| В этом учебном году на семестровой контрольной одной из задач была вот какая (я думаю наши восьми-, а может и семиклассники ее бы оценили): «Воздушный шар летит в одном направлении со скоростью 20 км/час в течение 1-го часа и 45-ти минут. Затем направление движения меняется на заданный угол (2#2), и воздушный шар летит еще 1 час и 45 минут с той же скоростью. Найти расстояние от точки старта до точки приземления». Перед контрольной на протяжении двух недель среди преподавателей университета шла бурная дискуссия: не слишком ли сложна эта задача для наших студентов? В конце концов, решили рискнуть выставить ее на контрольную, но с условием, что те, кто ее решит, получат дополнительно несколько премиальных очков. Затем, в помощь преподавателям, которые будут проверять студенческие работы, автор этой задачи распространил для нас ее решение. Решение занимало половину страницы и было неправильным. Когда я это заметил и поднял было визг, несколько моих коллег меня тут же успокоило очень простым аргументом: «Чего ты нервничаешь? Все равно эту задачу никто не решит...». И они оказались правы. Из полутора сотен студентов, писавших контрольную, эту задачу решило только два человека (и это были китайцы). Из моих пятидесяти учеников примерно половина даже не попыталась ее решать. А у тех, кто сделал такую попытку, спектр полученных ответов простирался от 104 метров до 108500 километров. Отдавая работу той студентке, которая умудрилась получить расстояние в 108 тысяч километров, я попытался было воззвать к ее здравому смыслу, дескать, ведь это два с половиной раза облететь вокруг Земного шара! Но она мне достойно ответила: «Да, я уже знаю: это неправильное решение». Такие вот дела... Мне неизвестно, сколько времени здесь продолжается весь этот образовательный «апокалипсис» - может, лет десять, может, чуть меньше, - но то, что в школы уже пришли преподаватели «нового поколения» - выпускники таких вот университетов - это точно. Я это вижу по своим ученикам. Что же касается моих коллег - нынешней университетской профессуры... Нет, с арифметикой у них все в порядке, и вообще, в каком-то смысле, все они довольно грамотные люди - стареющее вымирающее поколение. Но, с другой стороны, когда происходит такой всеобщий бардак в образовании, вольно или невольно, но тупеют все - не только ученики, но и преподаватели. Видимо, это какой-то неизбежный закон природы. Разврат развращает... |
| На королевскую площадь пожаловал сам король и его двор. На королевскую площадь прибыли вельможи, сановники и министры. На королевскую площадь примчались лавочники, подмастерья и ротозеи. На королевскую площадь пришли ремесленники, хлебопашцы и пастухи. На королевскую площадь приплелись старик и старуха из дальней деревни. Воздушный шар, туго надутый легким газом, готов был ринуться в далекий полет. Его удерживали прочные стропы, привязанные к кольям, вбитым в землю. Но вот уже все готово. Счастливый воздухоплаватель скоро сядет в корзину, подвязанную к шару. В ней он прославит себя и увековечит свое имя в поколениях. Народ рукоплещет. Двор и свита приветливо машут шляпами и веерами. Король милостиво улыбается своей королевской улыбкой, от которой так много зависит, которая так дорого оценивается знатью. Слуги и помощники воздухоплавателя уже обнажили ножи, чтобы отрезать вспомогательные стропы, удерживающие воздушный шар, но в это время какой-то мальчик выдул и пустил радужный мыльный пузырь, затем второй, третий и четвертый. Как это было смешно и неожиданно! Какими маленькими, ничтожными показались лопавшиеся под общий смех один за другим мыльные пузыри! Хохотали все. Король и королева. Министры и колбасники. Придворные дамы и торговки каштанами. Шуты и монахи. Старухи и дети. Не смеялись только трое. Старик и старуха из дальней деревни. Не