| Раиса. Мы этого башмачника на весь дом шить башмаки заставим, он нам и будет письма переносить. Входят Бальзаминов и Химка. Явление четвертое Анфиса, Раиса, Бальзаминов и Химка. Анфиса ( тихо ). Да ведь это твой белобрысый. Раиса. Вот суприз! Анфиса. Беги, Химка, постереги у калитки: коли в доме проснутся, так ты дай знак какой-нибудь. Химка. Сейчас! Сейчас! Вот страсти-то! ( Убегает ). Анфиса. Однако как вы смелы! Бальзаминов. Любовь все преодолеваетс. Анфиса. Лукьяна Лукьяныча давно ли видели? Бальзаминов. Даже только сейчасс. Я от них к вам письмо имею. Анфиса. Так давайте! Бальзаминов ( подает письмо ). Извольтес, Они ответ просилис. Анфиса отходит, распечатывает и читает. Раиса. Вас зовут Михайло Дмитрич? Бальзаминов. Точно такс. Это я собственно для васс. Раиса. Что для меня? Бальзаминов. В таком видес. Раиса. Покорно вас благодарю. Анфиса. Раиса, поди сюда! Вы, господин Бальзаминов, извините, нам нужно поговорить. Вы посидите на лавочке, подождите. Раиса подходит к Анфисе. Бальзаминов ( садится на лавочку у забора ). Оченно хорошос. Анфиса ( читает ). «У меня все готово. Докажите, что вы меня любите не на словах только, а на самом деле. Доказательств моей любви вы видели много. Для вас я бросил свет, бросил знакомство, оставил все удовольствия и развлечения и живу более года в этой дикой стороне, в которой могут жить только медведи да Бальзаминовы…» Раиса. Ах, это правда. Анфиса. Правда! ( Читает ). «Кажется, этого довольно. Больше я ждать не могу. Из любви к вам я решаюсь избавить вас от неволи; теперь все зависит от вас. Если хотите, чтоб мы оба были счастливы, сегодня, когда стемнеет и ваши улягутся спать, что произойдет, вероятно, не позже девятого часа, выходите в сад. В переулке, сзади вашего сада, я буду ожидать вас с коляской. Забор вашего сада, который выходит в переулок, в одном месте плох…» Раиса. Да, братец давно говорил об этом. На этой неделе хотят починить. Анфиса ( читает ). «Мы разберем несколько досок, и вы будете на свободе. Мы с вами поедем верст за пятнадцать, где меня ждут мои приятели и уже все готово, даже и музыка…» |
| На одном из диванчиков палубы беседовали мы с какою-то весьма симпатичною русскою четой, знакомство с которой случайно завязалось у нас во время поездки. Между тем, четверо странствующих итальянских артистов со скрипками, кларнетом утешали публику своею музыкой, прохаживаясь, конечно, при этом со шляпой. Услыхав наш русский разговор, дирижер летучего оркестра вдруг обращается к своим товарищам с громким приказом: „ну, нэмношка па русски!” и тотчас же, под их аккомпанемент, начинает, не блестящим, конечно, но весьма приличным баритоном: „йа васс люплю и ви пафэрртэ”. За романсом последовал, уже без пения, „стрелочек” и, наконец, наш народный гимн. Все это было для нас весьма приятным сюрпризом, и нашему русскому сердцу в высшей степени отрадно было слышать, как дорогие звуки гимна неслись над волнами неаполитанского залива. Но не могла равнодушно вынести эту случайную руссофильскую демонстрацию одна англичанка, стоявшая вблизи нас, прислонившись к борту парохода; она тотчас же подозвала к себе дирижера и заказала ему английский гимн. Желание ее, конечно, немедленно было исполнено, так как репертуар этого профессионально-международного оркестра за приличное вознаграждение мог, очевидно, удовлетворить требованиям какой угодно национальности. – Недели через две после того, будучи в Люцерне, осматривали мы так называемый „глетчергартен». В устроенном там образцовом альпийском домике лежит большая раскрытая книга, приглашающая посетителей записать в ней свое