| В другом месте он пишет: «Если пожелаешь об этом узнать основательнее и подробнее, прочти Ухтанэса 212 и историю албанов 213 и почерпни сведения из «Книги посланий» 214 , а также из [Истории] владыки Машоца, написанной по просьбе католикоса Георга» 215 . Ованес Драсханакертци в своей «Истории» полностью приводит два послания Маштоца 216 . Армянские историографы представляют Маштоца дальновидным политиком, хорошо понимавшим интересы новосозданного армянского Багратидского царства и оказавшим содействие в борьбе Багратидов с центробежными силами. Маштоц был причислен армянской церковью к лику святых, и его житие очень рано вошло в прологи, где под 4-м сахми, или 13-м ноября, отмечена его память. По мнению М. Орманяна, поминовение его памяти армянской церковью было, по всей видимости, установлено историографом Ованесом Драсханакертци, племянником, учеником и преемником Маштоца на католикосском престоле 217 . «Житие Маштоца» – один из источников «Истории» Степаноса Орбеляна. Впервые оно встречается в рукописи XIII-XIV вв. – служебнике «Маштоца» 218 . Житие было опубликовано впервые в «Арарате» в 1876 г. 219 . Затем неоднократно издавалось в различных каталогах рукописей. Последний раз оно было издано Г. Овсепяном вместе со второй обнаруженной им редакцией жития 220 , которая, как увидим ниже, относится к более позднему времени. Сведения об авторе и о времени написания жития содержатся в самом тексте. Повествование ведется от первого лица: «В 6100 году от сотворения мира... и 342 (893) году нового армянского календаря я закончил сию небольшую рукопись...». И далее: «Рукопись сия закончена на Севане... моей, недостойного монаха Степаноса, ученика... владыки отца Маштоца, рукой». Таким образом, запись сделана по поводу окончания рукописи. В это время Маштоцу «было около 60-ти лет», следовательно, житие написано за четыре года до его смерти (897) 221 . Степанос был непосредственным свидетелем жизни Маштоца: «Рассказанное мной, – пишет он, – истина, ибо я писал, узнав не по слухам, а сам был очевидцем всего». |
| И понеже невозможно было светильнику скрыться под ложем или городу, [стоящему на горе, скрыться] за горой, он стал известен вельможам и простолюдинам, патриарху и епископам, царю и князьям. И для всех святой наш был истинной и насущной пищей, и все жаждали слова его. Он был подобен великому городу, изобилующему всеми благами, и раздавал он их неустанно богатым и бедным, каждому по нужде. И вот собрались вокруг него все, кто знаком был со [Св.] писанием, и умоляли раскрыть им, любознательным, святой Божественный смысл учения и, взяв в руки Писание, просили истолковать, его. Но святой любил жить в тиши, в укрытых местах и вдали от людской толпы, со зверьми в горных пещерах, голодом и простой пищей стесняя себя и лишая всего, и, будучи в плоти, казался бесплотным. А те, кто ради знаний хотел быть рядом с ним, не могли вынести [жизни] в пещерах и лесной чаще. Он жил, скрывая свое местопребывание, а когда жители окрестностей узнавали о нем, покидал [эти места]. Ни для кого он не становился обузой, а неустанным переписыванием книг обеспечивал свои телесные нужды и приходившим туда, к нему, предоставлял все необходимое. Он не имел ни дома, ни пристанища, и, как Господь, не имел он места, куда бы мог приклонить голову. Он желал Всевышнего и взирал на Матерь всех, мыслью, всеми помыслами и телом устремлялся туда и, охваченный пламенем любви, тянулся ввысь, к Христу, восседающему одесную Бога. И долго таким скитальцем бродил он по земле, нищий, голодный и измученный; совершенно не заботясь о теле и телесном, он пекся лишь о Господе, который кормил его согласно Слову Божьему и [заботился] о его телесных нуждах. Он постоянно пребывал в бдении, приумножал сокровище, вверенное ему, хранил его от коварных грабителей и ждал пришествия Господа, содержал в чистоте сияние своего целомудрия, держа неугасимым светоч милосердия, не впадал в дрему лени и, согласно Давиду, не заботился о телесном покое, а распинал на кресте свои телесные нужды и земные желания и умерщвлял свою плоть согласно слову апостола, который говорил: «Не прощал царства грехов в сем смертном теле и не заботился о желаниях тела, которое пыталось вооружить его против души, а [пекся] лишь о духовном», дабы постоянно размышлять о Боге. |
