| Благодарность за поздравления. О несостоявшейся поездке в Киев. О зрении Благодарность за поздравления. Шутливое разъяснение о тиранстве лени. О несостоявшейся поездке в Киев. О зрении. 20 Марта 1883 г. Милость Божия буди с Вами, Добрейший Семен Афанасьевич! Приношу Вам искреннюю благодарность за поздравление меня с именинами и благожелания. Спаси, Господи! Много утешен. Я получил и декабрьское ваше письмо 219 – и все собирался писать по нему, и не собрался. Дух бодр, а плоть немощна. – Вы ведь незнакомы с Ксантиппами. У меня есть одна – с мальства – госпожа Пигриция, или Окнирия. Ну уж, не дай, Господи, всякому татарину такой 220 . Вы близ обители 221 ... Добре! Даруй, Господи, находить в храмах тамошних покой духу вашему. Я ведь и в Киев собирался... и не собрался, все по той же причине. Здоровье мое исправно. Болезнь глазная созрела, кажется. А что дальше буду делать, не знаю. Встретите Ушинского, поклон передайте. Я и ему задолжал ответами. Скажите: уплачу. Спасайтесь! Ваш богомолец Еп. Феофан. Следующее письмо епископа Феофана не имеет хронологической даты. В нем преосвященный упоминает о неприятных столкновениях С. Первухина с протоиереем Н. Флоринским и майором Ив. А. Лабутиным. Так как письмо Первухина, в котором рассказывается об этом столкновении не сохранилось, то мы воспользуемся последующим письмом Первухина, в котором говорится о примирении его с протоиереем Н. Флоринским и Лабутиным. О последнем рассказывается, что он жил в Киево-Печерской Лавре и «здесь решал трудную задачу – поступить ли ему безотлагательно в монахи или еще обождать до более благоприятного времени... Главную роль в этом недоумении играет боязнь, что если монашеская жизнь окажется для него невместимою, то, расстроив свое настоящее жизненное положение, он может дойти до отчаяния... а между тем, лаврский духовник его не дает ему много думать и торопит его решительно приступить к делу, к которому он издавна себя направляет, и он, бедняга, совершенно растерялся – как ему развязать этот гордиев для него узел»... |
| Стараясь служить для братии примером духовной жизни, пр. Иринарх отличался снисходительностью и кротостью по отношению к другим и строгостью к себе. Скончался он в 1628 г. Мощи его почивают под спудом в часовне его имени (см. Арханг. еп.). 18 . Д. Св . муч. Емїлїана. Родом славянина, св. Емилиан пострадал за Христа в городе Доростоле. По пламенной ревности к истинной вере св. Емилиан однажды вошел с молотом в языческое капище и сокрушил там всех идолов. За это он был «ранами уязвляем, и в темницах затворяем, и многообразно оскорбляем». После жестоких истязаний св. Емилиан был сожжен, в 363 г. Мощи св. мученика впоследствии были перенесены в Константинополь. Кондак, гл. 3. Божественною ревностью распаляем, огня сослужащаго не устрашился еси: но возшед небоязненно волею, возгнещающим огнем всесожжегся, и Владыце яко жертва принеслся еси мучениче, славне Емилиане, Христа Бога моли, даровати нам велию милость. Св. муч. акіна, иже во Амастриде. Он пострадал за Христа в городе Амастриде (ныне Амастра, в Анатолии). Там же хранились и мощи его, источавшие врачевания. Время жизни и страданий его неизвестно (впрочем, некоторые предполагают, что он пострадал от язычников не позднее IV в.). В Уставе и Минее Месячной хотя и показана память сего св. мученика, но службы ему не положено; нет ему даже тропаря и кондака. Пр. Памвы. Пустынножитель Нитрийской горы в Египте (см. 19 июн.,) современник пр. Антония Великого (17 янв.), он прославился нестяжательностью и замечательною осторожностью в слове: всю жизнь свою он старался осуществить начальные слова 38 псалма: «Рех, сохраню пути моя, еже не согрешати языком». Скончался он мирно 70 лет в конце IV века. Пр. Іанна, затворника Печерского, многострадального. Инок Киево-Печерской обители, он явил собой пример тяжкой борьбы с плотью, окончившийся славной победой, при совокупном действии твердой воли и благодати небесной. Чтобы побороть в себе плотскую похоть, он мучил себя голодом и жаждой, носил тяжелые вериги, несколько лет жил безвыходно в скорбной и тесной пещере и, наконец, усмирил в себе нечистые движения тем, что закопал себя по плечи в землю в Антониевой пещере. |
