| Макарию лишь по изданию 2-й пол. XVI в., где текст памятника был сильно сокращен и ряд важных разделов опущен. Наиболее обстоятельный анализ истории переговоров принадлежит украинскому исследователю Б. Бучинскому (Бучинський. Змагання до yhii. Ки¿в, 1909. Кн. 4–6). Ряд важных наблюдений содержится также в работе немецкого исследователя Амманна (Ammann A. M. Zur Geschichme der Geltung der Florentiner Konzilsentscheidungen in Polen—Litauen. Der Streit über die Gültigkeit der Griechentaufe//Orientalia christiana periodica. 1942. T. 8. 3/4). Опираясь на результаты этих исследований, можно высказать ряд соображений о тех внутренних факторах, которые оказали существенное влияние на ход событий и привели к отрицательному результату переговоров об унии Церквей. Во-первых, следует отметить, что, как видно и из послания папе Сиксту IV, и из просьб митр. Иосифа, переданных папе Александру VI великокняжеским послом Иваном Сапегой, для православных сторонников унии обращение в Рим связывалось с надеждами на то, что будут устранены ограничения деятельности православной Церкви в великом княжестве Литовском (в частности, будет отменен запрет на строительство православных храмов), при этом и под властью папы будет признано существование у православных своей организации и своих особых обрядов. Великокняжеская власть в лице Казимира Ягеллончика, а затем его сына Александра не только ничего не имела против подобного решения вопроса, но своими действиями прямо толкала православных иерархов на этот путь. Иной была позиция местного католического епископата, вовсе не заинтересованного, чтобы на территориях, подлежащих сфере их влияния, действовала какая-то иная, не подчиненная их руководству церковная иерархия. В этой среде уния Церквей понималась как полный отказ православных не только от догматических, но и от обрядовых и организационных особенностей и их полное растворение в католическом мире. Наиболее яркое конкретное выражение эта позиция местного духовенства получила в упорном отрицании действительности крещения по греческому обряду (в связи с этим от православных, желавших принять католическую веру, требовали повторного крещения), хотя булла Евгения IV признавала действительность разных формул крещения, лишь бы оно совершалось во имя Святой Троицы (об этой позиции польского духовенства см. |
| 23 апр. 1494 г. Литовский вел. кн. Александр Ягеллончик подтвердил права Филарета «ажъ до смерти своее» на архимандритию в Киево-Печерском мон-ре, которые ранее он получил от польск. кор. Казимира IV Ягеллончика (АЗР. Т. 1. 117. С. 143). Весной (до 29 апр.) 1506 г. кн. Михаил Львович Глинский, душеприказчик киевского воеводы кн. Дмитрия Путятича-Друцкого, для поминания умершего и его родителей отдал в Киево-Печерский мон-рь половину данников Зеремцов за р. Березиной и «устав меда», который «съ нихъ идетъ» (АЗР. Т. 1. 224. С. 370). 31 дек. 1506 г. кн. Алексей Львович Толочко Буйницкий (из рода князей Друцких) пожаловал Киево-Печерскому мон-рю двор Барсуковский «зъ даниною моею медовою и грошовою, и зов сими моеми доходами, и што кеды на насъ шло», включая людей, «которые въ Добрейце» живут, и с землей («грунтомъ») Цвирковским, и «зъ тыми людьми, которые на чиншу седят». При этом из медовой дани в обитель должно было идти 15 пудов. Отданные люди обязывались служить Киево-Печерскому мон-рю «вечно и непорушно» (АСЗР. Т. 2. 5. С. 6). В нач. XV в.- 1500 г. часть деревень с людьми в вол. Буйгород принадлежала Киево-Печерскому монастырю, в 1503-1509 гг. сначала временно, а в 1514 г. окончательно отошла вел. кн. Иоанну III Васильевичу (СбРИО. 1892. Т. 35. 75. С. 400). В 1543 г. кн. Богуш Федорович Корецкий пожаловал Киево-Печерскому монастырю с. Безрадичи (ныне Ст. Безрадичи), которое ранее выслужил его отец и вкладчик обители кн. Ф. И. Корецкий ( Люта. 1999. С. 32). Согласно ревизии 1552 г., мон-рю принадлежало 20 сел и деревень, население к-рых платило церковную дань его властям (РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. 563. Л. 44 об.