| II. Keлeйhыe записки Из Оптинского архива В Российской Государственной библиотеке, в составе Оптинского архива 405 , находится подлинная рукопись старца Варсонофия под названием «Келейные записки», которые велись им на протяжении 1892–1896 годов 406 . Это были годы его духовного возмужания, постепенного возрастания и становления как старца – боговдохновенного пастыря, которого один из его современников по праву назвал «духоносным воином Божьей рати» 407 . Послушник Павел Плиханков задумал составить книгу житий современных подвижников и начал собирать для неё материалы – записи размещались по тематическим отделам в алфавитном порядке. И хотя работа осталась незавершённой, «Келейные записки» оптинского скитянина представляют собой удивительную, высокодуховную книгу. «Записки» содержат также многочисленные заметки о жизни русского монашества, высказывания святых Отцов Церкви, материалы, готовившиеся будущим Старцем для публикации в журнале «Душеполезное чтение». «Келейные записки» старца Варсонофия – выдающийся памятник православной аскетической и назидательной литературы рубежа XIX–XX веков. Они стали в какой-то мере неким прообразом многих произведений таких известных церковных писателей, как Евгений Поселянин (В.И. Погожев) и Сергей Александрович Нилус. «Келейные записки» сохранились до наших дней в первоначальном виде. Записи расположены в алфавитном порядке. Переплёт «Записок» – дерматиновый, с кожаным корешком и уголками. До разорения Оптиной Пустыни в 1924 году рукопись хранилась в библиотеке Иоанно-Предтеченского скита 408 . В настоящем издании текст «Келейных записок» восстановлен в их первоначальном виде – по копии с рукописного оригинала. Незначительная редакторская правка обозначена квадратными скобками. В круглых скобках – примечания самого преп. Варсонофия. Приведённые в них пространные перечни намеченных для записи тем вводят нас в круг замыслов о. Варсонофия относительно тех сюжетов, которые он намеревался включить в «Записки». Так, он предполагал сделать запись о своём сновидении 1885 года – о крепости неприступной с крестом, о явлении старца Амвросия, о монахине Казанского монастыря, опускаемой в пропасть на шнурках – «не душа ли моя?», о видении в Перми таинственного нищего, о составлении Брюсова календаря на 1877 г. и т. д. Перечни тем довольно обширны, и многое из них было реализовано в «Келейных записках» будущего старца. |
| II. Келейные записки. Из Оптинского архива В Российской государственной библиотеке, в составе Оптинского архива 405 , находится подлинная рукопись старца Варсонофия под названием «Келейные записки», которые велись им на протяжении 1892–1896 годов 406 . Это были годы его духовного возмужания, постепенного возрастания и становления как старца – боговдохновенного пастыря, которого один из его современников по праву назвал «духоносным воином Божьей рати» 407 . Послушник Павел Плиханков задумал составить книгу житий современных подвижников и начал собирать для нее материалы – записи размещались по тематическим отделам в алфавитном порядке. И хотя работа осталась незавершенной, «Келейные записки» оптинского скитянина представляют собой удивительную, высокодуховную книгу. «Записки» содержат также многочисленные заметки о жизни русского монашества, высказывания святых Отцов Церкви, материалы, готовившиеся будущим Старцем для публикации в журнале «Душеполезное чтение». «Келейные записки» старца Варсонофия – выдающийся памятник православной аскетической и назидательной литературы рубежа XIX–XX веков. Они стали, в какой-то мере, неким прообразом многих произведений таких известных церковных писателей, как Евгений Поселянин (Е. Н. Погожев) и Сергей Александрович