| 35. Около 1410 г. Его же два поучения великому князю Василию Дмитриевичу о неприкосновенности церковных имуществ Эти два, еще неизданные, памятника издаются по волоколамскому сборнику 1536 года, принадлежащему теперь Москов. Духов. Академии, 283 / 659, л. 521–531 Митрополит Φοтий прибыл в Москву в апреле 1410 года, и одним из первых дел его управления были меры к возврату вотчин митрополии, захваченных, после смерти Киприана, боярами и князьями (Никонов. летоп. под 1410 годом). К числу таких мер относятся и настоящие поучения. Ι. Поучение Фотия митрополита киевского и всея Руси к великому князю Василию Дмитреевичу Подобает ведеть, возлюбленный сыну, яко святые и вселенские соборы узаконив положиша, и православные цари подтвердиша и написаша, неременно быть; такоже и приснопамятные прародители твои, великие князи русские, узакониша и своими честными писаниями утвердиша и предаша церкви Божьей непреложно даже до века быть, и своим внукам и правнукам заповедаша, еже достиже и до тебя, христолюбивого и благоразумного и благородного и богохранимого сына моего, великого князя Василия Дмитреевича. Неизреченные и божественные премудрости благодатью Избавителю и Спасу нашему Иисусу Христу всю объемшу землю, и живоносного истинны проповедания иже всем проповедь вземшим, и даже и до самого океана протече, и людство убо оно многое, седящее во тьме неведения 1552 , виде свет разума и прелести свободися связания, древле яже в рай прелести взаменив царство небесное. Иже доброты первые светлейшие, рада возвышения, отпадши 1553 , пръвый змий, ум гордый, лукавый, от первого пленник удержан бывает, и бе силой воплотившегося Слова всякой крепости чужд, якоже пишется: «ко врагу оскудеша оружия до конца». Повсюду бо служба божественная узаконоположися, и всеплодие Богу возносится, и Бог жрем и раздаваем, телесам купно и душам на снабдение благодетельствует причащающихся чистой совестью; от негоже и бесове бегают, и священное человеческое сбирается торжество, в церквах тайно освящается и пища райская всем верующим отвергается, и конечне бывает вся нова. |
| Блж. Иероним упоминает сочинение Василия Анкирского " Против Маркелла " и " многое другое " . Из этих сочинений до нас дошел только трактат " О девстве " . Он также считался утерянным, пока в 1905 году Ф. Каваллера не отождествил его с соч. " Об истинной непорочности в девстве " (Περ τς ν παρθεν ληθος φθορας), входящим в число неподлинных сочинений, приписываемых свт. Василию Великому . Данная гипотеза в наст. время принимается почти всеми учеными. В пользу авторства Василия Анкирского говорят следующие факты. Сочинение посвящено Литою, еп. Митилины, который был близок к Василию Анкирскому и присутствовал на Соборе в Анкире в 358 году. В нем довольно много деталей, свидетельствующих о хорошем знании автором физиологии человека, что всецело применимо к Василию Анкирскому, который был врачом. Наконец, имеющиеся в трактате моменты, касающиеся учения о Св. Троице, показывают, что автор был склонен к омиусианству. Каваллера датирует его написание временем до Анкирского Собора; напротив, Й. Квастен находит в нем параллели с анкирским постановлением и скорее склонен датировать трактат временем после Анкирского Собора. Цель сочинения " Об истинной непорочности в девстве " , как заявляет сам автор,- показать те добродетели, которые должна стяжать дева, чтобы достичь святости и небесного блаженства. Главная добродетель в девстве - стяжание сердечной чистоты; телесная чистота без сердечной равна лицемерию. Большое внимание в трактате уделено предостережениям об опасностях, которые поджидают верную невесту Христову, стремящуюся к высшей цели, много говорится об искушениях, возникающих в первую очередь от чувств вкуса и осязания. Автор утверждает, что дева должна обладать благоразумием в общении, особенно с противоположным полом, по причине естественного природного влечения полов. Во всяком месте, и даже когда она пребывает одна, деве следует заботиться о сохранении строгой сдержанности, отказаться от всякого стремления к внешней красоте и изяществу. Однако, следуя по пути самоотречения, нельзя совершенно пренебрегать необходимой заботой о теле. Для подтверждения своих слов автор ссылается как на Священное Писание, так и на светскую науку. В гл. 65 он даже оправдывается перед читателем за чрезмерное увлечение физиологическими вопросами, которые тем не менее считает важными. Трактат " Об истинной непорочности в девстве " под именем свт. Василия Великого был переведен на славянский язык. |