- 45). С кон. XIV в. в Киево-Печерском мон-ре составлялись и заверялись частные акты. Напр., 21 нояб. 1398 г. «у Печерскомъ монастыре» полатник Филарет написал вкладную грамоту вотчинника Семена Сколкова из имения Лесники. Братия за полученный ею щедрый вклад должна была поминать его ближайших предков (Грамоти XIV ст. 1974. 72. С. 134-135). Этот факт свидетельствует о ведении в обители поминальных записей вкладчиков. Позднее они составили отдельный синодик, рукопись которого, очевидно, пострадала во время разорения Киево-Печерского монастыря в 1482 г. 16 июня 1446 г. кн. Андрей Владимирович, внук Литовского вел. кн. Ольгерда, составил в обители завещание. По этому поводу в Киево-Печерском монастыре князь советовался с женой, с архим. Николаем и «съ святыми старци, и съ своими бояры». Свидетелями в его духовной грамоте стали насельники обители: архим. Николай, уставник Иона Философ, ключник Давид, келарь Герасим и «иныхъ господы наше старцевъ много», а также кн. Глеб Дмитриевич, бояре и слуги кн. Андрея Владимировича. Духовную князя писал «старец Пахнотий, Лихачевъ братъ» (АЗР. Т. 1. 46. С. 60). 16 марта 1486 г. архим. Феодосий (Войнилович) запечатал грамоту литов. магната пана Ю. И. Зиновьевича (Там же. 86. С. 106). Киево-Печерский монастырь как центр духовной жизни Руси |
| Казимир IV, однако, не был правителем, следовавшим в политике наставлениям католических прелатов. Наоборот, его правление отмечено рядом конфликтов монарха с частью польского духовенства, связанных со стремлением правителя подчинить католических епископов своей власти и руководить ими. Следует также учитывать, что тот способ урегулирования межконфессиональных отношений в Восточной Европе, который предлагался в послании, полностью соответствовал интересам государственной власти. Уния с Римом обеспечивала необходимое религиозное единство государства. Существование двух равноправных Церквей под эгидой Рима открывало возможность играть на противоречиях между ними. Наконец, сохранение традиционного устройства православной церкви под патронатом папы означало бы на практике сохранение в руках монарха его традиционных прерогатив, какими по отношению к католической церкви он не располагал. Другую группу лиц, скрепивших послание подписями, составили православные князья. Двое из них (их именами открывается перечень светских лиц, подписавших послание) были Гедиминовичами, близкими родственниками Казимира Ягеллончика, потомками брата его отца Ягайлы, Владимира Ольгердовича, от разных сыновей. Один, Михаил Олелькович, был сыном старшего из сыновей Владимира — Олелька (Александра) Владимировича, удельного князя Киева, и владельцем г. Слуцка в Белоруссии; другой, Федор Бельский, был сыном Ивана Владимировича, удельным князем г. Белая на Смоленщине. Таким образом, оба князя были племянниками короля Казимира. Вместе с ними послание подписью скрепил князь Дмитрий Константинович Вяземский — член рода смоленских княжат, потомков Рюрика. О его положении среди других Рюриковичей Смоленщины позволяют судить сведения из источников 80-х гг. XV в. о его сыне Михаиле Дмитриевиче. Михаил Дмитриевич единолично распоряжался в главном центре княжества Вязьме, облагая пошлинами проезжих купцов, при сношениях с великим князем он выступал как глава княжеской семьи («слуги наши, князь Михайло Дмитриевич Вяземский и вси князи Вяземскии») . По-видимому, и Дмитрий Константинович занимал подобное положение и был, следовательно, весьма видной фигурой среди православных княжат Рюриковичей. Участие православных князей в подготовке послания папе имело важное значение. К этому времени уже выработалось традиционное представление об особом попечении представителей именно этой общественной группы над православной церковью в Великом княжестве Литовском, о решении касающихся ее вопросов при их обязательном участии. Показательно в этом плане письмо, которое «князи русские, живущие под державою великого господаря, наяснейшаго пана Казимира», направили в конце 80-х гг. Константинопольскому патриарху. Из него следует, что после смерти в 1488 г. митрополита Симеона православные князья обратились к Казимиру за разрешением на поиски преемника покойного, и после получения положительного ответа преемник был ими найден («обретохом») в лице полоцкого архиепископа Ионы . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Европейские королевские и княжеские династии АЛЬФРЕД ВЕЛИКИЙ (848/49 - 900/01), первый король, объединивший разрозненные гос-ва англосаксов (871–899 или 900/01) АРНУЛЬФ (ок. 582-640), еп. Мецский, легендарный предок династии Каролингов, св. католич. Церкви (пам. зап. 18 июля) ВОЙШЕЛК [в Крещении Давид?] († 1268), первый правосл. правитель Литовского великого княжества (1264-1268) ГАБСБУРГИ династия, правившая в Австрии в 1282-1918 гг., в Чехии и Венгрии в 1526-1918 гг. (с 1867 - в Австро-Венгрии), в Испании и ее владениях в 1516-1700 гг., в Нидерландах (1477-1795) и нек-рых итал. землях (с XVI в. до 1866); императоры Римско-Германской империи (в 1438-1806, кроме 1742-1745) ГЕНРИХ I ПТИЦЕЛОВ (ок. 876 - 936), герц. Саксонии (с нояб. 912), герм. кор. (с мая 919) из саксон. рода Людольфингов, основатель Саксонской династии ГЕНРИХ II (973 - 1024), герц. Баварии (с 995), герм. кор. (с 1002), имп. Римско-Германской империи (с 1014) из Саксонской династии, св. (пам. зап. 13 июля) ГЕНРИХ III (1017 - 1056), герм. кор. (с 1028, самостоятельно с 1039), имп. Римско-Германской империи (с 1046) из Салической (Франконской) династии ГЕНРИХ VIII Тюдор (1491 - 1547), кор. Англии (1509-1547), в правление к-рого была учреждена национальная англикан. Церковь ГОТФРИД БУЛЬОНСКИЙ (ок. 1060/61 — 1100), герц. Н. Лотарингии, один из предводителей 1-го крестового похода и основателей Иерусалимского королевства крестоносцев ДАВИД IV СТРОИТЕЛЬ Строитель [Багратиони; Возобновитель, Агмашенебели], блгв., св. царь Грузинской Православной Церкви (ГПЦ) (пам. 26 янв.) ЕЛЕНА ИОАННОВНА (1476 - 1513), супруга польск. кор. и Литовского вел. кн. Александра Ягеллончика, дочь Московского вел. кн. Иоанна III Васильевича и вел. кнг. Софии (Зои) Палеолог ИЗАБЕЛЛА I (1451-1504), королева Кастилии и Леона (с 1474), супруга и соправительница кор. Фердинанда V (II) Арагонского (1479-1516) КНУД IV (II) (ок. 1040 - 10.07.1086, Оденсе, Дания), св. католич. Церкви (пам. 10 июля), кор. Дании (1080-1086) КНУД I ВЕЛИКИЙ († между 11 и 13 нояб. 1035, Шафтсбери, Англия), кор. Англии (1016-1035), Дании (1018-1035) и Норвегии (1028-1035) ОЛАВ II СВЯТОЙ [Олаф Харальдссон] (ок. 995 - 1030), св. (пам. зап. 29 июля), король Норвегии (1015-1028), почитается как покровитель Норвегии |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВИЛЕНСКИЙ ВО ИМЯ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ Виленские мученики Антоний, Иоанн и Евстафий. Гравюра. Святцы. 1713 г. Худож. Г.П. Тепчегорский (ГЛМ). Фрагмент Виленские мученики Антоний, Иоанн и Евстафий. Гравюра. Святцы. 1713 г. Худож. Г.П. Тепчегорский (ГЛМ). Фрагмент правосл., в XVII - нач. XIX в. униатский, существовал при ц. во имя Св. Троицы в Вильно. Храм был построен по инициативе вел. кнг. Иулиании Александровны († 1392), дочери тверского кн. св. Александра Михайловича , 2-й жены (с 1349) литов. вел. кн. Ольгерда , на месте казни Виленских мучеников Антония , Иоанна и Евстафия (1347). Первое упоминание об обители при ц. Св. Троицы относится к 1391 г. ( Яpaшэbiч. С. 68). По-видимому, изначально В. м. имел статус архимандритии. Настоятель обители архим. Макарий в 1495 г. в виленском кафедральном Успенском соборе был хиротонисан во митрополита Киевского. Нек-рое время спустя митр. Макарий назначил настоятеля В. м. своим наместником в Вильно, что вызвало протест священников виленских храмов. Архимандрит В. м. Зосима участвовал в Виленском Соборе , проходившем с 25 дек. 1509 по 18 янв. 1510 г. До кон. XVI в. В. м. был наиболее почитаемой в крае правосл. обителью, существовал в основном за счет великокняжеских и частных пожертвований. Первый известный вклад (деньгами, книгами и церковной утварью) сделал в 1460 г. приближенный кор. Казимира IV Ягеллончика литов. маршалок А. А. Солтан (Описание ОР БАН. СПб., 1910. Т. 1. С. 32). После кончины киевского воеводы кн. Д. И. Путятича-Друцкого его душеприказчик кн. М. Л. Глинский 29 апр. 1506 г. пожертвовал обители 10 коп грошей, в то время как на другие «на дванадцать церквей виленьских по копе грошей» (АЗР. Т. 1. 