| А так, могу сказать, что у масс нет не только запроса на Христианство. Массы отучены голливудской традицией кино, как аттракциона, от восприятия исторического кино как такового. Люди привыкли уже к полусказочной условности, которая во всей красе представлена, например, в фильме «Легенда о Коловрате». Фильм «Ярослав» действительно – не иллюстрация к учебнику по истории. Реальной фактологии будет куда больше в фильме «Ярослав Мудрый» 1981 года. А «Ярослав» 2010 года больше знакомит зрителя с основными мотивами, которые характеризуют ту историческую эпоху: это Крещение Руси, которое было далеко не быстрым процессом, как то может показаться, борьба с работорговлей, освоение русскими новых земель в Поволжье, фильм приурочен к тысячелетию города Ярославля; наконец, становление такого выдающегося правителя и просветителя Русской земли, каким был князь Ярослав Мудрый, сын и наследник Владимира Святого. Павел Тихомиров: Пока хотелось бы остановиться на наиболее часто критикуемых эпизодах фильма. Критикуемых с исторической точке зрения. Ну, вот к примеру сцена с медведем. Ярослав зарубил тотемного зверя, и кудесник заявляет, что, дескать «Такова воля Велеса!» Мне кажется – это очень удачная находка сценариста. А то, что согласно легендам медведь был зарублен при иных обстоятельствах, так ведь задача искусства не воспроизвести некую летописную версию, а встроить этот факт в интересный и яркий контекст. Леонид Болотин: Конечно, никакого племени медведей не было, но на Стрелке Волги и Которосли с протокой Медведица было поселение Мерян Медвежий Угол, где в небольшом распадке жил тотемный медведь, который местными почитался как живой Волос или Велес. Когда Князь Ярослав Владимирович пришел туда с дружиной, мерянские волхвы или кудесники натравили на Князя прикормленного медведя, и Князь зарубил его секирой. Отсюда печати и клеймы Ярославля: медведь на задних лапах с секирой на плече. Когда российская городская геральдика стала оформляться, такое изображение стало при Императрице Екатерине Великой официальным гербом Ярослава. |
| Ярослав расширял область русского мира подчинением новых земель. Кроме приобретения червенских городов от Польши, он счастливо воевал с Чудью и в 1030 году основал в чудской земле город Юрьев, названный таким образом по христианскому имени Ярослава, нареченного Юрием в крещении. В 1038 и 1040 годах он предпринимал походы на ятвягов и Литву и заставил их платить дань. Червенские города все еще составляли спорную область между Польшей и Русью, но Ярослав укрепил их за Русью тем, что помирился и породнился с польским князем Казимиром. Ярослав отдал за него сестру свою. Казимир возвратил вместо вена восемьсот русских пленных, некогда захваченных Болеславом: в те времена очень дорожили людьми по скудости рук, необходимых для обработки полей и для защиты края. По всем вероятиям, в это время Казимир уступил русскому великому князю окончательно и червенские города, а за то Ярослав пособил ему подчинить себе Мазовию. Не так счастливо кончилась у Ярослава морская война с Грецией, последняя в русской истории. Раздор произошел по поводу ссоры между русскими купцами и греками, во время которой убили одного русского. Ярослав в 1043 году отправил против Византии сына своего Владимира и воеводу Вышату, но буря разбила русские суда и выбросила на берег Вышату с шестью тысячами воинов. Греки окружили их, взяли в плен и привели в Царьград. Там Вышате и многим русским выкололи глаза. Но Владимир на море счастливо отбил нападение греческих судов и воротился в отечество. Через три года заключен был мир; слепцов отпустили со всеми пленными, а в утверждение мира греческий император Константин Мономах отдал дочь свою за сына Ярославова Всеволода. Это было не одно родство Ярослава с иноземными государями своего времени. Одна дочь его, Елисавета, была за норвежским королем Гаральдом, который даже оставил потомству стихотворение, в котором, воспевая свои бранные подвиги, жаловался, что русская красавица холодна к нему. Другая дочь, Анна, вышла за французского короля Генриха I и в новом отечестве присоединилась к римско-католической церкви, тогда еще только что отпавшей от единения с восточною. Сыновья Ярослава (вероятно, Вячеслав и Святослав) были женаты на немецких княжнах. |
