| В том же 1862 году летом начались в Петербурге страшные пожары, которые навели ужас на петербургских жителей. Ежедневно загоралось во многих, десяти и более, местах сразу. Очевидно, были поджоги, организованные какою-то рукою с целью устрашения правительства. Чья орудовала тут рука, догадаться нетрудно: подготовлялось польское восстание. Народ винил в поджогах и пожарах студентов, которые будто бы намазывали заборы и деревянные дома каким-то воспламеняющимся от солнечных лучей составом. В виду этого студенты, в том числе и мы, опасались ходить по тротуарам, вблизи домов, а ходили посреди улицы 211 ; рассказывали о случаях избиения народом студентов, подозреваемых в поджогах. Особенно сильное впечатление в Петербурге произвели пожары так называемой «толкучки» (Апраксина двора и Щукина), здания министерства внутренних дел и Песков. Пески, с нынешними Рождественскими (1–10-й) улицами, все выгорели, осталась самая ничтожная часть домов. Сильнейший пожар толкучки случился под вечер, вероятно в начале июня, во время наших экзаменов. Мы с товарищем ехали на пароходе из Ораниенбаума в Петербург. Подъезжая к Петербургу, видим громаднейшее зарево, нам показалось, что горит чуть не весь Петербург, а когда подъехали и подошли к Невскому проспекту со стороны Адмиралтейской площади, то увидели, что весь Невский проспект, с самого его начала от площади, заставлен экипажами и вещами и совершенно непроходим, почему должны были пробираться в академию окольными путями, соседними улицами. Пожар здания министерства внутренних дел случился около этого же времени, помнится днем. Он был так силен, что в наш академический сад и на двор летели пачки обгорелых бумаг. Так прошел для нас третий год нашего вообще пребывания в академии и первый год студенчества в старшем курсе, то есть осень и часть зимы 1861 г., и остальная часть зимних месяцев, весна и лето 1862 г. Поистине крайне тяжелый, печальной памяти год! Следовало бы теперь перейти к нашим учебным занятиям в старшем курсе. Но не могу умолчать об одном интересном случае в нашей тогдашней жизни. |
| Чрез всё сочинение проходит стремление автора к документальному, строго проверенному изложению дела. Ясность и последовательность суждений соединяется с умением разбираться в историко-литературном материале. Из существенных недостатков сочинения нужно отметить следующие: а) в общей характеристике проповедничества 17–18 в. автор с излишним вниманием останавливается на общеизвестных фактах русской истории этого периода, опуская немаловажные черты проповедничества; б) сочинению недо- —134— стает обстоятельных сведений о сборнике Щукина, послужившем для автора первоисточником, равно как нет необходимых сведений и о размерах литературных трудов Борковского, вошедших в этот сборник; в) простота стиля переходит иногда в излишнюю упрощенность, производя неблагоприятное впечатление стилистической бесцветностью и даже неряшливостью. В общем же сочинение нужно признать хорошим, а его автора заслуживающим кандидатской степени». б) Экстраординарного профессора Н.Г. Городенского : «Сочинение г. Ефимова состоит из шести глав, из которых три первые имеют для темы лишь подготовительное значение: автор говорит здесь о состоянии русского проповедничества в XVII и XVIII столетиях, дает краткую биографию и характеристику Константина Борковского и, наконец, знакомит нас с его воззрениями на пастырство. Собственно проповедническая деятельность Константина Борковского характеризуется в трех остальных главах, из которых наиболее существенное значение имеют четвертая и пятая. В четвертой главе автор рассматривает проповеди Константина Борковского со стороны содержания, различая в них три основных элемента («три направления», как выражается г. Ефимов): историко-панегирический, нравоучительный и обличительный. В главе пятой автор останавливается на внешней форме проповедей Константина