| Благодать Божия да подкрепит вас на огненном поприще искушения! Приятнейшее письмо ваше получено мной в прошедшем марте, очень благодарен вам за откровенно-подробное всего описание. Вы жалуетесь на слабость своего здоровья и болезненные припадки, теперь должны со всевозможным тщанием стараться о спокойствии духа, не терзаться скорбью и печалью, иначе эти болезненные припадки от настоящей скорби вашего сердца получат ощутительную силу и усилившись сделают и вас жертвой преждевременной смерти. Утешьтесь, друг, и не скорбите много, прошу и молю вас о сём, как друг сердечно вас любящий. Конечно, все ваши мысли и чувства теперь постоянно заняты одним – скорбью о потере доброй подруги, конечно, представление и памятование об ней постоянно занимает всю вашу душу и есть для вас всего священнее, – не сердитесь, милый, на меня, если я отвлеку вас на минуту от сих священных дум об отлетевшей от вас подруге, и скажу вам кое-что о себе; может быть, в эту минуту сердце ваше, оторвавшись от печали успокоится мгновенно. Начиная с нового года и доселе какие-то мрачные думы бродят в моей голове, какое-то неприятное предчувствие томит мою душу, не знаю, какая этому причина; особенно это предчувствие питается носящимися слухами об уничтожении штатов, помилуй Господи, выведут куда на опальный приход к Юрьеву, что тогда делать; а у нас в селе кому-нибудь придётся брать посох и изыти с миром. Избави, Господи, очень не захочется оставить воздвигнутого мной через пот и кровь, строения. Святую четыредесятницу и великую Пасху проводил по-прежнему. После Пасхи возложили на меня должность депутата. Очень приятно узнать ваше сердце в настоящих обстоятельствах, – а поэтому и прошу вас открыть мне его как искреннему другу; что вы о себе думаете? Как переносите отраву сердца? Да какие были причины смерти и —298— 1846 г. самые обстоятельства погребения милой подруги вашей, – вам тяжело одним пить эту горечь, уведомьте меня, и я из сострадания к вам помогу вам несколько капель проглотить из чаши вашей печали. |
| Можно ли не дивиться неверию Ахаза, который ни ближайшего, ни отдаленного знамения Пророческого проречения, по неверию, не принял? Но таков естественный человек, что в упорстве он не приемлет того, что от Духа Божия ( 1Кор.2:14 ), не смотря на очевидное знамение, что это от Бога, и есть дело Божие ( Мф.12:27 ). Будем молить Господа, чтобы Он не допустил нас до неверия и упорства в очевидных делах славы Божией и спасения нашего и приложил нам веру – со смиренным послушанием внимать и последовать святому слову Его. День Господень, день наказания, возвещаемого на какой либо народ ( Ис.13:6,9–11 ; Иер.46:10 ; Иез.30:3 ; Соф.1:7,14–17 ) в страшном явлении и действиях изображается днем гнева, днем скорби и нужды, днем безгодия и исчезновения, днем тьмы и мрака, днем облака и мглы, днем трубы и вопля на грады твердые, на башни высокие ( Соф.1:15–16 ). Посему день Господень на Ахаза и на соучастников нечестия его был день наказания в нашествии на Иудею Расина и Факея, потом грозное движение самого союзника Фелгаффелассара, который, за великую плату защитив Ахаза от Сирского и Израильского царей, потом самого Ахаза сделал своим данником. Но предшествующее явление дня гнева, по мере увеличения неправд народа, предуготовляло в последующее время страшнейший день гнева и наказания; таков день гнева, когда Иерусалим был взят Навуходоносором; царь, вельможи и лучшие из народа отведены пленными в Вавилон, туда же взяты были все сосуды и сокровища храма; самый храм сожжен, стены Иерусалима разрушены. Тогда во всей силе исполнилось Пророческое проречение; пали кедры Ливанские и дубы Васанские, пала высота человеческая; в собственном смысле пали высокие башни, крепкие стены, истреблены и корабли Фарсийские с их украшениями от опустошительных орудий жестоких завоевателей. Когда открывается гневный, наказательный суд Божий на неправду и растление человеческое, будет ли это неприятельское, губительное нашествие, или опустошительное наводнение, смертоносное поветрие, и тому подобное истребление: тогда подлинно вся высота, вся сила и крепость человеческая является ничтожною пред наказательною силою Божией; тогда все наши идолы, все рукотворенное, на что мы возлагаем крепость мышцы свои, наши покровители и благодетели, наша сила и богатство, наша дальновидность и проницательность, – все обращается в прах; тогда один Господь, по смотрительному манию Коего совершается суд и наказание, является велик и страшен. Будем страшиться подпасть праведному гневу Божию! |