| Через год, в 1233 году крестоносцы и бояре-изгнанники с князем Ярославом Владимировичем взяли Изборск, но ненадолго – псковский отряд с переяславской дружиной отбили город и взяли в плен князя-изгоя, который был отправлен в оковах в Переяславль, из которого, правда, вскоре бежал к немцам. Академик В. Янин в своей работе «Новгородские посадники», изданной в Москве в 1962 году, писал: «Утвердившись в Новгороде, князь Ярослав следует старой суздальской политике и стремится вбить клин между боярскими группировками, активизируя внутреннюю борьбу боярства. Летом 1215 года он производит расправу над Якуном Зуболомичем, новоторжским посадником Фомой Доброщиничем, тысяцким Якуном Намнежичем. У последнего по приказу князя разграблен двор и схвачена семья. Одновременно «прусе» убивают Острата и его сына Луготу, «князь же о том пожале на новгородци». Отметим, что в ходе этого конфликта посадник Юрий и Твердислав Михалкович оказываются в разных лагерях. Посадник пытается, правда неудачно, защитить тысяцкого Якуна. Твердислав же называется в числе «прусов», поддержаных Ярославом. «Того же лета поиде князь Ярослав на Торжок, понявши с собою Твердислава Михалковича, Микифора, Полюда, Сбыслава, Семеона, Олексу и много боляр и, одарив, присла в Новгород». Из Торжка Ярослав Всеволодович начинает длительные переговоры, а затем войну с Новгородом, напомощь которому снова пришел Мстислав Мстиславич. В Новгороде начинаются сильнейший голод и эпидемия. Отвергая все предложения новгородцев, Ярослав тем самым сам содействует новому сплочению боярства. Говоря о возникновении во время борьбы с Ярославом Всеволодовичем боярского союза всех группировок, мы имеем прямое свидетельство того, что это сплочение было вполне официальным и даже сопровождалось крестоцелованием – «целовали бяху крест честный ко Мстиславу со всеми новгородци, всем одинако быти». Утеря князем значительной доли влияния наблюдается и в деятельности Ярослава Всеволодовича, и в деятельности Мстислава Удалого. Ярослав является идейным наследником своего отца с его политикой «разделяй и властвуй». Пытаясь восстановить положение княжеской власти, он стремится активизировать борьбу между боярскими группировками, с тем, чтобы опереться на поддержку части боярства, по после ряда просчетов терпит неудачу и наталкивается на союз боярства против князя. Мстислав умеет ладить с представителями разных боярских групп, мирясь с обстановкой в Новгороде и, не имея сил решительно противопоставлять свою власть республиканской власти, не цепляется за новгородский стол и оставляет Новгород, как только для него возникает более заманчивая перспектива неограниченной власти вне Новгорода. |
| Город Новый Торг или Торжок, новгородский пригород, в предшествовавшее время получил важное торговое значение. Новоторжцы стали соперничать с новгородцами и, естественно, желали большей или меньшей независимости от Новгорода. Положение Торжка было таково, что добрые отношения с суздальской землей были для его жителей крайней необходимостью. Как только у Новгорода наступал разлад с суздальскими князьями и начинались враждебные действия со стороны последних против Новгорода, прежде всего доставалось Торжку: суздальские князья захватывали этот пограничный город новгородской земли. Так в 1181 году Всеволод Юрьевич, рассорившись с новгородцами, не в силах был добраться до самого Новгорода, но взял Новый Торг и разорил его. И прежде бывали примеры, что те новгородские князья, которые были подручниками суздальских князей, будучи изгнаны из Новгорода, уходили в Торжок и находили себе там упор, чтобы с