| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации В. Петрушко. Русская Церковь при Патриархе Иосифе. Часть II В. Петрушко. Курс лекций по истории русской Церкви В период Патриаршества Иосифа в Москве значительно продвинулось вперед дело создания духовных школ. Правда, как и книжная справа, школьное дело устраивалось в основном без участия Патриарха, с которым окружение Алексея Михайловича считалось мало. В это время в Москве начинают постепенно собираться ученые киевляне, которых московские консерваторы встречают с недоверием по причине латинской ориентации Могилянской школы. Еще в 1640 г. митрополит Киевский Петр Могила предлагал царю Михаилу открыть в Москве монастырь, где могли бы разместиться ученые киевские монахи с целью научения москвичей греческому и латыни. Но тогда ответа из Москвы так и не последовало. Киевлян опасались. Но устроить школу с помощью греков тоже не удалось. В 1645 г. в Москву прибыл митрополит Феофан Палеопатрасский, который от имени Патриарха Константинопольского Парфения предложил открыть в Российской столице греческую типографию, которая могла бы одновременно стать основой для школы. Но в 1646 г. митрополит Феофан прислал в Россию для устроения типографии ученого греческого монаха – архимандрита Венедикта, который вызвал неприятие у москвичей своим крайним высокомерием, сочетавшимся с неумеренным попрошайничеством. С Венедиктом пришлось расстаться и с идеей создания в Москве греческой школы – тоже. С воцарением Алексея Михайловича при дворе стали с симпатией относиться к киевским монахам, в которых видели удачный пример перенесения западной учености на православное основание. Так возобладала новая тенденция в подходе к делу устроения духовного просвещения в Москве: привлечение ученых малороссов. Алексей Михайлович лично писал к митрополиту Киевскому Сильвестру Коссову, преемнику Петра Могилы, с просьбой прислать монахов для книжной справы и заведения школы в Москве. Государь называл имена тех, кого хотел бы видеть в своей столице, – Дамаскина Птицкого и Арсения Сатановского. Сильвестр Коссов отозвался на просьбу и прислал в Москву иеромонахов Киево-Братского монастыря, при котором помещалась Могилянская коллегия: Арсения Сатановского и Епифания Славинецкого. Вскоре к ним присоединились Дамаскин Птицкий и Феодосий Сафонович. Киевляне должны были принять участие не только в устроении школы: в Москве намеревались переиздать славянскую Библию, для чего необходимо было сличить ее не только с Острожским изданием 1580 г. и древними славянскими списками, но и с греческим текстом. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАМАСКИН (Птицкий; † после 1656), иером. Киево-Печерского монастыря, переводчик. Возможно, Д. являлся преподавателем Киево-Могилянской коллегии (в письме царя Алексея Михайловича Киевскому митрополиту Д. и Арсений Сатановский названы «учителями»). Как ученый монах Д. стал известен в Москве, куда его неск. раз вместе с Арсением Сатановским приглашали для перевода Библии с греч. языка на церковнославянский. В 1648 г. царь послал в Киево-Печерский монастырь мон. Марка с письмом к Черниговскому еп. Зосиме, в к-ром просил прислать в Москву иеромонахов Арсения Сатановского и Д., но поездка не состоялась «для монастырской потребы». В мае 1649 г. Алексей Михайлович обратился уже к Киевскому митрополиту и к властям киевского Братского мон-ря , чтобы те же иеромонахи были присланы в Москву для «справки Библеи греческие на словенскую речь», поскольку они «Божественнаго писания ведущи, и елинскому языку навычны, и с елинского языку на словенскую речь перевести умеют, и латинскую речь достаточно знают». В ответ Киевский митрополит направил монахов Братского мон-ря Арсения Сатановского и Епифания (Славинецкого) , прибывших в Москву 12 июля 1649 г. После