| Приписка, сделанная одними средневековым читателем на парижском кодексе творений Василия пред началом четвертой книги против Евномия, гласит: „об этой книге у многих существует различное мнение; одни приписывают св. Василию, другие же отвергают это, хотя и не осуждают (книгу), как бы содержащую нечто абсурдное 17 “. В новое же время споры относительно последних двух книг открылись с самых первых печатных изданий творений св. Василия. Так, старейшее издание, сделанное в Париже в 1518-м году, содержит в себе пять книг против Евномия 18 , но в издании, опубликованном в Венеции в 1535 году, имеются только первые три книги, последние же две книги устранены, очевидно, потому, что признаны были издателем неподлинными 19 . Впрочем, уступая авторитету рукописей, большинство ученых XVI и XVII веков продолжали все пять книг усвоять авторству св. Василия, так что во всех, довольно многочисленных, изданиях творений Василия, падающих на это время, последние две книги помещаются, как, несомненно, принадлежащие ему сочинения. В первый раз научную разработку вопрос о четвертой и пятой книгах получил в начале XVIII-ro века у ученого бенедиктинца (члена конгрегации св. Марка), Юлиана Гарнье 20 . Занявшись тщательным изучением творений св. Василия для нового издания, предпринятого орденом, Гарнье пришел к непоколебимому убеждению в непринадлежности Василию последних двух книг против Евномия, и результаты своих наблюдений опубликовал в обширном Praefatio (предисловии), предваряющем первый том его знаменитого издания. В истории рассматриваемого вопроса исследование Гарнье имело решающее значение: если ранее большая часть ученых находила возможным принимать свидетельство манускриптов о принадлежности Василию всех пяти книг, то теперь, после доводов Гарнье, общее мнение ученого мира склонилось в сторону противоположную. Насколько убедительны были доказательства, предъявленные у Гарнье, об этом можно судить по примеру его приемника Марана, взявшегося за продолжение издания Василия, которое Гарнье не успел закончить вследствие болезни и смерти. |
| (=молитва от всякие скверны, произносимая от лица совершителя); молитва Василия Великого : «Многомилостиве, нетленне, не скверне, безгрешне Господи, очисти мя непотребна раба твоего, от всякия скверны...»; обычные заключительные молитвословия и отпуст. Ко всему этому здесь присоединяется заметка: «Та же глаголи: «Приими, Господи, молитву от мене грешного и помилуй мя, яко благ и человеколюбец» 307 . Из всего такого состава обращает на себя внимание только молитва, приписываемая Василию В., в которой читающей возносит к Богу моление о себе, да очистится от всякие скверны и да сподобится скверными и нечистыми устами воспевать всесвятое имя Божие». Откуда взята эта молитва? – Буквально в таком именно виде мы не знаем в старинных памятниках молитвы с именем Василия Великого . Но ее вполне можно понимать сокращением молитвы, действительно, приписываемой этому отцу и предназначенной для очищения «соблазнившегося во сне», – только, в виду крайней общности ее содержания и в виду того, что указываемая молитва Василия В. принята в двух редакциях, (одна – для всех вообще, а другая – для священников), – в данном случае трудно определить, – сокращение какой именно из этих редакций представляет молитва трактуемая? – Впрочем, принимая во внимание, что принадлежащею Василию В. считалась собственно молитва очистительная по указываемому поводу – для священника, мы должны признать, что и в занимающем нас случае сокращена именно эта молитва . В силу того, что в настоящем случае пред вами переделка подлинника древнейшей молитвы, справедливо полагать, что трактуемая молитва уже ложно приписывается Василию В. и произведение – очень позднего происхождения. Весь состав занимающего нас последования, как очевидно, – чисто субъективного свойства. В виду этого, само собою следует, что и в настоящем случае мы имеем дело с последованием, которое предназначается исключительно для частного, домашнего употребления. Для какой же именно цели оно должно употребляться? Вопрос этот довольно затруднительный. |
