| В 1906 назначен председателем Учебного Комитета при Святейшем Синоде. В этом же году был назначен членом Предсоборного Присутствия и состоял в нем председателем 5-го отдела о реформе церковно-учебных заведений. В 1907 возведен в сан архиепископа и в этом же году был избран членом Государственного Совета от монашествующего духовенства. Будучи архиепископом Псковским и Порховским, архиепископ Арсений в 1909/1910 годах был утвержден в звании почетного члена Казанской духовной академии во внимание к его ученым трудам и плодотворной архипастырской деятельности. Указом Свят. Синода от 5 ноября 1910 года архиепископ Арсений назначен архиепископом Новгородским и Старорусским. В 1912 председательствовал на Московском противоалкогольном съезде. 6 дек.1912 года награжден бриллиантовым крестом для ношения на клобуке. В августе 1917 года на Всероссийском Поместном Соборе был один из трех кандидатов в патриархи (митр. Тихон, митр. Антоний Храповицкий и Арсений Стадницкий) , по жребию избран митрополит Тихон. 29 ноября 1917 года возведен в сан митрополита. С 1922 по 1923 епархией не управлял. Митрополит Арсений совместно со многими другими архиереями высказывался за немедленную сдачу ценностей на борьбу с последствиями голода весною 1922 года на Поволжье. С 1927 года был постоянным членом временного патриаршего Синода. II авг.1933 года был назначен митрополитом Ташкентским. 9 мая 1934 года награжден правом ношения двух панагий. 30 сентября 1935 года награжден предношением креста. Скончался 28 января 1936 года в Ташкенте и там же погребен. Митрополит Арсений был человек тяжелого характера, но справедливый и прямой. Уставщик церковной службы и пения. Формалист. Священников, имевших камилавки, но приезжавших без камилавок, не допускал к себе на прием, пока они не привезут свою камилавку, хотя бы надо было обратно ехать за 150 км. Митр.Арсений был известный духовный писатель и выдающийся оратор политический (в Госуд.Совете) и блестящий проповедник. Неутомимый исследователь в области местной церковной старины и автор многочисленных богословских трудов, простое перечисление которых, заняло бы слишком много времени и места. |
| В письме к председателю ВЦИК М.И. Калинину от 25 февраля Патриарх призвал власти отказаться от столь неожиданного решения, чреватого непредсказуемыми последствиями 42 . Руководство страны проигнорировало это обращение Патриарха, и тогда 28 февраля он обратился к народу с посланием «О помощи голодающим и изъятии церковных ценностей», в котором осудил предписанное февральским декретом изъятие, назвав его «актом святотатства» 43 . Вспышки народного сопротивления кампании по изъятию церковных ценностей отмечались почти по всей России. Повсеместно одним из основных требований верующих была замена священных предметов хлебом, мясом и другим продовольствием, а также просьба выкупать церковное имущество или обменивать на соответствующее количество золота, денег и т.д. Однако все эти просьбы не были удовлетворены властями. Волнения, забастовки рабочих и крестьян особо острую форму приняли во Владимирской, Калужской, Орловской, Смоленской, Тамбовской губерниях. В Новгородской епархии в марте 1922 года прошли приходские собрания, на которых нередко принимались решения не отдавать церковные ценности. В середине марта 1922 года верующие города Старая Русса оказали сопротивление властям, приведшее к человеческим жертвам. В результате расследования было арестовано 22 человека. Губернские власти предложили митрополиту Арсению обратиться к верующим с воззванием о помощи голодающим. Его послание к новгородской пастве от 21 марта с призывом о помощи во имя Христа было опубликовано в новгородской губернской газете «Звезда» 65). В послании говорилось о том, что Святейший патриарх благословил приносить в жертву голодающим и драгоценные церковные украшения, не имеющие богослужебного употребления. В конце марта владыка Арсений передал в губернский комитет помощи голодающим личные золотые вещи – награды за архипастырские труды: крест с бриллиантами, наперсный крест, панагию и пр. В апреле началось повторное изъятие церковных ценностей из монастырей и храмов Новгородской епархии. В предостережение возможного сопротивления верующих изъятию церковных ценностей митрополит Арсений 22 апреля обратился с новым воззванием к пастве: «...Я уже неоднократно и устно – с церковной кафедры, и письменно, через воззвания, обращался к милосердию верующих о помощи голодающим. |