имя, звание, национальность и, если угодно, сделать в особом графе свои замечания, занести какие-либо впечатления или наблюдения. Непосредственно впереди нас шла большая компания англичан, от которой отстал один молодой джентльмен и серьезно сосредоточился над книгой. По его уходу я полюбопытствовал взглянуть на результат его размышлений и в особой графе увидал написанные им слова: «England is England». (Англия есть Англия). Не знаю, что он хотел выразить этими словами; но правда их, мне думается, в том, что действительно англичанин всегда и везде остается, сознает и чувствует себя англичанином, и в этом его большая сила. |
| Моск. Синод. библ. 171 л. 447. Описание Горского и Невоструева, отд. 2, кн. 2, 463–465. Извет напечатан у Хрущева, в приложениях приписывает перу Вассиана Косого, то это обстоятельство весьма ясно указывает характер политических убеждений Вассиана, диаметрально противоположных воззрениям Иосифа Волоцкого . 236 «Не с иноки Господь повелел царство держати, но с князи и бояры. Царь советующийся с иноками – с мертвецы беседует». Рассужд. Вассиана о неприличии монастыр. владеть вотчинами. Чтен. в Общ. Ист. и Древн. Росс. 1839 г., кН. III, отд. 2. 3. 237 Рассуждение Вассиана о неприличии монастыр. владеть вотчинами. Чтен. в Общ. Ист. в Древн. Росс. 1859 г. кн. III, отд. III. 8. 11–12. Нравствено-канонический трактат Вассиана см. рукоп. Софийск. библ., 1451, л. 101. 238 «Аще где будет, говорит он, власть, иноческая, а не царских воевод, и ту Божии милости нет, таковые властующие иноки не боголюбцы, но гневители». Разсужден. Вассиана о неприличии монастыр. владеть вотчинами. Чтен. в Общ. Истор. и Древн. Рос. 1859 г., кн. III, отд. III, 13. 239 «Святительскому, ниже священническому чину, окроме их святительских властей, в правду о законе, и о блпговерии и о спасении мира сего с Царской небесной грозы. (Ibid, 13). 244 Правосл. Собес 1863 г., ч. II. Август, 564, 566. Три доселе неизданные послания князя Курбского. Печалование духовенства за опальных. Чтения в Обществе Истории и Древностей Российских 1876, кн. I, 158–160. 246 Этот абзац вставлен в текст из дополнения к печатному оригиналу – прим. электронной редакции. 251 Московские соборы на еретиков. XVI в. Чтен. в Общ. Истор. и Древн. Росс. 1847 г. III, 15, 8. Акты Археогр. Эксп. т. I, Спб 238, 244. Костомаров Историч. Монографии, т. I. Спб. 1863 г. Великорусские вольнодумцы XVI в. 452–452. 252 Ркп. Императ. Публ. Библ. Q. XVII, 64, л. 292–294. Письмо к Василию Челядину. Просветитель, 526–527. 254 Рассужд. Васс. о неприличии монаст. владеть вотчинами. Чтен. в Общ. Ист. Древн. 1859 г., III, отд. 3, стр. 11. 7. 257 Чтен. в Общ. |
| Сергей Прокопенко . Я за речи. Ершов Я тоже. Николай Прокопенко . Только, чур, Серёжка говорит последний, чтобы желающие могли спастись бегством. Сергей Прокопенко . Глупо. Входит Вассо . Вассо . Пожальте -- катыхынски готово. Шумно направляются в столовую. Ершов (давая дорогу Лидии Валерьяновне). Даме почёт и уважение. Иван Трофимович . Григорий Петрович, вы мой сосед, вы, кажется, один только пьёте пиво. Ершов . И я тоже. Николай Прокопенко . А ещё поэт. Ершов . При чём тут поэзия?.. Лазарев . Господа, пропустите вперёд хозяйку. Сергей Прокопенко . Я предлагаю, господа, чтобы сегодня хозяйки не было, -- да здравствует коммуна! Николай Прокопенко (в дверях). Андрей Евгеньевич, а как бы хорошо теперь в лес, на воздух! Подгорный . Ну проходите, проходите... Сцена некоторое время пуста. Из правой двери быстро выходит Васс о -- он в пальто и в шляпе. Из прихожей в то же время врывается Пружанская . Пружанская (загораживая