| Преисполненный неизреченной милостью Духа, святой и блаженный вардапет Григор был сыном благочестивых родителей. Отец его, по имени Саргис, происходил из Каджберуника, из города Арчеша, а мать была из селения Парби 605 . Из-за гнета неверных они перебрались в Сюник и поселились в области Вайоц-дзор. [Мать его], заимев детей, [со временем] перестала рожать. Но дети отошли к Богу, и они остались бездетными. Тогда, возложив свои упования и надежду на Бога и взяв себе в заступники Григора Лусаворича нашего, они с молитвами и смиренными мольбами обратились к Всевышнему и просили подарить им чадо. Слышащий же молитвы и исполняющий просьбы Господь наш Иисус Христос , который исполняет желание имеющих страх Божий, внял молитвам своих рабов и по ходатайству Григора Лусаворича дал им сына. И вот однажды блаженная мать святого увидела во сне державшего в руках погасшую лампаду св. Лусаворича, который сказал ей: «Бог услышал молитвы твои и по заступничеству моему дал тебе доброго сына. Возьми эту лампаду и держи при себе. Ибо дитя, которое родится у тебя, зажжет сию потухшую лампаду истинной веры». Проснувшись, она в страхе вознесла хвалу Богу и с радостью поведала своему мужу о видении. Они были [удивлены] и не могли понять, кем же должен стать ребенок и каким образом он зажжет светильник. И мать зачала. Когда же наступило время разрешения [от бремени], родилось исполненное благодати дитя, которого при крещении назвали Григором. Как только ему исполнилось семь лет, [они] стали его обучать Св. писанию. [Учеба] длилась семь лет. С каждым годом в нем все более проявлялся Божий дар. Он совершил множество чудес в детстве, о чем записано в его полной истории. К четырнадцати годам отрок Григор, на которого снизошел Божий дух, отличался столь высоким и плодоносящим умом, что к нему за пояснениями [книг] Св. писания обращались даже вардапеты, и он давал им ответы прекрасными толкованиями. И случилось как-то быть им в городе Тифлисе. Там он встретился с великим армянским вардапетом, учеником великого Есаи 606 . Увидев отрока, с горячей любовью изучавшего Божественное писание, св. Ованес [Воротнеци] взял его к себе в ученики. [И с тех пор] на протяжении двадцати восьми лет он как наставник воспитывал и обучал его. |
| Дочь градоначальника нашего была вещуньей, и никто из священников не осмеливался прийти и помолиться за нее, ибо любое дело, происходящее на ее глазах, вызывало ее брань. Тогда мать ее, госпожа Грануш, босая отправилась к столпам света и слезно молила навестить ее несчастную дочь. Святые в тот же час отправились туда и с псалмопением вошли в дом. И заблудшая душа не стала осыпать бранью благопристойных и почтенных мужей, а говорила, чтоб они угощались сладкими плодами и утолили бы свою жажду. Тогда ревнители веры, вознеся мысль и руки [к небу], со слезами и молением запели псалом Давида. И начиная с первого псалма бес стал молить и просил отпустить его, дать ему выйти и убраться восвояси. Но святые отвечали: «До окончания песни нельзя, как бы ты ни мучился». Так чудесные и избранные мужи исцелили [деву ту] во славу Божью. Из многого мы записали лишь несколько историй, [связанных] с избранными мужами, [жившими] после трижды блаженного всесчастливого вардапета Саркавага, о котором некоторые знавшие [его мужи] рассказывают, что, когда он приступал к ночной молитве в своей келье, луч света и огня из окна кельи лился нескончаемым потоком наружу. И так, прожив благую [жизнь] в неустанном труде, он пустился в путь за наградой вечного наследства. И был погребен в святой могиле в Ахпате, где рос и учился, во славу Господа Бога в 678 году. Житие Нерсеса Шнорали (Благодатного) Жизнь и деятельность выдающегося армянского поэта и церковного деятеля XII в. Нерсеса Шнорали (Благодатного) (1102–1173), оставившего огромное литературное наследие, нашли широкое отражение в армянской литературе. Произведения его духовного, политического, назидательного, естественно-научного, исторического характера, написанные в различных жанрах (поэмы, шараканы, послания, письма, гимны, речи, толкования и т. д.), начиная с XII в. не сходят со страниц армянских рукописей. О его жизни и деятельности сохранилось достаточно сведений как в произведениях самого Нерсеса Шнорали, так и в трудах его современников и последующих армянских писателей (Нерсес Ламбронаци, Самвел Анеци, Григор Иерей, Мхитар Айриванеци, Вардан, Киракос Гандзакеци и др.). |