| Удивляет, что Псков избрал для создания своей самостоятельной кафедры столь неблагоприятный момент. Еще недавно с Пскова было снято проклятие, и митрополит уже заявил о себе как о стороннике великого князя и Новгорода. Видимо, надежды Пскова были связаны с поддержкой его Литвой. И так как митрополит Феогност находился в этот момент на территории Литвы, псковичи ожидали от нее различных способов нажима на митрополита, вплоть до его захвата 295 . Отказ Арсению имел неблагоприятные последствия для сторонника Феогноста – нового новгородского архиепископа. Арсений из Волыни поехал в Киев, где убедил местного князя Федора напасть на архиепископа. Когда Василий, возвращаясь из западных земель, достиг Чернигова, киевский князь с отрядом в пятьдесят человек погнался за ним. Лишь случай помог архиепископу избежать пленения: под князем Федором пал конь. 8 декабря 1331 года архиепископ Василий благополучно возвратился в Новгород 296 . К рассказу Новгородской I летописи младшего извода Новгородская IV и Софийская I добавляют некоторые подробности. Так, кандидат на новгородскую кафедру Василий и его свита по пути на Волынь были захвачены литовским князем Гедимином, который потребовал в виде выкупа назначить его сына Наримонта наместником в пригороды (области) Новгорода – Ладогу, Орехов, Корелу и половину Копорья. Требования были удовлетворены, и архиепископ отпущен. Когда новгородцы возвращались, митрополит Феогност им вдогонку послал со своим человеком грамоту о том, что их преследует литовский отряд в триста человек. Митрополит несколько преувеличил количество преследователей. За епископом погналось всего пятьдесят баскаков во главе с киевским князем. В Новгородской IV и Софийской I летописях более подробно, чем в Новгородской I младшего извода, сообщается о столкновении: «мало кровопролитя не оучинилося про межи ими, нолни наши откуп с себе даша Ратьслава протодиякона митрополича изимав в Киев повели» 297 . Еще А. А. Шахматов заметил, что Новгородская IV и Софийская I летописи имели общий с Новгородской I младшего извода протограф, который исследователь определил как «Софийский временник» 298 . На существование этого протографа указывали также М. Д. Приселков и Я. С. Лурье. Рассказ о путешествии архиепископа Василия подтверждают наблюдения ученых. Несомненно, Новгородская I летопись младшего извода, с одной стороны, и Новгородская IV и Софийская I, с другой, пользовались одним протографом, но пользовались им по-разному. Новгородская I младшего извода, которая являлась «сокращенным отражением правильственной владычьей летописи» 299 , убрала из рассказа свидетельство о высокой цене, которую заплатил Новгород за проезд архиепископа Василия по литовской земле. А спасение архиепископа Василия отнесла за счет божьего провидения: «...от Бога казни не убежа» 300 (это по поводу падения коня под князем Федором). Новгородская IV и Софийская I летописи, которые были далеки от официальных установок Новгорода, сохранили текст более полным 301 . |
| В июле месяце 1911 г. владыка собирает первый съезд учителей пения и регентов епархии. Этому съезду была поставлена задача выработать определённые и однообразные напевы. Для выбора песнопений были указаны нотные книги, содержащие знаменные, киевские, болгарские и греческие напевы, как малые, так и сокращённые. Этот съезд продолжался семь дней. На нём был составлен план упорядочения клиросного церковного пения с подробным указанием назначенных к исполнению песнопений и с ссылками на нотные книги. К началу 1912 г. в постановлениях певческого съезда при руководстве владыки Арсения были изданы «Журналы заседаний съезда учителей пения Новгородской епархии», которые были разосланы по всем приходским церквам епархии. Журналы съезда в количестве 2 000 экземпляров разошлись в течение двух лет. Это издание легло в основу изучения церковного пения на курсах псаломщиков при архиерейском доме. Далее стали открываться краткосрочные курсы для послуживших псаломщиков, как бы мы сейчас сказали – повышения квалификации. Ненормальность церковного пения в епархии сознавалась многими и исправлялась добрыми инициативами архипастыря и трудами руководителей съезда. 20–25 июня 1913 г. в Новгороде проходил второй съезд ревнителей церковно-певческих традиций. Своей резолюцией от 20 ноября 1913 г. архиепископ Арсений поставил задачу перед этим собранием, которая заключалась в подготовке церковно-певческого материала из годичного круга богослужебных песнопений для издания их в сборнике «Спутник псаломщика». Выход этого издания давал надежду на упорядочение клиросного пения в Новгородской епархии. Руководители съезда замечали, что выполнение данной задачи могло поставить Новгородскую епархию в состояние «одиночества» в отношении улучшения клиросного пения среди других епархий РПЦ. Организаторы съезда замечали также, что эту задачу было необходимо реализовывать и в других епархиях, «где еще жива русская православная душа, любящая дорогие церковные заветы своей родины» 6 . «Спутник псаломщика» вышел в трёх изданиях и получил самое широкое распространение во всех местностях нашей Родины 7 . |
