| 2. Теперь же, овладев Иерусалимом, Ирод стал собирать все царские драгоценности. При этом он не стеснялся грабить лиц состоятельных. Набрав таким образом множество серебра и золота, он одарил всем этим Антония и его друзей. Вместе с тем он распорядился умертвить сорок пять главных приверженцев Антигона и велел поставить к городским воротам стражу с приказом следить за тем, чтобы из города не было унесено имущество казненных. При этом убитые подвергались тщательному обыску, и все серебро и золото, равно как все находившиеся при них драгоценности, передавались царю. Вообще творились всякие безобразия ввиду того, что царь отличался отчасти большою любостяжательностью, отчасти очень нуждался в деньгах, потому что ввиду субботнего года земля оставалась совершенно невозделанною. Именно теперь наступил субботний год, когда нам запрещено сеять. Между тем, взявший в плен Антигона и державший его в оковах, Антоний рассчитывал сохранить его для своего триумфа. Когда же он узнал, что народ волнуется и относится с расположением к Антигону, ненавидя Ирода, он решил отрубить Антигону голову в Антиохии, ибо иначе нельзя было никак успокоить иудеев. Подтверждение моим словам находится у каппадокийца Страбона, который говорит [по этому поводу] следующее: «Привезя иудея Антигона в Антиохию, Антоний отрубил ему там голову. Он был первым римлянином, который велел таким образом казнить царственное лицо; по его мнению, иначе нельзя было заставить иудеев признать вместо него вновь провозглашенного царем Ирода, потому что даже пытки не могли побудить иудеев называть последнего царем. Так высоко было их мнение о прежнем царе. Антоний при этом полагал, что бесславная смерть царя заставит забыть иудеев о нем, а с другой стороны, ослабит ненависть их к Ироду». Таково свидетельство Страбона. Глава 2 1. Когда первосвященник Гиркан, находившийся в плену у парфян, узнал, что царская власть перешла к Ироду, он явился к последнему, бежав следующим образом из плена: Барцафарн и Пакор, военачальники парфянские, захватив в плен Гиркана, бывшего сперва первосвященником, а затем и царем, а также брата Ирода, Фазаеля, увели их к себе в страну парфянскую. Фазаель, не снесший позора быть в оковах и предпочитавший славную смерть какой-нибудь жалкой жизни, сам наложил на себя руки, как я рассказал уже выше. |
| Октавиан, впрочем, выиграл от победы Ирода мало: влияние Антония в Сирии и Иудее только укрепилось. В Италии же грозным соперником Октавиана оставался сын Помпея — Секст Помпей, флот которого перекрыл все морские подступы к Риму. Борьба с ним была длительной и проходила неудачно для Октавиана. Наконец в 36 году Октавиан одержал победу. Это развязало ему руки и приблизило решающий поединок между ним и Антонием. Антонию было важно иметь прочную опору на Востоке. Несколько раз он делал походы в Парфию, но без успеха; зато победа в Армении вознаградила его. Он справил триумф в Александрии и публично объявил о своем браке с Клеопатрой. Одурманенный ее чарами, римский полководец вообразил себя настоящим восточным деспотом. Он принимал божеские почести, участвовал в египетских религиозных церемониях, проводил ночи в пирах, сорил деньгами, делая царице роскошные подарки. Тщетно Ирод советовал ему избавиться от Клеопатры и вернуть расположение соотечественников, осуждавших его за брак с египтянкой при живой жене-римлянке. Антоний оставался глух ко всем предостережениям и уговорам. Был момент, когда Ирод сам едва не поплатился за свои старания. Антоний внезапно воспылал страстью к его жене, красавице Мариамне, и стал оказывать покровительство ее брату. Но, в конце концов, власть Клеопатры над Антонием оказалась сильнее, и тот оставил свои посягательства. Оргии и фантастические увеселения в Александрии продолжались… Октавиан