| После Собора И. поддержал антиштауфеновскую оппозицию в Германии и Италии, среди прочего он предоставил тем, кто воевали против императора и его наследников, те же привилегии, к-рые были даны крестоносцам (в 1246, 1249, 1251). И. способствовал избранию в Германии антикоролей Генриха Распе (1246-1247) и Вильгельма Голландского (1247/48-1256). До смерти Фридриха II в 1250 г. И. не решался выехать из Лиона: прочные позиции императора в Италии делали невозможным возвращение папы в Рим. Но и император не мог оставить Италию, т. к. в его отсутствие обстановка в регионе становилась нестабильной. Лишь в 1251 г. И. с триумфом вернулся в Папскую область (права папы на эту территорию более никем не оспаривались). Из-за сильной проимп. оппозиции в Риме главными папскими резиденциями стали Перуджа и Ассизи. Уже осенью 1253 г. И. был вынужден уступить требованиям римлян, угрожавшим Ассизи войной, и вернуться в Рим. Его пребывание там было недолгим, вскоре он отправился в Умбрию, а оттуда в Неаполь. После смерти императора Неаполь и Капуа перешли на сторону папы, однако незаконный сын Фридриха II кн. Тарентский Манфред (сицилийский король в 1258-1266) и нем. кор. Конрад IV (1250-1254) стремились вернуть Юж. Италию под власть Штауфенов. С 1252 г. И. вел переговоры с Карлом Анжуйским и братом англ. кор. Генриха III Ричардом Корнуоллским о передаче короны Сицилийского королевства. Отказ Ричарда от короны был связан с его нежеланием ввязываться из-за нее в войну; Карла Анжуйского не устроили те ограничения, к-рые накладывал И. на внутреннюю политику сицилийского короля (Les Registres d " Innocent IV. N 1819). В окт. 1253 г. войска Конрада IV вновь захватили Неаполь. В 1254 г. И. объявил против Конрада IV крестовый поход (послания от 16 и 17 февр. 1254 - Potthast. RPR, N 15239, 15240) и в Великий четверг отлучил его от Церкви. Вскоре после этого И. утвердил передачу еще не отвоеванного Сицилийского королевства в лен 2-му сыну англ. кор. Генриха III Эдмунду Ланкастерскому. Умирая, Конрад IV передал регентство над Сицилийским королевством Бертольду фон Гогенбургу. 8 сент. 1254 г. папа отлучил от Церкви Бертольда и Манфреда, кн. Тарентского, и поручил Гильельмо Фьески, назначенному папским легатом на Сицилии и в Юж. Италии, собрать войско для похода против Штауфенов. Вскоре Бертольд передал регентство Манфреду, к-рый 27 сент. 1254 г. заключил с И. мирное соглашение. В соответствии с договором Манфред оставался регентом Сицилийского королевства и правителем своих наследственных земель, однако признавал верховную власть Римского папы. За сыном Конрада IV Конрадином признавались права на Сицилийское и Иерусалимское королевства и герц-ство Швабское (Les Registres d " Innocent IV. N 8023-8025). 27 окт. И. торжественно въехал в Неаполь. Манфред, не удовлетворенный условиями договора, вскоре бежал. Заручившись поддержкой сарацинов, он поднял восстание и 2 дек. 1254 г. разбил папские войска в битве при Фодже. |
| После Милутина прибегали к средству того же притворства перед папой два непосредственные его преемника – Стефан Дечанский и Стефан Душан. Стефан Дечанский в начале своего правления должен был бороться с двумя соперниками – младшим братом своим (от другой матери) Константином и с двоюродным братом, сыном Драгутина, Владиславом. Нуждаясь против них во внешней помощи, он искал вступить в брак с дочерью одного итальянского владетеля (тарентского князя Филиппа); он давно был женат и имел детей, но, вероятно, он предполагал развестись с женой (что у сербских, и болгарских государей было нередко); так как отец невесты, по внушениям и требованиям папы (того же Uoahha XII ), изъявлял свое согласие не иначе как под условием, если государь сербский присоединится к римской церкви, то последний и не затруднился тотчас же изъявить