| Таким образом, учитывая результаты одного съезда в Пскове и двух в Новгороде, в постановлениях второго съезда находим следующие решения: 1 . Церковно-певческие нестроения присутствуют не только в Новгороде, но и во многих епархиях РПЦ. 2 . Церковно-певческое единение желательно и по всему лицу русской православной Родины. 3 . Опыт упорядочения церковного пения на образцах строго церковных дал уже прекрасные результаты в Псковской и Новгородской епархиях. 4 . В лице архиепископа Арсения его паства видит глубокого знатока церковного пения и истинного ревнителя о благе Христовой Церкви, а потому просит его взять на себя инициативу по созыву первого Всероссийского съезда ревнителей церковного пения. Результат упорядочения церковного пения в Псковской и Новгородской епархиях был достигнут и открывал безграничные возможности для церковно-певческих вопросов на первом Всероссийском съезде знатоков церковного пения. В заключение необходимо сказать, что владыка Арсений для осуществления своих замыслов по сохранению и восстановлению клиросного пения вёл переписку не только со знатоками церковного пения, но и с людьми которые были неумелы в пении. Пение только лишь затрагивало душу таких людей и заставляло её возноситься к Богу при богослужении. Среди таких людей был и монах Малахия, подвизавшийся в Воскресенской обители преподобного Макария Римлянина. В своём письме он писал владыке Арсению о своей любви к одноголосному пению. В детстве ему особенно нравилось пение старого дьячка приходской Оклюдицкой церкви в Псковской губернии. «Иван Александрович Поспелов пел просто и умилительно: догматики, ирмосы, Херувимскую и т. д.», – вспоминал он. Малахия не знал догматиков, но от души любил их. Монах все воспринимал на слух. Когда он поступил в обитель преподобного Макария, из-за частых послушаний не имел возможности бывать на спевках, хотя так хотел. Когда по слабости здоровья не приходил на клирос, а только молился в храме, был очень расстроен поведением певчих на клиросе и неестественным пением теноров, которые часто своим писком приводили молящихся к страданиям. |
| 12. Закрытие доступа окончившим семинарию в высшие светские учебные заведения, из-за чего задерживались озлобившиеся за это насилие и заражавшие своим озлоблением других (Сергий Финляндский). 13. Отсутствие воспитания в собственном смысле (Владимир Московский, Гурий Новгородский, Тихон Пензенский, Иннокентий Тамбовский). Кроме этого, делу воспитания сильно мешало: 14. Многолюдность семинарий и училищ (Питирим Курский, Иннокентий Тамбовский). 15. Назначения на ответственные должности лиц с неустановившимся еще, вследствие их возраста, характером и взглядами (Евлогий Холмский). 16. Постоянная перемена начальствующих лиц, особенно монахов (Арсений Харьковский, Архангельский Комитет, Гурий Новгородский, Дмитрий Херсонский). 17. Общежития с большим количеством воспитанников (Назарий Нижегородский). Отсюда следовали: 18. Рознь и неприязнь между воспитателями и воспитанниками (Архангельский Комитет, Иоаким Оренбургский, Гурий Новгородский, Евлогий Холмский). 19. Упадок дисциплины (Арсений Харьковский, Евлогий Холмский, Владимир Екатеринбургский). 20. Светские преподаватели богословских наук, не знающие глубины пастырского служения, не одушевленные пастырскими идеалами (Тихон Костромской, Агафодор Ставропольский). «Преподаватель практических дисциплин по пастырству хотя и добрый, религиозный человек, не внушал нам большое доверие. Когда он в вицмундире иногда горячо говорил нам о задачах пастырства или учил церковному проповедничеству, невольно в душе возникал искусительный вопрос: почему же он, так просто трактующий о пастырстве, сам не идет по этому пути? Когда один из наших преподавателей на наших глазах сделался священником, мы почувствовали к нему особое уважение, которым он дотоле у нас не пользовался», - пишет митр. Евлогий (Георгиевский). 21. Возложение на одних и тех же лиц обязанностей учебно-административных и хозяйственных (Дмитрий Херсонский, Владимир Московский). 22. Чрезмерная нагрузка воспитателей (Дмитрий Херсонский). 23. Материальная необеспеченность преподавателей (Дмитрий Херсонский). |