того как выяснилось, что Арсений не пригоден к переводу Библии из-за незнания греч. языка, в 1650 г. из Москвы в Киев с просьбой о приезде Д. снова отправился мон. Марк. На этот раз его поездка была успешной, и 14 дек. 1650 г. Д. приехал в Москву, поселился в московском в честь Богоявления муж. мон-ре . В расходной книге Патриаршего Казенного приказа за 1654 г. есть запись об уплате жалованья киевским монахам (они названы «переводчиками»), в т. ч. Д. Поскольку перевод Библии в 50-х гг. XVII в. не совершался (он начался в 1673), возможно, Д. работал справщиком на Печатном дворе. Последние упоминания книжника в документах относятся к осени 1656 г., когда он еще трудился в Москве, дальнейшая его судьба неизвестна. Переводы, выполненные Д., неизвестны. А. И. Соболевский атрибутировал киевскому книжнику перевод Слова свт. Иоанна Златоуста, изданного в составе «Анфологиона» (М., 1660). И. У. Будовниц ошибочно приписал Д. сочинения др. ученого монаха - иеродиак. московского Чудова мон-ря Дамаскина (Будовниц И. У. Словарь рус., укр. и белорус. письменности и лит-ры до XVIII в. М., 1962. С. 58). |
| Число придворных проповедников, сделавшихся известными лично императрице, было довольно значительно. Так из архивных документов Святейшего Синода мы видим, что во время высочайшего присутствия в Москве в 1742 году, там проповедывали: нарочно для того вызванный из Киева архимандрит Сильвестр Кулябка, впоследствии митрополит Новгородский и с.-Петербургский; архимандриты Иларион Савинский, Афанасий Антонович, Герман Варушевич, Платон Малиновский, Иероним Волчанский, Антоний Нарожницкий, – лица, впоследствии сделавшиеся епископами, разных епархий; кроме того в это же время в высочайшем присутствии в Москве проповедовали около двенадцати приходских и полковых священников и протопопов, и даже один диакон – Стефан Савицкий. С переездом двора из Москвы в С.-Петербурге обнаружилась трудность в приискании способных проповедников на месте. Когда Св. Синоде представил об этом императрице, она указала вызвать в Петербург учителя московской академии Арсения Могилянского, произведенного по этому случаю в архимандрита Троицко-Сергеевой лавры и в члены Св. Синода, – впоследствии митрополита киевского; брата его священника успенской церкви в Москве Евстафия Могилянского; иеромонаха Симона Тодорского, избранного в законоучителя к великому князю, наследнику престола; архимандрита Амвросия Зертис-Каменского, знаменитого впоследствии московского архиепископа. Из духовенства собственно петербургского проповедовали в это время в присутствии императрицы: архимандрит александро-невского монастыря Гавриил Кременецкий; законоучитель шляхетного кадетского корпуса Гавриил Краснопольский, священники и даже диакон петропавловского кафедрального собора – Флеров. Кроме этих лиц по указаниям библиографии из времен императрицы Елизаветы известны проповеди следующих лиц: саввинского архимандрита Илариона Григоровича, впоследствии епископа крутицкого и члена Св. Синода; иеромонаха Иоасафа Хотунцевского; архимандрита Афанасия Топольского, ректора харьковского коллегиума; Арсения Мацеевича , впоследствии митрополита ростовского 15 ; священников: Иоаана Козловича, И. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Изменить АРСЕНИЙ САТАНОВСКИЙ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Арсений (Корецкий), Сатановский (+ после 1653), иеромонах киевского Братского монастыря , переводчик, лексикограф. Из обедневшего шляхетского рода, прозвище " Сатановский " позволяет предположить, что Арсений родился в мест. Сатанов в Подолье. В 1648 году, когда царь Алексей Михайлович приглашал Арсения вместе с Дамаскином (Птицким) в Москву " для справки Библии греческие на славянскую речь " , Арсений уже был монахом Братского монастыря и младшим учителем в Киево-Могилянской коллегии . 