| Каталог икон на сайте PravIcon.com Православные иконы Богородицы, Христа, ангелов и святых Описание: Икона Богоматери Васильковская с избранными святыми Западная Украина, вторая половина XVIII в. Дерево, темпера. 31 x 25,5 см. Частное собрание Файл 12821.jpg: Размер: 340x410, 0.14 MPix, 136 Kb. Дата: 2011-06-21, анонимно. Рейтинг изображения: 5 (391) , (15) . Описание: Процессионная икона: «Богородица Васильковская; святой Иосиф». 1789 г. Холст, масло; 72 х 58 см. Из дер. Миратичи (поступил из дер. Валевка) Новогрудского р-на Гродненской обл. Национальный исторический музей Республики Беларусь. belapan.com : «Католическая двусторонняя икона, которая ранее использовалась во время процессий в униатской церкви, датируется 1789 годом и происходит из деревни Валевка (Гродненская область). Она поступила в собрание Национального исторического музея в 1976 году из Го[...] Файл 35440.jpg: Размер: 576x726, 0.42 MPix, 109 Kb. Дата: 2021-04-18, анонимно. Рейтинг изображения: 5 (74) , (0) . |
| В Киевской и Винницкой областях Украины освящены два храма, в Одесской области — часовня 26 октября 2020 г. 18:28 23 октября 2020 года митрополит Балтский и Ананьевский Алексий освятил часовню в честь апостола и евангелиста Иоанна Богослова в селе Копейково Ширяевского района Одесской области Украины. Его Высокопреосвященству сослужили благочинный храмов Ширяевского округа протоиерей Михаил Ляшик и протоиерей Александр Тегза, сообщает Baltaeparhia.org.ua . 24 октября митрополит Вышгородский и Чернобыльский Павел освятил новый храм в честь великомученика Пантелеимона в селе Тростинская Новоселица Васильковского района Киевской области и совершил Божественную литургию в новоосвященном храме. По окончании богослужения иерарх передал настоятелю храма иерею Николаю с паствой благословение от Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Онуфрия . В дар приходу передана икона вмч. Пантелеимона, сообщает Lavra.ua . В тот же день по благословению митрополита Тульчинского и Брацлавского Ионафана епископ Ладыжинский Сергий , викарий Тульчинской епархии , освятил храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Карабеловка Тепликского района Винницкой области и возглавил Божественную литургию в новоосвященном храме. Его Преосвященству сослужили благочинный Тепликского церковного округа архимандрит Герман (Тартачный), наместник Успенского мужского монастыря села Тышковская Слобода архимандрит Амфилохий (Василевский), настоятель Покровского храма иерей Петр Мищенко и клирики Тепликского благочиния, сообщает Tulchin-eparchia.org.ua . «Православная жизнь» /Патриархия.ru Календарь ← 14 апреля 2024 г. 5 марта 2017 г. |
| Муравьев стал читать: – «И будет в последние дни… Перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать… Тогда волк будет жить вместе с ягненком… И младенец будет играть над норою аспида… Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей: ибо земля будет наполнена вéдением Господа, как воды наполняют море. И будет: прежде нежели они воззовут, Я отвечу; они еще будут говорить, и Я уже услышу. Как утешает кого-либо мать, так утешу Я вас…». – Стой, стой! Как хорошо! Не Отец, а Мать… А ведь это все так и будет? – Так и будет. – Нет, не будет, а есть! – воскликнул Бестужев. – «Да приидет Царствие Твое», это в начале, а в конце: «Яко Твое есть царствие». Есть, уже есть… А знаешь, Сережа, когда я читал «Катехизис» на Васильковской площади, была такая минута… – Знаю. – И у тебя?.. А ведь в такую минуту и умереть не страшно? – Не страшно, Миша. – Ну, читай, читай… Дай руку! Муравьев просунул руку в щель. Бестужев поцеловал ее, потом приложил к губам. Засыпал и дышал на нее, как будто и во сне целовал. Иногда вздрагивал, всхлипывал, как маленькие дети во сне, но все тише, тише и, наконец, совсем затих, заснул. Муравьев тоже задремал. Проснулся от ужасного крика. Не узнал голоса Бестужева. – Ой-ой-ой! Что это? Что это? Что это? Заткнул уши, чтобы не слышать. Но скоро все затихло. Слышался