Нилус. «Келейные записки» сохранились до наших дней в первоначальном виде. Записи расположены в алфавитном порядке. Переплет «Записок» – дермантиновый, с кожаным корешком и уголками. До разорения Оптиной Пустыни в 1924 году рукопись хранилась в библиотеке Иоанно-Предтеченского скита 408 . В настоящем издании текст «Келейных записок» восстановлен в их первоначальном виде – по копии с рукописного оригинала. Незначительная редакторская правка обозначена квадратными скобками. В круглых скобках – примечания самого преп. Варсонофия. Приведенные в них пространные перечни намеченных для записи тем вводят нас в круг замыслов о. Варсонофия относительно тех сюжетов, которые он намеревался включить в «Записки». Так, он предполагал сделать запись о своем сновидении 1885 года – о крепости неприступной с крестом, о явлении старца Амвросия, о монахине Казанского монастыря, опускаемой в пропасть на шнурках – «не душа ли моя?», о видении в Перми таинственного нищего, о составлении Брюсова календаря на 1877 г. и т. д. Перечни тем довольно обширны, и многое из них было реализовано в «Келейных записках» будущего старца. |
| Некоторые ошибочно думают, что Иисусова молитва только для монахов. Однако Оптинские старцы наставляли и мирян заниматься Иисусовой молитвой. Преподобный Варсонофий (Плиханков) учил: «Чтобы всегда иметь память о Боге, для этого и молитва Иисусова». Преподобный писал о разных ступенях молитвы: «Молитва Иисусова разделяется на три, даже на четыре ступени. Первая ступень – молитва устная; когда ум часто отбегает и человеку надо употреблять большое усилие, чтобы собрать свои рассеянные мысли. Это молитва трудовая, но она дает человеку покаянное настроение. Вторая ступень – молитва умно-сердечная, когда ум и сердце, разум и чувства заодно; тогда молитва совершается беспрерывно, чем бы человек ни занимался: ел, пил, отдыхал – молитва всё совершается. Третья ступень – это уже молитва творческая, которая способна передвигать горы одним словом. Тогда такую молитву имел, например, преподобный пустынник Марк Фраческий. Наконец, четвертая ступень – это такая высокая молитва, которую имеют только ангелы и которая дается разве одному человеку на всё человечество». Для лучшего понимания того, какие дары посылает Господь молитвенникам и какая молитва соответствует уровню духовного возрастания молящегося, преподобный Варсонофий пояснял подробно: «Первый от Господа дар в молитве – внимание, то есть когда ум может держаться в словах молитвы, не развлекаясь помыслами. Но при такой внимательной, неразвлекательной молитве сердце еще молчит. В этом-то и дело, что у нас чувства и мысли разъединены, нет согласия в них. Таким образом, первая молитва, первый дар есть молитва неразвлекаемая. Вторая молитва, второй дар – это внутренняя молитва, то есть когда чувства и мысли в согласии направлены к Богу. До сих пор всякая схватка со страстию оканчивалась победой страсти над человеком, а с этих пор, когда молятся ум и сердце вместе, то есть чувства и мысли в Боге, страсти уже побеждены. Побеждены, но не уничтожены, они могут ожить при нерадении, здесь страсти подобны покойникам, лежащим в гробах, и молитвенник, чуть страсть зашевелится, бьет и побеждает. |
