| XVII в. этот титул в митрополии превратился в исключительную привилегию ее предстоятелей. Им пользовались преемники Петра (Могилы), в том числе и избранные после смерти Дионисия (Балабана) в 1663 г. два номината на освободившуюся митрополичью кафедру: Антоний (Винницкий) и Иосиф (Нелюбович-Тукальский). Благодаря покровительству гетмана Петра Дорошенко, последний в 1668 г. получил утверждение от Константинопольского патриарха с присвоением титула экзарха, как и предыдущим митрополитам. Причина особого интереса Киевских владык к этому титулу становится понятной в цитируемой патриархом Мефодием III просьбе, поступившей из Чигирина: «Просисте нас, да быхом, по древнему обычаю, вами избранного и от всех засвидетельствованного от Святейшия нашея апостолския Константинополския вселенския патриархии властию, нам от Христа Бога данною, на высокий престол Святейшия митрополии Киевския благословили и возвели и ексархою его нашим, се есть наместником, да имать власть над всеми епискупами, архимандритами, игуменами и всем священным клиром в пресветлой Коруне полской и Великом княжстве Литовском и Руском сущими, да владеет ставропигиями, братствами и всеми монастырями, учинили» . Просителей, как видно, интересовала полная власть в митрополии, в том числе и над ставропигиальными братствами и монастырями, и прошение о получении такой власти было удовлетворено патриархией . Весьма вероятно, что во время переговоров в 1685 г. И. Самойловича с царским правительством об избрании и посвящении Киевского митрополита, гетманские просьбы о сохранении титула экзарха могли быть имплицитно связаны и с попыткой сохранения власти митрополита над патриаршими ставропигиями (в том числе и над Киево-Печерским монастырем (с 1688 г. лавра), бывшим тогда еще формально ставропигией Константинопольского патриарха) . Хотя в этом прошении со стороны царей было отказано , а Гедеону присвоили титул митрополита «Киевского, Галицкаго и Малыя Росии» без разрешения подписываться экзархом, новый владыка и гетман Самойлович, по-видимому, пытаясь вмешиваться в дела Киево-Печерской лавры, на что указывает жалоба архимандрита Варлаама (Ясинского) в адрес Самойловича . |
| При этом за преемниками Иеремии (Тиссаровского) на Львовской кафедре титул экзарха более не сохранялся, поэтому можно полагать, что уже начиная с 40-х гг. XVII в. этот титул в митрополии превратился в исключительную привилегию ее предстоятелей. Им пользовались преемники Петра (Могилы), в том числе и избранные после смерти Дионисия (Балабана) в 1663 г. два номината на освободившуюся митрополичью кафедру: Антоний (Винницкий) и Иосиф (Нелюбович-Тукальский). Благодаря покровительству гетмана Петра Дорошенко, последний в 1668 г. получил утверждение от Константинопольского патриарха с присвоением титула экзарха, как и предыдущим митрополитам. Причина особого интереса Киевских владык к этому титулу становится понятной в цитируемой патриархом Мефодием III просьбе, поступившей из Чигирина: «Просисте нас, да быхом, по древнему обычаю, вами избранного и от всех засвидетельствованного от Святейшия нашея апостолския Константинополския вселенския патриархии властию, нам от Христа Бога данною, на высокий престол Святейшия митрополии Киевския благословили и возвели и ексархою его нашим, се есть наместником, да имать власть над всеми епискупами, архимандритами, игуменами и всем священным клиром в пресветлой Коруне полской и Великом княжстве Литовском и Руском сущими, да владеет ставропигиями, братствами и всеми монастырями, Просителей, как видно, интересовала полная власть в митрополии, в том числе и над ставропигиальными братствами и монастырями, и прошение о получении такой власти было удовлетворено Весьма вероятно, что во время переговоров в 1685 г. И. Самойловича с царским правительством об избрании и посвящении Киевского митрополита, гетманские просьбы о сохранении титула экзарха могли быть имплицитно связаны и с попыткой сохранения власти митрополита над патриаршими ставропигиями (в том числе и над Киево-Печерским монастырем (с 1688 г. лавра), бывшим тогда еще формально ставропигией Константинопольского Хотя в этом прошении со стороны царей было а Гедеону присвоили титул митрополита «Киевского, Галицкаго и Малыя Росии» без разрешения подписываться экзархом, новый владыка и гетман Самойлович, по-видимому, пытаясь вмешиваться в дела Киево-Печерской лавры, на что указывает жалоба архимандрита Варлаама (Ясинского) в адрес Это и вынудило архимандрита в 1688 г. |
