| Воскресни, Господи, предвари я и запни им, избави душу мою от нечестиваго,оружие Твое от враг руки Твоея ( Пс.16:13 ). Начав исполняться в его собственной судьбе, окончательно исполнилась в лице Христовом. В последующих же за сим словах пророк изображает характер врагов своих и вместе Христовых и предрекает злополучную участь их и потомков их в настоящей жизни и свою собственную в будущей. Господи, от малых от земли, говорит он, раздели я в животе их, и сокровенных Твоих исполнися чрево их, насытишася сынов и оставиша останки младенцем своим. Аз же правдою явлюся лицу Твоему, насыщуся, внегда явитимися славе Твоей ( Пс.16:14–15 ). Т. е., избавь меня, Господи, от этих людей, ничтожных и суетных, для которых земля важнее и вожделеннее неба, которые заботятся только о стяжании благ земных, не помышляя и не думая о жизни за гробом, и которых чрево Ты наполнил из сокровищницы Твоей так, что и сыны их будут сыты, и остаток оставят своим детям; раздели их и рассей их по лицу земли в здешней жизни, чтобы они вразумились и раскаялись в беззакониях и неправдах своих. А я, по Твоему праведному о мне Промыслу, явлюся лицу Твоему и, пробудясь от сна смертного, буду насыщаться созерцанием славы Твоей. И как верно также в своё время исполнилось и сие слово пророческое! Ибо, вскоре по Воскресении Христовом, нечестивые Иудеи были рассеяны в сей жизни по вселенной за неверствие и жестокосердие своё, каковое рассеяние, в пример и назидание родам настоящим и будущим, продолжается и до ныне, и чрез то видимым образом отлучены от сонма избранных Божиих. Они всеми благами земными до преизбытка изобиловали, ибо наследовали землю, точащую мёд и млеко; но, по слову Писания, утучнев и растолстев, забыли Бога-благодетеля, и в ослеплении и ожесточении своём простерли святотатственные руки свои на Единородного Сына Его, говоря в себе с рабами неключимыми: Сей есть Наследник: приидите, убием Его, и убили самым жестоким и поносным образом. Но суд Божий, по словам апостола Петра, не коснит, и погибель нечестивых не дремлет ( 2Пет.2:3 ). |
| Яко да не возглаголют уста моя дел человеческих, за словеса устен Твоих аз сохраних пути жестоки ( Пс.16:4 ). Пророк, указав в предыдущих стихах, с одной стороны, на правоту свою, самим Богом испытанную и засвидетельствованную, а с другой – на огромность и тяжесть искушения, которому, по изволению также Божию, подвергся он, и которое однако ж непоползновенно и победоносно выдержал, как бы устрашился самого себя, опасаясь, чтобы не возникло в нём, или не заключается ли уже, вопреки его намерению, в словах, им произнесённых, самооправдательной гордости и предосудительного превозношения над ближними, и потому, предотвращая от себя сие угрожающее положение, наперёд исповедуется пред Господом, обещая ничего не говорить о делах человеческих и не осуждать их: да не возглаголют уста моя, взывает он, дел человеческих, и затем, обращаясь мыслию своею к тем затруднительным и тяжким обстоятельствам, в какие он поставлен был прошедшим искушением, далее говорит он: за словеса устен Твоих аз сохраних пути жестоки, т. е. сколь ни жестки и неровны, сколь ни тяжки и болезненны были пути, на которые рука Твоя меня поставила, но я прошёл ими беспрекословно и безропотно, потому что словеса устен Твоих мне их заповедали, не поколебался и не уклонился ни на десно, ни на шуее, не увлёкся мщением и не покорился памятозлобию, но, помня заповедь Твою – не прикасаться к помазанникам Твоим, не дерзнул прикоснуться и ко врагу моему, но охранил и защитил его. Тем не менее я, как слабое и бренное творение, опасаюсь за самого себя и боюсь, чтобы крепость духа моего не изменила мне впоследствии, и для того умоляю Тебя: Соверши стопы моя во стезях Твоих, да не подвижутся стопы моя ( Пс.16:5 ). Поддержи меня всесильною десницею Твоею, чтобы я до конца и непоползновенно прошёл поприще, Тобою мне предназначенное. Ведаю Твоё человеколюбие и надеюсь, что Ты моления моего не оставишь втуне, и потому я взываю к Тебе, ибо верую, что Ты услышишь меня. Аз воззвах, яко услышал мя еси, Боже, приклони ухо Твое мне и услыши глаголы моя ( Пс.16:6 ). |
