| Предание монастырское присоединяет к сказанному еще и то, что Герасим, живя на Рябке, работал колеса, которые он продавал, а вырученные за них деньги раздавал неимущим. Так жил и трудился раб Божий «в неистлении кроткого и молчаливого духа, благотворяще», и преуспевая «в братолюбии, милосердии и кротости». В Рябкинской келлии Герасим прожил 12 лет. За это время в обители сменилось три настоятеля, и когда последний из них, «черный монах» Феодосий, оставил в 1682 году настоятельство, тогда братия единодушно пожелала избрать на его место Герасима. «И прииде к нему от всей братии монаси», повествует жизнеописатель: «и нача со слезами прилежно молити его, дабы он шел в монастырь и был у них настоятелем». Можно думать, что просьба эта была для Герасима столько же неожиданна, как и тягостна, потому что Герасим долго и настойчиво отказывался, и сам даже умолял братию «оставить его в том житии», но мольбы и слезы братии превозмогли: побеждаемый их любовью, Герасим, наконец, согласился, хотя с оговоркой, что, по миновании надобности, он опять возвратится на свое безмолвие, «аще Бог изволит». Таким образом, Герасим, скрываемый столько лет в пустыни, теперь Промыслом Божиим поставлен был «на свещнице, да светит». Во время благопотребное вручил Бог Герасиму жезл настоятельский, потому что года через два после его избрания обители Спасской стала угрожать серьезная опасность лишиться всех средств своего существования и, вследствие того, подвергнуться, быть может, даже совершенному уничтожению. Дело в том, что нашлись люди, задумавшие отнять у обители ее достояние, – оброчные статьи, пожертвованные ей благочестивым крестьянином Путилкою Боженовым. Пришлось хлопотать по судам и отстаивать наследие монастырское. Тяжелый труд для настоятеля-отшельника, никогда не ведавшего в своей жизни ни судов, ни судейской волокиты. Но так как «благочестие на все бывает полезно», то и здесь, в таком кляузном деле подвижник веры и благочестия, как бы воплощавший в себе «немудрое Божие», оказался «мудрее человеков», и, несмотря на все ухищрения и коварство ябедников, и даже на поддержку неправедного иска со стороны городских начальников, Герасим все-таки сумел отстоять права обители на землю и упрочить ее за обителью. |
| Преосв. Филарет был одним из самых выдающихся русских православных богословов, патрологов, историков и библеистов середины XIX века. Еще в юности прп. Серафим Саровский предсказал Филарету, что он будет «великим светильником Церкви и прославится на всю Русь как ученый», что и сбылось в точности. Несколько лет Филарет возглавлял Московскую Духовную Академию и много сделал для благоустроения вверенной ему духовной школы, для оживления в ней богословской науки. Перу архиепископа Филарета принадлежит огромное количество печатных трудов, ставящих его в один ряд с самыми выдающимися богословами его времени, прежде всего, это пятитомная «История русской церкви» и «Православное догматическое богословие», а также «Историческое учение об отцах Церкви» и «Обзор русской духовной литературы», который можно считать первым систематическим исследованием о церковных писателях. Герасим оставил воспоминания о преосв. Филарете, в которых он описал его характер и подлинно христианский образ жизни. «Благоплодная жизнь некоторых из бывших среди нас деятелей, оставивших уже земное поприще, заслуживает иногда особенного уважения и памяти. Поэтому сохранить от забвения для потомства хотя некоторые из замечательных сторон такой жизни и деятельности, составляет, по нашему убеждению, долг современников», – писал Герасим в предисловии к своим воспоминаниям 23 . В Харькове в Крестовой Трехсвятительской церкви был погребен святитель Мелентий (Леонтович), бывший