| Девушка просыпается, смотрит в окно – листочек висит на голой ветке дерева. Буря миновала, и кризис болезни миновал. Девушка осталась жить. А художник, нарисовавший листочек, простудился, получил двустороннее воспаление легких. И скончался. Наши рассказы, повести, стихи должны быть как последние листочки, которые мы отдаем, чтобы спасти людей «Какой глубокий смысл у этого короткого рассказа, – думал поэт, глядя на свою липу, с ветвей которой осенний ветер обрывал последние листья. – Ведь это рассказ о смысле творчества. Наши рассказы, повести, стихи должны быть как последние листочки. Которые мы отдаем, чтобы спасти людей. Во имя этого мы должны отдать свою жизнь». Поэт смотрит в окно и хорошо знает, что осенний холодный ветер оборвет последний листочек. Но еще он знает, что любимая дочурка на Рождество Христово приедет к нему в гости со своей дочкой Олимпиадой, или, как зовут ее дома, Липочкой. И он посадит ее к себе на колени, и покажет дерево в снежном серебре, которое они вырастили с ее мамой. Потом откроет томик своих стихов и прочтет внучке стих, в котором заключен смысл этого рассказа. Рейтинг: 10 Голосов: 612 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Маргарита 16 ноября 2023, 17:45 Алексей Алексеевич,дорогой,спасибо за прекрасный рассказ. Помню вашу липу и прекрасную душистую красавицу черёмуху,которая своими цветущими ветками стучалась к вам в окно. Пишите,творите и грейте нас своей любовью в строчках! Дарья 16 ноября 2023, 17:00 Алексей, спасибо за ваши светлые рассказы! Елена 15 ноября 2023, 11:42 Очень хорошая история, добрая, сентиментальная, с любовью написанная. Большое спасибо Вам! Ольга 15 ноября 2023, 10:29 Какой светлый рассказ! Только непонятно, почему скрыта фамилия поэта Евгения. Стала искать в интернете стихи о липе и наткнулась на такие замечательные строки: " Вздымайте, сладостные липы, Свои могучие изгибы, Свою веселую красу — Призыв к любви и милосердью И приобщение к бессмертью Тех, кто в тени стоит внизу " (А. Кушнер). Спасибо за рассказ! |
| О себе он говорил: – Когда я пожаловал в клинику… О няньке передавал: – Они изволили поставить мне клизму… Он всегда в точности знал, в каком часу и в какую минуту была у него изжога или тошнота, в каком часу ночи он просыпался и сколько раз. По уходе докторов он становился веселее, благодарил, умилялся и бывал очень доволен собою, если ему удавалось при прощании сделать не один общий поклон всем докторам, а каждому порознь. – Так это чинно, – радовался он, – по-небесному! И еще раз показывал молчащему Лаврентию Петровичу и улыбающемуся студенту, как он сделал поклон сперва доктору Александру Ивановичу и потом доктору Семену Николаевичу. Он был болен неизлечимо, и дни его были сочтены, но он этого не знал, с восторгом говорил о путешествии в Троицко-Сергиевскую лавру, которое он совершит по выздоровлении, и о яблоне в своем саду, которая называлась «белый налив» и с которой нынешним летом он ожидал плодов. И в хороший день, когда стены и паркетный пол палаты щедро заливались солнечными лучами, ни с чем не сравнимыми в своей могучей силе и красоте, когда тени на снежном белье постелей становились прозрачно-синими, совсем летними, о. дьякон громко напевал трогательную песнь: «Высшую небес и чистейшую светлостей солнечных, избавльшую нас от клятвы, владычицу мира песньми почтим!..» Голос его, слабый и нежный тенор, начинал дрожать, и в волнении, которое он старался скрыть от окружающих, о. дьякон подносил к глазам платок и улыбался. Потом, пройдясь по комнате, он вплотную подходил к окну и вскидывал глаза к глубокому, безоблачному небу: просторное, далекое от земли, безмятежно красивое, оно само казалось величавою божественною песнью. И к ее торжественным звукам робко присоединялся дрожащий человеческий голос, полный трепетной и страстной мольбы: «От многих моих грехов немоществует тело, немоществует и душа моя: к тебе прибегаю, благодатней, надежде ненадежных, ты мне помози!..» В определенный час подавался обед, снова чай и ужин, а в девять часов электрическая лампочка задергивалась синим матерчатым абажуром и начиналась такая же длинная и пустая ночь. |