| Постоянное соприкосновение с таким неблизким для него внутренним устроением, каковое было характерно для архимандрита Порфирия, вынудило иеромонаха Феофана на решительный шаг: он объявил главе миссии о своем желании покинуть Святую Землю. Однако, внимая доводам архимандрита Порфирия, в частности, «что Священному Синоду весьма неприятно будет возвращение Вас на казенный счет» [l] , иеромонах Феофан остался в Иерусалиме. Пользуясь своим правом главы миссии назначать ее участникам научные задания, архимандрит Порфирий поручил иеромонаху Феофану перевод с греческого языка комплекса официальных церковных документов XVII века. По его словам, этот перевод имел большую ценность, ибо давал возможность «ознакомиться с дипломатией и судебным красноречием Восточной Православно-Кафолической Церкви» [li] . Вместо увлекательной работы с источниками, раскрывавшими горизонты святоотеческой мудрости, иеромонах Феофан более года занимался работой, которая не имела для него духовно-познавательного интереса. Тем не менее, данный инцидент промыслительным образом положительно сказался на будущем святителя Феофана, как духовного писателя. Оставшись сотрудником Русской миссии в Иерусалиме, он впоследствии смог продолжить исследование библиотек и других архивохранилищ христианского Востока в поисках сокровищ духовной мудрости древних аскетов. Находясь в скептически-рациональном окружении, будущий святитель искал в аскетических поучениях восточно-христианских подвижников, в описаниях жизни иноков Египта и Палестины веские аргументы и вдохновляющие примеры для сохранения той внутренней настроенности, которую в нем воспитывали его духовные наставники — епископ Иеремия (Соловьев) и старцы Киево-Печерской лавры. Иеромонах Феофан не только узнавал, но и на своем опыте усваивал аскетическую науку восточного монашества. Желая, чтобы все православные христиане в России могли лучше знать эти традиции и следовать им, он собирал рукописи и печатные издания текстов монахов подвижников. В будущем это позволило ему осуществить знаменитый труд по переложению на русский язык Добротолюбия и других текстов аскетической литературы. |
| о прежде мы побывали в Старом Руссике. Его еще называют Горным, в отличие от теперешнего, стоящего на берегу моря. Это он и был передан русским в 1169 году, сюда и переселились насельники из Ксилургу. Многие сотни и сотни лет этим каменным стенам, все еще сохраняющим величественный вид, этой огромной чугунной двери, открывающейся теперь редко, но кажущейся еще прочнее. Без единого следа лежит перед нею снег, близко придвинулись сосны, березы, тополя. О. Никодим выбрался из машины и, задрав голову, дважды прокричал в монастырскую высоту: тец И-о-на! рывком отворил могучую дверь. Навстречу нам торопился и сам хозяин, единственная человеческая душа обители, о. Иона, сторож и смотритель Старого Руссика. Савва Ямщиков, вглядевшись, немедленно признал в нем прежнего насельника Псково-Печерского монастыря при игумене Алипии. Пришлось нам прежде выслушать восторженные воспоминания об этом необыкновенном человеке, воине и строителе, мудром наставнике братии и безстрашном воеводе в отношениях с властью, поднявшем из руин и превратившем в " картинку " Печеры. Поговорили прежде о нем, а уж потом окунулись, где были, в древнюю и все еще живую глухомань Старого Руссика. Пятнадцать лет живет тут в одиночестве о. Иона по послушанию, которое, быть может, сам же и выпросил у игумена. Затворничество его тут неполное и удобное: то к нему приезжают, привозят гостей, поручения, то сам спускается к братии на праздничную службу. 4 года, на ногу скор, глаза быстрые, нисколько не горбится. Сразу повел нас из пустоты и разрухи нижнего этажа по широкой металлической лестнице наверх, в знаменитую башню, пиргу, где собраны теперь воедино, чтобы легче было присматривать, и старинные иконы, и утварь. Здесь же, по всему судя, устроен и быт о. Ионы. А ведь знаменитая была башня, самая яркая историческая достопримечательность Старого Руссика, откуда затем пошли и укрепление его, и слава. О. Иона тут же, не мешкая, принимается рассказывать эту историю, да с таким воодушевлением, что невольно выдает в себе еще и экскурсовода, которому время от времени приходится считывать с этих стен событие, описанное в Афонском патерике. Он то подбегает к окну в глубине башни, к окну, тоже участвовавшем в событии, то отбегает к двери и указывает рукой вниз, откуда должно было доноситься в решительный час пение всенощной. |