епископ Иркутский, в доме которого Добросердов жил еще семинаристом, будучи наставником племянника владыки. Герасим бывал на его могиле, очевидно, вспоминая свою юность. В 1860 г. последовало новое перемещение: архим. Герасим был назначен ректором и профессором богословских наук в Калужскую духовную семинарию. В Калуге он оказался под большим духовным влиянием местного преосв. епископа Григория (Митькевича), известного своими аскетическими подвигами. Будучи благочинным епархиальных монастырей, архим. Герасим также близко соприкоснулся с духовной жизнью, находившейся тогда в полном расцвете Оптиной пустыни. Впоследствии, в 1865 г. в Санкт-Петербурге, Герасим издаст «Краткий очерк жизни настоятеля Введенской Оптиной пустыни отца архимандрита Моисея ». |
| Ранним летним утром, с котомкой за спиной и с посошком в руке, Герасим вышел из дома. Было время сенокоса. За первый день он прошел 15 верст и очень устал. В лежащих на пути деревнях знакомые давали ему ночлег и приют. Однако чем дальше от дома, тем становилось труднее. Он вышел на большой тракт, вдоль которого встречались крупные села. В избы уже не пускали: разного люда много шло и ехало через эти селения, а Герасима и его родителей здесь не знали. Приходилось ночевать где придется. Через две недели он прибыл в Москву и устроился на ночь у знакомого купца на Даниловском рынке. Тот приветливо его принял, уговаривал вернуться к матери. Однако решение свое Герасим не изменил и на следующее утро поспешил в Оптину. При выходе из Москвы он попал не на ту дорогу и только через две недели, проделав крюк в несколько десятков верст, уставший, прибыл в Свято-Введенскую Оптину Пустынь. Здесь Герасим был принят на добровольное послушание. Поначалу Герасим трудился по хозяйственной части – на кухне, в пекарне, на свечном заводе, в поле, занимался рыбной ловлей; в 1894 году проходил послушание при казначее, затем был помощником ризничего. 10 октября 1898 года он был определен в число братии монастыря; 23 июня 1899 года пострижен в монашество с наречением имени Георгий (в честь святого великомученика Георгия). 24 октября 1902 года он был рукоположен во иеродиакона. Поручали ему и ответственные послушания, приходилось ездить в Москву, Петербург, Калугу. Все отец Георгий стремился исполнять внимательно, тщательно, стараясь не погрешать ни в какой мелочи. Внешние труды сочетались с духовным деланием, с непрестанной борьбой со страстями. И во всем – всецелое, не рассуждающее послушание старцам. «Послушание – те же курсы, которые изучают в духовных академиях. У нас тоже своя академия… Там сдают экзамены профессорам, а здесь – старцам», – говорили в Оптиной Пустыни. Господь Сам назидал братию обители, и иногда происходили чудесные случаи. Однажды отец Георгий, тогда еще молодой послушник Герасим, спешил на сенокос, впереди шел старичоксхимник, по немощи еле передвигавший ноги. Легко обогнав старца, Герасим подумал: «И куда только плетется такой старик, чем он поможет на сенокосе?» Между тем надо было переправляться через речку. Герасим прыгнул в лодку, взял весла… а лодка ни с места. Как он ни старался, ничего не мог поделать до тех пор, пока не подошел схимник. Спокойно перекрестясь и взойдя в лодку, старец благословил отчаливать, и лодка послушно пошла к другому берегу. |