| VI. «Behok на могилу батюшки» Митрополит Трифон (Туркестанов) Слово на отпевании старца Варсонофия 6 апреля 1913 г. Помню я, дорогой брат, Батюшка, как я вошёл в твою убогую келью в Скиту. Вся обстановка её состояла из деревянного стола, деревянного ложа без всякой подстилки; иконы и книги составляли единственное её украшение. Помню, как смиренно склонялся предо мною на колени этот почтенный, седовласый послушник, принимая моё благословение, – я тогда был иеромонахом. Помню, с какой радостью говорил ты о Ските: «Мне здесь так нравится, так здесь хорошо и одного бы я желал, чтобы никогда отсюда никуда меня не переводили...» Прошли годы, и вот тебя посылают на японскую войну священником при отряде Красного Креста. Проездом через Москву ты был у меня в Богоявленском монастыре и просил благословить тебя иконой св. великомученика Пантелеймона. И снова склонил ты предо мной свою седую голову, принимая благословение. Ты жалел, что уезжаешь из Скита, но покорно подчинился воле Божией. «Что же, в Скиту нам приходится бороться с врагами во сто крат коварнее, хитрее и злее всяких японцев», – говорил ты, разумевая врагов нашего спасения. Прошли годы войны и последовавших за нею событий 1905–1906 годов. Измученный тем, что пришлось пережить за это время, я уехал в Оптину на отдых – и здесь снова встретился с тобою. Сколько чудных вечеров провели мы в беседах! Какие ценные наставления ты мне делал, какие возвышенные речи вёл! Драгоценна была для меня твоя дружба, дорогой брат, Батюшка! И ещё прошло время, проведённое тобою в неусыпных трудах на благо порученных Богом тебе душ – и вот в конце твоей жизни пережил ты последнее испытание. Бог испытывал тебя, как некогда Авраама, и как от него Он потребовал принесения в жертву Себе единственного сына его, так и у тебя угодно было Богу взять любимейшее твоё чадо, твой чудный благоуханный Скит, который ты так благолепно украсил. И поднялось против тебя целое море коварства, низкой злобы, клеветы и лжи – ты всё терпеливо вынес, безропотно отдавая себя в волю Божию, – и в конце всего оторвали тебя от возлюбленного тобою Скита, перевели в новое место. |
| VI. «Венок на могилу Батюшки» Митрополит Трифон (Туркестанов). Слово на отпевании старца Варсонофия 6 апреля 1913 г. Помню я, дорогой брат, Батюшка, как я вошел в твою убогую келлию в Скиту. Вся обстановка ее состояла из деревянного стола, деревянного ложа без всякой подстилки; иконы и книги составляли единственное ее украшение. Помню, как смиренно склонялся предо мною на колени этот почтенный, седовласый послушник, принимая мое благословение, – я тогда был иеромонахом. Помню, с какой радостью говорил ты о Ските: «Мне здесь так нравится, так здесь хорошо и одного бы я желал, чтобы никогда отсюда никуда меня не переводили...» Прошли годы, и вот тебя посылают на японскую войну священником при отряде Красного Креста. Проездом через Москву ты был у меня в Богоявленском монастыре и просил благословить тебя иконой св. великомученика Пантелеймона. И снова склонил ты предо мной свою седую голову, принимая благословение. Ты жалел, что уезжаешь из Скита, но покорно подчинился воле Божией. «Что же, в Скиту нам приходится бороться с врагами во сто крат коварнее, хитрее и злее всяких японцев», – говорил ты, разумевая врагов нашего спасения. Прошли годы войны и последовавших за нею событий 1905–1906 годов. Измученный тем, что пришлось пережить за это время, я уехал в Оптину на отдых – и здесь снова встретился с тобою. Сколько чудных вечеров провели мы в беседах! Какие ценные наставления ты мне делал, какие возвышенные речи вел! Драгоценна была для меня твоя дружба, дорогой брат, Батюшка! И еще прошло время, проведенное тобою в неусыпных трудах на благо порученных Богом тебе душ – и вот в конце твоей жизни пережил ты последнее испытание. Бог испытывал тебя, как некогда Авраама, и как от него Он потребовал принесения в жертву Себе единственного сына его, так и у тебя угодно было Богу взять любимейшее твое чадо, твой чудный благоуханный Скит, который ты так благолепно украсил. И поднялось против тебя целое море коварства, низкой злобы, клеветы и лжи – ты все терпеливо вынес, безропотно отдавая себя в волю Божию, – и в конце всего оторвали тебя от возлюбленного тобою Скита, перевели в новое место. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Варнава (Беляев), еп. Печерский. Фотография. 20-е гг. XX в. (Беляев Николай Никанорович, 12.05.1887, с. Раменское Бронницкого у. Московской губ.- 6.05.1963, Киев), еп. Печерский, вик. Нижегородской епархии. Из семьи слесаря ткацкой фабрики, религиозным воспитанием обязан матери - дочери диакона погоста Дорки Загорновской вол. Бронницкого у., в детстве и отрочестве любил читать книги духовного содержания, особенно жития святых. В 1910 г. Беляев познакомился со старцами Смоленской Зосимовой пуст. игум. Германом (Гомзиным) и иером. Алексием (Соловьёвым), стал духовным сыном последнего. В 1908 г. Беляев окончил с золотой медалью 3-ю московскую гимназию, по благословению архим. Оптиной пуст. прп. Варсонофия (Плиханкова) в 1911 г. поступил в МДА. 11 июня 1911 г. в Зосимовой пуст. ректором МДА еп. Феодором (Поздеевским) был пострижен в монашество с наречением имени в честь ап. Варнавы, вскоре рукоположен во иеродиакона, в 1913 г.- во иеромонаха. Во время учебы в академии В. часто посещал мон-ри и скиты, расположенные вокруг лавры, знакомился с насельниками и образом их жизни. В 1915 г. он окончил академию со степенью канд. богословия за соч. «Св. Варсонофий Великий. Его жизнь и учение» и был назначен преподавателем гомилетики в Нижегородскую ДС, где прослужил до ее закрытия летом 1918 г. Указом Свящ. Синода от 13 февр. 1920 г. В. был определен к епископской хиротонии на Васильсурское вик-ство Нижегородской епархии, хиротония состоялась 29 февр. того же года. В нач. авг. того же года В. был назначен епископом Печерским. Летом 1922 г. духовенство Н. Новгорода во главе с архиепископами Евдокимом (Мещерским) и Серафимом (Мещеряковым) , а также Нижегородскими викариями, в т. ч. В., приняло резолюцию о признании обновленческого Высшего церковного управления . Впосл., объясняя свой поступок, В. писал, что это был «плод малодушия и послушания». Через нек-рое время В. поехал в московский Даниловский мон-рь к архиеп. Феодору (Поздеевскому), чтобы принести покаяние, но тот его не принял, и В. отправился в Зосимову пуст., где иеросхим. Алексий (Соловьёв) наложил на него епитимью. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПАНТЕЛЕИМОН (Аржаных Павел Тимофеевич; 29.06.1868, дер. Залипаевка Малоархангельского у. Орловской губ.- 29.11.1937, г. Липецк), прмч. (пам. 16 нояб., в Соборе Липецких святых и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской), игум. Из семьи крестьян. В 1894 г. Павел был призван на действительную военную службу и зачислен рядовым в 44-й Камчатский пехотный полк, дислоцировавшийся в Волынской губ. В 1895 г. был отправлен на фельдшерские курсы, по окончании к-рых назначен ротным фельдшером. В 1898 г. уволен из армии. Служил фельдшером в губ. больнице в Житомире и одновременно учился там же в Волынской фельдшерской школе. По окончании учебы вернулся в дер. Залипаевку. Прмч. Пантелеимон (Аржаных), игум. Фотография. 2-я пол. 20-х гг. XX в. Прмч. Пантелеимон (Аржаных), игум. Фотография. 2-я пол. 20-х гг. XX в. 5 марта 1901 г. поступил в Оптину в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы пустынь . В 1902 г. пострижен в рясофор. 19 июля 1906 г. перешел в Почаевскую в честь Успения Пресвятой Богородицы мужскую лавру и 20 сент. принят в ее братию. 24 июня 1907 г. вернулся в Оптину пуст. и 29 окт. принят в братию по прошению. 31 авг. 1908 г. настоятелем Оптиной пуст. архим. Ксенофонтом (Клюкиным) пострижен в мантию с наречением имени в честь вмч. Пантелеимона . 