| «В одно время приходят к Нему и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои – нет? И сказал Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни». ( Мк. 2:14–29 ; ср. Мф. 9:9–47 ; Лк . 5:27–39 ). Из приведенных мест мы знакомимся с новыми чертами божественного облика Христова. Именно, Он исцеляет болезни, но дает понять, что болезни происходят от грехов, и все дело в грехе, а не в болезни самой по себе. Прежде нужно уврачевать душу и очистить грехи, тогда говорить уж о болезни. Цель Его пришествия в том и заключается, чтобы спасти погибших, призвать к покаянию грешных ( Мк. 2:17 ). Далее, книжники и фарисеи негодуют на Иисуса за Его чудеса и милосердие к грешникам, враждуют против Него; и это опять с самого начала служения Христова, а не в конце; – прежде в Иудее, потом и в Галилее. Наконец, в словах: «придут дни, когда отнимется жених» ( Мк. 2:20 ). Иисус намекает уже на Свои страдания 120 . Где же тут радость, где учение о «наслаждении жизнью»? По поводу последних слов Златоуст, между прочим, замечает: «Господь предсказывает о Своем страдании, как бы заранее приучая учеников Своих помышлять о происшествиях, по-видимому, скорбных. Если бы Спаситель сказал о сем им самим, это было бы для них тяжко и прискорбно; ибо и после, когда говорил им о страдании, они приходили в смущение. Но когда говорил о сем другим, для учеников Его слышать сие было менее тягостно». 121 И не трудно понять, почему Христос на первых порах говорил падшим людям главным образом об их нравственной испорченности и необходимости исправления, а не о возвышенных заповедях всепрощающей и всеобъемляющей любви, не о духовной радости. Спаситель приходил не затем, чтобы предложить людям только возвышенную мораль, как какой-нибудь философ: мораль и до Него была у иудеев, – и мораль возвышенная, но народ историческим и личным опытом дошел и сознал, что выполнить ее он не в силах и только погрязал в грехах; потому и ожидал целителя душ согласно пророческим обетованиям, – такого целителя, который обладал бы силой высшей, чем развращенная и потому больная природа человека. |
| В «Повести о Варлааме и Иоасафе» св. Иоанна Дамаскина в переводе св. Феофана Затворника святой Варлаам говорит: «А без Крещения никто не может надеяться на спасение, хотя бы он был благочестивейшим из благочестивых» 200 . «Неведение Бога – смерть для души,– говорит св. Василий Великий ,– но некрестившийся не просвещен, а без света, как глаз не видит того, что можно ему видеть, так и душа не способна к созерцанию Бога». 201 Опять же блаженный Феофилакт, толкуя Евангелие от Иоанна (конец 10 главы), говорит: «Приходят к Нему многие, переходя чрез Крещение. Ибо за Иордан означает переход через Крещение. Ибо никто не приходит к Иисусу и не делается истинно верным иначе, как прошедши через Крещение, которое обозначается «Иорданом " ». «Православное Исповедание», разъясняя понятие первородного греха, говорит, что этот грех не может быть заглажен никаким покаянием: он изглаждается только благода- тию Божиею чрез воплощение Господа нашего Иисуса Христа и пролитие честной Крови Его. Действие сие совершается в Таинстве Святого Крещения. Посему, кто не крестился, тот не освободился от сего греха, но подлежит гневу и вечной казни, по слову: Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие». 202 То же находим у св. Григория Нисского : «Когда слышу, что неложный голос говорит: Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие ( Ин. 3, 5 ),-то ничего не могу ожидать доброго для не омытых водою Крещения» 203 . Итак, сказанное здесь уже однозначно подводит к утверждению о том, что никаких исключений или путей, ведущих в Царствие Божие в обход св. Таинства Крещения, быть не может. Однако часто пытаются вывести некоторое сомнение в необходимости Крещения водой, указывая на спасение некрещеных мучеников, на так называемое «Крещение кровью». Чтобы разъяснить этот вопрос и уяснить саму силу, значимость и величие этого Таинства, главную суть его, которая и делает его столь необходимым и живоносным, – рассмотрим, как говорит об этом само Святое Писание и Святые Отцы Церкви. |