Борковского, показывая, что в их построении проповедник следовал правилам схоластической риторики и только к концу жизни обнаруживал стремление освободиться от искусственности схоластических приемов. Глава шестая производит впечатление случайного придатка к сочинению, так как её основные мысли легко могли бы найти себе место в предшествующих главах, по отношению к которым эта заключительная глава является отчасти дополнением, а отчасти даже повторением. – Не смотря на очень скромные размеры той части сочинения, которая прямо отвечает на вопрос темы (стр. 97–231), автор дает на этот вопрос достаточно обстоятельный и толковый ответ, причем для правильной оценки труда г. Ефимова нельзя не упомянуть о том, что —135— в разработке своей темы он не имел предшественников. Язык сочинения очень простой и безыскусственный; на это можно бы было указать с похвалою, если бы безыскусственность здесь у автора не граничила иной раз с беспомощностью. Для кандидатской степени сочинение вполне достаточно». 16) О сочинении студента Иллювиева Павла на тему: |
| Он заколдовал нас своеобразным распевом своих мишурных поэм, которые тогда казались нам дерзновенным новаторством. Это увлечение было поверхностным, но вскоре круг любимых поэтов расширился. С одной стороны, мы подошли к Иннокентию Анненскому (1865–1909) и, благодаря ему проникли в мир греческой трагедии. Эсхил (525–456), Софокл (495–405) и Еврипид (480–407) познакомили нас с тайной рока и с дохристианским ощущением трагичности жизни. С другой стороны нас заинтриговал Валерий Брюсов (1873–1924), с его магией и колдовством. «Огненный Ангел» был для нас совершенно новый жанр литературы, уводивший нас от знакомых нам классиков. Но в Брюсове было что-то холодное и искусственное, гораздо больше дали мне «Симфонии» Андрея Белого (Бугаева) (1880–1934) с их музыкой слов и образов. Однако решающей оказалась встреча с Александром Блоком (1880–1921), ставшим нашим любимым поэтом. Его «Незнакомка» и звала и обманывала нас. Из иностранных поэтов только Водлэр (1821–67) оставил след во мне. К этому же времени относится наше знакомство с живописью французских импрессионистов и модернистов. Мы посетили особняк Щукина. На стенах его комнат были развешаны картины великих мастеров. Это было новое восприятие мира, и в свете его потухли краски передвижников, которые раньше казались нам столь правдивыми. Из русских художников мы начали увлекаться Врубелем (1856–1910) и еще больше Чурлионисом (ум. 1911), предвестником абстрактного искусства, о котором мы тогда, конечно, ничего не знали. В мир современной музыки ввел нас друг нашей молодости Вадим Кочетов. Он играл нам Скрябина (1872–1913), Рахманинова (1873–1943), Медтнера (1879–1951). С двумя последними композиторами мы близко познакомились уже в эмиграции. Мы ходили на концерты Орлова, Арсеньева, Боровского. Одновременно началось очарование театром. Мне было 13 лет, когда я в первый раз попал на театральное представление. Это была «Синяя Птица» Метерлинка (1862–1940), в постановке Художественного театра. Ни одна другая пьеса не оставила во мне столь глубокого впечатления. |
| 27. Антонова Лариса Леонидовна, директор МОУ СОШ (Нижний Новгород). «Комплексный подход к изучению Православия в средней школе». 28. Берсенева Тамара Владимировна, докторант кафедры психологии Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования. «Уроки добротолюбия в современной российской школе». 29. Калашникова Светлана Николаевна, заместитель начальника Управления образования и науки Администрации Белгородской области. «Об опыте работы Управления образования и науки и Белгородской епархии по введению курса “Основ православной культуры”». 30. Новотрясов Николай Иванович, декан факультета управления Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева, секретарь Общественного совета по развитию православной культуры при Главе Республики Мордовия. «Изучение православной культуры в Республике Мордовия». 