на это свое притворное согласие и потребовать присыла к себе папских легатов. Дело кончилось на приготовлениях в дорогу сих последних, потому что пока они сбирались, Дечанский уже успел счастливо отделаться от своих соперников (у Райнальда ап. 1323, n. 14 sqq, у Acceмahu V, 53 fin. sqq; Райнальд смешивает Дечанскаго или Уроша 3-го с Милутином или Урошем 2-м). Стефан Душан в продолжение своего правления два раза прибегал к способу выпутываться из затруднений посредством обмана папы, – в первый раз в 1347, во второй раз в 1354 году; в оба раза по поводу войн с одними и теми же венграми. Перед 1347 г., пользуясь бывшей тогда у венгров войной с венецианцами, Душан успел захватить некоторую часть их владений, но затем на него напал страх не устоять в предстоявшей войне при защите сделанных завоеваний; в 1354 году, пользуясь подобными же затруднениями венгров, он успел сделать от них новые (на сей раз весьма значительные) приобретения, а затем на него опять напал тот же страх подвергнуться жестокой расплате. Чтобы склонить папу стать своим защитником и оборонителем против венгров, Душан и обращался к нему в оба раза (в первый раз к Клименту VI, – во дорой – к Uhhokehmuю VI) с изъявлениями своей притворной готовности признать его церковную власть. В оба раза дело прекращалось в самом начале, потому что в оба раза Душана без папы выручали благоприятные обстоятельства (у Райнальда ап. 1347, n. 30 и ап. 1354, n. 26 sqq, у Ассеманн V, 57sqq, см. также Фeccлepa Geschichme von Ungarn, изд. 2-го т. 2, стр. 133 sqq). Подобно как при Милутине, папа старался отмстить за эти обманы тем, что когда после смерти Душана (в 1356 г.) венгры начали войну против сербов, он объявил ее настоящим крестовым походом (у Райнальда ап. 1356, n. 24 sqq, у Acceмahu V, 59, Фeccлepibid. т. 2, стр. 142. – Известное на сербско-славянском языке, как кажется, не подлинное послание папы Иннокентия к Душану см. в Глachuke VIII, 147). |
| Франзи был отправлен в Грузию и Трапезунт, чтобы искать для своего монарха подходящую невесту; с ним поехала большая свита, духовенство и даже музыканты, чтобы произвести впечатление на восточные дворы. Константину нужны были и деньги, и политические связи. Сватовство к принцессе тарентской расстроилось; дочь венецианского дожа Фоскари, предлагаемая ее отцом, была признана недостаточно знатной, и это было ошибкой. Одна Венеция могла помочь; ее флот царил в Архипелаге; Кастриот Албанский стал венецианским вассалом для защиты от турок, взявших эпирскую столицу Арту (1449) и напавших на Албанию; лишь храбрый Врана, из известного фракийского рода, отстоял от них крепость Кройю, получив за это поздравление от европейских государей и графский титул от папы. После катастроф под Никополем, Варной, на Косовом поле Европа была устрашена. Над ней самой нависла турецкая опасность. Византия ее избегнуть не могла и зависела лишь от настроения султанского двора. Мурад II держал себя миролюбиво, но, справив свадьбу сына Магомета, длившуюся три месяца, он умер в 1450 г., оплакиваемый и христианами как государь, верный договорам и не уничтожавший разбитых врагов. Переход власти в иные руки решил судьбу Константинополя. Опоясан был мечом пророка Магомет II (1451 – 1481), прозванный своим народом султан Фатих (Завоеватель). Современники много писали о его личности. Все сходятся на том, что Магомет обладал как необыкновенной скрытностью и беспощадной волею, так и широкими взглядами, незаурядными знаниями, между прочим в языках, культурными вкусами, например, он ценил западное искусство. Юность его была нелегка и небезопасна. Он был сыном наложницы-армянки, а были братья, рожденные от принцесс, как старший, рано умерший Ала ад-дин. Дважды его отец объявлял его наследником и брал решение обратно, и лишь его дарования утвердили за ним наконец выбор отца; Магомету угрожала бы смерть в случае воцарения любого его брата. И он сам, быстро прибыв из Магнисии в Адрианополь, начал с убийства брата Ахмеда, восьмимесячного младенца. |
