| Несмотря на то что К. в это время по-прежнему не отличался особенно радикальными взглядами, его назначение архиепископом Кентерберийским было принято в штыки определенной частью консервативных епископов, так что он даже не смог провести визитацию во всей провинции. Преодолеть их неповиновение удалось в результате адм. преобразований канцлера Т. Кромвеля , к-рые позволили ему, став главным министром, контролировать практически все стороны жизни королевства. После этого он занялся и политическим обеспечением церковных преобразований. Неожиданностью для К. стали арест 2 мая 1536 г. кор. Анны Болейн и помещение ее в Тауэр. Он написал Генриху VIII письмо, в котором высказался в ее защиту, однако после разговора с ней все же последовал королевскому приказу и 17 мая 1536 г. объявил их брак недействительным с самого первого дня. Впрочем, после казни королевы К. был одним из немногих, кто открыто ее оплакивал. Религ. политика Кромвеля позволила снизить остроту противоречий между более или менее радикально настроенными епископами королевства и попытаться достичь определенного компромисса. Он проявился в изданных К. Десяти статьях (1536) - первом изложении вероучения реформированной Церкви Англии. Их текст состоит из 2 частей: первые 5 статей обнаруживают сильное лютеран. влияние (так, признаются только 3 таинства), статьи с 6-й по 10-ю, напротив, отражают в основном католич. взгляды на чистилище, иконопочитание и т. д. Публикация Десяти статей вызвала серьезные протесты и стала веской причиной крупнейшего восстания на севере Англии, т. н. Благодатного паломничества, участники к-рого считали К. одним из своих главных врагов. После подавления восстания К. начал работу над составлением т. н. Книги епископов (1537) («Bishops " Book», или «Institution of a Christian Man»), в к-рой более развернуто излагались те же взгляды, что и в Десяти статьях. Она была опубликована с королевского разрешения, однако не получила офиц. высочайшего одобрения, что делало ее статус противоречивым. В эти годы К. все чаще проявлял себя как последовательный протестант, чему способствовала королевская политика в области религии, направленная на реформирование Церкви. Так, в 1537-1538 гг. в составе посольства от гос-в Шмалькальденской лиги в Англию были приглашены неск. нем. богословов, встречавшихся с королем, Кромвелем и К. Хотя их миссия не достигла цели и предложения немцев по объединению на основе Аугсбургского исповедания (к-рое поддержал К.) не нашли одобрения у короля и определенной части англ. епископов, результатом стремления Генриха VIII установить союз с нем. протестант. княжествами стал его брак с Анной Клевской в янв. 1540 г. |
| Болонский мир (1530) между Карлом V и папой Климентом VII и последовавшая за ним имп. коронация Карла не привели к примирению сторон. Император требовал созыва Собора для проведения церковной реформы, полагая, что решить проблему религ. раскола в Германии император может только вместе с Римским папой, сохранив при этом руководящую роль за собой. По его указанию при подготовке Аугсбургского рейхстага (1530) теологи с обеих сторон сформулировали основные положения лютеран. и католич. вероучений (соответственно Аугсбургское исповедание и «Конфутация» (см. ст. Аугсбургского исповедания апология )). Лютеране отвергли требование подчиниться папе до решений буд. Собора и заключили Шмалькальденский союз германских протестантов (1531). В 1532 г. на ведение войны против турок потребовались деньги и войска, поэтому император снова пошел на уступки протестантам и временно разрешил следовать Аугсбургскому исповеданию, к-рое, однако, распространялось только на лютеран. Г. воспринимали улаживание религ. разногласий в первую очередь как способ решения политических проблем. В инструкциях брату Фердинанду от 1536 г. Карл V отмечал, что углубление религ. раскола создает серьезную угрозу политическому положению императора в Германии. В письме от 1538 