| И Господь, сказав Аврааму, когда он привёл для жертвоприношения Ему сына своего: «ныне бо познах, яко боишися ты Бога» (Быт.22:12), сим означил тот совершенный страх, который рождается от любви. Ибо иначе как бы он сказал: «ныне познах», когда (Авраам) уже сделал столько из послушания Богу, — оставил всё своё и переселился в чужую землю к народу, служившему идолам, где не было и следа Богопочитания, и сверх всего этого навёл на него Бог такое страшное искушение — жертвоприношение сына, и после сего сказал ему: «ныне познах, яко боишися ты Бога». Очевидно, что Он говорил здесь о совершенном страхе, свойственном святым, которые уже не по страху мучения и не для получения награды исполняют волю Божию, но, любя Бога, как мы многократно говорили, боятся сделать что-либо против воли Бога, ими любимого. Посему-то и говорит Апостол: «любы вон изгоняет страх», ибо они уже не по страху действуют, но боятся, потому что любят. В сём состоит совершенный страх. Но невозможно (как мы уже сказали выше) достигнуть совершенного страха, если кто прежде не приобретает первоначального. Ибо сказано: «начало премудрости страх Господень» (Притч.1:7), и ещё сказано: «страх Божий есть начало и конец» (Сир.1:15, 18). Началом назван первоначальный страх, за которым следует совершенный страх святых. Первоначальный страх свойствен нашему душевному состоянию. Он сохраняет душу от всякого зла, как полировка медь, ибо сказано: «страхом же Господним уклоняется всяк от зла» (Притч.15:27). Итак, если кто уклоняется от зла по страху наказания, как раб, боящийся господина, то он постепенно приходит и к тому, чтобы делать благое добровольно, и мало-помалу начинает, как наёмник, надеяться некоторого воздаяния за свое благое делание. Ибо когда он постоянно будет избегать зла, как мы сказали, из страха, подобно рабу, и делать благое в надежде награды, подобно наёмнику, то, пребывая, по благодати Божией, во благом и соразмерно сему соединяясь с Богом, он получает вкус благого и начинает понимать, в чём истинное добро, и уже не хочет разлучаться с ним. Ибо кто может разлучить такового от любви Христовой? — как сказал Апостол (Рим. 8:35). |
| Итак, в Тебе ничего этого нет, Боже мой! Ничего сходного с чувствами этими. Когда я Бога моего ищу, да не будет мне, чтобы я то почел Богом моим, что понимают и скоты. Но когда я Бога моего ищу, то ищу света, который больше всякого света, которого не вмещает око; некоторого голоса, который больше всякого голоса, которого не вмещает ухо; некоторое благоухание, которое больше всякого благоухания, которого не вмещает обоняние; некоторую сладость, которая больше всякой сладости, которую не понимает вкус; некоторое объятие, которое больше всякого объятия, которого не вмещает осязание. Этот свет блещет там, где место не обнимает; этот голос раздается там, где дух не прерывается; благоухание это там разливается, где ветер не дышит; вкус этот там ощущается, где нет позыва на пищу; объятие это там осязается, где не расторгается. Сей-то Бог мой, и не сравнится с Ним иной. Сего ищу, когда Бога моего ищу. Сие я люблю, когда Бога моего люблю. Поздно я возлюбил Тебя, красота древняя и новая. Ты был внутри меня, а я был вне и там искал Тебя, и в этих созданных Тобою прекрасных вещах я увязал. Со мною был Ты, но я не был с Тобою. Я ходил кругом всего, ища Тебя, и ради всего оставлял себя. Вопрошал я воздух, и сказал мне весь воздух со всеми своими жителями: «обманывается Анаксимен» (философ); я не Бог твой. Спросил я небо, солнце, луну и звезды; и они мне поведали: мы — не Бог твой. Тогда я вопросил громаду мира: скажи мне, ты ли Бог мой, или не ты? И отвечала она мне великим голосом: не я, но Тот сотворил меня, Кого ищешь ты. И кого я ни спрашивал, отвечали мне: Бог сотворил нас. И я возвратился к себе, взошел в себя и стал рассуждать об этом, спрашивая сам себя: ты кто? Откуда это такое живое существо? Откуда, если не от Тебя, Господи Боже мой? Ты сотворил меня, а не я сам себя. Кто же Ты? Ты, Которым я живу; Ты, чрез Которого все живет. Кто Ты? Ты, Господи Боже мой истинный, один всемогущий и вечный, непостижимый и неизмеримый, Который всегда жив, и ничто в Тебе не умирает. Ты бессмертен и населяешь вечность. Ты чуден для зрения ангелов. Ты неизглаголан и безымянен. Бог живой, не имеющий ни начала, ни конца, начало всего и конец; Который существует прежде веков и прежде всякого начала веков. Ты — Бог мой и Господь всех творений, и у Тебя причины всех неизменяемых вещей и начало всех изменяемых. Никто не может быть художником своего состава. Все, что ни есть, от Тебя существует, потому что без Тебя ничего не бывает. Ты — Источник жизни, из Которого истекает всякая жизнь. Все живущее Тобою живет, и без Тебя ничто не живет. |
