| В подтверждение такой догадки можно бы сослаться на то, что и самое молчание Павлина, за которое его упрекает Евсевий никомидийский, могло объясняться тем, что Павлин знал настроение своей паствы и некоторое время не решался высказаться за Ария, предвидя смуту. С поставлением Зинона Павлин остался не у дел. Александр прислал свое послание (τμος?) уже Зинону, и он же присутствовал и на никейском соборе. Но и Павлин присутствовал на этом соборе, как представитель ариан. Но потом, когда Евсевий никомидийский снова приобрел влияние, и Павлин опять признан был законным епископом тирским, Зинон мог быть даже и низложен, или же – проще допустить – умер. После никейского собора такие истории повторялись не раз. Припомним историю Афанасия в. Афанасий в. тоже возвратился в 346 году в Александрию – по смерти каппадокийца Григория. Неудобство здесь в том, что придется допустить, что или Павлин был низложен еще до никейского собора, или же Зинон не был законным епископом тирским. То факт, что египетские епископы Секунд птолемаидский и Феона мармарикский были низложены еще тем александрийским собором, на котором произнесено было первое формальное осуждение арианства. Но отцы антиохийского собора 324 года не решились низложить трех епископов – сторонников Ария и, ограничившись отлучением их, предоставили окончательное суждение о них «великому и священному собору в Анкире.» При том же и догматическия воззрения Павлина не были так крайни, как воззрения настоящих ариан, каковыми были вероятно и Секунд и Феоно. Но – самое главное – такому предположению противоречат слова Евсевия кесарийского о Павлине 109 : μακαρως μν βεβιωκτα, μακαρως δ πεπαυμνον, не допускающия мысли, что в жизни Павлина были столь серьезные неприятности. – Если же Павлин не был низложен, то как объяснить присутствие Зинона на никейском соборе? От этих затруднений можно отделаться таким предположением: Павлин вовсе не был низложен; он только переведен был в Антиохию на место Филогония, и на его место в Тире поставлен Зинон. Но в Антиохии Павлину утвердиться не удалось: православные епископы антиохийского округа (провинции Килисирии) и значительная часть жителей самой Антиохии епископом антиохийским его не признали и выбрали на его место Евстафия верийскаго, вследствие чего Павлин остался епископом только антиохийских ариан. Что было потом. – неизвестно; но можно конечно допустить, что Зинон тирский скоро умер, и Павлин снова вернулся в Тир. Когда потом дела опять приняли благоприятный для евсевиан оборот, они низложили Евстафия и поставили на его место снова Павлина; но он после этого прожил только 6 месяцев. Низложение Евстафия, в таком случае, было местью ему со стороны евсевиан за то, что он вытеснил Павлина. – Жизнь Павлина и в таком случае не была бы столь «блаженною», как ее описывал Евсевий. – Но такая или подобная гипотеза неизбежна, если признать доказанным, что Павлин по антиохийской кафедре был первым преемником св. Евстафия. |
| 333 . [Вступительная часть и обсуждение вопроса о выборах Ефесского епископа]. С. 112–115. [Т. 3. C. 112–115.] Actio XIII (de Bassiano et Stephano episcopis Ephesinis) (CPG 9016t)//ACO II, 1, 3. P. 53–56 1–29). Mansi VII, 293–300. 5000/3. ДЕЯНИЕ XIII (…о правах Никомидийской митрополии…). С. 115–120. [Т. 3. C. 115–120.] ACTIO XIV (de Nicomedia et Nicaea) (CPG 9017t) 334 . [Вступительная часть]. С. 115 187 . [Т. 3. C. 115.] Actio XIV (de Nicomedia et Nicaea) (CPG 9017t)//ACO II, 1, 3. P. 56–58 1–4). Mansi VII, 301. 5000/3. 335 . Прошение государям Флавиям Валентиниану и Маркиану от еп. Евномия и всего клира Церкви митрополии Никомидийской. С. 116. [Т. 3. C. 116.] Eunomii Nicomediensis Libellus ad imperatores (CPG 9017.1t)//ACO II, 1, 3. P. 58 5). Mansi VII, 301–304. 5000/3. 336 . Окончание сих рассуждений и чтения актов. С. 116–120 188 . [Т. 3. C. 116–120.] Actio XIV (de Nicomedia et Nicaea) (CPG 9017t)//ACO II, 1, 3. P. 58–62 6–41). Mansi VII, 304–313. 