| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАНН РАВЕННСКИЙ [лат. Iohannes Ravennas; хорват. Ivan Ravenjanin] (VII в.?), 1-й еп. (архиеп.) г. Сплит (совр. Хорватия), восстановил церковную организацию в обл. Далмация. Основным источником сведений об И. Р. является «История архиепископов Салоны и Сплита» Фомы Сплитского (XIII в.). Согласно сведениям Фомы Сплитского, после разорения варварами Салоны (ныне Солин, Хорватия), главного города Далмации, жители бежали на острова и поселились в бывш. дворце имп. Диоклетиана , на основе к-рого впосл. возник г. Сплит. Церковная организация в Далмации была полностью разрушена варварскими нашествиями, епископская преемственность прервалась, поэтому Римский папа (имя не названо) послал легата Иоанна, уроженца Равенны, чтобы «просвещать христиан спасительными наставлениями». Папский легат, убедивший жителей Сплита восстановить в городе древнюю Салонскую кафедру, был избран архиепископом. После рукоположения в Риме он вернулся в Сплит, получив от папы все привилегии, к-рые имела митрополия Салоны. По свидетельству Фомы Сплитского, архиепископ восстанавливал храмы, рукополагал епископов и пресвитеров, проповедовал среди славян. Правитель Сплита Север передал И. Р. в качестве резиденции собственное жилище с угловой башней дворца. И. Р. очистил от идолов мавзолей имп. Диоклетиана и обратил его в кафедральный собор Богоматери. После этого он убедил горожан перенести из заброшенной Салоны мощи св. Домния , почитавшегося как основатель Салонской кафедры. Опасаясь нападения славян, горожане доставили в Сплит первый найденный в руинах базилики саркофаг, однако из надписи на нем выяснилось, что в саркофаге покоились мощи мч. Анастасия. На следующий день жители Сплита вернулись в Салону и обрели саркофаг с мощами св. Домния, к-рый поместили в соборе. Согласно Константину VII Багрянородному (X в.), Салона была разрушена аварами в годы правления имп. Ираклия (610-641). Ф. Булич полагал, что это произошло в 614 г. |
| 1990. P. 444-445). Св. Венанций предположительно также почитался в Салоне ( Zeiller. 1906. P. 77-82; Delehaye. Origines. P. 255). Св. Мавр был епископом г. Паренций (ныне Пореч), его эпитафия была обнаружена в Евфрасиевой базилике ( Delehaye H. Saints d " Istrie et de Dalmatie//AnBoll. 1899. T. 18. P. 376-381). Т. о. выясняется, что аббат Мартин посетил Салону и Паренций, о др. местах сведений нет. По предположению С. Гуньячи, папские посланники побывали в Сплите и др. местах сосредоточения беженцев с целью восстановления церковной орг-ции. После возвращения Мартина в 642 г. И. рукоположил 1-го Сплитского епископа Иоанна Равеннского , восстановив т. о. кафедру, пребывавшую в разрушенной Салоне. Иоанн Равеннский освятил в Сплите кафедральный собор и перенес в него части мощей святых Домния и Анастасия, остававшиеся в Салоне ( Gunjaa. 1973. S. 64-68). Эта гипотеза основана на сведениях имп. Константина Багрянородного и Фомы Сплитского, которые, по мнению ряда исследователей, располагали достоверными данными о событиях VII в. в Далмации, хотя не могли точно определить их хронологию. Согласно Константину, по указанию имп. Ираклия (610-641) Римский папа (по имени не назван) послал в Далмацию клириков во главе с архиепископом для крещения хорватов ( Const. Porphyr. De adm. imp. 31). Фома Сплитский сообщал, что через некоторое время после переселения жителей Салоны в Сплит «верховный понтифик направил одного легата по имени Иоанн родом из Равенны, чтобы он, объезжая земли Далмации и Хорватии, просвещал христиан спасительными наставлениями. В Салонской же церкви со времени разрушения предстоятель не назначался» ( Фома Сплитский. 1997. С. 41). По мнению Гуньячи, оба автора сообщают о событиях, последовавших за миссией Мартина,- рукоположении Иоанна Равеннского и восстановлении Салонской кафедры в Сплите, однако Константин ошибочно связывает эти события с крещением хорватов, к-рое произошло позднее. Согласно этой гипотезе, И. не только выкупил пленных у аваров и славян, но и способствовал воссозданию церковно-иерархической структуры в разоренной Далмации. |
