| 9. Сказывали об авве Аммоне следующее. Пришли к нему какие-то люди судиться. Старец притворился дураком. И вот одна женщина, стоявшая близ него, сказала: старец этот юродствует. Старец, услышав слова ее и подозвав ее, сказал: сколько употребил я трудов в пустынях, чтоб приобрести это юродство, и для тебя я ныне должен потерять оное! 10. Некогда авва Аммон пришел в одно место обедать. Там был человек, о коем носилась худая молва. Случилось, что шла одна женщина и зашла в келью брата, о котором была худая молва. Жители места того, узнав об этом, произвели тревогу и собрались выгнать его из кельи. Но узнав, что епископ Аммон находится тут, пришли и просили его пойти с ними. Брат, как скоро узнал об этом, скрыл женщину в большую бочку. Когда народ пришел, авва Аммон узнал тут бывшее, но для Бога скрыл дело и, вошедши, сел на бочку и велел обыскать келью. Когда же обыскали и не нашли женщины, авва Аммон сказал: что это значит? Бог да простит вам! И, помолившись, велел всем выйти, а брата взял за руки и сказал ему: брат, внимай себе! И, сказав сие, удалился. 11. Авву Аммона спросили: какой путь есть путь тесный и прискорбный? Он отвечал: путь тесный и прискорбный есть обуздание своих помыслов и отсечение собственных пожеланий для Бога. Сие-то значит: се мы оставихом вся, и в след Тебе идохом (Мф. 19, 27). Об авве Ахиле Пришли однажды к авве Ахиле три старца, из коих об одном носилась худая молва. Один из старцев сказал авве Ахиле: авва, сделай мне невод! Ахила отвечал: не сделаю. Другой старец сказал: окажи эту милость, чтоб в монастыре нам иметь что-нибудь на память о тебе! Авва отвечал: мне недосуг. Наконец сказал ему и тот самый, о котором была худая молва: сделай, авва, мне невод, чтобы мне иметь что-нибудь из рук твоих! Ахила тотчас отвечал ему: для тебя сделаю. После два старца спросили наедине авву Ахилу: почему, когда мы просили тебя, ты не захотел для нас сделать, а ему сказал: для тебя сделаю? Авва Ахила отвечал им: я сказал вам: не сделаю – и вы не оскорбились сим, веря, что мне недосуг; а если ему я не сделаю, то он скажет: старец, услышав о моих грехах, не захотел сделать для меня. Я тотчас стал отрезать веревку и через это ободрил душу его, чтобы он не был поглощен печалью. |
| Для пустынников было недостаточно внешнего отречения от привязанности к миру — это только начало, первая ступень. Много важнее и труднее достичь внутреннего освобождения от привязанности к тому, что не от Бога и не по Богу. Для достижения такой свободы необходима постоянная борьба со страстями, т. е. со страстным отношением к миру и к себе. Этой борьбе и ее методам, отведено особое место в изложении философии жизни монахов–пустынников, описание её в Патерике и подобных ему текстах — это самые значительные тексты для изучения и познания христианской психологии и антропологии вообще. Современный психоанализ едва ли догадывается о тех глубинах и состояниях, здоровой и больной человеческой психики, которые так давно, собственным опытом и с помощью благодатной помощи Божией, прозрели и исследовали эти древние «психоаналитики». Насколько сильна борьба со страстями, показывает нам случай с аввой Ахилом. Однажды посетил его некий старец, вошедши в его келью он увидел как из уст аввы истекает кровь. На вопрос — что с ним происходит? Он ответил: »Это — слово брата, оскорбившего меня. Я боролся, чтобы мне не осудить его и молился, чтобы Господь помог мне его простить. И вот, слово оскорбления стало кровью в устах моих, я выплюнул его, успокоился, и забыл оскорбление и печаль» (Авва Ахила, 4). Духовная жизнь требует непрестанной духовной борьбы с самолюбием, со страстями, всё в ней подчинено любви к Богу и ближнему, и соответственно, спасению своей души. Согласно Отцам, чтобы отношение к миру и ко всему в мире, стало должным и истинным, нужно взойти на крест жертвенной любви, как сказал Апостол Павел: »А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира» (Гал. 6,14). 4. Послушание . Отречение от мира и распятие в себе мира и себя самого, может осуществиться только в глубоком послушании и верности Христу и тем, кто уже уподобился Ему. Послушание, по пустынникам, не простая человеческая добродетель. Оно открывается в отношении Самого Христа к Богу Отцу, как богочеловеческая добродетель, Сын послушен Отцу «даже до смерти», до крестной смерти. |
