| Когда тот сказал: «ты немного не убеждаешь меня сделаться христианином», то Павел отвечал: «молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все,:стоящие вокруг , сделались:христианами , кроме этих уз» (Деян.26:28—29); этого он не прибавил бы, если бы вещь эта не казалась для многих позорной. А святые, любя Владыку, с великим усердием принимали страдания за Владыку и становились от них более радостными. Так один говорит: «радуюсь в страданиях моих» (Кол.1:24); а Лука говорит это же самое о прочем хоре апостолов: после многих бичеваний они ушли, говорит, «радуясь, что за имя:Христово удостоились принять бесчестие» (Деян.5:41). Итак, чтобы кто-нибудь из неверных не подумал, будто его подвиги были следствием необходимости и унижения, он велит погребсти с телом и самые знаки этих подвигов, выражая, что они ему весьма приятны и любезны, по сильной привязанности его к любви Христовой. И теперь лежат эти узы вместе с его прахом, внушая всем предстоятелям церквей, что хотя бы надлежало быть связанными, или быть убитыми, или потерпеть что бы то ни было, все они должны переносить охотно и с великим удовольствием, дабы не предать и не постыдить вверенной нам власти ни в малейшей части. Так блистательно кончил жизнь свою этот блаженный! Может быть кто подумает, что здесь и мы окончим слово, — потому что по окончании жизни не бывает поводов к подвигам и мужеству, подобно тому, как невозможно сплетать венки борцам, когда кончились состязания. Но так думать естественно язычникам, которые надежду свою ограничили настоящей жизнью; а мы, для которых здешняя смерть бывает началом другой радостнейшей жизни, далеки от такого мнения и предположения. И что — справедливо, мы яснее докажем в другом слове; пока же и деяния, совершенные доблестным Вавилой после смерти, достаточны для того, чтобы дать много веры нашему слову. После того, как он до смерти подвизался за истину, и до крови противоборствовал греху, и чтобы не оставить места, которое назначил ему великий Царь, отдал свою душу, и умер блистательнее всякого героя, его приняло небо, а тело, которое послужило ему в борьбе, приняла земля, и таким образом тварь разделила подвижника. |
| Губернатор лежал на мягком диване, на персидском ковре, раскуривал трубку. — Нагни свой голова, — приказал генерал. Гришатка нагнул, думал, что Рейнсдорп снова трубку начнет выбивать о темя. Однако на этот раз барин выдал ему увесистого щелчка. — О, крепкий есть твой голова, — произнес губернатор. Вечером у Гришатки произошел разговор с Вавилой. Поговорили о господах. Рассказал Гришатка дровоколу про трубку и про щелчок. — Немец, как есть немец, — заявил Вавила. — У него что ни день, то новые в голове фантазии. «Ку-ка-ре-ку!» Прав оказался Вавила. Немало бед принял Гришатка из-за этих самых барских фантазий. Началось с того, что Рейнсдорп решил просыпаться чуть свет, вставать с петухами. А так как петуха в губернаторском доме нет, то генерал приказал быть за голосистую птицу Гришатке. Явился мальчик чуть свет к дверям губернаторской спальни. — Ку-ка-ре-ку! — завопил. Спит губернатор. — Ку-ка-ре-ку! — заголосил еще громче Гришатка. Не помогает. Кукарекал, кукарекал Гришатка, голос себе сорвал. Хоть плачь — не просыпается барин. Позвал Гришатка на помощь Вавилу. Вместе они кукарекают. Хоть из пушек пали, спит, не просыпается генерал-губернатор. Часов в одиннадцать наконец проснулся. — О майн гот! — закричал генерал. Схватил он Гришатку за ухо. — Не разбудил. Не разбудил. Ты есть приказа не выполнил. — Я же будил, — начинает Гришатка. — Вот и Вавила. Сон у вас очень крепкий, ваше сиятельство. — О, русише швайн, — вскипел генерал. — Их бин золдат. Их бин