| Скачать epub pdf 104. Игорь Святославич, в св. крещении Георгий, князь северский, потом черниговский сын Святослава-Николая Ольговича, князя черниговского, от второго брака с дочерью Петрилы I, посадника новгородского, неизвестного по имени (прославленный герой древнейшего русского стихотворения под названием «Слово о полку Игореве»). Родился в Чернигове весной 1151 г.; уже семилетним ребенком ополчался с отцом на врагов великого князя Изяслава III (см. 105) в 1158 г.; по смерти отца не получил никакого удела от двоюродного брата своего Святослава Всеволодовича, именовавшегося великим князем киевским, в 1165 г.; был в рати св. Андрея Боголюбского, великого князя всей Руси, взявшей Киев приступом 8 марта 1169 г.; прославился разбитием ханов половецких Кобяка и Кончака близ урочища Олтавы (ныне Полтава) на р. Ворскле, 20 июля 1171 г.; был в рати св. Андрея Боголюбского, неудачно подступившей к Вышгороду киевскому в 1173 г.; ходил с князьями на половцев за р. Сулу в 1179 г.; по смерти брата своего Олега сел на стол Новгород-Северский в январе 1180 г.; на время похода Святослава Всеволодовича, князя черниговского, против великого князя владимирского, оставлен «блюсти Чернегова», потом ходил с тем же Святославом к Друцку, а на возвратном пути оттуда, предводя половцами, разбит черными клобуками князя Рюрика смоленского у Белгорода в 1181 г.; побил половцев на р. Хороле (февраль) и приютил у себя в Путивле княжича Владимира галицкого, шурина своего, бежавшего от отца, в 1183 г.; поражен половцами за р. Доном и взят ими в плен, из которого, однако, бежал (обстоятельства эти – предмет «Слова о полку Игореве») и возвратился домой в 1185 г.; ходил на половцев в 1191 г.; выезжал с князем черниговским к Карачеву (уездный город Орловской губернии) для похода на Рязань, который, по неразрешению великого князя владимирского, не состоялся, в 1194 г.; оставшись старейшим в роде Ольговичей, сел на столе Черниговском в августе 1198 г. Умер в 1202 г. О месте смерти его и погребения тела сведений нет. Князь Игорь северско-черниговский был женат на дочери Ярослава Осмомысла, князя галицкого, неизвестной по имени, и имел от нее пять сыновей, из которых трое (Роман, Святослав и Ростислав), княжившие в земле галицкой, повешены галичанами за жестокость свою в 1212 г. Читать далее Источник: Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови/сост. М.Д. Хмыровым. - Санкт-Петербург : [б. и.], 1993. - 165, с., ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| XII в., сближающей ее с аналогичными постройками в Польше, Чехии и Венгрии, являются вскрываемые раскопками небольшие центрические храмы - ротонды и квадрифолии. Назначение их не вполне понятно, возможно, то были церкви малых пригородных мон-рей или боярских вотчин. Эти формы отражались и в деревянном церковном зодчестве. Вероятно, к рубежу XII-XIII вв. (не позднее 1194, если эта дата читается в граффити на стене храма - Рождественская Т. В. Древнерус. надписи на стенах храмов: Новые источники XI-XV вв. СПб., 1992. 84. C. 125-126) относится создание ц. во имя вмч. Пантелеимона в Галиче, дошедшей до наших дней, хотя и с перестроенным верхом. Ряд технических особенностей и элементы декора роднят этот древнерус. по общим формам храм с памятниками цистерцианской архитектуры, особенно в Венгрии. Скорее всего в 1-й трети XIII в. была построена вскрытая раскопками каменная церковь в г. Василеве (ниже Галича по Днестру). После перерыва, вызванного монголо-татар. нашествием (в 1241 был разрушен Галич), каменное церковное строительство в Г. е. возобновилось не позднее кон. XIII в., когда во Львове, в 1268 г. ставшем стольным городом Галицкого княжества, была построена ц. во имя свт. Николая Мирликийского. Церковь в Василеве. XIII в. Реконструкция