| Князь Михаил служил Царю и Царству по закону и совести, без всяких намерений властолюбия, в невинной, смиренной душе едва ли пленяясь и славою: не так мыслили за него другие, уже с бедственным навыком к переменам, низвержениям и беззакониям. Многим казалось, что если Бог восстановит Россию, то она в награду за свои великодушные усилия должна иметь Царя лучшего, не Василия, который предал Государство разбойникам, сравнял Москву с Тушиным и едва, на главе слабой, удерживает венец, срываемый с него буйною чернию; а мысль о новом Царе была мыслию о Князе Михаиле – и человек, сильный духом, дерзнул всенародно изъявить оную. Тот, кто господством ума своего решил судьбу первого бунта, способствовал успехам и гибели опасного Болотникова, изменил Василию и загладил измену важными услугами, – не только не пристал ко второму Лжедимитрию, но и не дал ему Рязани – Думный Дворянин Ляпунов вдруг, и торжественно, именем России, предложил Царство Скопину, называя его в льстивом письме единым достойным венца, а Василия осыпая укоризнами. Сию грамоту вручили Князю Михаилу Послы Рязанские: не дочитав, он изодрал ее, велел схватить их как мятежников и представить Царю. Послы упали на колени, обливались слезами, винили одного Ляпунова, клялися в верности к Василию. Еще более милосердый, нежели строгий, Князь Михаил дозволил им мирно возвратиться в Рязань, надеясь, может быть, образумить ее дерзкого Воеводу и сохранить в нем знаменитого слугу для отечества. Он сохранил Ляпунова, но не спас себя от клеветы: сказали Василию, что Скопин с удивительным великодушием милует злодеев, которые предлагают ему измену и Царство. Подозрение гибельное уязвило Василиево сердце; но еще имели нужду в Герое, и злоба таилась. Еще, не взирая на близость спасения, Москва тревожилась некоторыми удачами и дерзостию неприятеля. Млоцкий в набегах своих из Серпухова грабил обозы между Коломною и столицею. Там же явились многочисленные толпы разбойников с Атаманом Салковым, Хатунским крестьянином; присоединились к Млоцкому и побили Воеводу, Князя Литвинова-Мосальского, высланного Царем очистить Коломенскую дорогу; а на Слободской злодействовал изменник Князь Петр Урусов с шайками Татар Юртовских. |
| Рассуди сам, король Стефан, хорошо ли государям говорить противоречивые вещи: через своих послов передавал как о чужой земле, а тут заявляет, что она ему передана от императора, и начал называть ее своею! А в своей грамоте он писал, что князья, магистр Кетлер и другие, обратились с мольбой о покровительстве к его маестату. И, сделав такое неправое дело, паны королевства Польского и Великого княжества Литовского стали называть Ливонскую землю своей и послали туда своих смутьянов-ротмистров. И если бы они говорили правду, то в одно слово говорили бы, а то говорили и писали разными словами, ухищряясь как-нибудь прибрать к рукам Ливонскую землю и проливать неповинную христианскую кровь. Когда они еще не были разорены, они обращались к нам с челобитными и с такими же нашими вотчинами, как они сами, с Великим Новгородом и Псковом, заключали мир в случаях столкновений. И в тех челобитных они писали, что они испросили у нас прощения за то, что они присоединялись к королю польскому и великому князю Литовскому, и что отныне они никогда не будут присоединяться ни к королю польскому, ни к великому князю Литовскому и ничем не будут им помогать. Если хочешь – можешь посмотреть: мы послали тебе списки с тех грамот при этой своей грамоте. А если, может быть, ты захочешь посмотреть самые эти грамоты, то пошли посмотреть своих великих послов, и мы им покажем грамоты с печатями, в которых ливонцы нашим прародителям, деду нашему, блаженной памяти великому государю Ивану, и отцу нашему, блаженной памяти великому государю и царю всея Руси Василию, били челом о своих винах и отреклись от подчинения королевству Польскому и великому княжеству Литовскому. Но ведь если бы Ливонская земля принадлежала Польше и Литве, то ливонцы не писали бы так в своих челобитных грамотах. Почему опять-таки твои предки не удерживали их, когда они в шесть тысяч девятьсот шестьдесят восьмом (1460) году присылали бить челом прадеду нашему, блаженной памяти великому государю Василию Васильевичу, о котором ты пишешь, будто он заключил соглашение с Казимиром о Великом Новгороде? А если бы это утверждение было справедливо, то ливонцы не посылали бы бить челом нашему прадеду через Новгород. Также и деду нашему, блаженной памяти великому государю Иоанну, и отцу нашему, блаженной памяти великому государю Василию, царю всея Руси, и к нам присылали многократно бить челом, и эти приходы и челобитья их послов были известны в Москве представителям всяких вероисповеданий и чужеземцам не тайно, а явно. А предки твои ни нашим прародителям, ни нам, когда мы еще были в юношеском возрасте, никогда не писали, чтобы мы не принимали челобитья ливонцев и не вступали в их области и своими подданными ливонцев не называли; а если бы это была их земля, то твои предки бы об этом не молчали, а если молчали, значит, это была не их земля! |