г. к младшей сестре Маргарите, наместнице Нидерландов, он подчеркивал необходимость идти на компромисс в религ. вопросе, чтобы предотвратить окончательный раскол Германии, где уже началась секуляризация церковных княжеств, возникла опасность отпадения от католич. веры даже Кёльнского архиеп-ства. Переход в лютеранство одного из 3 церковных курфюрстов изменил бы расстановку сил в коллегии, избиравшей императора, в пользу протестантов (к этому времени уже 3 светских курфюрста - Саксонский, Бранденбургский и Пфальцский - перешли в лютеранство). В 1541 г. султан Сулейман I захватил столицу Венгерского королевства Буду, что на короткое время объединило Г. с нем. протестант. князьями, обещавшими поддержать поход против турок и освободить Буду. На Регенсбургском рейхстаге (1541) император вновь вынужден был пойти на уступки лютеранам, к-рым он обещал прекратить судебные преследования и разрешил владеть церковным имуществом. Собор, созванный в 1545 г. в Тренто (см. Тридентский Собор ), на территории, подвластной Г., не решил вопроса о примирении католиков и протестантов. Стараясь избавиться от давления со стороны императора, папа в 1547 г. временно перенес Собор в Болонью. Отсутствие единства с Папским престолом делало положение императора в Германии еще более неустойчивым. Поэтому даже после победы над протестантами в Шмалькальденской войне (1546-1548) в религ. вопросе он снова вынужден был пойти на компромисс. Окончательное поражение императора в религ. вопросе зафиксировал Аугсбургский религиозный мир (1555). |
| Аугсбургское лютеранское исповедование есть коллективное произведение; в составлении его принимали участие Лютер, Иона, Бугенгаген и Меланхтон. Оно имело несколько редакций и известно в двух видах: в первоначальном (confessio invariata) и позднейшем – измененном (confessio variata). Последнее издание Исповедания, утвержденное на вормском сейме, принадлежит Меланхтону и заключает в себе поправки Меланхтона в пользу кальвинизма. Аугсбургское исповедование состоит из 28-ми членов и разделяется на две части – положительную или апологетическую и отрицательную или полемическую: в первой части излагается учение о первородном грехе, о Сыне Божием, об оправдании верой, о церкви и таинствах – крещении, евхаристии и покаянии, и о взаимном отношении церкви и государства; во второй части – полемической – отвергается латинское учение о причащении под одним видом, о безженстве священников (целибатстве), об евхаристической жертве, о призывании святых, о постах, монашеских обетах и о папской власти, или о «власти ключей и меча». 2 . Апология Аугсбургского исповедования – «Apologia confessonis augustanae». Историческое происхождение ее объясняется следующими обстоятельствами: когда появилось Аугсбургское исповедование веры, то латинские богословы составили опровержение этого Исповедования, под именем «confutatio confessonis augustanae». По поводу этого латинского «опровержения» и написана была Меланхтоном в 1530-м году «Апология Аугсбургского исповедования», которая, следовательно, есть антикритика на латинское «confutatio»; она подписана была, как и Исповедование, многими немецкими богословами. По своему содержанию Апология совершенно сходна с Аугсбургским исповедованием и излагает учение с противоположением латинскому католицизму: она только лишь обнимает предметов вероучения сравнительно с Исповедованием меньше, впрочем, раскрывает их шире и обстоятельнее; в особенно обширно она раскрывает те пункты учения, относительно которых лютеране не соглашались с римскими католиками. 3 . Шмалькальденские члены и Большоц и Малый Катехизисы – «Articuli smalcaldii major et minor catechismi Lutheri», составленные Лютером. |
