| Господь не благоволил ни отвечать знаменитым иудеям на их возражение, ни продолжать разговора. Но эти несчастные долго помнили слова Искупителя: они привели их в обвинение тогда, когда пришло погибельное для них время осудить Его на смерть. «Мы слышахом Его глаголюща», говорили они, яко Аз разорю сию церковь рукотворную и треми денми ину нерукотворену созижду» ( Мк.14:57–58 ). Явно, что лжесвидетели были те же самые лица, которые допрашивали Господа при первой Пасхе, ибо говорят: «мы слышахом» – и во второй раз искажают и смысл, и слова Его. Даже чернь иерусалимская, толико облагодетельствованная Господом в продолжение трех лет слишком, очень хорошо памятовала первый разговор Его с фарисеями, и Его же словами издевалась над Ним, когда Он был на кресте. Иные, стоя и зря на страждущего ( Лк.23:35 ), другие, проходя мимо, ругались, кивали головами и с насмешкою говорили: «разоряяй церковь и треми денми созидаяй» ( Мк.15:29 ). Не удивительно, в последнее время гражданского существования своего иудеи так развратились, что ни один народ не мог равняться с ними в жестокости, вероломстве и ослеплении. «Я думаю, – пишет Флавий, – что если бы римляне не поспешили завоевать нас, то мой отечественный город или провалился бы сквозь землю, или огонь содомский пожрал бы его». Пребывая в Иерусалиме до окончания праздника, Господь не оставался праздным зрителем торжественных церемоний иудейских, напротив, Он действовал, и действовал точно так, как требовали от Него допросчики, то есть Он творил чудеса. Евангелист не говорит, какие это были чудеса; но их можно угадать по свойству и характеру тех чудес, которые Он совершал впоследствии: исцелял больных, очищал прокаженных, давал прозрение слепым, учил заблуждающихся. Во время первой же Пасхи Спаситель в Иерусалиме имел Свою премудрую и продолжительную беседу с Никодимом о возрождении. Изъяснение слов Спасителя о воскресении Его из мертвых Свят. Филарет, митрополит Московский. Слово на освещение храма в честь Казанской иконы Божией Матери. 18 июня 1833 г. |
| Господь снова один. Матерь Его и любимый ученик ушли от креста. Некому было утешить Его. Но Он и не желал утешения. Настал час, когда Он до дна должен был осушить чашу страданий. В невыразимой скорби и муках висит Он на кресте. Вечный Бог – проклятие всего мира! Поистине здесь необходимо было чудо. Потому что с тех пор, как существует мир, не было более ужасного греха. Все развращение человечества, полная богоотчужденность и боговраждебность прорвались здесь страшным нарывом. И знамение совершается. «От шестого часа тьма была по всей земле до часа девятого, и солнце помрачилось». Ангелы не дерзали, человечество не хотело утешить Его, и неразумная природа должна была засвидетельствовать о мраке греха, наполнявшего сердце человечества. И около девятого часа Иисус возопил громким голосом: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» Мы не можем представить, что в те три часа происходило в душе нашего Первосвященника, но в словах Его: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» – мы видим, что это была безмерная скорбь и печаль. Боже Мой, Боже Мой! – в других же случаях Иисус называл Его не Богом, но Отцом. Чувство Богосыновства теперь как бы не существовало у Него; Он чувствует Себя только Сыном Человеческим. Он не чувствует близости любви Божией, так как Он говорит: Боже Мой! Он чувствует произведенную нашими грехами между Богом и Им пропасть; Он взял на Себя эти грехи и несет как Свои собственные; Он чувствует проклятие греха, но и в этой глуби не уничижения Он не оставляет Бога, как Своего Бога. Будучи Сам безгрешен, Иисус Христос приходил в мир взять на Себя наказание за грехи наши, дабы примирить нас. К наказанию же за наши грехи принадлежит вместе с телесными муками особенно чувство богооставленности, отлучения от Бога, и отсюда страх вечной смерти и осуждения. Поэтому и взывает Иисус как Агнец Божий, взявший на Себя грехи мира, словами 21 псалма: «Боже Мой, Боже Мой! Зачем Ты Меня оставил?» – в доказательство, что эта скорбь относится к мессианскому Его служению. |