смеялся и воздухоплаватель. — А почему ты, старик, не смеешься вместе с нами? — спросил его румяный торговец жареным миндалем. — Я бы ответил тебе, — сказал старик, — но ты слишком толст, и до твоего сердца едва ли дойдет мой ответ. Торговец вскипел и заорал на всю площадь: — Вяжите его! Он не желает смеяться вместе с королем. Старика схватили и привели к королю. — Ваше величество, — доложил министр двора. — Этот дерзкий старик не изволит смеяться над мыльными пузырями. У него, изволите ли видеть, особая точка зрения на мыльные пузыри. — Да, — ответил гордый старик, — я никогда не смеюсь над тем, что мне кажется достойным уважения. |
| Предметы: Спички, нож, палатка, веревка, аптечка, заварной чай. Препятствия и способы их преодоления: В Австралии начался ливень — ставим палатку; Захотелось кушать — с помощью ножа делаем удочку и ловим рыбу; Кусаются комары — спички помогают разжечь огонь; Отсырел заварной чай — собираем травы и готовим лечебный напиток; Поранили ногу — аптечка помогает сделать дезинфекцию. Или второй пример, «Путешествие с другом в Америку» (на воздушном шаре): Предметы: Компас, украинские сувениры, лупа, зажигалка, ружье. Препятствия и способы их преодоления: Компас испортился, сбиваемся с пути и поэтому встречаемся с индейцами — дарим им сувениры, становимся добрыми знакомыми; Зажигалка случайно упала в море — лупа и солнце помогают добыть огонь; В заповеднике нельзя стрелять в животных — дарим лесничему ружье в обмен на продукты. Путешествие органично связано с обучающими занятиями, учит полезным навыкам (ставить палатку, разводить костер, ориентироваться по звездам и т.д.). Эти варианты несомненно полезны для развития фантазии и дальнейшего сочинительства. Например, путешествие на воздушном шаре. На листе бумаги нарисован большой шар. Дети должны собрать в дорогу необходимые вещи (написать их названия на шаре). В зависимости от направления полета (север, юг), места действия (морс, горы, пустыня и т.д.) в дороге встречаются препятствия (акула, ветер, молния, пираты, река. горы и т. д.). Чтобы их преодолеть, нужно составить схему слова, или подобрать к готовой схеме слова, или расставить Ударения и т.д. Схемы и слова пишутся на доске или лист бумаги. Можно усложнить путешествие, включив в него решение задач (посчитать и написать, сколько ног у разбойников, решить, сколько птиц сидит на шаре, если на нем сидит 5 птиц и 2 — в корзине шара. Если решение неверно — птицы могут клювами проклюнуть шар) и т.д. СКАЗКИ ОТ ПРЕВРАЩЕНИЙ Уметь в мыслях превратиться в кого угодно или во что угодно — это уже очень многое для ребенка, это уже начало фантазии и сочинительства: Я превращаюсь: В кота. |
| — Что у вас произошло? — спросил мужской голос. — Через час мы будем на вашей планете. Что у вас произошло? — Нет, только не опускайтесь! — закричала Королева. — Это опасно. Прошу вас! — Мы вас не знаем, — произнес голос с «Порядка». — Передайте трубку Алисе или Пашке. Пускай они объяснят нам, что происходит. Королева позвала Пашку к телефону. И стала ему подсказывать на ухо, что надо говорить. — Это Павел Гераскин, — сказал он. — Планета сказок… — Скажи им, что ты сейчас поднимешься на воздушном шаре и все объяснишь! — подсказала Королева. — Сейчас я поднимусь на воздушном шаре, — сказал Пашка, — и все вам объясню. — Но почему нам нельзя опуститься? — Потому что это грозит опасностью Алисе и сказочным существам, — подсказала Пашке Королева, и он послушно повторил ее слова. — Ждем вас, — сказал «Порядок». Королева отключила телефон, положила трубку и сказала: — Ну вот и обошлось! — Что обошлось? — спросил Пашка. — Я ничего не понимаю. — Как ты не понимаешь! — удивилась Королева. — Ведь все наши друзья сидят в пещере. Если пираты увидят, что опускается крейсер, они их всех убьют. Это ужасно! — Но что я