| «По проверенной информации, – заканчивает свое письмо Синоду владыка Нектарий, – которую мы получили из разных источников, а особенно от защищавшего его адвоката доктора Уроша Иванишевича, поведение епископа Варнавы во время процесса было достойно всякой похвалы. Все, что было правдой, он признал, даже если это и было ему во вред. Никого не обвинял и своими ответами часто приводил в замешательство судей и общественного обвинителя. Одним словом, его поведение перед судом служит к чести Сербской Православной Поведение епископа Варнавы во время суда было действительно героическим. По свидетельству его адвоката, он вел себя очень храбро и мудро, не дав возможности приплести к его делу других сербских архиереев. Последнее особенно важно, если учесть, что в этот период меч «коммунистического правосудия» был занесен и над другими неугодными новому режиму епископами. История с арестом и осуждением владыки Варнавы активно освещалась в югославской прессе, старавшейся очернить честное имя архиерея. 3 марта 1948 года в белградской «Политике» появилась заметка под названием «Народный суд осудил владыку Варнаву (Настича) на 11 лет лишения свободы и принудительных работ». В заметке сообщалось, что предательская деятельность владыки «была направлена на то, чтобы путем насилия низвергнуть и поставить под угрозу» государственное устройство. «Настич… – пишет корреспондент, – нападал на вооруженные силы и обороноспособность нашей страны с целью убить в народных массах веру в силу нашей армии и отвратить людей от вступления в 11 марта 1948 года та же газета в статье под названием «Владыка-предатель» писала: «После прошлогоднего осуждения архиепископа Степинца недавно предстал перед судом и православный Дабробоснийский владыка Варнава (Настич), который за свои преступные дела осужден на 11 лет лишения свободы. Оба представителя церковной иерархии, хотя и принадлежат разным Церквам, отвечали за одни и те же преступные деяния, совершенные против народа и государства. Их преступления основаны на одинаковом понимании отношения к народу и совершены из одних и тех же В конце статьи ее автор огульно обвиняет всю Сербскую Церковь за то, что она не призвала владыку к ответу и открыто не отмежевалась «от предательской деятельности» некоторых архиереев. Аналогичные пасквили печатали и другие югославские газеты. |
| Совершено противоположная оценка событий появилась на страницах зарубежной, в первую очередь американской, прессы. В феврале–марте 1948 года статьи, посвященные аресту владыки Варнавы, появились в «The Washington Post», «The New York Times», «The Time», «Post Tribune». Появлению этих публикаций, по всей видимости, способствовали не только общая антикоммунистическая риторика американских изданий и наличие в США значительной сербской диаспоры, но и то, что сам исповедник был уроженцем Соединенных Штатов. Статья в «Post Tribune» так и называлась: «Титовский режим судит человека, рожденного в Гэри». В американской прессе была представлена реакция на события в Югославии некоторых духовных лиц. Так, «The Time» сообщала, что Нью-Йоркий епископ на покое Уильям Менинг говорил о том, что молодой сербский владыка явил «прекрасное свидетельство во имя Господа, веры и человеческой свободы». «Я хотел бы, чтобы о его примере, – подчеркивал епископ, – услышала наша страна и весь христианский мир». Преклоняясь пред подвигом исповедника, американский епископ высказывал надежду, что его страна «сделает все возможное для поддержки справедливости, свободы и гуманности» . «The New York Times», в свою очередь, сообщала 15 марта 1948 года, что в связи с осуждением владыки Варнавы было совершено специальное богослужение в местной церкви святителя Саввы, после которого об исповеднике говорил святитель Николай (Велимирович). Выступавший после этого священник Душан Шуклетович рассказал о несправедливостях и предвзятости судопроизводства в отношении архиерея-исповедника . Тем временем после объявления приговора владыка был направлен из Сараево в Столац, а затем в тюрьму в Зенице, в восточной Боснии. В тюрьме с него сняли мантию, постригли и обрили. Несмотря на унижения и издевательства, епископ Варнава держался мужественно. Об этом, в частности, свидетельствует сообщение епископа Банялукского Василия (Костича): «От священника Душана Мадженовича, отпущенного из зеницкой тюрьмы, я узнал, что епископ Варнава духовно и физически чувствует себя хорошо» . Находясь в заключении, владыка Варнава просил предоставить ему возможность причащаться, но тюремная администрация отказала в этой просьбе. |