| Действительно, существует такое мнение, что православный христианин должен причащаться на каждой воскресной Литургии. В принципе, теоретически – это очень хорошо. Ведь Господь, по сути, нас к тому и призвал. Для того и совершается Таинство Евхаристии. И возглас священнический «Вонмем. Святая святым» обращен к нам и переводится как «Будем предельно внимательны! Святая, т. е. Тело и Кровь Христовы преподается святым – т. е. всем нам – царственному священству, освященному в Таинстве Крещения и добывающему благодать Божию усилием очищения своих души и тела от греха, происходящими в Таинстве Исповеди, в молитве, в посте, в добрых делах». И эти люди, максимально очистившиеся с Божьей помощью, приходят, чтобы им была преподана величайшая святыня Евхаристии, которая соединяет их с Богом. И происходит дивное преображение, воскресение, исцеление человека во Христе! Потому, конечно же, причащаться нужно. Желательно почаще. Причащающийся человек максимально полнокровно участвует в Литургии, проживая ее огненно, воистину Божественно, словно пылающий любовью к Богу серафим. Каждый, желательно со своим духовником или со священником, которому он доверяет, должен выработать максимально приемлемую для себя норму причастия, если так можно выразиться. Потому что легко попытаться, скажем образно, лечь под эту «духовную штангу», мысленно наложить на нее металлических тяжелых «блинов» для веса и в горячке рвануть ее. Но этой штангой можно проломить себе грудную клетку в худшем случае, а в лучшем – разорвать себе мышечную ткань. И остаться инвалидом. Такие случаи в церковной практике тоже известны. Человек по собственному произволу берет на себя духовный подвиг не по силам, а потом не может его выдержать. Бывало, когда люди из-за этого даже уходили из Церкви. В этом случае очень полезны книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «О прелести» или «Аскетические опыты». Ведь вспомним, например, печерского преподобного Исаакия Затворника, который помимо воли настоятеля без благословения ушел в затвор, там через некоторое время стал жертвой беса, и преподобные отцы потом несколько лет вымаливали его у Бога, потому что он лежал будто бы мертвый в параличе, немой. |
| – Не поверил юный словам старца и остался при своем. Тогда старец сказал: так я не отойду от тебя, пока придет тот, кто обещался прийти к тебе. Сидят, беседуют, совершили и обычное ночное правило. Настала полночь, – и явился взятель на небо. Старец сразу узнал его и стал между им и своим питомцем. Тот хотел силою взять свою добычу, но старец не давал. Произошла борьба: тот тянул юного к себе, а старец не уступал. Бог помог ему не выпустить из рук своего любимца, но враг успел сорвать с него мантию. Взлетевши с нею на воздух, он изорвал ее в клочки, которые падали оттуда мимо отверстия пещеры. Старец сказал тогда своему юному небошественнику: видишь, клочки-то летят? То же было бы и с тобою, если б не помог мне Бог защитить тебя. – Затем свел его вниз и поместил среди братии. Видите, как дело-то? И как скоро можно попасть в когти человеконенавистного врага, которого козней вы не признаете! А историю Исаакия, затворника печерского, вы, конечно, знаете. И к святому Симеону столпнику подлетала огненная колесница, и он уже занес было и ножку. – Удостоверьтесь же, как хитр враг и как искусно может он прикрывать свои когти. И как потому очень возможно и вам попасть в них. Бывшее с вами я не колеблясь признаю кознями врага. Если теперь же сразу не отбросите их с отвращением и, вникнув в сердце, не изгоните из него всякое самочувствие и самоценение, и на место их не водрузите чувства своей всесторонней ничтожности и ни к чему негожести, то он не поленится потрудиться над. вами и окружит вас еще более отуманивающими призрачностями. Больше об этом распространяться не буду. – Извольте мерою своего успеха в духовной жизни считать все более и более углубляющееся чувство своего непотребства и недостоинства пред Богом, и всякую мысль, – что будто мы с вами уж не то, что другие, гоните как вражеское всеяние, и истребляйте как вражеские силки. Письмо 46. Предостережения от прелести. Самоценение и возношение завершаются гордыней богопротивной. Об умении различать помыслы. Как пресекать блуждание мыслей Я не мог не обратить внимания на то, что вы написали о бывающем с вами. |
