| Приехавши к войску, он начал думать с племянниками и дружиною - идти или нет на Чернигов? бояре советовали не ходить: " Дядя твой Вячеслав умер, - говорили они, - а ты еще с людьми киевскими не утвердился; лучше поезжай в Киев, утвердись там с людьми и тогда, если дядя Юрий придет на тебя, то захочешь помириться с ним, помиришься, а не захочешь, будешь воевать " . Любопытно, что киевские бояре хотят, чтоб Ростислав ехал в Киев и урядился с его жителями, тогда как последние уже прежде объявили ему, что Киев принадлежит ему до самой смерти; притом Ростислав только что приехал из Киева; если бы граждане хотели объявить ему что-нибудь новое, то объявили бы после похорон Вячеславовых. Должно думать, что боярам самим хотелось возвратиться в Киев и урядить там свои дела по смерти старого князя; быть может, им хотелось заставить киевлян утвердиться с Ростиславом насчет новой дружины. его смоленской. Как бы то ни было, Ростислав не послушался бояр и пошел к Чернигову, пославши наперед сказать Изяславу Давыдовичу: " Целуй крест, что будешь сидеть в своей отчине, в Чернигове, а мы будем в Киеве " . Изяслав отвечал: " Я и теперь " вам ничего не сделал; не знаю, зачем вы на меня пришли; а пришли, так уже как нам бог даст " . Но ведь он подвел Глеба Юрьевича с половцами и был с ним вместе у Переяславля, замечает летописец. На другой день Давыдович соединился с Глебом и половцами и вышел против Мстиславичей; Ростислав, увидав множество врагов, а у себя небольшую дружину, испугался и стал пересылаться с Изяславом насчет мира, отдавал ему под собою Киев, а под племянником Мстиславом - Переяславль. Такое недостойное поведение, трусость, неуменье блюсти выгоды племени сильно раздосадовали Мстислава Изяславича: " Так не будут же ни мне Переяславля, ни тебе Киева " , - сказал он дяде и поворотил коня в Переяславль; Ростислав, оставленный племянником, был обойден половцами и после двухдневной битвы обратился в бегство; преследуемый врагами, он потерял коня, сын Святослав отдал ему своего, а сам стал отбиваться от половцев и таким образом дал отцу время уйти. |
| Ростислав переправился за Днепр ниже Любеча и поехал в Смоленск; Мстислав Изяславич с двоюродным братом Святославом Ростиславичем ускакал в Переяславль, здесь взял жену и уехал в Луцк; а Святослав Всеволодич был захвачен половцами; Изяслав Давыдович с женою выручили его из плена и других русских много выручили, много добра сделали, говорит летописец: если кто из пленников убегал в город, тех не выдавали назад. Быть может, Давыдович с намерением поступал так, желая приобресть расположение жителей Русской земли, которых нелюбовь ко всему его племени он должен был знать хорошо. Он послал сказать киевлянам: " Хочу к вам поехать " . Киевляне были в самом затруднительном положении: покинутые Ростиславом, они видели приближение половцев, от которых могло спасти их только немедленное принятие Давыдовича, и они послали сказать ему: " Ступай в Киев, чтоб нас не взяли половцы, ты наш князь, приезжай " . Изяслав приехал в Киев и сел на столе, а Глеба Юрьевича послал княжить в Переяславль, окрестности которого были сильно опустошены союзниками их - половцами. Но Юрия ростовского нельзя было удовлетворить одним Переяславлем: только что услыхал он о смерти Изяславовой и о приезде другого Мстиславича в Киев, как уже выступил в поход и приблизился к Смоленску, имея теперь дело преимущественно с тамошним князем; тут пришла к нему весть, что Вячеслав умер, Ростислав побежден, Давыдович сидит в Киеве, а Глеб - в Переяславле. Ростислав между тем, прибежавши в Смоленск, успел собрать войско и вышел против дяди; но мы видели, что Ростислав не был похож на брата отвагою, видели также, что он не был охотником и до споров с дядьми, и потому послал к Юрию просить мира: " Батюшка! - велел он сказать ему, - кланяюсь тебе: ты и прежде до меня был добр и я до тебя; и теперь кланяюсь тебе, дядя мне вместо отца " . Юрий отвечал: " Правду говоришь, сын; с Изяславом я не мог быть; но ты мне свой брат и сын " . После этой пересылки дядя с племянником поцеловали крест на всей любви, по выражению летописца, и Юрий отправился к Киеву, а Ростислав - в Смоленск; вероятно, что необходимость спешить в Киев и большое войско Ростислава также имели влияние на миролюбие дяди. |