| — Когда вы встретились? — Мы одногодки, в 1952 году он, тогда Мирослав Гаврилович, поступил на наш богословский факультет, закончив Призренскую семинарию. Симпатичный, обаятельный юноша, веселый, розовощекий, кто мог знать, что он будет патриархом. Конечно, когда мы сейчас встречаемся, я веду себя с ним как подобает священнику, особенно в присутствии других людей, но мы друзья юности. И когда речь заходит о том, что кого ждет в будущем, иногда шучу: «Может быть, в наших семинариях сейчас сидит целый архиерейский собор во главе с патриархом и, может быть, будущий патриарх именно сегодня получил двойку по истории Церкви!» Шутка, но как знать, кто станет епископом, а кто и патриархом. Если бы нам сказали тогда о студенте Мирославе: вот ваш патриарх прибыл, мы бы просто посмеялись. — Отец Деян, с кем из великих духовников вам доводилось встречаться? Преподобный Иустин Попович — С владыкой Николаем не доводилось, но авву Иустина встречал не один раз, а моя первая встреча с ним произошла в 1954 году. Я шел с одним его знакомым по улице Князя Михаила, я тогда служил в армии и был в военной форме, в фуражке с титовой звездой, и вдруг мой спутник говорит: «Смотри, авва Иустин идет». Он был высокий, статный, приезжал обычно в Белград не в камилавке, а в той его черной шляпе с полями и мантии. Мы подошли к нему, мой товарищ меня представляет как студента богословия, а я смутился из-за формы, еще больше из-за звезды на фуражке, но взял у него благословение и говорю: «Отче, простите, я в форме». Он отвечает: «Ничего особенного, я тоже в форме», — имея в виду священническое одеяние, давая мне понять, что не нужно смущаться. И тогда мы немного поговорили. Я был счастлив, что вижу его, и смущен. Потом я еще несколько раз видел отца Иустина. Владыка Варнава (Настич) был выдающейся личностью нашего времени, настоящим апостолом Но знаете, кого я еще встречал? Владыку Варнаву (Настича) , чей праздник был вчера, он один из тех, кто сильно пострадал от коммунистов, много лет был в заключении. |
| Но слова «Господь гордым противится» открывают более глубокую истину. Святой Беда Достопочтенный говорит: «Бог наказывает и воров, клятвопреступников, распутников и других грешников, ибо они презирают Его наставления, но особо говорится о том, что Он противится гордым, ибо те, которые полагаются на свою доблесть, не думают покориться могуществу Божию, отказываются искать опоры в высшей благодати, [полагая], будто для спасения им довольно своих сил – они-то, без сомнения, терпят величайшее наказание». Почему именно гордость вызывает сугубое противление со стороны Бога? Во-первых, потому что гордость – это грех, особенно уподобляющий человека дьяволу. Как говорил священномученик Варнава (Настич), если остальные грехи дьявол измыслил для того, чтобы вводить в падение других, то через гордость он сам пал. Гордость свергла дьявола с небес. Во-вторых, потому что только сугубым противлением со стороны Бога и можно достучаться до гордого человека. Гордец, живущий благополучно, никогда не поймет, что с ним что-то не так. Только серьёзные потрясения и опыт собственного бессилия может навести гордого человека на мысль о том, что то, что он о себе воображал, не соответствует действительности, и помочь ему смириться. Даже это далеко не для всех гордых людей оказывается достаточно. Но, по крайней мере, до некоторых Богу удаётся таким образом достучаться и помочь им освободиться от этой душепагубной ужасной страсти, которая самого дьявола свергла с неба. Стоит еще привести слова священномученика Игнатия Богоносца : «Если молитва двоих имеет великую силу, то сколько сильнее молитва епископа и целой Церкви? Поэтому кто не ходит в общее собрание, тот уже возгордился и сам осудил себя; ибо написано: «Бог гордым противится». Постараемся же не противиться епископу, чтобы нам быть покорными Богу». Это сказано про раскольников, и актуально и для современных «непоминающих». Человек, который противится тому, кого Бог поставил епископом или патриархом, или священником, конечно же, выражает свою гордыню. Как дьявол восстал на Бога, так они восстают на поставленных Богом священнослужителей, от чего да сохранит нас Господь! Четвертая глава |