| Тотчас по отъезде князя в Новгороде начались беспорядки. В 1228 году в новгородской земле стояла необыкновенно дождливая осень. С самого Успеньева дня начали лить дожди и продолжались непрерывно до Николина дня. «За все это время мы не видали ни одного светлого дня, – замечает летописец. – Нельзя было ни сенокоса окончить, ни убрать с полей хлеба» 55 . Очевидно, Бог прогневался на новгородцев. Нужно было найти виноватых. В то время владыкой в Новгороде был инок Арсений, избранный в архиепископы приверженцами Ярослава Всеволодовича. Враги последнего воспользовались народным возбуждением по случаю небывалого ненастья. Собралось бурное вече. Раздались крики: «Владыка Арсений во всем виноват. Из-за него стоит ненастье. Зачем он неправильно сел на владычнем столе, заплативши мзду князю!» Толпа бросилась на владычен двор. Кроткий Арсений едва успел укрыться в храме св. Софии, но его оттуда вытащили, «акы злодея пьхающе за ворот». Владыка едва спасся от смерти. Тогда толпа принялась за истребление других приверженцев Ярослава. Весь город поднялся на ноги. Никогда не бывало столь бурного веча. Ярославовы сторонники решились защищаться до последней крайности. Готовилось ужасное кровопролитие, но, к счастью, под самый Николин день, на 6 декабря, произошло страшное наводнение, сломало Волховский мост и таким образом разделило противников, собравшихся с оружием в руках на противолежащих сторонах. Восторжествовавшая партия послала сказать князю, что он может приехать в Новгород, но должен отказаться от всех затеянных им новин, должен уважать новгородскую старину и вольности. В противном случае, замечали послы, «ты себе, а мы себе». Но Ярослав вовсе не был такой князь, который бы легко отказывался от своих стремлений. Среди зимы, в ночь на вторник в сыропустную неделю новгородцы узнали, что юные княжичи, Феодор и Александр, по приказанию отца, покинули Новгород. Это внезапное исчезновение было ответом Ярослава на новгородские требования. Новгородцы поняли, что Ярослав сильно разгневался на них. |
| Они думают об одном — как бы произвести эффект. Они являются в храм с целью поразить своим художественным, а на самом деле безграмотным пением. Им обязательно нужно исполнить мудреную вещь. “Простого” они не поют, а все “партесы”. “Простое” они предоставляют петь левому клиросу, старому дьячку, как не имеющее, по их невежественному мнению, никакого значения. Забывается при этом цель богослужения, состоящая в вероучении и утверждении веры. А достигается она исполнением стихир и других церковных песнопений, составляющих драгоценную принадлежность нашего богослужения и духовную красоту его» 13 . “Мы забыли, — восклицает владыка Арсений, — что пение — дело святое. Забыли, что певцы у предков наших не стояли спиною к иконам Мы забыли чудные знаменный, болгарский, греческий распевы. Церковные певцы вообразили себя артистами; стали думать, что своим чуждым богослужебного характера пением делают услугу Господу; вообразили себя хозяевами клироса; забыли ту азбучную истину, что стоящие на клиросе должны быть прежде всего молитвенниками, а не артистами” 14 . Выход из создавшегося положения Высокопреосвященнейший Арсений видит в обращении к истокам, в возрождении древнерусских традиций богослужебного пения. “Нужно дорожить, — говорит он, — нашим древним церковным пением. Оно есть выражение духа нашего народа, воспитавшегося и возросшего под влиянием Церкви, которая была пестуном его, чадолюбивою матерью Нужно дорожить родными мелодиями как памятниками религиозно-народного песенного творчества При выборе песнопений для богослужения должно отдавать предпочтение мелодическому пению пред гармоническим: последнее услаждает, но не вызывает молитвенного настроения” 15 . Владыка Арсений подчеркивает: “Забота о сохранении и восстановлении древнего пения является одною из главных забот тех, кому дороги интересы Церкви и народа” 16 . Необходимо отметить, что в бытность архиепископа Арсения правящим архиереем Новгородской епархии одна из главных и обширнейших кафедр Русской Церкви достигла своего расцвета. Ее церковно-богослужебная жизнь, равно как и духовно-нравственная жизнь пастырей, были подняты на исключительную высоту, а забота владыки Арсения о богослужебном пении получила со временем всероссийскую известность и признание. «По городам епархии множились школы псаломщиков, регентов и церковных певчих; в благочиннических округах устраивались певческие праздники с конкурсами и соревнованиями хоров. В самом Новгороде хоры многочисленных церквей епархиального города были на самом высоком уровне. Что же касается хора Софийского собора, называвшегося “хором Его Высокопреосвященства”, то он соперничал со столичными певческими капеллами и знаменитым синодальным хором» 17 . |