| Впрочем, говорит, что и православные не изъяты от упреков и в страсти к богословским прениям. «Теперь – по словам его – тайны богословия открыты для самых ремесленников, к все ждут силлогистических прений, как скот молодой травы в лугов. 254 Raynald ad an. 1337 n. 31–34. В письме к Андронику, не называя последнего императором, а только повелителем. греков (graecorum moderator), в угоду королю неаполитанскому в его брату князю тарентскому, но в то же время, в письме к Роберту, настаивая, чтобы греческие послы препровождены были для переговоров в Авиньоне, Венедикт XII видимо колеблется между боязнью сделать неугодное родственникам царствующего дома и унижением папского достоинства: он очевидно задет за живое предложением греков – вести переговоры, относящиеся к делам религиозным, при дворе светского государя. 256 Barlaam et Miles responderunt praedicti, se nequamquam habere hujuscamodi litteras vel mandatum. Allat. de Consens. p. 789. 258 Allat.. de perp. cone. p. 799. Imperator non audet manifestare se, quod velit uniri vobiscum: quoniam si manifestasset se, multi ex prineipibus suis, etiam ex populo, timentes ne forte si ipse vellet, sicut fecit ipsis Mlchael Palaeologus, quarerent opportunitatem interficiendi illum. 259 Ibid. p. 693. Scitote ex hoc vere, quia non tantum differentia dogmatum separat corda graecorum a vobis, quantum odium, quod intravit in animos eorum contra latinos ex multis et magnis malis, quae per diversa tempora passi sunt Graeci a Latinis, et adhuc patiuntur per singulos dies... 261 Ibid, quaecunqae a Generali Consitio determinata fuerint, omnes Orientales libenter haec recipient et nemo erit, qui his contradicat. Возражение, почему не принят был лионский собор, Варлаам решает так: illi Graeci, qui interfuerunt isti Consilio non fuerunt missi neque a quatuor Patriarchis»..., neque a populo, sed a solo Imperatore. 262 Allat. de Cons. р. 798. Quia si fortificati, ditati et confortati per Sedem Apostolicam, Reges, Principes et populos catholicos ante reunionem, postea terga et non feciem verterent Romanae Ecclesiae, sicut alias, dum credebantur reuniti... |
| Разобранная эпиграмма — отнюдь не единичный случай, напротив, она может представительствовать за множество ей подобных. Прежде всего можно выделить целый класс совершенно таких же эпиграмм «на стоящие рядом статуи». Скажем, Дионис и Афина сопрягаются в одном из стихотворений этого класса по следующим трем пунктам: оба (1) воители, (2) дарователи важнейших культурных растений — оливе отвечает виноград, (3) родились из частей Зевсова тела — рождению из бедра отвечает рождение из головы . Все же этот класс невелик; но к нему, в порядке концентрических кругов большей или меньшей близости, примыкают другие тематические группы эпиграмм, каждая из которых основана на том же принципе абстрактно–логического сопрягающего рассмотрения несходных понятий через голову всякой конкретности. Так, в Эпидавре локальный культ потребовал изображения вооруженной Афродиты , которое и было выполнено в IV в. до н. э. скульптором Поликлетом Младшим. Этой статуе посвящено семь эпиграмм , ни одна из которых не дает никакого конкретного и наглядного образа. Настоящая тема всех их — нахождение логического перехода между двумя далекими понятиями: «Афродита» и «бранный доспех». Вот несколько вариантов: Афродита присвоила доспехи влюбленного Ареса по праву победительницы в бою — сопряжение понятий по смежности через гомеровский мотив любви Афродиты и Ареса и одновременно через подразумеваемое традиционно–фольклорное приравнивание любви и борьбы, брачного и