| Правило 35. Аще муж оставлен женою, то подобает смотрети вину оставления: и аще явится она оставившею без причины: то он достоин снисхождения, а она епитимии. Снисхождение же окажется ему в том, да будет в общении с церковью. (Ап. 48; трул. 87, 93, 98; анкир. 20; карф. 102; Василия вел. 9, 21, 77). Настоящее правило св. Василия трулльский собор внес в свое 87 правило, толкование которого служит толкованием и данного правила св. Василия Великаго. Правило 36. Жены воинов, пребывающих в безъизвестности, сочетавшиеся с другими, подлежать тому же суждению, как и те, кои не дождались возвращения отсутствующих мужей. Впрочем здесь дело достойно некоего снисхождения, поелику более вероятно заключение о смерти. (Трул. 93; Василия Вел. 31, 46). Настоящее правило вместе с 31 и 46 правилами того же св. отца вошли в 93 правило трулльского собора, толкования которого и надлежит иметь в виду. Правило 37. Вступивший в брак, по отъятия у него чуждые жены, за первую да будет обвинен в прелюбодеянии, а за другую неповинен. (Трул. 87; Василия Вел. 21, 34, 39, 48, 58, 77). Чужою женою (λλοτραν, alienam) в настоящем правиле называется или женщина, связанная узами законного брака, или девица, законно обрученная с кем-либо Кто, следовательно, совершит прелюбодеяние с такою λλοτραν и законным приговором она будет взята от него, - будь она чужая жена или невеста, - и он, лишенный этой сожительницы, вступит в законный брак со свободной, незамужней женщиной, то тогда, согласно настоящему правилу, таковой человек подлежит епитимии, определенной для прелюбодеев, только за сожительство с чужою женою или невестою, а за сожитие с женою, с которою вступил в законный брак, не подлежит никакому наказанию. Впрочем, последнее нужно понимать не в смысле церковного брака, а в смысле сожительства, о котором речь в 26 правиле св. Василия, т.е. в смысле конкубината, ибо если бы здесь был подразумеваем законный церковный брак, тогда бы тот, кто виновен в прелюбодеянии, мог бы вступить, после вдовства, в новый брак по выдержании всей пятнадцатилетней (Василия Вел. 58), или семилетней (трул. 87) епитимии; если же своим прелюбодеянием дал повод к расторжению брака, то таковой не имеет права никогда более вступать в новый брак (Василия Вел. 48). |
| 534 Вопрос, являлся ли Лев VI законным сыном Василия I или скорее внебрачным сыном Михаила III, обсуждался чаще и жарче, чем некоторые основополагающие проблемы византийской истории. В настоящее время может считаться установленным, что Лев VI был сыном Василия Ï ср.: Adontz . Basile I er . Р. 501 sv. Фогт ( Vogt A. Oraison funèbre de Basile I er par son fils Léon VI le Sage. Rome, 1932. P. 10 sv.) отказался от своего прежнего мнения о незаконнорожденности Льва (Basile I er . Р. 60 sv. и СМН, IV. Р. 51,54). Новая хронология Фогта тем не менее неприемлема; скорее, следует согласиться с Адонцем, что Константин происходил от первого брака Василия, что Евдокия Ингерина стала женой Василия лишь в 865 г., и далее вслед за Грюмелем ( Grumel V. Notes de chronologie byzantine//EO 35 (1936). P. 331–332) полагать, что Лев родился 19 сентября 866 г. (ср. заметку Фогта: Revue Historique 174 (1934). P. 389, п. 1, где рождение Льва VI относится уже не к 864 г., а к 1 сентября 866 г.). 535 Сведения источников о возрасте Александра и Стефана противоречивы, и Адонц ( Adontz . Basile I er . P. 503 sv.) стремится доказать, что родившийся в 870 г. Александр был младшим сыном Василия I. Однако мне кажется, что ясные сообщения Жития Евфимия (ed. P. Karlin-Hayter//Byz 25–27 (1955–1957). P. 10.20) и самого Константина Багрянородного, безусловно, заслуживают предпочтения перед утверждениями хроники Логофета, сведения которой об истории семьи Василия I и в остальном не лишены ошибок. В высшей степени неправдоподобно, что Константин VII не был осведомлен о распределении по возрасту братьев своего отца и был вынужден установить его по акростиху BEK ΛA Σ, как это предполагает Адонц. Скорее, сам этот приписываемый Фотию акростих (состоящий из начальных букв имен Василия, Евдокии, Константина, Льва, Александра и Стефана) является доказательством того, что Стефан был младшим сыном Василия I. В качестве такового он был определен для духовной карьеры. Равным образом Роман I посвятил Церкви своего четвертого и младшего сына Феофилакта. Как тот, так и другой в возрасте 16 лет вступили на патриарший престол, поскольку Стефан, который на основании вышесказанного родился примерно в 871 г., достиг сана патриарха в декабре 886 г. – Колиас ( Κολας Γ. Βιογραφικ Στεφνου Α’ Οκουμενικο Πατριρχου (886–893)// Προσφορ ες Στ. Κυριακδην. Θεσσαλονκη, 1953. Σ. 361) ссылается на ямбический стих Льва Хиросфакта, согласно которому Стефан прожил « πενταπλν πεντδα χρνων». Тем не менее довольно сомнительно, что этот стихотворный оборот следует понимать буквально, как это делает Колиас, который исходя из этого полагает, что умерший 17 или 18 мая 893 г. Стефан родился «немногим до или после 17 или 18 мая 868 г.», то есть точно 25 лет тому назад, и, соответственно, вынужден менять даты рождения Льва VI и Александра. |
| Аще муж оставлен женою, то подобает смотрети вину оставления: и аще явится она оставившею без причины: то он достоин снисхождения, а она епитимии. Снисхождение же окажется ему в том, да будет в общении с церковью. (Ап. 48; трул. 87, 93, 98; анкир. 20; карф. 102; Василия вел. 9, 21, 77). Настоящее правило св. Василия трулльский собор внес в свое 87 правило, толкование которого служит толкованием и данного правила св. Василия Великаго. Правило 36. Жены воинов, пребывающих в безъизвестности, сочетавшиеся с другими, подлежать тому же суждению, как и те, кои не дождались возвращения отсутствующих мужей. Впрочем здесь дело достойно некоего снисхождения, поелику более вероятно заключение о смерти. (Трул. 93; Василия Вел. 31, 46). Настоящее правило вместе с 31 и 46 правилами того же св. отца вошли в 93 правило трулльского собора, толкования которого и надлежит иметь в виду. Правило 37. Вступивший в брак, по отъятия у него чуждые жены, за первую да будет обвинен в прелюбодеянии, а за другую неповинен. (Трул. 87; Василия Вел. 21, 34, 39, 48, 58, 77). Чужою женою (ο, alienam) в настоящем правиле называется или женщина, связанная узами законного брака, или девица, законно обрученная с кем-либо Кто, следовательно, совершит прелюбодеяние с такою ο и законным приговором она будет взята от него, - будь она чужая жена или невеста, - и он, лишенный этой сожительницы, вступит в законный брак со свободной, незамужней женщиной, то тогда, согласно настоящему правилу, таковой человек подлежит епитимии, определенной для прелюбодеев, только за сожительство с чужою женою или невестою, а за сожитие с женою, с которою вступил в законный брак, не подлежит никакому наказанию. Впрочем, последнее нужно понимать не в смысле церковного брака, а в смысле сожительства, о котором речь в 26 правиле св. Василия, т.е. в смысле конкубината, ибо если бы здесь был подразумеваем законный церковный брак, тогда бы тот, кто виновен в прелюбодеянии, мог бы вступить, после вдовства, в новый брак по выдержании всей пятнадцатилетней (Василия Вел. 58), или семилетней (трул. 87) епитимии; если же своим прелюбодеянием дал повод к расторжению брака, то таковой не имеет права никогда более вступать в новый брак (Василия Вел. 48). |
| Узнав о случившемся, Дмитрий Шемяка бежал в Углич. Василий II в то время прибыл в Муром, откуда направился во Владимир. «И бысть радость велика всем градом Русскым», — с умилением пишет позднейший московский летописец. Конечно, русские люди испытывали радость — как-никак великий князь возвращался из плена, но настроение, вероятно, было все-таки тревожное: Василия II сопровождал внушительный татарский эскорт. Торжественная встреча великого князя состоялась в Переславле, куда для этой цели прибыли великие княгини Софья Витовтовна, Мария Ярославна, сыновья Василия Васильевича Иван и Юрий, а также великокняжеский двор. На Дмитриев день (26 октября) Василий II прибыл в