| в последующую эпоху опираются в основном на мученические акты разной степени достоверности, которые дают представление о существовании значительных христ. общин в Салоне и Сирмии к кон. III в. Свт. Гаий , ставший в 283 г. Римским епископом, происходил из Далмации. Ок. сер. III в. в Далмации с миссией находился еп. Венанций, который мученически скончался в Дельминии в 257 г. Ко времени гонения Диоклетиана (нач. IV в.) относятся мученичества еп. Домния Салонского, к-рого местная традиция почитала как ученика апостолов, и мч. Феликса, пострадавшего также в Салоне. Агиографический материал указывает на существование большой общины в Сирмии. Здесь находилась одна из резиденций Галерия, и, вероятно, мн. местные христиане пострадали в гонениях нач. IV в. Известны имена мн. мучеников сирмийских и их Жития, в т. ч. еп. Иринея, вмц. Анастасии Узорешительницы . Во времена варварских вторжений V-VI вв. и разорения Сирмия мощи местных мучеников были перенесены в Рим, К-поль (вмц. Анастасии), Фессалонику, Аквилею, где сложились новые традиции их почитания, в к-рых они представлялись как местные мученики. Так, вмц. Анастасия почиталась как пострадавшая в Риме. По мученическим актам можно судить о существовании епископских кафедр в нек-рых др. городах: в 259 г. в г. Цибалы (ныне Винковцы, Хорватия) пострадал местный еп. Евсевий, в 303 г.- еп. Сисции (ныне Сисак, там же) св. Квирин. Существовала кафедра в г. Мурса (ныне Осиек, там же). Эпиграфические надписи указывают на присутствие христиан в Дакии. В то же время о христианстве в Дардании и Превалитании до эпохи Константина Великого сведений нет. С формированием иерархической структуры церковных кафедр вся префектура И. вошла в сферу церковной юрисдикции Рима. Однако, по-видимому, уже с сер. V в. митрополия Сердики (ныне София, Болгария) входила в сферу влияния К-поля. В VIII в., в период господства иконоборчества, в Византийской империи все общины И. были переведены в церковную юрисдикцию К-поля. По мнению М. Анастоса, это произошло ок. |
| В полной мере талант Д. М. как переводчика и компилятора раскрылся в его канонических сочинениях. Он составил получивший широкое распространение на Западе сборник церковных канонов, известный под названием «Collectio Dionysiana». В рукописях сохранились 3 редакции этого сборника, посвященные различным лицам, незначительно отличающиеся друг от друга порядком расположения материала и составом текстов (подробнее см.: Rambaud-Buhot. 1949. P. 1139). В состав сборника входят следующие тексты и документы: 1. 3 послания-предисловия Д. М., адресованные разным лицам и отражающие 3 разные редакции, или версии, сборника. 1-е обращено к еп. Стефану Салонскому (ок. 515-528) и сохранилось в 2 редакциях: краткой (CCSL. Vol. 85. P. 39-42) и пространной (PL. 67. Col. 139-142). В последней сообщается, что Д. М. приступил к работе над переводом церковных канонов с греч. языка после настойчивых просьб некоего «возлюбленного брата» Лаврентия, к-рый был недоволен качеством прежних переводов; там же перечисляются документы, входящие в состав сборника. В одной рукописи это предисловие адресовано еп. Петронию, к которому обращено также 1-е послание Д. М. о пасхальном счислении (525). 