дорогу Вассо). Я на одну минуту. Ради Бога, простите, я всегда забываю ваше имя -- Таракан. Это ужасно смешно, но не обижайтесь. Я совершенно не хочу вас обидеть. Я даже говорила Татьяне Павловне: " Его зовут Тараканом -- это неблагозвучно " . Если обязательно надо насекомое -- можно было бы назвать Мотылёк, не правда ли? Ради Бога, Таракан, извиняюсь, что случилось?.. Не мучайте меня!.. Вассо . Катыхынски малё -- ещё две бутилки велели купить... (Хочет идти.) Пружанская (удерживает его). Кахетинского... ничего не понимаю... Ха-ха-ха... Ах, какой смешной... Простите, простите, простите, я страшно смешлива... Председательница Гигиенического общества говорит мне: " Вы, Любовь Романовна, смешливы, как дитя " . Я отвечаю ей: " Это потому, Марья Васильевна, что я люблю жизнь... " Вы так смешно говорите... Но я люблю иностранцев, я страшно люблю иностранцев... Секретарь Общества борьбы с народной грубостью говорит мне: " Любовь Романовна, вы космополитка " . Я говорю: " Да, я космополитка -- и горжусь этим... " Я вас задерживаю. Но ещё два слова... Умоляю вас. |
| Говорят, этот Аон в Сирии, подобно Антонию в Египте, прежде всех людей положил начало строгому любомудрию... А в соседней Едессе и окрестностях ее около этого времени знаменитейшими любомудрствователями были: Юлиан и сирский писатель Ефрем, также Варсий и Евлогий, оба впоследствии бывшие епископами не какого-нибудь города, но ради и как бы в вознаграждение за жизнь, рукоположенные в собственных своих монастырях. Точно также поставлен был в епископы и упомянутый Лазарь. Эти-то из числа тогдашних знаменитых любомудрствователей в Сирии и пограничной с нею Персии сделались известны нам. Правила жительства у всех их были так сказать общими: сколько можно более пещись о душе; посредством молитв, постов и священных песнопений приучать ее к готовности оставить здешние блага и в этом проводить большую часть жизни; а деньги, занятие житейскими делами, негу тела и попечение о нем пренебрегать совершенно. Некоторые из подвижников достигли до такой степени воздержания, что, например, у Ватеея от неядения из зубов выползали черви, Ала до семидесяти лет не вкушал хлеба, а Илиодор по целым неделям соблюдал пост и многие ночи проводил без сна. Сирия же, или так называемая Кела, и страна за нею, кроме Антиохии, хотя медленнее принимали христианство , не оставались также без духовных любомудрствователей. И эти мужи были и казались тем мужественнее, чем больше испытывали ненависти и козней от тамошних жителей: они великодушно противодействовали им, не защищаясь и не отмщая за себя, но с готовностью перенося оскорбления и побои со стороны язычников. Таковы были, как я слышал, Валентин, которого одни почитают уроженцем Емессы, а другие – Арефузы; также соименник его и Феодор, оба из Титты, номы Апамейской; также Мароза из Нехилов, Васс, Вассоний и Павел, который, происходя из селения Телмиссы, во многих местах основал много монастырей и, как следовало, руководил ими к уразумению любомудрия, а, наконец, в стране, так называемой Югите, устроил величайшую и знаменитейшую общину монахов. Там он и скончался, там и гроб его – предел жизни долговременной; ибо Павел, следуя славному и святому способу любомудрия, дожил до нашего времени. |
