| Была в оперном театре, чествовали нашего поэта Палькина Н. с 70 летним юбилеем. Концерт был великолепный, красной нитью был подчёркнут патриотизм, возрождение России; прекрасный был оркестр, сводный хор певцов консерватории, музыкального училища, школы, хор театра и хоры из районов области. Полная хористов сцена в красочных русских костюмах, а на балконах с двух сторон было мощное зрелище. Было настолько впечатляющим, что я, вернувшись домой, не могла заснуть. So long! Закругляюсь. Привет знакомым харбинцам, целуем крепко Галя и Георгий. Хочется поместить ещё одну выдержку из письма Гали: “У нас в городе 19, 20 и 21 сентября праздновался юбилей 200-летия образования Саратовской губернии. Торжества прошли очень пышно, город преобразился. Всегда был уютным, но сейчас стал уютно-красивым. Торжества проходили на набережной Волги, – парад яхт, водно-лыжные и парашютные демонстрации и четыре военных самолёта, их синхронные полёты сразили всех, лётчики – виртуозы, таких в мире больше нет! Наш дом расположен за один квартал от Волги, у нас с балкона видно Волгу. Так вот, когда лётчики виражировали над Волгой, был сильный шум. В нашем 9и этажном доме на 4м этаже сидела старушка с кошкой. При этом шуме кошка прыгнула на землю в кустарник и не разбилась; а у моих соседей по лестничной площадке собака лайка, большая, умная, бросилась из одной комнаты в другую к хозяину, испугавшись. У нас смеха было немало. Вот ещё несколько отрывков из писем харбинского “русского” грузина (мама русская, папа грузин). Я была близко знакома с его сестрой Надей Джапаридзе, к которой он приезжал пару раз из Тбилиси. В её доме и в доме наших близких друзей Варвары Владимировны и Викторина Ивановича Степаненко мы познакомились и несколько раз встречались. В 1985 году мы с Мариной вырвались в поездку в Россию. Буквально вырвались, потому что у дочери было трое маленьких детей. В один прекрасный вечер, сидя за обеденным столом, Марина спросила меня: “Мама, а почему ты повезла меня в первую заграничную поездку в Канаду ?” Я очень удивилась её вопросу, потому что это было её решением. После окончания университета мы ей обещали заграничное путешествие и она выбрала Канаду, потому что хотела познакомиться со своим крёстным. Мы удовлетворили её желание и сами получили огромное удовольствие от этой поездки. |
| – Гром и молния! – воскликнул новоприбывший в виде приветствия на своем ломаном франко-германском наречии, которое вряд ли мы сумеем здесь передать. – С какой стати ты заставил меня прошляться три ночи подряд в ожидании условленного свидания? – Я не мог повидаться с вами раньше, сударь, – ответил Хайраддин почтительным тоном. – С нами едет молодой шотландец, у которого глаза как у дикой кошки. Он следит за каждым моим движением и, кажется, уже подозревает меня. Если же он узнает, что подозрения его справедливы, он убьет меня и увезет женщин обратно во Францию. – Ах ты собака, ведь нас трое, – сказал ландскнехт. – Мы нападем на них завтра же поутру и похитим женщин без дальних разговоров. Ты говоришь, что двое других ваших спутников – трусы; вот вы с товарищем и займитесь ими, а я… черт меня побери, если я не управлюсь с твоей дикой шотландской кошкой! – Ну, положим, это не так-то легко, – сказал Хайраддин, – не говоря уж о нас с товарищем: мы в драке не большие мастера, но и вам придется иметь дело с молодцом, померившимся силами с лучшим рыцарем Франции и с честью вышедшим из этого испытания. Я слышал от очевидцев, что он задал хорошую работу самому Дюнуа. – Разрази тебя гром! Ты говоришь это потому, что ты трус, – сказал германский воин. – Я не трусливее вас самого, – ответил Хайраддин, – но драка не мое ремесло. Если вы согласны действовать, как было