| Объединительная деятельность западного Собора, происходившая под руководством таких ловких и опытных дельцов, каковы были Валент и Урзакий, закончилась более плодотворно, чем в Селевкии. Ариминские отцы, в числе 400 епископов, сначала решительно отвергшие всякие компромиссы с арианами, и настаивавшие исключительно на восстановлении никейского символа, в конце концов, отчасти под влиянием семимесячного томительного пребывания в Аримине, откуда им не позволено было разъезжаться по епархиям, а отчасти под влиянием слухов, распускавшихся Валентом и Урезанием, что весь восток отверг термин «сущность», – подписали так называемую никскую формулу, которая исноведывала Сына просто подобным Отцу, – и в особых анафематизмах осуждала лишь тех, кто признает Сына тварью, как и прочие твари. Прибытие в Константинополь делегации от Аримино-никского Собора, привезшей документальное свидетельство об измене православию со стороны стойкого до сих пор запада, произвело гнетущее впечатление даже на восточных омиусиан, но, конечно, еще более – на Илария, которого совокупность описанных сейчас обстоятельств побудила снова взяться за перо и дала повод к написанию трех произведений: 1) «Второй книги к Констанцию», 2) «Книги против Урзакия и Валента» и 3) «Книги против Констанция». Иларий прибыл в Константинополь вместе с омиусианскими делегатами Селевкийского Собора 135 . Когда в Константинополь затем прибыла и делегация от западного собора, – и в числе ее Сатурнин, еп. Арлесский, – Иларий стал добиваться аудиенции у императора, чтобы на личной ставке с галльским митрополитом выяснить пред Констанцием свою невинность, – и несправедливость битеррийского приговора, произнесенного над Иларием по проискам Сатурнина 136 . Эта просьба Илария и составляет главный предмет т. п. «2-й книги к Констанцию» не представляющей большого интереса в историко-догматическом отношении 137 . Дожидаясь ответа на свое ходатайство об аудиенции, Иларий между тем с интересом следил за общим ходом церковных событий, – теснее прежнего сблизился с омиусианами, так смело порвавшими связь с арианствующими омиями, – и когда прибыли в Константинополь западные епископы, малодушно вступившие в Нике в компромисс с арианами, Иларий всеми мерами старался повлиять на них, чтобы они отреклись от этого неосторожного поступка, и вступили в союз с восточными протестантами – омиусианами. |
| Известно, что в составе аримино-никской делегации, приехавшей в Константинополь, фигурируют и Валент и Урзакий (Ср. Бог. В. Ноябрь. 469 стр.) Эти два ловкие дельца арианской партии, прибыв в столицу вместе с первой ариминской делегацией, и будучи не в пример прочим делегатам обласканы императором, видимо намеренно поехали навстречу второй ариминской делегации и достигнув в Нике Фракийской того, чего им не удалось достичь на ариминском соборе in pleno, – убедив делегатов покориться воле императора, даже написать от имени собора в этом смысле новое послание взамен составленного в Аримине, – сами присоединились к ариминским делегатам, и явились в Константинополь в качестве делегации вообще synodi Ariminensis, Orientalibus consentientis (fr. IX. M. 10, 703 с). К такому представлению дела близко подходит, одна из версий о падении ариминских отцов, передаваемая у Созомена. «Другие говорят, – пишет он, – что когда епископы ариминского собора были утомлены продолжительным ожиданием, – ибо царь не удостоивал их ответа и не позволял разъезжаться, – защитники арианской ереси подослали к ним некоторых с советом, что неприлично из-за одного слова: существо, всем иереям питать взаимную вражду, и что стоит только назвать Сына подобным Отцу, тогда повод к распрям совершенно прекратится; ибо восточные не успокоятся, пока слово: существо, не будет отвергнуто. Как скоро примирители сообщили им эту хвастливую мысль, собор расположился принять защищаемое сообщниками Урзакия исповедание; а последние, опасаясь, чтобы отправленные собором послы, прибыв к царю, не известили его о прежнем намерении западных епископов и о причине отвержения слова: единосущный, удержали их в Нике Фракийской под тем предлогом, будто по причине зимнего времени и утомления вьючных животных, неудобно будет продолжать путь, и убедили их, переведши читанное ими сочинение с латинского языка на греческий, послать его к епископам восточным» (Sosom. 4, 19). Всматриваясь в содержание этого рассказа Созомена, мы находим, что основное ядро его составляет факт, изложенный у Илария, но в искаженном несколько виде; отмечая, что причиной измены ариминских отцов своим прежним постановлениям было влияние на них арианствующей партии, Созомен лишь как будто запутывается, распространяя это влияние ариан вообще на собор отцев, заседавших в самом Аримине, а затем говоря о послах, из Ники пославших примирительное послание к восточным и задержанных здесь с коварной целью арианами. |