| Точно таким же образом поставлен был в епископа и упомянутый Лазарь. Эти то из числа тогдашних знаменитых любомудрствователей в Сирии и пограничной с нею Персии сделались известны нам. Правила жительства у всех их были, так сказать, общими: сколько можно более пещись о душе; посредством молитв, постов и священных песнопений приучать ее к готовности оставить здешние блага и в этом проводить большую часть жизни; а деньги, занятие житейскими делами, негу тела и попечение о нем пренебрегать совершенно. Некоторые из подвижников достигли до такой степени воздержания, что, например, у Ватфея от неядения из зубов выползали черви, Ала до семидесяти лет не вкушал хлеба, а Илиодор по целым неделям соблюдал пост и многие ночи проводил без сна. Сирия же, или так называемая Кела, и страна за нею, кроме Антиохии, хотя медленнее принимали Христианство, однако не оставались также без духовных любомудрствователей. И эти мужи были и казались тем мужественнее, чем больше испытывали ненависти и козней от тамошних жителей: они великодушно противодействовали им, не защищаясь и не отмщая за себя, но с готовностию перенося оскорбления и побои со стороны язычников. Таковы были, как я слышал, — Валентин, которого одни почитают уроженцем Эмиссы, а другие — Арефузы, еще соименник его и Феодул, — оба из Титтов, номы анамейской, также Мароза, из Нехилов, Васс, Вассоний и Павел, который, происходя из селения Телмисы, во многих местах основал много общежительных монастырей, и, как следовало, руководил их к уразумению любомудрия, а наконец в стране так называемой Югите устроил величайшую и знаменитейшую общину монахов. Там он и скончался, там и гроб его — предел жизни долговременной; ибо Павел, следуя славному и святому способу любомудрия, дожил до нашего времени. Впрочем и другие из упомянутых монахов почти все жили долго. И мне кажется, что этим мужам Бог даровал долголетие, желая чрез то распространить веру; ибо к своему богопочтению они привели почти всех Сирийцев и весьма многих из Персов и Сарацинов, так что успехи язычества у этих народов остановились. |
| Эта провинция являлась границей между Римской и Персидской Империями. Укреплённое место этой области называлось Кастра Беф-Забде или ещё Фенек. В несколько приёмов Шапур пытался захватить Беф-Забде и Нисивин, обладание которым открывало ему дорогу в Армению и Месопотамию. Ему действительно удалось захватить укреплённое место Фенеки летом или осенью 360 года. По Персидскому обычаю, взятие города сопровождалось массовым переселением жителей в Персидские провинции и казнью главных членов духовенства. Мы имеем относительно этого несколько документов, из которых самый важный носит наименование «Исповедание пленённых». В этом документ гонение на жителей Бет-Забде датируется 53 годом царствования Шапура или 362 годом нашей эры. Так как эта же дата встречается и в некоторых других мученических актах, то мы должны принять её и признать, что изгнание было совершено через два года после взятия Фенека, очевидно, после восстания жителей, разсчитывавших на помощь Римских войск, в числе их был епископ Илиодор со своими двумя викариями, священниками, диаконами, монахами и монахинями. Епископ скончался в дороге. Трёмстам пленным было назначено жить в провинции Дара, под условием принять религию магов, только 25 отступили от веры, остальные же были казнены. К гонениям в Беф-Забде относятся акты Сабы-Пиргушнаспа, в которых встречаются полезные исторические и географические сведения относительно этой провинции и соседней Беф-Арбеля, но в этих актах есть ошибка, именно, взятие Фенека отнесено ко времени после уступки Нисивина Персам, что было в 363 году. Ошибка несомненна потому, что акты точно отмечают 53 год Шапура. Предание о гонениях на христиан Беф-Забде ещё живо у теперешних жителей этой страны, они показывают место, где Шапур казнил 6000 христиан за их приверженность своей религии, а также и за то, что сын его обратился в Христианство. Во времена этих гонений был замучен Васс, имя которого популярно у западных Сирийцев благодаря известному монастырю в Анамее, названному по имени святого. |