| Видно, что они родня друг другу, но по каким отношениям действуют они, и какое значение имеют города, которые они отнимают друг у друга - этого не видно. На пяти печатных листах помещены выписки из летописей и в конце статьи узнаем, что жили в старину князья, которые отнимали друг у друга владения - и только. Но взглянем на эти выписки. " 1064 г. Ростислав отнял Тмутаракань у Глеба Святославича " . Какая же причина этому явлению? Не знаем; по крайней мере, г. Погодин не объясняет нам ее; он говорит в другом месте, что Ростислав взял Тмутакарань безо всякого предлога. Да кто же такой был Ростислав? Он был сын старшего сына Ярославова, Владимира, князя новгородского; стало быть, и Ростислав был князь новгородский же? Нет, но каким же это образом могло случиться? Сын старшего сына Ярославова не получил не только старшего стола - Киева, но даже и отцовского стола - Новгорода, принужден добывать себе волость мечом? Это явление объясняется семейным обычаем, по которому Ростислав считался изгоем. Итак, причина взятия Тмутаракани Ростиславом у Глеба - был семейный обычай, который и сам г. Погодин в начале статьи поставил главною причиною междоусобий; вследствие того же семейного обычая происходили и другие междоусобия в волости Черниговской и Волынской. Волости раздавались вследствие родовых отношений, вследствие родового обычая (который г. Погодин называет семейным, боясь употребить слово родовой, как будто здесь дело в словах), на основании старшинства: старший получал больше, младший - меньше, обида происходила, если тот, кто считал себя старшим, получал меньше, нежели тот, кого он считал младшим или равным себе; обиженный начинал действовать вооруженною рукою, и происходило междоусобие. Отчего же происходило оно? Где главная его причина, источник? Родовой счет по старшинству, а не волость, которая сама условливается старшинством, междоусобие происходило от обиды, а обида - от неправильного, по мнению обиженного, счета, неправильного представления об его старшинстве. Я обижен потому, что мне дали мало, но почему я думаю, что мне дали мало - вот главная причина, ибо ее только я могу выставить при отыскании своего права. |
| Порей и Вышата были самые известные лица; но, как видно, около Ростислава собралось немалое число искателей счастья или недовольных; он имел возможность, пришедши в Тмутаракань, изгнать оттуда двоюродного брата своего, Глеба Святославича, и сесть на его место. Отец Глеба, Святослав, пошел на Ростислава; тот не хотел поднять рук на дядю и вышел из города, куда Святослав ввел опять сына своего; но как скоро дядя ушел домой, Ростислав вторично выгнал Глеба и на этот раз утвердился в Тмутаракани. Он стал ходить на соседние народы, касогов и других, и брать с них дань. Греки испугались такого соседа и подослали к нему корсунского начальника (котопана). Ростислав принял котопана без всякого подозрения и честил его, как мужа знатного и посла. Однажды Ростислав пировал с дружиною; котопан был тут и, взявши чашу, сказал Ростиславу: " Князь! хочу пить за твое здоровье " , тот отвечал: " Пей " . Котопан выпил половину, другую подал князю, но прежде дотронулся до края чаши и выпустил в нее яд, скрытый под ногтем; по его расчету князь должен был умереть от этого яда в осьмой день. После пира котопан отправился назад в Корсунь и объявил, что в такой-то день Ростислав умрет, что и случилось: летописец прибавляет, что этого котопана корсунцы побили камнями. Ростислав, по свидетельству того же летописца, был