5000/3. 336а. Изложение закона [имп. Валентиниана и Валента]. С. 118–119 189 . [Т. 3. C. 118–119.] Valentiniani et Valentis imperatorum Lex (CPG 9017.2t)//ACO II, 1, 3. P. 61 27). Mansi VII, 309. 5000/3. 336б. [Грамота имп. Валентиниана никомидийцам]. С. 119. [Т. 3. C. 119.] Valentiniani Decretum ad Nicomedienses (CPG 9017.3t)//ACO II, 1, 3. P. 61 30). Mansi VII, 312. 5000/3. Haenel 1857. P. 254. ДЕЯНИЕ XIV (…по делу еп. Савиниана и Афанасия…). С. 120–137. [Т. 3. C. 120–137.] ACTIO XV (postulatio Sabiniani episc. Perrhae) (CPG 9019t) 337 . [Вступительная часть]. С. 120 190 . [Т. 3. C. 120.] Actio XV (postulation Sabiniani episc. Perrhae) (CPG 9019t)//ACO II, 1, 3. P. 63–64 1–4). Mansi VII, 313–316. 5000/3. 338 . Благочестивейшим и христолюбивым … августам Валентиниану и Маркиану прошение и моление от еп. Савиниана. С. 121. [Т. 3. C. 121.] Sabiniani Libellus ad imperatores (CPG 9019.1t)//ACO II, 1, 3. P. 64–65 5). Mansi VII, 316–317. 5000/3. 339 . Боголюбезнейшим и св. отцам и архиеп. Льву, Анатолию, Максиму и всему прочему св. собору прошение и моление от еп. Савиниана. С. 121–122. [Т. 3. C. 121–122.] Sabiniani Libellus ad Leonem, Anatolium, Maximum et omnem synodum (CPG 9019.2t)//ACO II, 1, 3. P. 65–66 6). Mansi VII, 317–320. 5000/3. |
| И до нас сохранилось одно, впрочем, недостаточно ясное, известие, из которых видно, что эта надежда не была тщетной. В письме против Феогниса и Евсевия, написанном уже после никейского собора, Константин называет никомидийского епископа союзником тиранской (т.е. Лициниевой) жестокости и жалуется на оскорбления, лично императором полученный от него. «Он, – пишет здесь Константин о Евсевии, – даже подсылал ко мне соглядатаев и подавал тирану чуть не вооруженную помощь» 813 . Осенью 323 года Константин победил Лициния и сделался единодержавным правителем всей римской империи. Тот час же после победы он отправился на Восток, которого он не посещал с тех пор, как, опасаясь преследований Галерия, тайно убежал из никомидийского дворца. Константин шел сюда, окруженный славой и с широкими политическими планами. Восстановив внешнее единство римской империи, он хотел теперь приступить к внутренним ее преобразованиям, намерен быль все государство перестроить заново, на лучших и более твердых началах. В этих своих реформаторских планах Константин первое место отводил христианской церкви. Подобно большинству выдающихся политических умов древности. Константин был убежден, что политическое единство не отделимо от единства религиозного, и достижение такого религиозного объединения своих подданных ставил для себя жизненной задачей. «Привожу в свидетели Самого Бога-исповедуется император в одном из своих многочисленных писем, – что две причины побуждали меня к совершению предпринятых мною дел; во-первых, я сильно желал учение всех народов о Божестве соединить в один общий строй; я понимал, что если бы, согласно моим задушевным желаниям, я установил общее согласие в мыслях между всеми почитателями Бога, то это принесет пользу и управлению государственному, дав ему изменение, соответствующее благочестивому расположению всех» 814 . Отказавшись от язычества и ставши во главе христианского общества, Константин в церкви христианской нашел тот институт, который должен обеспечить будущее религиозное единство и стать залогом могущества и преуспеяния империи. |