| Непосредственно после упоминания о занятиях Иосифа и братьев его сообщается и обстоятельство, послужившее первой причиной ненависти братьев против Иосифа: он доводил до сведения отца недобрые слухи о них (Vulg.; «crimine pessimo»). LXX толковников и славянский текст дают обратную мысль, т.е. что братья оклеветали Иосифа (так и святой Иоанн Златоуст ). Но Таргум Онкелоса, Ахила, Симмах, самарянский перевод, арабский, Вульгата выражают мысль еврейского масоретского текста (как и русский Синодальный). В чем состояло обвинение, библейский текст не говорит; Мидраш и раввины строили об этом разные предположения (Beresch. r., s. 410). Быт.37:3 . Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, – и сделал ему разноцветную одежду. Особенная любовь Иакова к Иосифу мотивируется тем, что последний был сыном старости его. Но Иссахар и Завулон, сыновья Лии, родились у Иакова почти одновременно с Иосифом ( Быт. 30:18–23 ), Вениамин же был еще моложе Иосифа лет на 15. Поэтому свидетельство Библии может быть восполнено показанием Иосифа Флавия, что Иаков любил Иосифа как рожденного Рахилью (после долгих ожиданий) и отличившегося красотою ( εγνεια) тела и добродетелью души (Ant. 2:2, 1). Преимущественную любовь свою к Иосифу Иаков выразил тем, что сшил ему как бы первенцу (ср. Быт. 27:15 – о богатой одежде Исава) особую одежду, ketoneth passim. По буквальному значению еврейского слова pas, это – «одежда оконечностей», т.е. длинная с рукавами туника (tunica manicata et talaris – Гезен., по Акиле и Симмаху); в таком виде надо представлять себе ketoneth passim и дочери Давида, Фамари ( 2Цар. 13:18 ). Но LXX толковников (также слав.-русск.) передают: χιτν ποικλον, хитон разноцветный, и обычаи Востока, древнего и нового, – употребление преимущественно цветных материй для костюмов ( 2Цар. 1:24 ; Притч. 31:22 ) дают вероятность этому переводу (Vulg:. «tunicam polymitam»). На одной из страниц Бени-Гассана семиты изображены в одеждах ярких цветов. Быт.37:4 . И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно. |
| 552. Авва Ахила отказался делать невод двум совершенным в духовной жизни монахам, но по просьбе третьего, немощного в духовной жизни, сразу же согласился, чтобы не огорчить его См. также: Грешник ; Рассудительность . Пришли однажды к авве Ахиле три старца, из которых об одном шла худая молва. Один из старцев попросил: “Авва, сделай мне невод.” Ахила отвечал: “Не сделаю.” Другой старец сказал: “Окажи эту милость, чтоб в монастыре нам иметь что-нибудь на память о тебе!” Авва отвечал: “Мне недосуг.” Наконец, сказал ему и тот самый, о котором шла худая молва: “Сделай, авва, мне невод, чтобы мне иметь что-нибудь из твоих рук!” Ахила тотчас согласился: “Для тебя сделаю.” После наедине два старца спросили авву Ахилу: “Почему, когда мы просили тебя, ты не захотел для нас сделать, а ему пошел навстречу?” Авва Ахила отвечал им: “Я сказал вам: “Не сделаю,” – и вы не оскорбились, веря, что мне некогда. Если я ему так ответил бы, то он бы подумал: “Старец, услышав о моих грехах, не захотел сделать для меня.” Я тотчас стал отрезать веревку и благодаря этому ободрил его душу, чтобы он не был поглощен печалью.” (Достопамятные сказания. С. 39. 1). 