| Костанянцем в 1898 г. 743 . Вторично житие Мкртича Нагаша на основе трех упомянутых рукописей Матенадарана издал Л. Хачикян, который отдает предпочтение рукописи 2379, представляющей текст наиболее полно 744 . Какими-либо сведениями об авторе, который в заглавии назван «апостольским епископом и богоречивым вардапетом», мы не располагаем. Лишь ссылка на Акопа Овсананца 745 , ученика Ованеса Воротнеци, видного вардапета южной Армении, племянником которого был Аствацатур, позволяет заключить, что последний, видимо, как и Акоп, происходил из Васпуракана. Из жития видно, что автор – современник, близко знавший Мкртича Нагаша. Помимо прямого указания Аствацатура, который пишет: «Мы изложили то, чему свидетелями были сами», об этом говорит целый ряд мелких подробностей из жизни Нагаша (обстоятельный рассказ о строительстве собора, перечисление имен многих участников строительства и пр.). О начальном периоде жизни Мкртича в селе Пор до его переезда в Амид Аствацатур сообщает весьма скудные сведения. Открытыми остаются вопросы, связанные с его образованием, о котором автор пишет в общем хвалебном тоне. Основное внимание Аствацатур сосредоточивает на амидском периоде жизни Нагаша, и главным образом на его архиепископской деятельности, довольно полно и реалистично освещал кипучую и плодотворную работу «архиепископа всей Месопотамии». Именно к этому времени, видимо, относится знакомство и личное общение Аствацатура с Мкртичем. Мкртич Нагаш принадлежит к тому поколению деятелей армянской культуры, жизнь которых совпала со временем тяжелого иноземного гнета, когда в результате опустошительного нашествия Тамерлана, непрерывных войн между его преемниками, а затем и государствами туркменских племен Ак-Коюнлу и Кара-Коюнлу опустели многие крупные города, пришли в упадок культурно образовательные центры, переживала разруху экономика страны. На территории Армении осели полукочевые туркменские племена. Все это вызвало новую большую волну эмиграции армянского народа в разные страны. Вместо разрушенных и пришедших в упадок культурно-образовательных центров Армении, переселенцы на новых местах создавали новые культурные очаги. |
| «Житие Маштоца» обнаруживает признаки, характерные как памятным записям, так и житиям. Оно имеет традиционное для памятных записей вступление об окончании копирования рукописи с точным указанием даты, места и имени писца, т. е. самого Степаноса. Тут же писец сообщает о самом значительном событии, происшедшем в год копирования: о двинском землетрясении 893 г. И, наконец, говорит о цели написания жития. В обычных памятных записях говорится о цели написания или копирования рукописи. Собственно о Маштоце повествование ведется в житийной манере. В то же время замечается тяга к конкретности, характерная для памятных записей: упоминание имен, дат и пр. В этом плане интересно сравнить настоящую редакцию «Жития Маштоца» со второй редакцией, которая с течением времени претерпела определенные изменения и потеряла характерные для памятных записей черты. Вторая редакция носит следы литературной обработки. Она утратила начало, в котором говорится о времени, месте и обстоятельствах копирования рукописи. Нет ни слова об окончании рукописи, поэтому нет и даты. Житие начинается как самостоятельное повествование, не зависящее от конкретной рукописи. Оно приобрело черты речей, которые произносились в церкви в дни поминовения святого. Таково риторическое начало этого жития: «О боголюбивые отцы и братья, преисполненные любовью к Духу святому, горячо жаждущие узнать о непорочном житии трижды блаженного сурового отшельника, мужа Божьего Маштоца...» и т. д. Сократились исторические сведения. Нет имени ктитора севанских церквей Мариам Сюнеци, что должно было подчеркнуть еще большую заслугу Маштоца в их строительстве. «Житие Маштоца» подтверждает свидетельства историографов о нем. Жизнь и деятельность католикоса совпадает с периодом окончательного изгнания арабов из Армении, со временем борьбы за воссоединение армянских земель и восстановление армянского царства. После изгнания арабов армянскому царю Ашоту Багратуни пришлось вести еще длительную борьбу с непокорными феодалами и, лишь сломив их упорное сопротивление, подчинить своей власти и объединить армянские земли. |