| В тварном мире, вызванном " из ничего " Божественной волей, в существах, ограниченных и изменяемых, присутствуют бесконечные и вечные энергии, отражая сияние Божественного великолепия, проявляясь также и вне " всяческих " как Божественный свет, которого тварный мир вместить в себе не может. Это тот свет, о котором говорит апостол Павел: Бог... " Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может " (1 Тим. 6, 16). Это - слава, в которой Бог являлся ветхозаветным праведникам, тот превечный свет, который пронизывал человечество Христа в момент Его преображения и сообщил апостолам способность увидеть Его Божество; это нетварная и обожающая благодать, удел святых, живущих в единении с Богом; наконец, это Царство Божие, где " праведники воссияют, как солнце " (Мф.13,43). Священное Писание изобилует текстами, относящимися, по толкованию Восточной Церкви, к Божественным энергиям, как, например, следующие слова пророка Аввакума: " Бог от Фемана грядет и Святый - от горы Фаран. Покрыло небеса величие Его, и славою Его наполнилась земля. Блеск ее - как солнечный свет; от руки Его лучи, и здесь тайник Его силы! " (Авв. 3, 3-4). Мы видим, что догматическое учение об энергиях - не абстрактное понятие и не интеллектуальное различение: здесь речь идет о конкретной реальности религиозного порядка, хотя она и трудно уловима. Поэтому это учение выражает себя антиномично: энергии в силу своего исхождения указывают на неизреченное различие - они не Бог в Его сущности, и в то же время, как неотделимые от Его сущности, свидетельствуют о единстве и простоте Божественного бытия. Противники святого Григория Паламы, восточные богословы, находившиеся под сильным влиянием учения Фомы Аквинского (это были калабрийский монах Варлаам, учившийся в Италии, и Акиндин, переводчик на греческий язык его " Summa theologiae " ), видели в реальном различении сущности и энергий посягательство на Божественную простоту и обвиняли Паламу в двубожии и многобожии. Апофатический и антиномический дух восточного богословия стал для них чуждым, и они защищали против такого богословия понятие о Боге, как о сущности прежде всего простой, в которой сами Ипостаси становятся характерными внутрисущностными соотношениями. |
| В том же, что я ничуть не боюсь телесной смерти, ты можешь убедиться из того, что я, не обращая внимания на угрозы твоего отца, безстрашно явился к тебе, чтобы возвестить спасительное слово, хотя твердо знал, что если он узнает об этом, то предаст меня, если сможет, безчисленным пыткам и казням. Но ставя выше всего Слово Божие, я не боюсь сей временной смерти и даже не считаю ея достойною такого названия, следуя заповеди Господней, гласящей: И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Матф. 10, 28) " . " Таковы ваши успехи в истинной мудрости,— сказал Иоасаф,—они, конечно, выше человеческой природы и недоступны обыкновенным земным обитателям, которые весьма дорожат настоящею жизнью. Блаженны вы за свой мужественный образ мыслей! Но чем вы питаетесь в пустыне — ты и твои сподвижники? Какова там ваша одежда? " Варлаам же отвечает: " Пищею нам служат плоды и трава, растущие в пустыне, которые она производить по воле Божией, питаемая земною росою. Никто из-за них не вступает с нами в борьбу, и ни для кого они не служат предметом зависти. Но в изобилии растет наша пища, для которой мы не пахали, и кушания, которых мы не приготовляли. Если же кто-нибудь из ближних наших, верующих братьев, принесет нам когда-нибудь другой снеди, то мы принимаем ее, как дар Промысла Божия, больше для того, чтобы с верою приносящие получили благословение Божие. Одеждами же нам служат рубища или шкуры, совершенно ветхия, изнуряющия нашу немощную плоть, употребляемыя нами безразлично летом и зимою; как только мы оделись в такую одежду, то снять ее мы не смеем, пока она совершенно не растлеет от ветхости. Бедствуя в таких одеждах от холода и зноя, мы приготовляем себе в будущем одежды безсмертия " . " Откуда же у тебя в таком случае одежда, в которой ты теперь? " — спросил его Иоасаф. " Платье это,— отвечал старец,— я взял по необходимости у одного верующаго, когда готовился идти к тебе, так как в своей одежде я не мог бы пройти сюда. Подобно тому, как некто, желая освободит из плена своего родственника, переменил свою одежду на неприятельскую и уподобившись, таким образом, им по внешности, проник в страну чужого народа и хитростию вывел оттуда своего родича,— так и я, узнав чрез откровение о состоянии твоей души, облачился в эту одежду и пришел вложить в твое сердце семя Божественнаго учения и избавить тебя от власти духа зла. И вот, я по воле Божией, насколько от меня зависело, преподал тебе познание об истинном Боге, возвестил повествования Пророков и Апостолов; ясно и верно выставил тебе суету земной жизни, все зло, которым наполнен сей мир, жестоко обманывающий своих почитателей и всюду разставляющий людям сети. Затем, когда мне нужно будет отправиться туда, откуда я пришел, тогда я сброшу с себя чужую одежду и останусь опять в своей " . |