только звон желез, надеваемых на ноги, и уветливый голос Трофимова: – Сонный человек, ваше благородие, как дитя малое: всего пужается. А проснется – посмеется… Муравьев подошел к стене, отделявшей его от Голицына, и заговорил сквозь щель: – Прочли мое «Завещание»? – Прочел. – Передадите? – Передам. А помните, Муравьев, вы мне говорили, что мы чего-то главного не знаем? – Помню. – А разве не главное то, что в «Завещании»: Царь Христос на земле, как на небе? – Да, главное, но мы не знаем, как это сделать. – А пока не знаем, Россия гибнет? – Не погибнет – спасет Христос. Помолчал и прибавил шепотом: – Христос и еще Кто-то. «Кто же?» – хотел спросить Голицын и не спросил: почувствовал, что об этом нельзя спрашивать. |
| – Ага, старина… Здорово, здорово… Ну, как ты теперь? – еще издали закричал Васильковский. – Домой еду… кончил я. Гальтон подал руку. – Ви уезжайт пожинайт лавры… в провинц?.. Числов угрюмо взглянул и сказал: – Пора помирать… где нам лавры!.. – Неужели совсем, а?.. – говорил Васильковский. – Жаль, жаль… Те-те… брат, надо нам с тобой рассчитаться, значит… Вот продаю лошадей… Он заглянул в записную книжку и покачал головой. – Ого!.. Две тысячи сто… Ну, за мной никогда не пропадало… Эй, выводи!.. Старые знакомцы проходили перед Числовым один за другим. Вот вывели Графа – гнедого, в яблоках. На нем Числов взял приз и побил Гальтона. Лошадь купили. Вот Стрекоза, стальная, с белым пятном на груди; у ней ослабли задние ноги. Вот еще лошадь: это Шум, вороной с красным подпалом. Его Числов хорошо помнит: на нем скакал его зять и упал. Лошади прошли хорошей ценой. Аукцион кончался. «И-и-и-их-хи-и-и…» – раскатилось резкое ржанье из глубины навеса. – Не кричи, не кричи… – ласково сказал Васильковский, оборачиваясь и грозя хлыстиком. – Не терпится… Он прошел под навес и вывел невысокую лошадь золотистой масти. Темные, стрелками ушки торчали из-под попоны и дергались; маленькая сухая головка игриво поматывалась, словно старалась избавиться от парусинной покрышки; тонкие ноги, белые снизу, едва ступали. Что-то детское, нежное сквозило во всей фигурке. – Вот, господа, штучка-то… кто толк понимает!.. Как вы находите, а?.. Только на днях получил с завода… последыш!.. Он сам сбросил с нее покрышку. «И-и-и-их-хи-и-и…» – задрожало в ушах детское ржанье. Всем стало смешно. – Нельзя так кричать, Мэри! Это, наконец, неприлично… при публике! – сказал Васильковский шутя, как говорят детям. Он похлопал Мэри по шейке. Маленькая головка гордо поднималась над грудью, над узкой белой полоской. По тонким сухим ногам, под кожей, пробегали легкие вздрагиванья. – Картинка! Вы взгляните на ноги, господа, – сталь, английская сталь!.. А шея! – говорил Васильковский. Он щелкнул хлыстом по ботфортам. – Ну-с, покупайте… |
| Гальтон подошел к Мэри, тронул ладонью ноздри, похлопал по шейке. Мэри скосила глаза: она точно следила. Гальтон смерил грудь, покачал головой, смерил ноги. «Фррр…» Мелкие брызги попали в лицо жокею. – Да стой же, дурашка! – закричал Васильковский. Наконец Гальтон кончил осмотр. – Ну как? Граф будет доволен… – сказал Васильковский. – Нэт, нэт… ошен слабый лошадка… ошен слабый… Узкий груд, короткий мах… нелзя на скачки… нэт… – говорил Гальтон. Он отошел в сторону и еще раз зорко оглядел Мэри. – Она красива, да… но нэт, нэт… слабый лошадка… нелзя на скачки… «И-и-их-хи-и-и…» – словно обрадовалась Мэри, перебирая ногами. – «Слабый лошадка»!.. – передразнил Васильковский. – Тэ-эк-с… хм… Да ведь ей всего второй год!.. А огонь! Вы проглядели огонь!.. Старый жокей не отрываясь смотрел на Мэри. Ее окружили, теснились, гладили, повторяя приемы Гальтона. – А цена? – спросил кто-то. – Две тысячи… Что цена! Вот ее паспорт… Васильковский вынул листок – паспорт Мэри. – «Отец – Вьюн… – прочел он, – мать – Зорька»… Она… – Зорька? – громко перебил кто-то. Это был Числов. Он сидел на земле и прощупывал ноги Мэри. – Да, та самая Зорька, на которой вы обскакали Змейку… Это было так неожиданно!.. – Да… но потом