| Те сведения об общем содержании, характере, цели и времени написания «исторического труда» Илария, какие мы извлекли из анализа его первого и последнего фрагментов, в известной степени проливают свет и на другие, приписываемые Иларию фрагменты, устанавливая некоторые данные для определения их действительной принадлежности Иларию. Из такого рода фрагментов мы остановимся по преимуществу лишь на тех, которые, заключая в себе, помимо определенных документов, какие либо пояснительные замечания предполагаемого автора – Илария, сообщают порой любопытные подробности церковно-исторической жизни 4-го века. К таким фрагментам прежде всего относится т.н. 2-й фрагмент, касающийся истории сардикийского собора 343 г. Несмотря на фрагментарность этого отрывка operis historici Илария, не позволяющую точно судить, в какой связи с предшествующим и последующим содержанием целой «книги» Илария стоит этот ее отдел, – мы находим, что по своему содержанию он вполне гармонирует с общим характером» и задачей историко-полемического трактата Илария 70 . В самом деле, если основную цель книги Илария составляло разъяснить западным епископам, какими сложными интригами ариане и в частности их западные главари, Валент и Урзакий, подготовляли обращение запада к арианству, выразившееся в аримино-никской унии, то для Илария ничего не могло быть естественнее – остановиться на характеристике сардикийского собора, на котором западным епископам пришлось впервые иметь дело с арианами и высказать свое отношение к главнейшему борцу против арианства – Афанасию 71 . И Иларий, действительно, в цитованном фрагменте довольно подробно останавливается на вопросе об обвинениях, представленных арианами на Афанасия сардикийскому собору 72 . Основная мысль, которую Иларий проводит в своих замечаниях к документам сардикийского собора, – та, что все обвинения против Афанасия были явно несостоятельными и очевидно служили для ариан лишь предлогом, чтобы добившись осуждения самого энергичного борца за никейский символ, удобнее достигнуть торжества своей доктрины. |
| Если уже представленное сейчас содержание самого документа вполне соответствует известным нам задачам «книги» Илария «для вразумления ариминских епископов», то нижеследующий за ним в манускриптах его комментарий не только подтверждает мысль об его принадлежности к «историческому труду» Илария, но и дает основания думать, что цитованный фрагмент, действительно, составлял заключение всего «operis historici» Илария. Общая цель книги Илария, – с одной стороны, обличить Урзакия и Валента, а с другой стороны, – вразумить западных епископов, подпавших их влиянию на аримино-никском соборе, в данном комментарии выступает с полной определенностью. Хотя цитованное послание восточных епископов было адресовано вообще ариминским делегатам и даже с упоминанием на первом месте имен Урзакия и Валента, – однако в комментарии Илария Валент и Урзакий уже прямо противополагаются прочим делегатам, или скорее даже общей совокупности западного епископата: последний приглашается Иларием выяснить свое отношение к Урзакию и Валенту, заявить о своей солидарности или несолидарности с их догматикой. «Если эта книга (iste liber) Валента и Урзакия не есть (исповедание) вашей веры, то почему вы не спешите (non acquiescitis) осудить ее?» 54 . Молчание западного епископата дает основания думать об его солидарности с воззрениями Валента. 55 В дальнейших словах Иларий, повидимому, не без намерения, для большей силы речи, отожествляя западный епископат с его представителями в Константинополе, характеризует преступное поведение последних в столице. «Почему вы после селевкийского собора, придя в Константинополь тотчас соединяетесь (jungitis) с осужденными (уже) еретиками»? 56 Это поспешное братанье западных представителей с арианствующими епископами является тем более предосудительным, что к осмотрительности располагают и предостережения омиусианских делегатов, и самые условия момента, показывающие в предлагаемой унии наличность уже осужденной ереси 57 . Общий строй и тон речи Илария в приведенных тирадах довольно ясно обрисовывают психологию автора: с одной стороны, Иларий не может не верить, что западный епископат пал, что на ариминском соборе dissimulatione multorum ас metu (l fr.) уния состоялась, поскольку прибывшая в Константинополь делегация, во главе с Урзакием и Валентом, авторитетно выдавала себя за представительницу всего собора, 58 а с другой стороны, Иларий не может допустить мысли и о том, чтобы эта делегация выражала действительные убеждения и настроение западного епископата 59 . |