| 22 июня 2003 г. после 73-летнего запустения состоялась передача храма Всех святых монастырю. Источник информации: сайт Православие.иа Монастырь расположен в зоне парка – достопримечательности садово-паркового искусства. Со всех сторон территория монастыря окружена лесными массивами. Впервые местность упоминается как Лазаревщина в Ипатьевской летописи, где под годом 1113 содержится запись о смерти игуменьи Лазарева монастыря. Таким образом, летопись показала, что уже в 12 в. в Лазаревщине действовал женский монастырь. Существует версия, что название местности произошло от имени благочестивого старца Лазаря, державшего здесь пасеку, поэтому место звали еще Пасечным. Под 1471 годом упоминается как владение Киевского тиуна Ходики. Впоследствии - хут. Лазаревка. В 16 в. местность принадлежала Киево-Печерскому монастырю, в 17–18 в. – Киево-Софийской митрополичьей кафедре. По грамоте митрополита Киевского Сильвестра (Косова), фильварок Лазаревщина перешел в пожизненное владение домовому митрополичьему уряднику М. Шахравскому. С тех пор в 17–18 в.в. случается еще одно название местности – Шахравщина. В царской грамоте 1700, данной митрополиту Киевскому Варлааму (Ясинскому), были подтверждены права митрополитов Киевских на различные земельные угодья, в частности на Лазаревщину. После смерти М. Шахравского имение перешло в собственность Софийского монастыря. После проведенной в 1786 году царским правительством в Украине секуляризации эту территорию передали в казенные владения. По епархиальным статистическим сведениям, по состоянию на 1800 год Лазаревщина занимала 142,6 га земли. Из них: пасека – 2 га, суша с березовым, дубовым и липовым лесом – 22,7 га, дороги, пруды и река Лазаревка (теперь это маленький ручей) – 3,3 га. Согласно императорскому указу от 16 октября 1799 года, в Киевской епархии введен пост викария, которому для постройки загородного архиерейского дома отводилось урочище Лазаревщина. Первым викарием Киевской епархии назначили архимандрита Спасо-Преображенского монастыря в г. Новгород-Северский Феофана (Шиянова). Именно он возбудил ходатайство об отводе земли для высокого церковного лица. Согласно указу казенной палаты от 28 апреля 1802 года, Лазаревщину изъяли из казенного ведомства и передали «как Пасечное место» викарию Киевской епархии и настоятелю киевского Свято-Михайловского Златоверхого монастыря епископу Феофану (Шиянову). С его именем и деятельностью связана дальнейшая история Лазаревщины, которую можно поделить на несколько этапов. Первый из них – создание Феофании - загородной архиерейской резиденции. При участии епископа Феофана (Шиянова) в Лазаревщине была сооружена и 23 августа 1803 года освящена митрополитом Киевским Гавриилом (Банулеско-Бодони) церковь в память Чуда Архистратига Михаила в Колосах (не сохранилась). |
| 23 мая 1675 г., в день Сошествия Святого Духа, он был посвящен в сан иеромонаха. Тогда началась его проповедническая деятельность. Он был сначала проповедником при архиепископе Лазаре (Барановиче), которого он называл «великим столпом церковным», а потом — в Вильне и Слуцке. Когда он вернулся в Малороссию, то ему пришлось быть игуменом в разных монастырях, потому что многие монастыри просили о назначении его к ним настоятелем. Дважды слагал он с себя должность, но люди, высоко ценившие его духовную настроенность и нравственные качества, между прочим и святитель Феодосий Черниговский (память его 5 февр.), заставляли его вновь принимать ее на себя. В 1684 г., по благословению митрополита Киевского Варлаама (Ясинского), св. Димитрий принял на себя главный труд своей жизни — составление Четий-Миней, или Житий Святых, бывших до последнего времени любимым чтением русского народа. Труд этот он нес в течение 25 лет и сам наблюдал за печатанием. 