| Греки высшего сословия, фанариоты, благодаря своей страсти к интригам, соединенной с забвением всяких нравственных правил, приобрели на Востоке такую же незавидную славу, какую на Западе иезуиты. Что касается греческой народной массы, то на ее нравственном складе по преимуществу отразилось пагубное влияние турецкого ига: в среде простого народа под тяжестью безвыходного рабства заметно стал проявляться религиознонравственный индифферентизм. Индифферентизм одних греков доводил до отступничества от веры, так что они с поразительной легкостью делались мусульманами 328 или униатами, а других делал холодными и равнодушными к своей вере. Религиозное равнодушие таких греков проявлялось, между прочим, в редком посещении храмов, в уклонении от исповеди и святого причащения и тому подобное. Под влиянием мусульманских понятий, многие греки утратили христианский взгляд на таинство брака; между ними стал распространяться обычай начинать брачную жизнь после обручения, а самое таинство брака откладывать на неопределенное время. Некоторые же, не стесняясь, выдавали своих дочерей в замужество за мусульман, женились на мусульманках, а иные просто отдавали своих дочерей в турецкие гаремы. Наконец, турецкий закон о прощении христианину всякого преступления, даже убийства, под условием принятия им мусульманства повлиял на греков развращающим образом – возможность избежать наказания открывала широкую дверь всевозможным преступлениям между ними. Но в описываемую эпоху мрачного турецкого владычества нравственная жизнь восточных христиан не была лишена и светлых явлений. Мы видим в Греко-Восточной Церкви благочестивых патриархов, подвижников, доблестных ревнителей Православия и мучеников за веру. Все эти светлые личности являются пред нами истинными христианами, носителями святости, всегда присущей Церкви Христовой на земле. Афонские монастыри как в прежние времена славились, так и теперь славятся своими подвижниками. Наконец, с начавшимся в ближайшие к нам времена политическим и религиозным возрождением восточных христиан заметно начинается улучшение и в их нравственном состоянии. |
| Став во главе реформаторской партии в Женеве и продолжая дело Цвингли, Кальвин свою деятельность направил главным образом на реформу нравов, приурочив ее к своему учению о предопределении. По его мнению, мысль о предопределении ко спасению (так как никто не знает, ко спасению или к погибели он предопределен), должна возбуждать чувства веры и преданности воле Божией, располагать к строгонравственной жизни и тому подобное. Поэтому от своих последователей, как предопределенных ко спасению, он требовал строгой, аскетической жизни. Правила жизни, данные им женевцам и возведенные по его стараниям в 1538 году Женевским советом на степень государственных законов, обнимали весь быт их и отличались чрезвычайной суровостью и строгостью. Так, например, всякого рода проявление роскоши, обычные увеселения и игры, пение светских песен, музыка и тому подобное этими правилами безусловно запрещались и преследовались с неумолимой строгостью разными исправительными наказаниями; за серьезные же проступки против веры и нравственности (каковы, например, богохульство, кощунство, распущенная жизнь) назначалось изгнание из оте чества и даже смертная казнь. Такие суровые правила восстановили против Кальвина очень многих, образовалась сильная партия недовольных, которая и заставила его бежать из Женевы 338 . Только в 1541 году, когда приверженцы Кальвина в Женеве взяли перевес над своими противниками, реформатор мог беспрепятственно возвратиться туда. Теперь он совершенно подчинил своему влиянию женевцев и, властвуя над ними неограниченно в течение двадцати лет с лишком, успел довести дело до конца. Сделав учение о безусловном предопределении основным догматом устроенной им новой общины, Кальвин ввел в жизнь ее и свои суровые нравственные начала. Отчуждение от всех, даже невинных или безразличных в нравственном отношении, мирских радостей и удовольствий, фанатическое презрение к богатству и почестям, набожное уединение, доходящая до мелочности строгость нравов в домашней и общественной жизни в соединении с фанатической нетерпимостью ко всем разномыслящим сделались отличительными чертами его последователей. |