золдат. Я человек военный. Мышь хвостом шевельнет — я уже есть на ногах. Муха летит — я уже слышу. Смешно от такого вранья Гришатке. — Да вас хоть из пушек буди, ваше сиятельство. — Что!! — заревел генерал. — Кобильин, Кобильин! Всыпать ему плетей. Тащат Гришатку на кухню. Всыпает Кобылин ему плетей. Ганнибал Вздумалось Рейнсдорпу иметь при себе арапчонка. Вспомнил генерал про царя Петра Первого, что у того арапчонок был — себе захотелось. А откуда в Оренбурге и вдруг африканец, и губернатор опять за Гришатку. Вымазали мальчика сажей, Алексашка снова завил ему кудри, дали в руки опахало — веер на длинной палке. Ходит Гришатка следом за Рейнсдорпом, опахалом помахивает. |
| Полихроний пресв., муч. от ариан в 4 в. 7 окт. Полихроний, пустынник Сирийский 5 в. 23 февр. Полиевкт воин, муч. в Мелитине Арм. при Декии. 9 янв. Полиевкт, муч. Кесарийский, и Тимофей Мавританский. 19 дек. Полиен, муч. Римский, с Ермом и Серапионом. 18 авг. Полиен, пресв. Прусский, муч. от Иулия, Вифинского правителя, с Патрикием еп. 19 мая. Полуний, еп. Ринокирский, ученик св. Епифания. 5 в. 12 мая. Помпей, муч. Диррахийский при Траяне, с Перегричом и др. 7 июля. Помпий, муч. Африк. при Декии, с Терентием и др. 10 апр. Помпий, из 10 мучч. Критских при Декии, с Феодулом и друг. 23 дек. Понтий Римлянин, муч. ок. 257 г., при Валериане и Галлиене. 5 авг. Поплий, преп. Сирийский, ум. ок. 380. 25 янв. Поплия, диаконисса Антиохийская, страд. при Иулиане. 9 окт. Порфирий воин, постр. в Антиохии Писид., с Харалампием (193–211). 10 февр. Порфирий, муч. Палест., с Памфилом пресв., пострад. от Фирмилиана в 309 году. 16 февр. Порфирий, муч. при Диоклетиане, с Онисифором. 9 ноября. Порфирий стратилаг, и с ним 200 воинов, мучч. при Максимине, с Екатериной великомуч. 21 ноября. Порфирий, муч. при Иулиане, из лицедеев. 15 сент. Порфирий, еп. Газский, ум. ок. 420. 26 февр. Потамий преп. 7 авг. Потит отрок, Сардинский муч. при Антонине. 1 июля. Пофин священномуч., еп. Лугдунский (Лионский), предшественник св. Иринея 23 авг. Препедигна, мученица Остийская при Диоклетиане, с Сосанной дев. и др. 11 авг. Прилидиан отрок, муч. Антиохийский ири Нумериане, с Вавилой еп. 4 сент. Принцепс 12 , муч. Силиврийский при Максимиане, с Агафоником и др. 22 авг. Прискилла, св. жена времен Диоклетианова гонения, с Маркеллом папой. 7 июня. Приск, из 40 мучч. Севастийскийх ок. 320 года. 9 марта. IIpuck, муч. Фригийский. 21 сент. Провий, муч. при Максимиане, с Евстохием. 23 июля. Пров, муч. Киликийский ок. 304 г., с Тарахом и Андроником. 12 окт. Пров Египтянин, муч. Палестинский от Фирмилиана, с Илией и Арисом. 19 дек. Прокесс и Мартириан, мучч. Римские при Нероне. 11 апр. Прокл и Иларий, из Калипты близ Анкиры, мучч. при Траяне. 12 июля. |
| Эти пессимисты видели перед собой не воскресение Христово и искупление Им грехов мира, а картину страстей Господних, мук Его учеников, преследования Его последователей, аскетизм египетских и сирийских монахов, опасности искушения и погибели души. Затворничество св. Антония Великого , подвиги столпников, в особенности, св. Симеона (356–459), который почти сорок лет провел на своем столпе-площадке и на весь пост оставался без пищи, примеры русских столпников, вроде св. Никиты Переяславльского из северного Залесского Переяславля, убитого в 1186 году, и Саввы Вишерского, тоже северного новгородского святого, умершего в 1460 году, затворников Киево-Печерских, веригоносцев Волоколамских и Соловецких, видимо, постоянно стояли перед их " глазами духовными» как образец мученичества во славу и в подражание Христу. В их мышлении, несомненно, была и струя дуализма, по всей вероятности, подспудно проникшего на Русь