| 7. Прожив после этого недолгое время в обители, Симеон удалился в селение Теланиссу, находящееся у подножия той горы, на которой он живёт ныне. Здесь, найдя небольшой домик, затворился в нем и прожил так три года. Стараясь постоянно умножать богатство добродетели, он, подобно Божиим людям — Моисею и Илии, пожелал провести сорок дней без пищи (Исх.24, 18; 3 Цар.19,8). Он попросил дивного Васса, который обходил тогда деревни, опекая сельских священников, чтобы тот, ничего не оставляя внутри его келлии, замазал глиной дверь её. Когда же Васс указал на трудность такого подвига и стал убеждать не считать насильственную смерть за добродетель (так как самоубийство — величайшее и первое преступление), то Симеон сказал: “Хорошо, положи мне, отче, десять хлебов и поставь сосуд воды; если я увижу, что тело моё нуждается в нише, я воспользуюсь ими”. Васс сделал, как просил Симеон: поставил воду, положил хлеб и, завалив дверь камнем, замазал её глиной. По истечении сорока дней дивный Васс пришел вновь, отвалил камень, вошел внутрь и увидел хлеб целым, а сосуд воды нетронутым; сам же Симеон лежал на земле, словно мертвый, не имея сил ни двигаться, ни говорить. Поэтому Васс, взяв губку, смочил ее и обмыл ею уста лежащего, а после этого вложил в них Божественные тайны. Укрепленный таким образом, блаженный встал и принял немного пищи: салата, цикория и тому подобного. 8. Великий Васс был чрезвычайно изумлён и, придя к своей пастве, рассказал об этом необычайном чуде. Ибо он возглавлял более двухсот подвижников, которым не позволял иметь ни вола, ни мула, также не принимать принесенное золото, выходить за ворота монастыря для покупки каких-либо необходимых вещей или для свидания с кем-нибудь из знакомых, но приказывал всем пребывать в своих келлиях и принимать только ту пищу, которую посылает Божия благодать. Этого правила сподвижники его держатся и доныне, не преступая данных им заповедей. 9. Однако возвращусь к великому Симеону. С того времени, как он пробыл сорок дней без пищи, вот уже двадцать восемь лет он ежегодно в Святую Четыредесятницу постится подобным же образом: время и постоянное упражнение облегчили для него этот труд. Первые дни этого поста он обыкновенно проводил в стоянии и псалмопении; потом, когда тело, вследствие голода, не могло более переносить стояния, совершал служение Богу сидя, а и последние дни даже ложился. Истощаясь и утрачивая мало–помалу физические силы, Симеон вынужден бывал прилечь и лежал иногда полумертвый. После же того, как он начал подвиг столпничества и решил никогда уже не сходить со столпа, он придумал особый род стояния. Прикрепив к столпу перекладину и привязав себя к ней, старец таким образом проводил сорок дней. Впоследствии же, получив свыше еще большую благодать, он не нуждался уже в таком приспособлении и стоял сорок дней, не вкушая пищи, но подкрепляемый ревностью и Божией благодатью. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАСС [Басс; греч. Βσσος; лат. Bassus] († сер. III в.), сщмч. Никейский (пам. зап. 5 дек., пам. греч. 18 сент.). Согласно Римскому Мартирологу В. был епископом г. Никеи (совр. Ницца, Франция) на р. Вар и принял мученическую кончину в гонения имп. Деция (249-251) или имп. Валериана (253-260). По приказу префекта Перенния ему пробили ноги гвоздями, пытали раскаленным железом и скорпионами. Однако о существовании епископской кафедры в Никее на р. Вар ничего не известно до Аквилейского Собора (381), видимо, В. являлся епископом малоазийской Никеи (его мощи оказались в Ницце только в кон. XVIII в.). В пользу этого свидетельствует похвальное слово В., произнесенное в день его памяти свт. Иоанном Златоустом (BHG, N 271). Но вряд ли этого святого можно отождествлять с неким еп. Вассом, упоминаемым в письме Иоанна Златоуста, написанном в ссылке (нач. 405), о к-ром говорится, что он также находился в изгнании близ г. Кукус (М. Армения). В зап. календарях память В. отмечается 5 дек. Кроме того, его память встречается в ряде визант. рукописных Миней под 18 сент. Сохранился канон 4-го гласа, написанный в честь В. К-польским Патриархом Германом (AHG. T. 1. P. 261-268). Ист.: BHG, N 271; ActaSS. Ian. T. 2. P. 257; PG. 50. Col. 719-726 [похвала Иоанна Златоуста]; MartRom. P. 566-567. Лит.: Delehaye H. S. Bassus évêque martyr honoré à Nice//AnBoll. 1932. T. 50. P. 295-310; Calendini P. Bassus (4)//DHGE. T. 6. Col. 1282-1283; Holweck. P. 142. А. И. Макаров Рубрики: Ключевые слова: ИРИНЕЙ († 303?), еп. г. Сирмий, сщмч. (пам. 26 марта; пам. зап. 6 апр., 25 марта; пам. греч. 6 апр., 23 авг.) КЕСАРИЙ И ИУЛИАН (I в.?), священномученики Таррацинские (Терракинские) (пам. 7 окт.; пам. визант. 7 окт., 1 нояб.; пам. греч. 7 окт.; пам. зап. 1 нояб.) ДИОНИСИЙ (II в.), еп. Коринфский, сщмч. (пам. греч. 29 нояб., пам. зап. 8 апр., 22 марта - перенесение мощей), церковный писатель АЛЕКСАНДР I (Александрион I Римский; † 115 или 118), еп. Рима (105 или 108 – 115 или 118), сщмч. (пам. 16 марта, зап. 3 мая) |
| Посмотри и на могилу Никомида, если слыхал ты о том Никомиде, который, соорудив храм великому Христу, сперва себя, а потом девство чад своих принес в славную, чистую жертву, потому что ничего не нашел у себя лучшего сей иерей и наилучший родитель. За это и вступил он скоро в общение с великой Троицей. 3 Наконец, Никомид, отошел ты в славную жизнь, но очень скоро похищен отселе. Кто же дал на это свой приговор? Царь Христос, чтобы вместе со священной четой своих чад с небес правил твоим народом. Картерию 1 Куда ты, любезнейший из товарищей, достославный Картерий, отшел так поспешно, оставив на земле меня, обремененного трудами? Куда удалился ты, управлявший кормилом моей юности, когда на чужой стороне изучал я слово, — ты, который привязал меня к жизни бесплодной? Без сомнения, для тебя всего вожделеннее Царь Христос, Которым теперь обладаешь. Молния великославного Христа, превосходнейшая ограда благонравия, бразды моей жизни, не забывай Григория, которого образовал ты в добрых нравах, что было уже давно, мой вождь к добродетели, Картерий! 2 От чего, как у всякого смертного, и у Картерия прекратились вы, источники слез, бездейственными стали вы, колена, и вы, руки, умилостивлявшие Христа чистейшими жертвами? Оттого, что тамошнее ликостояние пожелало иметь нового песнопевца. 3 Скоро, Никомид, похитил ты у меня сердце мое, похитил Картерия, который заодно с тобой подвизался в благочестии. 4 О, священная страна блаженных Ксолов, какую опору имеешь ты для себя, призвав к себе крестоносца Картерия? Вассу Вдали от отечества разбойнической рукой умерщвлен ты, друг Васс, более всех Христу угождавший. Тебя заключает в себе не отечественная могила. Однако же великое имя твое осталось в наследие всем каппадокиянам; оно написано на таких столпах, которые лучше незыблемых. Вот памятник, воздвигаемый тебе Григорием, которого ты любил! Ты, Васс, как Авраам, принял на лоно свое Картерия, несомненного сына твоего по духу. Но и я, хотя бы и сокрыл меня один гроб с моим родителем, неразлучен буду с вашим сотовариществом. Филтатию |
|
|