| В русскую придворную культуру модификации этого архетипа пришли из Константинополя. Византийский император, появляясь перед подданными, держал в руках не только символы власти, но также «акакию» — мешочек с пылью, напоминавший о ничтожестве бренного человека. Как бы подражая Христу, император раз в год омывал ноги нескольким константинопольским нищим. То же делал и Патриарх всея Руси (у нас патриаршество было учреждено в 1589 г.). Что касается царя, то в сочельник, часа за четыре до рассвета, он посещал московские тюрьмы и богадельни и жаловал тамошних обитателей. Эти выходы были регулярными, маршрут и ритуал их практически не менялся. Народ знал, где и когда государь общается с последними из своих подданных. Отзвуки идеи о тождестве царя и изгоя есть и в древнерусском юродстве. В Житии Арсения Новгородского изложена местная легенда, согласно которой Иван Грозный с царевичами предложил Арсению выбрать себе «на прокорм» какое–нибудь село или городок. «Я–то выбрал, да дадите ли мне?» Они обещались дать. Тогда Арсений предъявил непомерное требование: «Дайте мне на пропитание сей Великий Новгород, и хватит с меня». Царь понял это буквально и смутился, не желая ни слова нарушить, ни отдать Новгород Арсению. Тот сказал: «Хотите или нет, а я приемлю город». Арсений говорил иносказательно; ему не надобны земные блага. Одно ему дорого — бродить в лоскутном рубище по Новгороду, юродствовать на площадях. Это в его воле и власти, и этого никто ни дать, ни отнять не может. Арсений словно меняется местами с Иваном Грозным, юродивый становится выше царя. Грозный не в состоянии пожаловать Новгородом Арсения — значит, власть Грозного не безгранична, не абсолютна. Истинный «державец» города — бездомный скиталец. Важна оговорка автора Жития, касающаяся «неразумия» царя с царевичами. Юродивого, поясняет автор, понимает лишь тот, у кого «цел ум». Если Грозный не уразумел иносказания Арсения — значит, монарх не «целоумен», он мнимый мудрец, а бродячий дурак — мудрец настоящий. Все это имеет прямое отношение к «перемене мест». |
| В Новгороде таких съездов было им устроено два – в 1911 и 1913 гг. В речи, обращенной к учителям пения 1-го Новгородского съезда, владыка Арсений с горечью констатировал, что певческое дело в епархиях часто представлено неподготовленными лицами, которые «преувеличенного мнения о себе и иногда совсем не хотят считаться с совершенно законными желаниями священника относительно пения. Они не довольствуются простыми мелодиями, а стараются угнаться за городскими хорами, разделывающими «партесы». Их идеал – исполнить в храме вещи позабористее. Что они делают из песнопений церковных, быть может хорошо гармонизированных, как портят вкус народа, – говорить об этом и больно и грустно Эти губители церковного пения не понимают, что церковное пение – составная часть богослужения, что в нем выливается душа, просящая Бога, славословящая, благодарящая. Они думают об одном – как бы произвести эффект. Они являются в храм с целью поразить своим художественным, а на самом деле безграмотным, пением. Им обязательно нужно исполнить «мудреную» вещь. «Простого» они не поют, а все «партесы». «Простое» они предоставляют петь левому клиросу, старому дьячку, как не имеющее, по их невежественному мнению, никакого значения. Забывается при этом цель богослужения, состоящая в вероучении и утверждении веры. А достигается она исполнением стихир и других церковных песнопений, составляющих драгоценную принадлежность нашего богослужения и духовную красоту его» . «Мы забыли, – восклицает владыка Арсений, – что пение – дело святое. Забыли, что певцы у предков наших не стояли спиною к иконам . Мы забыли чудные знаменный, болгарский, греческий распевы. Церковные певцы вообразили себя артистами: стали думать, что своим, чуждым богослужебного характера, пением делают услугу Господу; вообразили себя хозяевами клироса; забыли ту азбучную истину, что стоящие на клиросе должны быть прежде всего молитвенниками, а не артистами» . Выход из создавшегося положения Преосвященный Арсений видит в обращении к истокам, в возрождении древнерусских традиций богослужебного пения. |
|
|