добр на рати, высок ростом, красив лицом и милостив к убогим. Место его в Тмутаракани занял опять Глеб Святославич. Греки и русские князья избавились от храброго изгоя; но когда нечего было бояться с юго-востока, встала рать с северо-запада: там поднялся также потомок изгоя, Всеслав, князь полоцкий, немилостивый на кровопролитье, о котором шла молва, что рожден был от волхвованья. Еще при жизни Ростислава, быть может, пользуясь тем, что внимание дядей было обращено на юг, Всеслав начал враждебные действия: в 1065 году осаждал безуспешно Псков; в 1066 году, по примеру отца, подступил под Новгород, полонил жителей, снял колокола и у св. Софии: " Велика была беда в тот час! " - прибавляет летописец: " и паникадила снял! " Ярославичи - Изяслав, Святослав и Всеволод собрали войско и пошли на Всеслава в страшные холода. |
| …Мною овладело странное ощущение безудержного стремления куда-то. - Господи помилуй!! — услышал я страшный крик Асмунда. — Каюсь!! Польстился я на золото, поднял меч на дитя!!! Какой бескрайней стала вдруг степь!.. Не сразу понял я, что превратился в степного орла, и парю в поднебесьи. Захватывающе новым было ощущение полета, но не было радости в моем сердце: я понял, что на мне лежит проклятие… Я, рожденный благочестивыми и честными родителями, неужели я… Я ничего не понимал. Казалось, кто-то невидимый подсказывает мне направление полета: долго летел я легкокрылой птицей… Над городом… (виден был княжий терем)… позади остался город, последний раз сверкнули на солнце золотые купола церквей… над лесом… Как хорошо было лететь! Уже давно подо мной лежал бескрайний лес… Я замедлил полет над еле заметной сверху поляной — она была скрыта густыми ветвями деревьев. Что-то заставило меня приземлиться… Едва коснувшись земли, я снова почувствовал красный вихрь, застилающий мне очи. Я обрел человеческое обличье. Передо мной, в полумраке небольшой поляны, стоял языческий погост. - Здрав будь, княже! — Седой, как лунь, старец, облаченный в белоснежные одежды, приблизился ко мне. Молодо и мудро горели его очи на потемневшем от лет лице. - Кто ты есть? — спросил я. Что-то невыносимо жгло мне грудь. - Я тот, кто ждал тебя, чтобы открыть тебе, кто есть ты. - Кто есть я?! Я — князь Владимир Ростиславич Ведовской. Объясни, что ты хочешь сказать, старик? - Ты волхв, как и я. Ты тот, кому открыты тайны ведовства. Мне жгло грудь. Я молчал, подавленный. - Однажды князь Ростислав скакал лесом… — Начал повествовать старец, и глаза его, устремленные на меня, горели огнем, словно светлячки в трухлявой коряге. — Он был один и спешил домой, где не бывал несколько месяцев… Конь его подвернул ногу вблизи моего жилья, князь упал вместе с конем и был сильно придавлен его тушей. Несколько дней отгонял я от князя смерть… Наконец стало ясно, что Ростислав не умрет. Еще слабый, он собирался в путь… Ростислав хотел отблагодарить меня золотом, но я отверг его. «Чего же ты хочешь, ведун?» — спросил Ростислав. — «Того, что есть в твоем доме, но о чем ты не знаешь еще». — «Будь по-твоему, старик!» — расхохотался Ростислав. Князь вступил в город как раз в тот час, когда готовились к пиру по случаю твоего рождения, княже. Он понял тогда, что сам того не ведая, сделал тебя волхвом. Вскоре прислал я ладанку, что ты носишь теперь. Сегодня ты впервые открыл в себе дар волхования, Владимир, но это лишь малая часть тех свойств, которые даны тебе верой пращуров. |
