| Это соглашение, в котором стороны, по крайней мере теоретически, соглашались на опосредованную власть Рима над Иллириком, повышало также Фессалоникийскую архиепископию, юрисдикиция которой распространялась в действительности на два гражданские диоцеза. В 421 г. Федосий II обнародовал закон, согласно которому Церкви Иллирика переходили под власть Константинополя, но папа Бонифаций и император Гонорий добились его отмены. Фессалоникийское викариатство не было формально упразднено, отчего может показаться, что оно приобрело по преимуществу отрицательные характеристики. Впоследствии его связи с Римом ослабели, но в то же время Иллирик избегал прямого вхождения в состав Константинопольского патриархата. В VI в. Юстиниан, желая почтить свой родной город, Первую Юстиниану (Justiniana Prima), предоставил местному архиепископу юрисдикию над всем диоцезом Дакия, который таким образом оказался изъятым из-под власти Фессалоники [Grani. 1925]. Этот новый церковный округ, теоретически независимый, Юстиниан превратил, по просьбе папы Вигилия, в апостольское викариатство. Власть понтифика над Иллириком во многих случаях была только формальной. Один документ конца VI в. показывает, что папы считали Иллирик находившимся в патриаршей юрисдикции Рима. Речь идет о списке митрополичьих престолов, которым в 591 г. святой Григорий Великий передал послание императора Маврикия. В него вошли: Фессалоника, Милан, Никополь, Юстиниана Первая, Крит, Скодра, Ларисса, Равенна, Кальяри и Сицилия. Отсутствие епархий «близ города Рима», у которых не было митрополита, не удивительно. Другие пропуски объясняются расколом (Аквилея, Салона) или вторжением варваров (Верхняя Мёзия и две Дакии). Папа и император Предания Римской Церкви и ее история способствовали тому, что папы лучше, чем их собратья на Востоке, представляли разницу между религиозным и политическим и более четко ограничивали императорскую власть в Церкви. В разгар акакианской схизмы папа Геласий в послании императору Анастасию (491 г.) выражает учение о двух властях [Ep. 1, ed. Thiel, I, 350–352, франц. пер. Dagron. 1996, P. 310]: «Две вещи, о царь, управляют миром: священная власть, которой обладают понтифики, и царская власть... Ты знаешь об этом, великодушный сыне, и только благодаря своему достоинству ты находишься во главе человеческого рода, преклоняешь благочестиво главу перед иерерахами, которые взяли на себя божественные вещи, и от которых ты научаешься путям спасения». И Геласий особо подчеркивает авторитет пап: «Твое благочестие ясно понимает, что никогда никто ни по какому человеческому поводу не может подняться выше привилегии и признания того, кого слово Христово поставило выше всего мира и которого почтенная Церковь всегда признавала и благочестиво поставляла на первое место». |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛЕВ СТИПП [Греч. Λων Στυππς; Стиппиот], свт. (пам. греч. 12 нояб.), патриарх К-польский (май 1134 - янв. 1143). До восшествия на Патриарший престол был священником и икономом в составе клира собора Св. Софии в К-поле. Сведений о Л. С. немного. Он был избран патриархом по смерти Иоанна IX Агапита . В период Патриаршества Л. С. было нек-рое затишье в богословских спорах в К-польской Церкви, принимались последние решения в отношении еретиков и раскольников, выявленных во время бурных споров эпохи имп. Алексея I Комнина (1081-1118). В мае 1140 г. Л. С. председательствовал на К-польском Соборе, который рассмотрел и осудил труды богослова Константина Хрисомала как сторонника ереси «энтузиастов», мессалианства (см. Мессалиане ) и богомильства . Большая часть сочинений Константина была сожжена (RegPatr, N 1007; Guillard. 