553. Чтобы избежать тщеславия, авва Нистерой, увидев дракона, бежал вместе с другими, хотя у него и не было страха См. также: Тщеславие . Авва Нистерой Великий однажды прохаживался по пустыне с одним братом. Увидев дракона, они побежали. Брат спросил его: “И ты, отец, боишься?” Старец отвечал ему: “Нет, сын, я не боюсь, но польза требовала, чтобы я бежал, иначе мне не убежать бы от духа тщеславия.” (Достопамятные сказания. С. 177. 1). 554. Авва Ефрем привел блудницу, пытавшуюся обольстить его, в многолюдное место и, когда она сказала о стыде перед людьми, напомнил ей о стыде перед Всевидящим Богом См. также: Безгневие ; Блудница ; Искусительница ; Страх Божий . Однажды авва Ефрем шел, а блудница по чьему-то внушению стала подходить к нему, чтобы обольстить его или, по крайней мере, привести его в гнев, ибо еще никто никогда не видал его гневающимся. Ефрем говорит ей: “Иди за мной!” Приблизившись к одному месту, где толпилось множество народу, авва Ефрем сказал ей: “Здесь делай, как ты хотела.” Блудница же отвечает ему: “Как можно нам это делать в присутствии такого множества людей? Не стыдно ли будет?” Он говорит ей: “Если мы стыдимся людей, то тем более должны стыдиться Бога, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения ( 1Кор. 4:5 ).” Блудница со стыдом отошла, ничего не сделав. (Достопамятные сказания. С. 73. 3). |
| Пользуясь его отсутствием на полуострове, губернатор Бетики (с резиденцией в Кордове) Родерик занял столицу, Толедо, и провозгласил себя королем. Ахила послал против него войско, оно потерпело поражение, и Родерик остался хозяином почти всего полуострова, кроме Каталонии, оставшейся под властью Ахилы. 283 Подробные сведения о положении дел в готском королевстве Тарик, а через него и Муса, могли получить от Юлиана, который если и не был вассалом готских королей (как утверждают некоторые источники), 284 то все равно знал о событиях в соседней стране от купцов и моряков. Он полон был желания отомстить Родерику за поруганную им честь своей дочери, посланной по обычаю знати на воспитание при королевском дворе. 285 Единственным орудием мести для него могли быть мусульмане, вассалом которых он стал по заключенному с ними договору. Прыжок через море В «Книге об имамате и правлении» есть легендарный, но очень характерный рассказ о том, как к ал-Валиду одно за другим прибыли послания от Кутайбы б. Муслима и Мусы б. Нусайра о победах, 286 еще более символично известное изображение на одной из стен бани Кусайр Амра, построенной в конце правления ал-Валида, фигур четырех побежденных врагов Халифа – византийского императора, Родерика, сасанидского царя и негуса. 287 Не все они были побеждены при ал-Валиде, не все были повержены и позже, но настрой последнего пятилетия правления ал-Валида был именно таков – победа над всеми врагами. И основания для такого самообольщения были – никогда еще после головокружительных побед при Умаре мусульманские войска не одерживали таких побед одновременно на востоке и на западе. На западе Халифат достиг крайних пределов – берега Окружающего моря, за которым кончается мир. Арабская армия, избалованная легкими победами в Магрибе и богатой добычей, словно наткнулась с разбега на непреодолимое препятствие, сила инерции толкала еще вперед. Оставались острова Средиземного моря, на север от Сеуты – Пиренейский полуостров, южная оконечность которого в хорошую погоду туманной полоской проступала на краю горизонта, маня новыми победами и добычами. В июле 710 г. мавла Тарика или самого Мусы, Тариф б. Маллук (по некоторым свидетельствам, бербер), с тремя сотнями пеших и сотней конников переправился через пролив и высадился на самой южной оконечности полуострова, в месте, получившем у арабов название Остров Тарифа (Джазира Тариф), и возникший позже на этом месте город сохранил имя Тарифа (г. Тарифа в Испании). Пройдясь по побережью, грабя и убивая, Тариф возвратился с богатой добычей и с убеждением, что за морем мусульман ожидает успех и несметные богатства. 288 |