| — Я очень рад, что вас вдохновил! Рецепт? Расскажу картинку из жизни. Вчера вечером вдруг грохот такой! Из камина вывалились кирпичи. Елки-палки, что делать, куда бежать! Ведь камин — это такое согревающее место, где собирается вокруг семья вечером, разговоры, бокал вина… Казалось бы — ну все. А сегодня утром уже другие мысли: как это починить, как исправить. Уже нахожу варианты, где взять раствор, как помогать печнику при кладке. Понимаете, я воспринимаю каждую проблему как челлендж. Само решение этой проблемы доставляет мне удовольствие. Когда что-то починил, наладил, посадил — это придает какой-то новый импульс в жизни. Причем оптимистически окрашенный. Я раньше занимался альпинизмом, ходил в горы. Как-то раз мы ходили зимой в жуткую непогоду и на довольно большой высоте сделали промежуточный лагерь. И попали в ловушку — нас завалило снегом. Вниз не спустишься — опасно, вверх не пойдешь — лавина. И мы несколько дней провели на этом снежном плато. Там холод страшный! Зима, огромная высота. Лежишь в этой палатке и видишь, как потихонечку под этим слоем снега она все складывается и складывается на тебя. А вылезать наружу так не хочется! Эти все сосульки, нарастающие от дыхания, брр. В горах. Фото: Андрей Ростовцев/Facebook И вот ты собрался с силами, надел на себя все, что нужно, чтобы защитить себя от глубокого снега вокруг, откопал палатку, потом залез в нее — и жизнь снова начинается! А страх куда-то уходит. И депрессивное настроение, — когда же мы отсюда выберемся, зачем мы вообще сюда пошли — улетучивается. Воспринимать как челлендж проблемы, которые вызывают депрессию — вот мой рецепт. И решать их одну за другой, последовательно. Не сразу все, все не решишь. А одну за другой. И на каждом шагу решение очередной проблемы добавляет импульс оптимизма. Не надо все время сидеть в палатке и ждать, пока она на тебя обрушится! Надо вылезти и чинить свою жизнь по кусочкам. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Предания человеческие подкрепляются авторитетом слова Божия: «вспомни, разве не писано: будут и крещёные, которые услышат “не вем вас”, и некрещёные, которые от дел совести оправдятся и внидут, яко хранившие правду и истину» (1, 350). Отец Кириак напоминает здесь о словах Евангелия: «Не всякий, говорящий Мне: “Господи! Господи!” – войдёт в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Мф. 7: 21); «И тогда объявлю им: “Я никогда не знал вас; отойдите от меня, делающие беззаконие”» (Мф. 7: 23). Евангельская истина воплощается в повести почти буквально: новокрещёный тунгус-проводник обрекает на гибель отца Кириака – в снежный буран бросает старика замерзать одного, без помощи, помышляя, что «всё равно Бог простит»; а некрещёный, забывая о себе, совершает дело Божеское – спасает архиерея в ледяной пустыне от холода и голода. Этот «язычник», даже потеряв свою шапку, с непокрытой замерзшей головой спешит вернуться со спасительной добычей – мороженой медвежьей лапой – к оставленному в снежном буране православному владыке. Тунгус видит в нём не церковного иерарха, но прежде всего человека, попавшего в беду и нуждающегося в помощи. «Дикарь» проявляет себя как истинный праведник, а «поступающий по правде идёт к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Ин. 3: 21). Лесков не раз размышлял о том, кто достоин Царствия Небесного. В «рождественском рассказе» «На краю света» впервые появляется образ-символ « билета», развитый затем Ф.М. Достоевским в романе «Братья Карамазовы» (1881). «Ну а теперь мы видим, – пишет Лесков, – что рядом с нами туда же бредёт человечек без билета. Мы думаем: “Вот дурачок! Напрасно он идёт: не пустят его! Придёт, а его привратники вон выгонят”. А придём и увидим: привратники-то его погонят, что билета нет, а Хозяин увидит, да, может быть, и пустить велит, – скажет: “Ничего, что билета нет, – Я его и так знаю: пожалуй, входи”, – да и введёт, да ещё, гляди, лучше иного, который с билетом пришёл, станет чествовать» (1, 355). |
