебе поможет - будет у тебя вечный дом». Отслуживши молебен Матери Божией, Полозова почувствовала некоторое облегчение в больной душе своей и так размышляла: «Это батюшка предсказал мне смерть - вечный дом; а от смерти куда же уйдешь! Да будет воля Божия святая!». Так, предавшись Промыслу Божию, жила она на квартире около года. Но вдруг совсем неожиданно Господь устроил дела ее к лучшему. Очень выгодно, с рассрочкой, довелось ей купить не только дом, но при нем и небольшой участок земли, на что отец Иларион дал ей свое благословение и хлеб-соль на новоселье и сказал: «Раба Божия Пелагея! Видишь, Царица Небесная-то к тебе милостива! Молись Ей усердно, и Она не оставит». Со слезами рассказывая об этом, Полозова прибавляла: «Так по молитвам драгоценного батюшки Царица Небесная даровала мне вечный уголок земли!». |
|
|