| Но не для настоятельства возвратился раб Христов в свою обитель: смиренная душа подвижника стремилась не ко власти над другими, а к пустынному безмолвию, к трудам и подвигам, очищающим душу и сердце; поэтому, перезимовав в обители, с наступлением весны Герасим снова удалился на безмолвие; верст на 5 от обители, к западу, на реку Рябку, в глухую чащу леса. Здесь отыскалась удобная для жилья полянка, вся пестревшая цветами; тут же под сенью деревьев бойко выбивал из земли и свежий родничок студеной воды. На этом месте Герасим поставил себе келлию, завел огород и оправил родник срубом, а затем зажил по-прежнему, как в Сарове, но только уже не один, а с товарищем-монахом, который, впрочем, не мог нарушать безмолвия, потому что был глухонемой... Удалившись, таким образом, на безмолвие, Герасим не прервал живого общения с обителью; он и сам изредка приходил в монастырь, и не тяготился, если иногда и братия монастырская посещала его келлию в пустыне Рябкинской. С любовью принимал он братию и беседовал «от писания», с живым участием относился он также и к нуждам монастырским. Монастырское хозяйство в то время почему-то не процветало, и в обители во всем ощущалась великая скудость, вследствие чего, братия, приходя к Герасиму, иногда жаловалась, между прочим, и на нужду монастырскую. Тогда раб Божий, довольствовавшись для себя одним укрухом хлеба, не пренебрегал заботами братии об обеспечении продовольствия, и не только стал делиться с обителью произведениями своего огорода, но благоразумными наставлениями, а, может быть, даже и личным участием в послушаниях монастырских, настолько улучшил монастырское хозяйство, что в обители, мало-помалу, стало водворяться довольство и изобилие. Братия монастырская дорожила присутствием Герасима «почитающе его, как отца и наставника, всячески его утешающе и ни в чем его оскорбляюще, и никаможе, кроме отходныя келлии, хотяху его пустити». Да Герасим, кажется, и не думал отходить куда-либо от обители, потому что жизнь его в Рябкинской келлии, в общем, ничем не разнилась от жизни в Сарове. Здесь он так неустанно трудился, как и в Сарове: работал на огороде, работал в лесу, и питался тем же самым, с примесью гнилушек, хлебом, который он, впрочем, уже избегал предлагать приходящим, имея для того в запасе совершенно чистый хлеб. Иногда случалось, что в большие праздники монастырская братия, побуждаемая любовью к Герасиму, как к своему отцу и наставнику, приносила пищу с монастырской трапезы: щи, горох и кашу. Герасим, в угоду братии, не отказывался и от этой столь роскошной для него пищи, но вкушал ее не иначе, как перемешав все кушанья вместе, дабы безвкусием брашн обуздать вожделение чрева. |
| Спустя много лет Герасим, сделавшись клириком, переселился на жительство в Москву. В его доме проживала племянница его, Дарья, которая долго страдала болезнью глаз. Чем больше проходило времени, тем более болезнь усиливалась, так что Дарья не могла даже спать по ночам и все время стонала. Смотреть на свет она была не в силах. Наконец, в день памяти святого Арсения священник из храма, посвященного его имени, пришел в дом Герасима со святою водою и омыл ею глаза Дарьи. Она тотчас исцелилась. Велико было изумление Герасима, когда он увидел свою племянницу здоровой. И ранее питал он благодарность к своему небесному заступнику. Видя же новую милость его, Герасим пожелал иметь у себя дома службу и житие его. Но в Москве жития святого Арсения не нашлось. По просьбе Герасима, архимандрит Желтиковой обители прислал ему житие и канон святителя и просил, по прочтении, обратно прислать их в монастырь. Герасим поспешно начал переписывать житие. Но с ним случилось несчастие. Когда перед началом своей работы он молился, то, поклонившись в землю, попал правым глазом на торчавший на полу гвоздь. Он едва мог подняться на ноги и громко возопил: — О Владыко, Господи, смилуйся надо мной грешным! В доме Герасима проживали тогда иноки из Желтиковой обители Иона и Феофил, которые привезли житие святого Арсения. Видя мучение Герасима, они стали обтирать кровь, струившуюся из раны, и советовали Герасиму помолиться Арсению. Лишь только