| Другой из них, и именно Давид, зная по опыту, сколь соблазнительно торжество нечестивых для самых праведных и предупреждая подобное поползновение праведника, так увещавает его, не ревнуй лукавнующим, ниже завиди творящим беззаконие; зане яко трава скоро изсшут, и Яко зелие злака скоро отпадут. Потерпи Господа, сохрани путь Его, и узриши истребление грешников. Видех нечестиваго, заключает он, превозносящася и высящася яко кедры ливанския, и мимо идох, и се не бе, и взысках его, и не обретеся место его ( Пс.36:1–2:34–36 ). Словом, сколь бы ни были велики успехи нечестивых, сколь бы ни продолжительно было торжество их, сколь бы ни упрочено казалось благоденствие их, но рано или поздно Господь посмеётся и поругается им; рано или поздно они, по слову Господню, возволнуются и почити не возмогут ( Ис.57:20 ); рано или поздно мечь, извлечённый ими, во еже заклати правыя сердцем, внидет в сердца их, и лук напряжённый, во еже низложити убога и нища, сокрушится ( Пс.36:14 ) к останками сокрушения поразит и разбиет главы их. А праведные что? Они будут воспевать хвалы и песнопения Богу, защитнику своему, будут прославлять Его правосудие и всемогущество, явленные и постоянно являемые внизложении сильных земли и в расточении гордых мыслию сердца их, к чему и в настоящем псалме обращается пророк, видя нечестивого ниспадшего в ров, им самим изрытый, и конечно не для себя, а для других. Исповемся Господеви, восклицает он наконец торжественным гласом своим, по правде Его и пою имени Господа Вышняго ( Пс.7:18 ). Но кто этот нечестивый, которого злополучную судьбу изображает здесь пророк и которого внезапное падение вызывает из уст его хвалебно-торжественную песнь Богу правосудному? Толкователи думают – одни, что Давид имел при сем в виду Ахитофела, другие Авессалома, а иные того и другого вместе. Но мне кажется, нет нужды теряться в различных догадках и предположениях. Стоит только припомнить, когда и по какому случаю произнесён был псалом сей, и тогда вопрос сей разрешится сам собою. Надписание показывает, что псалом сей воспет был Господеви о словесех Хусииных, а слова Хусиины к Давиду, между прочим, состояли в известии, что совет Ахитофела о немедленном преследовании и умерщвлении Давида был отвергнут Авессаломом, и оскорблённый сим Ахитофел с отчаяния удавился. |
| С другой стороны Давид видел, что небольшая свита его верных служителей, сопровождавшая его в бегстве, неожиданно увеличилась многочисленным войском, для которого не трудно было, по-видимому, рассеять и уничтожить беспорядочную, хотя и многолюдную, толпу мятежников, тем более, что на стороне Давида были военачальники знаменитые и опытные: Иоав, Авесса и Еффей, между тем как на стороне; Авессалома не было ни одного им равного. Чего же, казалось бы, опасаться Давиду, когда обстоятельства сами собою столь благоприятно устроились в пользу его. Опасался он сих самых благоприятных обстоятельств, сего многочисленного войска, или, лучше сказать, опасался самого себя, своего собственного сердца, т.е. боялся Давид, дабы оно, при сей благоприятной перемене, не оскудело в уповании на Бога и не лишило чрез то благоволения Божия. Да, возлюбленные братия! Не враги внешние опасны: да не когда похитит (враг) яко лев душу мою, не сущу избавляющу, ниже спасающу ( Пс.7:3 ). Видите смиренномудрие Давида: его окружает народ, одушевлённый к нему любовию; войско сильное и многочисленное, готовое умереть за него; военачальники искусные и опытные, не раз доказавшие ему свою преданность непоколебимую, – всё это видит и знает Давид, и однако ж говорит, что нет у него избавляющего, ниже