между тем не терял времени даром. Его партия раздувала недовольство Антонием. Пустили слух, будто Клеопатра грозилась сжечь Капитолий, что Антоний задумал стать царем и похоронить республику. И действительно, этот увлекающийся ребячливый человек давал много пищи для обвинений. Октавиан тщательно учел все промахи конкурента. Он пошел даже на то, чтобы обнародовать завещание Антония, которое компрометировало его в глазах патриотов. Себя же Октавиан выставлял добрым римлянином, защитником отечества и свободы. Таким образом, психологическая подготовка к новой гражданской войне была проведена вполне успешно. Обе стороны лихорадочно вооружались. |
| И знал и чувствовал теперь Антоша, ничего не сможет сделать эта сила с нами (С НАМИ!), пока стоит этот храм, пока есть о. Антоний хоть какими бомбами нас закидывай… Но если не будет храма и о. Антония, вот тогда конец. Нету защиты у “этой страны”, если нет в ней этого храма и о. Антония. Но они, и храм и о. Антоний тоже нуждаются в защите и защищать их теперь ему, Антоше. Мгновенно вдруг проскочила перед глазами вся галдящая папино-мамина компания… Гадливость, жалость и тоска одновременно сопроводили это проскакивание. Даже гадкое слово “свора” мельтешнуло в сознании. И этих ведь тоже защищать, и больше всего от них самих… Он залез рукой в карман и пощупал подаренный камень. Отчего-то сжал его крепко, будто испугался, что вдруг пропадет он, а вместе с ним пропадет и все то, что случилось с ним сегодня, – и снова страшная старуха будет таскаться за ним по пятам, и не для него будет стоять на своем камне Антоний Римлянин, перенесенный сюда чудесной силой. Суд В кружок научного атеизма почти никто из учащихся не записался. Магда Осиповна сим фактом была страшно возмущена. Особенно насела она на девятиклассников и уж совсем особенно на 9 «Б», самый разгильдяйский класс школы. 9 «Б» вяло защищался, не желая отвлекаться на атеизм от местной дискотеки и коктейль-бара. Общее же мнение учащихся выразил первый активист этого разгильдяйского класса Спиря Стулов. Он сказал: — Да зачем нам атеизм, Магда Осиповна? Мы и так знаем, что Бога нет. — Ваши знания не крепки, Стулов, надо убежденно знать, — напирала Магда Осиповна. — Да к тому же это интересно очень — заниматься научным атеизмом! Вы не представляете себе, что за интереснейший человек руководитель кружка! Это моя бывшая учительница — Арфа Иудовна Адонина. Замечательнейший человек!.. Учащиеся прикинули, исходя из пятидесяти с лишним лет Магды Осиповны, насчет ее учительницы, и, иронично ухмыляясь, запереглядывались друг с другом, а кое-кто и присвистнул. Стулов же сказал вслух: «Ого!» — Что «ого!», Стулов, — тут же отозвалась Магда Осиповна, — душой она моложе тебя, уверяю! Я даже вот что о думаю: на наш завтрашний урок, а ведь речь как раз пойдет о культурной революции у нас, а следовательно, и о массовой победе атеизма, так вот, я приглашу Арфу Иудовну. А тебе, кстати, Стулов, как активисту не мешало бы не забывать, что не все из вас уверены, что Бога нет. Так ведь, Елшанский? — обратилась она вдруг к сидящему за вторым столом худому, с нездоровым серо-белым лицом ученику. Тот медленно поднялся, однако быстро ответил: |
| «Твердо знайте, — поучает святой Антоний Великий, — что ни преуспеть, или возрасти и сделаться совершенными, вы не можете, ни уметь верно различать добро от зла вы не будете, если не будете повиноваться отцам вашим. Отцы наши сами так поступали: повиновались отцам своим и их наставления слушали, оттого преуспели, возросли и сделались сами учителями, как написано в Премудрости сына Сирахова: «Не отступай от поучения старцев, ибо те научились от отцов своих... так и ты от них научишься разуму, и какой в случае надобности дать ответ» (Сир.8:11—12)». Святой Антоний