| Правда, и во время византийских императоров религиозное образование было чуждо большинству греческого народа, но в то время существовали все средства к духовному просвещению, было много ученых богословов, были императоры, обладавшие богословским образованием и покровительствовавшие ему, и потому каждый грек, если желал, имел полную возможность удовлетворить своим стремлениям к просвещению. С падением же Константинополя и наступившим затем турецким владычеством погибли почти все средства к просвещению. Разрушая города, церкви и монастыри, турки уничтожали вместе с тем и средства к просвещению – школы, библиотеки, древние рукописи, ученые богословские труды и тому подобное. Таким образом, с наступлением турецкого владычества греки, если бы и желали, не имели возможности удовлетворять своим стремлениям к просвещению. С другой стороны, ужасы турецкого владычества поставили греков в такое положение, что в них заглушалось и самое стремление к просвещению; при заботах о сохранении своей жизни, о насущном пропитании им некогда было думать о просвещении. Лица, стоявшие во главе греческой нации – патриархи и фанариоты, – большей частью заняты были своими интригами, и потому заботы о просвещении были у них на втором плане. О покровительстве просвещению со стороны турецких властителей не могло быть и речи; турецкое правительство, как мусульманское, всегда было против всякого просвещения, а тем более против просвещения своих рабов христиан. Следствием такого положения дел был упадок просвещения в Греческой Церкви. Не говоря уже о народной массе, даже в среде духовенства и фанариотов уровень религиозного образования значительно понизился. Патриарший престол и архиерейские кафедры нередко занимали люди малопросвещенные; священники же и диаконы едва только умели читать, писать и совершать по навыку богослужение. При всем том просвещение в Греческой Церкви не могло совсем угаснуть и не угасло; самая жизнь Церкви требовала просвещения и вызывала к деятельности на этом поприще лучших людей из среды греков. |
| Логика оставалась по прежней программе: элементарная – законы и формы мышления – и прикладная (методология) – о способах познавания и о систематическом знании. Изменения делались незначительные, напр. в конспекте 1867 г. в законах мышления опущен закон противоречия и оставлены только два – тождества и достаточного основания. Пособий для наставника, после Бахмана и Новицкого, – постепенно прибавлялось, с изданием логик проф. Карпова, Смирнова, Коропцева, Милля. Гражданская история преподавалась в низшем и среднем отделениях. В низшем положена была в 1-й год древняя всеобщая история, во 2-й средняя и новая. Русскую историю назначено было пройти в среднем отделении, в течение 1-го года. Руководством по всеобщей истории в 1844 г. одобрена академической конференцией книга Смарагдова (впосл. профессора Александровского лицея), вместо истории Шрекка, считавшейся до того времени классическим руководством. Но ввести учебником историю Смарагдова предписано только в 1858 г. с тем, чтобы обращалось внимание собственно «на изучение важнейших исторических событий». Между тем у Смарагдова много мелочных подробностей, хотя ничего нет о славянских народах (кроме поляков). Тоже содержание видим и по конспекту Зыкова (1849 г.), законченному Людовиком XIV. Самая книга Смарагдова обыкновенно не была в обращении у учеников, а выдавались составленные по ней записки – с сокращениями. В конспекте Евдокимова (1859–61 г.), даже опущены целые периоды, напр. история пунических войн и римской империи, история Франции, Англии и Германии XΙΙ–XV века и доведено только до вестфальского мира. Гораздо обстоятельнее, но без излишних подробностей, конспект Люперсольского(1861–63 г.), законченный первой французской революцией, причем отдел новой истории вообще сокращеннее других. Этот профессор свободно владел предметом; для своих лекций, кроме сочин. Шлоссера, Лоренца, Вебера, пользовался и отдельными историческими монографиями, не вдаваясь без нужды в фактические подробности, а стараясь уяснять более смысл событий, или учреждений; а воспитанникам рекомендовал в руководство толково составленную книгу В. Шульгина. Дело совершенно изменяется после него, когда стали пользоваться лишь «краткой всеобщей историей» Берте: конспект Стратилатова (1865–67 г.) составлен по этому руководству, и то с выпусками некоторых глав (напр. из древней истории – об упадке Греции, о греческой литературе, философии и т. п.), и закончен Наполеоном I. |