| Господь спрашивает Петра во второй раз: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» – но не употребляет уже «больше, нежели они» – уже без высказанного прежде упрека, видя из первого ответа глубокое смирение Петра, по которому он не дерзает сравнивать свою любовь к Господу с любовию прочих учеников. Петр не понимал цели, с какою повторен был вопрос, и повторил ответ в тех же самых выражениях. Господь обращается к Петру в третий раз с вопросом: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня (φνλες Με)?» Тяжело пали эти слова на сердце апостола, и, как замечает евангелист, «Петр опечалился». Больно ему стало, что Господь тот же вопрос повторяет в третий раз, как будто Он сомневается в сердечном расположении его к Нему, в его φιλεν, как замечает Мейер. Но со стыдом и печалью чувствует он, что его Божественный Друг имеет право и причину спрашивать его трижды: он вспомнил свой грех, когда трижды отрекся от Него, несмотря на свою прежнюю самонадеянность, на настойчивое уверение, что не оставит своего Учителя, хотя бы довелось ему за Него и в темницу, и на смерть идти. Со стыдом и печалью чувствует он, как в роковую ночь он показал себя в борьбе с искушением не твердым, как камень, человеком, не Петром, но слабым Симоном. При этом могла озаботить и опечалить его мысль, не провидит ли его Господь нового искушения, не менее, как прежнее, опасного для его любви? Не предвещает ли ему Он нового отречения от Него? Когда спрошен был Петр в третий раз, то смутился, говорит св. Иоанн Златоуст , убоявшись, чтобы опять не случилось того же, что было прежде; потому что и тогда он говорил с уверенностью, но последствия опровергли его. Но вместе с тем Петр сознает, что он верно и искренно любит Господа, верит в эту любовь к Нему, и потому с особенною силою и как бы с усилием исповедует эту свою любовь к Нему, ссылаясь на Его всеведение: «Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, как тяжко и глубоко я пал; но также Ты знаешь, что я люблю Тебя». Как в третий раз он с клятвою и божбою отрекся от Христа, так в третий раз с особенною силою исповедует свою любовь к Нему. |
| Для сего-то и дал Я вам пред тем и оставил навсегда, под видом крови гроздовой, собственную Мою Кровь. Пребудешь ли, Петр, по крайней мере далее, во Мне, чтобы и Мне быть в тебе едино с тобою? Господь спрашивает Петра три раза: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» Эти три вопроса – напоминания о троекратном отречении Петра. Господь как бы говорил: ты три раза отрекся от Меня; теперь очисти свою вину троекратным признанием, что любишь Меня больше, чем кто бы то ни было. В первый раз Господь спрашивает Петра: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня (γαπς Με) больше нежели они (πλεον τοτων, то есть прочие апостолы)? Очевидно, такое сравнение приводит на память Петру его заносчивость, когда он некогда высказал с такою уверенностью среди братьев: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь». Здесь заключалось утверждение: «Я люблю Тебя больше, чем все прочие, я не способен соблазниться о Тебе». И при всем том он отрекся от Него, и отрекся с клятвою и божбою. Но Петр не прежний уже. Он не утверждает сравнения в вопросе Иисуса; он не полагается теперь на свою силу и свое суждение; он не говорит: да, Господи, я люблю Тебя больше, нежели все мои соученики; он не говорит: я знаю, что люблю Тебя. Теперь мы видим гордость его сокрушенною, горячность его укрощенною: он уже не смеет больше возвышать себя над другими. Те покаянные слезы, которые он пролил в ту тяжкую ночь, сделали его глаза ясными и светлыми. Теперь он совершенно покоряется своему Учителю и Господу, ссылается на суждение Самого Сердцеведца, – со смирением отвечает «Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя (φιλ Σε)», но «больше, нежели они», – оставляет без ответа, не сравнивает своей любви к Господу с любовию прочих учеников, исповедует свою любовь безотносительно к любви соучеников, чего не сделал бы за несколько недель до этого. Притом вместо глагола γαπν, употребленного в вопросе Господа и означающего совершенную, глубокую, вечную любовь, Петр употребляет глагол φιλεν, выражающий просто личную привязанность, дружескую преданность. Нужно при этом заметить, что в вопросе Господа не заключается того, будто Он не знал о состоянии внутренней жизни апостола, будто Ему неизвестна была степень любви, которую питал к Нему Петр. |