31. Янушкявичене Ольга Леонидовна, доцент Вильнюсского педагогического государственного университета, автор учебника «Основы нравственности». «Православная этика в общеобразовательной школе». 32. Суза Валерий Николаевич, доцент кафедры русской литературы Петрозаводского государственного университета. «Опыт и перспективы изучения православной культуры в образовательных учреждениях Карелии». 33. Метлик Игорь Витальевич, заведующий лабораторией гражданского и патриотического воспитания детей и молодежи ГосНИИ семьи и воспитания РАН. «Интеграция знаний о православной культуре в учебно-воспитательной деятельности российской светской школы: состояние, проблемы, перспективы». 34. Щукина Валентина Александровна, директор ГОУ СОШ г. Москвы. «Изучение православной культуры в общеобразовательной школе». 35. Селянина Наталья Николаевна, методист Муниципального информационно-методического центра (Нижний Тагил). «Духовно-нравственное воспитание детей в системе образования города Нижний Тагил». 36. Быковская Елена Федоровна, ст. преподаватель Новосибирского государственного архитектурно-строительного университета, к. филос. н. «Философия образования в социо-культурной динамике». |
| Вышел в свет январский номер журнала " Вода живая " декабря 2013 Вышел в свет январский номер журнала “Вода живая”. Он открывается рождественским поздравлением митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира. Владыка напомнил, что в праздничные дни у петербуржцев и гостей города есть возможность поклониться всемирно известной христианской святыне - дарам волхвов. О том, как добрые люди помогают осуществить самые необычные мечты тяжело больных детей, в беседе под заголовком “Не жалея теплоты сердец” рассказывает руководитель социально-психологической службы Ольга Шаргородская. Есть ли у католической Польши и православной России точки соприкосновения и зачем нужен диалог между двумя Церквами, рассуждает протоиерей Александр Дягилев - участник конференции “Будущее христианства в Европе: роль Церквей и народов Польши и России”. 70-летию освобождения города на Неве от блокады посвящаются материалы рубрики “Подробно”. Воспоминания живых свидетелей грозных лет “Три нити памяти” подготовил Владимир Иванов. О бытовавшей в осажденном Ленинграде этике, позволявшей его жителям не терять человеческий облик, ведет разговор доктор исторических наук Сергей Яров. “Живой человек - живой голос” - так назван материал Тимура Щукина, посвященный проекту “Блокада. Голоса”. Речь идет о сайте, наполненном не только автобиографическими историями жителей осажденного города, но фактами, свидетельствующими о том, как тяжело они доживают дни в жестоких современных условиях. Убранство Санкт-Петербурга носит черты классицизма, но не все знают, какую роль в создании архитектурного облика города сыграл любитель античности, первый директор Императорской Публичной библиотеки Алексей Николаевич Оленин. Деятельность известного просветителя в биографическом очерке “Классика как политика” освещает Тимур Щукин. Старейшая библиотека в 2014-м году отметит 200-летие. Ее фонды хранят множество ценнейших рукописей. Своим взглядом на то, почему изданная книга никогда не сравнится с трудом древнего книгописца, поделился заведующий отделом рукописей РНБ доктор исторических наук Алексей Алексеев. Подробнее - в материале Тимура Сунайта “Что хранят манускрипты”. |