| В дек. 1644 г. начались переговоры о мире. М. проявил себя умелым дипломатом и добился подписания выгодного для Франции Вестфальского мира (окт. 1648): за Францией была окончательно закреплена пров. Труа-Эвеше («Три епископства», т. е. еп-ства Верден, Мец и Туль); Франция получила также ландграфства В. и Н. Эльзас, эльзасский Декаполис (10 свободных городов Эльзаса), прирейнские крепости Брейзах и Филипсбург. Тогда же мог быть заключен и мир с Испанией (в 1647 против испан. власти восстал Неаполь, и испанцы были готовы пойти на значительные уступки на переговорах), однако франц. дипломатия упустила этот момент, и война между Францией и Испанией продлилась еще 11 лет. Чтобы покрыть расходы казны, основная часть к-рых шла на войну, М., как Людовик XIII и Ришелье, был вынужден пойти на непопулярные меры - повысить налоги. В 30-40-х гг. XVII в. это спровоцировало крестьянские волнения, к-рые жестоко подавлялись. Но возможности крестьянства, платившего талью (поземельный налог), были на пределе - требовалось перенести центр тяжести в налогообложении на привилегированное население городов, прежде всего Парижа. Этого можно было добиться только с помощью новых финансовых эдиктов, затрагивавших буржуа и чиновников, владельцев должностей. Однако эдикты должны были проходить регистрацию в парижских верховных судах и провинциальных парламентах и только после этого вступали в силу, а парламенты отрицательно отнеслись к подобной политике. Участие судейской элиты в 1-м этапе Фронды, т. н. Парламентской Фронды (1648-1649), стало главной особенностью этого социально-политического протестного движения. В апр. 1648 г. королева демонстративно отвергла все ремонстрации Парижского парламента, касавшиеся группы новых финансовых эдиктов, показав нежелание двора считаться с мнением верховных судей. 13 мая 1648 г. Парижский парламент решил заключить союз с др. верховными палатами Парижа для противодействия вымогательствам фиска. Была сформирована совещательная Палата Людовика Святого, члены к-рой заявили о необходимости облегчить налоговое бремя разоренного войной народа. В провинциях начался массовый отказ от уплаты налогов, сопровождавшийся народными волнениями. Аппарат власти на местах оказался парализован; парламент поддержал выдвинутое 30 июня Палатой Людовика Святого предложение об отзыве всех провинциальных интендантов. |
| Но с точки зрения либерализма не существует общего блага. Реабилитировать политику — это значит выйти из одержимости экономикой, деколонизировать символическое воображение, которое колонизировано количественными, коммерческими ценностями. То есть освободиться от идеи, что рынок является парадигмой всех социальных фактов. Из служения народу следует «защита дела народов». Защищать народное дело — это значит защищать разнообразие, которое является основным богатством человечества. Сделать так, чтобы новые поколения передали следующим преумноженные богатства предыдущих. Более конкретно вопрос состоит в том, движемся ли мы по направлению к однополярному миру или к многополярному. Однополярный мир был бы миром обедневшим, миром без различий, в котором бы закрепилась гегемония мировой державы — Соединенных Штатов. Наоборот, многополярный мир — это мир, организованный большими блоками культур и цивилизаций, где каждый полюс является полюсом регулирования глобализации. Конечно, геополитика диктует нам расположение этих полюсов. Геополитика тесно связана с тем, что немецкий юрист Карл Шмитт называл номосом (буквально: законом) мира, номосом Земли. Шмитт утверждал, что до нынешнего дня было три номоса Земли. Первый номос — это номос древности и Средневековья, где цивилизации живут в некоторой изоляции одна от другой. Иногда бывают попытки имперского соединения, как, например, империи Римская, Германская, Византийская. Этот номос исчезает с началом модерна, когда появляются современные государства и нации, в период, который начинается в 1648 году с Вестфальского договора и который завершается двумя мировыми войнами — номос государств-наций. Третий номос Земли соответствует биполярному регулированию во время холодной войны, когда мир был разделен между Западом и Востоком, этот номос окончился, когда пала Берлинская стена и был разрушен Советский Союз. Вопрос заключается в том, каким будет новый номос Земли, четвертый. И здесь мы подходим к теме четвертой политической теории, которая пытается родиться. Это и есть четвертый номос Земли, который пытается появиться. Я думаю и глубоко надеюсь, что этот четвертый номос Земли будет номосом большой континентальной логики Евразии, евразийского континента, то есть номосом борьбы между континентальной державой и морской державой, морским могуществом, которое представляют Соединенные Штаты. |