| Василию истязаниями и самою смертью. Постигшая болезнь и его подклоняет под руку святого. Для благоразумных наказание действительно бывает уроком для них злострадание нередко лучше благоденствия. Правитель страдал, плакал, жаловался, посылал к Василию, умолял его, взывал к нему: ты удовлетворен, подай спасение! И он получил просимое, как сам сознавался и уверял многих, не знавших о сем, потому что не переставал удивляться делам Васильевым и пересказывать о них» 199 . «С сего времени префект имел глубокое уважение к св. Василию и св. Василий, пользуясь его расположением при его содействии многим сделал добро. Так он просил Модеста об освобождении священнослужителей от обложения податью, которую, по новому узаконению, предполагалось с них взимать». Освященных Богу нашему, пресвитеров и диаконов, – писал св. Василий Модесту, – старая перепись не обложила податями. Но те, которые производят перепись ныне, поскольку не получили предписания от твоей высокой власти и их внесли в перепись, за исключением разве некоторых, по самым летам своим имеющим право на освобождение. Посему просим оставить нам этот памятник своего благодеяния, чтобы на все предбудущее время сохранилась у нас добрая о тебе память и по древнему закону обложения податями уступить нам священнослужителей… Это и твоему высокопородию соблюдет бессмертную славу добрых дел и царскому дому приуготовит многих молитвенников… 200 . Получив просимое для священнослужителей, просил его о подобной милости и для жителей горы Товра 201 . Просил также его о снисхождении к одному из его друзей, которому, по навету неблагонамеренных людей, предстояла нужда предстать к нему на суд. Ходатайствовал также пред ним и о многих других лицах 202 . При первом объяснении с Модестом св. Василий заявил ему, что он готов смириться и преклонить главу пред всяким, кто не восстает на чтимого им Бога. Это подтверждается отчасти и приведенными письмами, в которых св. Василий в почтительных выражениях высказывает к нему покорность, как облеченному законною властью. |
| Несмотря на строгость жизни Григория и разборчивость в знакомствах, даже и легкомысленные и разгульные товарищи весьма любили и почитали его 18 . Это особенно обнаружилось при отправлении его из Афин. Когда наступил тридцатый год жизни, Григорий решился возвратиться в отечество вместе с Василием. Того и другого стали упрашивать остаться в Афинах. Василий представил много причин, требовавших скорого отъезда. Но для Григория к заклинаниям и слезам присоединили даже и насилие. С великой поспешностью окружили его все чужеземцы, близкие знакомые, сверстники и даже учителя. Крепко схватив его за одежду и за руки, они сказали: «Что ни будет, не выпустим отсюда. Почтенные Афины не должны лишиться тебя. Они по общему приговору отдадут тебе первенство в словесности». Припоминая все это уже в глубокой старости, св. Григорий замечает: «…один дуб разве мог противиться стольким слезам и убеждениям, и я уступил просьбе, впрочем не совершенно. Меня влекло к себе отечество… Там посвятить себя любомудрию казалось мне прекраснейшим делом. Туда привлекали меня и родители, обремененные старостью и временем. Поэтому не долго пробыл я в Афинах, скрылся оттуда почти тайно и пустился в путь» 19 . Здесь Григорий неожиданно встретился с братом своим Кесарием, который возвращался из Александрии, и тем более радовался этой встрече, что считал ее не случайным стечением обстоятельств, но особенным действием Промысла. «Матерь, отпуская детей своих, усердно молила Бога о том, чтобы Он так же в одно время возвратил нас, как в одно время мы отправились, хотя и в разные города и школы» 20 . И ее молитва была услышана. Глава II Общий взгляд на скорби Григория. – Колебания в избрании образа жизни. – Воспоминания о посещении пустыни Понтийской. – Причина удаления в пустыню Василиеву после посвящения в пресвитера. – Возвращение в Назианз к Пасхе по требованию отца. – Прием, сделанный ему, и слова, произнесенные им по возвращении. – Заботы Григория об утешении отца при отделении от него некоторых пасомых по поводу неблагоприятных толков о брате Кесарии. – Значение обличительных слов Григория против Юлиана. – Заботливость Григория о примирении Василия с епископом Кесарийским. – Письмо его по сему случаю к Евсевию. – Помощь Василию в борьбе с арианами. – Огорчение Григория по случаю смерти Кесария. – Побуждения к произнесению надгробных Слов ему и сестре Горгонии. – Ответ Василию на его приглашения в Кесарию. – Болезнь Нонны. – Посещение Василия после его рукоположения в епископа и защищение его по возвращении в Назианз. – Содействие отцу и Василию в борьбе с арианами |