| «Точно так же, – отвечает ему Делич, – как могут быть видимы ангелы, хотя они так же не имеют тела». «Но Богу не угодно это», – возражает Штребель, ссылаясь на притчу о богатом и Лазаре. «Из этой притчи, – говорит Делич, – видно только, что наставление относительно воли Божией, какое мы имеем в слове Божием, не нуждается в том, чтобы исполнять его проповедью людей, воскрешенных для этой цели из мертвых и посланных живым людям. Но можем ли мы отсюда заключить, что вообще умершие не возвращаются к жизни, чтобы провести еще некоторое время между живыми в качестве свидетелей божественной чудотворной силы и, следовательно, божественного откровения? Мертвые, воскрешенные Иисусом Христом, свидетельствуют противное. Но не должны ли мы именно отсюда заключить, что души умерших не могут являться прежде воскресения мертвых без воскрешения и их тел? Явления Самуила и Моисея доказывают противное». Так Делич опровергает мнение о невозможности явления душ после смерти. Для нас неважно то, что он, для объяснения явления душ после смерти, принимает произвольно составленное им понятие о «нематериальной телесности» души в переходном её состоянии; для нас важно то, что этот глубокий знаток писания выступает в данном случае прямым противником мысли Лютера, который говорил, что «с тех пор, как мир стоит, еще никогда в действительности не являлась душа умершего», и в «шмалькальденских членах» утверждал, что «под видом человеческих душ являются демоны». Есть другие богословы, которые более осторожно высказываются о возможности явления душ умерших людей. Таковы Шплиттгербер, Мартенсен и др. Шплиттгербер хотя и говорит, что «души отшедших движутся в совершенно замкнутой, потусторонней сфере, которая может приходить в соприкосновение с нашей земной жизнью только в высшей степени редко, в качестве исключения, – хотя и говорит, что новейшая теология вообще держится, и не без основания, того положения, что писание нигде не дает положительного основания для признания действительности явлений умерших», – однако ж припоминает тем из своих читателей, которые склонны признавать явления душ умерших за призраки, создаваемые возбужденной фантазией, известные слова Гамлета: есть много на земле и на небе такого, что не снилось вашим мудрецам. Мартенсен говорит: «Всякое догматическое утверждение или отрицание в данном случае значило бы только учить, яже неуведе». Таким образом, Мартенсен прямо уклоняется от категорического решения вопроса. |
| Что касается внутренней судьбы учения Лютерова, то вскоре по смерти реформатора, между последователями его возникли многие несогласия. В 1574 г. богословы протестантские составили так называемый образец согласия (formulam concordiae), который несколько содействовал к примирению умов Евангельской общины, относительно понимания ими истин веры. В 1639 году некоторые из их богословов предложили учредить высшее богословское судилище, но многие другие с таким предложением не согласились и отвергли его. Тогда Лютеранство в том виде, в каком первоначально оно явилось, готово было совершенно потеряться во множестве других мелких, протестантских сект. Только усилившееся у Лютеран уважение к своим символическим книгам, которые суть: Аугсбургское Исповедание, Меланхтонова на оное апология, статьи шмалькальденские, два Лютеровых катехизиса и формула согласия, помогло Лютерову учению сохранить отчасти свой первоначальный вид даже до наших дней. Впрочем, теперь Лютеранское общество, как свидетельствуют о нем самые протестантские писатели, (наприм., Шенкль), представляет картину того разделения партий, какое едва ли было когда с самых первых дней реформации. Главные из этих религиозных партий протестантства нашего времени суть: рационалисты, унионисты и реакционеры. Первая партия есть партия философо-богословов. Она имеет характер чисто литературного общества и оказывает сильное и разнообразное влияние на духовную жизнь Германии, но остается вне всяких практических церковных отношений. Унионисты стремятся соединиться с последователями Цвинглия и Кальвина, или реформатами. Реакционеры, напротив, стараются сохранить первоначально установившиеся вероисповедные формы протестантства. Удастся ли им это и в какой степени удастся, – судить об осуществлении подобных стремлений и надежд – дело ближайших наблюдателей их выполнения. Как же рассуждают на Западе мыслящие люди о церковном объединении верующих? Сколько нам сдается, там, кажется, не только этого не ожидают, а и не желают. Стремления мыслителей Запада направлены не к объединению умов человеческих святейшими истинами Богооткровенной веры, но к совершенному освобождению от уз, налагаемых ею на ум и совесть человеческие. |