| Когда он посещал Семинарию, то всегда увещевал учеников препровождать жизнь в чистоте, целомудрии и воздержании, призывая в помощь себе премудрости Наставника и смысла Подателя, и часто повторял им: «Ежели я сподоблюсь получить от Господа милость, то и об вас буду молить Его, чтобы и вы ту же бы от Него получили милость». Написано в Св. Писании: «Идеже аз, ту и слуга мой будет». Служителей своих и при нем находившихся он учил ограждать себя крестным знамением, когда ударяют часы, и тихо про себя прочитывать молитву « Богородице Дево, радуйся». Когда кто из его домашних бывал именинник и приходил к нему на поклон, он благословлял обыкновенно иконою, а ежели не случится иконы, то оделял и деньгами, по усмотрению. Сам весьма строго воздержный от всякого излишества, он поучал и подчиненных своих умеренности в пище и питии, подавая им всегдашний пример воздержания, ибо ежедневно, кроме праздников, он вкушал пищу в таком малом количестве, чтобы только быть живу; во святую же и великую четыредесятницу, в первую и страстную седмицы вкушал только единожды, а в остальные дни пребывал в посте и молитве. Святитель Димитрий любил добродетельных и честных людей, к высшим был всегда почтителен, к равным приветлив и радушен, к низшим и подчиненным благосклонен и милостив, к несчастным искренно-сострадателен, к неимущим и бедным благотворителен и щедр. Чуждый всякой любостяжательности и сребролюбия, он был вовсе не причастен скупости. Со дня своего вступления в монашество, произнесши обет нестяжательности, он и до преставления своего строго соблюдал его и не только не заботился о приобретении какого-либо имущества, но не дозволял себе иметь излишних одежд, или вещей, и, как свидетельствовал в своей духовной, не оставил по себе ни сребра, ни злата, ничего не имея, кроме душеполезных или нужных книг, и для того, чтобы после его смерти не искали у него каких-либо драгоценностей, или имущества и не истязывали служащих при его келлиях, он за два с половиною года до своей кончины написал свое духовное завещание и объявил его Митрополиту Рязанскому Стефану Яворскому . Имея друг к другу большое расположение, они положили между собою, чтобы тот, который из них переживет другого, совершил бы его погребение, и сие выпало на долю Митрополита Рязанского, для того приезжавшего по кончине Святителя в Ростов. |
| Сенат, когда извещал Стефана о высочайшем повелении относительно приезда Стефана в Петербург, послал к митрополиту «письмо» за подписью трех сенаторов, вместо указа за подписью секретаря и обер-секретаря: честь экстраординарная 401 . Когда Стефану 21 марта 1715 года привелось быть в Сенате «на консилиуме», он занял, по крайней мере в подписи под протоколом, первое место 402 . Но все это не покрывало того гнета, который чувствовался митрополитом вследствие отчуждения от него царя. Он сам писал царю в 1715 году, что его тяжко удручает то, что он «видит лице царскаго величества отвращенным» от него 403 . Осматриваясь в прошедшем своей жизни и преувеличивая, конечно, по свойственному человеку чувству себялюбия, степень искренности своих отношений к государю и значение своих «победительных» проповедей, сказанных в похвалу царю, Стефан не находил, по-видимому, зависящих от него самого причин охлаждения к нему Петра и обратился к Петру с на редкость искренним письмом, написанным в Великую Пятницу и на евангельский текст: «Отче, отпусти им, не ведят бо, что творят» 404 . Стефан просил прощения за две свои вины: за проповедь о фискалах и за действия по делу Тверитинова, воображая, что холодность к нему царя вызвана какими-либо определенными его проступками, или «противностями» царю, которых он и находил за собою всего две. Отдаление от государя имело для митрополита и последствия иного рода. В письме к царю в 1715 году Стефан уже, между прочим, упоминает, что его удручает «нищета, в которой он находится», так как лишен «прежней царской милости» 405 . Сенаторы, которых Стефан и ранее еще называл «древле-ненавидящими его и ищущими изъяти его душу» 406 , теперь подчас не стеснялись выказать в обращении с митрополитом грубость. 15 мая 1715 года митрополит писал в «доношении» царю: «по твоему, великаго государя, указу, велено мне в святую Четыредесятницу присутствовать в судебной избе при деле, которое началось с новоявленными еретиками 407 . И я в то время хаживал безпрепятственно чрез всю крестопоклонную седмицу и никто меня никогда не изгонял. |