1978). При Л. С. также было принято постановление, запрещавшее проведение магических сеансов и гаданий, распространенных среди светских людей. Поводом для этой меры стали некие обряды, совершавшиеся придворными у постели смертельно больной Зои, жены Алексея Комнина, сына севастократора Исаака (RegPatr, N 1010). В визант. рукописной традиции Л. С. было недостоверно приписано пророческое сочинение - один из вариантов апокрифических апокалипсисов Псевдо-Даниила (см. ст. Апокалиптика ) (L " Apocalisse apocrifa di Leone di Costantinopoli/Ed. R. Maisano. Napoli, 1975). Ист.: Rhalles, Potles. Syntagma. Τ. 4. Σ. 251-252; Τ. 5. Σ. 76-82, 133, 136; PG. 136. Col. 801-806. Лит.: RegPatr, N 1007-1010; Guillard J. Quatre procès de mystiques à Byzance (vers 960-1143)//REB. 1978. T. 36. P. 5-81; Magdalino P. The Empire of Manuel I Komnenos. L., 1993. P. 276, 407; Angold M. Church and Society in Byzantium under the Comneni, 1081-1261. Camb., 1995. P. 76-77, 282; Лебедев А. П. Очерки внутренней истории Византийско-вост. Церкви в IX, X и XI вв. СПб., 1998п. С. 185. Рубрики: Ключевые слова: АФАНАСИЙ I (1235 - 1315), свт. (пам. 24 окт. и в Соборе Афонских преподобных, пам. греч. 28 окт.), Патриарх К-польский (1289 - 1293) ДИОНИСИЙ I (до 1410 - 1492), свт. (пам. греч. 23 нояб.), патриарх К-польский (1467 - 1471 или 1472, 1488 - 1490) ИОАНН II КАППАДОКИЕЦ († 520), свт. (пам. греч. 25 авг.), патриарх К-польский (с 17 апр. 518), один из организаторов преодоления Акакианской схизмы ИОАНН III СХОЛАСТИК [Иоанн Антиохиец, Иоанн Сиримийский], патриарх К-польский (с 15 апр. 565), канонист, , свт. (пам. греч. 21 февр.) |
| 11 авг. 515 г. Г. подписал «libellus», или вероисповедную формулу (formula Hormisdae), где наряду с анафематствованием Нестория, Евтихия, Диоскора, Тимофея Элура, Петра Монга, Петра Кнафея провозглашалась анафема К-польскому патриарху Акакию и высказывалось требование принятия томоса папы Римского свт. Льва I Великого , а также выражалась идея необходимости пребывания в единстве с Римской кафедрой как хранительницей неповрежденного правосл. вероучения. Подписание формулы всеми вост. епископами являлось для Г. условием восстановления их общения с Римом. Из вост. епископов «libellus» подписал и вступил в общение с Г. только Никопольский архиеп. Иоанн и подчиненные ему епископы Ст. Эпира, о чем Г. весной 517 г. сообщил имп. Анастасию (Ibid. N 127). Тогда же Г. направил увещательные послания К-польскому патриарху Тимофею, «всем епископам, поставленным в странах Востока», монахам и народу (Ibid. N 128-130, 132). В ответ на недовольство Фессалоникийского архиеп. Дорофея, возмущенного тем, что находившийся в его юрисдикции Никопольский архиеп. Иоанн не уведомил его о своем поставлении, Г. направил послание, где указал на единство Иоанна с Римским престолом и призвал Дорофея вступить в общение с папой, обещая сохранить за Фессалоникийской митрополией данные ей прежними папами привилегии (Ibid. N 133-135). После смерти имп. Анастасия и вступления на престол имп. Юстина I (10 июля 518) поддерживаемый имп. семьей, клиром и народом К-польский патриарх свт. Иоанн II Каппадокиец созвал в К-поле Собор (20 июля 518), на к-ром было подтверждено почитание 4 Вселенских Соборов, восстановлены в диптихах имена папы Льва I, изгнанных за православие патриархов-исповедников свт. Евфимия и Македония II и всех поддерживавших их епископов и провозглашена анафема монофизитскому Антиохийскому патриарху Севиру . Осознавая необходимость восстановления общения с Римом всей Вост. Церкви, правосл. партия настаивала на повсеместном принятии решений К-польского Собора. 6 авг. того же года его решения были одобрены на Соборе в Иерусалиме, в сент.- на Соборах в Тире и Сирии Второй. В сент. 518 г. имп. Юстин отправил к Г. письмо, приглашавшее его прибыть в К-поль или прислать легатов для восстановления церковного единства. Одновременно с императором К-польский патриарх Иоанн направил Г. послание, в к-ром обещал анафематствовать патриарха Акакия, считавшегося в Риме главным виновником акакианской схизмы. |