| Социальный отдел Южно-Сахалинской епархии организовал помощь пострадавшим от циклона Южно-Сахалинск, 31 января 2024 г. 23-27 января 2024 года на Сахалине бушевал снежный циклон. Были прерваны воздушные и морские пути сообщения, регион оказался отрезан от внешнего мира. Многие автодороги закрыли для движения, остановились поезда и пассажирские автобусы, в ряде населенных пунктов не было электричества, не работали предприятия. В Южно-Сахалинске не ходил городской транспорт. Для помощи пострадавшим от циклона объединились сахалинские подразделения МЧС, полиция, медики, волонтеры, владельцы внедорожников. По благословению архиепископа Южно-Сахалинского и Курильского Никанора в эту работу также включился социальный отдел Южно-Сахалинской епархии, сообщает Патриархия.ru . «Циклоны посещают Сахалин зимой и ранней весной, они всегда приносят много снега. Но такой метели, как эта, не было уже много лет. Необычно и то, что это был третий циклон за месяц, — рассказал руководитель социального отдела Южно-Сахалинской епархии протоиерей Максим Лобановский. — Мы позвонили в МЧС и полицию, предложили свою помощь. Убедились, что ситуация под контролем государства. Должен сказать, МЧС и другие службы на Сахалине работают очень достойно. А наша главная задача — нести духовную поддержку как тем, кто устраняет последствия циклона, так и тем, кто оказался в снежном плену». С первых дней циклона отец Максим также обзванивал прихожан Южно-Сахалинска, в первую очередь пожилых и немощных, чтобы узнать, в чем они нуждаются. Как только снегопад немного утих, он приобрел в продуктовом магазине хлеб, воду, бананы, печенье, другие продукты и отправился к нуждающимся в помощи. «Вместе со мной ходил священник Алексий Куцько. Все заметено, и одному пробраться было бы тяжело. За целый день мы смогли навестить лишь четырех человек, потому что передвигаться приходилось пешком. Все машины занесло снегом. Специальных списков нуждающихся мы не составляем, но у нас есть епархиальная православная группа в социальных сетях, где я написал, что могу прийти, если это необходимо», — сообщил отец Максим. |
| Министерство также будет ходатайствовать о награждении фельдшера Нетесовой государственной наградой 13 января. ПРАВМИР. Министр здравоохранения России Вероника Скворцова приняла решение о награждении ведомственной наградой фельдшера Кваркенской районной больницы Натальи Нетесовой, принявшей роды на трассе Оренбург – Орск во время снежной бури. «Министерство также будет ходатайствовать о награждении фельдшера Нетесовой государственной наградой», — сообщает «Российская газета» . Интервью с Натальей Нетесовой читайте здесь. Фельдшер Кваркенской ЦРБ Наталья Нетесова приняла преждевременные роды в снежном плену. Машина, на которой роженицу пытались доставить в районный центр, застряла в снежной буре на трассе в Оренбургской области. Навстречу выехала бригада скорой помощи, чтобы принять больную. Но машина, в которой находилась беременная, не успела встретиться с медиками центра. Наталья не растерялась – оказала всю необходимую помощь и несколько часов согревала своим телом новорожденного мальчика. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 10 января, 2016 12 января, 2016 27 марта, 2024 24 октября, 2023 6 октября, 2023 21 июля, 2023 15 февраля, 2023 6 февраля, 2023 4 февраля, 2023 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. |
| И все это, вновь подчеркивает Владислав Кузнецов, надо долговременно и последовательно развивать. – План [социально-экономического развития Чукотки] был, и он был хорошим, – отдает должное коллегам и. о. губернатора. – Просто его нужно было углубить, уточнить до уровня каждого населенного пункта. Какие объекты должны быть построены. Какие – реконструированы. Какие социальные действия должны производиться. Мы создали такой план и активно обсуждаем его с жителями. Называется план «Чукотка-100» – потому что рассчитан до 2030 года, когда округ отпразднует столетие. За эти семь лет вступит в силу новая схема северного завоза – летом приняли федеральный закон, после двух десятков лет споров: единый оператор нивелирует скачки цен на фрахт. Чукотке из-за короткого окна навигации отдан приоритет по загрузке вместо нынешней общей со всеми полярными регионами очереди. Плюс прямое субсидирование социально важных продуктов и