условлено, – прекрасно, а нет – я благополучно доставлю женщин во дворец епископа, и уж пусть тогда Гийом де ла Марк сам добывает их оттуда, если он действительно так силен, как хвастался неделю назад. – Тысяча чертей! – воскликнул ландскнехт. – Конечно, мы сильны, сильнее прежнего. Но мы слышали, будто из Бургундии прислали сотню копейщиков, а это, видишь ли, считая по пяти человек на копье, выходит уже не одна, а целых пять сотен, и коли слух верен, пусть черт меня возьмет, если они сами не постараются встретиться с нами. Да еще у епископа имеется, говорят, изрядная сила пехоты совсем наготове. Так-то, братец! – В таком случае решайтесь на засаду у креста Трех Царей или совсем откажитесь от этого дела, – сказал цыган. |
| Завтрак был прерван. Три четверти часа спустя принесли на носилках тело охотника, которому попал весь заряд в грудь. Он умер почти немедленно, успев произнести только слова; «Жена моя, бедные мои дети!» Вот совпадение, требующее объяснения. На первый взгляд, оно покажется нам пустяшным и нелепым. Что значит это странное движение окна, и с чем оно вяжется? Стоит ли терять время на серьезное обсуждение такого незначительного происшествия? Лягушки Гальвани также казались пустяками, котел Папина — тоже. А между тем, электричество и пар далеко не пустяки. Недавно ударом молнии свалило человека в поле, он остался невредим, но с него сорвало обувь и отбросило её на двадцать шагов, причем повыскакивали из нее гвозди, все до одного. В другой раз та же молния сорвала платье молодой крестьянки, раздев её донага. Одежду её нашли потом висящей на дереве. А вот вам еще случай. Ударом молнии убило наповал мужика в тот момент, когда он подносил ко рту кусок хлеба. Он остался недвижим. К нему подходят, трогают его, он рассыпается в прах. Платье его осталось целым. Причуды природы не должны препятствовать нам изучать её явления. Напротив. Без сомнения, услыхав рассказ о происшествии с охотником в Андлау, нам первым делом приходит на мысль отрицать просто-напросто факт. Конечно, нельзя предположить, чтобы история была вымышленная целиком и лжива с начала до конца; этого никак не позволяют обстоятельства, при которых она разыгралась, и почтенность самого повествователя. Но можно сказать, что было легкое движение оконной рамы, вызванное какой-нибудь посторонней пустяшной причиной: порывом ветра, толчком, кошкой — мало ли еще чем. Совпадение этого движения с трагическим случаем придало ему впоследствии серьезное значение. Предположение, трудно допустимое, однако, так как хозяйка дома и её гости были им так сильно потрясены. С большею вероятностью мы должны допустить, что причиной явления была психическая сила умирающего, того человека, которого ждали за столом в этот час, человека, который перенесся туда мысленно и направил в это место всю свою предсмертную энергию. Телеграф без проволоки… |
| Банкир с сыном и гидом сидели напротив. Мускари был очень счастлив, и Этель вполне могло показаться, что он — в маниакальном экстазе. Но здесь, на кручах, поросших деревьями, как клумба — цветами, она и сама воспаряла с ним в алые небеса, к золотому солнцу. Белая дорога карабкалась вверх белой кошкой, огибала петлей темные бездны и острые выступы, взбиралась все выше, а горы по–прежнему цвели, как розовый куст. Залитая солнцем трава была зеленой, как зимородок, как попугай, как колибри; цветы пестрели всеми красками мира. Самые красивые луга и леса — в Англии, самые красивые скалы и пропасти — на Слоудоне и Гленкоу; но Этель никогда не видела южных лесов, растущих на круче, и ей казалось, что фруктовый сад вырос на приморских утесах. Здесь не было и в помине тоски и холода, которые у нас, англичан, связаны с высотой. Горы походили на