| Дополняйте же меру преступлений отцов ваших… Змии, порождения ехидны! Как убежите вы от осуждения в геенну? Слышите, что Премудрость Божия вещает вам чрез Меня 15 : «Се я еще пошлю к ним пророков и мудрых книжников 16 ; но из них одни будут убиты… иные распяты… прочие преследуемы и биты в синагогах». Так вы сделаете все сие, дабы пришла на вас кровь пророков и посланников Божиих, убитых вашими предками, – от Авеля праведного до Захарии, сына Варахиина, который (так чтите вы храм!) умерщвлен между храмом и жертвенником 17 . Аминь, аминь глаголю вам, яко все сие приидет на род сей, отяготеет над настоящим поколением, над вами и чадами вашими… Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камением побивающий посланных к тебе! Колико крат хотел Я собрать чад твоих, как птица собирает птенцов своих под крыле своя 18 , но вы не восхотели! Да будет же то, чему быть должно! Се, оставляется дом ваш пуст!… 19 Истинно говорю вам, вы не увидите Меня отныне, доколе не изыдете во сретение с восклицанием: благословен грядый во имя Господне! Мысли свт. Феофана ( Мф. 23:13 ) «Мысли на каждый день года» Горе вам… яко затворяете Царствие Небесное пред человеки. Это сказано архиереям, которые и сами не учат народ спасительному пути, и священников не заставляют делать то; сказано и священникам, которые оставляют народ в небрежении, не заботясь толковать им, что нужно для спасения души. От этого народ пребывает в слепоте, и одна часть остается в уверенности, что идет исправно; другая, хоть и замечает, что у нее не так дело идет, но не идет куда следует, потому что не знает, как и куда идти. От этого разные нелепые понятия в народе; от этого находят у него прием и раскольники, и молоканы, и хлысты, от этого удобно идет к нему и всякое злое учение. Священник обычно думает, что у него в приходе все исправно, и хватается за дело только тогда, когда это зло уже разрастается и выходит наружу. Но тогда уже ничего не поделаешь. Священник первым делом совести своей должен считать – взрослых усовершать в ведении христианской веры, а юное, народившееся поколение с первых сознательных лет подготовлять, толкуя им, что нужно и можно им знать, когда и как будет удобнее. |
| Другой исследователь Евангелия французский ученый Сепп (Seppe), разделяя подобное мнение, прибавляет к нему интересное объяснение, почему маги на пути в Вифлеем постоянно видели необыкновенную звезду над этим городом. «Дорога из Иерусалима в Вифлеем, – говорит он, – проходила чрез глубокую долину гигон, или «ад», которая была тогда границею двух колен, Иудина и Вениаминова. Самый Вифлеем, находившийся в десяти километрах на юг от Иерусалима, расположен на высокой горе. Путешественнику, идущему из Иерусалима в Вифлеем, горизонт позади этого маленького городка естественно должен казаться весьма узким».Как, по видимости, ни естественны и ни правдоподобны подобные объяснения евангельского замечания о звезде, путеводительнице магов в Вифлеем, но признать их правильными невозможно. Это значило бы свести звезду Мессии к самому обыкновенному физическому явлению и навязать евангелисту то, что ему вовсе не свойственно. Повествуя о путешествии магов в Вифлеем, Евангелие Матфея передает нам вовсе не то, что казалось или могло казаться магам, а то, что они действительно видели и чувствовали. Только натуралистическое объяснение может говорить о наивности и оптическом обмане магов… Признавая звезду Мессии чудом, знамением величайшего чуда – воплощения Сына Божия, мы и в данном случае, в путеводительстве звезды, видим то же действие Божественной силы и, говоря так, только повторяем отеческое воззрение на это явление. «Что за нужда была в звезде, – говорит св. Иоанн Златоуст , – когда место (рождения Спасителя) сделалось уже известным? Та, чтобы указать и Самого Младенца, ибо иначе нельзя было узнать Его, поскольку и дом не был известен, и Его Мать не была славна и знаменита». Бегство в Египет (Мф.2:13–16) «Троицкий листок», 1883 Мф.2:13–14 . Когда волхвы поклонились Господу Иисусу и удалились из Вифлеема, Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: «Встань, возьми Младенца и Матерь Его, и беги в Египет и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его». Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью, и пошел в Египет. |