Г. Н. Логвина Церковь в Василеве. XIII в. Реконструкция Г. Н. Логвина О мон-рях на территории Г. е. в домонг. время известно очень мало. Мон-рь с ц. во имя св. Иоанна Предтечи в Галиче упоминается в Ипатьевской летописи в связи с погребением здесь в 1188/89 г. кн. Ростислава Иоанновича, двоюродного племянника Ярослава Осмомысла (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 665). Под 1240 г. в Галицко-Волынской летописи находим известие о небольшом (по археологическим данным, площадью 0,5 га) Богородицком мон-ре в г. Синеводске (по др. чтению, Синеволодске) в верховьях р. Стрый (Там же. Стб. 787). После 1269 г. галицкий кн. Лев I основал Георгиевский мон-рь во Львове. В кон. XIII в. свт. Петр , буд. митр. Киевский и всея Руси, построил на свои средства Спасо-Преображенский мон-рь на р. |
| Есть известия, хотя и не вполне доказанные, что дочь Всеволода Янка (Анна) завела при Андреевском женском монастыре в Киеве училище для обучения девиц, что во Владимире Волынском в конце XI b. были училища, ради «смотрения» которых был назначен некто Василий, повествователь об ослеплении князя Василька, что Роман Ростиславич Смоленский, строя училища, держал при них учителей даже греческих и латинских и истощил на них все свое имение, что Галицкий князь Ярослав Осмомысл распорядился, чтобы школы и учителей содержали на свой счет монастыри, что Константин Всеволодович Ростовский постоянно держал при себе ученых людей, покупал греческие книги и составил у себя библиотеку, в которой было до 1000 книг. Некоторые из князей сами лично занимались перепиской книг, например Владимир Василькович Галицкий и княжна Ефросиния Полоцкая. Но главными ревнителями и распространителями христианского образования были, конечно, люди духовные, между которыми всего более было людей, по выражению летописей, «хитрых книгам и учению». Оттого и самые средоточия образования — школы и библиотеки — были при церквах и монастырях. Кроме упомянутых школ в Киеве, Новгороде и на Волыни, в житиях Авраамия Смоленского и Феодосия Печерского упоминаются еще школы в Смоленске и в Курске; наверное, были они и в других местах, где были церкви и монастыри. Духовные же лица заботились главным образом и об умножении книг, усердно занимаясь их перепиской. Книги в то время были еще великой редкостью и стоили очень дорого. Собирание их по своей трудности и ценности, кроме князей, доступно было только богатым владыкам и монастырям. В монастырях на это дело смотрели, как на великий богоугодный подвиг, и некоторые иноки посвящали книжной переписке все время, остававшееся у них от молитвы. Для списывания и собирания книг некоторые монастыри иногда нарочно посылали своих иноков на восток в Константинополь — в монастырь Студийский и на Афон. Само собой понятно, что, будучи всем обязана церкви, древнерусская книжность вся носила религиозный характер. |
| После смерти в 1199 г. Владимира Ярославича, сына Осмомысла, брата жены Игоря, Галицкое княжество оказалось выморочным, и его действительно захватил Роман Мстиславич Волынский. Однако до его гибели в 1205 г. сыновья Игоря Святославича не претендовали на Галич. Только по приглашению галицких бояр они втянулись в шестилетнюю борьбу за Галицкое княжество в 1205-1211 гг. Поэтому нет основания говорить о вражде Святославичей с Романом Мстиславичем. Наоборот, в 1202 году Роман рассорился с Рюриком и три года воевал с ним, пока силой не постриг его в монахи. Следовательно, нет ни каких оснований полагать, что «Слово о полку Игореве» было написано в 1198-1199 гг. до захвата Романом Мстиславичем Галича. Чаще всего называют события 1180 г., когда Кончак выступал союзником Ольговичей против Мономаховичей. Спасаясь от дружинников Рюрика Ростиславича, Игорь Святославич и Кончак бежали вместе в одной ладье. Возможно, тогда и договорились о свадьбе. Н.