10 августа 1685 г. явилась ему во сне великомученица Варвара, которую он особенно чтил. Он просил ее умолить Господа о грехах его, но святая сказала: «Не знаю, умолю ли, ты молишься по-римски». Но, видя его смущение, прибавила с улыбкой: «Не бойся!» — и произнесла некоторые утешительные слова, которые он, проснувшись, не мог вспомнить. Он объяснил ее упрек своим обычаем молиться редко и мало, как католики, а не постоянно, как наши православные преподобные. 10 ноября 1685 г. явился ему св. мученик Орест, память которого совершается в этот день и житие которого он только что написал, и сказал ему с веселым лицом: «Я больше претерпел за Христа мук, нежели ты написал!» И, показав ему на левом боку большую рану, сказал: «Сие мне железом прожжено!» Потом, открыв правую руку, показал перерезанные жилы против правого локтя и сказал: «Сие мне перерезано!» Такую же рану показал и на левой руке, сказав: «И сие мне перерезано!» Потом, наклонясь, открыл ноги и, показав раны на сгибе колен, сказал: «Это мне косой пересечено! — и, выпрямившись, добавил: — Видишь ли? Больше я за Христа претерпел, нежели ты написал!» Св. Димитрий подумал, не из пяточисленных ли это св. Орест, но на мысль его св. мученик сказал: «Не тот я Орест, иже от пяточисленных, но тот, его же ты ныне житие написал». За ним стоял какой-то человек важного вида, показавшийся св. Димитрию тоже мучеником, но он ничего не говорил. Благовест к утрене пробил и прервал его видение. Записал он его через три года под священническою клятвою, но оно было так живо, как будто он его только что видел. |
| XVII–XVIII века В XVII веке главным православным образовательным центром Восточной Европы была Киево-Могилянская коллегия (с 1701 года — академия). После того как Киев был включен в состав Московского царства (с 1654 года), а Киевская митрополия перешла из юрисдикции Константинополя в подчинение Московскому Патриарху (в 1686 году), особую актуальность приобрел вопрос о статусе «зарубежных» студентов в Киеве. Дело в том, что значительную часть студентов Могилянской коллегии составляли выходцы из польских, белорусских и литовских земель, а также с Правобережной Украины. Хотя канонически они входили в состав Киевской митрополии, все же в гражданском отношении они являлись подданными другого государства (Речи Посполитой). И это осложняло их взаимоотношения с местными властями в Киеве. Необходимость урегулировать статус иностранных студентов стала одной из причин издания Петром I грамоты от 11 января 1694 года, которая в том числе разрешила принимать на обучение в Киев детей всех сословий не только из Украины и России, но и из-за рубежа и утвердила за Киевской коллегией право на внутреннюю автономию. Однако издание этой грамоты привело к новому конфликту с городскими властями Киева. Учителя и студенты коллегии, ссылаясь на царский указ, отказывались от подчинения каким-либо властям, кроме школьного начальства. Особенно этим прославились как раз иностранные студенты. Устраивая в городе бесчинства, они отказывались отвечать перед городским судом. Все это заставило митрополита Варлаама Ясинского обратиться к царю Nempy I с просьбой о даровании Киевской коллегии полных прав Академии. Он также просил митрополита Стефана Яворского, который был тогда фаворитом Петра, способствовать положительному решению вопроса. Воспитанник Киевской школы митрополит Стефан лично попросил об этом царя, и 26 сентября 1701 года Nemp I издал грамоту, в которой Киевская школа была официально признана Академией, а это означало ее полную автономию (в том числе и в судебных делах) по отношению к городским властям . |