| Парма (шт. Огайо) выполнены прот. Феодором Юревичем между 1993 и 2003 гг. Композиция «Собор американских святых» (1,8×2,4 м; согласно авторской подписи, окончена 21 июня 2001) расположена в юж. части зап. стены в 1-м ярусе росписей. 12 святых (в т. ч. также святители архиеп. Иоанн (Максимович) и еп. Николай (Велимирович)) стоят в 2 ряда, И.- вверху 2-й слева. Новый извод иконографии Собора - «Богородица с Младенцем на престоле, с американскими чудотворцами» - был создан прот. Феодором Юревичем в 2002 г. по заказу Свящ. Синода Православной Церкви в Америке для подношения митр. Феодосию (Лазору) в память 25-летия его служения предстоятелем. Богоматерь с Младенцем восседает в центре в окружении 13 святых (расположены в 2 ряда), прп. Герман и мч. Петр изображены впереди коленопреклоненными. И. в традиц. облачении, с крестом в руке представлен в верхнем ряду 2-м слева. На иконе «Собор американских святых», написанной Алексеем и Аленой Гомартели в 2011 г. для иконостаса церкви миссии прав. Алексия Товта в Анкоридже, под покровом Пресв. Богородицы представлено уже 16 чудотворцев (кроме упомянутых - священноисп. Варнава (Настич), сщмч. Василий Мартиш, прав. Ольга (Мишель)). В руках у мучеников - кресты, св. основатели храмов держат их модели. Пейзаж символизирует природу Сев. Америки; особенностью иконографии является изображение детей-алеутов в местных одеждах, укрывшихся в мантии прп. Германа. И.- преподобномученик, крайний слева в 1-м ряду. Наибольшее число святых включено в состав Собора на иконе 2011 г. (выполнена теми же авторами по заказу частных лиц для ц. Благовещения Богородицы г. Мейнард (шт. Массачусетс)). В целом иконография аналогична, но святые предстоят образу Божией Матери «Знамение», в группу добавлен сщмч. Серафим (Самойлович), архиеп. Угличский (в 1902-1908 служил в Алеутско-Аляскинской епархии). В храмовых росписях (преимущественно на зап. стене) получил распространение особый вариант иконографии Собора, называемый «Стена святых» (Wall of Saints). В отличие от иконописных изводов, где амер. |
| Священноначалие Сербской Церкви прилагало усилия для того, чтобы вызволить епископа из заключения. Сменивший к тому времени почившего Гавриила патриарх Сербский Викентий (Проданов) во время личных встреч с маршалом Тито 21 и 25 сентября 1950 года просил его позаботиться о судьбе находящихся в заключении митрополита Скопского Иосифа и епископа Хвостанского Варнавы . Несмотря на то, что Тито обещал «найти, кроме справедливости, и милость» для упомянутых архиереев, епископ Варнава оставался в заключении, а условия его содержания даже ухудшились. Патриарх Викентий в своем письме от 6 октября 1950 года вновь просил Тито освободить владыку Варнаву: «Все обстоятельства, а также наши братские чувства побуждают нас просить вас, господин председатель, от своего имени и имени Священного Архиерейского Синода, чтобы преосвященный господин Варнава был отпущен на свободу, и тем самым ему была предоставлена возможность для полезной и преданной работы на благо страны и Церкви» . Тито и эту просьбу патриарха оставил без внимания. Тем временем в тюрьме владыка Варнава снискал уважение и авторитет среди заключенных. Тюремная администрация в Зенице хотела перевести его в другое место заключения. Органы правосудия СР Боснии и Герцеговины согласились с предложением тюремного начальства, и было принято решение о переводе владыки из Зеницы в Сремскую Митровицу, расположенную в Воеводине, на севере СР Сербии. В день отправки владыку, связанного за руки вместе с одним католическим священником, доставили на железнодорожную станцию и погрузили в арестантский вагон. Когда пассажирский состав прибыл на станцию Славковцы под Сремской Митровицей, локомотив был отцеплен, а вагон с заключенными остался стоять на путях. Около полуночи на полном ходу в него врезался товарный поезд. В результате мощного удара арестантский вагон буквально разлетелся на щепки. По свидетельству очевидцев и самого епископа Варнавы, в катастрофе погибло около 30 заключенных. Сам владыка от сильного удара вылетел в окно вместе с привязанным к нему католическим священником. При этом его собрат по несчастью погиб на месте, а владыка Варнава и еще около десяти заключенных чудом остались живы. Многое указывало на то, что катастрофа могла быть специально устроена спецслужбами. После столкновения полиция всеми силами старалась не допустить очевидцев происшествия помочь пострадавшим. Стоны покалеченных людей становились все слабее и к утру совсем прекратились. Врачам было запрещено оказывать медицинскую помощь до тех пор, пока на место происшествия не прибыли представители органов госбезопасности, сопроводившие оставшихся в живых в больницу в Сремской Митровице, где пострадавшим была оказана первая помощь. |