224. С. 370). 12 марта 1510 г. грамотой польск. кор. Сигизмунда I В. м. был дан в пожизненное владение вдовствующей кор. и вел. кнг. литов. Елене Иоанновне с правом избирать по своему усмотрению архимандритов. Первые крупные земельные пожалования в пользу обители (имения Свинтыники и Пурвиники в Ковенском повете и др.) сделали в 10-30-х гг. XVI в. гетман Вел. княжества Литовского и воевода Вильно кн. К. И. Острожский и кн. М. Н. Головчинский, служивший у вел. кнг. Елены Иоанновны. За победу над московскими войсками под Оршей (1514) кор. Сигизмунд I разрешил кн. Острожскому выстроить вместо деревянного каменный Троицкий храм с приделом в честь Сретения Господня. Строительство шло медленно: еще 12 нояб. 1529 г. подскарбий земский и маршалок М. Богуш Боговитинович завещал «на будованье у Вильни светлое Троицы» 200 коп грошей (АЮЗР. Т. 1. 91. С. 76). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КОНСТАНТИН ИВАНОВИЧ Острожский (ок. 1460 - 18.08.1530, Туров (совр. Белоруссия)), сын кн. Ивана Васильевича Острожского, гетман Литовского великого княжества , член великокняжеской рады, покровитель правосл. Церкви в Великом княжестве Литовском и Польском королевстве. Документы, связанные с имуществом К. И., появляются с 1474 г. и касаются управления родовыми имениями на Волыни, к-рыми он владел совместно со старшим братом Михаилом († 1500/01). Важную роль в жизни Великого княжества Литовского К. И. начал играть в 90-х гг. XV в., когда вместе с братом неоднократно участвовал в военных действиях против татар. Успехи в борьбе с татарами принесли ему в 1497 г. назначение гетманом - командующим армией Великого княжества Литовского и ряд крупных земельных пожалований (1497-1498) не только на Волыни, но и в Киевской земле, большое имение Здетелы в Трокском повете. Тогда же, по-видимому, в его управление были переданы староства Брацлавское, Винницкое и Звенигородское. Все это сделало К. И. значимой фигурой в политической жизни Великого княжества, в особенности его южнорус. земель. Эти пожалования говорят о его близости ко двору вел. кн. Литовского Александра Ягеллончика . 1499 годом датируются первые свидетельства внимания К. И. к правосл. Церкви. Так, он дал в виде вклада в Дерманский во имя Св. Троицы мон-рь список поучений патриарха Каллиста (Дермань входила в число волынских владений, полученных К. И. в 1497); 5 июня 1499 г. с только что полученного имения Здетелы он установил дань в пользу Пречистенского собора в Вильно - 2 копы грошей и 15 бочек ржи. Свидетелями пожалования выступали такие покровители православных, как основатель супрасльского в честь Благовещения Пресв. Богородицы монастыря Александр Иванович Ходкевич и Богуш Боговитинович. Этот документ показывает стремление К. И. влиять на положение правосл. Церкви за пределами Волыни, в т. ч. в столице Великого княжества Литовского. |
| К 22 марта 1443 г. митрополит Исидор перебрался в венгерскую столицу Буду, а 23 марта молодой польский (и венгерский) король Владислав Ягеллончик издал привилей, предоставлявший православной Церкви в его владениях все права и свободы, которыми пользовалась в Польском королевстве католическая Церковь. С высокой степенью вероятности можно говорить об участии митрополита в подготовке этого документа . Какие местные общественные силы оказали при этом содействие митрополиту и способствовали тому, что король удовлетворил его просьбу, можно выяснить, проследив судьбу выданного Владиславом III привилея. Грамота, как известно, с нач. XVI в. находилась у православных епископов Холма, представлявших ее на подтверждение польским королям — сначала Александру, затем Сигизмунду I . Это позволило уже Б. Бучиньскому предположить, что замысел издания такого документа зародился