| В начале великих христологических споров монахи выступили противниками столичного епископа Нестория, придерживавшегося еретических взглядов. В критический период с 448 по 451 г., непосредственно предшествующий Халкидонскому Собору (451), столичные монахи, напротив, в большинстве своем поддержали свт. Флавиана, архиеп. К-польского, отвергнув крайнюю монофизитскую доктрину архим. Евтихия ( Bacht. 1953; Meinhardt. 2011. S. 79-194). При имп. Зиноне (474-475, 476-491) монахи во главе с прп. Даниилом Столпником поддержали своим авторитетом патриарха Акакия (472-489), не принявшего узурпатора Василиска (475-476) и его промонофизитскую политику (Vita Daniel. Styl. 69-84// Delehaye. 1923. P 66-79). Однако, судя по тому, что Халкидонский Собор 451 г. ни разу не упоминается в Житии Даниила Столпника, религ. политика имп. Зинона не подвергается критике, а в адрес имп. Анастасия произносятся похвалы, монахи монастыря прп. Даниила были сторонниками «Энотикона», а не строгими халкидонитами. Другие столичные обители, напротив, отчетливо выражали свою прохалкидонскую позицию. Так, в период т. н. Акакианской схизмы между Римом и К-полем (484-519) монастырь акимитов и монастырь Диос (Тутус) поддерживали контакты с Римом, находясь, т. о., в оппозиции к К-польскому патриарху Акакию ( Bacht. 1953. S. 266-291). Эти 2 обители, а также мон-ри прп. Вассиана и прп. Матроны, основанные после 450 г., сопротивлялись религиозной политике имп. Анастасия и не принимали «Энотикон». О женском М. К-поля известно крайне мало. Имена игумений жен. мон-рей отсутствуют среди подписей под актами церковных Соборов, поскольку женщины в них не участвовали. Ранние источники упоминают только об общине диакониссы Олимпиады, которой адресован ряд писем свт. Иоанна Златоуста, а также с к-рой, видимо, связана его гомилия «К живущим вместе с девственницами» (CPG, N 4311). Трудно сказать, была ли эта община полноценным общежительным монастырем, ориентировалась ли она на древнюю традицию посвященных дев или традицию т. н. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАНН МАКСЕНЦИЙ [лат. Ioannes Maxentius], архим., лидер группы монахов из пров. М. Скифия (совр. Добруджа, Румыния), которые в 1-й пол. VI в. отстаивали теопасхитскую формулу (см. Теопасхизм ). Подробности жизни И. М. неизвестны. В источниках И. М. и его последователи упоминаются только в связи с теопасхитскими спорами между 518 и 523 гг. Скифские монахи во главе с И. М. получили известность в К-поле в 518 г. как ревностные приверженцы Халкидона, которые предлагали для толкования Халкидонского ороса ввести в церковное употребление формулу: «Един от Святой Троицы пострадал (или был распят) во плоти» - и т. о. отвести от правосл. вероучения обвинения монофизитов в том, что Халкидонский Собор якобы восстановил скрытое несторианство. Против позиции скифских монахов выступили к-польские монахи-акимиты, а также диак. собора Св. Софии Виктор и прибывший в К-поль Патерн, еп. г. Томы (ныне Констанца, Румыния), лично знавший И. М. и его сторонников. О спорах в К-поле известно гл. обр. из документов папского посольства, к-рое прибыло в К-поль в марте 519 г. для восстановления общения Церквей после акакианской схизмы . И. М. составил апологию «Исповедание о Христе», к-рая с особым письмом была представлена папским легатам ( Ioannes Maxentius. De Christo professio; Epistola ad legatos sedis apostolicae//PG. 86A. Col. 75-86). В апологии И. М. писал, что предлагаемая формула не является проявлением неуважения к Халкидону или утверждением, что орос неточно определяет правосл. веру. Объявлялась анафема тем, кто противопоставляли Халкидонскому оросу др. исповедания или считали его текст неполным. Группа скифских монахов отрицала обвинения оппонентов в попытках пересмотреть Халкидонский орос. Анафема Пелагию и Целестию должна была быть понятна папским легатам, знакомым с зап. ересями, тем более что пелагианство было осуждено Вселенским III Собором в Эфесе вместе с несторианством. Т. о. скифские монахи хотели подчеркнуть свою неприязнь к учению Нестория, в чем их пытались обвинить монофизиты. В апологии осуждался также Феодор Мопсуестийский как отступник от апостольского учения; его взгляды в значительной мере повлияли на несторианство. В конце апологии И. М. объявил об осуждении своих оппонентов диак. Виктора и еп. Патерна. |