| 66 См. описание этого торжества Евсевия и кончины Ария (умершего в отхожем месте) у Руфина: Тюленев В. М. Рождение латинской христианской историографии. СПб., 2005. С. 244–245. Хотя данное описание и не лишено, на наш взгляд, некоторых легендарных черт, в основе оно соответствует истине. 67 См. суждение нашего церковного историка: “Известно, что уже на Тирском соборе, осудившем Афанасия Великого, главную роль играли арианские епископы Евсевий Кесарийский, Евсевий Никомидийский и другие. Естественно, что по смерти Константина (337) их партия получила первенствующее значение при дворе и государстве. К ней примкнули придворные евнухи и Евсевия, супруга Констанция. Отсюда легко сделать предположение, что Констанций, вполне находившийся под влиянием придворных, подчинился и влиянию арианства. Если это справедливо, то справедливо и другое предположение, что Констанций по своим воззрениям примыкал к группе Евсевия Кесарийского и Евсевия Никомидийского. Эту группу можно назвать омийством”. Правда, отмечается, что точные догматические формулировки представителями омийства были выработаны позднее — лишь в 359 г. См. Самуилов В. История арианства на латинском Западе (353–430). СПб., 1890. С. 3–4. 68 Русский перевод: Феодорит, епископ Кирский. Церковная история. С. 37–39. Мы исправляем его по греческому тексту: Athanasius Werke. Bd. III, 1. Urkunden… S. 15–17. 69 Перевод гипотетичный: Р mn g¦r QeTj, t¦ d prXj PmoiTmhma аЩтоа lTgJ Ymoia ™sTmena, t¦ d kaq’ kousiasmXn genTmena. В старом русском переводе: “Ибо Творец есть Бог, а твари созданы подобными Ему по разуму, созданы Его произволением”. 73 Спасский А. История догматических движений в эпоху Вселенских соборов (в связи с философскими учениями того времени). М., 1995. С. 288–289. Лишь в самом конце 50-х — начале 60-х годов “омии” определились терминологически более точно. 74 Luibheid C. The Arianism of Eusebius of Nicomedia//The Irish Theological Quarterly. Vol. 43. 1976. P. 3–23. 75 Лебедев Д. Евсевий Никомидийский и Лукиан (К вопросу о происхождении арианства)//Отд. выпуск из Богословского Вестника. Сергиев Посад, 1912. С. 14–15. |
| Таким образом, вместо одного эдикта, как полагал Бароний, – теперь признавали два, и в документе у Лактанция и Евсевия видели второй – миланский эдикт. Критически отнесся к этому мнению Манси в своем издании Анналов Барония и замечаний на них Паджи (1738–1759). Усматривая у Паджи (не совсем верно и с допущением промахов со своей стороны) спутанность в рассуждении об эдиктах Константина и Ликиния, он излагает в примечании свой взгляд на дело. Манси признает факт издания, неизвестно где, вскоре после победы Константина над Максентием, закона в пользу христиан (constitutio absolutissima pro Christianis), отправленного к Максимину. Но был ли издан еще особый закон Константином и Ликинием в Милане, это кажется для него недостаточно ясным (mihi non satis liquet). Правители, по-видимому, постановили лишь в Милане, что изданный ими ранее закон, как возбуждавший какие-то недоразумения, должен быть разъяснен, и Ликиний, по прибытии на восток, соответственно этому, и повелел обнародовать свой обращенный к президу указ (litteras). Из упоминания в нем о прежде изданном от имени обоих императоров в пользу христиан закона (312 г. после поражения Максентия) и дальнейших слов: «когда мы прибыли в Медиолан, то между прочим – мы нашли нужным постановить следующее», открывается – или, что в Милане вовсе не был издан эдикт об этом предмете, а только постановлено, чтобы он был издан (и это, очевидно, и было осуществлено через никомидийский указ Ликиния), – или, что миланское определение есть иное в сравнении с обнародованным в Никомидии, так как никомидийский документ сообщает о том, что уже было постановлено в Милане. 26 Соображения Манси, по-видимому, не обратили на себя особого внимания, и историки продолжали говорить о двух эдиктах, отождествляя с миланским эдиктом документ, приводимый у Лактанция и Евсевия. 27 Английский ученый Клинтон (1844) отмечал, правда, мимоходом, ошибочность мнения Паджи об издании эдикта именно в Милане, но и эта заметка прошла, кажется, бесследною. 