| Относительно же прочих священно-церковно-служителей, греческие правила упоминают на этот раз только о священниках, при этом – по более раннему воззрению, для снященника считается обязательною исповедь во все четыре годичные поста 1101 ; в позднейшей же практике принят был за норму тот же срок, что и для монахов, т. е., 40 дней 1102 , или же месяц 1103 . Сверх того, в последнем случае, при указании именно сорокадневного срока, – иногда замечается еще, что раз иерей имеет совершать литургию, то он должен пред тем исповедать каждый грех 1104 . В современной практике Румынской церкви «вменяется в обязанность каждому епископу, священнику, диакону или монаху исповедоваться однажды в год, в великий пост, или в течение семи недель между Пасхою и Пятидесятницею» 1105 . По постановлениям Сербской церкви, – заимствованным, впрочем, от Русских, – священно-церковно-служителям рекомендуется быть у исповеди четыре раза в году, в посты 1106 . По воззрению Русской церкви искони требовалось от священно-церковно-служителей присутствовать на исповеди каждогодно четыре раза. В действующих источниках нашего церковного права, однако, нет прямых постановлений в таком именно роде. Правда, в основание такой нормы наши составители практических руководств 1107 , обыкновенно, ссылаются на «Учительное известие», издаваемое при Служебнике; но там – во-первых, говорится о мирянах, а во-вторых – указывается на четыре годичные поста, как самое удобное время для причащения в смысле выбора из них – какого угодно, для такой цели 1108 . Более прямое приложение имеет здесь инструкция благочинным церквей, которою предписывается благочинному наблюдать, «чтобы все священно – и церковно-служители и их жены и дети, равно причетники с их семействами и все заштатные каждогодно и не только в великую четыредесятницу, но по возможности и во все прочие посты, исповеды вались и св. Таин приобщались, а все духовники в январе представляли ведомости с означением, кто именно исполнил или совсем и в течение года не исполнил сей непременный долг христианский, и какие приняты меры, чтобы он исполнил» 1109 . |
| Нередко в святителе возникало стремление к совершеннейшему отшельничеству, к «пустынножительству». Даже с церковной кафедры взывал он, беседуя о пустынножительстве: «мне же, который не долго беседую с пустынею и о пустыне, и потом долго пребываю в молве и попечениях города и дел человеческих, – кто даст ми криле яко голубине? и полещу и почию! Могу ли сказать себе, – или когда наконец возмогу сказать: се удалихся бегая, и водворихся в пустыни! Когда облегчуся от бремен чужих, чтобы обратить все попечение к облегчению собственного, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду ( 1Кор. 9:27 )?» 109 В связи с тем святитель Филарет, если, по высокому званию архипастыря и по долгу учительства, не мог часто «упражняться в молчании» или, точнее, упражнялся в молчании только тогда, когда это было нужно, а когда требовалось слово, то изливал его в сильных потоках высокого красноречия во спасение душ и на пользу церкви и отечества: то остальные благочестивые упражнения наблюдал и исполнял в высшей степени. Разумеем, говоря его же словами: «пост, сухоядение, простоту и суровость в одежде, одре, жилище, порабощение и умерщвление тела трудом, молитвенными бдениями, коленопреклонениями»; – вообще искренно стремясь иметь в себе, корень и достигнуть плода девства, всю, можно сказать, долгую жизнь свою провел сраспинаясь Христу, распиная плоть свою со страстями и похотями. Пища и питие его и в обыкновенное время, в ежедневной жизни была самая простая и не изысканная, употребляемая к тому же в весьма не значительном количестве; в посты же, и особенно в великую четыредесятницу, постничество святителя достигало необыкновенной строгости. Во всю страстную седмицу он питался одною просфорою. «Трудно было найти человека скуднее и слабее его по плоти, – говорил один из витий церковных под живым впечатлением оконченного пути его долгой жизни, – и что же? Покоил он ее, берег, много заботился о ней? Вечно занятый делом, и преимущественно умственным, постоянно заботясь о том, как бы на все достало у него времени, он вкушал свою крайне умеренную трапезу тогда, когда ему о ней напоминали, отходил ко сну, когда этого требовали поздний час ночи и совершенное изнеможение от трудов дня. |