товаров – в дополнение к окружным 10-20% к рынку. – Чтобы уточнить план, я целенаправленно объезжаю города и поселки Чукотки, – говорит Кузнецов. – Куда-то еду, куда-то лечу, а куда-то и плыву. И говорю с жителями. Люди всегда план подскажут. «Чукотка-100» – это раз. Два – собственно, Севморпуть, который как раз к 2030 году должен выйти на круглогодичную навигацию. – Наша страна не сможет обслуживать Севморпуть, если не реконструировать порты на Чукотке – например, причал в Певеке, – говорит и. о. губернатора, – и не строить новые терминалы. Для того, чтобы не только везти сюда, но и вывозить отсюда то, что производим мы. Из последних дополнений к плану, вразбивку: в селе Снежном – Анадырский район, более 200 км до Анадыря – нужны контейнеры под хознужды. Привезти с материка, доставить по реке Анадырь. У села Марково близ той же реки Анадырь, которую лишь в этом году признали судоходной – проблема со стройматериалами для местного коммунхоза: по суше не получается, а по воде – необходимо дноуглубление, которое вообще-то нужно было еще в прошлом веке, да и не только для нужд Маркова. В еще более отдаленных поселках Чукотки требуется скорая помощь: машины (уже закупили) и, соответственно, их переправка до места (в процессе). |
| Иерусалим. Художник: Дмитрий Анатольевич Белюкин – Уезжаю в Израиль, Пашка. На постоянное место жительства уезжаю, – говорит Михаил, и в его прекрасных черных глазах стоит, по расхожему выражению, вся вековая скорбь еврейского народа. – Вот это новость! Хм… Но это же… хорошо, наверное? – осторожно предполагает Павел после некоторого замешательства. Он не знает, что сказать. Человек, с которым было прожито на одной лестничной площадке более полувека, в паре с которым младенцами были они вывозимы мамами в колясках на прогулку, вместе с которым пошел он в первый класс ближайшей школы, с которым спускался на санках с горки, а затем на байдарках по карельским рекам, с которым пел песни под гитару у костра, встречал в одной компании едва не каждый Новый год, вплоть до нынешнего 2015-го, и так далее, и так далее, – сидит пред ним теперь уже с седыми висками и говорит, что уезжает в Израиль навсегда. – Мдаа… Но ведь тебе давно уже туда, наверное, хочется? – пытается конструктивно осмыслить неожиданную новость Павел. – Жене хочется… – Михаил тоскливо смотрит в окно. Они сидят на кухне у Павла, а за окном лениво кружатся первые ноябрьские снежинки. Вот количество их резко увеличивается, движение ускоряется, и в голубоватом снежном мареве почти исчезает из виду изящный шпиль мидовской высотки на Смоленской. Все уже уехали, говорит. Одни мы остались. И вообще – это последний шанс начать новую, качественную жизнь – Все уже уехали, говорит, одни мы остались. Откладывать, говорит, больше нет смысла, и вообще – это последний шанс начать новую, качественную жизнь. Новую жизнь начать, ты слышишь? Это на шестом-то десятке лет! Сниматься с насиженного места и где-то там заново обосновываться! – Ну и дела… А квартира, кстати, как же? Продадите? – Нет, сдавать будем, уже и жилец подходящий нашелся. Вернее, пара жильцов – молодожены. – Ну, раз квартиру не продаете, значит, не окончательно еще. Значит… – Ничего это не значит, – досадливо перебил Михаил. – Сейчас квартиру выгоднее именно сдавать, а тем более с таким видом из окон, как у нас с тобой… – он кивает головой в сторону знаменитой высотки. |
| За все это долгое время я в первый раз в Инстербурге выспался в постели, но даже и во сне меня преследовали картины пережитых мной бедствий и лишений, и я ежеминутно просыпался... (граф Гохберг) В два часа ночи 10 декабря я покинул Вильно. Сани мои были снабжены сеном и запряжены сильными лошадьми, которых вел один из канониров Гюйо. Сам он сопровождал меня сначала верхом на лошади, потом пешком и, наконец, даже со мной вместе в санях, пока холод не заставил его выйти из них. Солдаты его шли за нами, и один из них вел под уздцы лошадь, на которой лежал мой маленький чемодан с небольшим количеством оставшихся у меня вещей. Ночь была чудесная; луна светила так ярко, что ее блеск отражался на снежном ковре, которым были покрыты все поля. Было холоднее