бранного «поединков» (эпиграммы Леонида Тарентского и Филиппа , отчасти Антипатра ); Паллада (на имени которой перекрещиваются два ассоциативных ряда — мастерства и воинственности, — вызываемые образом доспехов сама довела до совершенства (πηκριβσατο) облик вооруженной Киприды, забыв о соперничестве с этой богиней, — сопряжение понятий по противоположности через популярный сюжет суда Париса (дистих Александра Этолийско- го ); в Спарте сама Киприда повинуется законам Ликурга, дабы спартанские жены, творя в брачных чертогах дело Киприды, зачинали воинственных сыновей — сопряжение понятий через их выведение из мифологической плоскости и транспозицию в плоскость гражданской этики (эпиграмма ранневизантийского поэта Юлиана Египетского ). |
| статуи». Скажем, Дионис и Афина сопрягаются в одном из стихотворений этого класса по следующим трем пунктам: оба, (1) воители, (2) дарователи важнейших культурных растений — оливе отвечает виноград, (3) родились из частей Зевсова тела — рождению из бедра отвечает рождение из головы 46а . Все же этот класс невелик; но к нему в порядке концентрических кругов большей или меньшей близости примыкают другие тематические группы эпиграмм, каждая из которых основана на том же принципе абстрактно-логического сопрягающего рассмотрения несходных понятий через голову всякой конкретности. Так, в Эпидавре локальный культ потребовал изображения вооруженной Афродиты 47 , которое и было выполнено в IV в. до н. э. скульптором Поликлетом Младшим. Этой статуе посвящено семь эпиграмм 48 , ни одна из которых не дает никакого конкретного и наглядного образа. Настоящая тема всех их — нахождение логического перехода между двумя далекими понятиями: «Афродита» и «бранный доспех». Вот несколько вариантов: Афродита присвоила доспехи влюбленного Ареса по праву победительницы в бою — сопряжение понятий по смежности через гомеровский мотив любви Афродиты и Ареса и одновременно через подразумеваемое традиционно-фольклорное приравнивание любви и борьбы, брачного и бранного «поединков» 49 (эпиграммы Леонида Тарентского 50 и Филиппа 51 , отчасти Антипатра 52 ); Паллада (на имени которой перекрещиваются два ассоциативных ряда — мастерства и воинственности, — вызываемые образом доспехов) сама довела до совершенства (απηκριβωσατο) облик вооруженной Киприды, забыв о соперничестве с этой богиней, — сопряжение понятий по противоположности через популярный сюжет суда Париса (дистих Александра Этолийского 53 ); в Спарте сама Киприда повинуется законам Ликурга, дабы спартанские жены, творя в брачных чертогах дело Киприды, зачинали воинственных сыновей— сопряжение понятий через их выведение из мифологической плоскости и транспозицию в плоскость гражданской этики (эпиграмма ранневизантийского поэта Юлиана Египетского 54 ). |
| Базельский собор, открывшийся 23 июля 1431 года, вскоре после избрания (по смерти Мартина V) на папский престол Евгения IV, сразу впал в конфликт с папой, желавшим распустить его, чтобы собрать новый (соборы должны были теперь, согласно постановлению Констанцкого собора, собираться периодически, через 10 лет) в Болонье, в пределах Италии. На это собор ответил постановлением, отрицающим за папой право на роспуск собора (а, следовательно, и plena potestas). Чрез некоторое время папа пошел на уступки непокорному собору и предложил ему через еп. Тарентского (речь которого на соборе была возвеличением папского примата и plena potestas) пойти на компромисс и перенести собор или ограничить его компетенцию. Собор на это ответил обвинением папы в схизматическом духе и требованием отмены роспуска собора, утверждая, что это повредит и делу унии с греками, на которую ссылался папа. Против мысли еп. Тарентского о том, что папе принадлежит plenapotestas, епископам же inpartemsolicitudinis, собор