| Скончался Игорь Ростиславович Шафаревич Москва, 21 февраля 2017 года Игорь Ростиславович Шафаревич 19 февраля 2017 г. на 94-м году жизни скончался выдающийся русский математик, яркий православный мыслитель и общественный деятель, академик РАН Игорь Ростиславович Шафаревич . Игорь Ростиславович Шафаревич родился в 1923 году в Житомире, в семье университетского преподавателя теоретической механики. Уже в девятом классе Игорь Шафаревич написал свои первые работы по теории чисел. Ознакомившись с ними, математик Борис Делоне посоветовал мальчику поступать на мехмат МГУ. Закончив школу в 1940 году, подросток сдал экзамены экстерном и был зачислен сразу на последний курс. В 17 лет он окончил МГУ, в 19 — защитил кандидатскую диссертацию, в 24 — докторскую. С 1944 года он начал преподавать на механико-математическом факультете МГУ. «Я слушала лекции Игоря Ростиславовича по алгебре как студентка мехмата. Аудитория всегда была забита. Он был ходячей легендой на мехмате»,— вспоминала вдова Александра Солженицына Наталья Дмитриевна. В 1958 году Игорь Шафаревич был избран членом-корреспондентом АН СССР, в следующем году получил Ленинскую премию по математике за открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи теории Галуа. И. Р. Шафаревич создал российскую школу алгебраической геометрии и внес выдающийся вклад в алгебраическую теорию чисел. В 1955 году Игорь Шафаревич подписал «Письмо трехсот» — послание группы советских ученых в Президиум ЦК КПСС с критикой деятельности приверженцев идей Трофима Лысенко. Несколько лет спустя математик участвовал в создании общественного движения против переброски северных и сибирских рек. В конце 1960-х Игорь Шафаревич делает публичные заявления в защиту верующих и Русской Православной Церкви, помогает организовывать соответствующие пресс-конференции. В 1974 г. выходит задуманный Солженицыным и Шафаревичем сборник «Из-под глыб». Сначала он печатается в Париже, а в СССР распространяется в самиздате. Математик написал для него три статьи — «Социализм», «Обособление или сближение?» и «Есть ли у России будущее». 14 ноября 1974 года Игорь Шафаревич дал в Москве пресс-конференцию для иностранных СМИ, посвященную сборнику. Он заявил об отсутствии свободы в СССР, высказался против социализма и марксизма. После этого математика уволили из МГУ. |
| Ярослав, завещевая сыновьям братскую любовь, должен был хорошо помнить поступки брата своего Святополка и как будто приписывал вражду между Владимировичами тому, что они были от разных матерей; последнее обстоятельство заставило Владимира предпочитать младших сыновей, а это предпочтение и повело к ненависти и братоубийству. Ярославичи были все от одной матери; Ярослав не дал предпочтения любимцу своему, третьему сыну Всеволоду, увещевал его дожидаться своей очереди, когда бог даст ему получить старший стол после братьев правдою, а не насилием, и точно, у братьев долго не было повода к ссоре. В 1056 году умер Вячеслав; братья перевели на его место в Смоленск Игоря из Владимира, а во Владимир перевели из Ростова племянника Ростислава Владимировича. В 1053 году умер в Смоленске Игорь Ярославич; как распорядились братья его столом, неизвестно; известно только то, что не был доволен их распоряжениями племянник их, изгой, Ростислав Владимирович. Без надежды получить когда-либо старшинство Ростислав, быть может, тяготился всегдашнею зависимостью от дядей; он был добр на рати, говорит летописец; его манила Тмутаракань, то застепное приволье, где толпились остатки разноплеменных народов, из которых храброму вождю можно было набрать себе всегда храбрую дружину, где княжил знаменитый Мстислав, откуда с воинственными толпами прикавказских народов приходил он на Русь и заставил старшего брата поделиться половиною отцовского наследства. Заманчива была такая судьба для храброго Ростислава, изгоя, который только оружием мог достать себе хорошую волость и нигде, кроме Тмутаракани, не мог он добыть нужных для того средств. По смерти Вячеслава Ярославичи перевели Игоря в Смоленск, а на его место во Владимир-Волынский перевели племянника Ростислава; но теперь Игорь умер в Смоленске: Ростислав мог надеяться, что дядья переведут его туда, но этого не последовало; Ростислав мог оскорбиться. Как бы то ни было, в 1064 году он убежал в Тмутаракань, и не один - с ним бежали двое родовитых известных людей - Порей и Вышата, сын Остромира, посадника новгородского: Изяслав, оставляя Новгород, посадил здесь вместо себя этого Остромира. |