мозаичный дворец после землетрясения или на тюльпановый сад после взрыва. Этель сказала об этом романтику Мускари. — Наша тайна, — отвечал он, — тайна вулкана, тайна мятежа: и ярость приносит плоды. — В вас немало ярости, — сказала она. — Но плодов я не принес, — сказал он. — Если я сегодня умру, я умру холостым и глупым. Она помолчала, потом неловко произнесла: — Я не виновата, что вы поехали. — Да, — кивнул поэт. — Вы не виноваты, что пала Троя. Пока они беседовали, лошади вошли под сень скал, нависших, словно туча, над особенно опасным поворотом, и остановились, испугавшись внезапной тьмы. Кучер спрыгнул на землю, чтобы перерезать постромки, и потерял власть над ними. Одна из них встала на дыбы, во всю высоту коня, когда он становится двуногим. Вагонетка заскользила куда–то, как корабль, проломила кусты и упала с откоса. Мускари обнял Этель, она прижалась к нему и закричала. Ради таких минут он и жил на свете. Горные стены багровой мельницей закружились вокруг него, но тут случилось нечто еще более странное. Сонный старый банкир встал во весь рост и прыгнул из вагонетки в пропасть прежде, чем она сама туда упала. На первый взгляд то было самоубийство; на второй оказалось, что это так же разумно, как внести деньги в банк. |
| Точка постепенно увеличивалась, почти не меняя очертаний, — попросту говоря, она оставалась все такой же черной и круглой. Черная сутана не была тут в диковинку, но сутана приезжего выглядела как–то особенно буднично и в то же время приветливо по сравнению с одеждами местного духовенства, изобличая в новоприбывшем жителя британских островов. В руках он держал короткий пухлый зонтик с тяжелым круглым набалдашником, при виде которого Фламбо чуть не расплакался от умиления, ибо этот зонтик фигурировал во многих их совместных приключениях былых времен. Священник был английским другом Фламбо, отцом Брауном, который давно собирался приехать — и все никак не мог. Они постоянно переписывались, но не видались несколько лет. Вскоре отец Браун очутился в центре семейства, которое было так велико, что казалось целым племенем. Его познакомили с деревянными позолоченными волхвами, которых дарят детям на рождество; познакомили с собакой, кошкой и обитателями скотного двора; познакомили с соседом, который, как и сам Браун, отличался от здешних жителей и манерами и одеждой. На третий день пребывания гостя в маленьком замке туда явился посетитель и принялся отвешивать испанскому семейству поклоны, которым позавидовал бы испанский гранд. То был высокий, седовласый, очень красивый джентльмен с ослепительно сверкающими ногтями, манжетами и запонками. Однако в его длинном лице не было и следа той томности, которую наши карикатуристы связывают с белоснежными манжетами и маникюром. Лицо у него было удивительно живое и подвижное, а глаза смотрели зорко и прямо, что весьма редко сочетается с седыми волосами. Это одно могло бы уже определить национальность посетителя, равно как и некоторая гнусавость, портившая его изысканную речь, и слишком близкое знакомство с европейскими достопримечательностями. Да, это был сам Грэндисон Чейс из Бостона, американский путешественник, отдыхающий от путешествий в точно таком же замке на точно таком же холме. Здесь, в своем поместье, он наслаждался жизнью и считал своего радушного соседа одной из местных древностей. Ибо Фламбо, как мы уже говорили, удалось глубоко пустить в землю корни, и казалось, что он провел века среди своих виноградников и смоковниц. Он вновь назывался своим настоящим именем — Дюрок, ибо «Фламбо», то есть «факел», было только псевдонимом, под которым такие, как он, ведут войну с обществом. |