| Думаем ли мы со своею привязанностью к делам тьмы снести такое сияние? Способны ли мы жить в таком свете? Нет, не глаза нощных птиц, а глаза орлов потребны тому, кто хочет жить в сиянии солнца незаходимого. Посему-то всего более желает нам апостол сих очей светоносных, просвещенных очес сердца ( Еф. 1:18 ). Какие это просвещенные очи сердца? Очи веры; ибо, по словам того же апостола, вера есть уповаемых извещение, вещей обличение невидимых ( Евр. 11:1 ), и мы ныне должны ходить верою, а не видением ( 2Кор. 5:7 ). Заключение к истории общественного служения Иисуса Христа в Евангелии Иоанна (12:37–50) Филарет, архиеп. Черниговский. «Учение о Слове» Ст. 37–43. Следуют замечания евангелиста о состоянии иудеев. «Сколько чудес сотворил Он пред ними, и они не веровали в Него; чудеса совершаемы были не тайно, не за глазами представителей иудейства, а в виду народа, в виду книжных людей и правителей иудейских». И однако иудеи остались неверующими. «Да сбудется слово Исаии пророка»… «Да сбудется» – сказано вместо слов: так что сбылось слово Исаии, то есть означается не причина, а последствие. Пророк ( Ис. 53:1 ) говорил: «Господи! Кто поверил слышанному от нас? И кому открылась мышца Господня?» Гордость людей чувственных не хотела верить тому, что смиренный раб Иеговы, униженный, измученный, был Мессия. То же самое – в истории Иисуса. Та же гордость людей, мечтающих о земном царстве, о земной славе иудейского народа, отворачивается с презрением от Иисуса. Значит, пророк описывал то, что совершается с Иисусом, жалуется на дела нечестивой гордости современников Иисусовых. «Потому не могли они веровать, – продолжает евангелист, – что, как еще сказал Исаия, народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое, да не видят глазами и не уразумеют сердцем и не обратятся, чтобы Я исцелил их». Евангелист приводит слова пророка в виде несколько измененном, но удерживая точный смысл их. Господь говорил пророку: «Утучни сердце народа сего и загради уши его, и закрой глаза его, чтобы он глазами своими не видел» (6:10). |
| Ему не могло быть неизвестно, что восстание Иуды Галилеянина, о котором он говорит, было именно вследствие окончательного соединения Иудеи с Римским государством, и, следовательно, спустя значительное время после смерти Ирода. В Евангелии же, упоминая о переписи, он ясно говорит, что она была еще при жизни Ирода. Во-вторых, из Лк.23:6–9 ясно видно также, что евангелисту Луке в точности известно было и позднейшее разделение между Иудеею и Галилеею, между тем в рассматриваемом месте его Евангелия ( Лк.3:1–5 ) Иудея и Галилея представляются еще как единая монархия или царство, находящееся под властью одного Ирода. В виду этих уже двух ясных фактов всякое обвинение в незнании или смешении евангелистом исторических событий отпадает само собою; а отсюда само собою следует и то, что, следовательно, и встречаемые нами трудности в истолковании 2-го стиха 2 гл. его Евангелия заключаются в недостатке наших нынешних сведений различных обстоятельств из истории Иудеи, а отнюдь не в тех или других мнимых погрешностях священного историка. Лк.2:3–4 . И пойти все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова. Возражают, что будто бы, согласно римским обычаям ведения переписи, Иосифу и Марии не было никакой нужды отправляться для записи в свой отечественный город, так как запись эта могла быть сделана в самом месте их жительства, т.е. в Назарете. Но о каком-либо строгом проведении римских обычаев здесь не может быть, как уже сказано, речи. Напротив, повеем данным видно, что в настоящем случае, в виду сохранявшейся еще относительной независимости Иудейского государства, особенности общественного строя и духа его были приняты в полное внимание римским правительством. Производство переписи было облечено совершенно в иудейские формы, то есть применительно к существовавшему делению его на колена и фамилии или роды. Производство ее в такой форме представлялось к тому же действительно удобным, так как большая часть колен и родов продолжали еще жить в своих родовых участках; для тех же из них, которые жили в других местах, весьма важно было восстановить порванные связи, от которых зависели наследственные и другие права. |