| Князь Юрий отвечал: " Ни мира не беру, ни отступаю; вы прошли через всю землю, так неужели этой дебри не перейдете? " Всеволодовичи надеялись на свои укрепления: они обвели свой стан плетнем и насовали кольев, боясь, чтоб Ростиславичи не ударили на них в ночь. Получивши их ответ, Ростиславичи послали своих молодых людей биться против Ярославовых полков; те бились целый день до ночи, но бились неусердно, потому что была буря и очень холодно. На другое утро, 21 апреля в четверг, на второй неделе по Пасхе, Ростиславичи решились было идти прямо ко Владимиру, не схватываясь с неприятелем, и полки их стали уже готовиться к выступлению; видя это, полки Юрьевы начали также сходить с своей горы, думая, что враги бегут, но те остановились и опрокинули их назад. В это время явился князь Владимир псковский из Ростова, Ростиславичи стали думать, куда идти, причем Константин сказал им: " Братья, князь Мстислав и Владимир! Если пойдем мимо них, то ударят на нас в тыл, а потом мои люди на бой не охочи, того и гляди, что разойдутся по городам " . На это Мстислав отвечал: " Князь Владимир и Константин! Гора нам не поможет, гора нас и не победит; призвавши на помощь крест честный и свою правду, пойдем к ним " . Все согласились и начали ставить полки: Владимир Рюрикович смоленский поставил полки свои с краю, подле него стал Мстислав и Всеволод с новгородцами, да Владимир псковский с псковичами, а подле него стал князь Константин с ростовцами; с противной стороны Ярослав стал с своими полками, т. е. переяславскими и тверскими, также с муромскими, с городчанами и бродниками против Владимира и смольнян, Юрий стал против Мстислава и новгородцев со всею землею Суздальскою, а меньшие братья - против князя Константина. Мстислав и Владимир начали ободрять своих новгородцев и смольнян: " Братья! - говорили они им, - вошли мы в землю сильную, так, положивши надежду на бога, станет крепко; нечего нам озираться назад; побежавши не уйти; забудем, братья, про домы, жен и детей; ведь надобно же будет когда-нибудь умереть! Ступайте, кто как хочет, кто пеш, кто на коне " . |
| Мы знаем вас, как вы нас не знаете; мы в тишине наблюдали ваше рождение, ваши болезни - и предвидим вашу кончину; мы плакали и смеялись над вами, мы знаем ваше прошедшее ... но знаем ли свое будущее? " Читатель, вероятно, уже догадался, что все эти прекрасные вещи успели пробежать в голове Ростислава в тысячу раз скорее, нежели во сколько я мог рассказать их, - и действительно, они продолжались не более того промежутка, который бывает между двумя танцами. Два приятеля подошли к Ростиславу. - Что ты нашел в этом окошке? - О чем ты задумался? - спросили они. - О судьбе человечества! - отвечал Ростислав важным голосом. - Подумай лучше о судьбе нашего ужина, - возразил Виктор, - здесь танцевальные мученики затевают еще контраданс до ужина. - До ужина? Злодеи!.. Слуга покорный! - Поедем к Фаусту. Надобно предуведомить благосклонного читателя, что Фаустом они называли одного из своих приятелей, который имел странное обыкновение держать у себя черную кошку, по нескольку дней сряду не брить бороды, рассматривать в микроскоп козявок, дуть в плавильную трубку, запирать дверь на крючок и по целым часам прилежно заниматься, кажется, обтачиванием ногтей, как говорят светские люди. - К Фаусту? - отвечал Ростислав. - Прекрасно; он мне поможет разрешить задачу. - Он нам даст ужинать. - У него можно курить. К ним присоединились еще несколько человек, и все вместе отправились к Фаусту. Садясь в карету, Ростислав остановился на подножке. - Послушайте, господа, - сказал он. - Ведь карета есть важное произведение просвещения? - Какое тут просвещение! - закричали его нетерпеливые спутники. Двадцать градусов мороза: садись скорее! Ростислав