| В том же, что я ничуть не боюсь телесной смерти, ты можешь убедиться из того, что я, не обращая внимания на угрозы твоего отца, бесстрашно явился к тебе, чтобы возвестить спасительное слово, хотя твердо знал, что если он узнает об этом, то предаст меня, если сможет, бесчисленным пыткам и казням. Но ставя выше всего Слово Божие, я не боюсь сей временной смерти и даже не считаю ее достойною такого названия, следуя заповеди Господней, гласящей: И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф.10:28) " . " Таковы ваши успехи в истинной мудрости, - сказал Иоасаф, - они, конечно, выше человеческой природы и недоступны обыкновенным земным обитателям, которые весьма дорожат настоящею жизнью. Блаженны вы за свой мужественный образ мыслей! Но чем вы питаетесь в пустыне - ты и твои сподвижники? Какова там ваша одежда? " Варлаам же отвечает: " Пищею нам служат плоды и трава, растущие в пустыне, которые она производить по воле Божией, питаемая земною росою. Никто из-за них не вступает с нами в борьбу, и ни для кого они не служат предметом зависти. Но в изобилии растет наша пища, для которой мы не пахали, и кушания, которых мы не приготовляли. Если же кто-нибудь из ближних наших, верующих братьев, принесет нам когда-нибудь другой снеди, то мы принимаем ее, как дар Промысла Божия, больше для того, чтобы с верою приносящие получили благословение Божие. Одеждами же нам служат рубища или шкуры, совершенно ветхие, изнуряющие нашу немощную плоть, употребляемые нами безразлично летом и зимою; как только мы оделись в такую одежду, то снять ее мы не смеем, пока она совершенно не растлеет от ветхости. Бедствуя в таких одеждах от холода и зноя, мы приготовляем себе в будущем одежды бессмертия " . " Откуда же у тебя в таком случае одежда, в которой ты теперь? " - спросил его Иоасаф. " Платье это, - отвечал старец, - я взял по необходимости у одного верующего, когда готовился идти к тебе, так как в своей одежде я не мог бы пройти сюда. Подобно тому, как некто, желая освободит из плена своего родственника, переменил свою одежду на неприятельскую и уподобившись, таким образом, им по внешности, проник в страну чужого народа и хитростью вывел оттуда своего родича, - так и я, узнав чрез откровение о состоянии твоей души, облачился в эту одежду и пришел вложить в твое сердце семя Божественного учения и избавить тебя от власти духа зла. И вот, я по воле Божией, насколько от меня зависело, преподал тебе познание об истинном Боге, возвестил повествования Пророков и Апостолов; ясно и верно выставил тебе суету земной жизни, все зло, которым наполнен сей мир, жестоко обманывающий своих почитателей и всюду расставляющий людям сети. Затем, когда мне нужно будет отправиться туда, откуда я пришел, тогда я сброшу с себя чужую одежду и останусь опять в своей " . |
| В этом мы убедимся, когда ознакомимся с содержанием тех наставлений, какие давал Христос Своим ученикам, посылая их на проповедь. «Призвав двенадцать, Иисус дал им власть врачевать всякую болезнь и немощь, и посылая их, заповедал им: на путь к язычникам и в град самарянский не ходите; идите же наипаче к погибшим овцам дома Израилева; ходя проповедуйте, что приблизилось царство небесное». «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром отдавайте» 129 ( Мф. 10:5–8 ). «Ничего не берите с собой в дорогу, ибо трудящийся достоин пропитания» (9 ст.). «В какой бы город или селение ни вошли вы, наведывайтесь, кто в нем достоин, и там оставайтесь. Входя в дом приветствуйте его, говоря: мир дому сему; и если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, к вам возвратится» (11–13 ст.). «Если кто вас не примет и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или города того, оттрясите прах от ног ваших; истинно говорю вам, отраднее будет земле Содомской и Гоморской в день суда, нежели городу тому» (14–15). Дальнейшие наставления Спасителя носят уже более общий характер; ближайшим образом они, конечно, имели отношение к апостольскому служению, но потом касались и вообще христианской жизни. «Вот Я посылаю вас, – продолжал Христос, – как агнцев посреди волков; будьте мудры, как змии, и просты, как голуби; остерегайтесь же людей; ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям» (16– 18 ст.). Итак мир не будет любить провозвестников истины – он будет их преследовать 130 ; «но не смущайтесь, – утешал Господь; – вы все-таки победите. Для этой наступающей брани истины с ложью, добра со злом Я устанавливаю новые законы, отличные от законов брани земной, и даю вам новое оружие. Оружие это – ваше незлобие, растворенное духовной мудростью. Показывайте свою кротость, хотя вы и должны жить посреди волков: в том Я и покажу Свою силу, что овцы преодолеют волков, и находясь среди них, не только не истребятся, а преобразуют и их самих 131 ». |