буду делать? — спросил Пашка. — Ты должен спрятать меня в чемодан-меньшитель и отнести незаметно на воздушный шар. Мы полетим с тобой на крейсер и все им объясним. — А вы будете в меньшителе? — Я могу остаться здесь, — вздохнула Королева, — но учти, что тогда меня убьют пираты. Они всегда убивают предателей. Ты хочешь моей смерти? — Ни в коем случае! — ответил Пашка. Королева, не тратя времени даром, открыла чемодан, который лежал посреди зала, и залезла в него. — Неси меня, Пашка, на воздушный шар! — пискнула она изнутри. Пашка закрыл чемодан и поднял его. Но он успел пронести его лишь несколько шагов, как в зал вбежали пираты. — Лови его! — закричал одноглазый. Пашка понял, что с чемоданом ему не убежать, и бросил меньшитель. Одноглазый и еще один пират побежали за ним, а Крыс и Весельчак У остались возле чемодана. Крыс опустился на корточки и постучал пальцем по чемодану. |
| Как только мне стало известно, что возможна радиопередача в эфир с диапазоном действия передатчика до тысячи километров, я предупредил Кнопмуса и Кострицкого, что передатчик должен работать только в моем присутствии, если он действительно есть. Заявляю совершенно ответственно, что не видал передатчика и не могу утверждать, работал ли он, если верить слухам и сообщениям работников радиостудии, то мне было сообщено, что передачи были по азбуке Морзе, по русскому и международному коду, что сообщения касались только положения в лагере и просьб заключенных сообщить об этом в ЦК КПСС, что якобы сообщения по радио были приняты Карагандой и Алма-Атой. Так ли обстояло дело, утверждать не могу. Подробности могут сказать Кнопмус и Кострицкий, которые были и дикторами, а Кострицкий был радиотехником и заведующим студией. 6 . Фамилии работающих в редакции, радиостудии и со змеем известны Кнопмусу, я же ничего не знаю, кроме имени Борис, пускающего змей. Готовился воздушный шар для подъема лозунга с просьбой о приезде члена Президиума ЦК КПСС в лагерь и «Позор бериевскому произволу!». Но шар не был изготовлен. Водород для него добывался. 7 . О всем вышеизложенном я старался поставить в известность лагнаселение через официальные мои сообщения на собраниях и официальные уведомления вас и состав вашей комиссии при встречах, затем, чтобы вами были приняты возможные меры ограждения и т. п., за что чуть не поплатился жизнью. Хозяйственные вопросы 1 . Вся жизнь в лагере в течение всех 40 дней протекала нормально с точки зрения хозяйственного и коммунального быта. За всю эту деятельность отвечал сам я. Работа столовых, ларьков, буфетов, бань, прачечных, амбулаторий, лазаретов и бухгалтерии не прекращалась ни на один день. Беспорядков не было. Все мои личные указания этим точкам исходили в виде просьб. Нарушений бухгалтерской отчетности не было. Продукты получались и расходовались в строгом порядке, установленном администрацией лагеря до событий 16–17/V-54 года. За исключением того, что мною и комиссией было дано указание в соответствии с решением общих собраний заключенных о снижении пайкодачи до 0,500 граммов хлеба и 75-процентной закладки круп. Это имело место последние 10 дней с целью экономии продуктов. |
| Для Джонатана Форстера и пяти товарищей, которые должны были сопровождать его в полёте, был построен аэростат. Гондола шара была снабжена оружием и продовольствием на случай, если воздушное путешествие затянется. Отлёт шара был назначен на 18 марта, ночью. При умеренном северо-западном ветре аэронавты должны были через несколько часов добраться до лагеря генерала Ли. Но северо-западный ветер с утра 18 марта засвежел и стал больше походить на ураган, чем на бриз. Вскоре разыгралась такая буря, что отъезд пришлось отложить: нечего было и думать рисковать аэростатом и жизнью людей при такой ярости стихии. Наполненный газом шар, пришвартованный на