она ослабела, – сказал Гальтон. – Чудная лошадь была! – сказал один из жокеев. – Не русская, говорят… Числов молчал. Он держал голову Мэри и гладил. Мэри жевала губами, фыркала, поводила глазами. А старик слушал сердце, стучал по груди… Вдруг Мэри, играя, сдернула с Числова картуз. Все засмеялись. Старый жокей отошел в сторону. Его глаза смотрели в одну точку, на белые ножки Мэри. Он думал о чем-то. – Ну ты, старина, что скажешь? – спросил Васильковский. – Продавайте… – глухо отозвался жокей. В голосе слышалось не то разочарование, не то желание кого-то поддеть. Числову верили, и в тоне, каким сказал он, поняли недовольство. Болотников подошел к старику. – Этот тощий городит, – сказал он, показывая глазами на Гальтона, – он дешево хочет купить. Посмотри, как он сторожит… не оторвется от Мэри… |
| Кипела горячая битва, кровь лилась рекой; валились раненые, падали убитые. Неприятельские снаряды не щадили никого – не пощадили и героя-пастыря: Васильковский был ранен в левую щеку. Рана была опасная, так как получилась от рикошета ядра, ударившегося около о. Васильковского в землю, от земли и осколков камней, засыпавших его лицо. Но пастырь не оставил полка в трудную минуту и раненый продолжал свое доблестное дело. Но вот новое несчастье... Неприятельская пуля попадает в крест, висевший на груди о. Васильковского. Крест спас самоотверженного пастыря, но все же сильная контузия в грудь заставила его покинуть поле сражения 5 . Вскоре о. Васильковский снова был с полком и снова верой и правдой служил. Новый его подвиг, заставивший заговорить о нем, был совершен им в бою под Малоярославцем. Шел отчаянный бой с отступавшими французами, город семь раз переходил из рук в руки. Ни русские, ни французы не щадили ни сил, ни жизней. Командир 6 корпуса генерал Дохтуров, 31 октября 1812 года, доносил Кутузову, что священник Васильковский в этом бою все время находился с крестом в руках впереди полка и своими наставлениями и примером мужества поощрял воинов крепко стоять за Веру, Царя и Отечество и мужественно поражать врагов, причем сам был ранен в голову 6 . За эти два подвига Васильковский, по представлению главнокомандующего князя Кутузова, был награжден Государем Императором великой наградой – орденом св. Георгия 4-й степени. Это был первый случай такой награды священнику. Труды и лишения, душевные и телесные страдания, раны и контузии сломили молодой организм героя-пастыря. He вынес он тяжести дальнего похода и 24 ноября 1813 года скончался во Франции, оплакиваемый полком, благословляемый Родиной. 6. У изголовья раненых. Молитвы за умерших и убитых В настоящее время полковой священник во время сражения должен сосредоточивать свою деятельность, главным образом, на перевязочном пункте. Где-нибудь вблизи боевого расположения полка, в месте более или менее защищенном от неприятельских пуль и снарядов, устраивается перевязочный пункт. Здесь место врачей и священника. Сюда со всех сторон сносят раненых и убитых. Тяжелая тут создается атмосфера – хуже, чем в огне боевом. В боевой линии – там кипит жизнь, хоть и близкая к смерти; за делом люди забывают об опасностях, о смерти, о самих себе; не замечают страданий, не помнят горя; картина и процесс боя могут завладеть всем существом человека и заставить его забыть все остальное. |
| Консисторское Архивное Дело 1798 г., 10 (Васильковский уезд). 213 И только в самых крайних случаях (болезни, старости родителей) наследственные места предоставлялись сыновьям – наследникам и без такого обязательства. Консисторское Архивное Дело 1797 г., 5 (Васильковский уезд), 113 (Богуславский уезд), 137 (Богуславский уезд) и т.д. 214 Консисторское Архивное Дело 1791 г., 15 (Махновский уезд); подобные – 1797 г: 43 (Богуславский уезд), 41 (Чигиринский уезд), 1799 г. 99 (Киевский уезд) и т.д. О Любарской школе нужно заметить, что она была униатско-католическою. 216 Консисторское Архивное Дело – 1798 г., 77 (Киевский уезд), 1798 г., 19 (Васильковский уезд), 1799 г., 44 (Чигиринский уезд) и т.