спасающего. Знает также и чувствует он, что и его рука не разучилась ещё поражать и побеждать врагов, что его мышцы довольно ещё крепки и сильны и что в его сердце не погас ещё прежний дух мужества и отваги, и при всём том взывает он к Богу крепкому и живому, что нет у него избавляющего, нет спасающего. Он знает, наконец, и слышит, что Авессалом слишком слаб и безрассуден, чтобы измерять силы свои с мужем силы, совета и браней от юности его; что неприятельское войско страшно только числом, но слабо и расстроенно по недостатку единства и порядка; что новый царь-самозванец успел уже в один день потерять и любовь народа и уважение двора, и доверенность войска; что если он ещё держится на престоле, то потому только, что его имя, его лицо, или, лучше сказать, одна его тень нужна для поддержания и продолжения беспорядков своевольства и безначалия, – и, не смотря на то, Давид почитает не только возможным, но и совершенно верным, что и слабый враг, яко лев, может удобно восхитить его душу, не сущу избавляющу, ниже спасающу. |
| Хусий был достойный друг Давида и за то соделался другом Божиим, и сам Дух Святой начертал его имя письменами священными в память и подражание потомству. В свете господствует мнение, которое, думаю, и каждый из вас многократно слыхал в обществе и, быть может, даже не раз повторял в след за другими, что в настоящее время люди достигли самых крайних пределов величия в духе своём, что современное просвещение, при помощи вековых опытов и наблюдений, раскрыв и образовав все способности души, возвело их на такую степень духовного совершенства, о которой древние и мечтать не умели: но сравните беспристрастно сих исполинов нового мира с Хусием – смиренным обитателем мира древнего, едва заметным во множестве подобных ему, и вы увидите, как они малы и ничтожны пред ним! Как мало нужно для того, чтобы поколебать их мнимую честность и прямодушие, чтобы затмить их светлый взгляд и остановить стремление к высокому! Небольшой перевес внешних выгод, ничтожное прибавление к титулу, маловажное возвышение прав и преимуществ, надежда, часто не верная, низложить своего соперника, увеличить свои сокровища, умножить средства к разнообразным наслаждениям, словом, открыть новые и лучшие пути для себя и для потомства своего к, так называемому, счастию – и этого уже довольно и даже слишком довольно. Стоическая твёрдость в добродетели сих новых подвижников добродетели едва ли устоит против одного из сих искусительных побуждений. Но взгляните на Хусия при дворе Давидовом и при дворе Авессаломовом: он, среди всех обольщений порока и среди всех невыгод добродетели, остаётся твёрд и непоколебим в правилах чести и верности к своему государю. Правда, он пользовался любовию и доверенностию у Давида; но сии любовь и доверенность он должен был разделять с другими, а здесь у Авессалома он один над всеми господствует: его слова не встречают ни в ком противоречия; его мнение одерживает верх даже над мнением Ахитофела, военачальника мудрого, которого военная слава давно уже упрочена во всём Израили и в странах иноплеменных, а что всего важнее – Давид не был похож на Авессалома; у Давида можно было заслужить его благоволение и благоразумно им пользоваться, но управлять им было не возможно: любимцы Давидовы, любя его, трепетали пред ним за каждый шаг свой не менее последнего из подданных его, Авессалом же быль весь в руках Хусия, и потому для Хусия стоило только изменить Давиду, без войска, без народа, без всех средств к обороне блуждающему в пустыне, чтобы сделаться царём в лице Авессалома, и сколько обольстительных видов он мог представить себе в будущем! сколько разного рода выгод он мог обещать себе от своего нового положения! но всё это он пренебрёг и отвергнул, как недостойное себя, и захотел лучше блуждать и бедствовать вместе с государем своим, нежели, изменив ему, торжествовать и благоденствовать среди изменников. |