| Архим. Леонид (Кавелин) относил М. к Печерским святым, к-рые «почивают открыто или видимо в Антониевых пещерах»; он также предполагал, что М. умер «в нашествие Батыево в 1239 г.» ( Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 12-13), 1239 г. датировал кончину М. и архиеп. Сергий (Спасский) ( Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 293). Но по достоверным историческим сведениям Смоленск Батыем не осаждался; пострадали только некоторые местности Смоленского княжества. Вероятно, кончина М. относилась церковными авторами XIX в. к 1239 г. из-за параллельно существовавшего почитания св. Меркурия Смоленского, по позднейшей «Повести о Меркурии Смоленском» (списки не ранее XVI в.) воина, погибшего при защите Смоленской земли от монголо-татарского войска. В «Словаре историческом о русских святых» указано, что память М. «совершается в Киево-Печерской лавре 27 августа» (СИСПРЦ. 1836. С. 181); архиеп. Филарет (Гумилевский), однако, отмечал, что особого дня памяти М. не имел, его память празднуется одновременно с памятью всех святых, почивающих в Антониевых (Ближних) пещерах, в субботу по отдании праздника Воздвижения Креста Господня ( Филарет (Гумилевский). РСв. 2008. С. 527); митр. Евгений (Болховитинов) и еп. Димитрий (Самбикин) указывали день его памяти 24 нояб., она праздновалась одновременно с днем памяти мч. Меркурия Смоленского и прп. Меркурия Киево-Печерского, почивающего в Дальних пещерах (Описание Киево-Печерской лавры. С. 109; Димитрий (Самбикин). Месяцеслов. Нояб. С. 128). Празднование Собору преподобных отцов Ближних пещер в 1-ю субботу по отдании праздника Воздвижения Креста Господня было установлено в 1684-1690 гг. при киево-печерском архим. Варлааме (Ясинском ; впосл. митрополит Киевский), тогда же была составлена служба Собору; с 1886 г. по благословению митр. Киевского Платона (Городецкого) празднование Собору совершается 28 сент. Общецерковное почитание святого установлено указами Синода 1762, 1775 и 1784 гг., согласно которым было разрешено печатать службы Печерским преподобным и вносить их имена (в т. ч. М.) в общецерковные московские месяцесловы; с 1843 г. совершается празднование Собору Киево-Печерских преподобных отцов и Собору всех святых, в Малой России просиявших. |
| В 1688-1689 гг. в связи с шедшими в Москве с кон. 60-х гг. XVII в. спорами о времени преложения Св. Даров (см. в ст. Евхаристия ) патриарх Иоаким послал грамоты Киевскому митр. Гедеону (Святополк-Четвертинскому), Черниговскому архиеп. Лазарю (Барановичу) и киево-печерскому архим. Варлааму (Ясинскому) с предписанием изложить свою позицию по этому вопросу. В 1688 г. царевна София Алексеевна отправила гетману Мазепе посвященную данной теме «Книгу о манне Хлеба животного» Сильвестра (Медведева) . Вместе с сочинением Сильвестра на Украину была послан содержавший иную т. зр. труд греков Лихудов «Акос, или Врачевание, противополагаемое ядовитым угрызением змиевым». В письме Мазепе от дек. 1688 г. И. высоко оценил «Книгу о манне...»: «Пречестнаго монаха Медведева веру, труды, разум хвалю и почитаю» (цит. по: Шляпкин. 1891. С. 178). Труд Сильвестра, с к-рым И. состоял в переписке, давал ответ на вопрос о времени преложения Св. Даров в духе католич. богословия. Эту т. зр. разделяло большинство малороссийского духовенства. В нач. 1689 г. И. включился в дискуссию о времени пресуществления Св. Даров, видимо по благословению Киевского митрополита написав «Книгу о пресуществлении, словесы Христовыми с действием Святаго Духа совершающомся». Главными оппонентами И. и Сильвестра (Медведева) в Москве выступили братья Лихуды. Для решения спора в авг. 1689 г. в Москву была направлена делегация Киевской митрополии, в состав которой входил И. Во время дискуссий взгляды И. были признаны «латинницкими», и его выслали из Москвы. На Московском Соборе 1690 г. книга И. попала в число сочинений, на распространение к-рых налагался запрет. «Книга о пресуществлении...» сохранилась в неск. списках, обнаруженных И. А. Шляпкиным (см.: Там же. 1891. С. 195. Примеч. 1). И. принимал деятельное участие в церковных, общественных и политических событиях в Киеве и Юго-Зап. Руси в кон. XVII в. В мае-июне 1690 г., во время выборов Киевского митрополита, И. являлся маршалком Собора. 25 июля 1687 г. И. присутствовал на избрании И. С. Мазепы гетманом, подписал избирательный акт. Вскоре Мазепа пожертвовал крупные средства на ремонт монастырской Кирилловской ц. 29 апр. 1692 г. Киевский митр. Варлаам (Ясинский) поручил И. провести с Мазепой переговоры об учреждении в Батурине архимандритии во главе со св. Димитрием (Савичем (Туптало)) . Об ответе Мазепы, занятого в 1691-1692 гг. борьбой с восстанием под рук. Петрика, неизвестно. 26 июля 1692 г. Мазепа издал универсал о передаче Кирилловскому мон-рю озер, ранее принадлежавших Ржищевской обители, «иж просил нас превелебный господин отец Инокентий (Монастырский), игумен свято-кирилский киевский, з братиею» (Там же. 239). |