| Варлаам и Иоасаф, живя постоянно, во взаимном общении, ревностном состязании в подвижничестве, вне всякой жизненной заботы, всякого жизненного волнения, во многих трудах для приобретения истинного благочестия, - жили в невозмутимом спокойствии душевных чувств и мыслей. Однажды старец призывает своего духовного сына, которого он возродил чрез Св. Евангелие, и завязывает с ним беседу: " Давно бы следовало тебе, Иоасаф, жить в этой пустыне. По моей молитве, Христос обещал мне, что я увижу тебя пред моею кончиною. Итак, я вижу оторванным тебя от мира и всего мирского, привязавшимся ко Христу неразрывными узами твоей души и навыкшим в исполнении воли Его. Теперь же, когда время моей смерти стоит перед дверьми, то когда осуществится воспитанное во мне с детства стремление умереть и быть со Христом, ты предай мое тело земле, отдай прах праху. Сам же оставайся на этом месте, преуспевая в духовной деятельности и вспоминая о моем ничтожестве. Я боюсь, чтобы черная толпа злых духов не стала на пути моей душе за мои многочисленные заблуждения. Ты же, дитя, не уменьшай рвения в многотрудном своем подвижничестве, не устрашись продолжительности времени, не поддавайся козням диавола, но безбоязненно насмехайся над его бессилием, подкрепляемый могуществом Христа. При мысли же о трудностях или о продолжительности времени, ты ожидай разрешения от них каждый день, относясь к своему подвигу так, как будто он начался и должен кончиться, в данный день. Св. Апостол говорит: Братия, я не почитаю себя достигшим, а только забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе (Флп.3:13-14). Посему мы не унываем, но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2Кор.4:16-18). Имея такие мысли, возлюбленное дитя, мужайся и крепись! Усердствуй, как старается хороший воин, чтобы угодить военачальнику. |
| Ведёшь библейские беседы на приходе – не смотри на благоприятность погоды. Валом идёт народ – внутренне не обольщайся, пришли две глуховатые бабушки – веди беседу с тем же усердием и не смущайся. Еккл. 11:5 Как ты не знаешь путей ветра и того, как образуются кости во чреве беременной, так не можешь знать дело Бога, Который делает всё. Или другой вариант прочтения текста: Точно так, как не знаешь ты, откуда стало дыханье и кости откуда в беременной утробе, так не можешь знать дело Бога, который делает всё. Дела Божьи непостижимы, потому не бойся, но только делай. Блж. Иероним: «Как не знаешь пути духа и души, входящей в младенца, и не знаешь различных состояний костей и вен во чреве беременной… так не можешь знать дел Божиих, Который есть творец всего. Научает этим, что не должно бояться неблагоприятных обстоятельств и что неразумно рассуждать о ветрах и тучах… потому что сеятель должен идти своим размером и поступью, а результат представлять воле Господа» 11, 5]. Египетский отшельник прп. Исайя, авва Нитрийский († 370 г.) сопоставляет два рождения – плотское в страстях и духовное: «Итак, когда носили мы образ перестного, мы познавали, что мы сыны его из бесчестной материи помыслов его, живущих в нас, – кои суть страсти. Облекшиеся же во образ небесного познают себя, что сыны Его суть, чрез Духа Святого, в них живущего… Написано и в Екклесиасте: якоже кости во чреве рождающия, тако путь Духа ( Еккл. 11:5 ). Ибо как Святая Дева чревоносила Его во плоти, так приявшие благодать Святого Духа носят Его в сердце своём» Слова к своим ученикам, Слово 19, п. 2]. Обращает на себя внимание дерзновенность сравнения аввы Исайи , что, как Дева носила во утробе Своей Христа-Бога, так и носят его в сердце своём имеющие Духа Божия. Через сто лет, во времена монофизитских споров и после отторжения несторианства, египетскому отшельнику произнести такое сравнение будет уже гораздо сложнее, Св. Григорий Палама в XIV в. Полемизирует с философом Варлаамом. Варлаам считает познание подлинно Божественного вообще невозможным, зато идеализирует возможности внешнего знания, способные полностью и в точности постичь внешний мир. Так будут думать, начиная с Лапласа, многие учёные последних веков (а может быть, уже и начиная с самого св. Фомы Аквинского). Если ещё что-то и не постигнуто, то может быть постигнуто. Ещё студентом-математиком Александр Исаевич Солженицын воскликнул: |