из балканского богомильства. Также, как балканские богомилы и южнофранцузские катары-альбигойцы, так и " лесные старцы» не только следовали павликианскому учению, что " подлинная церковь есть церковь гонимых мучеников», но, так же, как и эти религиозные дуалисты, еще до Никона стали " пренебрегать священством», отказывались ходить в храм на литургию и почитали, что нет спасения в этом погрязшем в грехах мире, завоеванном злом. Из учения о крайней строгости поста они, спасения вечного ради, позже перешли к запощеванию себя до смерти. А дальше, и опять-таки до злосчастных соборов 1666–1667 годов, видимо, уже в начале 1660-х годов эти " лесные старцы» во главе с таинственным Вавилой стали звать своих учеников на костры всеочищающего огня, на огнеопальное причастие. Происхождение ужасных русских гарей все еще остается неясным во мраке северных лесов. Путь от строжайшего поста Капитона к самоуморению полным постом-голодом ясен, но переход от самоуморения к гарям до сих пор еще трудно объясним. Может быть, случайная фраза, пророненная " лесным старцем» Вавилой, бывшим питомцем " парижской академии», Сорбонны, все же дает некий ключ к разгадке происхождения гарей. |
| Эти пессимисты видели перед собой не воскресение Христово и искупление Им грехов мира, а картину страстей Господних, мук Его учеников, преследования Его последователей, аскетизм египетских и сирийских монахов, опасности искушения и погибели души. Затворничество св. Антония Великого, подвиги столпников, в особенности св. Симеона (356—459), который почти сорок лет провел на своем столпу-площадке и на весь пост оставался без пищи, примеры русских столпников, вроде св. Никиты Переяславльского из северного Залесского Переяславля, убитого в 1186 году, и Саввы Вишерского, тоже северного, новгородского святого, умершего в 1460 году, затворников Киево-Печерских, веригоносцев Волоколамских и Соловецких, видимо, постоянно стояли перед их “глазами духовными” как образец мученичества во славу и в подражание Христу. В их мышлении, несомненно, была и струя дуализма, по всей вероятности, подспудно проникшего на Русь из балканского богомильства. Так же, как балканские богомилы и южнофранцузские катары-альбигойцы, так и “лесные старцы” не только следовали павликианскому учению, что “подлинная церковь есть церковь гонимых мучеников”, но так же, как и эти религиозные дуалисты, еще до Никона стали “пренебрегать священством”, отказывались ходить в храм на литургию и почитали, что нет спасения в этом погрязшем в грехах мире, завоеванном злом. Из учения о крайней строгости поста они спасения вечного ради позже перешли к запощеванию себя до смерти. А дальше, и опять-таки до злосчастных соборов 1666—1667 годов, видимо, уже в начале 1660-х годов эти “лесные старцы” во главе с таинственным Вавилой стали звать своих учеников на костры всеочищающего огня, на огнеопальное причастие. Происхождение ужасных русских гарей все еще остается неясным во мраке северных лесов. Путь от строжайшего поста Капитона к самоуморению полным постом-голодом ясен, но переход от самоуморения к гарям до сих пор еще трудно объясним. Может быть, случайная фраза, пророненная “лесным старцем” Вавилой, бывшим питомцем “парижской академии”, Сорбонны, все же дает некий ключ к разгадке происхождения гарей. |