| Не имея ничего сказать «о самарянстве (больше, как) только повторить то, что сказал уже в своей первой критической статье» (стр. 20), г. Рыбинский «преуспевает» теперь на счёт тона и «технических приёмов». В атмосфере его последней критики слышится как бы стонущее эхо: уязвлён! уязвлён! уязвлён..., как тянул без конца это слово зазевавшийся бас у Лескова, знаменитый в последствии Ахила Десницын. За «уязвление» г Рыбинский своеобразно мстит... Он принимает какой-то горделивый, напыщенный тон. Какое – подумаешь – место такому тону в учёной критике!?... Но ему не до подобных вопросов. Он не на шутку обижен, огорчён. Скорбит он глубоко и искренно, как набалованный особым вниманием мальчик. Но кем же или чем же собственно «набалован» г. Рыбинский? Откуда у него такое самомнение? Что-то не помню, где бы когда бы следовали в учёной литературе взглядам г. Рыбинского, в роде того, напр.: что установил «наш учёный» г. Рыбинский, или имея в виду столь же основательную, сколь и остроумную гипотезу нашего известного г. Р-го. Так, я говорю, что-то не встречал хоть какого-нибудь преклонения пред г. Р-м в учёной литературе. Да едва-ли и ещё кто л. припомнит, что-то подобное по той простой причине, что... учёных заслуг за г. Р-м не имеется. Значит, эта «набалованость» у г. Р-го из какого-то другого источника, или места. И вот г. Рыбинский свои обывательские нравы переносит в литературу... В своём роде дверью ошибся. Что I22 же – случается с некоторыми лицами иногда. Высокомерный тон и раздражительное настроение его невыгодно отражаются на «технических приёмах» Рыбинского, в которых единственно остаётся ему «провоцировать». Я обвиняю г. Рыбинского в инсинуации и провокации. Он по этому поводу упрекает меня в пристрастии к иностранным словам (стр. 5). Этот упрёк удивителен, будто бы я гимназист или семинарист младших классов чтобы мог интересоваться набором иностранных слов. Потом г. Рыбинскому очень хорошо известно, какие действия суть инсинуации, или какие поступки называются провокаторскими. Пусть он подберёт для выражения или обозначения их русские слова, не прибегая к описательным оборотам. Г. Рыбинский теоретически, конечно, понимает, что прибегать к инсинуациям и провокациям – очень предосудительно; поэтому он пытается избавиться от подобных обвинений. Но отрекаясь на словах, г. Рыбинский тотчас же на деле инсинуирует: |
| Солдат не думает о скорбях и злосчастьях армейской службы и войны. Он оставляет родной город, друзей и родственников, жену и детей, и жизни своей не жалеет, попадает в различные беды. И все — для получения временной чести, тленной награды и малого дара. Почему же ты не потрудишься немного, чтобы получить вечные почести и неувядаемый венок? Любой наемный рабочий: строитель, землекоп или другой мастер, не думает о трудах и поте всего дня, потому что помнит о вечернем заработке. Почему же ты не работаешь в этой жизни с радостью за ту великую и неизмеримую плату, которую, без сомнения, получишь в Небесном Царствии? А ее никто не удостоился без злосчастий и скорбей! Подумай о жесточайших и страшных страданиях, уготованных в вечном мучении для того, кто не трудился из-за пренебрежения, кто не сохранял заповеди Господа. Он погиб, как безплодное дерево, без всякой пользы. Если будешь часто так мыслить, то поступишь мудро и стойко выдержишь всякий труд и тесноту. Как сказал авва Ахила, когда его спросил один брат: «Отче, почему хотя я и предаюсь ленности в своей келлие, но не могу отдохнуть из-за великого уныния?» — «Потому, что ты не видел вечного отдыха, на который мы надеемся, и нескончаемого мучения, которое постигает ленивых бездельников. Если ты будешь думать об этих двух вещах, то у тебя никогда не будет уныния и ленности, как если бы келлия твоя была полна змей». Пятое вразумление, о нем пишет божественный Павел в Послании Евреям, — надо думать о страданиях Спасителя Христа и исследовать