Москву. Здесь он остановился в доме своей матери на Ваганькове, а затем у старейшего боярина князя Юрия Патрикеевича в Кремле (после сильного пожара город не успели еще отстроить). Вкусивший сладость верховной власти, князь Дмитрий Юрьевич не собирался примириться с новым порядком вещей. Шемяка понимал, что обстановка недовольства военным поражением (пленением великого князя и протатарской политикой Василия II) сейчас благоприятствовала его властолюбивым замыслам. Поэтому он взял на себя инициативу создания блока тех сил, которые склонялись к мысли о необходимости устранения Василия II с великокняжеского престола. Прежде всего он сообщил своему старому, хотя и неверному союзнику можайскому князю Ивану Андреевичу, что отпуск Василия II ордынцами был обусловлен их планами завладеть всей Северо-Восточной Русью, за исключением, может быть, Твери, в которой они собирались посадить на княжение Василия Васильевича. Так ли это было на самом деле, мы, наверное, никогда не узнаем, но подобные планы ордынцев или Василия II кажутся все же маловероятными. Версия, распространявшаяся Дмитрием Шемякой, могла быть кроме всего прочего представлена и как нарушение докончания 1437—1439 гг., которое обязывало Василия II не соглашаться на предложение татар получить Тверь и Кашин в великое княжение. Одним из участников этого докончания с тверским великим князем был Дмитрий Шемяка. Ну а раз Василий II объявлялся нарушителем докончания, то и присяга на верность ему как бы дезавуировалась. |
| Если же он проповедует не очень хорошо, не очень благодатно, его проповедь будет мешать, разбивать литургию. Есть и другая практика, очень хорошая: говорить проповедь в конце литургии, когда все уже причастились, младенцы унесены из храма, остаются лишь те, кого проповедь интересует. Поскольку проповедь должна быть частью литургии, то, например, замечательный проповедник нашего времени протоиерей Всеволод Шпиллер проповедовал после «Буди Имя Господне» (вместо пения псалма 33-го), а потом заканчивал ее возгласом: «Благословение Господне на вас, Того благодатию и человеколюбием, всегда, ныне и присно и во веки веков». Его проповедь входила в состав литургии. Он придавал этому значение. Для меня это всегда было очень дорого и трогательно. Он хотел, чтобы проповедь была не после отпуста, а внутри литургии. Мне кажется, что для современных священников и современных условий это практика очень хорошая. Отпуст произносится с крестом в руках, и священник благословляет народ. После этого дается целовать крест, а чтец читает в это время благодарственные молитвы. Осталось сказать еще о двух литургиях, которые совершаются в Православной Церкви — литургии Василия Великого и литургии Преждеосвященных Даров. Литургия Василия Великого совершается только 10 раз в году: в навечерие праздника Рождества Христова и праздника Крещения, если это навечерие не совпадает с воскресным днем (тогда порядок меняется: накануне совершается литургия Иоанна Златоустого, а на праздник — литургия Василия Великого). Затем литургия Василия Великого совершается на старый Новый год: 14 января по новому стилю, 1 января по старому — на день Василия Великого. Затем — в пять воскресных дней Великого Поста (в 1, 2, 3, 4 и 5 недели) и дважды на Страстной седмице—в Великий Четверток и Великую Субботу. Больше литургия Василия Великого никогда не совершается. В этой литургии есть ряд характерных особенностей. Они не столь значительны в своих отличиях, кроме анафоры. Отличия такие: на проскомидии поминается не Иоанн Златоуст, а Василий Великий — вынимается частица за Василия Великого. Затем отличается молитва о оглашенных, но особенно отличается анафора, которая намного длиннее анафоры Иоанна Златоустого. Молитвы Василия Великого намного длиннее, поэтому песнопения — те же самые, что поются и на литургии Иоанна Златоустого, — поются очень протяженно, и выбраны специальные напевы, которые позволяют священнику прочитать тайные молитвы, которые намного длиннее. |