| Сложившаяся на изложенных выше принципах система государственной церковности уже в 17 в. стала распространяться и в католических странах, там, где Реформации вовсе не было, например, в Испании, либо где она потерпела поражение – во Франции, Польше, в большинстве германских государств, расположенных к югу от Дуная и к западу от Рейна – в границах древней Римской империи. Важным рубежом в развитии этого процесса стало заключение Вестфальского мира в 1648 г., положившего конец кровопролитной Тридцатилетней войне, опустошительной для Европы. Вестфальским миром, обеспечившим длительный мир Западной Европе, признавалось в границах конфессионально единой ранее, до Реформации, Западной Европы равноправие трех Церквей – Католической, Лютеранской и Реформатской (Кальвинистской). За европейскими монархами признавалась верховная власть по отношению ко всем исповеданиям, находившимся на их территориях, как к тем к которым принадлежали сами эти монархи, так и к иным, которые обыкновенно составляли на этих территориях меньшинство, а это значит, что вестфальская система предоставила католическим государям верховную власть по отношению к Католической церкви на их территориях, которой они располагали также и по отношению к протестантским общинам и которая ставила их, по существу дела, в положение, одинаковое с юридическим отношением протестантских государей к конфессиям в подвластных им странах, что противоречило ряду норм католического канонического права, по крайней мере как они формулировались и интерпретировались в средние века, в «Лже-Исидоровых декреталах», в Декрете Грациана, в Corpus juris canonici с их теократической тенденцией. И католические монархи усваивали себе, в иных случаях преодолевая противодействие со стороны Ватикана, в своих государствах права, аналогичные тем, которые приобретены были протестантскими князьями в государствах, где победила Реформация. Папский престол вынужден был принимать слагавшийся порядок церковно-государственных отношений, рискуя в противном случае подтолкнуть католических государей к проведению Реформации в подвластных им странах. |
| епископальной системой. Этот порядок был узаконен договором германских князей в Аугсбурге в 1555 году. После утверждения епископальной системы явился взгляд, что монарх имеет власть по отношению к церкви не как верховный епископ, но как верховный правитель страны. Этот взгляд явился потому, что в то время и монархи католики после Вестфальского мира (1648 г.) допустили образоваться в своих владениях протестантским общинам; но конечно они не могли быть епископами церкви, которую сами не признавали. Для объяснения права католиков монархов на управление Евангелическо-Лютеранской церковью и была создана территориальная система церковно-правительственной власти; основателем этой системы по крайней мере с теоретической стороны считается Томазий (XVII в.). По его мнению, монарх имеет право и обязанность устанавливать порядок во всякой стороне народной жизни в том числе и в религиозной. Религиозная сторона жизни подобно другим областям государственной жизни нуждается в законодательстве, а право законодательства принадлежит монарху; а раз он имеет законодательное право в церкви, то без сомнения ему же принадлежат распорядительное и судебное право. Территориальная система утвердилась в Германии в XVI и XVII вв. По отношению к Евангелическо-Лютеранской церкви эта власть монарха осуществляется через лиц этого вероисповедания. Согласно воззрениям приверженцев в этой теории. Консистория является государственным учреждением, заведующим делами Евангелическо-Лютеранской церкви под верховенством короля; законом установляется и объем ведения ее. С утверждением территориальной системы многие дела, состоящие в ведении епископальной консистории, имеющие гражданское значение были выделены и переданы государственным учреждениям, компетенции же консистории предоставлено регулирование строя управления и отправления Евангелическо-Лютеранской церкви. Но и она удовлетворила не всех, поэтому на ряду с ней была создана коллегиальная система, представителем которой был Пуффендорф. По его воззрению, строй государственной жизни слагается из трех элементов: status politicus – лица и места правительственные, status ecclesiasticus – учреждения церковные и status economicus – весь народ. |