| Народное название дня мц. Гликерии, девы, и с ней мч. Лаодикия, стража темничного, 13/26 мая. К этому дню на Руси наступала комариная пора, поэтому св. Гликерию крестьяне называли комарницей. Множество комаров – хороший признак для урожая грибов, роста травы и хлебов. В народном сознании она представлялась в виде трудящейся женщины с лукошком. Луков день Название, встречающееся в народном календаре 5 раз: 5/18 авг., 1/14 сент., 4/17 сент., 7/20 сент., 18/31 окт. Августовский Луков день совпадал с днем Евстигнея Житника. В это время убирали лук. Связки луковиц развешивали в комнатах – чтобы очищался воздух. Сырой лук ели с хлебом, солью и квасом. Считалось, что так прибавляется здоровье и лицо имеет свежий вид. На Евстигнея примечали погоду на декабрь. Вечером выходили в поле на пожню и слушали эхо: далеко оно разносилось – к ведру, близко раздавалось – к дождю. По обычаю на Евстигнея выпекали житник – первый ячменный хлеб из зерна нового урожая. Луков день 1/14 сент. совпадал с днем Симеона Столпника. В Ярославской и Вологодской губ. в это время убирали лук. Луков день 4/17 сент. совпадал с днем празднования чудотворной иконы «Неопалимая Купина» и Вавилой – праздником острых вил. Во многих местах в это время рвали лук с гряд. Луков день 7/20 сент. приходился на празднование прп. Луки. Этот день еще назывался Лука, Луковница. На Неопалимую Купину лук начинали собирать, а в этот день несли его продавать на базар. Луков день был печален по двум причинам: во-первых, он «бабье лето» кончает, а во-вторых, бабы да девки в этот день от лука плачут, когда начинают чистить его для всяких солений. Девушки, заплетая лук в косы, как всегда, гадали. Просили святого Лука, чтобы дал он им такие же золотистые и тугие косы, какие они из лука вяжут и которые бы от времени не тускнели, всегда парней привлекали. А святой Лук специально слезы на девушек насылал – для их же пользы. Крестьяне говорили так: «Наплачешься над луком – легче с долей девичьей расставаться, замуж выходить». С Лукова дня начиналась свадебная пора. |
| Но какое торжество для человека Божьего! Трое юных учеников 368 , воспитанных святым Вавилой, следуют за ним, перед всем народом свидетельствуют, что они с великим наставником неразлучны в жизни и смерти и, презирая ласки и обещания Нумериана, не хотят оставить святого Вавилы. В юном возрасте совершенные мужи, они не устрашились ни мучений, ни смерти. Вытерпев все неистовства народа и все мучения, учитель и ученики осуждены были наконец на смертную казнь. Когда пришли на лобное место, святой Вавила сказал: «Обратися, душе моя, в покой твой, яко Господь благодействова тя» ( Пс.114:7 ), – и, поставив пред собой отроков, повелел их предпослать к Богу в тех видах, чтобы они, лишившись наставника, не лишились твёрдости против ужасов смерти. Дети приняли венец страдальческий, а праведник воскликнул: «Се, аз и дети, яже ми дал еси, Боже» ( Ис.8:18 ), – и сам преклонил главу свою под орудие смерти. Гнев Божий за оскорбление святых мощей Вблизи города Антиохии было приятное и весёлое место, от природы осенённое кипарисными и лавровыми деревьями и орошаемое быстрым и прозрачным источником. Оно называлось Дафной, от имени языческой девицы Дафны, за которой будто некогда гнался языческий бог Аполлон и тут настиг её. Но как язычники в лице своих идолов поклонялись порокам, то и это происшествие заслужило новую честь Аполлону, и на том месте сооружён был ему великолепный храм, в котором лжебог на все вопросы давал ответы. Галл, брат Юлиана, соцарствовавший Констанцию, стараясь распространить христианство, соорудил тут же небольшую церковь и перенёс в неё из Антиохийского собора мощи священномученика Вавилы и трёх отроков, пострадавших с ним, дабы непрестанно стекавшийся народ, видя чудеса от гроба его, мало-помалу обращался к вере евангельской. С того времени словоохотный идол онемел и, сколько ни курили перед ним ладану, сколько ни закалывали тельцов, – не давал ответа. Вскоре воцарился злочестивый Юлиан. Имея пламенную приверженность к богам язычества, он