| Святой Василий Великий пас церковь Божью восемь лет шесть месяцев и шестнадцать дней, а всех лет жития его было сорок девять. Новокрещенный же еврей, увидев святого умершим, пал на лицо его и со слезами сказал: – Воистину, раб Божий Василий, ты и теперь не умер бы, если бы не захотел сам. Погребение святого Василия представляло знаменательное событие и показывало, каким высоким уважением пользовался он. Не только христиане, но и иудеи, и язычники толпами стремились на улицу в великом множестве и настойчиво теснились ко гробу почившего святителя. На погребенье Василия прибыл и святой Григорий Назианзин и плакал много по святом. Собравшиеся сюда архииереи воспели надгробные песнопения и погребли честные мощи великого угодника Божья Василия в церкви святого мученика Евпсихия 75 , восхваляя Бога, Единого в Троице, Ему же слава во веки. Аминь 76 . Тропарь, глас 1: Во всю землю изыде вещание твое, яко приемшую слово твое, имже боголепно научил еси, естество сущих уяснил еси, человеческия обычаи украсил еси, царское священие отче преподобне: моли Христа Бога спастися душам нашим 77 . Кондак, глас 4: Явился еси основание непоколебимое церкве, подая всем некрадомое господство человеком, запечатлея твоими веленьми, небоявленне Василие преподобне. 15 Каппадокия – провинция Римской империи, находилась на востоке Малой Азии и известна была во времена Василия Великого образованностью своих жителей. В конце XI века Каппадокия подпала под власть Турок и доселе принадлежит им. Кесария – главный город Каппадокии; церковь кесарийская издавна славилась образованностью своих архипастырей. Св. Григорий Богослов , здесь положивший начало своему образованию, называет Кесарию столицей просвещения. 16 Отец Василия, по имени также Василий, известный своей благотворительностью, был женат на знатной и богатой девушке Еммелии. От этого брака родились пять дочерей и пять сыновей. Старшая дочь – Макрина осталась верною этому благополагавшемуся союзу, посвятив себя целомудрию (память ее 19 июля). Из пяти братьев один умер в раннем детстве; три были епископами и причислены к лику святых; пятый погиб на охоте. Из оставшихся в живых старшим сыном был Василий, за ним следовал Григорий, впоследствии епископ Нисский (память его 10 января), и Петр, сначала простой подвижник, потом епископ Севастийский (память его 9 января). – Отец Василия, вероятно, незадолго перед кончиной принял сан священника, как об этом можно заключать из того, что Григорий Богослов называет мать Василия Великого супругой иерея. |
| 41). Григорий уверяет еще, что все слова Василия с неимоверной быстротой делались известными во всем мире. Вот собственные выражения Григория, писавшего еще в то время, когда сам был пресвитером: «Я стою не на виду, многим неизвестен, иные почти и не знают, что мною бывает сказано и даже проповедую ли я. О Василии же много речей, как о человеке, который известен и сам по себе, и по Церкви. Все сказанное им переходит в общую известность». К Василию питал высокое уважение и св. Афанасий Великий Любовь св. Афанасия к св. Василию так была известна и несомненна, что Василий с уверенностью напоминал о ней преемнику Афанасия (п. 128). А пять дошедших до нас писем Василия к Афанасию показывают еще, что Василий с доверчивостью предлагал Афанасию иногда свои советы для устроения дел церковных и видел одобрительное внимание к своим предложениям. Из писем же самого Афанасия известно, что он с твердостью защищал Василия против подозрений в неправомыслии о Святом Духе. Вот собственные слова Афанасия «Наши возлюбленные братия, смотря на цель Василия и приспособление к обстоятельствам, должны прославлять Господа за то, что он дал Каппадокии такого епископа, какого бы желала иметь всякая страна» (к Палладию и Иоанну). Григорий Нисский , при всей родственной близости к Василию, находил для себя всего лучшим называть Василия учителем, как будто это было собственное имя его брата, и в похвальном своем Слове сравнивает его с апостолом Павлом, Моисеем и Иоанном Крестителем. Если судить по