| По ходатайству профессора А.И.Александрова, на общем собрании ОАИЭ при ИКУ 2 октября 1906 г. Н.Ф.Высоцкий был единогласно избран в число почётных членов общества.(25) Описанию коллекций Н.Ф.Высоцкого был посвящён особый выпуск ИОАИЭ при ИКУ. «Отдельными оттисками» под общим заголовком «Историко-археологический музей заслуженного ординарного профессора Императорского Казанского Университета Н.Ф.Высоцкого» были изданы: в 1906 г. «О трудах и занятиях по археологии, истории и этнографии Н.Ф.Высоцкого» (Выпуск I) и «О старорусской медной посуде (с 4 таблицами)» (Выпуск IV) А.И.Александрова, в 1908 г. - «Каменный век в Казанской губернии (с 9 таблицами)» Н.Ф.Высоцкого (Выпуск II). В том же году, что и Выпуск I, был издан Выпуск III - «Античные терракоты [с 3 таблицами]» Б.В.Варнеке. Профессор А.И.Александров настолько высоко ценил «музей» Н.Ф.Высоцкого, что ставил его в один ряд с наиболее известными отечественными частными собраниями, досадуя при этом на то, что в России таковым уделяется недостаточное внимание. «Музеи И.П.Щукина и А.А.Бахрушина (по истории театра) в Москве , - отмечал он в 1906 г., - [В.С.]Передольского в Новгороде, [А.К.]Жизневского в Твери, [А.О.]Карелина в Нижнем Новгороде, [А.Ф.]Лихачёва (теперь городской) у нас в Казани - все эти учреждения, которые за границей вошли бы в путеводитель и служили бы средством привлечения в город непрерывной цепи туристов, между тем как у нас о них знают только присяжные любители науки. Среди таких учреждений наш Казанский музей Н.Ф.Высоцкого занимает одно из самых почётных мест по строгой систематичности входящих в его состав коллекций. Известность коллекций музея Н.Ф.Высоцкого давным давно вышла за пределы Казани: на научно-промышленной выставке в Екатеринбурге коллекции Н.Ф.[Высоцкого] обращали на себя всеобщее внимание. Целый ряд туристов археологов, проезжающих через Казань, спешит во что бы то ни стало ознакомиться с музеем Н.Ф.Высоцкого. Так, в течение только минувшего лета, музей Н.Ф.Высоцкого подвергся всестороннему изучению со стороны проезжавшего через Казань известного ориенталиста К.А.Иностранцева и действительного члена Императорского Археологического Института А.Я.Таранца; причём, по просьбе последнего проф[ессор] Н.Ф.Высоцкий произвёл глубокопоучительное демонстрационное обследование местностей Казанского уезда».(26) |
| Евтихий не признал постановлений собора и, благодаря своим связям при дворе и поддержке со стороны тех, кто считал его последовательным защитником учения св. Кирилла, он вынес свое дело на общецерковное обсуждение. Помимо того, что он обратился за поддержкой к сменившему св. Кирилла в 444 г. его племянник)» Александрийскому патриарху Диоскору, он попытался и перед папой Римским Львом представить дело так, что его обвинили несправедливо. Однако архиепископ Флавиан, твердо вступив после поместного собора 448 г. на путь противостояния ереси, несмотря на то, что двор и, в первую очередь, Хрисафий, был на стороне Евтихня, – не замедлил сообщить в Рим папе Льву относительно учения Евтихия и его осуждения в Константинополе. Письмо св. Флавиана, в котором излагается с)ть дела, равно как и богословские основания осуждения Евтихия, представлены в настоящей «Антологии». Папа Лев, получив послание Флавиана, в ответ 13 июня 449 г. послал в Константинополь несколько посланий, в том числе послания императору Феодосию II и его сестре Пульхерни, но главным вероучительным документом, посланным папой в Константинополь, было послание к архиепископу Флавиану, вошедшее в историю под названием «Tomus Leonis». В этом послании папа Лев подтвердил правильность осуждения Евтихия и изложил свое собственное христологическое учение, на особенностях которого мы остановимся чуть ниже. Как бы то ни было, послание папы Льва к Флавиану сыграло существенную роль в дальнейшей христологической полемике в империи. Пожалуй, никогда ни до, ни после этого вероучительные документы, составленные папами римскими, не имели такого влияния на ход догматической полемики на Восгоке, как в случае «Томоса папы Льва к Флавиану». Именно поэтому, несмотря на то, что данное сочинение не принадлежит к числу составляющих настоящую «Антологию» сочинении восточно-христианской богословской мысли, а принадлежит к латинской богословской традиции, мы включили его, хотя не включили, например, сочинения блаж. Августина. Сочинения Августина, в отличие от «Томоса к Флавиану», по крайней мере, вплоть до споров вокруг Filioque, не были существенным фактором богословской полемики и становления церковной догматики в Византии. Напротив, «Tomus Leonis» непосредственно тогда, когда он был написан, и в последующие века, как, впрочем, и до сих пор, является документом, отношение к которому в немалой степени определяет церковную принадлежность. |