| Так он прохолостяковал целых пятнадцать лет. Я был на его съёмной холостяцкой квартире. Стены, ободранные хозяйской кошкой, старый продавленный диван. Нет, так жить нельзя. Наверно, он и сам это понял, потому и написал в специальный сайт знакомств, что такой-то сорока восьмилетний лысеющий джентельмен устал жить в одиночку в комнате с ободранными обоями. – Мне стали звонить женщины, и чуть ли не каждая спрашивает: «А кто вы по гороскопу»? Или начинают представляться, типа: «Меня зовут Виолетта, я прошла курс тантрического секса. Могла бы преподать несколько уроков». И это мне, верующему человеку. Понял, что ничего хорошего из этого не получится, и снова окунулся в свой сценарий, где у главного героя рождаются дети, с работы его встречает жена и банально кормит жареной картошкой. Я улыбаюсь: – Игорь, тебе хочется жареной картошки? Давай пожарим. – Да ну тебя, — смеётся мой друг. — Я уже было перестал на что-то надеяться, и тут мне приходит предложение о знакомстве. Списался, думал из Москвы, а она аж из Новосибирска. Писала совсем другому человеку, а случайно попала на меня. Начала извиняться, а мне что-то внутри подсказывает, вот она, та, которую ты ждёшь. И не случайно она на тебя вышла, не ошибка это, а судьба. Стали переписываться, я ей предлагаю, приезжай. Она: — Из Новосибирска? – А что, самолёты летают и в Москву. Она прилетела. Мы были вместе четыре дня. Я сделал ей предложение, она согласилась. Вот напиши такой сценарий, никто не поверит, скажут, да ты привык сочинять, такого не может быть, разве только в какой-нибудь рождественской сказке. Теперь ты видишь перед собой самого счастливого из смертных. Мне сорок восемь, а жизнь только начинается. Ты знаешь, какая она? Мне интересно: — Какая? – Она очень хорошая, — мечтательно улыбается Игорь. – И это всё, на что способен сценарист? — Нет, не только. Я ещё хочу иметь детей, хочу купить дом и обязательно разобью сад. Но сперва мы повенчаемся, это моё условие, и Катя не против. Она прилетает пятого января, а на Рождество мы планируем к тебе в деревню, как вы, кстати, гостей принимаете? Счастливый человек мечтает иметь свой сад, откуда в нас это желание, может, ещё от Адама? Делать мир прекрасным – наше предназначение. |
| На сходке прочитали приказ, потолковали, померекали и сделали раскладку, сколько с кого взять: как ни плохо житье крестьянское, никому не хотелось тогда быть солдатом, всякий тянулся, тащил свою долю. На меня наложили сто рублей. Наличных было у меня рублей семьдесят; матушка дала тридцать из своих, а чтобы было чем продолжать торговлю, продала свою жемчужную нитку за сто двадцать и отдала выручку мне. Эти деньги меня как будто оживили. Повел я дело бойче, так что приобрел даже посторонний кредит и купил себе лошаденку. Зимой по обычаю возился я со льном и пряжей, на лето же снял сад с яблоками. И так удачно это вышло, что в два месяца заработал с товарищем, с которым был пополам, восемьсот рублей чистыми. Тут помещик опять пишет бурмистру: выбрать четырех человек самого высокого роста, не старше двадцати лет, способных ездить на запятках за каретой, да четырех красивых девушек не старше восемнадцати, и всех сих людей лично привезти к барину в Петербург… Приказ, как водится, прочитали сходке; перечить никто не посмел, хотя все были огорчены, особенно у кого молодые сыновья и красавицы-дочери. Родительница моя, тоже испугавшись за меня, заворчала: «Старый греховодник! по летам ли ему так баловаться! А что, если и тебя, Саушка, по сиротству возьмут в эти проклятые гайдуки?.. Я не вытерплю, брошу дом, поплетусь с тобою в Питер, буду кланяться, просить, чтоб отпустили тебя ради отца твоего, которым барин хвалился пред своими лизоблюдами. Коли же не сжалится, кошкой кинусь ему в глаза. Суди меня Бог и Царь! Я мать!» В таком азарте никогда