особенно благоговел перед Аполлоном, как перед богом-покровителем просвещения, ибо Юлиан любил называть себя философом. Зная по слуху, что его любимого бога поразил недуг немоты, он уверился в том и лично, будучи в Антиохии, и удивляясь столь необыкновенному, по его мнению, чуду, неотступно вопрошал идола о том и о другом. Но, вместо всех ответов, едва наконец получил один, что Аполлону препятствует говорить злой сосед, который лежит близ его капища. Это относилось к мощам священномученика Вавилы. Огорчённый Юлиан сначала велел было разметать по улицам или предать огню святые останки человека Господня; но его объял священный ужас, от которого не могут защититься и самые буйные головы. Итак, по некоторому размышлению, он приказал антиохийским христианам унести гроб святого Вавилы и трёх отроков обратно в соборную церковь , что и было исполнено. |
| Вера стояла для них выше добрых дел, аскезы, поста, молитвы и таинств. Следуя за апостолом Павлом, которого любил цитировать и Аввакум, Денисовы повторяли “праведный верою жив будет”, добавляя “кроме веры невозможно есть угодити Богу”. Может быть, поэтому они восторгались и огнеопальной верой самосжигателей, которые ради спасения души жертвовали свои тела. Наряду с прославлением святых древлерусской церкви оба Денисовы почитали, например, не только первых мучеников подлинного старообрядчества, епископа Павла, Морозову, Авраамия, Аввакума с его товарищами и первых жертв Никона — Даниила и Логина, — но и “лесных старцев”, “отцов чудного и дивного воздержания”, во главе с Капитоном и его учениками Прохором, Вавилой, Леонидом и другими вязниковцами, “елико они до самых кровей противу новолюбцев [никоновцев] добродетельно ставились”. Эти плоть умерщвлявшие “отцы”, которые благодаря своим крайностям отошли от церкви задолго до обрядового раскола 1652—1667 годов, были в глазах Денисовых “всекрасными пустынножительными отцами”, “всехрабрым ополчением”, “дивным красным страданием”, которые заслуживали почитания Соединение обеих традиций — святой Руси Стоглавого собора и Сергия Радонежского, с одной стороны, и Капитона и самосожженцев, с другой, — представляло самую противоречивую и спорную часть поморского беспоповства, которая неизменно вела к дальнейшим спорам и истолкованиям среди учеников Денисовых и Выгорецкой “ангелоподражаемой” киновии. Примечания Игнатий. Тетрадь о Титле. См.: Смирнов П. С. Внутренние вопросы в расколе… С. 016. Любопытный П. Исторический словарь староверческой церкви//ЧОИДР. 1863. Т. I. С. 140. Филиппов И. Указ. соч. С. 37—42, 79—84; Евфросин. Указ. соч. С. 69—70; Материалы для истории раскола… Т. III. С. 106—107. Житие Корнилия цит. по: Барсов Н. И. Братья Андрей и Семен Денисовы//Православное обозрение. 1865. Т. II. С. 73. Смирнов П. С. Внутренние вопросы в расколе… С. 084. Игнатий. Тетрадь о Титле. См.: Смирнов П. С. Внутренние вопросы в расколе… С. |
| «Господину Вартану, проникнутому любовью к дорогому стаду христианской веры, которое обращается со мной, как с отцем и своим ближним, – пишет Моисей к Вартану-Кертогу, – от того, который не достоин вас и ваших нижайших поклонов, и всего более желает вам доброго здоровья. Мы извещаем нашего господина, – продолжает Моисей, – без излишних подробностей о неприятностях, которые постигли нас. Нам случилось в нашей молодости вступить в епископство Цуртага, где я был учеником согласно обычаям Церкви. Здесь я был воспитан и обучен языкам армянскому и иверскому и, по милости неба, я, недостойный, получил место учителя и затем домашнего епископа при дворе бдешха 132 , что мне досталось, говорю я, не за мои заслуги, но, я думаю, потому, чтобы сделаться противником