28 С несколько особым мнением об эдиктах Константина и Ликиния, нашедшим последователей, выступил, между прочим, Кейм (1852, 1862). По нему, Константин и Ликиний издали эдикт о христианах в 312 г. не после поражения Максентия, а еще весною или летом этого года, одновременно с обручением Ликиния и сестры Константина, Константии, как дополнение к эдикту Галерия 311 г. В последнем лишь обещалось подробное определение условий даруемой христианам свободы; новый закон и был выполнением этого обещания, и в нем именно были изложены те ограничения (запрещение пропаганды христианства и стеснение сект), которые отменены затем миланским эдиктом 313 г. Но у Евсевия, по Кейму, в IX, 9 под присланным в 312 г. Максимину эдиктом разумеется не что иное, как миланский эдикт 313 г. (X, 5), и допущена таким образом путаница в хронологии. Об эдикте же, изданном весною или летом 312 г., Евсевий умалчивает. 29 |
| Поэтому он взялся преследовать нас чаще и сильнее своих предшественников; приказал воздвигать храмы в каждом городе, а капища, от времени обветшавшие, старательно восстанавливать; по всем местам и городам назначил идольских жрецов» . По его приказанию товары, которые продавались на рынках, в том числе и съестные припасы, окроплялись жертвенной кровью. В термы и бани не впускали без совершения у входа жертвоприношения богам. По указанию Максимина были сочинены подложные «Акты Пилата», содержащие хулу на Спасителя, и, как пишет Евсевий, «списки этих “Актов” разослали по всей подвластной ему стране с приказом поместить их всюду по деревням и городам на виду у всех; учителям же вместо занятий учебными предметами велели читать их в школах и заставлять учеников выучивать наизусть» . Эта фальшивка до нас не дошла, сохранившийся до наших дней документ с таким же названием был составлен позже и имеет иное содержание. При всем разнообразии изобретенных им приемов противодействия христианству самым надежным Максимин считал испытанный способ – террор, но христиане «презирали смерть и ни во что ставили такую тиранию. Мужчин жгли, закалывали, распинали, бросали диким зверям и топили в морской пучине, отрубали им части тела и прижигали каленым железом, выкалывали глаза и вырывали их, делали совершенными калеками и еще морили голодом и, заковав, отправляли в рудники – все терпели они за веру, лишь бы поклонялись не идолам, а Богу. Божественное слово сделало женщин мужественными, как мужчины: одни, выдержав такие же подвиги, получали равную награду за свое мужество; другие, влекомые на поругание, скорее предавали душу смерти, чем тело растлению» . На правление Галерия и Максимина Дазы приходится гибель предстоятеля Никомидийской Церкви Анфима, который был обезглавлен. Вместе с ним смерти был предан сонм никомидийских мучеников. По словам Евсевия, никомидийских христиан «избивали поголовно без разбора: одних закалывали мечом, другие кончали жизнь на костре… мужья вместе с женами кидались в костер. |
| μοοσιος Υος; не только равносущен Отцу, но единосущен. Никейский символ не останавливается на тождестве в смысле одинаковости, а ведет к тождеству в смысле именно единства. Но вместе с тем здесь есть и указание на действительное различие Лиц. " Ομοοσιος — не просто но предполагает, что несколько субъектов вместе обладают одним и тем же существом; можно быть единосущным только кому-либо другому; никто не единосущен сам себе. Слово «μοοσιος» отстраняет, таким образом, мысль о савеллианском отождествлении Отца и Сына: Сын не может быть тождественным с Отцом уже по тому, что в таком случае Он не был бы Ему единосущен. Эту особенность данного термина ариане даже утрировали в том смысле, что обвиняли православных, будто они Отца и Сына представляют как двух братьев, причастных одному и тому же, прежде их данному, существу, — представление, которое как нелепость отвергают и Афанасий В. и Василий В. Никейский символ был столь точен, что его нельзя было перетолковать, а лишь можно было или принять, или отвергнуть. Ариане не согласились подписать это учение, хотя и не все. Сам Арий