С. Демкова проводит интересное сопоставление «сна Святослава» с реальными событиями последних дней князя, описанных в Киевской летописи: разболевшись, князь Святослав вынужден был возвратиться из Корачева (в нем он в 1185 г. узнал и о поражении Игоря) в Киев и «ехаша лете на санехъ, бе бо нечто извергълося емоу на нозе». Затем в насадах по Десне спустился к Киеву, а оттуда, в пятницу, приехал в Вышгород, чтобы поклониться святым страстотерпцам Борису и Глебу за два дня до их праздника, и заехал в Кириллов монастырь поклониться «отню гробу», однако не сумел этого сделать, поскольку не нашел священника с ключом, а дожидаться его уже не было сил. В субботу, 23 июля, в канун праздника святых мучеников Бориса и Глеба, посетил церковь в Киеве, «яко последнюю свою службоу принося, в неделю же празднику бывшю, и не може ехати с нового двора, но тоу и празднова праздникъ святоую моученикоу». Силы все больше покидали его и «отемняющи языкъ, и возбноувъ», то есть, очнувшись от сна, спросил княгиню, когда наступит праздник св. Маккавеев (1 августа), в который умер его отец – князь Всеволод. И узнав, что только в понедельник, вздохнул: «О не дождочю ти я (О, не дождусь его я)». Княгине же показалось, будто «сновидение некако виде князь ея» и она спросила его об этом. Святослав «же не поведавъ еи и рче азъ вероую во единого Бога, и веля ся постричи в черньци» (ПСРЛ. T.II. Стлб.679-680). |
| Традиция особого почитания вмч. Димитрия в Среме должна была сохраняться и в позднейшие времена, по крайней мере до XIII–XIV вв., поскольку в кон. IX — нач. XI в. эта область входила в состав Первого Болгарского царства и западноболг. державы комитопулов и здесь существовала епископия, упоминаемая в хрисовуле визант. имп. Василия II (1018) Охридской архиепископии (Снегаров И. История на Охридската архиепископия. София, 1924, 1995р. Т. 1. С. 25–26, 56, 62). Во времена венг. владычества в Среме на месте совр. Сремска-Митровицы до 1334 г. под юрисдикцией Константинопольского патриарха существовал правосл. монастырь во имя вмч. Димитрия. (см.: Gyorffy G. Das Gutenverzeichnis des griechischen Klosters zu Szavaszentdemeters (Sremska Mitrovica) aus dem XII Jh.//Studia Slavica Academiae Scientiarum Hungaricae. Bdpst., 1959. T. 5. S. 73–74; Сиркови С. Civitas Sancti Demetrii//Сирмиум — Сремска Митровица. Сремска Митровица, 1969. С. 59–68). В XII в. обители оказывал покровительство бан и палатин (позднее недолгое время великий жупан Рашки) Белош (Кали J. Жупан Белош//ЗРВИ. 1997. Бр. 36. С. 79), давали жалованную грамоту рус. князья — изгои из Галича — внуки Ярослава Осмомысла Василько и Иоанн-Владимир (Gyorffy. Ibid. S. 54–58). Во 2-й трети XIII в. монастырь находился во владениях кн. Ростислава Михайловича (сын св. благ. кн. Михаила Всеволодовича Черниговского), которому Срем был пожалован венг. королем. Память вмч. Димитрия встречается также в месяцесловах хорват. глаголических богослужебных книг архаической традиции — напр., в Миссале 2-й пол.— кон. XIV в. (Vat. Borg. illir. 4. Fol. 163, см.: Джурова А., Станчев К., Япунджич М. Опис на славянските ръкописи във Ватиканската библиотека. София, 1985. 73. С. 147–148). Это может быть и отголоском кирилло-мефодиевской традиции и остатком почитания великомученика в визант. Далмации . Болгария В Болгарии почитанию вмч. Димитрия (при том, что письменные свидетельства об этом немногочисленны) несомненно способствовали как наличие христианского населения еще до офиц. крещения страны в IX в., так и близость к главному центру культа великомученика — Фессалонике . Дополнительным фактором в эпоху Первого Болгарского царства являлось существование центра почитания великомученика в Сирмийской епископии . Ситуацию в Болгарии характеризуют