| Увы, было слишком поздно. Страсти настолько накалились, что разрыв стал неминуем. Мстительный и трусоватый Филипп Гессенский решил-таки переметнуться на сторону императора. Он понимал, что ради политической выгоды и император, и папа, будь они хоть католики, хоть протестанты, охотно закроют глаза на любые проступки, попирающие мораль. В конце концов стороны пришли к следующему соглашению: Филипп оставляет возле себя Маргариту, однако официально супругой ландграфа она не считается; взамен он обязался не мешать императору в борьбе против Иоганна III, герцога Юлиха, перешедшего на сторону Реформации и аннексировавшего Гельдери и Зютфен. Нейтрализовав таким образом Шмалькальденский союз, Карл V спокойно довел до конца задуманную операцию и отвоевал у герцога захваченные земли. Между противоборствующими кланами вновь установилось шаткое равновесие. Очередная проба сил состоялась на Регенсбургском рейхстаге, собравшемся в феврале 1541 года. Он получил название «промежуточного», поскольку результатом его явилось перемирие еще более хрупкое, чем все предыдущие. Один император, словно не желая признавать, что компромисс невозможен, пытался превратить эту встречу в инструмент религиозного примирения, да богословы обоих направлений тщетно силились разработать единый символ веры , который удовлетворил бы всех. По некоторым вопросам удалось не то чтобы достичь согласия, но хотя бы прийти к мнению, что отдельные формулировки могут толковаться неоднозначно. Карл V снова подписал договор с обеими сторонами, отложив окончательное решение проблемы на время до будущего собора. От протестантов теперь требовали немногого: прекратить грабить монастыри и отказаться от конфискации церковных земель. Князей-лютеран эта статья договора, разумеется, не устраивала, и они добились от императора разрешения на закрытие или преобразование в угодном им духе монастырей, расположенных на своих землях. Опять-таки, дабы не дразнить католическую партию, это важное добавление к договору Карл сделал уже после закрытия работы рейхстага. Император, как всегда, торопился на войну, на сей раз в Алжир, где противником его выступала Османская империя. |
| объявил об имперской опале членов Шмалькальденского союза и в ультимативной форме потребовал его роспуска. Начавшаяся Шмалькальденская война (1546-1548) шла сначала неудачно для императора: протестантские князья обладали серьезным военным потенциалом и сумели быстро подвести войска к театру военных действий; К. рисковал быть запертым со своими отрядами на Баварском плоскогорье превосходящими силами противника. Но вскоре императору удалось вернуть контроль над тирольскими горными перевалами, через которые прибыли подкрепления из Италии и Австрии, в т. ч. испан. контингенты. Осенью 1546 г. комбинированным ударом армии из Нидерландов и главных сил со стороны Ингольштадта и Дуная юж. фронт протестантов был сломлен. Решающим оказался союз императора с герц. Морицем Саксонским, к-рый в нач. нояб. 1546 г. выступил против кузена Иоганна Фридриха, курфюрста Саксонского, одного из лидеров Шмалькальденского союза. Протестанты отступили; императору сдались крупные имперские города, включая Аугсбург и Нюрнберг. Весной 1547 г. боевые действия были перенесены в Саксонию. В сражении у Мюльберга (24 апр. 1547) католич. армия императора во главе с Фернандо Альваресом де Толедо, герц. Альбой, разбила войска протестантов. Курфюрст Иоганн Фридрих Саксонский был