2-е предисловие (CCSL. Vol. 85. P. 51) обращено к папе Гормизду (514-523), по просьбе к-рого была составлена сокращенная версия сборника, не включавшая Правила св. апостолов и постановления Сардикийского и Карфагенского Соборов. 3-е предисловие (PL. 67. Col. 231-232; CCSL. Vol. 85. P. 45-47) обращено к пресв. Юлиану, ученику папы Геласия и настоятелю мон-ря св. Анастасии, по просьбе к-рого Д. М. по образцу сборника греч. канонов в дополнение к своим прежним работам составил собрание папских декреталий. 2. «Canones Apostolorum» (Каноны апостолов), или «Regulae Ecclesiasticae Sanctorum Apostolorum» (Церковные правила святых апостолов - PL. 67. Col. 141-148), в отличие от общеизвестного греч. варианта включают только первые 50 из 85 Правил св. апостолов, что можно объяснить отсутствием остальных правил в имевшемся у Д. М. греч. оригинале. Но самый выбор рукописи с 50 правилами мог быть обусловлен тем, что среди следующих канонов есть такие, к-рым противоречила практика Римской Церкви. В адресованной папе Гормизду редакции сборника эти правила вообще были опущены, поскольку Д. М., зная о том, что они часто использовались в церковной практике и имели большой авторитет, тем не менее сомневался в их подлинности (Praefatio ad Stephanum episcopum//PL. 67. Col. 142; в т. н. Декрете папы Геласия Правила отнесены к разряду апокрифов: Decretum Gelasianum//PL. 59. Col. 163), а папа Гормизд просил Д. М. перевести только те церковно-канонические документы, в подлинности к-рых не было никаких сомнений ( Rambaud-Buhot. P. 1141; Петр (Л " Юилье). 2005. С. 343-344). |
| Анастасии (нач. IX в.) упоминается Задарский архиепископ (archipresul) св. Донат (Ibid. P. 306-310). Т. о. Фома был заинтересован в том, чтобы доказать наличие прав митрополии у Сплитской кафедры уже в VII в., когда еп-ство было восстановлено. О перенесении И. Р. в Сплит мощей святых Домния и Анастасия сообщается в ряде других источников, самый ранний из которых - Мученичество Домния, составленное в XI в. Адамом Парижским (BHL, N 2268). Сказания о перенесении мощей Домния (BHL, N 2271-2272) не датированы. И. Р. упоминается в средневек. перечнях архиепископов Сплита, напр. в «Памяти архиепископов Салонской и Сплитской Церкви» (XV в.), где сообщается о сооружении им ц. св. Михаила у моря и «серебряного храма» (вероятно, ковчега для Св. Даров), а также о его захоронении в ц. св. Матфея (Documenta historiae Chroatiae. 1877. P. 290). Мн. исследователи указывали на сомнительную достоверность сведений Фомы. Если И. Р. жил в VII в., то его деятельность не могла быть связана с Крещением хорватов, т. к. христианство среди хорватов распространилось лишь в IX в. ( Vlasto. 1970. P. 191-193). Из-за недостатка сведений Фоме не удалось составить полный перечень Сплитских архиепископов - преемников И. Р. Он называет лишь Иустина (занимал кафедру в 840, из др. источников неизвестен), Марина († до 886) и Иоанна II, к-рый участвовал в Соборе 925 г. На изменение датировки деятельности И. Р. могло повлиять стремление историка подчеркнуть преемственность между Салонской и Сплитской кафедрами. В нач. XX в. Л. Дюшен счел легенду об И. Р. недостоверной и обратил внимание на то, что папа Римский Иоанн X , по благословению к-рого состоялся Сплитский Собор 925 г., до избрания на Папский престол был архиепископом Равенны. По мнению исследователя, причиной появления образа И. Р. у средневек. историков стало наличие в источниках скудных сведений о некоем Иоанне из Равенны (в действительности - о папе Иоанне X), к-рый утвердил перечень прав Сплитской митрополии ( Duchesne. 1904. P. 106). Булич и Й. Бервальди отвергли гипотезу Дюшена, однако сочли традиц. |