| Так представляется это дело в истории. Мы, восточные, можем ссылаться на смысл факта, и этот факт говорит в нашу пользу: правило читается в списке постановлений собора, хотя фразы и цветистости говорят не в нашу пользу. Но здесь проявляется лишь различие характеров востока и запада. Головы, оценивающие факты по их смыслу, будут держаться восточного понимания халкидонского определения. Во всяком случае, мир в этот раз не был нарушен. Но церковный раздор вскоре последовал из-за акакианской схизмы. Акакий константинопольский явление довольно проблематичное. Он более или менее симпатизировал монофиситам и прислуживался гражданской власти. Халкидонский собор издал « ρος» и 28 правило. Василиск, желая присоединить монофиситов, вздумал отменить « ρος», но Акакий поднял бурю, потому что поколебать Халкидонский собор – значило свести к ничтожеству и значение константинопольской кафедры. Он наложил траур в церквах, и император должен был первоначально уступить, а потом даже лишился престола вследствие оппозиции Акакия и православных. Дело свелось к тому, что правительству в лице Зинона, нового императора, пришлось считаться с необходимостью действовать в пользу православия. Сам Акакий готов был мирволить монофиситам, но не мог теперь открыто стать на их точку зрения; поэтому он запутался в своих отношениях. В Александрии патриархом в это время был Петр Монг, умеренный монофисит, находившийся, к сожалению, под влиянием египетских монашеских масс. В Антиохии же патриархом был Петр Гнафевс, монофисит ревностный настолько, что сам Акакий хвалился тем, что никогда не имел с ним общения. На этом основании можно сомневаться в том, что составление νωτικν " а принадлежит Акакию. Между тем νωτικν послужил основанием для римского епископа к обвинению его в ереси. Осудить Акакия было легко. Он высказался благоприятно о Петре Монге, который принял νωτικν и был признан в качестве александрийского епископа. А сей последний был в общении с Петром Гнафевсом, хотя сам Акакий и хвалился, что никогда не имел с ним общения. В Риме не было голов, способных к догматическим тонкостям, но зато были хорошие юристы, тотчас увидевшие непоследовательность Акакия. Они смотрели на ересь, как на conmagies – проказу, заразу. Если Акакий и не был в общении с Гнафевсом, то имел соприкосновение с Монгом, имевшим общение с Гнафевсом, и, следовательно, путем контакта, зараза ереси через третье лицо делает и Акакия еретиком. |
| При этом, естественно, решено было пожертвовать Иоанном Талайем, который бежал в Рим и там получил поддержку. На запрос папы Римского Феликса, преемника скончавшегося в 483 г. Симплиция, о том, действительно ли Акакий вступил в общение с монофизитом Петром Монгом, получен был утвердительный ответ. Реакцией на него стал созыв Феликсом III собора в Риме, который 28 июля 484 г. объявил о низложении патриарха Акакия заодно с папскими легатами, отправленными в Константинополь для встречи с ним и с императором Зеноном, которые, несмотря на данные им инструкции, сослужили в имперской столице с Акакием, в их присутствии внесшем в константинопольский диптих имя Петра Монга. Разрыв общения между церквами Рима и Нового Рима продолжался 35 лет: с 484 по 519 г., и на Западе он получил название акакианской схизмы. После смерти Акакия в 489 г. на его место был поставлен Франт, или Флаита, скончавшийся несколько месяцев спустя, и уже в 490 г. столичную кафедру занял святой патриарх Евфимий, последовательный халкидонит. Склонявшийся в монофизитскую сторону император Анастасий отправил его в 496 г. в ссылку, но и его преемник Македоний тоже оказался приверженцем диафизитства. В 511 г. он был низложен и отправлен в ссылку в Евхаиты – город на черноморском побережье Понтийского диоцеза. На его место, по указанию Анастасия, был хиротонисан послушный императору Тимофей, приемлемый для местных монофизитов. Между тем бурные события происходили после Халкидонского Собора и в Антиохии. Характеризуя религиозные настроения жителей Сирии, A.B. Карташев писал: «Здесь богословие эллинов в школе Антиохии было явлением «аристократическим», не отражавшим вкусов масс. Носителями местного народного духа были монахи, а не епископы. В верхах епископата здесь господствовал образ мысли несторианский, а в низах – монофизитский. Тут веял дух восточного дуализма и спиритуализма. «Ревнители благочестия» находили миа физис более мистическим и более благочестивым лозунгом, чем дуо физис. Ни Павел Самосатский, ни ариане здесь не были популярны из-за их «нечестивого» уклона в отношении прославления Иисуса Христа... Здешним аскетам казалось, что правительство, римская церковь и Халкидонский Собор «несторианствуют»» 931 . |