писаниям Василия, то нельзя сказать, замечает Григорий, что он не был восхищен и до третьего неба, ибо он, подобно Павлу, проник в тайны Божества. Ефрем Сирин считал также непременным долгом возвестить о заслугах Василия своим соотечественникам и в Похвальном слове называет его самыми почтительными именами применительно к духу восточного красноречия, именно: он именует его основанием добродетелей, книгою похвал, жизнью чудес, драгоценным смычком духовной цевницы, услаждающим область святых Ангелов, и яслями догматов, кроме сего, Ефрем говорит, что поскольку Василий возлежал всегда на Писаниях, отдыхал на апостольских пажитях, то слово его текло, как река, и речи его были подобны розе и лилии, шафрану и корице, что он восседал в ульях добродетелей и выделывал мед Божественной и неукоризненной веры. |
| В Барбериновском евхологионе в литургии Василия Великого эта молитва надписана просто как «молитва оглашенных» 11 , а в литургии Златоуста – «молитва оглашенных перед святой анафорой Златоуста» 12 ; в Севастьяновском на литургии Василия Великого – «молитва оглашенных перед святой анафорой святого Василия» 13 , а на литургии Иоанна Златоуста – «молитва оглашенных другая пред святой анафорой Златоуста» 14 . Но в этих же евхологионах далее, перед молитвой проскомидии, положенной для чтения после великого входа, надписано «молитва проскомидии святого Василия по исполнении поющим народом таинственного гимна» (Барбериновский евхологион) 15 или «молитва проскомидии святого Василия, читаемая по отнесении Даров на святую трапезу и исполнении народом таинственного гимна» (Севастьяновский евхологион) 16 и «молитва проскомидии святого Иоанна Златоуста по отнесении Святых Даров на святую трапезу и исполнении народом таинственного гимна» (Барбериновский и Севастьяновский евхологионы) 17 . Иначе говоря, в то время как молитва проскомидии в обоих памятниках определенно приписывается свв. Василию и Златоусту, о молитве оглашенных говорится только, что она читается перед анафорой того или другого из этих святых отцов. Это указывает на непринадлежность молитвы оглашенных последним. Что касается первой и второй молитв верных, то они сохранили только свое древнее название, но по существу таковыми уже не являются. Дело в том, что древние молитвы о верных, читавшиеся на вечерне, утрене и литургии вслед за молитвой оглашенных, были молитвами о всех членах Церкви 18 . Такой характер сохраняют молитвы верных в современной литургии Преждеосвященных Даров, молитвы же верных как литургии Василия Великого , так и Иоанна Златоуста являются собственно молитвой священнослужителей о себе в связи с предстоящим совершением ими таинства Евхаристии. По идее они близки следующей за ними молитве «Никтоже достоин», текстуально же – молитве «Посетивший нас милостями» из чина литургии апостола Иакова 19 , занимающей там такое же место, какое имеет молитва «Никтоже достоин» в литургиях Василия Великого и Иоанна Златоуста . |
| В действительности же «Слово» св. Проклу не принадлежит 47 . С другой стороны, еще Гоар, ознакомившись с большим количеством списков литургии Иоанна Златоуста , поражался разницей их содержания; по его собственным словам, его обнимал страх при мысли о трудоемкости работы по их сличению – он чувствовал себя не в силах их согласовать 48 . После него Ренодот, столкнувшись с этим же фактом, мог сказать только одно, что само по себе исключительное множество списков литургии с именем Златоуста свидетельствует, что всем им свойственна одна основа, которая принадлежала личному творчеству Иоанна Златоуста 49 . Позднее проф. Красносельцев на основе изучения различных списков литургии Иоанна Златоуста пришел к выводу, что труд Златоуста, как и Василия Великого , заключался не в установлении новых обрядовых форм литургии, а лишь в составлении новых евхаристических молитв, которые должны были быть читаемы по ходу уже существовавшего чина 50 . Это обстоятельство, между прочим, было одной из причин успешного распространения обеих литургий