не видал я матушки. Не мог выдержать, заплакал и стал потихоньку утешать ее, говоря: «Бурмистр, старый приятель покойному тятеньке, не обидит нас, не выдаст; а притом на селе много молодцов выше меня ростом». — Эх, Саушка, — возговорила матушка, — помнят люди приязнь! Разве вот что тебя спасет: у бурмистра племянница; слышно, прочит ее за тебя… Бурмистр между тем сетовал в доме вотчинного правления со старшинами, из каких семей взять молодцов и девушек. Сказывали потом, что и я был назначен, но он своеручно вычеркнул меня из списка. Других же молодцов и девушек отцы сколько его ни угощали, некоторым пришлось поплакать при расставанье, особенно матерям за участь девичьей красы. |
| Результаты опроса показали, что проблемы, связанные с четвероногим другом, занимают первое место среди причин, вызывающих у детей сильные переживания. Интересным оказался также тот факт, что в рисунках девочек проблемы с животными встречались в 2 раза чаще, чем в рисунках мальчиков. Животные — верные друзья детей. С такими друзьями можно играть, делиться горем и радостью, доверять самые сокровенные тайны. Друг” скрасит одиночество, успокоит в трудную минуту и всегда будет с тобой. Животные — это защита детей, и реальная, и психологическая. Они не говорят словами, поэтому от них ребенок никогда не услышит, что он «неряха», «неумеха» или «растяпа». Зато своему питомцу можно,высказать все, даже отругать и наказать. Для многих детей, особенно для девочек, животное — это тот ребенок, за которым можно ухаживать, которого можно растить и воспитывать. Обнимая и прижимая к себе собак и кошек, дети также удовлетворяют свою потребность в привязанности и ласке. Болезнь, потерю и смерть любимых животных ребенок переносит тяжело. Если родители и другие взрослые люди смогут поддержать его в эту минуту, разделят с ним горе, помогут вылечить, найти любимого друга или сохранить его образ в памяти — ребенку много легче будет пережить эту трудную для него ситуацию. Только поймите правильно — нужно помочь пережить, а не оградить ребенка от переживаний, потому что такой опыт очень ценен для полноценного становления личности, он просто необходим, ибо в дальнейшем ребенок еще неоднократно будет сталкиваться с болью потерь. И одно замечание. Некоторые родители полагают, что, выбирая для ребенка животное размером поменьше, они возлагают на себя меньшую ответственность, да и горе в случае потери тоже будет «малогабаритным». Это не так. Для ребенка размер вряд ли имеет какое-нибудь значение, ведь если ваш малыш мечтает о питомце, то, скорее всего, он от всей души полюбит своего нового друга — неважно, большого или маленького. Дети и животные. Проблемы Ребенок боится животных Иногда встречаются дети одного-трех лет, которые пугаются даже мухи и убегают от окна, возле которого она жужжит. Со временем страх перед мухой проходит, но возникает, например, страх перед кошкой или собакой. Нередко собак боятся и подростки, тщательно скрывая это от окружающих, стыдясь проявления этого чувства. |
| Теперь же ипостасность Божественного бытия раскрывается в своем значении тезиса о Божественной «узнаваемости». Ипостась- просопон - это нечто узнаваемое, те признаки, по которым можно узнать собеседника. Благодаря «просопону» данная реальность «узнается» человеком, отличается им от опытов других «встреч» и прикосновений. “Узнаваем” ли Бог? Может ли человек различить опыт встречи с кошкой и опыт встречи с Богом? — Очевидно, да. Значит, Бог все же как-то отличается от мира. Как заметил А. Ф. Лосев, вера действительно знает свой предмет. Ведь верят (в собственно религиозном, а не обыденном смысле) не во “что-то вообще”. А в этом случае “или вера отличает свой предмет от всякого другого — тогда