| Так представляется это дело в истории. Мы, восточные, можем ссылаться на смысл факта, и этот факт говорит в нашу пользу: правило читается в списке постановлений Собора, хотя фразы и цветистости говорят не в нашу пользу. Но здесь проявляется лишь различие характеров Востока и Запада. Головы, оценивающие факты по их смыслу, будут держаться восточного понимания Халкидонского определения. Во всяком случае мир в этот раз не был нарушен. Но церковный раздор вскоре последовал из-за акакианской схизмы. Акакий Константинопольский – явление довольно проблематичное. Он более или менее симпатизировал монофизитам и прислуживался гражданской власти. Халкидонский Собор издал ρος [определение] и 28-е правило. Василиск, желая присоединить монофизитов, вздумал отменить ρος, но Акакий поднял бурю, потому что поколебать Халкидонский Собор – значило свести к ничтожеству и значение Константинопольской кафедры. Он наложил траур в церквах, и император должен был первоначально уступить, а потом даже лишился престола вследствие оппозиции Акакия и православных. Дело свелось к тому, что правительству в лице Зинона 106 , нового императора, пришлось считаться с необходимостью действовать в пользу православия. Сам Акакий готов был мирволить монофизитам, но не мог теперь открыто стать на их точку зрения; поэтому он запутался в своих отношениях. В Александрии патриархом в это время был Петр Монг, умеренный монофизит, находившийся, к сожалению, под влиянием египетских монашеских масс. В Антиохии же патриархом был Петр Гнафевс, монофизит, ревностный настолько, что сам Акакий хвалился тем, что никогда не имел с ним общения. На этом основании можно сомневаться в том, что составление νωτικν’а [энотикона – соединительного вероопределения] принадлежит Акакию. Между тем νωτικν послужил основанием для Римского епископа к обвинению его в ереси. Осудить Акакия было легко. Он высказался благоприятно о Петре Монге, который принял νωτικν и был признан в качестве Александрийского епископа. А сей последний был в общении с Петром Гнафевсом, хотя сам Акакий и хвалился, что никогда не имел с ним общения. В Риме не было голов, способных к догматическим тонкостям, но зато были хорошие юристы, тотчас увидевшие непоследовательность Акакия. Они смотрели на ересь как на contagio – проказу, заразу. Если Акакий и не был в общении с Гнафевсом, то имел соприкосновение с Монгом, имевшим общение с Гнафевсом, и, следовательно, путем контакта зараза ереси через третье лицо делает и Акакия еретиком. |
| В сакраментальном смысле все патриархи — только епископы. Так, на всех соборах, с III по VII вселенский, патриархи подписывались епископами. Но в обращении к ним и речи о них (на соборах — с IV вселенского) входит в силу титул архиепископа, но нет факта, чтобы константинопольский патриарх называл сам себя архиепископом. Еще позднее явилось название патриарха. С конца V в. оно начало даваться главным епископам и все более и более входило в силу, а в VIII и IX вв. является окончательно установившимся (константинопольского в VI в. титулуют αρχιεπσκοπος και πατριαρχης). Что касается до титула «вселенский», то в первый раз он на разбойничьем соборе усвояется Диоскору (так его назвал епископ Олимпий эвазский из Асии), затем на Халкидонском соборе назван «вселенским» Лев Великий, но не отцами собора, а в жалобах александрийцев на Диоскора, поданных на имя Льва и вселенского собора (в подписи легата Пасха-сина Лев Великий