| Основным следствием Аримино-Селевкийского Собора и придворных совещаний в К-поле было формирование партии омиев, у истоков к-рой стояли Урсакий и Валент и к-рой удалось на время объединить все разрозненные элементы антиникейской коалиции. До смерти К. неск. видных деятелей - омиусиан, в т. ч. епископы Василий Анкирский, Евстафий Севастийский и Македоний К-польский, были обвинены в различных церковных преступлениях и изгнаны со своих кафедр. Место Македония в К-поле в янв. 360 г. занял Евдоксий Антиохийский. В Антиохии весной 360 г. епископом был поставлен Мелетий , которого омии считали своим единомышленником. Однако, заняв Антиохийскую кафедру, Мелетий начал проводить антиарианскую политику, что вызвало недовольство омийской партии, и в кон. 360 г. он был низложен на Соборе в Антиохии; на его место был избран Евзоий ( Socr. Schol. Hist. eccl. II 44; Sozom. Hist. eccl. IV 28). Низложение Мелетия привело к расколу среди христиан в Антиохии; его сторонники образовали отдельную общину ( Theodoret. Hist. eccl. II 31). Т. о., Аримино-Селевкийский Собор, несмотря на многочисленные расколы и споры, был решительной попыткой правительства К. привести церковное большинство по всей империи к единству хотя бы ценой компромиссов и уступок со всех сторон. Тем не менее единство вновь, как и во всех предыдущих случаях, оказалось призрачным. Запреты К. на обсуждение богословских вопросов не действовали. Продолжали формироваться новые версии вероисповеданий, и появлялись партии их сторонников, к-рые не контролировали ни К., ни епископы, и эта ситуация грозила новыми спорами и расколами в недалеком будущем. В течение года или двух после Соборов Церковь сохраняла лишь видимость единства и спокойствия. Большинство крупнейших общин вост. части империи (Александрия, К-поль, Антиохия) продолжали жить в условиях расколов. После смерти К. (нояб. 361) начался новый этап богословской и церковно-политической борьбы. Многолетние усилия К. по установлению церковного единства путем поиска приемлемых вероопределений и консолидации тех или иных партий внутри Церкви так и не дали ожидаемых результатов. |
| В кон. 20-х гг. IV в. в Иерусалиме начали возводить богатые храмы на местах, связанных с новозаветной историей. С увеличением потока паломников роль К. П. и Иерусалима в Церкви Палестины стала расти. При этом К. П. постепенно теряла свои позиции, хотя не утратила прежней славы интеллектуального центра. Преемником Евсевия стал его ученик еп. Акакий, богослов, автор несохранившегося Жития Евсевия и толкований на Свящ. Писание, сторонник арианства (омиусианства), господствовавшего в Вост. Церкви в сер. IV в. Он продолжал заботиться о развитии кесарийской б-ки. С помощью Евзоия , позднее также ставшего епископом К. П., Акакий организовал работу по переписке ветхих рукописей ( Hieron. De vir. illustr. 98; Idem. Ep. 34; Socr. Schol. Hist. eccl. II 4; Sozom. Hist. eccl. III 2). В 40-х гг. IV в. в школе К. П., у ритора Феспесия, учился свт. Григорий Богослов ( Hieron. De vir. illustr. 113). Евзоий также проходил обучение у Феспесия и позднее был известен как богослов и ученый, хотя о его трудах сведений не сохранилось. Между 356 и 361 гг. в кесарийской б-ке, вероятно, еп. Иларий Пиктавийский изучал и переводил на латынь труды Оригена (Ibid. 100), который в то время находился в ссылке. В кон. IV в. б-кой пользовался блж. Иероним, здесь он видел единственные полные копии Гекзапл и др. работ Оригена, «Евангелия евреев», а также каталога б-ки, составленный Памфилом ( Downey. 1975. P. 33). Еп. Акакий был одним из лидеров арианской партии на Сардикийском Соборе 343 (или 347) г. и Аримино-Селевкийском Соборе 359 г. Православные партии на Соборах объявляли его низложенным, однако эти решения или не реализовывались, или через короткие периоды времени ему удавалось вернуться на кафедру. С этого времени Кесарийская кафедра была вовлечена в длительную борьбу за первенство с Иерусалимской: свт. Кирилл I (ок. 350/51-386), рукоположенный еп. Акакием, постепенно перестал признавать первенство Кесарийской кафедры. В 358 г. еп. Акакий сместил свт. Кирилла, но в 359 г. Аримино-Селевкийский Собор вернул Кириллу права и низложил еп. Акакия. В 360 г. К-польский Собор вновь низложил свт. Кирилла и подтвердил права еп. Акакия. После провозглашения религиозной свободы имп. Юлиана Отступника в 362 г. Кирилл вновь получил возможность вернуться в Иерусалим. Лампсакский Собор 364 г. объявил о низложении еп. Акакия, но в неустойчивой политической обстановке тех лет решения Собора не были выполнены. |