| По поводу этого же вопроса 15 июня 1964 года владыка направил письмо председателю Союзной комиссии по делам религии Момиру Марковичу. Однако ответа вновь не последовало. Активная позиция в отстаивании своих прав, смелые письма и телеграммы владыки, его стремление вернуться к активному служению, по-видимому, вызывали все большее раздражение у коммунистов. Владыка представлял особую опасность для властей еще и потому, что на одном из Церковно-народных Соборов в США в августе 1963 года поднимался вопрос о возможном переезде владыки в Америку. Причем требования представителей сербской диаспоры принимали довольно откровенные и радикальные формы. 19 декабря 1963 года председатель церковной общины в Триесте Драголюб Вурделья в статье с говорящим названием «Титовцы готовят убийство Варнавы (Настича)» в газете «Сербская борьба» призывал эмиграцию предпринять все возможное для освобождения епископа. В Чикаго был даже сформирован специальный комитет по спасению епископа Варнавы (Настича). Видные представители эмиграции выступали в его защиту по радио. Одновременно с этим повышенный интерес к судьбе владыки Варнавы начало проявлять и посольство США в Белграде. Сам владыка, по свидетельству секретаря Священного Синода Младена Младеновича, говорил, что намерен ответить на приглашение американского посольства и посетить его, так как ожидает возвращения американского гражданства, и хотел бы поехать в Америку . По всей видимости, в этом пресвященный исповедник видел единственную оставшуюся возможность вернуться к активному служению Церкви и своему народу. Можно предположить, что при усилении давления со стороны общественности и более активных шагов на политическом уровне, это вполне могло бы произойти. Безусловно, такое развитие событий никак не могло устраивать коммунистические власти. Отпустить владыку Варнаву после всего, им пережитого, на Запад было бы слишком опрометчивым: это подорвало бы «демократический» образ и авторитет социалистической Югославии и лично Тито. Владыка Варнава становился все более неудобной для коммунистов фигурой. В какой-то момент органы внутренних дел вновь усилили контроль за владыкой и запретили ему удаляться из Беочина. |
| Епископ Варнава в зале суда «По проверенной информации, – заканчивает свое письмо Синоду владыка Нектарий, – которую мы получили из разных источников, а особенно от защищавшего его адвоката доктора Уроша Иванишевича, поведение епископа Варнавы во время процесса было достойно всякой похвалы. Все, что было правдой, он признал, даже если это и было ему во вред. Никого не обвинял и своими ответами часто приводил в замешательство судей и общественного обвинителя. Одним словом, его поведение перед судом служит к чести Сербской Православной Церкви» . Поведение епископа Варнавы во время суда было действительно героическим. По свидетельству его адвоката, он вел себя очень храбро и мудро, не дав возможности приплести к его делу других сербских архиереев. Последнее особенно важно, если учесть, что в этот период меч «коммунистического правосудия» был занесен и над другими неугодными новому режиму епископами. История с арестом и осуждением владыки Варнавы активно освещалась в югославской прессе, старавшейся очернить честное имя архиерея. 3 марта 1948 года в белградской «Политике» появилась заметка под названием «Народный суд осудил владыку Варнаву (Настича) на 11 лет лишения свободы и принудительных работ». В заметке сообщалось, что предательская деятельность владыки «была направлена на то, чтобы путем насилия низвергнуть и поставить под угрозу» государственное устройство. «Настич… – пишет корреспондент, – нападал на вооруженные силы и обороноспособность нашей страны с целью убить в народных массах веру в силу нашей армии и отвратить людей от вступления в нее» . 11 марта 1948 года та же газета в статье под названием «Владыка-предатель» писала: «После прошлогоднего осуждения архиепископа Степинца недавно предстал перед судом и православный Дабробоснийский владыка Варнава (Настич), который за свои преступные дела осужден на 11 лет лишения свободы. Оба представителя церковной иерархии, хотя и принадлежат разным Церквам, отвечали за одни и те же преступные деяния, совершенные против народа и государства. Их преступления основаны на одинаковом понимании отношения к народу и совершены из одних и тех же побуждений» . В конце статьи ее автор огульно обвиняет всю Сербскую Церковь за то, что она не призвала владыку к ответу и открыто не отмежевалась «от предательской деятельности» некоторых архиереев. Аналогичные пасквили печатали и другие югославские газеты. |