послушался, по продолжал: " Да! карета есть важное произведение искусства. Вы, укрываясь в ней от ветра, дождя и снега, верно никогда не думали, какие успехи в науках были необходимы для создания кареты! " . Сперва все захохотали, но потом, когда начали разбирать по частям это высокое произведение, то нашли, что для рессор надобно было взрывать рудники, для сукна - воспитать мериносов и изобресть ткацкий стан, для кожи - открыть свойства дубильного вещества, для красок - почти всю химию, для дерева - существовать мореплаванию, Коломбу открыть Америку, и проч. и проч. Словом, нашлось, что почти все науки и искусства и почти все великие люди были необходимы для того, чтобы мы могли спокойно сидеть в карете, а это дело, кажется, теперь так просто, так сподручно для каждого ремесленника... Между тем глубокомысленный предмет наших изысканий остановился у подъезда. Фауст, по своему обыкновению, еще не спал, сидел в креслах невыбритый; перед ним черный кот, разного рода ножницы, ножички, подпилки, щеточки и пемза, которую он всем рекомендовал как самое лучшее средство для отделки ногтей, потому что после нее ногти но ломаются, не задираются и, словом, не производят ни одного из тех огорчений, которые могут нарушить спокойствие человека в этой жизни. |
| Блгв. кн. Мстислав Ростиславич во время осады в Вышгороде в 1173 г. Литография. Ок. 1836 г. Худож. Б. А. Чориков В 1173 г. Андрей Боголюбский потребовал у Ростиславичей выдать виновников смерти его брата, Киевского кн. Глеба Юрьевича, и велел Роману Ростиславичу оставить Киев, Давиду уйти из Вышгорода, а М. Р.- из Белгорода, где он оказался еще при жизни отца. Роман покинул Киев и ушел в Смоленск, но Рюрик, Давид и М. Р. остались в Киевской земле и вскоре заняли столицу, захватив там брата вел. кн. Андрея - блгв. кн. Всеволода (Димитрия) Юрьевича Большое Гнездо. В Киеве сел Рюрик Ростиславич. Андрей Боголюбский послал к Ростиславичам мечника Михна с ультиматумом: Рюрику уйти в Смоленск, а Давиду - в Берладь (Н. Подунавье). М. Р. он передал: «В тобе стоить все (т. е. ты виновник всего происшедшего.- А. Г.), а не велю ти в Рускои земле быти». Т. о., именно М. Р., младший из Ростиславичей, был наиболее активным сторонником того, чтобы выйти из подчинения вел. кн. Андрею Боголюбскому (считавшемуся «старейшим» среди потомков Владимира Мономаха). М. Р., к-рый, по словам сочувствовавшего Ростиславичам летописца, «от уности навыкл бяше не уполошитися никого же, но токъмо Бога единого блюстися», приказал остричь и обрить посла Михна и отправил его назад, велев передать Андрею: «Мы ти до сих мест акы отца имели по любви, аже еси сь сякыми речьми прислал, не акы кь князю, но акы кь подручнику и просту человеку, а что умыслил еси, а тое деи, а Богъ за всем». После этого вел. кн. Андрей послал на Ростиславичей войска Суздальской, Новгородской, Рязанской, Муромской, Полоцкой, Турово-Пинской и Черниговской земель, и даже Роман Ростиславич вынужден был отправить на своих братьев из Смоленска полк во главе с сыном. Командующим войском - сыну Юрию и воеводе Борису Жидиславичу - Андрей Боголюбский повелел Рюрика и Давида изгнать, а М. Р. схватить и привести к нему. Рюрик затворился в Белгороде, Давид ушел в Галицкую землю искать поддержки, а М. Р. засел в Вышгороде, городе Давида, со своим и Давидовым полком. К городу подступила часть сил коалиции во главе с братом Андрея Всеволодом и Игорем Святославичем из черниговских Ольговичей (буд. главным героем «Слова о полку Игореве»). М. Р. сначала принял бой вне городских стен, нанеся противнику серьезный урон, а затем в течение 9 недель успешно держал оборону города. Затем подошедший к Киеву из Луцка Ярослав Изяславич перешел на сторону Ростиславичей в обмен на обещание ему киевского стола и Андреево войско отступило из Юж. Руси. М. Р. погнался за отступавшими полками, захватил пленных и добычу (Там же. Стб. 569-578). |
|
|