Герасим стал просить святителя о своем исцелении, кровь тотчас же перестала течь. Тогда все увидели, что Герасим раздробил себе веко и бровь, но самый глаз по милости Божей остался цел. Вскоре рана зажила совершенно, и Герасим с благодарностью и умиленным сердцем дописал житие святителя, по молитвам которого так скоро получил исцеление. При архимандрите Савватии [ 11 ] произошло следующее дивное чудо. Один крестьянин, живший близ обители святого Арсения, закопал в лесу свое сокровище, желая сохранить его. Спустя несколько времени сей человек пришел опять туда, где были спрятаны его деньги, начал отыскивать их, но не мог найти. |
| Митрополит, благословляя меня, спросил: «Нравится ли тебе твое имя?» Я отвечал, что более люблю первое свое имя–Георгия. Митрополит сказал, что не без цели он дал мне это имя; до 4–х дней по пострижению, должны были древле находиться в храм постриженные, а потом вручались для наставления старцам опытным из братии. Не имея в виду таковых, поручаю я тебя ангелу твоему новому, преп. Герасиму, желая при этом, чтобы как ему повиновался лев, так и тебя трепетал бы рыкающий адский лев, и чтобы при руководстве преп. Герасима, празднуемого ныне святою Церковью , смело ты наступал на змию и скорпию и на всю силу вражию» ( Лук. 10.19 ). Остальное время до окончания курса в академии провел о. Герасим в неутомимых трудах; сильно озабочивала его отделка курсового рассуждения 16 , которое он окончил и подал 8 го июля. Затем страдание от нарыва в правом ухе с 15–го июля по август истощило все силы его; но несмотря ни на что душа о. Герасима стремилась, «как елень на источники водные» ( Пс. 41:1 ), к пустынным старцам на Валаам. И Отец небесный благословил путь его. 30–го июля он отправился с о. Антонием (товарищем постриженным в монахи из студентов) в давно желаемый путь, и умиленный, умиротворенный, он возвратился оттуда 14 августа. На возвратном пути, в С.–Петербург на пароходе о. Герасим сделал неожиданное знакомство с статс-секретарем Государственного совета Гавр. Ст. Поповым. На пароходе 17 при прощании этот сановник просил о. Герасима к себе, и в назначенный день прислал за ним карету. О. Герасим нашел у него ученое общество. В присутствии всех Г. Степ. громко прочел отпечатанное рассуждение о. Герасима «о причинах не скорого пришествия в мир Христа Спасителя» 18 . При общем одобрении невольно о. Герасим чувствовал удовольствие. О. Герасим выпущен был вторым в первом разряде. Его назначили сначала инспектором к Новгородскую семинарию; но митрополит хотел было оставить его на той же должности в Петербурге, или ректором дух. училищ Петербургских. О. Герасим предпочёл назначение преподавать богословие в Твери. |
| 650 Леонид 1876, 126; Дн. записки, 27. Возможно, Герасим был ранее настоятелем нижегородского Вознесенского Печерского (1653 – 1655 гг.) и московского Симонова монастырей (1656 – 1658 гг.) – Зеленская 2005, 117. 651 По поручениям патриарха Никона архимандрит Герасим не раз бывал в столице. В декабре 1662 г. архимандрит Герасим, наместник монах Иосиф, строитель Аарон и семь монахов были в Москве для славления царя по случаю праздника Рождества Христова – Гиббенет I, 149 – 150, 157 – 158, 264 – 265. 18 декабря 1664 г., когда патриарх Никон пытался вернуться на патриаршую кафедру, в Успенском соборе вместе с ним был и архимандрит Герасим, который извещал царя о приходе Никона в Москву – Гиббенет 2, 117 – 118. 653 РИП 2004, 156 – 161; Зеленская 2005, 112 – 138. О книжной деятельности и литературных трудах Герасима источники умалчивают, однако есть пока не подтвержденное мнение, что Герасим записал рассказ о видении венца на главе патриарха Никона – Харлампович 1914, 276. По мнению Леонида (Кавелина) , архимандрит Герасим погребен на старом братском кладбище – Леонид 1876, 146; см. также: Зеленская, Святославекий 2006,109. 