| ( Buli F. Sull " anno della distruzione di Salona//Bull. di archeologia e storia dalmata. Spalato, 1906. Vol. 29. P. 268-304), совр. исследователи на основании археологических данных датируют падение Салоны 30-ми гг. VII в. ( Marovi I. O godini razorenja Salone//Vjesnik za arheologiju i povijest dalmatinsku. 2006. Т. 99. Sv. 1. S. 253-273). Константин сообщал, что для изгнания авар Ираклий заключил договор с хорватами, передав им разоренные территории. Император велел прислать из Рима (βασιλες Ηρκλειος ποστελας κα π Ρμης γαγν) пресвитеров, чтобы крестить хорват. кн. Поргу (вероятно, имеется в виду кн. Борна († 821)) и его приближенных. Из этих пресвитеров были избраны архиепископ и епископ, к-рым поручалось церковное окормление хорватов. Далее Константин сообщает, что хорваты поклялись Римскому папе никогда не вести завоевательных войн. В ответ папа благословил их и обещал, что ап. Петр будет защищать их страну ( Const. Porphyr. De adm. imp. 31). Исследователи отмечали, что Фома Сплитский и Константин Багрянородный скорее всего писали об одном и том же событии - восстановлении И. Р. Салонской кафедры и его миссии к хорватам. Сообщение Фомы о преемственности между Салоной и Сплитом находит подтверждение у Константина Багрянородного, к-рый упоминает о находившихся в Сплите мощах святых Домния и Анастасия ( Const. Porphyr. De adm. imp. 29), и не вызывает сомнений у исследователей. Однако в повествовании об И. Р. Фома подчеркивает, что к Сплитской кафедре перешли все права митрополии Салоны. Это засвидетельствовано только в актах Сплитского Собора 925 г., на котором архиепископ Сплитский был признан примасом Далмации (Documenta historiae Chroatiae. 1877. P. 187-194). В более ранних документах (напр., в послании Римского папы Николая I (858-867) - Ibid. P. 185) упоминается лишь епископ Салоны. Возможно, в период визант. господства в Далмации (VIII-IX вв.) правами митрополита обладал епископ г. Задар, где находилась резиденция визант. наместника. Напр., в сказании о перенесении в Задар мощей св. |
| Пионером исследования Салоны и автором первой книги об истории города был Франческо Каррара (1812–1854), директор музея в 1842–1853 гг. 1918 При директоре Миховиле Главиниче (1833–1895) с 1878 г. начал выходить журнал Bulletino di archeologia е storia dalmata. Настоящим исследователем-новатором стал о. Фране (Франческо) Булич (1846–1934), справедливо считающийся «отцом-основателем» христианской археологии в Хорватии. Он изучал классическую археологию и эпиграфику в Вене, много занимался проблемами народного образования, впервые ввел в Салоне хорватский язык в официальной переписке в школах. С 1883 г. Булич стал хранителем Центральной комиссии по охране памятников в Вене. В 1881 г. он совершает «всеславянское» паломничество в Рим, где изучает базилику св. Климента и культ свв. Кирилла и Мефодия, тесно сотрудничает с де Росси. Булич провел широкие раскопки церквей и некрополей в Салоне и ее окрестностях, Манастирине и Каплуче 1919 , издал труды по истории салонско-сплитской Церкви 1920 . Большой вклад в изучение Салоны внесли датские археологи и архитекторы Эйнар Аксель Петерсен Диггве (1887–1961) и Рудольф Эггер (1882–1969), которые работали при поддержке датского фонда Rask-Ørsted Fondet совместно с Буличем, В. Гербером, М. Абрамичем (последний был директором Сплитского музея после Булича). Результаты работ публиковались в Копенгагене (1-й том) 1921 и в Вене (2-й том) 1922 . Обобщающая монография Диггве о раннехристианской Салоне и сейчас входит в число классических трудов по христианской археологии 1923 . Важным центром археологических исследований в Хорватии было Истрийское общество археологии и истории родины, основанное в 1884 г. В Истрии (север современной Хорватии) расположены такие важные христианские центры, как Пула (Пола) и Пóреч (Паренцо). В Порече хорошо сохранившийся архитектурный комплекс епископа Евфрасия юстиниановской эпохи известен своей мозаичной и мраморной декорацией. Он был изучен Андреа Аморозо (1829–1910) 1924 . Обзорная работа архитектора Рихарда Вильяма Гербера (1882–1965) дает представление о церковной архитектуре Истрии и Далмации 1925 . Р. Эггер изучил раннехристианские церкви на территории римской провинции Норик (совр. Австрия) 1926 . |