15 марта 1909 г. Калужским и Боровским еп. Вениамином (Муратовским) рукоположен во диакона, 25 марта 1911 г.- во иерея. В 1910 г. вместе с прп. Варсонофием (Плиханковым) ездил на ст. Астапово (ныне Лев Толстой Липецкой обл.) для напутствия умиравшего Л. Н. Толстого . В мон-ре нес послушание фельдшера в монастырской больнице, во время первой мировой войны заведовал монастырским лазаретом для больных и раненых воинов. 24 янв. 1914 г. П. был выбран на должность казначея мон-ря и состоял в этой должности до закрытия Оптиной пуст. в 1918 г. Награжден набедренником 6 дек. 1914 г. и наперсным крестом 29 июня 1917 г. По благословению архим. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИЛАРИОН (Домрачёв) (ок. 1845, Вятская губ.- 1.03.1916, урочище Тёмные Буки Кубанской обл.), схим., духовный писатель, автор кн. «На горах Кавказа», ставшей причиной имяславских споров. Основные биографические сведения об И. содержатся в архивном деле «О жизни и деятельности имябожника схимонаха Илариона», хранящемся в ГА Ставропольского края. Ф. 135. Оп. 72. Д. 1089. Дело состоит из различных документов, в т. ч. донесений епархиальных миссионеров, посещавших И. в 1914-1916 гг., рапортов архиеп. Ставропольского и Екатеринодарского Агафодора (Преображенского), викария Михаила (Космодемьянского), еп. Александровского, игум. Сентинского монастыря Раисы (Онисимовой), а также прошений самого И., адресованных церковным властям. И. окончил 4 класса ДС, затем работал учителем (Там же. Л. 30). По нек-рым сведениям, более 20 лет провел в Русском вмч. Пантелеимона мон-ре на Афоне. В 80-х гг. XIX в. удалился с Афона на Кавказ, где был приписан к Новоафонскому во имя св. ап. Симона Кананита мон-рю (Краткий очерк жизни старца Илариона и истории имяславия в России// Иларион. На горах Кавказа. 1998. С. 901-902). В беседах прп. Варсонофия (Плиханкова) сохранился рассказ о причинах этого переселения и об истории появления на свет кн. «На горах Кавказа»: «В старом Афоне жил один старец по имени Дисидерий. Когда там поднялись волнения и жизнь русских иноков стала тяжела, тогда произошло совещание русских афонцев, как быть дальше. Голоса разделились. Некоторые предлагали обратиться в Лондон к Английской королеве с просьбой продать им землю в Австралии для устройства там новой обители, но это предложение было отвергнуто, а выбрано другое - переселиться на Кавказ. Здесь на пожертвованном императором Александром II участке земли был основан «Новый Афон». В числе иноков, переселившихся туда, был о. Дисидерий. Но вскоре шум общежития стал его тяготить, и с благословения старцев он удалился в горы Кавказа для безмолвия. О. Дисидерий имел ученика, с которым вел беседы о внутреннем делании, т. е. об Иисусовой молитве. Когда о. Дисидерий умер, ученик похоронил его святое тело. Беседы их он постепенно записывал» ( Варсонофий Оптинский. 1999. С. 280-281). Этим учеником, по рассказу прп. Варсонофия, и был И. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Духовное наследие «Духовное наследие» — житие, воспоминания о старце и собрание творений преп. Варсонофия Оптинского: келейные записки, беседы с духовными чадами, стихотворения, духовное завещание. Приведем текст Завещания преп. Варсонофия: «Отлагая, наконец, все попечения мира сего, так угнетавшие и томившие дух мой, кратко скажу мое последнее слово и мой последний завет дорогим моим духовным чадам. Во-первых, смиренно прошу: простите мне все мои вольные и невольные согрешения, которыми согрешил я против вас, и вас взаимно всех прощаю за все скорби и огорчения, которые подъял я через некоторых по наущению исконного врага спасения нашего. Веру мне Имате, святые отцы и братия, что все мои действия и делания сводились к одному — охранить святые заветы и установления древних отцов-подвижников и великих наших старцев во всей божественной и чудной их красоте от разных тлетворных веяний века сего, начало которых — гордыня сатанинская, а конец — огонь неугасимый и мука бесконечная! Может быть, плохо исполнил я это — каюсь в том и повергаю себя перед Благостию Божией, умоляя о помиловании. А вас всех, возлюбивших меня о Господе, прошу и молю: соблюдайте мои смиренные глаголы. Не угашайте духа, но паче возгревайте его терпеливо молитвой и чтением святоотеческих и священных писаний, очищая сердце от страстей. Лучше соглашайтесь подъять тысячу смертей, чем уклониться от Божественных заповедей Евангельских и дивных установлений иноческих. Мужайтесь в подвиге, не отступайте от него, хотя бы ад восстал на вас и весь мир кипел на вас злобой и прещением, и веруйте: «Близ Господь всем призывающим Его, всем призывающим Его во истине». Аминь.» Житие преподобного оптинского старца Варсонофия ( 1845 — 1913) Преподобный отец наш Варсонофий, в миру Павел Иванович Плиханков, родился 5 июля 1845 года. Его путь в монастырь был долог и нелегок, в миру прошло 46 лет — большая часть его жизни. Кадетский корпус, военная служба, блестящая карьера. Возможность к стяжанию всех мирских благ. И... отказ от всего. Сослуживцы и знакомые никак не могли понять: что же за " изъян " в стройном, красивом полковнике, весь облик которого так и дышал каким-то удивительным внутренним благородством? Жениться не женится, балов и званых обедов, равно как и прочих светских развлечений, избегает. В театр, бывало, ходил, да и тот бросил. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 18 голосов: 3.9 из 5) Леонид Афанасьев Афанасьев Леонид Николаевич (1865–1920) – поэт. Окончил училище при евангелическо-лютеранской церкви св. Анны в Петербурге. Молодым поэтом входил в ближайшее окружение Константина Фофанова в годы его наибольшей популярности, да и сам выпустил три стихотворных сборника (1896, 1901, 1914). Участник «вечеров Константина Случевского». Его, по свидетельству современника, охотно печатали «во всех журналах, которые представляли свои страницы поэзии». Среди таких журналов был и иллюстрированный еженедельник «Русский Паломник» (1885–1917), как значилось на его обложке, – «журнал для нравственного чтения», который публиковал новые религиозные стихи русских поэтов. Леонид Афанасьев, наряду с Аполлоном Коринфским, Ольгой Чюминой и молодыми поэтами Алексеем Липецким, Владимиром Нарбутом (до его «Аллилуи»), был его постоянным автором, а из публицистов – Евгений Поселянин (Погожев), которого «писать в защиту веры, Церкви и народности» благословили Оптинские старцы Амвросий и Варсонофий (Плиханков) . Критики писали о Леониде Афанасьеве как о «безусловно талантливом поэте», отмечая музыкальность стиха, композиторы создали более двадцати романсов на его стихи, один из которых принадлежит С.М. Ляпунову. К числу исторических относятся его стихи, созданные в годы Первой мировой войны. Но главным в его творчестве была именно молитвенная поэзия. Молитва Всем на радость, всем униженным, Всем гонимым и обиженным В эту ночь явись, Христос! Успокой и обнадежь их, Дай с молитвой в храмах Божьих Лить потоки сладких слез. Дай в минуты ликованья Позабыть печаль, страданья И земное бытие. Дай, как птице на просторе, Петь и славить в стройном хоре Воскресение Твое! Меч Суровый гнев души своей уйми! Не проклинай – проклятьем сердце губишь! Не осуждай – и осужден не будешь Ни Богом, ни людьми! Сдержи свой гнев, обидою рожденный! Забудь про месть, и меч свой обнаженный Не подымай на брата сгоряча! Поднявший меч погибнет от меча. Христос, поруганный, осмеянный толпой |
|
|