| Латинофильство родилось в армянской среде в результате сложных политических условий, в которых оказалась Киликийская Армения. С середины XIII в. она лицом к лицу столкнулась с агрессивными соседями – Египетским султанатом и государством Хулагуидов. В Египте на смену династии Эйюбидов (1171–1250) пришли мамелюки-бахриты (1250–1381), которые стремились овладеть Сирией и Палестиной. В это же самое время образовался пятый улус (1256 г.) монголов во главе с Хулагу-ханом. Вскоре Хулагу овладел Багдадом и положил конец Аббасидской династии. Несколько посольств – Хетума I (1243 г.) к Батыю, Смбата (1247 г.) и Хетума I (1253 г.) в Каракорум – обеспечили внутреннюю самостоятельность Киликии, однако во внешней политике она должна была подчиняться монголам и участвовать в их войнах, в частности против Египта. Здесь скрещивались также интересы западно-европейских держав и римского папы, которые стремились использовать Киликию как плацдарм для завоевания Сирии и Палестины. Пользуясь тяжелым ее положением, они предлагали Киликии помощь при условии принятия католичества. Особенно неблагоприятная обстановка сложилась при Хетуме II, когда Хулагуиды вынуждены были вести войны с Золотой Ордой и Киликия осталась одна в борьбе с Египтом, в то время как у египетских мамелюков появились могущественные союзники – туркманы и сельджуки Малой Азии, а также монголы Золотой Орды. В этих условиях латинофильские настроения стали расти. Иллюзорные надежды на политическую и военную помощь со стороны Запада в борьбе против агрессивных мусульманских государств, плотным кольцом окружавших Киликию, породили прозападную ориентацию. Латинофильство было церковно-религиозной оболочкой политического движения и умонастроения феодальной верхушки киликийского общества, в частности царского двора и католикосата, которые в кризисной ситуации искали союзников в борьбе со своими врагами. Между тем народные массы, в особенности городские слои и связанное с ними низшее духовенство, стояли на позициях защиты самостоятельности армянской церкви. Антиуниатское движение возглавляли прогрессивные люди того времени, среди которых особенно выделялся Георг Скевраци. |
| С помощью внешнего философского искусства он заткнул рот еретикам. И они, вновь став на путь истинный, пали в ноги учителю Григору и молили его об отпущении грехов и прощении. Он написал письмо католикосу, и тот снял с них проклятие. [Григор] проповедовал также среди иноплеменных и приводил им множество свидетельств из арабских сочинений, в которых ясно говорилось, что Христос – истинный Бог, и многие уверовали в Христа и были крещены. На протяжении всей своей жизни он проповедовал неверным Евангелие Христово, [доказывая], что [вера их] лжива и обманчива, и всегда неустрашимо и смело осуждал их. Но никто из неверных не осмеливался дотронуться до него хотя бы пальцем – ни князья и ни подданные. Ибо они воочию видели чудесные знамения, творимые через него Богом. Возложением руки он лечил хворых, чтением Евангелия в тот же час именем Христа исцелял страдающих от разных дурных болезней и изгонял бесов. Он безбоязненно излечивал не только христиан, но и неверных. И все неверные любили его и называли святым. И испытывали трепет перед его внушительным видом. Ибо, будучи живым, он умерщвлял плоть свою постами и молитвами и был украшен всеми чистыми добродетелями. Нательной и верхней одеждой ему, как и его ученикам, служила власяница, подпоясанная веревкой. Они не стяжали ни серебра, ни золота. И никто не имел двух одежд. Если же кто-нибудь получал подношение, в тот же час раздавал нищим. Они наполнили себя священными сочинениями и воспламенены были любовью к священному Божественному писанию. Оттуда он отправился со своими любознательными учениками в благодатный свой престол св. апостола Евстафия и в течение восьми дней отдыхал. А затем призвал к себе своих учеников и в торжественной обстановке вручил им [вардапетский] жезл, [предоставляющий им] право проповедовать по всей земле Евангелие Христово не только христианам, но и всем иноверцам. Он учил их никого не бояться и не утаивать мыслей Св. писания, а открыто проповедовать истину. «На протяжении всей своей жизни, – [говорил он], – изнуряйте себя постами и молитвами. |
| Увы, далее мое повествование будет печальным. Ибо урожай был обильный, колосящееся поле – готово к жатве, но работников было мало. Тогда жнецы воззвали к Господу. И вышли работники на жатву – вот серпы опущены и работники готовы [к косьбе]. Но косари не могли продвигаться вперед, так как на пути у них стояли лишь соломинки, поле же едва вырисовывалось [вдали]. Ибо по возвращении из многолетнего странствия духовные купцы наши не нашли пославших их [людей] – святых уже не было в живых, царство было низложено, благолепие [страны] разрушено, прилежания не было, царил беспорядок, померкла истина и укоренилась ложь. [Видя это], они стали скорбеть и рыдать, стенать и, проливая слезы, со стонами причитать; подчас на коленях, в растерянности понурив головы, с мольбой взывали о помощи, плача и рыдая, заламывая руки. Казалось, даже камни прониклись