| Однако прибывшие спустя несколько часов в больницу офицеры запретили врачам оказывать дальнейшую помощь. Как пишет Велибор Джомич, владыка Варнава в этот момент находился на операционном столе. В его стопе было проделано специальное отверстие, в которое должна была быть вставлена металлическая спица. Несмотря на просьбы врачей, операция была прекращена. Всех пострадавших погрузили на голые доски в кузов грузовика, ехавшего до тюрьмы на большой скорости по неровной дороге. В результате двое заключенных в пути скончались. Остальные были помещены в тюремную больницу. Позднее они были возвращены в городскую больницу Митровицы, где епископ Варнава пролежал несколько месяцев . По выходе из тюрьмы в Сремской Митровице епископ Варнава, по ходатайству Священного Синода, был отпущен на некоторое время в Белград и проживал в монастыре Введения Пресвятой Богородицы. Верующие во множестве приходил посетить владыку, что весьма беспокоило органы безопасности. Вскоре Государственный секретариат внутренних дел определил владыке в качестве местопребывания монастырь Гомионицу в Банялукской епархии на самом Западе Боснии. 29 июня 1953 года владыка Варнава явился к начальнику местного отдела внутренних дел в Баня Луке, чтобы сообщить о своем прибытии. Епископ Варнава во время пребывания в Гомионице Живя в Гомионице, владыка своими верой, мужеством и стойкостью оказывал благодатное влияние не только на монашествующих и посещавших обитель богомольцев, но и на своих охранников. Здесь, как и повсюду, исповедник особо выделялся своей молитвенностью. Однажды в монастырь привели больного и попросили епископа прочитать над ним молитву об исцелении. Во время чтения молитвы владыка неожиданно остановился, посмотрел страдающему в лицо и твердо сказал: «Ты – великий грешник. Ты – убийца! Скажи, кого ты убил!». Несчастный признался, что убил самого игумена Гомионицы, могила которого находилась в монастырском дворе. Побеседовав с больным и убедившись в его искреннем покаянии, владыка попросил всех присутствовавших помолиться о нем. |
| Само присутствие владыки Варнавы на Фрушкой горе, в полутора часах езды от Белграда, беспокоило органы безопасности. Они старались удалить политически неблагонадежного архиерея подальше от столицы социалистической Югославии. 27 мая 1960 года владыку посетил представитель властей, сообщивший, что архиерей должен уехать в Гомионицу, чтобы не присутствовать в Белграде во время очередного заседания Архиерейского Собора. Владыка Варнава должен был, к тому же, отозвать свое прошение о возвращении к служению. Несмотря ни на что, владыка не останавливался в своем стремлении в полную силу служить Церкви. 5 мая 1961 года он направил еще одно письмо Архиерейскому Собору, в котором вновь содержалась просьба о возвращении к активному служению. Характер и содержание этого письма во всей полноте отражают то тяжелое и бесправное положение Церкви и лично владыки Варнавы, чья судьба всецело зависела от расположения властей: «Из всего этого ясно, что на Священном Архиерейском Соборе со стороны государства было наложено вето в отношении моего возвращения. Другими словами, причина моего невозвращения к служению заключалась не в Священном Архиерейском Соборе, а в отношениях, сложившихся между государственными органами ФНРЮ и мной» . Монастырь Беочин. Фото Православие.Ru В 1963 году под давлением УДБ исповедник был переведен в монастырь Беочин , где за ним следили более тщательно. Вот что писал об этом Священному Синоду епископ Сремский Макарий: «Его преосвященство епископ Хвостанский Варнава все время находится под домашним арестом, где его охраняют трое сотрудников УДБ и трое вооруженных милиционеров. Он также говорит, что психическое и физическое состояние, в котором он находится, ничуть не утешительное» . Получив это сообщение, патриарх Сербский Герман тут же обратился к государственным органам с просьбой освободить владыку из-под домашнего ареста. В ответ было получено сообщение, что «епископ Варнава находится под домашним арестом потому, что некоторые личности за границей хотят переправить его за рубеж» . |
|
|