12 июля 1649 года, после повторного приглашения царя, Арсений вместе с Епифанием (Славинецким) прибыл в Москву и поселился сначала на дворе Великого Посольского приказа, затем в Андреевском монастыре в Пленницах, спустя некоторое время - в Чудовом монастыре . Сначала киевские монахи занимались составлением стихир и службы прп. Савве Сторожевскому , затем - переводами с латинского языка. Летом 1650 года Арсений Сатановский и Епифаний посетили нижегородский Дудин монастырь , после возвращения из которого Арсений подал челобитную царю, в которой писал, что не знает греческого языка, считает себя " малопотребным " в деле, для которого вызван, и просит отпустить его в Киев по семейным делам: у него умер отец, ему было необходимо вызволить из крымского плена мать и двух сестер, а также повидаться с братом. В феврале 1651 года с царской грамотой и казенными деньгами Арсений отправился к русским послам в Крым , но поездка не увенчалась успехом. 7 марта 1652 года Арсений вернулся в Москву и поселился в Богоявленском монастыре . Летом 1653 года за какую-то вину Арсений Сатановский был сослан в Антониево-Сийский монастырь , дальнейшая его судьба неизвестна. Переводческая деятельность Арсения Сатановского в Москве была довольно разнообразной. В 1650 году он помогал Епифанию завершить работу над переводом лат. |
| Заметим, что новопоставленному архиепископу в это время было только 33 года. Так как в качестве члена Св. Синода Арсению большею частию приходилось жить в Петербурге, то по его словесному докладу в Зимнем дворце Елизавета Петровна 17 февраля 1746 года изустным указом Св. Синоду велела епископу Серапиону быть епископом Можайским и Волоколамским и коадъютором Переславской епархии. Одновременно с быстрыми служебными повышениями Арсения Могилянского увеличивались и его материальные средства. Разумеется, это явление обычное. Но к этому обычному присоединялось много и необычного, что исключительно зависело от расположения к Арсению государыни. Очень богатый Переславский Горицкий монастырь со всеми его доходами, денежными и хлебными, отданный для содержания Арсению Могилянскому, как архиепископу, освобожден был от всякого рода казенных повинностей (исключен из ведомства Коллегии Экономии). Троице-Сергиева лавра была в данное время своего рода митрополией, к которой приписано было до 15 монастырей и во владении которой были многие села, деревни, приселки и разного рода угодья. Одних сел за лаврой числилось до 80, крестьянских душ около 100,000. 8 июня 1744 года именным императорским указом, данным Правительствующему Сенату, Елизавета Петровна повелела, не в пример прочим монастырям, Троицкой-Сергиевой лавре на все приписные монастыри и вотчины..... для неподвижного впредь сей лавре владения, сочинить жалованную грамоту в подтверждение прежних. (О важном значении для лавры этой грамоты см. у о. Шпачинского стр. 69 и след.). В том же году, в бытность государыни в лавре, но ходатайству Арсения, повелено было: 1) дозволить вывоз в лавру из Малой России трех тысяч ведер вина беспошлинно, или, вместо того, покупать в Великороссии по подрядной цене без прибыльных в казну; 2) убавочные у монахов и приказчичьи половинные деньги (которых собиралось в Коллегии Экономии до 1460 рублей, на наши деньги около 11 1 / 2 тысяч) из лавры не брать, а давать их на аптеку и семинарию, а также не посылать отставных офицеров для пропитания к лавре; 3) оставить в пользу монастыря мельницы Вору и Ратову, не взимать недоимок и вовсе исключить мельницы из оклада и т. д. (стр. 72–73). |