| Заметьте притом, что сравнение нечестивых с прахом или плевами, возметаемыми ветром, есть самое употребительное у св. писателей. Так, тот же Пророк говорит в псалме 34-м о нечестивых: да будут они, яко прах пред лицем ветра. Равным образом пророк Осия о нечестивых Ефремлянах предсказывает: сего ради будут, яко плевы с тока и прах с ветвия, развеваемый вихром, яко же дым из трубы ( Ос.13:3 ). Сам Иисус Христос неоднократно употребляет то же сравнение в подобных случаях. Значит, сие сравнение тем большую должно иметь для нас важность и силу, тем менее можно сомневаться в истине изображаемого им, что Дух Святой употребляет одно и то же выражение при различных случаях для изображения одного предмета. В самом деле, что может лучше и сильнее изобразить всю пустоту мыслей, всю зыбкость начал, всю изменчивость чувств, всю суетность занятий и попечений, всё непостоянство надежд и обетов, утех и радостей нечестивых, ежедневно кружащихся в вихре света, движущихся подобно машинам, по направлению страстей своих, то воздымающихся, то ниспадающих, смотря по погоде, подобно чувствительному термометру, то с стремительностью серны гонящихся за призраком своего счастия, то с ужасом удаляющихся от мнимого несчастия, что иное, как не прах возметаемый ветром, как не плевы, несколько времени носящиеся в воздухе то в таком, то в другом направлении, и потом упадающие на землю или для того, чтобы смешаться с нею, или для того, чтобы после быть преданными огню? Хотите ли видеть на опыте и в совокупности все сии явления? Для сего поставьте нечестивого в состояние счастия, дайте время раскрыться в нём безрассудным его планам, возвыситься мечтам его, вознестись его сердцу, и тогда, как беспокойный ум его станет, по-видимому, на твёрдую точку своих замыслов, а сердце будет затрудняться только в выборе желаний, а не в средствах к удовлетворению оных, переведите вдруг его в состояние несчастия, и вы увидите, как в одно мгновение вся система его поколеблется, все планы его расстроятся, и весь он с своими мечтами и надеждами, с своими замыслами и предприятиями обрушится на самого себя и задушит сам себя в объятиях своего огорчённого самолюбия, истлеет в огне исступления и развеется ветром отчаяния. |
| Вскоре возгорится гнев Его на вас и разрушит советы ваши крамольные и самих крамольников яростию Своею смятет, сокрушит и рассеет. Далее является Сам Сын Божий и как бы в оправдание Себя и для устрашения мятежной толпы, говорит: Аз поставлен есмь царь от Него над Сионом горою святою Его ( Пс.2:6 ). Кто же смеет в Моём царстве крамольствовать? Не чуждый пришлец, не самозванец Я здесь, но пославый Мя Отец, Той Мне рече: Сын мой еси Ты: Аз днесь родих Тя. Проси от Мене и дам Ти языки достояние Твое и одержание Твое концы земли. Упасеши я жезлом железным и яко сосуды скудельничи сокрушиши я ( Пс.2:7–9 ). И потому Моё здесь царство, Моя держава; цари и народы ко Мне обратятся и языки земли имут на Мя уповати, не покоряющихся же Мне, как глиняные сосуды, сокрушу жезлом железным. В заключение всего выходит с словом своим снова Пророк и убеждает царей и судей земных, а в лице их и всех подвластных им, понять важность события, покориться Христу Сыну Божию, почитать и поклоняться Ему, яко Богу, работать Ему со страхом и радоваться пред Ним с трепетом, дабы не подпасть Его гневу и не сгореть от Его ярости; ибо только надеющиеся на Него безопасны и блаженны. И ныне, царие, взывает Пророк, разумейте, накажитеся еси судящии земли, почтите Сына, да не когда прогневается на вас Господь и проч. Итак, видите, возлюбленные, сколько важных событий заключается в двух кратких псалмах, сколько внезапных, никаким внешним знаком не разграниченных, перемен времени и места, действия и лиц говорящих и действующих, с какою быстротою сцена пророческого слова переносится с