сравнивает неопытного подвижника с птицей, попадающей в сети. Несовершенные христиане, говорит он, не зная, «как различить доброе от худого, следуют своим склонностям, довольствуясь своим суждением и мнением», не спрашивая своих отцов совершенных, думая, что они и сами достигли уже совершенства... Таковые подобны тем птицам, которые построили свои гнезда высоко, но слетели на землю, попались в сети птицелова и были пойманы». Поэтому он предупреждает всех, говоря: «Если желаете преуспеть и полнее возраста, сделаться невозмутимыми в сердце своем и ни в чем не быть посмеянными от диавола, повинуйтесь отцам своим и их во всем слушайтесь, — и вы не падете во веки». Вообще же святые подвижники научали «старцу своему оказывать послушание во всем и исполнять все, что он ни говорит, будет ли то относиться к пище, или к питию, или к какой-либо другой вещи». Святой же авва Евагрий говорит, что «старцев своих должны мы чтить, как ангелов». 15.2. Примеры того, к чему приводит подвиг, совершаемый без совета старца Святой Кассиан Римлянин приводит ряд примеров, в которых указывает, к чему приводит самоуверенность желавших идти путем подвига, но не обращавшихся за советом к старцу. При отсутствии высшей добродетели — рассудительности, полагаясь на свои знания и опытность, таковые или кончали преждевременной смертью, или же впадали в состояние прелести. Один подвижник, по имени Ирон, вдался в строгий пост и глубокое уединение. Чтобы не нарушать их, он, по внушению сатаны, перестал приходить на обычные собрания пустынников по субботам и воскресеньям, когда при взаимном собеседовании выяснились разные пути и распутия жизни духовной. За первым обольщением последовало второе. Сатана явился ему в виде ангела и велел ему броситься в высохший колодезь. Прельщенный Ирон, не считая себя недостойным получать откровения свыше и очевидно, предполагая, что будет безопасен, поддался искушению, бросился и разбился насмерть. |
| Но те, которые уже утвердились в расположении к добродетелям, не должны таким (насильственным) образом исторгать течение слез, и не нужно усердно домогаться плача по внешнему человеку; да если бы он как-нибудь и был произведен, то никогда не сможет достигнуть плодотворности самопроизвольных слез. Ибо своими усилиями больше развлекая душу молящуюся, он будет понижать, погружать вниз, низведет с небесной высоты, на которой изумительный дух молящегося неуклонно должен быть утвержден, и по ослаблении внимания к молитве заставит его скорбеть о бесплодных и вынужденных каплях слез. Глава 31. Мнение аввы Антония о стоянии на молитве А чтобы вам получить расположение к истинной молитве, я выскажу вам мнение не свое, а блаженного Антония. Мы знаем, что он иногда стоял на молитве до того, что когда во время молитвы взошедшее солнце начинало его жечь, мы слышали, что он в горячности духа взывал: солнце! что ты препятствуешь мне, как будто для того и восходишь, чтобы отвлечь меня от блеска этого истинного света? Ему также принадлежит и это небесное, более чем человеческое мнение о цели молитвы: несовершенна та молитва, говорил он, в которой монах сознает себя или то, что молится. К этому духовному мнению осмеливаемся и мы нечто прибавить по мере нашего убожества, – покажем признаки, насколько мы испытали, услышана ли Господом молитва. Глава 32. О знаке услышания молитвы Когда во время молитвы не смущает нас никакое сомнение, и ничто надежды нашего прошения не низлагает каким-нибудь отчаянием; если в самом излиянии молитвы чувствуем, что мы получили то, чего просим, то не сомневаемся, что молитвы наши действительно проникли к Богу. Ибо настолько молящий удостаивается быть услышанным и получить, насколько будет верить, что Бог на него взирает или Бог может исполнить просимое. Ибо непреложно изречение нашего Господа: «все, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, – и будет вам» ( Мк 11, 24 ). Глава 33. Возражение: надежда на услышание, кажется, приличествует только святым |