| В 1-й пол. XVIII в. в канцелярии Киевской консистории служили 12-15 чел., с середины столетия их число увеличивалось. В нач. XVIII в. канцелярия практически полностью формировалась из монахов кафедрального мон-ря, с кон. 30-х гг. в ее составе появились представители разных социальных слоев, преимущественно дети белого духовенства. Мгарский Спасо-Преображенский мон-рь. XIX в. Мгарский Спасо-Преображенский мон-рь. XIX в. В 1-й пол. XVIII в. при митрополите действовал отдельный орган - кафедра архиерейская, или кафедральное правление, в ведении которого находились управление владениями митрополичьей кафедры, сборы в архиерейскую казну (солодовые, мировые, столовые, венечные подати), ставленические и «омофорные» дела. В этом учреждении состояли наместник кафедрального Софийского монастыря, кафедральный писарь, архидиакон, экзаменатор, крестовый иеромонах и неск. монахов кафедрального мон-ря. Позже все указанные полномочия перешли к кафедральной конторе - учреждению, созданному 2 сент. 1758 г. по указу митр. Арсения (Могилянского). В конторе заседали кафедральный наместник, кафедральный писарь, архидиакон, духовник, экзаменатор и крестовый иеромонах - все они принадлежали к братии кафедрального Софийского мон-ря. Органами местного управления, подчиненными консистории, были духовные правления в протопопиях и наместничествах. В духовном правлении заседали протопоп или наместник, неск. священников. В XVIII в. места протопопа, наместника или члена духовного правления были выборными с обязательным утверждением митрополитом, принцип выборности подрывался практикой передачи места протопопа или наместника по наследству (особенность К. е.). На протопопов (наместников) возлагалась задача ознакомления приходов с указами, присылавшимися консисторией, контроль над их исполнением. Протопоп и духовное правление проводили выборы наместников и представляли их на кафедру для получения грамот, составляли отчетную документацию о подчиненной им церковной области; делопроизводство в местных органах епархиального управления, как правило, обеспечивали временные писари, принимавшиеся на работу на определенный срок. |
| В нач. февр. 1919 г., когда к власти в Киеве в очередной раз пришли большевики, б-ка КДА оказалась под угрозой конфискации. Чтобы этого не допустить, руководство КДА решило передать б-ку в пользование Украинской Академии наук (УАН, с 1921 - Всеукраинская Академия наук, ВУАН). 15 февр. в Совет КДА было направлено письмо за подписями президента УАН В. И. Вернадского и секретаря УАН А. Е. Крымского, в к-ром высказывалась просьба передать б-ку КДА во временное пользование УАН. 27 февр. Совет КДА одобрил эту инициативу, и 7 марта было направлено соответствующее распоряжение библиотекарю Крыловскому. Однако на момент 1-го закрытия КДА советской властью (3 апр. 1919) передача б-ки осуществлена не была. 12 апр. 1919 г. по решению студентов в фонды фундаментальной б-ки КДА была передана студенческая б-ка. С 1 авг. 1919 по 1 окт. 1923 г. б-ка КДА находилась в подчинении Высшего ин-та народного образования, созданного на базе расформированного Ун-та св. Владимира. С 1 окт. 1923 г. б-ка перешла в распоряжение Всенародной библиотеки Украины при ВУАН (ныне - Национальная б-ка Украины им. В. И. Вернадского, НБУВ). Все эти годы библиотекарем КДА оставался Крыловский, благодаря к-рому удалось сберечь библиотечные фонды от разграбления. Пополнение б-ки КДА осуществлялось и после ее передачи Всенародной библиотеке Украины. В 20-х гг. XX в. в нее были включены частные б-ки бывш. профессоров КДА архиеп. Василия (Богдашевского), прот. И. Королькова, Н. М. Дроздова, Н. Н. Пальмова и др. В ее составе находятся студенческая б-ка, б-ка ЦАМ, нотная б-ка хора и б-ка Украинского кружка. В наст. время б-ка КДА хранится в отделе библиотечных собраний и исторических коллекций НБУВ. Она насчитывает более 96 тыс. ед. хр. Среди них есть немало уникальных изданий: 12 инкунабул (издания 2-й пол. XV в.), 132 палеотипа (издания 1501-1550 гг.), 450 наименований церковнослав. изданий XVI-XVIII вв. В б-ке сохранились книги из личных собраний свт. Петра (Могилы), митр. Рафаила (Заборовского) , свт. Тимофея (Щербацкого) , митр. Арсения (Могилянского) и др. Рукописи, хранившиеся в б-ке КДА, переданы в Ин-т рукописей НБУВ. Хор и церковное пение |