этот предмет определен и сама вера определенна, или вера не отличает своего предмета от всякого другого — и тогда у нее нет ясного предмета, и сама она есть вера ни во что, то есть не вера. Но что такое фиксирование предмета, который ясно отличен от всякого другого предмета? Это значит, что данный предмет наделен четкими признаками, резко отличающими его от всякого иного. Но учитывать ясные и существенные признаки предмета не значит ли знать предмет? Конечно, да. Мы знаем вещь именно тогда, когда у нас есть такие ее признаки, по которым мы сразу отличим ее от прочих вещей и найдем ее среди пестрого многообразия всего иного. Итак, вера в сущности своей есть знание” . В утверждении инаковости Бога и мира состоит суть мистического богословия. Елена Рерих любит при случае цитировать пассажи из христианских апофатических трактатов и замечать: ах, если бы христиане всегда мыслили так же глубоко. Она при этом не замечает самого главного: христианские богословы для того говорили о том, что Бога нельзя мыслить по образу мира, чтобы ощутить безмерное превосходство Творца над миром и человеком. Рерих же в этих самых текстах пытается найти подтверждение своей уверенности в том, что вне мира Бога, собственно, и нет . Христианское апофатическое богословие имеет своей целью отличить Бога от мира, а не растворить Бога в мире. |
| – Бабушка, позвольте мне пододвинуть сюда софу или кресло. Зачем вам сидеть так неудобно? – сказал я. – Спасибо, Трот, – ответила она. – Я предпочитаю сидеть на моих вещах. – Тут она пристально поглядела на миссис Крапп и закончила: – Вы, сударыня, можете больше не утруждать себя. – Подсыпать еще немножко чая в чайник, сударыня? – осведомилась миссис Крапп. – Нет, благодарю, сударыня, – ответила бабушка. – Принести еще кружочек масла, сударыня? А не то позвольте предложить вам свежее яичко. Или, может, поджарить ломтик грудинки? Для вашей милой бабушки, мистер Копперфулл, я все готова сделать! – сказала миссис Крапп. – Мне ровно ничего не нужно, сударыня. Благодарю, я сама справлюсь. Миссис Крапп, которая все время улыбалась, чтобы выказать свой добрый нрав, все время склоняла голову на плечо, чтобы заявить о своем слабом здоровье, все время потирала руки, чтобы выразить готовность услужить каждому, кто этого достоин, – миссис Крапп была вынуждена, улыбаясь, склонив голову к плечу и потирая руки, покинуть комнату. – Дик, вы помните, что я говорила вам о людях угодливых и преклоняющихся перед богатством? – спросила бабушка. У мистера Дика был испуганный вид, словно он забыл об этом, но он поспешил ответить утвердительно. – Миссис Крапп принадлежит к их числу, – сказала бабушка. – Баркис, будь добра, займись чаем и дай мне еще чашку. Я не хочу, чтобы эта женщина мне наливала. Я слишком хорошо знал бабушку и понял, что она очень озабочена и что этот приезд имеет гораздо большее значение, чем может показания несведущему наблюдателю. Я заметил, как пристально она на меня посмотрела, когда ей казалось, будто я занят какими-то посторонними мыслями, и как не покидало ее чувство странной нерешительности, хотя внешне она сохраняла спокойствие и невозмутимость. И я стал опасаться, не обидел ли я ее чем-нибудь, а совесть моя подсказала, что я еще не сообщил ей ничего о Доре. Может быть, в этом все дело? Мне было известно, что она заговорит только тогда, когда сама того захочет, а потому я подсел к ней, занялся птичками, принялся играть с кошкой и держал себя так непринужденно, как только мог. Но мне было совсем не по себе и стало не лучше, когда я увидел, что мистер Дик, стоявший позади бабушки, опираясь на огромный змей, пользуется каждым удобным случаем, чтобы с мрачным видом кивнуть мне головой и указать на бабушку. |
|
|