взят в плен и, согласно Виттенбергской капитуляции (19 мая 1547), утратил титул курфюрста и большую часть владений; титул и земли перешли герц. Морицу Саксонскому, союзнику К. В июне 1547 г. императору сдался ландгр. Филипп Гессенский; за сохранение его свободы поручился его зять, Мориц Саксонский, но К. поместил гессенского ландграфа в тюрьму. К. торопился закрепить достигнутый успех. На Аугсбургском рейхстаге в 1548 г. был провозглашен интерим (временное положение; офиц. название документа - «Объяснение Его Императорского Величества, как в Священной империи должна поддерживаться религия до решения Вселенского Собора», т. е. до окончательного решения Тридентского Собора). По Аугсбургскому интериму признавались заключенные к тому времени браки лютеран. |
| Курфюст Саксонский Иоанн Фридрих и реформаторы М. Лютер, Г. Спалатин, Г. Брюк, Ф. Меланхтон. 1532-1539 гг. Худож. Кранах Младший (Художественный музей Толидо, США) Свидетельством политической силы Шмалькальденского союза стало состоявшееся в 1534 г. при военной поддержке ландграфа Филиппа восстановление в правах Ульриха (1487-1550), герц. Вюртембергского, к-рый в обмен на возвращение ему герцогства согласился поддержать Л. Проведение церковных реформ в герцогстве возглавил лютеран. проповедник и теолог Й. Бренц (1499-1570); под его руководством в 1535-1537 гг. было осуществлено реформирование Тюбингенского ун-та и учреждена Тюбингенская богословская семинария (Tübinger Stift), ставшая важным центром подготовки лютеран. пасторов и проповедников. Во 2-й пол. 30-х - 1-й пол. 40-х гг. XVI в. переход германских княжеств в Л. продолжался. Так, после кончины Георга, герц. Саксонского, его брат и преемник герц. Генрих (1473-1541) инициировал проведение церковных реформ. В мае 1539 г. Лютер, Меланхтон и др. проповедники посетили Лейпциг и др. города герц-ства; вскоре начались полномасштабные визитации, однако из-за нехватки компетентных пасторов и проповедников реформы проходили медленно. В 1541 г. управление герц-ством перешло к старшему сыну герц. Генриха герц. Морицу (1521-1553). Хотя Мориц продолжил поддержку Л., он пытался вести независимую от курфюрста Иоганна Фридриха и др. лютеран. князей религ. политику, предпочитая заботиться об укреплении собственной власти в герц-стве, повышении его благосостояния и приобретении новых земель. Руководствуясь этими мотивами, он уже в нач. 40-х гг. XVI в. стал оказывать военную поддержку имп. Карлу V и постепенно полностью перешел на его сторону. Значимым событием для нем. Л. стало решение Иоахима II Гектора (1505-1571), курфюрста Бранденбургского, провести на своих территориях церковную реформу. В новом церковном уставе по настоянию курфюрста были сохранены мн. католич. церемонии и обряды, однако Лютер, несмотря на это, приветствовал присоединение важного в политическом отношении курфюршества к лагерю сторонников Л. Однако отношения между курфюрстом Иоахимом и виттенбергскими теологами были омрачены тем, что в 1540 г. церковные реформы в курфюршестве возглавил Агрикола, незадолго до этого в Виттенберге ведший богословскую полемику с Лютером и Меланхтоном по вопросу о необходимости проповеди нравственного закона. Т. о., лютеран. реформация в Бранденбурге проходила автономно, хотя ее результаты и были признаны в Виттенберге. В 1544 г. курфюрстом Пфальцским стал Фридрих II (1482-1556); он предоставил в своем княжестве полную свободу протестант. проповедникам и сам обратился в Л.; т. о., все светские курфюрсты Свящ. Римской империи стали лютеранами. Поскольку в перспективе это могло привести к избранию императором протестанта, католич. оппозиция объединилась вокруг имп. Карла V и его брата кор. Фердинанда I; начались тайные переговоры о военных действиях против лютеран. |