| 343 Консервативные епископы объединяются в омиусианское течение, осознав всю опасность, которую таило арианство. 344 Предпринятая на Аримино-Селевкийском соборе попытка установить «внешний мир Церкви» через создание нового омийского течения, целью которого является устранение, а не разрешение спорных богословских проблем, терпит неудачу. 345 После смерти Констанция омиусиане начинают постепенно сближаться с никейцами 346 (А. А. Спасский трактует это сближение как «историческую неизбежность») 347 . Возникает «новоникейская лига», благодаря усилиям которой и восстанавливаются подлинный мир и согласие в Церкви. 348 Как указывает исследователь, этот консенсус был достигнут еще до того, как Феодосий стал навязывать никейскую веру несогласным с помощью насилия. 349 Как пишет А. А. Спасский, «вместо христианского принципа свободы совести на трон Византийской империи взошло старое языческое начало, требующее от подданного безусловного подчинения одобряемой государством религии». 350 Подобного рода высказывания церковного историка могут быть в полной мере поняты лишь в контексте истории Русской Православной Церкви в синодальный период. Как можно заключить из всего сказанного выше, концепция А. А. Спасского представляет собой модифицированный вариант классической интерпретации смуты, осмысленной в чуждых для той эпохи категориях, таких, как, например, «реакция». При этом исследователь исходит из очень спорной идеи о прогрессивном развитии христианского богословия. Та же традиционная никеоцентрическая схема, причем в несколько упрощенном виде (без упоминания Сердикского и Аримино-Селевкийского соборов), присутствует и в работе о. Георгия Флоровского «Восточные отцы IV в.». 351 Однако безусловной заслугой исследователя было выявление дополнительных линий развития арианского спора (значение которых, впрочем, автор, на наш взгляд, слишком абсолютизирует). Речь идет о христологической проблематике, неразрывно связанной с триадологией, 352 а также о проблеме творения и взаимоотношений Бога с тварным миром. |
| 2. Цикл сочинений из 5 трактатов, объединенных идеей логически обосновать, что нек-рые выражения, с к-рыми были согласны все богословские партии, подразумевают понятие единосущия. 1) «Adversus Arium Liber primus» (Против Ария книга первая (продолжение предыдущего трактата), 359) состоит из 4 основных частей. В 1-й части (Ibid. I 49. 1 - 53. 31) В. М. дает определение 5 Божественным именам Сына в свете отношений между Богом и Λγος " ом. Во 2-й (Ibid. I 54. 1 - 58. 36) - ставит вопрос о том, в каком смысле Божественные имена суть общие, а в каком - особенные. В 3-й части (Ibid. I 59) делаются выводы о единосущии Св. Троицы. В 4-й (Ibid. I 60. 1 - 64. 30) автор обращается к человеческой душе как образу Λγος " а. 2) «Adversus Arium Liber secundus» (Против Ария книга вторая, кон. 359 - нач. 361) представляет собой дискуссию с «омиями» (см. в статьях Арианство , Подобосущный ), одержавшими верх над «омиусианами» на Аримино-Селевкийском Соборе (359). В. М. отстаивает возможность использования терминов οσα и μοοσιος (Ibid. II 3-12), объясняет их содержание, особенности употребления термина οσα и его производных в Свящ. Писании. Заканчивается книга кратким исповеданием веры (Ibid. II 12). 3) «Adversus Arium Liber tertius» (Против Ария книга третья, 362), главное догматическое сочинение В. М., в к-ром он соединил богатство библейского богословия свт. Афанасия I Великого с глубиной плотиновской метафизики. В. М. рассуждает здесь о единосущии Пресв. Троицы как Божественной триады бытие - жизнь - мышление (Ibid. III 4. 6 - 17. 9). Трактат не имеет полемической направленности, свойственной предыдущим книгам. 4) «Adversus Arium Liber quartus» (Против Ария книга четвертая, 362) затрагивает вопрос о Боговоплощении (Ibid. IV 7. 1-22, 32. 14 - 33. 25). Заканчивается книга исповеданием единосущия Пресв. Троицы (Ibid. IV 33. 26-45). 5) «De homoousio recipiendo» (О необходимости принятия [термина] «единосущие», кон. 363), небольшой трактат, написанный в ответ на решения Аримино-Селевкийского Собора, в поддержку Вселенского I Собора , адресован тем, кто был введен в заблуждение Валентом и Урсакием и находился под влиянием богословия «омиев». Трактат представляет собой краткое резюме 2-й кн. В. М. «Против Ария». |