за пределами Константинопольского патриархата, так как их введение не вызывало коренной ломки существовавших там местных литургических традиций. В самом Константинополе главной, или основной, литургией довольно продолжительное время была литургия св. Василия. Молитвы Златоуста прилагались к чину литургии св. Василия и в известных случаях читались вместо молитв последнего. Поэтому сами константинопольцы смотрели на литургию Златоуста как на ту же самую Василиеву, в которой допускалась частичная замена отдельных молитв 51 . След такого положения вещей с литургией Иоанна Златоуста сохраняется еще в Барбериновском 52 и Севастьяновском 53 евхологионах, где общее количество молитв в литургии Златоуста значительно меньше, чем в литургии Василия Великого , и сама Златоустова литургия, следуя за Василиевой, не имеет впереди никакого надписания о принадлежности ее Златоусту. Состав евхаристических молитв Иоанна Златоуста , как видно из более ранних евхологионов – Барбериновского, Порфирьевского, Севастьяновского, – был меньше состава молитв литургии Василия Великого , и это обстоятельство в отдельных случаях вызывало дополнение недостающих молитв молитвами литургии Василия Великого , а за пределами Константинопольского патриархата – и молитвами литургий апостола Иакова и апостола Марка 54 . В свете сказанного становится понятным возникновение версии, будто Иоанн Златоуст сокращал литургию Василия Великого . |
| После ликвидации Можайского удела произведен был дележ его территории. По докончанию с Василием Ярославичем, составленному вскоре после лета 1454 г., основная часть можайских земель переходила к великому князю. Серпуховской князь приобрел Бежецкий Верх и Звенигород, которые еще недавно князь Иван Андреевич получил из наследия галицких князей. Князь Василий Ярославич за себя и своего сына Ивана обязывался иметь «братом старейшим» не только Василия II, но и всех его детей (как в докончании около 1450 г.). Текст докончания в основном повторял предшествующий договор между московским и серпуховским князьями. Очевидно, в то же самое время Василий II со своими детьми Иваном и Юрием заключил докончанис и с тверским великим князем Борисом Александровичем. Если князь Борис подписывал договор от своего имени и от имени «братьи молодшей» (Дмитрия Юрьевича Холмского и Ивана Юрьевича Зубцовского), то московский великий князь уже никого из «братьи» (ни Василия Ярославича, ни Михаила Андреевича) к подписанию договора не допустил. Договор подтверждал союзнические отношения между Москвой и Тверью «по старине». Князь Борис обещал «к собе... не приимати» тех, кто «отступил» от Василия II, т.е. князя Ивана Андреевича Можайского и Ивана Дмитриевича Шемякина, а также (предусмотрительно) того, «которой... иныи браг згрубит». Формулировка весьма неопределенная. «Грубостью» великий князь московский мог назвать любой проступок или даже подозрение в деянии. Опасность со стороны беглецов в Литву была реальной, ведь в 1446 г. именно Великое княжество Литовское было тем центром, в котором собирались русские сторонники Василия II, начавшие оттуда борьбу за восстановление Василия Васильевича на великокняжеском престоле. Кто мог дать гарантию, что в 1454—1456 гг. там же не образуется группа энергичных сторонников того же Ивана Андреевича или Ивана Дмитриевича Шемякина и не затеет войну против Василия II? После завершения объединения основных земель Северо-Восточной Руси вокруг Москвы в середине 50-х годов XV в. началась большая работа по строительству государственного аппарата на основах, отличавшихся от тех, на которых построено было княжество предшественников Василия II. Отрывочные данные источников позволяют представить основные контуры реформ. Перестраивалась территориально-административная структура государства. На смену уничтоженным уделам создавались новые, но уже не на родовой («гнездо Калиты»), а на семейной основе: все они принадлежали детям Василия II (за исключением разве что старого удела князя Михаила Андреевича). |
|
|