| Особого внимания заслуживает факт, что лютеране признают крещение младенцев, несмотря на неспособность последних верить. В «Аугсбургском исповедании» по вопросу о необходимости крещения детей выражается осуждение «перекрещенцев» (анабаптистов). О Евхаристии лютеране учат, что хотя она и может быть признана Таинством, так как вид хлеба и вина напоминает нам о голгофской жертве, но пресуществление Святых Даров они отрицают. Они говорят только о невидимом присутствии Спасителя в Таинстве Евхаристии в хлебе, с хлебом и под хлебом. Лютеране не в силах отрицать и значение Таинства Евхаристии. Таинство это символические книги называют «дополнением к крещению». Отрицая термин «пресуществление», символические книги предпочитают говорить о «присутствии» в Евхаристии Тела и Крови Христовых («Аугсбургское исповедание») «в хлебе и под хлебом» (Большой катехизис), «с хлебом» («Апология»), или in pane, sub pane, cum рапе («Формула согласия»). Не знают лютеране и церковного термина «преложение». Лютеранские символические книги ничего не говорят и о том, что Таинство это действительно только в том случае, если оно церковно, то есть если совершается пастырем, имеющим по преемству полномочия от тех, кому было заповедано сие творити. Что касается исповеди, то Лютер поначалу считал ее безусловно необходимой и признавал Таинством. Но вместе с тем у Лютера очень рано проявляется тенденция к умалению значения исповеди. Весь контекст лютеранского вероучения говорит о том, что Лютер не захотел признать за покаянием силы благодатного Таинства, способного оказывать реальное воздействие на нравственное состояние человека. По Лютеру, священник на исповеди лишь объявляет о прощении грехов, совершившемся ранее по заслугам Христа. Казалось бы, верующий лютеранин должен об этом знать и без священника. «Шмалькальденские члены» считают исповедь нужной «ради простого грубого народа». Впоследствии в лютеранстве утвердился взгляд на исповедь как на нечто необязательное. Отвержение живой связи между Церковью земной и небесной |
| «Мы оправдываемся не через какие-нибудь свои заслуги, а через веру во Христа» («Аугсбургское исповедание»); «Через веру в Него, а не чрез наши заслуги, не чрез наше раскаяние, не чрез нашу любовь» («Апология»); «Христову же заслугу мы усвояем не делами или деньгами, но через веру, по благодати» («Шмалькальденские члены»). Такое мнение Лютера исходит из понимания им веры как уверенности христианина в своем личном спасении. Для спасения надо не просто верить в Христа и в совершенное Им дело, а в то, что «мне... подается без моей заслуги прощение грехов» («Апология»). Вера – «не знание того, что Бог существует, что есть ад и т. п., но уверенность в том, что мне грехи прощены ради Христа» (Там же). Однако вера эта – тоже не заслуга человека. Она «дар Божий». «Вера не есть человеческая мысль, которую я сам мог бы произвести, но Божественная сила в сердце». Таким образом, вера мыслится лютеранами как нечто, пассивно усвояемое человеком. У Лютера можно найти сравнения человека с «соляным столбом» и «чурбаном». Человек даже хуже чурбана, потому что упрям и враждебен. Преимущество его, однако, в том, что он сохранил способность верить. «Формула согласия» утверждает, что в человеке после грехопадения «не осталось и искры Божественных сил». Однако провести последовательно и до конца мысль о полной пассивности человека в деле своего спасения лютеране не в состоянии. Мысль эта никак не вяжется с евангельским учением, которое очень далеко от того, чтобы изображать человека «соляным столбом». Лютеране не отрицают Священного Писания Нового Завета и поэтому все же не могут полностью отвергать значение добрых дел. В «Аугсбургском исповедании» говорится, что «нужно делать добрые дела», что «закон должен быть исполняем». Итак, добрые дела совершенно не нужны для спасения, но все же их надо творить, так как без них нет настоящей веры, а следовательно, нет и спасения. Нельзя сказать, чтобы в освещении этого вопроса у лютеран царила четкая последовательность суждений. Ясно тут лишь то, что учение Лютера не так легко примирить с евангельским. |
|
|