Его образ жизни. Ибо трудов и скорбей, перенесенных Им от священных яслей до спасительного Креста, достаточно, чтобы облегчить наши собственные труды и скорби. Они подвигнут нас идти одним путем с Ним, так как иначе будет несправедливо, если раб живет лучше господина. Поэтому, если Он претерпел в Своей жизни столько по любви к нам, то почему нам не потрудиться ради этой любви и собственного спасения? Сын и Слово Бога потрудился и перенес столько скорбей для твоего, человек, спасения, а ты отлыниваешь от трудов и унываешь?! Неужто ты не вспоминаешь совсем о Его трудах? |
| И старец не взял денег 174 . Живя трудами рук своих, иноки вырабатывали только то, что необходимо было для пропитания. Отцы определили, что все, превышающее нужду насущного пропитания и неизбежное требование плоти, относится к печали и заботе житейской. Например, это забота житейская, когда, имея возможность удовлетворить нуждам нашего тела одним динарием, мы работаем и трудимся, чтобы приобрести два или три, и когда для одеяния достаточно двух одежд, мы хотим приобрести три или четыре; – когда для жительства достаточно одной келлии, мы строим их несколько и притом пространнее и изысканнее отделанных 175 . Рукоделье иноков Скита было самое простое – плетение рогож, корзин из тростника, вязание сетей и подобное. Такие рукоделья имели то преимущество, что они от людей, изнуренных постом, не требовали усильного труда, совершались в келлии и, по простоте своей не развлекая мысли иноков, давали уму свободу устремляться к Богу. Во время жатвы иноки нанимались у поселян жать хлеб. О плате они не договаривались; ждали молча, как бы долго её ни откладывали. Без позволения хозяина они не осмеливались сорвать и колоса для себя. Случалось, что, если во время работы один брат заболевал, другие, сделав за него дело, принуждали его взять часть платы, как бы он сам работал 176 . Даже не имея нужды в работе, иноки трудились, чтобы не быть в праздности. Пришли однажды к Авве Ахиле иноки за назиданием и увидали, что он ночью плел большую веревку. «С вечера и до сих пор, сказал Ахила, я свил двадцать лактей, а не имею нужды в них. Но как бы не прогневался на меня Бог и не осудил меня за то, что, будучи в силах работать, не работаю; потому тружусь и делаю по силам своим» 177 . Другой подвижник, Павел, живший в Каламе, находя в плодах пальмы и небольшого сада все нужное для жизни и не имея возможности работать для продажи, потому что провоз его работы стоил бы более, нежели за сколько она могла быть продана, – несмотря на это поставил себе непременным правилом каждый день делать известное число корзин. |
| Чтобы подвигнуть себя к благим делам и духовной работе в этой жизни, всегда надо помнить и размышлять о славных и безчисленных плодах, которые будут тебе доходом в вышнем Иерусалиме, – за малые труды, понесенные здесь. Земледелец, возделывая землю, копает ее и сеет, работает под ветром и дождем, невзирая на холодные зимние бури, и стойко выдерживает все несчастья, надеясь на летний прибыток, хотя он часто не оправдывается, так что бедняга даже не возвращает посеянного, а терпит ущерб в своих трудах. Так сколь же более благословенно и полезно духовно трудиться и, мучаясь, бороться с грехом в нынешней краткой жизни? Ты ведь служишь великому дарами и щедрому нашему Владыке, надеясь на доход в будущей безконечной жизни. Вера во единого Господа пронизывает все Божественное Писание, давая нам неложное обетование в земной жизни. Солдат не думает о скорбях и злосчастьях армейской службы и войны. Он оставляет родной город, друзей и родственников, жену и детей, и жизни своей не жалеет, попадает в различные беды. И все – для получения временной чести, тленной награды и малого дара. Почему же ты не потрудишься немного, чтобы получить вечные почести и неувядаемый венок? Любой наемный рабочий: строитель, землекоп или