д. 217 Консисторское Архивное Дело 1798 г., 52 (Екатеринопольский уезд) 16 (Чигиринский уезд). В последнем деле на прошении вдовы, которая просила митрополита предоставить место умершего мужа зятю – читаем, между прочим, в резолюции; «по согласию помещичьей стороны и прихожан тамошних, утвержден священник N, человек, по уверению духовного правления, честный и добропорядочный, коего оттуда удалять с тем, чтобы то место заступил ее зять, отнюдь не следует» 218 В подаваемых митрополиту прошениях мы часто встречаем такие выражения: «доброта Ваша давно всеми прославляется», «великодушие Ваше далеко всем известно». Если нельзя, с одной стороны, совсем отрицать того, что выражения эти представляют собою своего рода «риторические украшения», то, с другой – мы не можем отрицать и того, что в них заключалась известная доля истины. 219 При этом определялся иногда и самый размер вспоможения, обычно 1/3 или 1/4 получаемых от прихода доходов (около 15–20 рублей в год). 220 Консисторское Архивное Дело: 1796 г., 93 (Богуславский уезд), 97 (Киевский уезд)1797 г., 14 (Махновский уезд), 45 (Васильковский уезд); 1798 г., 128 (гор Киев); 1799 г., 18 (Киев), 4 (Пятигорский уезд) и 37 (Уманский уезд) и т.д. 224 При нем не только не было «недостатка священников», но был даже избыток их. " Гак, когда, например, один воссоединившийся униатский священник Брацлавской епархии обратился к митрополиту с просьбою «определить его на какое-либо праздное место, то митрополит ответил резолюцией: «в Киевской епархии и без просителя имеется не мало безместных из униатов к православию присоединившихся священников». |
| Числов молчал, низко надвинул картуз и смотрел исподлобья. – Что, старина, нахохлился? – спросил Васильковский. – Какова лошадь-то, а? Вижу, брат, по тебе она… Ну что же, господа, покупаете? Никто не отозвался. – Никто?.. Тэ-экс… – Он щелкнул хлыстом. – Федор Ионыч, бери ты! – сказал он Числову. – В твои-то бы руки, а? Право, бери… – Куда мне?! – вырвался вздох у жокея. – Я все кончил. – Опять начнешь… Бери за долг! Жаль, если попадет в плохие руки, а?.. Числов не отрывал глаз от Мэри. Насмешливое лицо Гальтона улыбалось. «Не купишь… не купишь», – казалось, говорило оно. А веселая головка Мэри игриво поматывалась по сторонам. Болотников взял старика за плечо. – Федя, бери!.. Не возьмешь – я куплю… Смотри, какие сильные ноги, английские ноги!.. Опять идет… От группы отделился Гальтон. Он быстрыми, нервными шагами подошел к Мэри, нагнулся и стал прощупывать ноги. Мэри не стояла. Числов видел, как англичанин поднялся, вынул бумажник… Кровь ударила в голову Числову. Он, казалось, забыл обо всем: о прожитой жизни, о семье на руках в покосившемся домике, о скудных остатках на старость. Он видел только Гальтона и Мэри… – Беру! Беру!.. – закричал он. – Беру за долг, если позволите… Он подбежал к Мэри, положил руку на шейку и ждал… – Беру… беру… – повторял он. – Я покупал… позволте… я даю болше… – спокойно сказал Гальтон, насмешливо улыбаясь. – Ха-ха-ха!.. – покатывался Васильковский. – Он дает больше!.. Ха-ха-ха!.. Вы изругали Мэри, господин Гальтон… Нет, не пойдет… Бери, Федор Ионыч. Мэри твоя. – Но я же даю болше! – резко сказал англичанин. – А я не про-да-ю, черт возьми! – рассердился спортсмен. – Мэри не годится на скачки!.. Ха-ха-ха!.. Он не узнал свою землячку!.. – Я повторяю: она не годится… Я покупал для себя… – сказал англичанин и отошел. – А ты молодец, ты понимаешь дело, – говорил Васильковский жокею. – Ну что так смотришь?.. «Зачем? К чему мне она?» – думал Числов. – Подержите пока у себя, завтра я возьму ее с собою… – сказал он. – Что? Повезешь с собой? Зачем? – Не знаю… там будет видней… |