| Тогда израильский народ (евреи) с великою радостью, воспели благодарственную песнь Господу Богу, своему Помощнику и Покровителю. Мариам же пророчица, сестра Ааронова, взяла в руки тимпан, а за нею вышли и все женщины с тимпанами и ликованием. И воспела Мариам пред ними: «Пойте Господу, ибо высоко превознесся Он, коня и всадника его ввергнул в море». Переход евреев через Чермное море, воды которого отделили и избавили евреев от нечестия и рабства египетского, прообразовал собою крещение, через которое мы освобождаемся от власти диавола и рабства греху. Во время путешествия евреев из Египта в землю обетованную Господь сотворил много и других чудес. Однажды евреи пришли в такое место, где вода была горькая. Они не могли ее пить и роптали на Моисея. Господь указал Моисею на дерево. Как только он положил его в воду, вода сделалась сладкою. Это дерево, отнявшее горечь от воды, было прообразом крестного Древа Христова, отнимающего горечь жизни — грех. Когда у евреев вышел весь хлеб, взятый из Египта Господь послал им хлеб с неба — манну. Она была похожа на белые маленькие крупинки, или на мелкий град, и имела вкус хлеба с медом. Название манна этот хлеб получил потому, что когда евреи увидели его в первый раз, то спрашивали друг друга: ман-гу (что это?), Моисей ответил: «это хлеб, который Господь дал вам в пищу». Евреи и прозвали этот хлеб манною. Манна покрывала утром землю вокруг еврейского стана во все время их путешествия каждый день, кроме субботы. А когда евреи в пустыне пришли на место, называемое Рефидим, где совсем не было воды, то снова начали роптать на Моисея. По повелению Божию, Моисей ударил жезлом по каменной скале, и из нее потекла вода. Манна в пустыне и вода, истекшая из каменной скалы, спасшая израильтян от смерти, прообразовали собою истинные для нас пищу и питие, то есть Тело и Кровь Христовы, который дает нам Господь в святом причащении, спасающая нас от вечной смерти. В Рефидиме на евреев напали жители пустыни, Амаликитяне. Моисей послал против них Иисуса Навина с войском, а сам с братом своим Аароном и Ором взошел на ближайшую гору и начал молиться, поднявши обе руки к небу (образовав собою крест). |
| «Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый. Но для того я и помилован, чтобы Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной. Царю же веков нетленному, невидимому, единому премудрому Богу честь и слава во веки веков. Аминь» (1 Тим. 1:15–17). Таковы слова сегодняшнего апостольского чтения. Размышляя об этих стихах, нельзя не вспомнить слова Христовы: «Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Лк. 5:32). Мы видим, что апостол Павел не только признается таким грешником, но и называет себя первым из грешников. Очевидно, апостол имел величайшую, незаменимую христианскую добродетель – зрение своих грехов. Насколько же необходимо видеть свои грехи, братья и сестры! Как возможно исцелиться, не признавая болезни? Как призывать врача, не желая лечиться? «Первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих бесчисленных, как песок морской», – писал известный подвижник, священномученик Петр Дамаскин. А ведь сегодня едва ли не самая распространенная среди нас болезнь – видеть и обсуждать чужие грехи, а своих не замечать. Более того, мы не только не умеем видеть свои грехи и осуждаем чужие, но часто находим какой-то особый вкус в обсуждении грехов Священноначалия. Осуждение епископата и священства, пожалуй, едва ли не самая развитая духовная болезнь нынешней эпохи. Есть даже весьма знаменитые люди, которые вчера еще были защитниками Церкви, но сегодня приняли за свое новое служение выискивать грехи священников, монахов, епископов и даже патриарха – и об этом говорить «во весь голос». Осуждение всех и вся при спокойном принятии своей греховности есть дьявольская печать нашего времени. А ведь суть христианской жизни состоит вовсе не в том, чтоб отслеживать пути человеческой неправды, а в том, чтоб спасти свою душу и через свет своей исцеленной души осветить дорогу к Богу и другим людям. Много раз в истории появлялись «поборники правды», жаждущие спасения всему человечеству – и сколько же они принесли вреда, пытаясь «восстановить справедливость», минуя при этом исправление собственной души! |