| В 1690 году митрополитом Киевским Варлаамом (Ясинским) Стефан был определён в Киевскую коллегию сначала учителем риторики и пиитики, затем, в следующем 1691 году, префектом и профессором философии, а позднее и профессором богословия. В 1697 году Стефан стал известным проповедником и был назначен игуменом Свято-Никольского Пустынного монастыря, который тогда находился вне Киева. Он был ближайшим помощником Киевского митрополита Варлаама (Ясинского) в его сношениях с московским правительством, неоднократно исполнял различные церковно-административные поручения и ездил в Москву. В январе 1700 года митрополит, отправляя Стефана с другим игуменом в Москву, послал с ним письмо патриарху, в котором просил учредить Переяславскую епархию и поставить епископом одного из двух игуменов, присланных им. Он не пробыл в Москве и нескольких недель, как, благодаря неожиданному происшествию, на него обратил внимание молодой царь Пётр I. В это время умер один из ближайших сподвижников царя воевода А.С. Шеин и на погребении его, в присутствии царя, проповедь поручили говорить игумену Стефану (Яворскому) . Петру I понравилась и проповедь , и сам проповедник. Он указал патриарху Адриану посвятить Стефана в архиереи в какую-нибудь из великорусских епархий, «где прилично, не в дальнем расстоянии от Москвы», Стефан, тяготевший к Киеву, пытался отказаться от этой чести, но 7 апреля 1700 года он был хиротонисан во епископа Рязанского и Муромского с возведением в сан митрополита. 16 декабря 1701 года после смерти патриарха Адриана, по указанию царя, Стефан назначен местоблюстителем патриаршего престола. Выбирая Стефана, Пётр I видел в нём прежде всего человека учёного, с западным образованием, которого он не находил среди московского духовенства. Пётр I назначил Стефана также проректором Московской Славяно-греко-латинской академии, где тот ввёл в число предметов латынь, а к преподаванию привлёк учёных из Киева. Кроме того, в глазах Петра I Стефан был человеком новым, свободным от традиций старой московской партии, Однако для Петра I Стефан оказался слишком консервативным. Пока деятельность Петра I была посвящена политике, войне и заботам о просвещении, Стефан вполне сочувствовал ей. Ранние проповеди Стефана, посвящённые военным успехам Петра I – взятию Шлиссельбургской крепости, основанию Петербурга, победе под Полтавой, носят чисто панегирический характер. Но это отношение к Петру I и его делам мало-помалу менялось. |
| В 1698 г. Патриархом Адрианом и царем Петром I Алексеевичем было разрешено Киевскому митр. Варлааму (Ясинскому) иметь своего «коадъютора» (как и «В.», наименование заимствовано у католич. Церкви, но в отличие от «В.» в РПЦ не прижилось) - помощника в епископском сане. Мотивировалось решение слабостью здоровья митр. Варлаама, однако предполагалось, что эта его привилегия перейдет и к его преемникам. В 1708 г. в Новгородской епархии была учреждена должность В. с титулом епископа Карельского и Ладожского. В синодальную эпоху институт В., главных помощников епархиального архиерея в епископском сане, укореняется в Русской Церкви. Уже при имп. Екатерине II Алексеевне Святейший Синод дозволил всем своим членам иметь В. В кон. XVIII в. викариатства стали открываться и в епархиях, где в этом была необходимость: при старейших архиереях-митрополитах и в особо крупных епархиях. Однако до сер. XIX в. викариатские кафедры существовали в немногих епархиях. Но в 1865 г. имп. указом было дозволено открывать викариатства во всех