| Созвучен ли он Византии X века? В этом главный вопрос историка поэту. Восстановить вполне убедительно лицо Византии за всей внешней оболочкой ее культуры – задача нелегкая, доселе никем не испробованная. Ладинский волен предложить свою интерпретацию: Византия – это Рим, запоздавший со своею смертью на тысячелетие. Но признаюсь, мне плохо верится в такие длительные переживания. Византия представляется скорее типом окончательно нашедшей себя, в себе до конца уверенной, самодовлеющей культуры. В ее тяжелом великолепии, в абсолютной ортодоксальности как будто вовсе нет места романтизму. Не случайно она не оставила нам ни одного поэта. Даже ее литургическая поэзия закончилась к X веку – эпохе ее апогея. Ее искусство – особенно иконописное – непререкаемо. Но есть ли в нем хоть капля романтизма или душевности? Я сомневаюсь. Сравнение с утонченной культурой Китая напрашивается само собой. Ираклий Метафраст – римлянин IV века, заблудившийся в Х-ом, – или, что одно и то же, поэт XX века, перенесший себя в век македонской династии. В конце концов, это право поэта. Но поэт чувствует себя воином. Для него нет образа более волнующего, чем вековые дубы в степях – все равно Панонии или Скифии. С гибелью Византии он примиряется, глядя из-за бревенчатой стены Киева. Торжествующее варварство несет для него не одну тоску, а образ встающей России. И мы чувствуем: в гибели нашей Европы для него не все потеряно. Образ грядущей России утешает его мужественную и нежную музу. 1 лупанар или лупанарий – публичный дом в Древнем Риме, размещенный в отдельном здании. Название происходит от латинского слова «волчица» (лат. Lupa) – так в Риме называли проституток. Читать далее Источник: Собрание сочинений : в 12 томах/Г. П. Федотов ; [сост., примеч., вступ. ст.: С. С. Бычков]. - Москва : Мартис : SAM and SAM, 1996-./Т. 7: Статьи из журналов " Новая Россия " , " Новый Град " , " Современные записки " , " Православное дело " , из альманаха " Круг " , " Владимирского сборника " . - 2014. - 486 с./Антонин Ладинский. «Голубь над Понтом». 212-213 с. ISBN 978-5-905999-43-7 Вам может быть интересно: |
| Это побуждало многих, даже самых отборных солдат Иосифа, на самоумерщвление. Не будучи в состоянии убить хотя бы одного римлянина, они, чтобы по меньшей мере не быть убитыми неприятелем, собирались на краю города и сами себя закалывали. 35. Те из боевой стражи, которые, при первом открытии неприятеля в стенах города, успели спастись в одну из северных башен, некоторое время сопротивлялись, но, окруженные, наконец, со всех сторон, они добровольно отдали себя на заклание ворвавшимся солдатам. Римляне могли бы похвастать, что конец осады не стоил им ни одной капли крови, если бы при взятии города не пал один центурион по имени Антоний. Он погиб благодаря измене; один из скрывавшихся в пещере - таких было много - просил Антония протянуть ему руку как залог дарования ему жизни и чтобы вместе с тем помочь ему вылезть наверх. Антоний был настолько неосторожен, что подал ему свою руку, а тот в это время снизу вонзил ему в подбрюшную полость копье и умертвил его. 36. В тот день римляне уничтожали только те массы людей, которые попадались им на глаза; в следующие же дни они осматривали все норы и лазейки и преследовали скрывавшихся в пещерах и подземных ходах, не щадя при этом людей любого возраста и оставляя в живых одних только женщин и младенцев; они собрали всего 1200 пленных. Общее же число убитых при взятии города и в предшествовавших сражениях составляло 40 000. Веспасиан приказал срыть город до основания и сжечь все его укрепления. Так пала Иотапата на тринадцатом году царствования Нерона в первый день месяца панема. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Иосиф, выданный женщиной, решил сдаться римлянам. Речь его к товарищам, удерживавшим его от этого намерения. Разговор его с Веспасианом, когда он был приведен к нему, и как Веспасиан с ним поступил. 1. Римляне же, будучи сами ожесточены против Иосифа и зная, кроме того, что взятия его в плен сильно желал также и полководец, придававший этому чуть ли не решающее значение для войны, разыскивали его повсюду, как между мертвыми, так и во всяких потаенных уголках города. |
| 509 Соб. XII, 12–13. Во взглядаз Кассиана на свободу и благодать сильнозаявляет себя его восточное религиозное воспитание и влияние, в частности его учителя Златоуста, который держался того же взгляда, что воля должна начинать, а благодать примыкает к ней. Это особенно в его Hom. 12 in Hebr. N. 3 (См. Hoch. Lehre I. Cass. von gnade und Natur стр. 78). И восточные аскеты, напр. Макарий Египетский , Антоний, также смотрели на это, особенно у Макария (46 бес.) такое же сранение отношения Бога к человеку, как у Кассиана в Соб. XIII, 14 (примере кормилицы) и форма воздействия благодати (бес. о любви XI). Он же в беседе «О хранении сердца» говорит: «монах должен начинать свою жизнь, а Бог восполняет Своиим духом такое намерение». И Антоний Великий говррит: «Иисус Христос сохранит тебе покой и исполнит в мире все дела, которые ты начал (Ер. 19). Изложение взгляда Кассиана на свободу и благодать при том в довольно обширном виде необходимо в видах того, что ведь этот вопрос является необходимым элементом живого мировоззрения подвижника, определяющего саму его жизнь; а в системе Кассиана он является основанием возможности подвижничества, подобно тому, как учени е о природе падшего человека было основанием необходимости подвижничества. И по существу дела вопросы о свободе и благодати в их взаимном отношении-вопросы по приемуществу аскетикии ей всего удобнее решать их не потому только, что они теоретически касаются ее как бы некоторые предпосылки, определяющие положение самой аскетики, как жизни, а и потому, что аскетика, как жизнь, уже решает эти вопросы собственным опытом и ее решение должно иметь более значение, чем чисто теоретическое разглагольствование на основание отвлеченных-диалектических соображений. Так именно говорит и пр. Кассиан, предупреждая читателя, что он будет излагать взгляды тех, которые путь совершенстване высокопарными словами изобразили, но собственным опытом и верными примерами передали его (Inst. XII, 13, ср. Соб. XIII, 19) 580 Inst. X, 5–8; IX, 6. Излагать подробно описание каждой страсти у преп. Кассиана излишне, достаточно указать причины их и средства к борьбе; и это важнее для подвижника. |
| Ржевский-Крестовоздв. или Воздвижен., II, 893. Ржевы-Володимировы, Твер. г., 1279. Ржищевский-Преобр., Киев. г., I, 392. Ризположенский – Арсениев, Волог. г., II, 621. Ризположенский-Костромской, I, 12. Ризположенский-Суздальский, II, 1114. Римлянина – Антониев – Новгородский, II, 617. Робейский-Ксенофонтов, Новгор. г., II, 902. Роговищский-Новгородский, II, 1309. на Рогоже Преобр., Твер. г., II, 1091. Родионовская – Илозеерская – Озадская, Новг. г., II, 821. Рождеств.-Богор., Калуж. г., II, 1122. Рождеств. – Богор. – Анастасов-Лихвинский, Туль. г., II, 614. Рождеств. – Богород.-Антониев – Новгородский, II, 617. Рождеств.-Богород.-Бобренев, Моск. г., I, 45. Рождеств.-Богор.-Боголюбов, I, 47. Рождеств.-Богор.-Боровский, II, 1121. Рождеств.-Богород.-Белгор., II, 1023. Рождеств.-Богор.-Гамалеевский, Черн. г., I, 151. Рождеств.-Богор..-Владимир., II, 1120. Рождеств. -Богород. -Возмицкий – Волоколамский, II, 1002. Рождеств.-Богор.-Воротиловская, Твер. г., II, 643. Рождеств.