655 Позднеев 1958, 364 – 370; Позднеев 1961, 419 – 428; Позднеев 1969, 150 – 158; Панченко 1973, 103 – 115 , Панченко 1992, 198 – 200; Зеленская 2002, 312 – 321; Васильева 2002, 253 – 261; Авдеев 2006, 194 – 206. 672 Леонид 1876, 128 – 129; Зеленская 2002, 321 – 325. Г.М. Зеленская высказала предположение, что стихотворная эпитафия иподиакону Никите Никитину и монастырскому труднику Петру Ивановичу Заборскому, двум верным сподвижникам патриарха Никона , погребение которых в Воскресенском монастыре в 1665 г. совершил сам патриарх Никон , составлена архимандритом Никанором – Зеленская 2002, 325 – 326. 676 28 октября 1667 г. царь Алексей Михайлович указал «никоновского подьяка Ивашка Корнилова сына Шушерина, у Семена Полтева взяв, держать голове московских стрельцов Федору Нарышкииу». Этот документ подтверждает рассказанное И. Шушериным в «Известии» о патриархе Никоне о собственных страданиях «во дни соборов» и заточении – Эйнгорн 1893. 13. |
| Крест сломался на несколько частей. Рассвирепевший о. Стефан вцепился в бороду отца Ивана и повалил его на землю. Что было тут дальше, не повернется рука описывать»... После драки, о. Ивана с о. Стефаном сослали в монастырь на исправление. По выходе из монастыря, как уже сказано, о. Стефан пошел в гору, а о. Иван стал пить и пить,-и вскоре снова попал в монастырь на исправление. Тот же в основных чертах тип, что и отца Ивана, был выведен в следующем году в лице отца Герасима в рассказе И. Салова – «Едет!» (Отеч. Записки. 1882 г.). О. Герасим внешней фигурой своей не походил на отца Ивана, – он был человек «весьма плотный, крепкого сложения и с кругленьким брюшком, значительно поднимавшим перед его рясы. О. Герасим был добродушнейший, тихий и безобидный человек. Он никогда никого не обижал, никому никогда не сказал дерзкого слова, – и за это заслужил любовь от своего прихода. О. Герасим был не жаден, поэтому не вводил в своем приходе ни такс за совершение треб, ни каких-либо сборов и натуральных повинностей; он не собирал на пасху яйцами и пирогами и даже конфузился за дьякона и дьячка, ходивших в это время с карманами, наполненными яйцами. Держал себя о. Герасим просто и ровно со всеми. Любил выпить водочки, но пил в меру. Чтением не занимался; даже «не распечатывал» Епархиальных ведомостей. «Тоже и чтение, говорил он:- на кого как действует. Иному оно в пользу, а иной из прочитанного только и почерпнет самое что ни на есть негодящее; мысли-то не поймет, а верхушку подхватит». Если за доброту о. Герасима и любил приход, то причт недолюбливал. «Этак не жравши насидишься, у нас дети», жаловался причт на отца Герасима. Выходили у о. Герасима неприятности и со своей супругой. Как о. Герасим был тих и скромен, подобно о. Ивану, так и матушка о. Герасима, подобно Настасье Петровне, была бойка, шумлива и постоянно всем недовольна, отличаясь впрочем от последней леностью, бездеятельностью и легкомыслием.-Много разговаривать отец Герасим не любил; говорил едва слышно какими-то обрывистыми фразами, словно только намекал. |