епархиях, где есть местные средства на их содержание без обременения синодальной, т. е. гос. казны. Во 2-й пол. XIX - нач. ХХ в. викариатства были учреждены в большинстве епархий. В. титуловались по одному из уездных городов епархии, но за редкими исключениями их резиденция находилась в епархиальном центре, а не в том городе, наименование к-рого они носили в своем титуле. Они не имели никакой церковно-адм. или судебной власти в этом городе, их связь с ним обычно ограничивалась лишь возношением их имени за богослужением в соборном храме города либо также и в др. его церквах. Согласно имп. указу от 13 апр. 1793 г., В. не имели ни своих кафедральных соборов, ни своих отдельных консисторий. Исключение составляли нек-рые викариатства, представлявшие собой выделенную часть епархии, находившуюся под полусамостоятельным управлением викарного епископа. В этом случае резиденция В. располагалась на территории его викариатства и при нем действовало духовное правление. Такой статус имело Люблинское викариатство в составе Варшавской епархии, пока эта епархия не была разделена на 2 самостоятельные: Варшавскую и Холмскую , в связи с чем Люблинское вик-ство было упразднено. В. Иркутской епархии епископ Читинский управлял приходами Забайкальской обл., имея резиденцию в своем кафедральном городе. В конце синодальной эпохи существовали и др. полусамостоятельные викариатства, в частности Камчатское, Бакинское. |
| В 1704 г., во время Северной войны, в к-рой Речь Посполита была союзницей России, И. с частью братии оставил Почаевский мон-рь и переселился на земли, находившиеся под рус. властью. И. рассчитывал вернуться в Почаев, временным настоятелем обители он назначил игумена Подлесецкого мон-ря Антония (Максимовича). Впосл. в челобитной царю Петру I Алексеевичу , имеющей автобиографический характер, И. писал, что «с братиею тамошнею едино от нашествия неприятельского шведского, а другое от неуставаемаго в том краю (на Волыни.- Авт.) гонения на благочестие, переехав с Волыни, получил себе пристанище в державе православного монарха русского». И. взял с собой часть имущества обители, к-рое отдал на хранение в Черниговский архиерейский дом, монастырские деньги он передал гетману И. С. Мазепе (и вещи и деньги были утрачены). По благословению Киевского митр. Варлаама (Ясинского) И. стал настоятелем козелецких монастырей во имя Св. Троицы и во имя вмч. Георгия (см. Георгия Победоносца великомученика монастырь в с. Даневка Черниговской обл., Украина). И. пользовался расположением влиятельных киевских полковников Волынского и Танского, много сделавших для обустройства козелецких мон-рей. В 1706 г. после личного вмешательства царя И. вернулся на должность игумена Почаевского монастыря, благодаря чему на нек-рое время польские власти прекратили принуждать братию к переходу в унию. И. пытался вывести свою обитель вместе с приписанными к ней Иоанна Милостивого святителя Загаецким монастырем (ныне в с. Загайцы Тернопольской обл., Украина) и Стракловским Рождество-Богородицким мужским монастырем (существовал в с. Страклов, ныне в черте г. Дубно Ровненской обл., Украина) из-под власти униат. Луцкого епископа. И. хотел добиться ставропигиального статуса для Почаевского мон-ря и подчинить его непосредственно Московскому патриарху. 25 февр. 1712 г. И. написал Петру I челобитную. Грамотой от 12 марта царь «повелел оную обитель с принадлежащими к нему монастырями Загаецким и Стракловским, которые издавна к той обители належат, превратить к престолу ставропигии святейшего Московского Патриарха, над которым дабы митрополиты и епископы и прочие чины разных епархий власти не имели и не вступались». Обители предписывалось подчиняться Киевскому митр. Иоасафу (Кроковскому) . Вместе с грамотой царь издал указ «российскому послу, находящемуся в Польше, о чинении оному монастырю всякого в нуждах вспоможения» (цит. по: Зелинский. 2000. С. 74). Очевидно, именно это событие отразилось в записанном в сер. XIX в. народном предании о посещении Почаевского мон-ря Петром Великим, богато одарившим настоятеля. |
|
|