утверждает, что компетенция собора определяется в трех отношениях: в вопросах веры, искоренения схизмы и реформы церкви в главе и членах, согласно определению Констанцкого собора. Лишь Бог да вселенский собор непогрешимы, тогда как погрешимы даже ангелы, заблуждались и папы, как Анастасий и Либерий. Вообще папа есть лишь caput ministeriale, не более. Этим отцы доказывают правомерность своего непослушания и, след., неправомерность притязаний папы. (Гефеле, VII, 477–8). В дальнейшем это расхождение собора с папой в учении о церковной власти все более углубляется. В II заседании 27. IV. 1433 собор принял декреты, обязующие папу сроком созыва собора и присутствием на нем под угрозой суда и даже схизмы (532–3). 16 июня собор принял новое постановление, осуждающее папу за отношение к собору, причем установляется, что fiden concernit положение, согласно которому папа подчинен вселенскому собору, и п. Евгений IV будет как язычник и мытарь, если преслушает церкви (т. е. собора). 13 июля собор снова подтвердил основные тезисы Конст. |
| 3) и 4) Ряд близких к этому Типикону южно-италийских и сицилийских Типиконов. распадающихся на две редакции: в основе первой лежит Типикон Николо-Касулянского монастыря, основанного на восточной оконечности Калабрии (полуострова, «посредством которого Италия как бы простирает длань к Греции») в 1099 г. греческими выходцами при содействии Боемунда Тарентского (монастырь только в XIV b. подчинился папе; ныне развалины); Типикон для него составлен в 1174 г. третьим игуменом Николаем «по преданию», как сказано в заглавии, «св. и богоносных отец Саввы и Студита и наиболее по уставу св. горы и отчасти на основании предания прп. отца нашего Иосифа» первого игумена обители († 1125 г.), правившего ею 26 лет. Типикон по местам ссылается на «последование патриаршего Типикона» (св. Софии), на «Типикон Иоанна Постника» [ 47 ]. В основе старой редакции лежит Типикон Богородичного монастыря на р. Мили в Сицилии в 7 милях к югу от Мессины, существующего и ныне, основанного в 1089 г. Рожером, вел. графом Калабрии и Сицилии, в память победы над сарацинами и населенного выходцами из Византии во главе с игум. Михаилом; Типикон этот в некоторых рукописях надписывается: «Типикон. содержащий все последования церковного чина Феодора Студита и прочих», и замечает о себе, что он «собран от восточных»; в нем есть ссылки на уставы Студийский, Иерусалимский, Константинопольский, Афонский, какой-то Олимпийский, на ответы какого-то «архиерея Антония» (которыми пользовался и Евергетидский устав) [ 48 ]. 4) Евергетидский Типикон, т. е. монастыря Богородицы Евергетиды (Благодетельницы) в предместье Константинополя, основанного в 1048 г. иноком Павлом († 1054 г.); преемник его Тимофей увеличил монастырь и дал ему устав, который в синаксарной части переделан и дополнен ок. 1150 г., и в таком виде дошел до нас, что видно из памяти в нем Лазаря Галисийского († 1053 г.), впервые встречающейся в месяцесловах с XII b. (Коаленевом), и из памяти самих ктиторов Павла и Тимофея (служба им 16 апр. вместе и как преподобными и заупокойная); в Типиконе часто ссылки на практику Великой церкви (что и естественно для константинопольского монастыря), но в общем строй службы Студийский с наклоном к Иерусалимскому [ 49 ]. |