| Давняя идея о хронологически нерасчлененном нарративе, предшествовавшем собственно летописанию, редко подвергается сомнению. Вслед за А. А. Шахматовым и Д. С. Лихачевым его чаще всего относили к 30–40-м годам XI в., но сейчас все большее количество сторонников приобретает датировка временем Владимира (Назаренко 2001. С. 435–450; Гиппиус 2012. С. 49–60) или первыми же годами после его кончины (Цукерман 2009. С. 189–229; Михеев 2011). А. А. Шахматов (1908. С. 142–143, 566) считал упоминание о мощах в статье 6496 (988) г. добавлением, сделанным при включении в летопись «Корсунской легенды», которое (включение) исследователь относил к концу XI в., и потому опустил это упоминание в своей реконструкции печерского свода, предшествовавшего «Начальному своду» 1090 – х гг. Аргумент при этом был один: слова «...и Настаса, и попы Корсунски», непосредственно за которыми следует интересующее нас «с мощми святаго Климента и Фива, ученика его», должны восходить к «Корсунской легенде», потому что Анастас Корсунянин упоминается в рассказе о Десятинной церкви, а корсунские священники – в рассказе о крещении киевлян, между тем этот последний, так же как и «подробности о построении церкви св. Богородицы принадлежат несомненно Корсунской легенде». Не можем последовать за этим рассуждением. То, что Анастас – лицо реальное и действительно был приставлен Владимиром к церковной казне в Десятинной церкви – факт, ибо никак невозможно отнести к «Корсунской легенде» сообщение о предательстве Анастаса и передаче им казны польскому князю Болеславу Храброму в 1018 г. (ПСРЛ 1. Стб. 144; 2. Стб. 131). Собственно, это следует и из логики самого А. А. Шахматова, согласно которой реальный Анастас заменил некоего «варяга Жьдьберна» «Корсунской легенды». Когда? Естественно, при обработке «Корсунской легенды» летописцем. Поэтому не думаем, чтобы упоминание об Анастасе можно было бы считать признаком использования «Корсунской легенды» со стороны летописца. В той же мере бесспорной реальностью является и перенесение в Киев мощей свв. Климента и Фива. Как уже было отмечено выше, в летописи о мощах говорится только в ряду богослужебных предметов, вывезенных князем Владимиром из Корсуня, тогда как в известии о закладке Десятинной церкви и передаче ей всего добытого в Корсуне в статье 6499 (991) г. о них умалчивается. |
| Херсонес являлся оплотом византийского господства на Черном море Важно отметить, что Херсонес являлся оплотом византийского господства на Черном море, одним из жизненно важных узлов экономических и торговых связей империи. Поэтому удар по городу весьма ощутимо действовал на Византию. Осажден Херсонес был князем Владимиром в 988 году. При этом город показал незаурядную стойкость в обороне. Например, когда осаждавшие делали насыпь вокруг городских стен, то корсуняне, прокопав тайный подкоп под стеной, выносили землю снизу и тем самым уничтожали насыпь. После девятимесячной осады, отчаявшись в успехе предприятия, Владимир уже думал отступить, но в это время один из горожан, по имени Анастас, пустил в русский стан стрелу с запиской, в которой говорилось: «За стенами с восточной стороны находятся наши колодцы, из которых вода протекает по трубам в город; перекопай их и перейми воду». Как впоследствии оказалось, Анастас