| Евангелисты, особенно три первые, не передали очень многого из того, чем учил Господь. Правда, и сам Иоанн умолчал об очень многом, однако ж, он сверх того, что передали трое, изложил некоторые высшие уроки Господа. Господь, как можно догадываться, многим и высоким истинам учил собирающихся во храме. Что евангелисты сказали немногое, ибо и не желали объявлять всего, это видно как из многого другого, так немало можно заключить о сем и из того, что они, тогда как Господь учил почти три года записали так мало Его уроков, что, по моему мнению, не заслуживать порицания тот, кто сказал бы, что их можно было бы передать менее чем в целый день. Итак, святые евангелисты из многого написали немногое, чтобы лишь только передать вкус сладости. Господь говорил не со всеми одинаково, но каждому предлагал полезное. Поэтому народ с утра приходит к Нему. Ибо благодать изливалась из уст Его. А ночью Господь удалялся на гору, показывая нам, что во время тишины ночной нужно беседовать с Богом, а днем во время столкновений с людьми приносить им пользу, и ночью собирать, а днем раздавать собранное. Сам Он не нуждался в молитве или общении с Богом. Ибо Сам будучи Бог, не имел в чем бы Ему смиряться, но для нас положил это в образец, чтобы мы во время ночи, подобно колодезям, забирали в себя сток из духовных жил - молитвы, а днем из нас вычерпывали бы те, кои нуждаются в полезном. Смотря на то, как тогда народ с утра приходил к Иисусу слушать Его, иной сказал бы, что к Нему идут слова Давида: " Боже! Ты Бог мой, Тебя от ранней зари ищу я; Тебя жаждет душа моя " (Пс. 62, 2). Глава двадцать вторая Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою, и искали первосвященники и книжники, как бы погубить Его, потому что боялись народа. Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег; и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе. |
| А в рассудительности мы должны показать воздержание. Потому что иное – рассудительность на основании Слова Божия и церковного опыта. А иное – лукавое мудрование на основании скрытых страстей. Например, пост может быть нарушен по любви, а может и по чревоугодию, которое только и ищет благовидного предлога. В воздержании должно быть видно терпение. Терпение вообще делает осязательной и существенной любую добродетель. Терпение дает всему как бы плоть и кровь, и твердое место во времени. Ибо сказано, что спасется только претерпевший «до конца» ( Мф.10:22 ). В терпении непременно должно быть благочестие. Терпение спасительно не само по себе, а только ради Господа, ради вечной жизни. Потому что можно терпеть и ради гордости, и ради тщеславия, чтобы выставить свою силу, прославиться своими подвигами. А благочестие невозможно без братолюбия. Ужасно то «благочестие», которое мыслит себя только в неукоснительном выполнении обрядов и уставов, и сразу взрывается ненавистью к живому человеку, который вольно или невольно нарушит наш распорядок жизни. А вот в братолюбии должна быть видна любовь, которая «не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла» ( 1Кор.13:5 ). Потому что любовь к брату может быть и по пристрастию к нему, и потому, что он в чем-то полезен, или потому, что он любит нас. Так, все должно быть во всем. Потому что каждое, взятое само по себе, зачастую выглядит плоским, карикатурным. А иногда даже страшным, как, например, образцовое послушание дочери Иродиады ( Мф.14 ). К тому же, всякая добродетель, взятая в отрыве от других, может быть даже маской диавола. Говоря о последних временах, Господь предостерегает: «берегитесь, чтобы кто не прельстил вас», потому что «многие придут под именем Моим, и будут говорить, что это Я». Придут как бы в маске той или иной добродетели. Иной – уж такой правоверный, но только в душе, а не в делах. Иной – весь добродетель, безо всякой рассудительности, а иной – весь лукавая рассудительность, умеющая все повернуть на любой вкус. Иной – весь воздержание, на удивление, выше всякой меры. Иной – такой братолюбивый, что всех обольстит, всех заставит даром работать на себя. А иной – весь кажущаяся любовь, безразличная к добру и злу, не останавливающая зло, не встающая грудью на защиту слабого, безразличная и к истине, и к вере. |