помощью, получаемой из суздальской земли, вредить Новгороду. (Так в 1196 году поступил князь Ярослав Владимирович). На этот раз Ярослав Всеволодович поступал решительнее. У него уже был пример в суздальской земле, где князья подняли значение пригорода Владимира и унизили достоинство старых городов: Ростова и Суздаля. По примеру отца и дяди, Ярослав хотел произвести то же на новгородской земле: сделать Новый Торг столицею земли, а Новгород низвести на степень пригорода. Обстоятельства помогали ему. На новгородской земле мороз побил хлеб; сделалась дороговизна, страшная для бедных людей. Ярослав не пускал в Новгород ни одного воза с хлебом. В Новгороде начался голод. Родители из-за куска хлеба продавали детей своих в рабство. Люди умирали с голоду на площадях, на улицах; мертвые валялись по дорогам, и собаки терзали их. Новгородцы послали к князю Ярославу просить его к себе, но Ярослав ничего не отвечал им и задержал посланных. Новгородцы вторично послали к этому князю с такою речью: «Иди в свою отчину к Св. Софии, а не хочешь идти - так скажи». Ярослав снова задержал посланных и ничего не сказал Новгороду, но на этот раз только позаботился о том, чтобы вывезти оттуда свою жену, дочь Мстислава Мстиславича. Он велел останавливать на дорогах новгородских гостей и держал их в Торжке. Тогда, по словам летописца, в Новгороде была великая печаль и вопль. |
| 355 В версии Снорри роль Ярослава в возведении Магнуса на трон в Норвегии не столь очевидна, как в более ранних памятниках. Ср., например, в Fask: «Тот конунг не соглашался, боясь, что они предадут его так же, как его отца». 356 Эймунд, сын Хринга, сына Дата, сына Хринга, сына Харальда Прекрасноволосого, – четвероюродный брат Олава Харальдссона. 357 Конунга Бурицлава традиционно отождествляют со Святополком Владимировичем (Окаянным), князем туровским, с 1015 по 1019 г. великим князем киевским, объясняя замену имени тем, что в борьбе Ярослава со Святополком, значительную роль играл польский князь Болеслав I Храбрый (992–1025), его тесть, и тем, что «летопись, при описании этих столкновений, имя Болеслава ставит первым» и «в лагере Ярослава говорится, прежде всего, о борьбе с Болеславом» (Лященко 1926б. С. 1072). Имя «Бурицлав», к тому же, известно сагам (см. также: Cook 1986. Р. 69). Об ином толковании этого имени см. ниже. 358 Вартилава традиционно отождествляют с полоцким князем Брячиславом Изяславичем (ум. в 1044 г.), племянником Ярослава Мудрого. А. И. Лященко (1926. С. 1086) объясняет превращение племянника Ярослава в его брата тем, что «русские князья разных степеней родства называли себя и официально, и в частной беседе, братьями» (О термине «брат» в среде древнерусских князей см.: Колесов 1986. С. 55–57). Р. Кук небезосновательно полагает, что фигура Вартилава являет собой соединение двух образов – Брячислава, от чьего имени образовано имя «Вартилав» и чья резиденция (Палтескья – Полоцк) упоминается в тексте, и Мстислава Владимировича, князя тмутараканского, который, как и Вартилав в «Пряди», заключил с Ярославом мирный договор, а после смерти оставил свой удел Ярославу (Cook 1986. Р. 69). 359 Кэнугард (Kœnugarðr) – древнескандинавское обозначение Киева (см.: Джаксон, Молчанов 1989; Джаксон 2001а. С. 64–68). 360 Здесь, термин riki «государство» (в русском контексте «княжество») соединен с названием города Киева. Как правило, для обозначения княжеств, в памятниках древнескандинавской письменности использовались формы множественного числа от названий городов – их столиц. |