| Если народ мало мог понимать что-либо при посредстве притчи, то без притчи еще менее. При всей загадочности своей, приточный образ выражения давал народу в помощь близкие к опыту сравнения и в то же время, возбуждая внимание слушателей, приготовлял и изощрял оное к принятию более открытой проповеди Евангелия. Потому Спаситель и прибавил в конце притчи: «кто имеет уши слышать, да слышит» ( Лк.8:8 ); этим, очевидно, указывается на необходимость усиленного и добровольного внимания со стороны слушателей. Между тем прикровенность притчи устраняла повод к соблазну для людей невнимательных и неверующих и отнимала случаи к нареканию со стороны противников учения Христова. Но, с другой стороны, Спаситель делал все необходимое к тому, чтобы сообщить людям прямое разумение Божественных истин Евангелия. Он объяснял притчи Свои апостолам, а все это делалось у Него с тою целью, чтобы апостолы могли впоследствии и прочим передать, что сами слышали; Он уготовлял Своих учеников быть «светом мира» ( Мф.5:14 ), когда имело наступить к тому благоприятное время. Какое же объяснение дал Спаситель Своей притче? «Притча сия вот что значит, – сказал Он апостолам. – Семя есть слово Божие. Посеянное при дороге означает тех слушающих, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердец их, чтобы они не уверовали и не спаслись. А посеянное на каменьях означает тех, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня и временем веруют, а во время искушения отпадают. Упадшее в тернии означает тех, которые слышат слово, но когда отходят, тогда оно заботами, богатством и сластями житейскими заглушается, и плод не созревает. А посеянное на доброй земле означает тех, которые, услышав слово, хранят оное в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении» ( Лк.8:11–15 ). Таким образом, притча изображает различные состояния тех лиц, которым сообщается слово Божие, и различную судьбу его действия в душе их. Слово Божие называется семенем, очевидно, потому что, будучи свыше посылаемо от Бога как Насадителя истинной жизни нашей, должно потом быть воспринято у нас во внутренность души, как в почву, и принести плод истинной добродетели. |
| Есть люди, смущающие вас, – предостерегает св. Павел Галатийцев ( Гал. 1, 7–12 ), – желающие прекратить благовествование Христово. Но если бы даже мы или ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь опять говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли от нас, да будет анафема. Это потому, что евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое. Ибо и я принял его и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа. Аще кто приходит к вам, и сего Христова учения не приносит, не приемлите его в дом и радоватися ему не глаголите», – заповедует и Иоанн Богослов (2Иоан. ст.10). «Блюдитеся от псов, – предостерегает св. Павел Филиппийцев, – блюдитеся от злых делателей, блюдитеся от разделения. Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас. Ибо многие, о которых я говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают, как враги креста Христова» ( Фил.3, 2–17–18 ). Святые апостолы даже друг над другом бодрствовали, чтобы предусмотрительное приспособление их к обстоятельствам и к терпимым воззрениям людским, по апостольскому правилу – всем быть вся, да всяко некия спасут, – чтобы такое приспособление не причиняло соблазна и вреда немощным ( Гал.6, 11–15 ; Деян.21, 15–25 ); чтобы даже истинная, но таинственная, неудоборазумеваемая апостольская проповедь не была, искажаема и превращаема в пагубное заблуждение ( 1Петр.3, 15–17 ; Иак.2, 14–26 ). В избрании двенадцати апостолов, которых имена и жизнь исторически известны, которые были непосредственными учениками и свидетелями-очевидцами Иисуса Христа, которые за истину Его учения пожертвовали и жизнью своею, заключается историческое доказательство того, что они не ложные свидетели и проповедники чистого и подлинного евангелия Христова. Но сверх этого естественноисторического имеется еще непреложное и бесспорное сверхъестественное доказательство той же истины. Это последнее заключается во множестве чудес, какие совершались св. |
|
|