| Со своей стороны, Несторий и получившие от него текст анафематизмов Феодорит Кирский и Андрей Самосатский сочли, что христологическое учение, заключающееся в них, уклоняется от исповедания, которое они сами считали православным, в сторону христологии, знакомой из текстов Аполлинария. В самом деле, если не принимать во внимание, что св. Кирилл все время подчеркивает наличие у Христа человеческого ума, то за вычетом этой детали его христология, особенно по части критики двухыпостасной христологии, весьма напоминает ту христологию, которую можно найти у Аполлинария уже в «Подробном изложении веры» 1646 . У св. Кирилла встречается та же критика учения о «двух сынах» и так же подчеркивается, что ипостась Христа по Воплощении та же самая, что и ипостась предвечного Сына Божия. Более того, в своих сочинениях, как известно, св. Кирилл использует выражение, которое он считал принадлежащим св. Афанасию Александрийскому , но которое в действительности принадлежало Аполлинарию и было выдано за Афанасиево аполлинарнанамн: μα φσις το θεο Λγου σεσαρκωμνη («единая природа Бога-Слова воплощенная») 1647 . Вопрос об использовании св. Кириллом этой формулы аполлинариан представллет одну из самых важных и пререкаемых сторон его богословского наследия. Дальнейшее разделение христианского мира, а именно, отделение от господствующей Церкви, с одной стороны, несториян 1648 , а с другой – монофизитов, во многом связяно с рязличным понимянием этой формулы, использовянной св. Кириллом 1649 . Ее прявослявное толковяние, которое имеет основяние в текстях сямого св. Кирилля, было окончятельно дяно «неохалкидоннтским» богословием в VI в. Суть этого толковяння состоит в том, что св. Кирилл, хотя и употреблял выряжение «единяя природа», т. е. дявял формяльное основяние для т. н. «монофизитствя», в действительности признявял совершенную Божественную и совершенную человеческую природу во Христе, формулой же «единяя природя» стремился вырязить ипостясноее единство человечествя Христа с Его Божеством, я именно то, что человеческяя природа Спясителя не имела своей собственной ипостяси, отличной от ипостяси Сына Божия, т. е. всегда принадлежала Божественному Слову воплощенному, к Которому одному следовало отнести все слова и дела Христа. |
| — Нет, механикой. Многолетняя привычка. Автомат у меня давно в голове… Но вернемся к проблемам музея. 20 марта должен пройти ученый совет ГМИИ, на котором собираюсь выступить с докладом и изложить, каким вижу будущее музея. Я попросила наплевать на мое 95-летие и говорить то, что люди думают в действительности. Серьезный разговор и анализ сложившейся ситуации станет лучшим подарком для меня. Не хочу уходить в мир иной, не завершив того, что кажется мне важным. Нужно реализовать проект по созданию музейного городка, о котором еще в 1898 году говорил Иван Цветаев. Я реанимировала его идею. Сейчас у нас 11 зданий, а всего — 28 строений. И деньги, выделенные по распоряжению Владимира Путина, никуда не делись. Процесс идет, но медленнее, чем планировалось изначально. Буду говорить на ученом совете и о Музее нового западного искусства, разрушенном в 1948 году по приказу Иосифа Сталина. Этот музей, созданный из коллекций Сергея Щукина и Ивана Морозова, нужно вернуть в Москву. Вот главная моя цель. Я ведь была там еще студенткой. Сегодня, наверное, не осталось живых свидетелей, а выдающийся советский искусствовед Михаил