| За несколько лет до смерти, обратив особенное внимание на бедность этого храма, благочестивая Ксения потрудилась для него гораздо более, чем для других беднейших церквей. Но, оставаясь в бездействии с 98 года своей жизни при означенной церкви, для которой так много потрудилась, благочестивая Ксения не оставалась в забвении и здесь. Многие известнейшие личности, получавшие из ее рук богатые пожертвования, желали еще видеть ее. Особенно же великую о себе память оставила она в г. Устюге, Вологодской губернии, жители которого, знавшие ее как подвижницу, наперерыв спешили к ней со своей помощью и утешениями в последние годы ее болезни. Вот, например, как писал ей один почтенный протоиерей: «Достопочтеннейшая Ксения Лаврентьевна! Возлюбленная сестра о Господе. Благословляя тебя благословением пастырским, приношу тебе усердное почтение. Я ждал тебя в Устюг, но твои немощи, или, вернее, перст Божий удержал тебя там, где ты так много потрудилась во славу и благолепие храма Божия, значит там ты встретишь и воскресшего Господа. Да возрадуется душа твоя при сретении Победителя ада и смерти! Исшедший из гроба, яко от чертога, да подаст тебе тот мир, которым оглашал Он возлюбленных учеников Своих, при Своем явлении! Господь близок к тебе, Он да будет твоя радость и веселие. Ныне Четыредесятница; конечно, ты подвизаешься во бдении и молитве, – да поможет тебе Господь! Впрочем, для тебя и весь год, и даже несколько годов составляют одну спасительную Четыредесятницу. Весело тебе переходить в будущую жизнь; да приимут тебя Ангелы светлии и пресветлии! Да утешит тебя Господь успехами в делах благочестия и в украшении святыни Господней!! Свет и во тьме светится, и твоя темнота разливает свет Божий в Устюге и в стране твоей! Да просветится свет твой пред человеки более и более. Твоя нищета обогатила бесчисленные храмы, твоя бедность производит обилие благ духовных, твоя слабость укрепляет многих, знающих тебя. Мужайся, и да крепится сердце твое! Многи скорби праведным и от всех их избавит я Господь! Буди! буди»! И эти выражения любви глубоко радовали сердце труженицы. |
| Избави, Господи, очень не захочется оставить воздвигнутого мной через пот и кровь, строения. Святую четыредесятницу и великую Пасху проводил по-прежнему, После Пасхи возложили на меня должность депутата. Очень приятно узнать ваше сердце в настоящих обстоятельствах, а поэтому и прошу вас открыть мне его как искреннему другу; что вы о себе думаете? Как переносите отраву сердца? Да какие были причины смерти и самые обстоятельства погребения милой подруги вашей, вам тяжело одним пить эту горечь, уведомьте меня и я из сострадания к вам помогу вам несколько капель проглотить из чаши вашей печали. Да утешит же вас Господь Бог! Пишете, что из трех путей предлежавших вам, теперь остались только два, и вы требуете в этом важном деле моего совета. Могу ли, милый друг, здраво присоветовать вам в таком трудном деле? На сие могут давать советы только те, кто собственным опытом прошли огонь и воду житейских искушений. А, кажется, лучший в этих делах советник собственное чувство. Я уверен, что вы и среди Содома мирского, как истинный Лот, сохраните свою честность и скромность, победите соблазны и искушения. Но чего это будет стоить? Там, где для других цветут радости, вы будете пить яд страдания, что веселит других, то сокрушит печалью ваше сердце, как это уже вы и теперь чувствуете. Вы решились облечься во-всеоружие Божие, препоясать чресла истиной, облечься в броню праведности, обуть нозе в твердость Евангелия мира, воспринять щит веры, надеть шлем спасения, вооружиться мечом духовным, избрать себе родную по сердцу Св. Библию . Чтобы удобнее действовать облеченному в сии Божии оружия, думаю, надобно бежать из прелюбодейного и грешного Содома мирского в спасительный Сигор монашества. Там вы, как истинный воин Христов, менее можете встретить камней претыкания, в священной ограде монастырской жизни, думаю, дух ваш более найдет для себя пищи и утешения. Об академии жалеть я не советую, и не бывши в академии, можно вам достигнуть желаемой цели: настоящие знанья ваши и тихо скромная жизнь прямо приведут внимательное начальство к возложению на вас приличной должности: светильнику стоять под спудом, и изливать благотворный свет для мрачных ущелий, не попустят. |