события, связанные с началом борьбы против визант. владычества и создания Второго Болгарского царства ( 1185 ). |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Храмы-предшественники Первый Львовский храм во имя святого Георгия находился на горе, впоследствии названной Святоюрской, еще в княжеские времена. Православная деревянная церковь и оборонный монастырь были построены при князе Льве Даниловиче около 1280 года. На территории первой церкви на Святоюрской горе были захоронены останки князя Ярослава Осмомысла . После уничтожения обоих сооружений польским королём Казимиром III в 1340 году на этом месте была возведен в 1363 — 1437 годах новый православный храм, каменная трёхапсидная церковь-базилика в византийском стиле. Впоследствии, в 1744 — 1770 годах на этом месте был сооружен, уже как униатский , собор святого Георгия (Юра) (см.), ставший главным униатским храмом Львова. Строительство храма Строительством новой церкви святого Георгия во Львове занималась Буковинская консистория Черновицкой епархии , ведавшая во времена владычества здесь Австро-Венгерской империи делами всей Православной Церкви в Галиции . В 1856 году на улице Францисканской (теперь Короленко) ею был куплен значительный земельный участок с двумя домами возле бывшего монастыря францисканцев . В 1895 году был утвержден проект строительства православного храма и церковного дома, исполненный архитектором Густавом Захсом из Вены. Храм предполагалось освятить в честь Святой Троицы , но специальным распоряжением австрийских властей было предписано переименовать его в церковь святого Георгия; это было сделано с тем, чтобы не напоминать о временах, когда во Львове был православный храм Святой Троицы и чтобы подчеркнуть низкий статус православного храма по сравнению с греко-католическим собором святого Юра (святого Георгия) . 1 сентября 1897 был положен краеугольный камень под храм и начато его строительство. В этом же году был организован строительный комитет, в который вошли Михаил Грушевский, профессор Львовского университета, известный украинский историк и Осип Мончаловский, известный галицко-русский журналист. Строительство от закладки фундамента до его полного завершения вёл архитектор Винсент Равский . |
| Священна должна быть для сына Русской земли эта гробница! Всеволод III Георгиевич Великий, по прозванию «Большое Гнездо», – внук Владимира Мономаха , сын великого князя Юрия (или Георгия) Долгорукого, благоустроителя Суздальской земли, – сын самый младший (одиннадцатый), но от него произошел род царей Русской земли. Названия «Великий», данного Всеволоду Георгиевичу летописцами, он вполне заслуживает по великому значению его деятельности, и по его могуществу. – В свое тридцатишестилетнее княжение он был ревностным продолжателем великого дела, начатого его братом – св. Андреем Боголюбским, – дела объединения Русской земли под властью одного государя, и достиг того, что держал в строгом подчинении себе многих князей и многие области земли Русской; даже на престол древней столицы – Киева он поставлял князей по своей власти, и в вольнолюбивый Новгород посылал на княжение своих родственников и сыновей. Могущество его простиралось и на внешних врагов России – половцев и волжских (или камских) болгар. О могуществе Всеволода Георгиевича современник его, южно-русский певец, составитель «Слова о полку Игореве», говорит, что великий князь Всеволод со своим войском мог бы «Волгу раскропить веслами, а Дон шлемами вычерпать». Около 1190 года имя Всеволода Георгиевича так славно было даже и за границей, что могущественный тогда император Германский Фридрих Барбаросса 13 ласково принял искавшего его покровительства сына князя Галичского Ярослава Осмомысла – Владимира, едва только узнал, что он сын сестры великого князя