одного края вселенной на другой, с земли на небо и с неба опять на землю, от иудеев к язычникам и от язычников снова к иудеям, и при всём том с какою изумительною точностию и верностию Пророк выполняет свой план, или, лучше сказать, план, Духом Божиим составленный и указанный, объясняет и утверждает свою основную мысль. Это ведёт нас к заключению, что ничего в Писании не должно почитать ни излишним, ни недостаточным, что отсутствие видимой связи между словами и выражениями или отдельными частями пророческих сказаний не должно ставить в вину Пророков, а должно приписывать скудости нашего разумения, что глубина мысли в Писании есть бездна многа, которую вполне и до конца исчерпать никому и никогда не возможно. |
| Вот каково состояние естественного человека, и вот видимая слабость и ощутительная слепота разума, неозаренного светом Божественной благодати. Но, если обратить внимание на свойство действий и желаний воли человеческой, руководствующейся только естественными побуждениями, без содействия благодати: то и в ней столько же или еще более усмотрим несовершенств, нежели сколько в естественном разуме. Воля в естественном человеке, долженствующая быть источником всех благих желаний, является исходищем всех зол. Со времени падения явились в человеке, как три составные части, три противуборствующие воле Божественной похоти: похоть плоти, похоть очес, и гордость житейская ( 1Иоан. 2:16 ), которые с продолжением времени так усилились в нем, что он в духовном своем состоянии соделался плотию, враждующею на Бога, – плотию, которая тройственною силою похотения прекратила в нем чистое и живое дыхание любви к Вдохнувшему в него дыхание жизней. Похоть плоти так занимает все мысли и желания человека естественного, что нередко самое сердце его приводит в состояние безчувствия, и что он часто забыв свое достоинство, пренебрегая своим назначением, и не помышляя о том, что тело его есть жилище Духа Святого, решается на всякую скверну и нечистоту, притом с таким ущербом в силах душевных и телесных, что, расточив все земное и небесное наследие, уже теряет способность и возможность победить самого себя. Суетные заботы и попечения мира сего часто останавливают благое стремление духа, так что в то время, как неповрежденная совесть показывает еще грешнику открытые пути ко спасению, а Божественная благодать различными средствами возбуждает его от сна греховного, мир, со всеми своими прелестями и очарованиями, восстав против своего отшельника, преклоняет его под иго собственного владычества, и, возбуждая в свою чреду в его сердце, растленном по естеству, различные чувственные похотения, довершает наконец над ним победу свою. Ибо сии похотения, заключив слабый и немощный дух его в пределах бренной плоти, делают его совершенно неспособным к парению в горняя. Оне до того простирают над ним насильственную власть свою, что, вытеснив из сердца его все святое и Божественное, часто делают его непроницаемым для самого огня Божественной любви, имущей согреть и оплодотворить безводную пустыню сердца нашего. |
| Скачать epub pdf Слово в неделю шестую по Пятьдесятнице Т ребованием святых приобщайтеся ( Рим. 12:13 ). Употребление богатства не меньшего, если не большего, требует труда, бдительности и благоразумия, как и приобретение богатства. Многие легко умели приобретать сокровища, но не умели достойно расточать их. Евангельский богач, видя житницы свои, наполненные хлебом, и дом свой, изобилующий всякого рода благами, не знал, чтó с ними делать, и не придумал лучшего для них употребления, как есть, пить и веселиться: но за то невозвратно и на веки погубил себя. И сколько в мире богачей подобных ему, и столь же недостойно расточающих свое имение! Есть еще другой род богачей, которые, дабы избавить себя от труда в выборе предметов для употребления своих стяжаний и иметь возможность непрестанно