в Холме . Действительно, территория Холмского диоцеза в церковно-политической ситуации 1442–1443 гг. была едва ли не единственным местом, где кардинал — легат Евгения IV мог рассчитывать на хороший прием. Обозначившиеся в 1442 г. перемены в ориентации Польской Церкви нашли свое отражение и на почве львовской церковной провинции. Горячим поклонником Базельского Собора стал архиепископ Львовский Ян из Спровы (из местного магнатского рода Одровонжей). Получив от Собора в 1441 г. ряд пожалований, он 8 февраля 1442 г. был назначен легатом папы Феликса V и Собора в Польше, Руси, Подолии, Литве и Молдавии . Вопрос о переходе на сторону Собора Одровонж поставил уже на провинциальном синоде во Львове в августе 1440 г., но благоприятного решения не добился , что свидетельствовало, что не все иерархи провинции разделяли его позиции. Разногласия сохранялись, по-видимому, и позднее. Об этом говорят документы, связанные с распоряжением короля Владислава III об основании школы при костеле Святого Духа во Львове. В 1444 г. папский легат кардинал Юлиан Цезарини поручил охрану школы епископу Перемышльскому, а в 1446 г. папа Евгений IV вверил ее опеке Холмского епископа . Отсюда очевидны враждебность между курией и главой провинции, разные отношения с епископами Холма и Перемышля. |
| Им был игумен Каллист. Со второй четверти XVI века монастырь управлялся архимандритами. Возможно, до конца XV столетия он не отличался большим богатством. По крайней мере, сохранившиеся скужные известия свидетельствуют о покровителях, которых можно отнести, в лучшем случае, к числу ктиторов средней руки. Это гродненский мещанин Иван Сергеевич и некий Гринко Ходкевич. Первый завещал обители усадьбу Понемонь на правом берегу Немана, неподалёку от монастыря (ныне это памятник усадебно-парковой архитектуры позднего барокко, бывшая резиденция короля Станислава Августа Понятовского), второй назначил в монастырь ежегодное продовольственное пособие, о чём около 1500 года была сделана запись в Евангелии. Большой удар по благосостоянию Коложская церковь и окружавший её монастырь нанесли русско-литовские воины рубежа XV-XVI веков. Эти воины были вызваны глубинным противостоянием двух идеологических центров Восточной Европы - Вильно и Москвы, - один из которых являлся католическим, а другой - православным. Итогом военных действий между Великим княжеством Литовским и Московским государством стало запустение Борисоглебского монастыря. Коложская церковь, по свидетельству современников, " стояла обвалившейся и от того опустевшей " , богослужения в ней не совершались. У храма отсутствовала крыша и верхняя часть стен. Однако нет худа без добра. В 1500 году Александр Ягеллончик по просьбе своей жены, русской княгини Елены Ивановны, пожертвовал монастырю " из-за уважения к древности святыни " сад. Вслед за великим князем Александром, который с 1501 года правил Польшей, помощь Борисоглебской обители оказала и Церковь - в лице митрополита Киевского Ионы II, ставленника Елены Ивановны. Иноческая жизнь гродненской обители возобновилась на пожертвования королевского писаря Богуша Боговитиновича. За счёт личных средств он восстановил храм и другие постройки, а в 1506 году навечно вложил в монастырь хутор Чешевляны " с землями пашными и бортными и з данми грошовыми и медовыми " . В 1546 году архимандрит Иона жаловался на притеснения и грабежи со стороны светских лиц. |
| Незадолго до кончины в 1392 г. Иулиания Александровна приняла схиму в монастыре под именем Мария (Марфа) и после смерти была похоронена в нём. Историк М.