| Э.Нольте называет «Пакт Гитлера-Сталина» европейской прелюдией ко Второй мировой войне. Разбирая текст секретного протокола о разделе сфер влияния, Нольте обрушивается на пункт о Польше, в котором говорилось, что «вопрос о желательности для интересов обоих государств независимого польского государства и о том, каковыми могли бы быть границы этого государства, может быть выяснен лишь в ходе будущего политического развития ситуации». Готовность Сталина за отсрочку в войне против собственной страны закрыть глаза на устремления Гитлера в отношении Польши, которая накануне предлагала Гитлеру свои услуги для завоевания Украины, как и воспользоваться случаем для восстановления территории Российской империи, утраченной из-за революции, ничем не отличалась по прагматизму или, если угодно, цинизму от слов Саймона, открывшего Гитлеру, что Британия не будет беспокоиться об Австрии как если бы это была Бельгия. А сами прибалтийские государства? Как свидетельствуют документы, они занимали однозначно прогерманскую позицию, «стремились остаться вне коалиций, направленных против Германии», и, как сообщал американский посол в Литве, «относились крайне неодобрительно к предложению советского Комиссара по иностранным делам, чтобы Великобритания гарантировала границы этих Балтийских государств с Советским Союзом». Нольте называет Советско-германский договор пактом «войны», «раздела», «уничтожения», который якобы не мог иметь аналогов в европейской истории, потому что это были «государства совершенно особого рода». Такое утверждение может вызвать только иронию у историка. От Вестфальского мира 1648 года до Дейтона договоры и многосторонние трактаты не только имперского прошлого, но и демократического настоящего были начертанием одними державами новых границ для других. Наполеон в Тильзите предлагал Александру I уничтожить Пруссию, Венский конгресс 1815г. нарисовал территорию современной Швейцарии, добавив к ней стратегические горные перевалы, чтобы более динамичные государства не смогли сразу овладеть и Балтийским и Средиземным морем. Австрия в 1908 г. аннексировала Боснию, получив согласие держав. В секретном соглашении 1905 года Япония отказывалась от «агрессивных намерений» в отношении Филиппин, оставляя их вотчиной США, а США согласились на оккупацию Японией Кореи. |
| Нольте называет Советско-германский договор пактом " войны " , " раздела " , " уничтожения " , который, якобы, не мог иметь аналогов в европейской истории, потому что это были " государства совершенно особого рода " . Такое утверждение может вызвать только иронию у историка. От Вестфальского мира 1648 года до Дейтона договоры и многосторонние трактаты не только имперского прошлого, но и демократического настоящего были начертанием одними державами новых границ для других. Наполеон в Тильзите безуспешно предлагал Александру I уничтожить Пруссию, Венский конгресс 1815г. нарисовал территорию современной Швейцарии, добавив к ней стратегические горные перевалы, чтобы те не достались более динамичным государствам. Напомним сакраментальную фразу В.Ленина о Берлинском конгрессе: " грабят Турцию " . Австрия в 1908 г. аннексировала Боснию, получив согласие держав. В секретном соглашении 1905 года между Т. Рузвельтом и Кацурой Япония отказывалась от " агрессивных намерений " в отношении Филиппин, оставляя их вотчиной США, а США согласились на оккупацию Японией Кореи. В Версале победившая Антанта с вильсонианскими " самоопределением и демократией " расчленила Австро-Венгрию, предписав, кому и в каких границах можно иметь государственность, а кому нет, кому, как Галиции перейти от одного хозяина к другому, кому - сербам, хорватам, словенцам - быть вместе. В Потсдаме были определены границы многих государств и судьба бывших колоний. Столп американской дипломатии Дж. Кеннан в 1993 году прямо призвал начертать новое территориальное статус-кво на Балканах, " применить силу " и заставить стороны его соблюдать, что и было сделано в Дейтоне в 1995 -м. Гитлеровские геополитические планы совпадают с планами пангерманистов перед Первой мировой войной. Канцлер фон Бюлов еще за 20 лет до ее начала писал: " в будущей войне с Россией мы должны оттеснить ее от двух морей, сделавших ее великой державой - от Балтийского и от Понта Евксинского " . Даже дряхлый Бисмарк оставил на полях помету: " Столь эксцентричные эскизы не полагается оставлять на бумаге " ! Границу Германии по Волге требовали установить в 1914 году берлинские интеллектуалы, бросая вызов не " коммунистической идеологии гражданской войны " , а христианской России. |
|
|