| 451); Лонгин (упом. 536; не значится в епископских списках); Иоанн (упом. 553); с кон. VI до кон. VIII в. известны: Савва, Константин, Даниил, Сергий, Панфирий, Евстафий, Мирон, Георгий, Христодул, Евстафий, Феодосий, Феодор, Иосиф; сщмч. Мануил (упом. 787, в 814/15 убит во время нашествия болг. хана Крума; пам. 22 февр.); Григорий; Филипп (ок. 879 или 880); Василий; Константин; Даниил; Стефан (нач. X в.); Никита (сер. X в.); Афанасий; Николай; Константин; Сергий (кон. X - нач. XI в.); Агапит или Агапий (1025-1043); Стефан; Евсевий (упом. 1054); Панферий (упом. 1072); Никифор (1082); Евстафий (кон. XI в.); Мирон; Марк (1-я пол. XII в.); Лев (1157-1170); Георгий (1173); Христодул; Евстафий; Феодосий (кон. XII - нач. XIII в.); Феодор; Герасим (сер. XIII в.); Герман (с 1265 - К-польский Патриарх); Василий или Варлаам (после 1265 - ок. 1280); Феоктист (ок. 1280-1283); Арсений (после 1307); Игнатий (ок. 1324); Григорий (ок. 1331); Иосиф (до 1344 - после 1351); Герасим (после 1351 - до 1365); Поликарп (1365 - после 1372); Матфей (1381-1391); Фаддей (1401); Никифор Мелессин или Меллисург (после 1428); Герасим (1433-1457); Марк Ксилокаравис (ок. 1464-1466); Макарий (ок. 1467); Феофан (ок. 1474); Матфей (ок. 1499); Иоахим (до 1528-1529); Софроний; Герасим (ок. 1536); Иоасаф (до 1541-1555, затем К-польский Патриарх); Арсений (до 1561 - после 1565); Иеремия (до 1572 - после 1580); Каллист (до 1583 - после 1593); Анфим (до 1600-1623, затем К-польский Патриарх); Парфений (1623-1639, затем К-польский Патриарх); Парфений (1639-1644, затем К-польский Патриарх); Неофит (1644-1650); Климент (ок. 1650); Неофит вторично (1651-1688, затем К-польский Патриарх); Герасим Палладас (1686-1688); Климент (до 1689-1692); Афанасий Критский (1692 - после 1701); Афанасий Адрианополит (до 1710 - между 1718 и 1721); Панарет (ок. 1721); Афанасий Адрианополит вторично (до 1721 - до 1739); Дионисий (ок. 1739); Кирилл (ок. 1744); Дионисий вторично (до 1746 - до 1757); Герасим (ок. 1757); Дионисий в 3-й раз (ок. |
| Герасиму, и только из его рук о. Герасим принимал пищу, благословлял мальчика каждый раз и, таким образом, он был спасаем от голодной смерти. Когда перевели Епископа Евсевия в тюрьму перед судом, отец Герасим был тоже туда переведен и однажды, когда подошедший к нему прокурор Раусов спросил его: – «Как вы себя чувствуете?» Отец Герасим не пожелал с ним разговаривать и прямо ему заявил: – «Ты, слуга диавола, мне с тобой не о чем говорить». Прокурор был смущен да еще в присутствии недалеко стоявшей стражи, и назвал о. Герасима безумцем, на что о. Герасим опять сказал, что то – все же лучше, чем быть слугой диавола. Отец Герасим был привлечен к суду вместе с Епископом Евсевием. Однако, чуть ли не в первый день заседания суда, общественный обвинитель Белоусов заявил суду, что ввиду того, что обвиняемый Цветков привлекался к судебной ответственности царским режимом и был заключен в Шлиссельбургской крепости, он не возражал бы против освобождения Цветкова из под стражи. Суд удовлетворил такое заявление обвинителя и о. Герасим был немедленно освобожден, но, конечно, ненадолго. Вскоре он был опять арестован и посажен, по имевшимся сведениям, в тюрьму в г. Новороссийске, где, объявив голодовку, он скончался на 9-й день. ППротоиерей Апполлоний Темномеров Отец Аполлоний , академик, несомненно крупная фигура в среде белого духовенства тогдашней России, был послан от Кубани делегатом на съезд «Живой Церкви» в Москве. Прибыв в Москву, он уже на съезде решил порвать с обновленчеством и, вернувшись в Краснодар, явился в Георгиевскую церковь , где и принес всенародное покаяние. Для обновленчества это был большой удар, для Православия – торжество. Отец Аполлоний, уже преклонных лет, плакал во время принесения покаяния, как и многие присутствовавшие в храме. Совместные службы о. Аполлония и обоих отцов Александров – Макова и Пурлевского привлекали массы молящихся. Отцу Аполлонию было назначение служить в молитвенном доме на Дубинке – в честь Св. Николая, где он и служил приблизительно до конца 1929 года, после чего и его постигла общая участь остальных его сослуживцев – ссылка в неизвестное место, и, вообще, неизвестно, была ли это ссылка, или же полная расправа, державшаяся властью в секрете. |
|
|