О. Без-Корнилович в середине XIX века писал, что в монастырском архиве хранился документ о погребении Иулиании в обители, но «куда девался документ неизвестно». Между тем, в Московском летописном своде конца XV века говорится, что Иулиания в монашеском чину была наречена именем Марина, а после смерти весной 1392 г. погребена в Киево-Печерской лавре. Церковь Святого Духа упоминается в привилее 1503 г., данном жителям Витебской земли польским королём и великим князем литовским Александром Ягеллончиком: «Штож нам в домы церковный, в дом Божий светое Богородицы, и в дом Божий Светого Духа, и теж в дом Божий Благовещенья Пречистое и в иные церькви не вступатися». В Инвентаре города 1552 г. в числе главных храмов города Духовская церковь не упоминается, из чего можно сделать вывод, что она не существовала или была в запустении. Но в Инвентаре 1618 г. церковь названа в числе каменных. После принятия Брестской унии 1596 года православие в Витебске подверглось гнёту, однако, не сразу. Произошло это с вступлением униатского епископа Иосафата Кунцевича в должность Полоцкого архиепископа в 1618 г., когда православные храмы города были закрыты. С убийством Кунцевича православными горожанами положение православия в городе ещё более усугубилось. 14 и 18 марта 1635 года польский король Владислав IV выдал два привилея: униатам и православным. Несмотря на общий примиряющий характер документов, в привилее данном униатам говорилось, что «в Витебске, Полоцке и Новогрудке неуниты никогда не должны иметь ни одной церкви» (перевод с польского). 30 октября 1632 года в «Пунктах успокоения граждан Короны и Великого княжества Литовского русского народа религии греческой» упоминалась пустая церковь Св. Духа «в поле» в Витебске. В августе 1649 года войско украинского казацкого гетмана Богдана Хмельницкого разбило армию польского короля Яна Казимира под местечком Зборов в Украине. Итогом сражения стал договор Хмельницкого с польским королём, среди условий которого было предоставление свободы вероисповедания православным Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, а также возвращение им забранных униатами церквей, среди которых «Богородицы в Витебске Благовещения Богоматери в нижней крепости и церковь за городом Св. Духа». Однако уже в 1652 г. Ян Казимир подтвердил привилей, данный униатам Владиславом IV 14 марта 1635 года. |
| Преемник Герасима - поставленный в К-поле грек Исидор - посетил Л. в. к. в 1440-1441 гг. как папский кардинал-легат, к-рый должен был осуществить здесь решение Ферраро-Флорентийского Собора (1438-1439) о соединении Церквей. В февр. 1441 г. Исидор получил у киевского кн. Александра (Олелько) Владимировича грамоту на владения и доходы митрополии в Киевской земле. В Л. в. к. Исидор столкнулся с враждебной реакцией местного католич. духовенства, которое поддерживало Базельский Собор и не признавало Флорентийский Собор. Поэтому после своего бегства из Москвы в 1441 г. Исидор не смог оставаться на территории Л. в. к. и пытался искать поддержку у польск. и венг. кор. Владислава III, связанного с папой Евгением IV - организатором Флорентийского Собора. В 1443 г. в венг. столице Буде был подготовлен привилей, по к-рому король, радуясь соединению Церквей, пожаловал Церкви «восточного обряда» в его владениях ряд прав и вольностей. Так, светским чиновникам запрещалось вмешиваться в церковный суд, в документе содержалось обещание вернуть Церкви утраченные ею земли. Документ этот, однако, не вступил в действие. Исидор на территории Л. в. к. отсутствовал, положение церковных дел здесь было неопределенным. Еще в 1446-1447 гг. киевский кн. Александр (Олелько) Владимирович спрашивал у К-польского патриарха Григория III Маммы , каковы условия соединения Церквей. После возведения в Москве 15 дек. 1448 г. на митрополичью кафедру Рязанского еп. св. Ионы началась борьба за признание его власти в Л. в. к. Иона просил о поддержке кн. Александра (Олелько) Владимировича, близкого родственника Московского княжеского дома. Хотя в 1448 г. состоялось подчинение католич. духовенства Польши и Литвы папской курии, 31 янв. 1451 г. Иона был признан митрополитом и приступил к управлению митрополичьими владениями, в частности, в Киеве, куда он присылал своих наместников. Имела значение заинтересованность политической элиты Л. в. к. в совместной с Москвой борьбе с Ордой Сеид-Ахмеда. Надгробие Литовского вел. кн. и польского кор. Казимира IV Ягеллончика в капелле Св. Креста Вавельского собора в Кракове. Кон. XV в. Скульптор В. Ствош. |
|
|