| Теперь, в Великую Четыредесятницу, понуждайте себя особенно. Будьте упрямы. Это святое упрямство, а не эгоистичное. И увидите, сколько духовной пользы вы обретете. Ведь ради того, чтобы соответственно нашему упрямству были обузданы страсти и мы избежали определенных грехов, стоит поупрямиться упрямству диавола, который постоянно ввергает нас в одни и те же прегрешения. 17 Подвизайся, чадо мое. Разве настоящая жизнь не время подвигов? Разве жизнь всякого земного человека не сон? Возведи очи своего ума и посмотри на небесные воинства Ангелов и Архангелов. Подними взор еще выше и взгляни на блаженное место прежде сиявшего денницы: оно пусто. О, что за великое предназначение! О, святейшее призвание! Там, вблизи Божественного престола, дУши будут видеть Божественную красоту Христову и будут восходить от ведения к ведению, от созерцания к созерцанию, к преизбытку богатства Божественной благодати! Но, чтобы стяжать эти небесные блага, нужно показать мужество, смелость и вступить в сражение, не обращаясь в бегство и не показывая врагам спину, уповая на Иисуса, сказавшего: мужайтесь: Я победил мир 407 и князь мира сего изгнан будет вон 408 . Итак, уповая на непобедимую силу Распятого, в простоте да предадим себя подвигу уединенного жития и пребудем в лобзании пречистых ног Спасителя, проливая слезы радости и признательности. Что тогда отлучит нас от любви Христовой? Скорбь, или теснота, или гонение, или нагота? 409 Все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа 410 , – возгласили уста Павла. Не обязаны ли и мы стать подражателями апостола и достичь той же благодати и любви ко Христу? Да. Но подвизаемся ли мы так, как он? Перенесли ли мы, я, за возлюбленного Христа столько, сколько перенес он? Нет. Посему я и наг, и облачен в рубище и стыд, и заблуждаюсь, полагая, что украшен диадемой славы. Увы мне, увы, окаянному. Кто просветит мою тьму, чтобы я увидел свое жалкое состояние! 18 Понуждайте себя в своих духовных обязанностях, ибо понуждение в духовном подобно мощной стене, не позволяющей реке ворваться в сад и уничтожить то, над чем трудился садовник. Но если мы вознерадим, тогда река разливается и все затопляет! |
| Особенно дела милости и благотворения ближним во время поста, по словам учителей Церкви, приличны ему и возвышают его. Освящая и возвышая душу свою во время поста для обновления и укрепления жизни в Боге, мы в это время преимущественно должны отказаться от многих мирских приятностей и прихотей и поэтому не имеем столько нужды во благах земных, как в дни непостные. Отказывая себе в пище, питии и в прочих удовольствиях, по установлению Церкви, мы тем более обязываемся питать неимущих — остатками, сберегаемыми подвигом поста. Древние христиане, творя дела христианского благочестия, особенно в пост, действительно раздавали бедным пищу, которую надлежало бы во время Четыредесятницы приготовлять к своему столу, но которая сберегалась при посте. Ориген называет блаженным того, кто, " постясь, питает нищего: ибо такой пост весьма приятен Богу».«Не говори мне, — беседует св. Златоуст, — столько?то дней я постился, не ел того или другого, не пил вина, ходил в рубище; но скажи нам, сделался ли ты из гневливого тих, из жестокого благосклонен. Если ты исполнен злобою, для чего тебе истощать плоть? Если внутри тебя зависть и любостяжание, что пользы в том, что ты пьешь воду? Если душа — госпожа в теле — заблуждает, то для чего наказываешь рабыню ее — чрево? Не показывай поста бесполезного: ибо один пост телесный не восходит на небо, без сопровождения сестры своей — милостыни, которая есть не только его спутница и союзница, но и его колесница. Откуда это известно? Из слов Ангела Корнелию: молитвы твоя и милостыни твоя взыдоша на память перед Бога (Деян. 10:4)».«Ты постишься! Докажи мне это своими делами. Какими, говоришь, делами? Если увидишь нищего, подай милостыню; если увидишь своего друга счастливым, не завидуй. Пусть постятся не одни уста, но и зрение, и слух, и ноги, и руки, и все члены нашего тела. Постящемуся более всего надобно быть выше денежных расчетов; в милостыне показывать великую щедрость, изгонять из души злобу на ближнего». Св. Григорий Двоеслов говорит: " Господу приятен такой пост, который соединен с милосердием к нищим и любовью к ближним. Посему все то, что будешь отнимать у себя во время поста, ты должен уделять нищей братии, дабы то, чем будешь обуздывать плоть свою, послужило в пользу бедного. Кто не уделяет неимущим, тот подлинно один ест и пьет; равным образом не для Бога постится, кто не раздает бедным ту пищу, которой лишает себя во время поста и которая есть общий дар Творца, но хранит ее до времени для своего чрева». |
|
|