| «Составитель устава Ярославова, замечает историк, присоединяет к своим денежным пеням телесные наказания со стороны гражданской власти». И это замечание не соответствует истине. Возьмем, хотя бы, постановления о поджоге. «Переветнику и зажигальнику – тем живота не дати», читаем в Псковской Судной грамоте. «Зажигальнику, ведомому лихому человеку, живота не дати», находим в Судебнике Ивана III. Источник этих постановлений XV в. заключается в упомянутом Судном Законе, входящем в состав Устава Владимира Мономаха : «Аще за какую вражду или заграбления ради зажигает храмы (жилища), или села, или хлевы, или гумно и иже зажигает – мечем усекается». Не признавая подлинности уставов Владимира, Всеволода Владимировича и Ярослава, акад. Голубинский в то же время вполне признает подлинность грамоты смоленского князя Ростислава Мстиславича, данной Смоленской епископии в 1150 г., грамоты, известной в единственном «не совсем исправном» списке (стр. 412). Посмотрим, что есть оригинального в этой грамоте, по сравнению с «под- —344— ложными» грамотами. Суду епископа в ней предоставляются след. дела: 1) «роспуст» – то же в уставе Владимира; 2) «аж водит кто две жоне» – то же в уставе Ярослава; 3) «аще кто поимется чрез закон» – тоже в уставах Владимира («смильное заставание») и Ярослава («аще муж от жены блядет»); 4) «аж уволочет кто девку» – то же в уставах Владимира («умыкание») и Ярослава («аще кто умчить девку»); 5) «аж ту женку» – то же в уставе Ярослава («аще кто пошибает… боярьскую жену»); 6) «вопрос» (ср. в лет. 912 г. Олег «бе прежде въпрошал волхъвов-кудесник»), «зелья и душегубства» – то же в уставах Владимира и Ярослава; 7) «аж бьетася две жене» – то же в уставе Ярослава и более подробно в уставе Владимира; 8) «аж церковный человек дойдет чего» – то же в обоих уставах более подробно; 9) «аж кого Бог отведет церковных людей, а не будет зла ничего церкви». Выражение кого Бог отведет употреблялось в смысле «кто умрет». Постановления касательно ответственности или вознаграждение после смерти лица мне неизвестны ни в каких других памятниках до XIV в., кроме смоленской же договорной грамоты (с Ригою и Готландом) ок. 1230 г; здесь мы читаем: «Аже смолянин… не расплатив ся поидеть к Богови, а кто его задьницю (наследство) възьмет, тем и гостиный тъвар даст». 10) «Аж будет тяжа или продажа епископля» – в последнем постановлении мы встречаемся с совершенно новым и оригинальным явлением в истории русской церкви, с выступлением духовенства на арену торговли. Слово «продажа» я понимаю здесь не в смысле «денежной пени за преступление», как это понимает Срезневский, а в современном (и древнем) смысле «отдачи за деньги». Грамота Ростислава освобождала духовенство от торговых пошлин и этим должна была сильно двинуть духовенство по пути приобретений и вообще торговых сделок. Если такого рода постановлений нет ни в одной из грамот, подлинность которых отрицает акад. Голубинский, то это обстоятельство говорит, конечно, в пользу подлинности их, а не против её. |
| 606 Скандинавская традиция («Сага об Олаве Святом») также считает мать Анунда Якоба славянкой («дочерью ярла из Страны Вендов»), но называет ее не Эстрид, а Эдлой, и не женой Олафа Шётконунга, а его наложницей (Снорри Ст. С. 228); о наличии у Олафа наложницы знает и Адам (II, 59; III, 15), считая, что ее сыном был король Эмунд. Между тем, согласно «Саге об Олаве», детьми от Эдлы было все потомство Олафа Шётконунга (Якоб, Эмунд, Астрид, Хольмфрид), за исключением Ингигерд. Думаем, в этом отношении саговая генеалогия более точна, нежели приведенная у Адама. Дочь Олафа Шётконунга Астрид (жена Олафа Святого), о существовании которой хронист не знает, названа явно в честь матери (что может служить подтверждением сведений Адама об имени ободритки), а в том, что Астрид и Ингигерд были от разных матерей, видимо, надо положиться на «Сагу об Олаве», поскольку этот генеалогический момент слишком важен для ее сюжета (Олаф Святой вынужден отказаться от Ингигерд и довольствоваться Астрид). 