всех дней, и снег скрипел под ногами людей и лошадей. Все шли ускоренным шагом, как для того, чтобы согреться, так и для того, чтобы уйти подальше от казаков. Мои сани ехали очень быстро, как вдруг мы были остановлены большим количеством экипажей, которые не могли въехать на небольшой, но крутой и обледенелый подъем Понарских гор. Первые повозки достигли вершины, но большая часть остальных остановилась на середине дороги. Они загородили путь, и другие экипажи не могли проехать дальше. Их проводники, собравшись вокруг костров, зажженных из остатков разбитых или покинутых фургонов, ждали наступления утра и уничтожали припасы, которые они транспортировали. Группы присоединившихся к ним солдат, лошадей и экипажей, освещенные снегом и огнем от костров, имели живописный вид. Подождав немного, мы решили попытаться проехать и, пустив лошадей рысью, несмотря на крики и проклятия толпы, пробились через нее и достигли откоса. Нам невозможно было ехать по дороге, где стояли загородившие путь экипажи, и потому, надеясь на силы наших лошадей, мы двинулись слева от дороги. Нам пришлось слезать и помогать лошадям. Таким образом мы доехали до середины склона, как вдруг услыхали испуганные крики, пронесшиеся по всей горе, – оказалось, что одно из орудий, добравшееся до вершины холма, сдвинутое с места каким-то толчком, со страшным шумом покатилось вниз, разбивая и увлекая за собой все, попадавшееся на его пути. К счастью, оно прокатилось, не задев нас. Тогда мы удвоили наши силы, боясь подвергнуться еще новым опасностям, и достигли, наконец, вершины холма. Если бы это случилось днем, то можно было бы пройти его без особенных затруднений, легче всего было бы обойти кругом, но в темноте ночи и при беспорядке, царившем здесь, это было страшно трудно сделать. Все трофеи, которые вез император из Москвы, его кареты, фургоны с золотом – все было потеряно или разграблено казаками и даже нашими собственными солдатами, хотя я думаю, что очень немногие из них привезли свою добычу во Францию... |
| К сожалению, шапкозакидательские настроения обернулись тяжелыми потерями в начале войны. С Финляндией надеялись справиться войсками одного Ленинградского округа. Но недооценили силы финнов и сосредоточили слишком мало войск. Не учли мобилизационные возможности Финляндии, где большинство мужского населения прошло подготовку в военизированной организации «Шюцкор». Тем более финны находились в обороне, линия Маннергейма на Карельском перешейке была очень мощным укрепрайоном. Для успешного прорыва обороны обычно требуется 3-кратное преимущество атакующей стороны в численности войск. Наши же имели в лучшим случае лишь 1,7-кратное: линию Маннергейма в декабре штурмовали 9 советских дивизий, а обороняли 6 финских. Преобладание в авиации, танках, артиллерии в условиях местности оказалось не столь решающим, как думали. Лесисто-болотистая местность, где невозможно нормальное использование боевой техники, узкие грунтовые дороги в густых лесах и покрытые льдом озёра затрудняли использование боевой техники. Бои разворачивались в условиях зимней тайги, глубокий снежный покров высотой в 1,5 м, с середины декабря морозы под 40 градусов. Финны были отлично экипированы и подготовлены к войне зимой, теплое и удобное обмундирование, белые маскхалаты. Финские солдаты прекрасные лыжники и хорошие стрелки (финские крестьяне почти все охотники), прекрасно знали местность. Их солдаты были вооружены автоматами «Суоми», которые давали преимущество в условиях ближнего боя, особенно в лесу. Была продумана тактика войны. Маннергейм проявил себя мастером активной обороны. Советским дивизиям, которые направили в обход линии Маннергейма, пришлось двигаться по лесным дорогам среди глухих лесов, при глубоком снежном покрове. Растянувшиеся по узким дорогам, перегруженные техникой колонны останавливались лесными завалами, минами, рассекались «летучими отрядами» финских лыжников на части. Снайперы, знаменитые финские «кукушки» выбивали командиров. Финны умело маскировались, оружие и пулеметы красили в белый цвет, часто меняли позиции, таская за собой на санях легкие пушки, накрытые белыми простынями. |
|
|