| «Взятые под стражу, ведомые к судьям, пусть они не заботятся о своей защите. Утешитель внушит им, что они должны говорить. Отец пошлет им с неба Своего Духа, Который будет их помощником в делах, руководителем в мыслях и вождем в жизни. Гонимые из города, они должны оттрясть прах от ног своих, но засвидетельствовать, что приблизилось царство Божие, дабы те после не имели извинения». ( Мф. 10 ). «Иисус предвещает всем Своим последователям великие гонения и ненависть рода человеческого. Он посылает их, как агнцев среди волков. Их будут бичевать в синагогах и заключать в темницы. Брат будет предан братом, сын – отцом. Но не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, ибо у вас и волосы на голове сочтены все». «В порывах строгости Он доходил до отрицания плоти. Его требования не имеют уже границ. Презирая священный предел человеческой природы, Он желал, чтобы для Него одного жили. Его одного любили. «Если кто приходит ко Мне, – говорил Он, – и не возненавидит отца своего, матери, жены, детей, братьев, сестер и самой своей жизни, тот не может быть Мой ученик» ( Лк. 14:26 ). «Кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Мой ученик» ( Лк. 14:23 ). Что-то свыше-человеческое и странное отражалось тогда в Его словах; это был как бы огонь, поглощающий жизнь в самом ее корне и все превращающий в ужасную пустыню». «Горькое и печальное чувство отвращения к миру, преувеличенного отречения, тем не менее оно-то и характеризует, по мысли Иисуса, христианское совершенство, было основано не радостным и непринужденным учителем нравственности первого времени, но мрачным гигантом, которого какое-то грандиозное предчувствие все более и более уносило из человечества». «Можно сказать, в моменты Своих нападок на самые законные потребности сердца Он забывал об удовольствии – жить, любить, видеть и чувствовать. Переходя всякую меру, Он имел смелость говорить: «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, возьми крест свой и следуй за Мной; кто любит Отца или мать больше Меня, не достоин Меня: и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душу свою погубит?» ( Мф. 10, 37–39 ). |
| Во всех своих последующих словах Ренан ссылается на эту речь Спасителя. 104 Преувеличения эти только в эпикурейском воображении Ренана. Хотя все старается и здесь представить он в извращенном свете, тем не менее читать его не так противно: о хороводах, свадьбах и упоении он забыл на время. 105 Имеются в виду след. слова Спасителя, сказанные в слух народа и книжников, при исцелении бесноватого отрока: «о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами, доколе буду терпеть вас?» Спрашиваем, что здесь странного? Это – глубокая и горькая правда. 106 Здесь одна из недобросовестных ссылок, совершенно не заключающая того, что навязывает Иисусу Ренан. Приводим указанные места: Мк. 4:40 : (когда была буря на море), «Он запретил ветру и сказал морю: умолкни. И ветер утих, и сделалась тишина. И сказал им: что вы так боязливы, как у вас нет веры? И убоялись страхом велиим и говорили между собой: Кто же это, что и ветер, и море повинуются Ему»? Мк. 5:15 : жители гадаринские, «увидевши, что бесноватый, в котором был легион, сидит и одет, в здравом уме, устрашились». Мк. 9:31 : «Иисус говорил ученикам, что Он будет пре» дан в руки человеческия и убьют Его, и в третий день воскреснет. Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись» (т. е. стеснялись). Есть ли что-нибудь общее между этим благоговейным страхом пред божественной силой и тем страхом, на какой указывает Ренан? Его страх – это робость в присутствии странного, почти помешанного человека. Так Ренан «открывал» евангельскую истину! 107 Имеется в виду «иссушение Христом смоковницы». Неужели Ренан вообразил, что Христос был недоволен и смоковницей? Нет, бесплодная смоковница взята была во образ народа еврейского, чуждого плодов веры в обетованного Мессию. 109 Этим признанием, сказанным вскользь, Ренан в корне подрывает расписанную им галилейскую идиллию. Дальше и мы на основании точных евангельских свидетельств докажем, что действительно, противление Христу было и в Галилее и на самых первых порах Его служения. Напрасно Ренан и городил о Галилее всякий сентиментальный вздор. |
|
|