не подписал его, и из его последователей только четверо остались на его стороне: Евсевий никомидийский, Феогний никейский, Феона мармарикский и Секунд птолемаидский. Все они отправлены были в ссылку: Арий в Иллирию, a другие в Галатию (или Галлию?). Евсевий никомидийский и Феогний никейский решились подписать символ, но отказались подписать анафематствование Арию, мотивируя свой отказ тем, что они не верят, чтобы Арий действительно утверждал то, что ему приписывается там. Филосторгий, арианский историк, находит для себя при этом лишь то утешение, будто Евсевий и Феогний подписали собственно не Никейский символ, так как в подписанном ими символе в слово μοοσιον они вставили лишнее «ι», получилось «μοιοσιον». Секунд птолемаидский сказал, говорят, при этом Евсевию: «ты подписал, Евсевий, чтобы не быть сосланным. Но я верую Богу, что и года не пройдет, как тебя отправят в ссылку». И действительно, в ноябре 325 г. |
| —351— ложенный единодушным согласием, собственноручно подписали» 1176 . Подобное же свидетельство, совершенно независимое от Евстафиева, можно находить у Руфина в его «истории», написанной в самом начале V-ro или же в конце IV века. Здесь говорится, что одиннадцать арианских епископов, не чувствуя внутреннего согласия с определениями собора, только рукой подписали символ никейский, и что главой таких лицемеров был Евсевий никомидийский 1177 . Таким образом, очевидно, что лицами, «не искренно подписавшими» символ, по ясному свидетельству древности, были Евсевий никомидийский и его сообщники. Прилагать же рассматриваемое выражение Валентинианова послания к Евсевию кесарийскому нет оснований. Столь же мало оснований имеет наш автор прилагать к Евсевию кесарийскому и дальнейшие слова разбираемого Валентинианова послания, именно слова: «и теперь (т. е. во время написания этого послания, в 370 г.) называющие отцами тех (т. е. неискренно подписавших символ никейский), согласно с их писаниями, не обращая внимания на силу слова толкуют, что словом: единосущие выражается «подобие», по которому Сын не равняется ни с одним из прочих созданных Им творений, но уподобляется одному Богу». Каким образом эта фраза может относиться к Евсевию кесарийскому – неизвестно. Не понимает этого и автор. А потому вместо толкового объяснения отделывается, никакого значения не имеющим, замечанием: «единственный опыт истолковать μοοσιος не в смысле равенства по сущности Сына с Отцем дан в послании Евсевия к кесарийцам» (86) 1178 . Пред- —352— лагая такой комментарий автор морочит не только читателей, но и самого себя. Он уверяет, что будто бы в приведенной фразе Валентинианова послания речь ведется «о неравенстве Сына Божия со Отцем по существу», о чем будто бы совершенно так же учил и Евсевий в своем, много раз названном нами, послании. Но в послании Валентиниана говорится о таких арианах, которые, допуская подобие Сына Божия Отцу, в тоже время учили, что Он одна из тварей, хотя и высшая прочих тварей, Самим Сыном созданных; но такого учения нет у Евсевия не только в послании к кесарийцам, но, кажется, и нигде в его многочисленных сочинениях (как об этом было уже замечено выше). |
| 15 . Павшему монаху ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 64 .) . 16 . Василию, патрикию и епарху города ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 64 .) . 17 . Сергию, магистру и логофету ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 65 .) . 18 . Савве, игумену Писсадскому ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 66 .) . 19 . Илье, протоспафарию ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 67 .) . 20 . Варде, магистру, патрикию и куропалате ( Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 53 .) . Еще одно письмо святителя Фотия к Папе Николаю I (21) по поводу своего избрания в патриархи, которое ранее фрагментарно было переведено и опубликовано Ф.