| форму диспута, или «спора» (altercatio), в к-ром по законам жанра есть 2 части: полемическая и догматическая ( Canellis. 2003. P. 36). В полемической части (contentio, главы 2-13) спорящие активно обмениваются репликами, используя ряд «диалектических приемов»; в частности, И. С. демонстрирует непоследовательность т. зр. луцифериан, признающих действительность таинства крещения, совершенного арианскими епископами или теми епископами, которые подписывали проарианские документы, но при этом отрицающих священство у таковых епископов и не признающих действительность совершаемых ими таинств. И. С. умело сводит к абсурду тезисы противника и вынуждает его признать частичное поражение. В догматической части (doctrina, главы 14-27) краткие вопросы луциферианина являются лишь предлогом для длинного историко-догматического дискурса, в к-ром И. С. подробно останавливается сначала на исторических обстоятельствах Аримино-Селевкийского Собора 359 г., где мн. правосл. епископы, поддавшиеся давлению со стороны властей и введенные в заблуждение происками арианствующих епископов Валента и Урсакия , подписали проарианское вероисповедание, в чем позднее раскаялись (главы 17-19). И. С. также описывает последовавшие за этим события, в частности примирительный Александрийский Собор 362 г. под председательством свт. Афанасия Великого и неприятие его решений Луцифером, в конце концов приведшее к луциферианскому расколу (гл. 20). В гл. 21 рассматривается позиция крайней партии луцифериан, во главе которых стоял рим. диак. Иларий, не признававший арианского крещения и, как следствие, настаивавший на перекрещивании всех возвращающихся от арианства - как мирян, так и епископов. Для опровержения этой позиции И. С. ссылается на церковное Предание и апеллирует к аналогичному спору о перекрещивании еретиков, происшедшему между сщмч. Киприаном Карфагенским и папой св. Стефаном I в 255-257 гг., в результате к-рого Церковь не приняла т. зр. сщмч. Киприана, но выступила против перекрещивания еретиков (главы 23-26). |
| Свт. (пам. 12 февр., 23, 24 авг.), архиеп. Антиохийский (осень 360 - май 381; фактически на кафедре: осень 360 - нач. 361, весна 362-365, ок. 366/7-371, осень 378 - май 381), еп. Севастийский (ок. 358-359), участник арианских споров. М. происходил из Армении, где владел имением Гитасы близ Мелитины (ныне Малатья, Вост. Турция). Первые сведения о нем как о человеке из окружения еп. Акакия Кесарийского относятся к кон. 50-х гг. IV в. Ок. 358 г. М. был избран на кафедру Севастии (ныне Сивас, Вост. Турция) вместо изгнанного омиусианина еп. Евстафия ( Sozom. Hist. eccl. IV 28; Theodoret. Hist. eccl. II 31). Однако Евстафий вскоре вернулся на кафедру, и М. удалился в Верою Сирийскую. Феодорит Кирский объясняет уход М. из Севастии конфликтом между ним и паствой ( Theodoret. Hist. eccl. II 32). Из слов церковного историка Сократа Схоластика следует, что и в Верое М. стал епископом города ( Socr. Schol. Hist. eccl. II 44). Однако это обстоятельство вызывает сомнения, т. к. др. авторы упоминали о том, что М. просто жил в Верое нек-рое время. Из сведений Сократа Схоластика также следует, что М. принимал участие в Селевкийском Соборе в 359 г. (см. Аримино-Селевкийский Собор; Socr. Schol. Hist. eccl. II 49), на к-ром в споре с омиусианами фактически родилась новая богословская партия омиев, одним из лидеров к-рой стал покровитель М. еп. Акакий Кесарийский. Свт. Епифаний Кипрский в трактате «Панарион» не упоминает М. среди участников Селевкийского Собора, но в другом месте своего сочинения обвиняет М. в принадлежности к партии еп. Акакия ( Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 73. 23). Вероятно, именно рекомендации еп. Акакия М. был обязан своим возведением на кафедру Антиохии в нач. 360 г. В этот момент омии, преобладавшие среди вост. епископата и пользовавшиеся поддержкой имп. Констанция II , считали М. своим единомышленником. Еп. Евдоксий , ранее руководивший Антиохийской Церковью, 27 янв. 360 г. был возведен на К-польский престол, Антиохийская кафедра осталась вакантной. Имп. Констанций взял этот вопрос под собственный надзор, прибыв в Антиохию осенью 360 г. |
|
|