Всеволода. Название «Большое гнездо» Всеволод Георгиевич получил, как отец многочисленного семейства, – семейства, из которого вышли три славных великих князя: Константин Мудрый, св. Георгий, приявший смерть от татар на р. Сити, и Ярослав, отец св. Александра Невского и предок Русских царей. Всеволод Георгиевич замечателен и как один из особенно благочестивых Русских князей: он ознаменовал свое славное княжение построением и благоукрашением св. храмов и обителей. Имя Всеволода Георгиевича, много потрудившегося для блага земли Русской, должно стоять наряду со славными именами Владимира Мономаха , св. Андрея Боголюбского, св. Александра Невского и других государей Русской земли, которые возвышали наше отечество и хранили его от врагов. |
| От Изяслава II она перешла к сыну его Мстиславу II (1154–1169 г.), а от него унаследовал её сын его Роман Мстиславич (1169–1205 г.) – самый знаменитый Волынский князь, в юности своей княживший в Новгороде Великом и там прославившийся победою над войсками Андрея Боголюбского в 1169 г. В это время Волынская область уже значительно обособилась от Киевского княжества, но в свою очередь дробилась на уделы между членами старшей линии с неизбежными распрями за волости и старшинство. Так отец Романа Мстислав II должен был разделить её со своим братом Ярославом Луцким, а также со своими двумя дядями (Владимиром Андреевичем и Владимиром Мстиславичем). Самому Роману в свою очередь пришлось делиться с родным братом Всеволодом Бельзским, кроме того, с несколькими двоюродными братьями и племянниками. Но Роман был такой князь, который умел держать в подчинении своих младших родичей и наводить страх на своих соседей, особенно на Половцев (на юге) и Ятвягов (на севере) 9 . Главные и долгие стремления Романа были обращены на богатое галицкое наследство, которым ему и удалось завладеть после Владимира Ярославича, последнего князя из дома Володаря. После смерти Романа (1205 г.), оставившего после себя двух малолетних сыновей Даниила и Василько, начались нестроения в Галицком и Волынском княжествах. Соседние короли – угорский и польский, в своих корыстных расчётах поддерживали эти нестроения. Были призваны братья Игоревичи, князья Северские, по матери, приходившиеся внуками Ярослава Осмомысла, князя галицкого, и потому имевшие некоторое право наследовать галицкий престол. Старший из них Владимир сел на престоле в Галиче, Роман – в Звенигороде, а младший – Святослав – во Владимире Волынском. Но вскоре братья рассорились между собою. Роман, при помощи угорского (венгерского) короля Андрея II, отнял Галич у старшего брата Владимира и принудил его бежать в свой Путивль. Вскоре затем и Святослав был изгнан из Владимира Волынского – королём польским Лешком Белым, который отдал этот город своему шурину Александру Бельзскому – и дал удел на Волыни младшему сыну Романа Василько, имевшему у него приют, а старший сын Даниил Романович жил у угорского короля. |
| Вот чему и как учились наши предки. Всюду от школы ожидаются плоды. Нужно ли говорить, что дали школы нашим предкам? Из них выходили люди образованные. Таковых мы видим и среди князей, и среди епископов и иноков. Вот, например, известные питомцы наших древних школ: св. страстотерпцы Борис и Глеб, столь любившие «книжное почитанье», мудрый Ярослав, знаток греческого языка, переводчик книг на славянский язык, автор «Русской Правды», отец Илларион, священник села Берестова, а потом русский митрополит, просвещенный и научно образованный составитель известного слова «О законе и благодати». Дети Ярослава все были образованы. Об одном из них, например, свидетельствует Владимир Мономах в своем поучении детям, он говорит об отце: «отец мой, дома седя, изумеяше пять язык». Изучить пять языков, сидя дома, это уже показывает человека, не