Алпатов привел нас, первокурсников, в здание на Пречистенке, и я стала ходить туда. Даже дипломную работу собиралась писать о Ван Гоге, но меня отговорили, предложив взять нейтральную и безобидную тему о Веронезе. Убеждена, что справедливость восторжествует и уникальный, единственный в своем роде музей будет возрожден. У таких дел отсутствует срок давности. Это должно непременно случиться. Пусть уже и без меня. — Не зарекайтесь, Ирина Александровна. — Не строю иллюзий. Это не в моем характере. Да, живу долго, но не собираюсь жить вечно. Жизнь имеет смысл, пока работает голова и есть физические силы, чтобы следить за собой. Ужасное наказание, когда превращаешься в обузу для других. Не дай бог! Но могу вам честно сказать: мой возраст мне нравится. Только очень не хватает мужа, который ушел пять с лишним лет назад. Мы познакомились с Евсеем Иосифовичем в 1945-м, поженились еще через два года. Как бы я хотела с ним поговорить сейчас на самые разные темы, начиная с последних событий в мире искусства и заканчивая избранием Трампа президентом! У нас были особенные, доверительные отношения. Все-таки 64 года вместе — огромный срок. |
| Назад по жаркой Ильинской шли с С.И. Рогожкиным. Продолжали обсуждать мысль о том, что город не очень-то дорожит памятью важных для его истории людей в разных сферах: от спорта до культуры. Многочисленные памятники В.И. Ленину или как под копирку созданные в России монументы Петру I, в том числе и у нач, не способствуют возвышению Нижнего Новгорода. 15 мая. р.п. Воскресенское Не так часто я бывал в рабочем посёлке Воскресенское, но всё же бывал. Об одной поездке сюда даже рассказал в своём раннем очерке «Река Ветлуга». На этот раз случай привёл на берег Ветлуги в связи с открытием персональной художественной выставки А.Ф. Важнёва. Жарким и сонным полднем встретил нас посёлок. Пока Александр Фёдорович с дочерью Светланой на другой машине ездил на кладбище навестить родные могилы, мы остановились у набережной. Она построена на высоком откосе, с неё хорошо смотреть на широкую в половодье реку. Цветёт сирень, черёмуха. Смешанный запах несёт вольный ветерок — не сильный, ласковый, освежающий. Прошли с Ириной к возрождающейся церкви. Видно, что восстановление идёт трудно. На месте некогда высокой каменной колокольни лишь несколько возвышается над крышей трапезной скромная деревянная звонница с несколькими небольшими колоколами. Значительная часть некогда величественного строения с чередой колонн по бокам до сих пор не отреставрирована. Вернулись к машине, созвонились с Важнёвым. Александр Фёдорович уже в Доме Левашёва — филиале местного краеведческого музея. Отправились туда. Это оказался добротный каменный двухэтажный особняк, постройки начала ХХ века. Внутри винтовая каменная лестница, с кованой металлической решёткой перил. Архитектурный «аромат» прошлого дореволюционного времени. Нас встретила директор музея Ольга Геннадьевна Бусловская. Тут на втором этаже выставочные залы и комната Музея земского доктора Ивана Дмитриевича Щукина, созданного стараниями С.И. Рогожкина: старый письменный стол, шкаф с немногочисленными книгами, на нём старая картина — по стилю похожему на ту, что осталась Николаю Офитову от деда. Видимо, такая изобразительная манера была модной и востребованной в те далёкие годы. Глядя на картину, не сразу и поймёшь: то ли это русский пейзаж, то ли европейский прошлых веков. Но написана со знанием дела, не дилетантски. В углу бюст врача, изготовленный благодарным пациентом. На столе множество копий фотографий, некоторые медицинские инструменты, настольная лампа прошлого времени — тяжёлая, массивная, камень с бронзой; металлическая чернильница в виде головы собаки (откидывающаяся крышка)… Позже ещё раз сюда зайду с Сергеем Ивановичем перед открытием выставки, и он подробно расскажет об истории каждого представленного здесь предмета. |
|
|