главной площади Ричмонда, готов был взвиться в воздух, как только хоть немного спадёт ветер. Но 18 и 19 марта прошли без какой бы то ни было перемены. Напротив, пришлось укрепить шар на привязи, так как порывы бури почти валили его на землю. В ночь с 19 на 20 марта ураганный ветер стал ещё свирепее. Отлёт опять пришлось отложить. В этот день инженера Сайруса Смита остановил на улице совершенно незнакомый ему человек. Это был моряк по имени Пенкроф, загорелый, коренастый, лет тридцати пяти — сорока на вид, с живыми глазами и хитроватым, но добродушным выражением лица. Пенкроф также был североамериканцем. Он объездил все моря и океаны обоих полушарий, прошёл сквозь огонь и воду, и не было, кажется, на свете приключения, которое могло бы удивить или испугать его. В начале этого года Пенкроф приехал по делам в Ричмонд вместе с пятнадцатилетним юношей, Гербертом Брауном, сыном его покойного капитана; Пенкроф любил Герберта как родного. Не успев выехать из города до начала осады, Пенкроф, к великому своему огорчению, сам очутился на положении осаждённого. Всё это время его преследовала одна мысль: бежать! Он знал понаслышке инженера Смита и не сомневался, что этому деятельному человеку также был тягостен плен в Ричмонде. Поэтому-то, не колеблясь, он остановил его на улице следующим вопросом: — Мистер Смит, не надоел ли вам Ричмонд? Инженер пристально посмотрел на незнакомца. Тот добавил более тихим голосом: |
| Украинцев выворачивает наизнанку его невнятный вымученный суржик, пустые обещания, жалкие обличения всех и вся кроме себя. «Koмeдiя ckihчeha» – говорят комику украинцы. Но я далеко ушёл в сторону. А есть ли всё-таки у Вовки последователи, подражатели, фанаты? Будем до конца честны – есть. Один точно – это Антоша Геращенко, видный функционер бандеровского МВД. Он родная душа для Вовы. Тоже маменькин сынок. Только Вова из благообразной еврейской семьи, а Антоша из бандеровской. Вова всё-таки скорее тонкий, попробуйте-ка с лишним весом совершать кульбиты на сцене и под прицелом кинокамеры. А Антоша – толстый. Небезызвестный Арсен Аваков, обвиняемый следственными органами России в совершении военных преступления гутарил любя: «Дорогие мои, Антон Геращенко заходит ко мне не так часто, как вам думается. Он такой большой, что иногда как красивый воздушный шар улетает так далеко – его не поймать». Примечательно, что в свою бытность министром МВД Аваков не столь уж часто видел на работе своих ближайших подчиненных. Понимаю, сколько ведь дел было. То в Одессе людей сжигать, то бомбить Луганск , то обстреливать Донецк . Не до работы. Несколько странно, что министр своего зама именует «красивым воздушным шаром». Но ведь Украина – цэ Европа, и нравы там совсем не пуританские. Впрочем, не так важно кто там надувает этот шар по имени Антоша. Важнее, чем Антоша запомнился. А запомнился он непосредственным участием в кровожадных карательных акциях над мирным населением Донбасса. Созданием тайных тюрем с пыточным режимом для всех несогласных с бандеровцами жителей Украины. Призывом передать ближневосточным террористам имена и домашние адреса российских летчиков, участвовавших в антитеррористической операции в Сирии. На днях Антоша прославился своим, видимо, уже последним твитом-плевком. Он рассказал мировому сообществу о беспримерном героизме украинских пограничников на острове Змеиный. По всем жанрам эпического сказания, к маленькому острову подплыл большой русский корабль и изрыгающие огонь и серу грозные десантники приказали украинскому спецназу сдаться. Антоша где-то слышал, что в подобной ситуации лет двести назад наполеоновские гвардейцы отказались сдаться англичанам при Ватерлоо со словами: «Дерьмо! Гвардия гибнет, но не сдаётся!» Не слишком друживший в детстве с книгой Антоша вложил в уста украинских вояк слова в меру собственной испорченности. По версии Антоши, они просто грязно выругались. На русском языке, конечно же. Так погиб маленький, но гордый отряд патриотов незалежней. Антоша сказал, а Вовка подписал указ о присвоении «хероям» званий героев и железных крестов, не забыв срочно уведомить матерей и жен пограничников. Вовка даже решил назвать пограничников второй небесной сотней. |