| Отметим также два «риторических» фрагмента, украшающие Житие Димитрия Ростовского в редакции Арсения Мацеевича , которые не использовал автор Синодальной редакции. В первом фрагменте Арсений Мацеевич , описывая обучение Димитрия Ростовского в Киево-Могилянской академии, сравнивает его со святым Венедиктом (Бенедиктом) Нурсийским: «Однако егда сам о себ засвидтельствовал, что презрил мир сей и иночество восприял осмнадесятолтен, то уже надлежит об нем признавать, яко он в том преподобному Венедикту точно подражал, который такоже в Рим в научение вншняго любомудрия вдан бысть. Видя же во училищах бывшия многия, развращенным путем по своих страстных похотех ходящия, воспяти ногу свою оттуду, бояся, да не како малого ради учения книжнаго погубит велий разум души своея и, со злыми развратився, падется весь в пропасть грховную, изыйде убо от училищ ненаучен мудрец и разумный невжа – презрв вншнее любомудрие, да сохранит внутренее цломудрие. Не точию же училища остави, но и премногая богатства своих родителей, отшедших уже от жития сего, и желаше иноческаго чина и пустыннаго пребывания. Сему убо угоднику Божию преподобному Венедикту, Димитрий святый подражая, такоже оставивши родителей и всю мира сего суету, и болшая вншняя учения зло...». Во втором сюжете, сообщая об игуменстве Димитрия Ростовского в Батуринском монастыре св. Николая Крупицкого, Арсений Мацеевич упоминает об Адаме Зерникаве, который во времена игуменства Димитрия Ростовского «преставился в монастыре (...) о котором во „Апологии против лютеранов“ от преосвященнаго Феофана Прокоповича , бываго тогда ректора Киево-братского, тако пишется: „Блаженныя памяти Адам Зерникав, егда к познанию того дла, сирчь от исхождении Духа Святаго, велми рачителное возимел прилжание и вси доказателства, имиже латинники величаются, и от Писания, и святых отец свидетлства внятно разсмотрел, самой сущей истинн, яко побжден, покорился, да безопасное же спасению своему обрящет пособие, оставя свое отечество, яко изгнанник самоволный, и вн отечества, в Малой у нас России, небеснаго отечества, к немуже от Бога избран бысть, „искаше и обрте“. |
| Правда, в то же время Петр хотел заняться и обучением монахов, прежде всего истинному разуму Писания. Сперва было предположено всех молодых монахов (т. е. ниже 30 лет) собрать в Заиконоспасскую Академию для занятий (указ 1 сент. 1723 г.). И это должно было вызвать только новое беспокойство. Это можно было понять только так, что и на монахов распространяется учебно-служилая повинность (это было вполне в духе «реформы»), да еще в латинских школах. Несколько позже Петр проектировал переустроить монастыри вообще в рассадники просвященных деятелей, а в особенности для полезных переводов... Новая школа была воспринята прежде всего, как некий государственный захват и вмешательство. И новые «ученые» монахи латино-Киевского типа, каких только и хотели готовить Петр и Феофан (срв. в «объявлении» 1724 г.), навязывавшие и вбивавшие в недоуменные и встревоженные головы эту безжизненную латинскую науку, вряд ли могли кого примирить с упразднением и закрытием старых и богомольных обителей, с замолканием в них службы Божией (срв. позже об этом откровенное суждение молодого Паисия Величковского) ... Петровское правительство вымогало приятие самого религиозно- психологического сдвига. Именно от этого вымогательства религиозное сознание в XVIII-м веке так часто съеживалось, сжималось, укрывалось в молчание, в отмалчивание и замалчивание вопросов для самого себя... Утрачивался единый и общий язык, терялась та симпатическая связь, без которой взаимное понимание невозможно. И этому еще более содействовали те насмешки и издевательства, в которых так любовно изощрялись русские культур-трегеры и просветители XVIII-ro века... В истории русского богословия и русского религиозного сознания вообще все эти противоречия и ушибы XVIII-ro века отозвались и сказались с большой силой и болезненностью... 