| Вдруг Мэри, играя, сдернула с Числова картуз. Все засмеялись. Старый жокей отошел в сторону. Его глаза смотрели в одну точку, на белые ножки Мэри. Он думал о чем-то. – Ну ты, старина, что скажешь? – спросил Васильковский. – Продавайте… – глухо отозвался жокей. В голосе слышалось не то разочарование, не то желание кого-то поддеть. Числову верили, и в тоне, каким сказал он, поняли недовольство. Болотников подошел к старику. – Этот тощий городит, – сказал он, показывая глазами на Гальтона, – он дешево хочет купить. Посмотри, как он сторожит… не оторвется от Мэри… Числов молчал, низко надвинул картуз и смотрел исподлобья. – Что, старина, нахохлился? – спросил Васильковский. – Какова лошадь-то, а? Вижу, брат, по тебе она… Ну что же, господа, покупаете? Никто не отозвался. – Никто?.. Тэ-экс… – Он щелкнул хлыстом. – Федор Ионыч, бери ты! – сказал он Числову. – В твои-то бы руки, а? Право, бери… – Куда мне?! – вырвался вздох у жокея. – Я все кончил. – Опять начнешь… Бери за долг! Жаль, если попадет в плохие руки, а?.. Числов не отрывал глаз от Мэри. Насмешливое лицо Гальтона улыбалось. «Не купишь… не купишь», – казалось, говорило оно. А веселая головка Мэри игриво поматывалась по сторонам. Болотников взял старика за плечо. – Федя, бери!.. Не возьмешь – я куплю… Смотри, какие сильные ноги, английские ноги!.. Опять идет… От группы отделился Гальтон. Он быстрыми, нервными шагами подошел к Мэри, нагнулся и стал прощупывать ноги. Мэри не стояла. Числов видел, как англичанин поднялся, вынул бумажник… Кровь ударила в голову Числову. Он, казалось, забыл обо всем: о прожитой жизни, о семье на руках в покосившемся домике, о скудных остатках на старость. Он видел только Гальтона и Мэри… – Беру! Беру!.. – закричал он. – Беру за долг, если позволите… Он подбежал к Мэри, положил руку на шейку и ждал… – Беру… беру… – повторял он. – Я покупал… позволте… я даю болше… – спокойно сказал Гальтон, насмешливо улыбаясь. – Ха-ха-ха!.. – покатывался Васильковский. – Он дает больше!.. Ха-ха-ха!.. Вы изругали Мэри, господин Гальтон… Нет, не пойдет… Бери, Федор Ионыч. Мэри твоя. |
| Христианское смирение военных священников скрыло немало подвигов их Св. веры и доблестного мужества от памяти потомства, но священные летописи истории не умолчали о наиболее выдающихся именах их и светлых деяниях на полях кровавых битв. Священники георгиевские кавалеры Первый по времени был священник 19-го Егерского пехотного полка о. Василий Васильковский, герой 1812 г. Подвиг о. Василия состоял, во-первых, в том, что он с самого начала кровавого боя с французами 15 июля 1812 г. вблизи г. Витебска шел со Св. крестом вперед, осенняя им воинов, причем своими наставлениями вселял в сердца их дух особенной неустрашимости. Благословляя однополчан в самом жарком огне, здесь же, на поле битвы, исповедовал и причащал Св. Тайнами тяжело раненных и умирающих героев, под перекрестны м огнем. В момент напутствия страдальцев он был ранен в левую щеку ядром. Несмотря на рану, грозившую большой потерей крови, о. Васильковский продолжал оставаться в бою, уверяя солдатиков, что осеняемые Св. крестом, они сломят врагов своих. Среди жестокого боя вражеская пуля вновь попадает в Св. крест, бывший в руках о. Васильковского, затем ударяет его в грудь и, причинив сильную контузию, заставляет наконец его оставить поле сражения. Второй подвиг о. Васильковского имеет место в сражении под Малым Ярославцем. По донесению командира 6-го корпуса генерала от инфантерии Дохтурова на имя Главнокомандующего армиями генерал-фельдмаршала Князя Голенищева-Кутузова, от 31 октября 1812 г. за 1159, о. Васильковский, находясь в этом сражении впереди полка с крестом в руках, своим наставлением и примером мужества поощрял солдат поражать врагов и умирать бесстрашно за Веру и Государя, причем сам он был ранен в голову. Примерный поступок» священника Васильковского, по мнению его военного начальника, был достоин особенного награждения. «Представляя о Сем Вашей Светлости, доносил начальник корпуса, по всей справедливости имею честь ожидать воздаяния священнику Васильковскому, сообразно его отличным заслугам». Ходатайство было уважено, как видно из сообщ ения обер-прокурора Св. Синода князя А.М. Галицына от 26 марта 1813 г. за 251, на имя обер-священника И.С. Державина. |
|
|