тех, которые отвергают Сына Божия 133 . Действительно, через известный промежуток времени я понял, что они подобны зеленой ветви, которая имеет листья, но не приносит никаких плодов, что они подобны были плодоприносящей смоковнице, на которой Спаситель вместо плодов не нашел ничего, кроме листьев; что эти люди, чтобы нравиться другим 134 , уверяли, что служение вполне и совершенно окончено 135 . Но когда я узнал, что Кирион принимал с уважением еврейскую веру, постановления Халкидонского Собора, хулу против Сына Божия, то это уже была не одна только зелень, и поэтому я, принявши на себя труд, сделался врагом мнимого католикоса, начальников и всей страны. В конце я был изгнан. Хотя за мои грехи наша Армения лишилась своего католикоса, я счел своей обязанностью известить ваше священство о потере нашей страны и о моих страданиях, сказать вам, что суровость и мучительный холод зимы удержали меня в монастыре св. Иоанна Крестителя, где я был принят почтенным настоятелем Вавилой. Остальное передано будет вам этим молодым человеком. Между тем я написал начальникам цуртагской церкви на армянском языке. Прикажите также написать им, так как они ревностны к православной вере и не менее остерегаются ереси. Напишите также Кириону и князьям и сделайте им выговор. Примите мой поклон и дайте сведения о вашем здоровье. Будьте здоровы во имя Господне». |
| Имение Обилича находилось в ближайшем селе Двориште. Согласно народному преданию, как-то на охоте, он случайно попал в пустынника Зосиму, на своих плечах он принес тяжело раненного пустынника в свой дом, чтобы оказать ему помощь. Рана оказалась смертельной, предчувствуя кончину старец произнес – «Ту мани (оставь меня здесь) и дай умереть». От этого произошло, по преданию, название Туман, потому что на этом месте Милош похоронил святого и, в покаяние, воздвиг храм. Но он не успел закончить строительство храма, так как отправился в Косово на битву (Ср. Д.Митошевич, цит соч. стр. 12–13). Недалеко от Голубца находились стены церкви Челии, где, по преданию, преп. Зосима совершал богослужение. Его могила веками почиталась как святыня. Во время восстановления монастыря, в тридцатые годы нашего столетия, были обретены мощи преподобного, именно под той плитой, на которой молился верующий народ. Раскопки мощей, которые оказались “ чисто золотого желтого цвета», производил русский игумен Лука с братией (Д. Митошевич, то же, стр. 14–15). Менее известен в народном предании – Даниил Синаит , чьи мощи находятся в Благовещенском монастыре, возле городка Ждрелы (Горняцкое ущелье). Даниил скончался в XIV веке. Судя по месту его пребывания, он мог быть учеником Григория Горняцкого. Сам монастырь относится к XIV-XVbb. Приблизительно в 1428 году, духовник монастыря, Виссарион, позвал Радослава живописца, известного переписчика из монастыря в Дайше, переписывать Евангелие и другие книги. В одной из записей 16–17 века, упоминается Григорий, игумен этого монастыря, в котором почивает, как было записано, «отец наш» – Даниил Синаит. Преподобный Даниил Синаит, упоминается и в 16 веке, в октоихе пятигласнике (нр.182) монастыря в Шишатовце. Позже, монастырь был разрушен до основания, до наших дней сохранилась только пещерная келья, она замурована и в ней собраны кости, найденные в 1930 году. Мощи ли это Даниила, или они остались под развалинами монастыря, не известно. Наряду с преподобными Ромилом, Андреем и Сысоем Синаитами, монастырь Раваница, связан с именем еще одного пустынника, преподобным Вавилой Синаитом. Преподобный Вавило подвизался в ущелье речки Раваницы, в двух-трех километрах от монастыря. Нам известно только его имя, других сведений не сохранилось. |
|
|