назван «universalis [греч. перевод οικουμενικςecclesiae papa»). Затем этот титул встречается в применении к Иоанну Каппадокийскому, патриарху константинопольскому, в 518 и 519 гг., но уже составляет нечто совсем обычное. Видимо, этот обычай установился во время «акакианской схизмы». Этот же титул, ничтоже сумняся, на востоке усвояют и папам: Гормисде (514—523), Бонифатию II (530—532), Агапиту I (535—536), Феодо-ру I (642—649), Мартину I (649—655), Домну (676—678), Агафону (678—681), Льву II (682—683), Иоанну V (685—686) и Иоанну VI (701—705). Смысл этого титула, конечно, очень широк. Титул «вселенского патриарха», конечно, не обозначает епископства только над некоторой частью вселенной, потому что и все епископы также могли бы называться вселенскими, но над «вселенной». Вселенский епископ тот, который стоит в центре. Византийские императоры титуловались δεσπται της οικουμνης. По аналогии с этим явился и титул «вселенский патриарх». Поэтому, когда в Риме узнали о таком титуле, которым величался константинопольский патриарх, то явилось недовольство. Из сличения всех мест в переписке Григория Великого получается тот вывод, что Иоанн сам себя вселенским не называл и с таким титулом не подписывался; следовательно, никакого новшества он не ввел. |
| Дальнейшая история отношений между Римом и Константинополем отличается тем же характером. Здесь выступает на сцену акакианская схизма. История этой схизмы окончилась, как известно, тем, что восточная церковь осудила ересь без вмешательства римской церкви и последняя восстановила с востоком общение. Торжество православия уже состоялось, когда приехали торжествовать это православие римские легаты (519 г.). Чего же они достигли? — унижения Константинополя. Они потребовали, чтобы были вычеркнуты из диптихов православные борцы, Евфимий и др., на том основании, что они преемствова-ли Акакию, и греки согласились, но опять по-своему. Отцы были вычеркнуты из диптихов, но были занесены в мартирологи, в святцы, и теперь чествуются как святые. И всегда было так. Когда с запада делались какие-либо требования, греки не думали об отпоре, а шли на компромисс. Адриан на VII вселенском соборе тоже отличился. Он поднял крик, требуя возвращения патримоний, отнятых у Рима императором, а также возбудил старый вопрос относительно титула οικουμενικς («вселенский»), но греки и здесь не сделали возражений, а пропустили в греческом переводе посланий Адриана места с неудобными для прочтения на соборе требованиями. Фотий доказал, что он создан из другого металла. Он был бы более прав перед историей, если бы сразу взял верный тон, но он сначала тоже держался традиционной политики. Но когда папа Николай занял твердое положение и притом, с его точки зрения, верное, когда он назвал Фотия λακς («мирянином») и νεφυτος («новообращенным»), Фотий понял, что теперь не время думать о компромиссах, а пора думать о борьбе. Правда, Фотий вступил на престол при жизни Игнатия. Но это обстоятельство не могло служить препятствием. Игнатий задним числом мог заявить о добровольном отказе. Но другой вопрос, когда Фотия называли мирянином и новообращенным. Еще на седьмом вселенском соборе против Тарасия римские легаты имели храбрость возражать, что он из мирян сразу был возведен в патриарха. История восточной церкви сложилась так, что подобные факты у нее встречались чаще, чем на западе, и она должна была отстаивать эту практику, но восточные уступили, и, по настоянию запада, было поставлено правило, чтобы не ставить патриархов из мирян. Но это правило обходилось. Так, например, Никифор был из мирян. При Фотии же этот вопрос был поставлен ребром. С канонической точки зрения Фотий ничего не папе; тогда он сам перешел в наступление и возбудил вопрос о неправильности римского учения о Св. Духе. Смелая манера Фотия и вообще его правление и попытка разделения церквей характерны принципиальной постановкой вопроса — именно, греческая церковь переходит в наступление, отвечает не поклонами, а ударами, и на западе это произвело сильное впечатление. |
|
|