| Что от Моравов Священное Писание было вместе с книгами богослужебными заимствовано Болгарами, а от последних нами, это, конечно, не может подлежать сомнению. Но в первом и во втором случае оно могло быть заимствовано в полном своём составе и не в полном. В древнее время книги Священного Писания никогда не писались так, чтобы все составляли собой один том (одну цельную рукопись), потому что при древнем уставном письме это был бы том невозможно огромный. Они всегда писались по частям, Пятикнижие отдельно, книги исторические отдельно, пророки отдельно, и пр. При таком способе писания книг библейских могло случиться, что Болгары заимствовали от Моравов, а потом и мы от Болгар не все их, а только некоторые, или чтобы не все их, а только некоторые, заимствовали если не Болгары от Моравов и мы от них, то мы одни от последних. Как было в действительности, заимствовали мы от Болгар книги Священного Писания в полном составе или не в полном, и в том или в другом составе мы имели их в период до-монгольский, положительных свидетельств относительно этого пока неизвестно. Наиболее вероятным представляется принимать первое. Из самого конца периода до-монгольского имеем свидетельство, которое, хотя и не совершенно определённо, уверяет нас, что в конце этого периода у нас были все книги Священного Писания в полном их составе. Поликарп в Печерском Патерике, рассказывая об искушении, случившемся с затворником Никитой (после епископом Новгородским, святым), говорит: „не можаше никтоже стязатися с ним книгами Ветхого Закона, весь бо из уст умееше: Бытие, Исход, Левита, Числа, Судии, Царства, и вся пророчества по чину, и вся книги книгы жидовскиа сведяше добре” 1600 . Между рукописями периода до-монгольского, сохранившимися до настоящего времени или открытыми и приведёнными до сих пор в известность, из книг Св. Писания Ветхого Завета имеем только рукописи Псалтири, и именно Псалтири простой и с толкованиями (толковой). Сохранившиеся списки первой, как книги богослужебной, укажем ниже, в главе о богослужении. |
| Никита был иноком Киево-Печерской обители. Он задумал дело, превышавшее его силы и попросил игумена, разрешить ему удалиться в затвор (т. е. жить, не выходя из кельи, и только молиться). Игумен ему не разрешал и говорил: “Сын мой! Не будет тебе на пользу сидеть праздно, будучи юным. Лучше же тебе остаться с братией. Работая вместе с ними, не потеряешь своей награды от Бога”. Но Никита же вовсе не хотел внимать словам игумена. Как решил – так и сделал. И затворившись, не выходил никуда. Прошло немного дней и вдруг, во время пения своего, Никита услышал некий голос, будто кто-то вместе с ним молился и ощутил неизреченное благоухание. И прельстившись, сказал себе: “Если бы это был не ангел, то не молился бы он вместе со мной и не ощутил бы я благоухания Духа Святого”. И он начал прилежно молиться: “Явись мне так, чтобы смог я Тебя увидеть”. А голос сказал ему: “Не явлюсь, потому что юн ты еще, и как вознесешься, так и падешь”. Никита со слезами умолял его: “Нет, Господи, я не прельщусь, игумен научил меня не поддаваться искушениям диавола. Все выполню, все, что ты мне повелишь”. Тогда змей душегубный, получивши над ним власть, сказал: “Невозможно, чтобы человек во плоти увидел меня. Но вот, посылаю тебе моего ангела, он будет пребывать с тобой и ты будешь выполнять его волю”. Тотчас явился ему бес в образе Ангела. И неопытный подвижник, прельстившись, поклонился ему как Ангелу. Тогда сказал ему бес: “Отселе ты уже не молись, но читай книги и будешь беседующим с Богом и подашь полезное слово приходящим к тебе. Я же всегда буду молить Творца о твоем спасении”. Никита, поверив сказанному и прельстившись еще более, перестал молиться, но прилежнее начал читать книги, видя при этом беса, непрестанно молящегося о нем. Никита радовался, думая, что сам Ангел творит за него молитву. “Всех своих посетителей инок наставлял о пользе души и начал пророчествовать. И разнеслась о нем великая слава, и все дивились осуществлению его предсказаний. Однажды Никита велел передать князю Изяславу следующее: “Сегодня в Заволочье был убит князь Глеб Святославович . Скорей пошли сына своего Святополка на новгородский престол”. Как сказал – так и было: через несколько дней пришла весть о гибели Глеба. Вот тогда-то затворник стал известен своими пророчествами. И князья с боярами весьма доверяли ему. |