-Богород.-Глинская, Кур. г., II, 765. Рождеств. -Богород.-Голубинская, Волог. г., II, 769. Рождеств.-Богород.-Десятинский – Новгородский, II, 781. Рождеств.-Богор.-Домницкий, Черн. г., I, 174. Рождеств.-Богород.-Исаакова, Яросл.г., II, 835. Рождеств.-Богород.-Кандалашск., Киндаламский или Кокуев, Арх. г., II, 858. Рождеств.-Богор.-Коневецкий, Выборг. г., I, 255. Рождеств.-Богород.-Коренная, Кур. г., II, 883. Рождеств.-Богород.-Коржовец., Подол. г., II, 1132. Рождеств.-Богород.-Курмыш., II, 1131. Рождеств.-Богород.-Лисицкий, Лисичий или Лисий, Новгор. г., II, 908. Рождеств.-Богород.-Лужицкий, Моск. г., II, 910. Рождеств.-Богород.-Лукианова, Влад. г., II, 911. Рождеств.-Богород.-Лысковский, Нижег. г., II, 653. Рождеств.-Богород.-Мальский или на Малах, Пск. г., II, 1133. Рождеств.-Богород.-Медведева, Моск. г., II, 920. Рождеств.-Богород.-Михалицкий на Молоткове-Новгородский, I, 300. Рождеств. – Богород. – Молчанская – Софрониева, II, 933. Рождеств.-Богород.-Паданская, Олон. г., II, 1129. Рождеств. -Богор.-Палеостровский, Олон. г., II, 1035. |
| Вот почему и подвижнику по словам восточных отцов в начале его жизни прилично имя Иакова, как запинаемого пороками, а потом уже имя Израиля-зрящего Бога 1158 . Борьба подвижника сосредоточивается главным образом в области внутренней его жизни и имеет предметом те порочные наклонности, которые мешают человеку быть членом царства Божия. Восточная аскетик в лице своих представителей и главным образом в лице монаха Евагрия и Нила Синайского предупредила И. Кассиана в учении об осьми главных пороках, с которыми подвижнику приходится бороться в период трудничества. Те самые восемь пороков, около которых по Кассиану группируются все страстные движения человека, указываются уже Евагрием и Нилом Синайским с тем только различием, что у Евагрия четвертым по счету пороком указывается не гнев, как у преп. Кассиана и Нила Син., а печаль 1159 . Таким образом преп. Кассиан имел уже много готовых мыслей и готового материала для раскрытия своего учения о страстях. Отличие его в этом отношении от восточных аскетов можно видеть только разве в той полноте и подробности, с какой он исследует причины их, описывает свойства и указывает врачество их 1160 . У восточных отцов обращается более внимания на психологию страстей с целью дать общую психологическую теорию их возникновения, но частного и подробного описания самого действия и проявления страстей в них нет. «Возбуждаемая восприятием похоть есть корень страстей, родственных тем», говорит Антоний В. 1161 . Благодаря этой похоти человек начинает услаждаться нечистым воспоминанием и в конце концов дает согласие на грех . Поэтому-то семенем греха, из которого (семени) на почве похоти вырастают все пороки, является собственно дурной помысл. «Когда восприимешь мечтание о каком-либо чувственном удовольствии, поберегись, чтобы не быть тотчас увлечену им 1162 », советует Антоний В. тот же взгляд на помысл, как семя греха, можно находить: у Макария В., Григория Нисского и особенно Нила Синайского 1163 . У преп. Нила Синайского есть уже попытка психологического анализа постепенного развития страсти. «Беспорядочное стремление чувства, говорит он, обыкновенно производит страстный помысл, а помысл-постыдное вожделение, вожделение же-наслаждение и еще одобрение, а за ним следует на деле совершаемый грех, который, как скоро начинается, должно и прекращать в первой причине, отвращать взор, возбуждающий по порядку все, что выше сказано, прежде нежели будет устремлен он и сделает отступление трудным 1164 ». Вот почему и Нил Синайский и другие восточные отцы-аскеты средством к борьбе со страстями считают такую бдительность со стороны подвижника, чтобы не дать уму увлечься дурными помыслами 1165 . |
|
|