мало просвещенного. Образованные люди заботились и об образовании детей. И среди внуков и правнуков Ярослава встречаются имена образованных князей: Ярослава Осмомысла, Романа Мстиславича Смоленского, Константина Всеволодовича Владимирского и др. А на епископских кафедрах – кто не слышал о Кирилле Туровском , Симоне Владимирском, Серапионе и др.? В честных обителях известны: монах Иаков, преподобный Феодосий, Нестор-летописец, Григорий-творец канонов и др. Но что особенно важно – это характер образования. Мудрецом в древности называли того, у кого жизнь не расходилась со знанием. Так и наши предки образование ценили и по жизни. Образованный должен показывать благочестие, и чем выше его образование, тем глубже благочестие. Недобродетельный и порочный не мог считаться образованным. Это-то и есть дорогая черта образования наших предков. Умели они устроить школу такую, которая вместе «со словесами книжнаго разума учила благонравию и правде, и любве, и зачалу премудрости – страху Божию, и чистоте, и смиренномудрию». И в том, и в другом отношении получались желанные плоды. В лице поименованных пред нами являются люди образованные и вместе благочестивейшие христиане и святые мужи. Школа развила их ум и воспитала нравственно. Честь и слава нашим предкам! Но судьбы Божии неисповедимы. Разразилась над святой Русью грозная туча татарского разгрома. С огнем и мечем прошли по ней дикие полчища. Многое, многое дорогое для сердца разрушили, уничтожили они. А наши школы, и без того поредевшие вследствие княжеских усобиц, совсем пришли в упадок и, к великому сожалению, весьма надолго. |
| Собор 1187 г. в Галиче был созван Ярославом Осмомыслом с целью получить согласие на нарушение этим князем права передачи власти мимо законного сына Владимира сыну от любовницы Настасьи Олегу «Настасьчичу», как называет его летописец. Он созвал перед смертью «мужи своя и всю Галичкую землю, позва же и съборы вся и монастыри, и нищая, и силная, и хитрыя». Он «плакашеся по три дни передо всеми съборы и передо всеми людми» . «Соборы» здесь — клирошанские организации Галича, один из институтов феодальной структуры города, который вместе с городскими монастырями мог снять с князя грех за нарушение им христианских этических и юридических норм в отсутствие епископа. Трехдневное плакание князя не привело к результатам — несмотря на крестоцелование, после его смерти галичане вызвали к себе из Перемышля Владимира, который занял отцовский престол. То же повторилось и в другой части Руси, во Владимире Суздальском в 1211 г., где Всеволод Большое гнездо также в нарушение принятых норм права наследования княжеского стола старшему сыну, для того чтобы его желание передать владимирский стол младшему Юрию было проведено в жизнь, также прибег к церкви. Он «созва всех бояр своих с городов и с волостей епископа Иоана, и игумены, и попы, и купце, и дворяны и вси люди», заставив их целовать крест в этом . В отличие от прежних случаев это решение оказалось действенным, и соотношение княжеских столов во Владимиро-Суздальской земле поддерживалось определенное время. Таким образом, епископы, попы, городские организации белого и черного духовенства принимают участие в широком соборе в том случае, когда обсуждаются такие вопросы, как передача княжеского стола в обход существующих традиций, в нарушение евангельских принципов или норм права. Здесь поддержка представителем церкви решения вопроса о престолонаследии должна была сделать желание князя как бы утвержденным небесной властью, хотя, как видно, эти решения часто не осуществлялись. Представляет интерес, что участие духовенства в спорных случаях передачи княжеских столов совпадает по времени с включением в церковную юрисдикцию наследственных гражданских дел, что характерно для XII в. |
|
|