| Без преувеличений можно признать, что до конца своей жизни Степан Онисимович оставался другом и духовным собеседником святителя Феофана. Их знакомство началось с сотрудничества в патриотическом журнале «Маяк», редактором которого был Бурачок. Работа в журнале принесла святителю Феофану знакомство с Леонидом Кавелиным и другими духовными писателями того времени. После закрытия журнала все по-прежнему собирались в доме Бурачка для общения, о котором святитель Феофан вспоминал: «Тут шел обмен задушевных мыслей и убеждений, происходило решение вопросов и порождение их, разгоняемы были сомнения, разъяснялись недоумения. Всякий таким образом богатился истиною» Безусловно, это общение во многом повлияло на формирование образа мысли и характерных особенностей публицистики святителя. Нельзя не сказать и о переписке святителя, не только служившей средством выражения его мыслей, но и источником его писательской деятельности. Многие его произведения были ответом на письменные вопрошания. Нередко «его письма разрастались в статью или проповедь » с. 504]. В переписке с афонскими монахами до мельчайших подробностей можно проследить историю создания многих сочинений святителя Феофана от первоначального замысла до последней корректорской правки издания. Вообще анализ переписки святителя с разными лицами, его собственные свидетельства в этих письмах, а также изучение обстоятельств переписки могут дать много информации для раскрытия влияния духовных центров и отдельных личностей на святителя Феофана и его творчество. Заключение Следует отметить, что рассматриваемая тема еще недостаточно раскрыта в исследовательской литературе. Сегодня мы располагаем значительной источниковой базой для исследования самых разных аспектов заявленной темы. Так, в детальной проработке нуждаются вопросы влияния на личность святителя Феофана его детских учителей, отношений с епископом Иеремией, монахами Киево-Печерской Лавры и Афона, знакомства с христианскими центрами Ближнего Востока, Средиземноморского региона и Западной Европы, известного преимущественно по воспоминаниям епископа Порфирия (Успенского) . Наряду с этим требуют пристального изучения проблемы авторитетов и влияний в преподавательской деятельности святителя Феофана, а также влияние его корреспондентов на проблематику его публицистики и духовных сочинений. Источники и литература |
| Сама эта мысль не показалась им невозможной и богохульной. Люди, вооруженные смирением, когда им предлагалось что-то, чего они недостойны, по таким высказываниям сразу изобличали врага и отражали его нападение. А в данном случае Ева, а потом и Адам приняли бесовский помысел, что они могут быть, «как боги», что они этого достойны и это по праву должно им принадлежать. Искушение дьявола только вывело наружу начавшийся внутренний процесс поражения первых людей и в то же время усилило его. Так и здесь: зародившаяся от самовольного решения уйти в затвор и укрепившаяся в процессе самовольной затворнической жизни страсть гордости проявилась в том, что Никита принял это видение за истину, почитая себя достойным его, и нашел себя достойным слов Господа, что он уже потрудился, совершил положенные подвиги и теперь должен нести свет другим. После этого он начал выходить из затвора для бесед с людьми и приобрел великую славу. Он часто цитировал Библию, но, как отмечают историки Киево-Печерской обители, цитировал исключительно Ветхий Завет , знал его почти наизусть, что для человеческого ума считается непостижимым, и совсем не употреблял изречений из Нового Завета. Кроме того, Никита отличался даром прозорливости, но прозорливости своеобразной. В частности, он открывал людям, кто против кого что замышляет. Киево-Печерские отцы видели происходящее и понимали, что он пленен гордостью. Возлагая на Бога все надежды, они возносили к Нему пламенные молитвы, сожалея о том, что такое ревностное сердце может погибнуть в руках дьявольских так бесславно. И действительно, ничто не могло помочь Никите: ни он сам, потому что был ослеплен и пленен, ни слова других, потому что он уже никого и ничего не слушал, кроме себя и того бесовского руководства, которое ему внушалось под обликом святых видений. Молитва святых Отцов была услышана. По их молитве, а также за те начальные подвиги, которые Никита явил в монашестве, он был Божиим вмешательством помилован и спасен. Когда его вывели из затвора, он не только забыл весь Ветхий Завет, но даже разучился писать и читать, всему этому его пришлось учить заново. |
|
|