другой мастер, не думает о трудах и поте всего дня, потому что помнит о вечернем заработке. Почему же ты не работаешь в этой жизни с радостью за ту великую и неизмеримую плату, которую, без сомнения, получишь в Небесном Царствии? А ее никто не удостоился без злосчастий и скорбей! Подумай о жесточайших и страшных страданиях, уготованных в вечном мучении для того, кто не трудился из-за пренебрежения, кто не сохранял заповеди Господа. Он погиб, как безплодное дерево, без всякой пользы. Если будешь часто так мыслить, то поступишь мудро и стойко выдержишь всякий труд и тесноту. Как сказал авва Ахила, когда его спросил один брат: «Отче, почему хотя я и предаюсь ленности в своей келлие, но не могу отдохнуть из-за великого уныния?» – «Потому, что ты не видел вечного отдыха, на который мы надеемся, и нескончаемого мучения, которое постигает ленивых бездельников. Если ты будешь думать об этих двух вещах, то у тебя никогда не будет уныния и ленности, как если бы келлия твоя была полна змей». |
| V. Утешение печального. «Утешайте ( увещавайте) друг друга, и созидайте кийждо ближнего» ( 1Фес.5:11 ), – «вразумляйте безчинныя» ( 1Фес.5:14 ). Это наставление апостола относится не к одним служителям веры, а вообще ко всем христианам, как членам единого Тела Христова – Церкви ( 1Кор.12:26 ). Тех, которые не почитают для себя обязанностью помышлять о душевном спасении других, св. Иоанн Златоустый так вразумляет: «Как? Овча твоего соседа пораженною лежит на пути, и ты не подымешь ее, не скажешь о ней соседу? Менее ли стоит внимания душа твоего ближнего, когда бы ты увидел ее пораженною или заблудшею? Пламень объял дом твоего согражданина, и ты не можешь равнодушно смотреть на его бедствие; почему же нимало не трогает твоего сердца состояние другого, когда он в пламени страстей? И еще: если захотите, то больше, нежели мы, друг друга исправить можете; вы больше друг с другом находитесь, больше, нежели мы, знаете друг друга» 124 (Толк. на посл. к евр., бес. 10). Вот из жизни святых назидательные рассказы об этой добродетели: а) В одном монастыре один из братии согрешил и по совету отшельника, подвизавшегося в тех местах, был изгнан из монастыря. Изгнанный был весьма опечален, он поселился в пещере и горько плакал о своем бесчестии. Проходившие мимо пещеры иноки увидали скорбящего и советовали ему идти к преп. Пимену. Но тот не хотел и говорил: «Я здесь умру». Иноки рассказали о печалящемся брате Пимену. Тогда преподобный попросил их сходить к печальному и сказать ему от его имени: «Авва Пимен зовет тебя». Падший брат пришел на зов Пимена. Старец, видя его печаль и сокрушение, приветствовал его, обращался с ним ласково и попросил вкусить пищи. Печальный брат был, таким образом, утешен преподобным и успокоился. Но Пимен не ограничился этим, но упросил простить падшего у настоятеля монастыря, в котором тот жил, и у отшельника, по совету которого он был изгнан из монастыря» («Достоп. сказ. о подв. св. и блаж. оо.», стр. 224–226). б) Вот рассказ об авве Ахиле: пришли к нему три старца, из коих об одном носилась худая молва. Один из старцев говорит авве Ахиле: «Авва, сделай мне невод». Ахила отвечает: «Не сделаю». Другой старец просит о том же. И ему авва отвечает: «Мне недосуг». – Наконец говорит и тот самый, о коем была худая молва: «Сделай, авва, мне невод, чтобы мне иметь что-нибудь из рук твоих». – Ахила тотчас с радостью отвечал ему: «Для тебя сделаю». – После два старца спросили его наедине: «Почему, когда мы просили тебя, ты не хотел для нас сделать, а ему сказал: для тебя сделаю?». Авва Ахила отвечал им: «Я сказал вам – не сделаю, и вы не оскорбились на меня, поверили, что мне недосуг; а если я ему не сделаю, он скажет: старец услышал о моих грехах и потому не захотел сделать для меня. – Через это я ободрил душу его, чтобы он не был поглощен чрезмерной печалью» (Скит. пат.). |
|
|