| Я слушал с раскрытыми от удивления глазами, не веря своим ушам… Это говорил совсем еще молодой человек, один из великолепных представителей большого света, придворный кавалер, коему вопросы веры должны были, казалось, быть столь чуждыми, такими далекими… Я любовался молодым графом, его изящными манерами царедворца, простотою обращения и искренностью, и думал: “Так говорили со мною старцы Оптиной пустыни, духовники мои… Вот какими людьми окружает Себя Императрица… Какими холодными, неприступными, гордыми, ни во что не верующими кажутся все эти царедворцы, пресыщенные благами жизни, не окунувшиеся в глубины житейского омута, не изведавшие горя и страданий, и какими они являются на самом деле… И лучше, и чище, и благороднее, и благочестивее, и смиреннее многих сотен и тысяч людей, их осуждающих по злобе, по зависти к их преимуществам”… И, обращаясь к графу, я сказал: “Огромное большинство людей, по гордости своего ума, не сознает того, что является лишь игрушкою в руках дьявола, о котором, в нашем обществе, не принято даже говорить, чтобы не показаться несветским и смешным… Я ничем иным не могу объяснить той странной позиции, какую занимает человек в отношении Бога. Люди точно требуют от Бога доказательств Его бытия, а все то, что выходит за пределы их понимания, называют “мистикою”… Доказательства же на каждом шагу… Они и в явлениях природы, и в явлениях повседневной жизни, и в непреложности законов возмездия, находящих отзвук в укорах совести… Стоит только смириться , чтобы открылись духовные очи, и непонятное стало ясным”… “Да, да, – живо подхватил граф. – Люди даже не предполагают, до чего близок Господь, и какими нежными заботами Свыше они окружены. Благодать Божия еще не покидает людей, и они думают, что так будет продолжаться всегда… Мы даже не представляем себе тех моментов истории, когда благодать отступала от людей, и на них обрушивались кары Божии, до того страшны эти страницы истории… А огромное большинство людей продолжает пребывать в неверии и, потому, не замечает и признаков надвигающегося гнева Божия… Со мною был удивительный случай, какой еще более укрепил мою веру… Вы верно слыхали?! Много лет тому назад, я видел необычайный сон. Никогда никаким снам я не верил; сон показался мне даже нелепым, и я вскоре забыл о нем… Мне казалось, что я поднимаюсь на воздушном шаре высоко, высоко, под самые небеса… Вдруг газ загорается, и шар стремительно падает на землю… О спасении не может быть и речи, гибель неизбежна… В этот ужасный момент я слышу голос с неба, повелевающий мне ухватиться за одну из веревок, коими шар был опоясан… Я инстинктивно повинуюсь этому голосу, карабкаюсь на поверхность шара, стараясь удерживаться на упругих частях его, где еще имелся газ, падаю вместе с шаром на землю и… просыпаюсь. |
| Через некоторое время он оправился и рассказал нам следующее: – Я канатный плясун и эквилибрист. У меня не было ни знаний, ни фантазии, ни умения, чтобы выдумывать такого рода путешествия. Я сознаюсь в этом и не расхваливаю себя, но меня сильно раздражали заносчивость и спесь семи обыкновенных клоунов и танцовщиков по канату. И вот, чтобы сбавить их спесь, я решил подняться выше их. Теперь я, конечно, считаю себя родоначальником будущей авиации. Дней шесть или семь тому назад я поднялся на своем шаре в Англии, с мыса Принца Велийского, взяв с собой барана, чтобы потом сбросить его для потехи любопытных зрителей. Через