| А где же мы, стоящие с верой и надеждой у запертых царских врат, ведущих в Царствие Небесное? А вот они – маленькие зеленые ягодки, не видимые с земли, но хорошо видимые с Небес, – недоспевшие, недозревшие, кислые и горькие на вкус. Но мы здесь, в винограднике, висим, спеем среди ветхозаветных титанов и новозаветных святых. «Святии апостоли, молите Бога о нас». Плоды сии безымянны, лишь подписанные сутью душ наших: душа-злодейка, душа-блудница, душа-сонная ленивица. Не для них ли Андрей возопил: «Душе моя, душе моя, востани, что спиши? Конец приближается». Слабые, немощные, медленно зреющие, возможно с червоточиной, но всегда заботливо укрытые от зноя и града широкими рядами листьев, похожих на омофор Пречистой Богородицы. «Пресвятая Богородица, спаси нас». Все мы плоды одного дерева – Живого Виноградника Господа нашего Иисуса Христа. Он Ствол и Начало жизни, Глава и Творец всему. «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1: 3–5). Человек рождается, чтобы прийти к Богу. Не все доходят, но и плоды не все созревают. Песня за песней течет канон, душа путешествует по винограднику, созерцая молодую зеленую лозу и засохшие плети. Вот на берегу куча хвороста – пища для огня, а вот ягоды упавшие и загнившие – пища для червей. И глядя на всё это, понимаешь: без покаяния нет прощения. «Преподобная мати Марие, моли Бога о нас». Вот и завершилось чтение Великого Покаянного канона Андрея Критского. Четыре дня пролетели, как один. Окончилось путешествие по дивному саду, лодка ткнулась в причал, а уходить не хочется. В голове всё звучат и звучат слова: «Душе моя, востани, что спиши? Конец приближается, и имаши смутитися: воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог, везде сый и вся исполняяй». А вокруг непередаваемый аромат цветущего виноградника, а в нем на ветвях – маленькие зеленые ягодки, за четыре дня пожелтевшие с одного бока. Преподобный отче Андрее, моли Бога о нас. |
| А далее мы вступаем на почву подлинной теократии Ветхого Завета и следующих за нею новозаветных иерократий, начиная с Константиновской эпохи. Высокомерно презираемое с высоты нашей милой “секуляризации” “средневековье”, восточное и западное, папская и царская иерократия, обе одинаково неудавшись, обрушились в “новое время”, где мы ныне благополучно и пребываем, хотя и начинаем уже вздыхать о “медиавелизме” и понемножку приготовляемся выбираться из-под развалин. Чтобы конкретно ощутить, в какой мере всерьез может браться мысль, что не может быть нецерковного права, возьмите Ветхий Завет и посмотрите книги Закона (Тора), Моисеево законодательство, данное на Синае. “И сказал Господь Моисею: и вот законы, которые ты объявишь им” ( Исх. 20: 22, 21:1 ). А дальше? “Если купишь раба Еврея, пусть он работает [тебе] шесть лет, а в седьмой [год] пусть выйдет на волю даром; если он пришел один, пусть один и выйдет; а если он женатый, пусть выйдет с ним и жена его” ( Исх. 21: 2–3 ) и т. д. Не правда ли, странное, с нашей точки зрения, «церковное право”? И, однако, нормы гражданского и уголовного права, нисколько не стесняясь, занимают свое место в Синайском законодательстве ( Исх. 20–23 ), и даже “полицейское” право находит здесь себе приют: Левит, главы 18–22, 24–27, вместе с законами о пище и очищении ( Лев 11–15 ), постановлениями о культе, праздниках и жертвах, об устройстве скинии, облачениях и богослужении ( Исх. 25–30 ; Лев 1–7, 16– 18, 23–25 ), об избрании иерархии: Аарона и левитов ( Исх. 40 ; Лев 8–9 ). И все законы, как ни различны эти области и как ни далеки многие из них от культа и веры, возвещаются именем Божьим, как прямые веления Божьи. Как видите, эти кочевники не имели никакого понятия об “отделении церкви от государства”. Но особенно интересно для нас наблюдать тот момент, когда, под влиянием “более просвещенного Запада”, в данном случае, окружавших Палестину народностей, и у евреев появился вкус к секуляризации, к “правовому государству”, и они захотели иметь царя, как и у других народов. |