608 Ярослава Владимировича Мудрого. Брак состоялся в 1019 г. и скреплял новгородско-шведский союз во время борьбы Ярослава, тогда новгородского князя, за Киев против своего брата Святополка. Сведения о браке вошли также в скандинавскую традицию (см. т. V данной Хрестоматии, а также ДР. С. 508–515 [V, 4.1]), которая косвенно отразилась и у Адама, на что указывает сама «скандинавизированная» форма имени Ярослава – Gerzlef. Зато имя дочери Олафа, вышедшей за Ярослава Мудрого, в скандинавских источниках звучит несколько иначе – Ингигерд (Ingigerðr)’, под этим именем она и вошла в историографию. Следует, однако, отметить, что в самом раннем из скандинавских памятников, сохранивших сведения о браке Ярослава, «Обзоре саг о норвежских конунгах» (записан ок. 1190 г.), форма имени близка к приведенной Адамом – «Ингирид» (Ingiriþr: Ágrip. Р. 44). Излагаемая Адамом генеалогия Инград-Ингигерд несколько отличается от родословия, принятого сагами (см. примеч. 606), но и саги, и «Хроника» солидарны в одном: Ингигерд была дочерью от законной жены (она единственная из потомства Олафа «ведет свой род от рода упсальских конунгов»: Снорри Ст. С. 238). Положение Ингигерд было, безусловно, выделенным (именно к ней сватается первым делом норвежский король Олаф Святой) – как по происхождению, так, видимо, и по возрасту: Теод(о)рик, автор «Истории о древних норвежских королях» (кон. 1170-х гг.), называет ее «перворожденной» (primogenita) короля Олафа (Theod. Hist. 16. Р. 29). |
| Далее, как сообщают факты его биографии: " большую роль в создании и боевых действиях Северо-западной армии генерала Юденича под Петроградом в 1919 г. играл командир 2-й дивизии, произведенный в генерал-майоры 24 июля 1919 г. Михаил Владимирович Ярославцев " В январе 1920 г. генерал воюет под Нарвой, в это время он " ...состоит на службе в Северо-западной Армии Начальником 3 -ей стрелковой дивизии " Документы, хранящиеся в приходском архиве, сообщают, что в октябре того же года " начальник Волжской пехотной дивизии генерал-майор Ярославцев " командируется в город Пинск Затем, согласно консульским сведениям, из Эстонии Михаил Владимирович вместе с супругой Евгенией Семеновной в 1921 г. перебирается в Польшу, в лагерь для интернированных в Ломже под Варшавой. Из Польши путь лежит в Германию. Вслед за этим - Франция. В эмиграции в начале 30-х годов, теперь уже бывший генерал, проживал во французском городе Ницце, где был автором ряда ценных статей ( " Служба связи Ливенцов и Северозападников " , а также в Шанхайской газете " Время " в 1930 г. и дальше) Об условиях жизни в эмиграции свидетельствуют документы. Господин Ярославцев приехал в Париж в сентябре 1923 г. с беженским паспортом, выданным в Варшаве (3 января 1921 г.) и устроился консьержем за 200 франков в месяц, плюс жилье. Затем с февраля 1923 по июль 1924 гг. был разнорабочим на одном из заводов. В этом же году трудился на временной работе на одном из Парижских вокзалов, вновь пришел на завод с октября 1924 г. по февраль 1925 г. Есть среди справок выданных заводским управлением пробелы, затем - вновь прием на работу. С мая 1926 г. по июль 1927 г., потом перерыв и с сентября по декабрь 1927 г. - тот же завод " Ситроен " . Этот завод был построен в Париже, в одном из районов, расположенных недалеко от Эйфелевой башни, в годы первой мировой войны, с целью обеспечения военных заказов. Основателем и хозяином завода был некто Андре Ситроен, сын богатого еврейского выходца из Одессы, по фамилии Цитрон. Работавший в те годы в Париже русский военный агент записал следующее: " Начав со сборки отдельных частей, заказанных на мелких существующих заводах, Ситроен, постепенно открывая цех за цехом, развертывая и механизируя производство, занял через два-три года второе после Рено место во французской автомобильной промышленности. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 136 голосов: 3.9 из 5) Своевольство новгородцев от 1155 до 1167 года Прежде, чем мы будем говорить о том, какими были Новгородцы при великом князе Юрии Владимировиче Долгоруком, надо рассказать читателям их историю. Вы помните, что Новгородцы почти еще в самом начале Русского государства были уже непокорны своим князьям, жившим в Киеве. В то время мудрая княгиня Ольга усмирила их. Они потом боялись храбрых князей: Святослава I, Ярослава I, их благодетеля, и Владимира Мономаха ; но несогласные дети Ярослава и Мономаха, беспрестанно ссорясь между собой и стараясь вредить друг другу всеми возможными средствами, часто были так слабы, что и смирные подданные осмеливались не слушаться их! А о Новгородцах и говорить нечего! Они выгоднее всех других Русских вели свои торговые дела не только с соседними народами, но даже с Данией и с Немецкими городами. Торговля доставляла им богатство, а богатство делало их гордыми. Они сочинили себе девиз: «Кто против Бога и Великого Новгорода?» — и делали в этом Великом Новгороде все, что хотели. Чтобы поднять тревогу в городе и собрать Новгородских граждан на совет, стоило только ударить в большой колокол, висевший на Дворе Ярослава, и граждане тотчас сходились обсуждать свои дела. Такое собрание Новгородцев называлось Вече, а большой колокол — Вечевым колоколом. После смерти Мономаха этот колокол звонил часто, потому что Новгородцы начали с тех пор очень своевольничать. Так, при великом князе Ярополке Владимировиче они, досадуя на своего князя Всеволода Мстиславича, внука Мономаха, несколько раз сменяли посадников; бросили с моста и утопили в реке одного из главных чиновников; наконец, посадили под стражу самого князя со всем его семейством и только тогда выпустили, когда приехал в Новгород новый князь, выбранный народом. Этим князем был Святослав Олегович. С этого времени Новгородцы уже не считали себя подвластными Киевскому государю, а называли себя вольными людьми. Через два года они изгнали и Святослава и призвали к себе княжить Ростислава Юрьевича, сына Суздальского князя. И он пробыл не более двух лет. |
| под 1038 годом – «иде Ярослав на Ятвяги» под 1040 – «Ярослав иде на Литву» под 1041 – «иде Ярослав на Мазовшаны в лодьях» (без сомнения по Бугу) под 1047: «Ярослав иде на мазовшаны и победи я и князя их уби». Ярослав раздробил Русь на уделы. Тогда восточная половина гродненских пределов принадлежала князьям Туровским, западная же с городами Брестом, Дорогичином и Мельником – Владимиро-Волынским. Сначала область Владимиро-Волынская отдана была младшему сыну Ярослава Игорю, в 1056 году Ростиславу Владимировичу, в 1077 году Олегу Святославичу. В 1113 году утвердился в западной Руси Владимир Мономах . Владимир Мономах отдал Гродно вместе с рукою дочери своей Агафии Всеволоду Давидовичу, отец которого – Давид Игоревич, был князем Владимиро-Волынским (1086 г.). В 1141 году Великий князь Всеволод Олегович отдал Брест своим шуринам Святополку и Владимиру Мстиславичам, а в 1142 г. родственникам своим Давидовичам, которые составили против него союз, чтобы овладеть уделами: Берестьем, Дрогичином, Брянском. В 1144 году Гродненские князья Борис и Глеб были в союзе Великого князя Всеволода Олеговича против Владимирка, князя Владимиро-Волынского. 388 В 1168году Великий князь Мстислав послал своего брата Романа княжить в Новгороде, а родственнику своему Владимиру Мстиславичу дал в удел Полонную и Дорогобуж (в Гродненских пределах), откуда он изгнал вдовствующую княгиню (вопреки клятвы). В Гродненском княжестве почти независимо княжил тогда потомок Всеволода Давидовича. Однако дружина Гродненская помогла Мстиславу взять Киев. В 1188 году Роман Мстиславич (Волынский) по единодушию избранный вступил на престол Галицкий. В 1200 году он ходил на Литву. В 1204 году Папа Иннокентий III предложил ему королевский венец, но Роман сказал: «Ценою своей крови я приобрел города, а не вероотступничеством; я следую старому обычаю предков, которые возвеличили мое отечество». В 1205 году он был убит коварно (на охоте). Малолетний Даниил в 1212 г. в виду гонения укрывался со своею матерью в Каменце, а в следующем году он получил Владимир-Волынский, и потом завладел Брестом и другими городами по обеим сторонам Зап. Буга (он был женат на Анне, дочери Мстислава Мстиславича Удалого), а в 1234 году он окончательно занял всю Галицию. |
|
|