| Биоэтика в современном мире: противостояние с «полунаукой» Феномен «полунауки» по Василию Великому определяется разрывом взаимосвязи между нравственностью и наукой. Он говорит: «Не имеют ли те, кто посвятил себя «полунауке», глаза сов, ибо зрение совы, проникающее сквозь мрак ночи, поражается великолепием света». 26 октября, 2010 Феномен «полунауки» по Василию Великому определяется разрывом взаимосвязи между нравственностью и наукой. Он говорит: «Не имеют ли те, кто посвятил себя «полунауке», глаза сов, ибо зрение совы, проникающее сквозь мрак ночи, поражается великолепием света». Доклад Ирины Васильевны Силуяновой, заведующей кафедры медицинской этики Российского Гуманитарного Медицинского университета, на конференции по биоэтике 21 октября 2010 года. Современная биомедицина порождает целый ряд этических и правовых проблем в диапазоне от проблемы определения человека до вопроса о том, насколько корректны запреты относительно данной области исследования. Мне бы хотелось среди этого ряда этических проблем остановиться на трех, с моей точки зрения, наиболее важных в настоящее время. 1. Проблемы между биомедицинскими технологиями и традиционном, морально-нравственном сознании. 2. Вторая проблема – это проблема либеральной легализации, таким образом, социализации биомедицинских технологий. 3. Третья проблема – это проблема конфликта между моральным и правовым сознанием, которое также имеет место в современном нашем российском обществе. Рассмотрим первый вопрос. Уже в четвертом веке у Василия Великого в «Беседах на Шестоднев» мы встречаем такие понятия, как «полунаука» и «полуученые». Конечно, Василий Великий не представлял возможностей сегодняшней науки, это была пророческая интуиция. Феномен «полунауки» по Василию Великому определяется разрывом взаимосвязи между нравственностью и наукой. Он говорит: «Не имеют ли те, кто посвятил себя «полунауке», глаза сов, ибо зрение совы, проникающее сквозь мрак ночи, поражается великолепием света». У Достоевского в «Бесах» мы видим возрождение этой традиции. Там также Достоевский говорит о этом феномене «полунауки», то есть нравственной неполноте разума. Он говорит об этом такими словами: «Полунаука» – это невиданный прежде деспот, имеющий своих собственных жрецов и рабов. Деспот, которому все преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор не мыслим, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему». |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Поддержим узника Василия Бойко-Великого молитвой! 11 марта в Мосгорсуде по апелляции защитников состоится очередное заседание суда 09.03.2020 1243 Время на чтение 4 минуты Дорогие соратники, друзья и читатели «Русской Народной Линии»! Вновь прошу Вас о духовной поддержке моего многолетнего и верного сообщника по православно-патриотической борьбе, а ныне узника СИЗО Василия Вадимовича Бойко-Великого. В среду 11 Марта 2020 года в 12.45 в Мосгорсуде (зал 225) по апелляции защитников В.В. Бойко-Великого состоится заседание суда в связи с неправым решением председателя Басманного суда Ирины Владимировны Вырышевой от 17 Февраля о продлении ареста узнику Василию до 19 Мая . Видного православного общественно-политического деятеля и успешного производителя высококачественной молочной продукции «Русское Молоко» бездоказательно обвиняют в хищении банковских средств, грубо попирают его высокую общественно-политическую репутацию. Сначала — с 19 Июня 2019 года его обвиняли как главного организатора каких-то незаконных действий среди сотрудников банка «Кредит-Экспресс» (дело по этому банку ведется не один год). Но потом следствие под руководством старшего следователя ГСУ СК РФ И.К.Исмаил-Заде всё же пришло к здравому соображению. Человек, который хотя и является владельцем 10% акций банка и среди многих других предпринимателей входит в совет директоров банка, никогда не имел никакого отношения к организации и осуществлению внутрибанковских операций. Именно с помощью внутрибанковских операций были бы возможны те действия, которые расследует Следственный комитет России, а потому быть руководителем преступной группы В.В.Бойко-Великий никак не мог! Придя к выводу, что обвинение Василия Вадимовича в качестве «главаря» предполагаемых преступных действий не выдерживает не только правовой критики, но и противоречит житейской логике, 14 Октября 2019 года старший следователь Ибрагим Исмаил-Заде смягчил в данном пункте обвинения в адрес В.В.Бойко-Великого, теперь он не «главарь». Правда, он добавил Василию Вадимовичу серию бездоказательных обвинений в осуществлении серии незаконно оформленных кредитов, которые уже никак нельзя отнести к категории «хищения». |
|
|