был священником. Что подвигло его оповестить князя Владимира, летописи умалчивают, однако его совет сыграл решающую роль во взятии города. Известно, что после событий, связанных с Херсонесом, Анастас последовал за князем Владимиром, участвовал в Крещении киевлян и занимал одно из первых мест в зарождавшейся Русской Православной Церкви. Что же касается его записки, то, прочитав ее и взглянув на небо, Владимир сказал: «Если только Господь поможет мне взять этот город, то я крещусь». Колодцы были перекопаны, в городе наступила жажда, и Херсонес сдался Владимиру. Императорам Василию и Константину князь Владимир послал весть, что если они не отдадут ему сестру в жены, то он пойдет на Константинополь. В то время Византия испытывала разные проблемы и нужды, вести войну с Владимиром у нее не было сил. Василий и Константин дали окончательное согласие на свадьбу и направили Анну в Корсунь, только напомнили, что вступить в брак она должна с христианином, а не язычником. Владимир ответил: «Я давно испытал и полюбил греческую веру». В Корсунь царевна Анна прибыла в сопровождении священников. Всё шло ко крещению великого князя. Конечно, его ум и военная сила решили достаточно много. Однако для наглядного, очевидного убеждения в события вмешался непосредственно Сам Бог: князь Владимир разболелся глазами, ослеп. Узнав об этом, царевна Анна послала сказать ему: «Если желаешь выздороветь, то поскорее крестись». Тогда-то Владимир приказал приготовить всё необходимое для святого Крещения. |
| великому Василию, ибо он идет посетить нас грешных. Ужасаясь сего предсказания, жена исполнила повеления мужа, встретила великого святителя с подобающею честью, приняла благословение от него и ввела его в дом свой, куда в сие время возвратился с работы и пресвитер. После всего св. Василий служил литургию вместе с сим пресвитером, и достойные, присутствовавшие при сем богослужении, видели Духа Святого, осенявшего алтарь. Пресвитер Анастас был по истине человек высокой жизни, постился ежедневно, кроме субботы и праздников, пребывал вместе с женою своею в постоянных молитвах, был кроток и милостив к бедным и страждущим. В доме пресвитера, после службы церковной, св. Василий просил его рассказать подробно, что имеет отец Анастас, и как вообще идет жизнь его. Тогда пресвитер ответствовал: я человек грешный, и плачу по обязанности дань кому следует по закону, есть у меня две запряжки волов, из коих одною работаю сам, а другою мой наемник. Половина заработанного идет на пользу нищим, а другая на службу необходимую мне. Тогда св. Василий подойдя к затворенным дверям одной комнаты, приказал отворить их, но пресвитер отвечал: не входи в комнату ту, там лежит имущество наше, но двери, по слову св. Василия отворились сами собою, и увидели тогда бывшие тут, что в комнате находился на попечении пресвитера больной человек. И сказал святой Василий: зачем ты хотел скрыть богатство твое? св. Анастас отвечал: сердит этот больной и я боялся показать его тебе, дабы он словом не оскорбил тебя. Св. Василий просил тогда пресвитера, дабы он допустил послужить больному сему целую ночь, дабы обоим быть участниками в подвиге христианского милосердия и остался святитель с болящим всю ночь. Молился святой Василий, да исцелеет больной сей, и молитва его услышана была Господом. И извел святитель по утру на другой день бывшего больного целым и невредимым и славил он Господа, и св. Василия и св. Анастаса пресвитера. О Преподобном отце нашем Елисее 0. Елисей рассказывал следующее: В молодых летах я заболел смертельно, и не смотря на все старания врачей, призванных отцом моим, болезнь не проходила, наконец врачи прямо объявили, что более трех дней я жить не буду. |
|
|