наслаждаться присутствием их, замыкают их в темных кладовых своих и, содержа под крепкою стражею, все удовольствие свое поставляют в том только, что исправно ведут свои счеты и не теряют случаев к умножению длинного ряда цифр, и не отваживаются уменьшать оного ни для себя, ни для других. Но сих гнусных собирателей богатства сам мир богатолюбивый гнушается, называя их именами постыдными. Собственно же говоря, те и другие страждут одним недугом, в котором они сами себе помочь никак не могут, и который между тем столь опасен, что неминуемая смерть души угрожает всякому, кто только имел несчастие подвергнуться этому недугу, если только вскоре не будет принято средств к излечению его. Недуг сей состоит в недостатке благоразумия при выборе достойного предмета для иждивения сокровищ своих. Апостол, как опытный врач душ, дабы уврачевать сей опасный недуг и предотвратить верную погибель души изобилующих богатством, в чтенном ныне отделении указывает действительнейшее против оного врачевство в требованиях святых. Требованием святых приобщайтеся, говорит он богатым. В самом деле нельзя придумать наилучшего средства к исцелению богатых от недуга скупости и расточительности, равно гибельных для спасения души их, как доброхотное удовлетворение требованиям святых. Требования святых, будучи святы по предмету своему, по своей цели и побуждению, сообщают святость свою и тем, которые приобщаются оным. Земные сокровища, будучи тленны, по естеству своему, переходя в руки святых, чрез употребление оных на дела богоугодные, делаются нетленными, и, иждиваясь на земле, в тоже время невидимою рукою переносятся на небо и влагаются в вечную сокровищницу Отца небесного, из которой некогда возврашены будут дающим – с лихвою. |
| Аще не обладают мною, говорит пророк далее, тогда непорочен буду, и очищуся от греха велика ( Пс.18:14 ). Но кто не обладает? По связи речи выходит: грехи мои и чужие, явные и тайные, дела беззаконные, желания и намерения преступные, помыслы нечистые, действующие внутри, и демонские полчища, борющие извне. Т. е., если я, при Твоей, Господи, всесильной помощи и очистительном действии Твоей благодати, освобожусь от тиранского ига сих многочисленных властителей и они не будут после того иметь на меня своего душевредного влияния, тогда я буду непорочен – достигну совершенства, для меня возможного и Тебя достойного, и очищуся от греха великого, греха, объявшего и превратившего всю вселенную, растлившего весь человеческий род, и всю тварь покорившего суете и предавшего в работу истления, греха, доставшегося мне по наследству, но глубоко проникшего в мою природу и так крепко приросшего к существу моему, что я сам по себе, без Твоего благодатного содействия, не могу ни исторгнуть его, ни ослабить его действия в себе, словом, греха первородного, ибо он велик и огромен по преимуществу. Какой же это именно грех ? По началу своему, как единогласно понимают почти все Отцы Церкви, есть гордость: будете, яко бози ( Быт.3:5 ), сказано было диаволом прародительнице нашей и, к несчастию, ею принято и усвоено, и от того-то апостол, в первом Послании к Тимофею, разгордевшемуся угрожает судом диавольским: да не разгордевся, пишет он, впадет в суд диаволь ( 1Тим.3:6 ), а по своим последствиям – скопище всякого вида и рода грехов, заключённых в нём, как в многоплодном семени. Начало греха гордыня, говорит Писание, и держай ю изрыгнет скверну ( Сир.10:15 ). Грех, подлинно, диавольский; что сам диавол дознал на себе горьким опытом, тому же, из зависти к человеку, предназначенному в сонме Сил Небесных занять его место, научил он и человека, дабы не допустить его достигнуть сей блаженной участи и вместе с собою низвергнуть в погибель. Бог, по словам Премудрого, созда человека в неистление, и во образ подобия своего сотвори его; завистию же диаволею смерть вниде в мip ( Прем.2:24 ). |
|
|