к ним жалостью. «Горе нам, горе»,– скорбя, повторяли они. «Напрасны были наши дерзания, – говорили они, – бесполезны наши труды, тщетны старания, бесплодно стремление к мудрости, бесприбыльны искания. Напрасны были наш долгий путь, величайшие лишения, огромные труды, странствия по бурному морю, приобретения на суше, напрасны накопленные драгоценные грузы. Покупатели готовые стоим, но нет продавцов. Венец близок и венцевозлагатели согласны, но нет венчающихся. Уста полны речей и вестники мудры, но нет нуждающихся в слове. Кормилицы близки и груди полны молока, но нет желающих кормиться. Вот ученые и возвышенное учение, но нет учеников. Почему? За что полонены? За что сметены? За что разбиты? За что опустошены? Отчего они так осиротело странствуют? За что они все это претерпели? За преступления, за приумножение беззакония, за несправедливый суд, взяточничество, безнравственность, прелюбодеяния, за воровство, убийства, за зависть и ненависть, за предательство и клевету, за алчность и сребролюбие, за ложь и вероломство, за кичливость и чванство, зловредность и насмешливость, за честолюбие и тщеславие. Ибо священник ничем не отличается от толпы – церковнослужители ведут образ жизни мирян и монаха нельзя отличить от мирянина – все мы одинаково сбились с пути и стали бесполезными. И потому мы преданы в руки врагов наших и недруги наши поднялись на нас; неверные стали угнетать нас, противники немилосердно поносят, слева и справа нас истязают, все отвернулись от нас, нас подстерегают всякого рода опасности: «Ужас, яма и петля. Тогда бежавший от ужаса падает в ров; кто выйдет из ямы, попадет в петлю» 96 . Все это стряслось с нами из-за грехов наших: мы не склонили упрямые выи свои и не смирились, мы нарушили заповеди Господа и не раскаялись, а обратились сердцем к Египту. |
| И великий Месроп, после столь огромных трудов по изобретении нашей письменности, данной нам благодатью Божьей, и повсеместного основания школ для юношей, в которых обучение велось с великим усердием, направляет свои стопы в Иверию и там создает также для их языка алфавит, открывает для них школы и ставит учителей. После этого он отправляется в Агванк 99 и создает письменность также для их горлового варварского языка, открывает и там школы, согласно пословице – «От львиной охоты кормится множество лис, и при венчании престолонаследника на царство богатеют многие принцы». Затем он вновь возвращается в Армению и находит св. Саака, всецело поглощенного переводческим делом. Однако в связи со смертью царя Армении Врамшапуха великий Саак отправляется к персидскому царю Йездигерду 100 и просит его отпустить заключенного Хосрова 101 в Армению, дабы он занял место Врамшапуха. Йездигерд исполняет просьбу святого мужа и дает Хосрову армянское царство. Но при вторичном своем воцарении он прожил не более одного года и умер. После же смерти Йездигерда в Персии воцарился Врам V 102 . Он совершил в отношении армян много жестоких злодеяний, подорвав установленный порядок и доведя страну до разрухи. Видя эти злодеяния, св. Саак отправился в греческий удел 103 , ибо Армения была разделена на две [части] между императором и Персией. Великий Феодосий 104 , который вначале не желал принять его, узнав от многих, что он исполнен Божьей благодати и благочестия, с большими почестями принял его, оказав ему такое гостеприимство, как если бы он был посланником самого Христа, и повелел немедленно начать обучение на письменах, дарованных им Богом; расходы же школ он приказал делать за счет царского двора. В то же время св. Саак послал внука своего Вардана 105 к персидскому царю Враму просить у него мира. И он, чтя святого, выполнил его просьбу и посадил на армянский престол Арташира 106 , сына Врамшапуха. Этот предавался гнусному пороку – сластолюбию, что стало причиной злословия нахараров 107 , которые с омерзением отступили от него. Придя к великому Сааку с жалобой , они просили его стать их сообщником и обвинителем перед царем персидским, чтобы тот либо заключил в оковы армянского царя, либо сверг его. Саак же, хотя и не считал их хулу наветом, однако не соглашался предать царя своего в руки царя-язычника, надеясь на то, что катящийся вниз отрезвеет. «Упаси [Боже], – говорил он, – предать [мне] заблудшую овцу [свою] волку. Ибо хоть он и развратен, но отмечен священным крещением; безнравствен, но христианин; осквернен телом, но не безбожник душой; человек без правил, но не огнепоклонник». Словом, он не желал больную овцу свою променять на здорового зверя. |
|
|