И. Успенским 24 в контексте изложения истории Византии в период македонской династии, было переведено заново и опубликовано в полном варианте Д.Е. Афиногеновым 25 . К этим письмам необходимо добавить письма экзегетического содержания из «Амфилохий», перевод которых осуществил тот же Д.Е. Афиногенов 26 : 22 . Георгию, митрополиту Никомидийскому ( Phot. Ep. – Vol. 2. – Col. 25 .) . 23 . Протоспафарию Льву ( Phot. Ep. – Vol. 2. – Col. 109 .) . 24 . Стефану, принявшему православие ( Phot. Ep. – Vol. 2. – Col. 117 .) . 25 . Евсхимону, архиепископу Кесарийскому ( Phot. Ep . – Vol. 2. – Col. 179 .) . 26 . Иоанну, протоспафарию и протонотарию дрома, по прозванию Хрисохиру (Phot. Ep. – Vol. 1. – Col. 176 .). 27 . Георгию Никомидийскому (Phot. Ep. – Vol. 2. – Col. 227 .). Относительно датировки писем необходимо сказать, что в Византии по большей части не существовало обычая указывать в письмах дату написания или отправки письма. По этой причине, за исключением некоторых писем, установить дату написания невозможно 27 . В представленных ниже письмах чаще всего указывается временной диапазон, в который то или иное письмо могло быть написано. Отдельные письма вообще не имеют даже приблизительной даты написания или отправки. Нумерация писем соответствует той, которая имеется в критическом издании Лаурдаса и Вестеринка. При переводе нами не использовалась какая-либо определенная схема выбора писем. Небольшие предисловия об адресате письма и причине его написания заимствованы нами из упомянутого немецкого критического издания Лаурдаса и Вестеринка. |
| Поэтому внимание всего Востока поднялось до высшей степени напряжения, когда в споре о слове «единосущный» вступили два ученейших епископа его- Евсевий кесарийский и Евстафий антиохийский 972 . Евстафий обвинял Евсевия в искажении никейского учения, а Евсевий отвечал, что не он преступает никейскую веру, и напал на Евстафия, как на вводителя савеллианской ереси. Спорившие не пришли к соглашению, но моральная победа осталась за Евсевием, так как Евстафий в скорости осужден был собором за савеллианство. Последний факт показывает, что точка зрения Евсевия разделялась многими епископами Востока, и действительно она характерна для его позиции в после-никейских спорах. Восточные, подобно Евсевию, не чувствовали какой-либо непримиримой вражды к слову единосущный и не считали его по существу дела еретическим; они брали лишь отрицательный его смысл и могли бы согласить с ним свои традиционные воззрения, но положительное раскрытие его никейцами вызывало у них протест, и они стали смотреть на это слово, как на термин сомнительный, способный прикрыть опаснейшее заблуждение. Отсюда и задача восточной оппозиции сводилась к тому, чтобы устранить никейское вероопределение, не касаясь, однако, авторитета самого собора и поставить на его место другие формулы, более отвечающая традиционному учению о Троице. Ближайшим следствием перемены в настроении восточных епископов в отношении к никейскому символу было возвращение из ссылки изгнанных и осужденных собором ариан-Евсевия никомидийского, Феогниса никейского и, наконец, самого Ария. С точки зрения оппозиционной собору деятельность этих лиц должна была рисоваться совсем иначе, чем прежде- в момент соборных рассуждений: ведь они первые сумели до некоторой степени предусмотреть опасность савеллианства, скрывавшуюся в учении Александра и никейцев. Что касается до Евсевия никомидийского и Феогниса никейского, то вопрос о восстановлении их прав не представлял никакой трудности, решался сам собой. Оба они подписали никейский символ и только отказались произнести и утвердить подписью анафему на Ария, однако, и этот отказ они объясняли тем, что «не верили, чтобы осужденный действительно был таков; ибо, – говорили они, – часто из его к нам посланий и из личных бесед с ним мы ясно видели, что он не таков» 973 . |
|
|