5. Век XVIII-ый – век эрудитов и археологов. Богословие на сваях В школьном преподавании прямое влияние Феофана сказалось не сразу. Сам он преподавал в Киеве недолго и учеников не оставил. Его «система» осталась не окончена, его записки были приготовлены к печати и изданы уже только много позже. В школьный обиход Феофанова система входит приблизительно в середине века (в Киеве, при митр. Арсении Могилянском, с 1759-го года). В первую половину века богословское преподавание всюду продолжается в прежнем романистическом типе (Феофилакт, Гедеон Вишневский и отчасти даже Кирилл Флоринский в Москве; Иннокентий Поповский, Христофор Чарнуцкий, Иосиф Волчанский, Амвросий Дубневич в Киеве; здесь же уместно назвать и Арсения Мацеевича) . В новых семинариях богословие изучают обычно по конспектам Иоасафа Кроковского или Феофилакта, т. е. по Аквинату. Философия в это время преподается всюду перипатетическая, 13 Philosophia Aristotelic-Scholastica, и обычно по тем же учебникам, что у польских иезуитов... |
| В Петербурге через знатных особ он представил свою сборную и просительную книгу Государыне Императрице, которая и благоизволила пожертвовать на нужды обители две тысячи рублей. Сбор в общем оказался весьма удачным. В этой поездке благочестивого игумена в Москву и Петербург ясно виден перст Божий, постепенно изводивший смиренного пустынника захолустной Малороссии на высокий свещник Церкви Христовой. Эта поездка сделала Иоасафа известным при Дворе. По личному приказанию Государыни Императрицы, 14 сентября 1744 года, возвели его в сан архимандрита, а через полтора месяца он вызван был в Москву и назначен наместником Троице-Сергиевской лавры. К 24 января 1745 года архимандрит Иоасаф прибыл на место нового своего служения в Троице-Сергиевскую лавру. За год до описываемого времени лавра была опустошена пожаром и теперь представляла собой жалкий вид. С большою горячностью принялся новый наместник за возобновление святынь знаменитой лавры. Под мудрым руководствам тогдашнего настоятеля, архиепископа Арсения Могилянского закипела работа. Первыми делом была восстановлена и совершенно заново отделана надвратная церковь Рождества Предтечи, сгоревшая вместе с утварью, возобновлены сгоревшие в каменных зданиях лавры деревянные части, покрыты железом монастырские стены с их башнями (знаменитая монастырская крепость), перестроена заново угрожавшая от ветхости падением Каличья башня и так называемая Хмелевая, перестроены властелинские покои и братские келии, храм Успения и трапезный, начата кладкою лаврская колокольня, вылит лаврский царь-колокол, начата постройкой Смоленская церковь , обстроились купола, позолотились главы, возобновлено Троицкое подворье в Москве, устроено помещение и приведена в порядок лаврская библиотека. Сколько труда, усилий и забот требовалось для производства означенных работ! Необходимо было не только изыскать средства для осуществления их, но и найти знающих свое дело мастеров, заключить условия с добросовестными подрядчиками. Вся эта сложная и хлопотливая работа легла на учрежденный собор лаврский и главным образом на его председателя – архимандрита Иоасафа. Вот почему мы видим его часто отлучающимся из лавры в Москву, Ростов и Кострому. При способах тогдашнего передвижения и это составляло для болезненного человека, каким был Иоасаф, не малый труд. |
|
|