несколько минут я был уже довольно высоко, и люди, которых я оставил на земле, казались очень ничтожными пылинками. Меня несло всё выше и выше. К моему несчастью, минут через десять после того, как я поднялся, ветер переменил своё направление и вместо того, чтобы отнести меня к Экзетеру, где я хотел спуститься, он понёс меня к морю. Мне стало так страшно, что я потерял сознание. Когда я очнулся, то увидел, что ветер гонит меня над морем. Густые облака мешали мне рассмотреть оставленную внизу землю. Какое счастье, что я не выбросил барана для потехи публики. На третий день сильный голод принудил меня убить его. Как это ни противно и совершенно чуждо для меня, но я вынужден был совершить такое преступление, потому что был поставлен в критическое положение. В это время мой шар уже успел подняться выше Луны. Я вспомнил одну интересную сказку, будто Луна сделана из чистого серебра. Её приятный свет ласкал меня, и я с большим наслаждением всматривался в её лицо, но не успел хорошенько насмотреться, так как почувствовал, что меня что-то сильно греет. Шар настолько приблизился к Солнцу, что оно беспощадно жгло мою спину и совершенно сожгло мои усы, ресницы и бороду. Кстати, я воспользовался солнечным теплом, положил убитого барана с той стороны, где солнце особенно сильно грело, – через каких-нибудь три четверти часа баран зажарился. Не знаю, чем объяснить, но мясо барана оказалось очень вкусным. Должно быть, это оттого, что оно изжарилось с помощью солнечных лучей. Этим мясом я питался всё время своего воздушного путешествия. |
| — У нас еще есть немного времени? — спросил Коралли. — Пять минут, — ответил фокусник. — Я думаю, что мы успеем пригласить сюда ваших коллег. Они же, наверное, сильно переживают. — Я вам буду очень благодарен, — сказал Коралли. Тогда фокусник в сопровождении Ваги побежал к камерам, где были заточены ученые, а Алиса осталась присматривать за лилипутами, чтобы не вылезли из кадки. Она наклонилась над кадкой, но вела себя осторожно — она знала, как больно может ужалить пуля из лилипутского пистолета. Ожившие пираты бегали по дну кадки, махали ручонками, лишь Весельчак У и Крыс стояли в сторонке, в суете не участвовали и даже не глядели наверх. Алисе было жалко Крыса, который был немного обожжен лучом бластера, и она сказала: — Я попрошу фокусника вас увеличить, Крыс и Весельчак У. Потому что сейчас вы почти ни в чем не виноваты. — Спасибо! — еле слышно пропищал в ответ Весельчак У. В этот момент сзади раздался хлопок, будто лопнул большой воздушный шарик. Алиса обернулась. Так и есть: первый из шаров Карла Коралли лопнул. И из него вышла полная, сонная ушанка, уши которой повисли, как у пуделя. Она чуть не упала, и Алиса кинулась к ней, чтобы ее поддержать. — Где мой муж? — прошептала ушаночка. — Где мой дорогой профессор? Что со мной сделали? — Сейчас, — сказала Алиса, — сейчас он придет. Тут лопнул еще один шар, в нем сидели два старичка, худеньких, зелененьких и очень длинных. Алиса сразу догадалась, что это родители сирианского изобретателя. Она хотела было прийти к ним на помощь, потому что старички никак не могли встать на ноги, но ушаночка ее не отпускала. А тут лопнул еще один шар… затем еще один, еще… Из каждого выходил какой-нибудь человек, а то и целая семья. К счастью, в этот момент в открывшуюся дверь толпой хлынули ученые, которых освободили фокусник с Вагой. При виде дорогих своим сердцам родственников и любимых они начали кричать, рыдать, перебивая друг друга, и все устремились к лопающимся шарам — консервам Карла Коралли. Сам же Карл перебегал от шара к шару, но его все время постигало разочарование. И лишь из последнего шара вышла наконец его любимая жена — красавица Салли Коралли. Она кинулась к Карлу, Карл кинулся к ней, они обняли друг друга, и Карл закричал: |
|
|