| Вскоре Янина отложилась от деспота при помощи византийских войск и осталась царским вольным городом. В Эпире греки отстояли свою национальную независимость, несмотря на энергию и силы Филиппа Тарентского, несмотря на слабость византийского правительства, не способного на действия в крупном масштабе. Даже при полном развале наследия Иоанна Ангела оно не сумело вернуть Фессалии, предпочитая вооружениям пастырские увещания. Причину слабости Андроника нужно искать внутри империи. После бурного времени Михаила VIII, с величайшими жертвами отстоявшего государство от латинского вторжения, Византия нуждалась в мире. Казалось бы, что трон его миролюбивого преемника должен был быть прочен и огражден греческим народом от всякого внутреннего мятежа. На самом деле этого не было. При каждом военном неуспехе правительства, постоянно слабого и не справлявшегося со своими задачами, являлись претенденты, и даже церковные расколы, как арсенитское движение, принимали династическую окраску. Устранить Палеологов было бы трудно, к ним привыкли за время Михаила. Слепой сын последнего Ласкаря более не внушал опасений и был даже обласкан Андроником. Мятеж знатного и блестящего полководца Филантропина, основанный на его успехах против турок, был подавлен почти без кровопролития (1296). Опаснее были претенденты из царствующего дома. Брат Андроника, порфирородный Константин, по-видимому, не без оснований был заподозрен в замыслах на трон. Он был весьма популярен в войсках, щедр и весьма богат; ему был обещан отцом самостоятельный удел – Македония с Салониками. По приказу Андроника он был внезапно схвачен и 17 лет, до смерти, томился в дворцовой темнице. Слишком расцвела со времени Комнинов придворно-семейная иерархия, полуцарские звания севастократоров, кесарей, деспотов, с их регалиями и правами, затмили чистоту римско-византийского самодержавия. Эти титулы стали опасными в руках царских братьев и дядей, обыкновенно полководцев войск, наполовину наемных, со штабом из служилой знати. Вероятно, влияние западных феодальных идей 62 – вопрос, столь мало разработанный, – и естественны центробежные тенденции в таких центрах, как Салоники, имевшие в XIII в. |
| Теперь же, занимая без особенных усилий Ефес, Милет и другие города, без особенных жертв одерживая победы над турками, ослабленными крестоносцами, император покупает ценою крови крестоносцев легкие победы и расширяет свои владения. На это именно обстоятельство указывал Боемунд как на бесчестный поступок со стороны византийского императора, и ему удалось убедить князей в том, что передача Антиохии византийскому правительству принесла бы вред делу крестовых походов. Таким образом Антиохия предоставлена была во власть тарентского князя. В Антиохии распространилась смертность, которая похитила многих знатных, в том числе и папского легата, духовного представителя в первом крестовом походе. Крестоносное ополчение терпело большой недостаток и в пище и в одежде. Лишения приводили в экстаз простой народ, который приписывал свои несчастия небесной каре за то, что медлили освобождением Гроба Господня. Выведенный из терпения народ угрожал сжечь Антиохию, если его не поведут дальше. Честолюбивый Боемунд устоял против искушения и не внял побуждениям долга, – Раймонд же Тулузский и другие вожди двинулись дальше. Они направились к Иерусалиму береговою полосою и не теряли надежды вознаградить себя другими земельными приобретениями. Легкие победы над ослабленным турецким населением не вознаграждали их более. Они с завистью вспоминали об Эдессе, Тарсе и Антиохии. В особенности честолюбивыми желаниями горел теперь Раймонд, всего более обиженный судьбой. Он был из сильнейших вождей крестоносного ополчения, он всех теплее относился к делу крестовых походов, и, однако, до сих пор он не владел ничем, между тем и менее знатные и менее сочувствовавшие делу похода имеют уже независимые владения. Раймонд остановился у Триполи. Уже все было готово для взятия города, как вдруг Боемунд, зорко и ревниво следивший за тем, чтобы вблизи его княжества не появилось другого самостоятельного владения под главенством западного князя, прислал к Триполи коварного Танкреда, который и помешал плану Раймонда. В крестоносном лагере начались громкие жалобы на князей, простой народ требовал немедленного движения к Иерусалиму. |
|
|