| " А я сказал: " О, Господи Боже! Я не умею говорить, ибо я еще молод. " Но Господь сказал мне: " не говори " я молод, " ибо ко всем, к кому пошлю Я тебя, пойдешь, и все, что повелю тебе, скажешь " (Иер. 1:5-7). Бог призвал также и Авраама и благословил его и размножил его (Ис. 51:2), о чем говорит и ап. Павел в послании к Римлянам (гл. 4, и к Евр. 11:8). Из массы следовавшего за Ним народа Господь призывает 12 Своих учеников и 70. Святой Дух повелеваетЗ " Отделите Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их " (Дн. 13:2). Тот же Савл, ставший Павлом, может смело говорить о своем святом призвании (2 Тим. 13:9) — " не по делам нашим, но по изволению Божию и благодати. " Он же надписывает и свое послание: " Павел, призванный Апостол " (к Рим., 1 Кор.) или даже " избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом " (к Галатам). Особым интересом отличается рассуждение ап. Павла в 1 послании к Тимофею (3:1): " верно слово: если кто епископства желает, доброго дела желает. " В переводе эти слова апостола звучат гораздо бледнее и малозначительнее, чем в греческом подлиннике. По-русски сказано оба раза " желает " ; по-славянски — в первом случае " хочет, " а во втором " желает, " что в сущности почти звучит одинаково. В латинском переводе тот же глагол: " desiderat. " Французский перевод вносит некоторое различие, не передающее, однако, основную мысль подлинника: " si quelqu " un aspire a etre eveque, il desir une charge excellante. " Английский и немецкий глаголы тоже не делают различия, сохраняя глагол " desire " и " begehren, " Греческий же подлинник не только пользуется разными глаголами, но и содержание их более сильное и полновесное в обоих случаях. " Если кто епископства желает " — по-гречески звучит oregete — что буквально значит " имеет вкус к епископству, " " имеет аппетит к епископству. " В новогреческом языке orexis значит прямо: аппетит. Перед обедом, желая приятного аппетита, хозяин говорит kalin orexin. Во втором случае Апостол говорит: что по-славянски следовало бы перевести: " вожделеет, " так как слово epithimia означает не просто желание, но сильное желание, вожделение. |
| Ап. Иоанн уверяет нас в возможности такой жизни: Дети! Вы от Бога, и победили их; ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире ( 1Ин. 4:4 ). Ап. Павел говорит: верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение так чтобы вы могли перенести ( 1Кор. 10:13 ). Посему в послании к филиппийцам он пишет: я молюсь о том, чтобы любовь ваша еще более и более возрастала в познании и всяком чувстве, чтобы, познавая лучшее, вы были чисты и непреткновенны в день Христов (1:9–10). Но возможны, к прискорбию, и такие случаи, когда нравственно возрожденный изнемогает в борьбе и падает. Такие случаи имеет в виду ап. Павел, когда заповедует христианам совершать спасение свое со страхом и трепетом ( Фил. 2:12 ). Падения возможны различные. Бывает падение, от которого христианин скоро спохватывается и встает, омывая слезами покаяния греховное пятно и укрепляя себя на дальнейшую борьбу верой в прощающую и помогающую благодать Божию. Возможно падение, после которого человек продолжает лежать беспечно в грязи греха. Возможно падение, происшедшее вследствие неосмотрительности; или такое падение, которое произошло из-за услаждения грехом и внутреннего расположения ко греху. В последнем случае угрожает опасность потерять вкус к духовному благу, потерять благодать Божию и возвратиться к тому состоянию, в котором человек находился до обращения. При таком виде падения христианину необходимо снова пройти весь процесс обращения, который изображен нами выше. Если же он остается в состоянии нераскаянности, то совершает грех против Св. Духа, следовательно, погибает. В отличие от возрождения в крещении, которое не повторяется, обращение может быть повторяемо. Сколько раз? Возможно случаи его повторения по несколько раз (так как Бог не хочет смерти грешника); но возможен и такой случай, что после первого отпадения от Бога человек погибает. Во всяком случае Господь Спаситель указывает на большую опасность отпадения от Бога после обращения, когда говорит: Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел; и пришед находит его выметенным и убранным. |
|
|
