| Краткий очерк истории иудейства и христианства в Аравии до Мухаммеда и при Мухаммеде. Влияние иудеев и христиан на Мухаммеда Едва ли какая-либо естественная религия когда-либо возникала при таких благоприятных условиях, среди такого обилия разнообразных религиозных идей, как ислам , Аравия, страна бедуинов, еще задолго до Мухаммеда послужила местом поселения для иудеев, христиан, магов и т.п. Все эти пришельцы со временем крепли на аравийских землях, составляли из себя общества, приобретали могущество над туземцами и передавали им свое духовное достояние: культуру, религиозное мировоззрение, идеалы и т.д. Иногда их влияние ослабевало, иногда оно усиливалось, но никогда оно не уничтожалось совершенно. За все время неведения, как называют арабы эпоху до Мухаммеда, во главе исторической жизни арабов стоят нередко то христиане, то иудеи. Не мог ли Мухаммед заимствовать некоторые сведения для своих сказаний о новозаветных лицах и событиях у этих именно посторонних обитателей Аравии? Если не лично, непосредственно, то не учился ли он у них, не зная их из народных преданий, которые, быть может, распространились среди арабов уже настолько широко, что считались национальными? Краткое обозрение исторической судьбы этих пришельцев в Аравию должно ответить нам на эти вопросы. Но само собою разумеется, что ближайшими проводниками новозаветных сказаний для Мухаммеда могли быть иудеи и, особенно, христиане. Первые живо помнили слышанные ими повествования о жизни Того, Кого их отцы признали было за Мессию, а потом распяли, после чего их постигли одно за другим ужасные политические бедствия, вторые жили этими повествованиями, как содержательной духовной пищей: на основании их веровали и из них выносили моральные выводы для жизни. Принимая все это во внимание, мы рассмотрим историческую судьбу иудейства и христианства в Аравии. Невозможно указать точно, когда именно евреи поселились среди арабов. По преданиям, записанным у Абульфеды, Агани 4 , это случилось еще во времена Моисея. Когда Моисей вошел в Сирию, то повелел лучшему из своих отрядов идти на поражение амаликитян и всех их без исключения умертвить. Евреи напали на Хиджаз, победили амалякитян, которые жили здесь, перебили их, но тронутые юностью и красотою царя их Аркана, они спасли его и решились привести его пленником. Но прежде, чем они возвратились, Моисей умер, и они принуждены были отдать отчет в своих действиях всем израильтянам. «Мы, – говорили они им, – предали смерти всех врагов своих, но пожалели это дитя и привели его к Моисею, чтобы он решил его участь». Им ответили на это: «ослушавшись повеления пророка, который приказал вам не щадить никого, вы совершили преступление; мы не желаем видеть вас среди себя, и не потерпим, чтобы вы оставались в Сирии». |
| Нукер – то же, что дружинник у древних русских князей. Нукеры составляли личную дружину и охрану монгольского хана-феодала, исполняли, если нужно, всякие служебные обязанности: подавали коня, открывали дверь при входе хана и т. п. Они находились на полном иждивении хана и в дальнейшем становились его помощниками и начальниками отдельных отрядов, созданных из простых кочевников, призванных на войну. Согласно восточным летописям, в этом походе на Запад участвовало около 4 тысяч коренных монголов (гвардия) и около 30 тысяч татар. Монголы и татары были основным ядром войска, к которому примкнуло около 200–300 тысяч разноплеменных конных воинов, присоединявшихся по мере движения войска. Особенно много было кипчаков. Под этим общим именем надо понимать, по-видимому, предков казахов, киргизов и других кочевых племен тюркского корня. Курень – монгольское слово (кюрийен), потом проникшее в русский язык (у запорожских казаков и др.). Означает: стойбище в виде кольца юрт с юртой начальника в центре круга. Мункэ-Сал – вечный и умный. Кипчаки – большое племя тюркского корня, занимавшее огромную территорию от Аральского моря до Днепра. В русских древних источниках кипчаки именуются половцами. Европейские путешественники называли их куманами. Страну кипчаков восточные писатели называли Дешти Кипчак (Кипчакская степь), европейские – Куманией. У кипчаков каждое колено, каждый род, имело свой особый боевой клич, или «уран». В бою, в драке, в толпе этим кличем члены одного рода сзывали друг друга. Баяндер – щедрый. Укрюк – длинный, тонкий шест с петлей от аркана на конце. Шест помогает набросить на коня петлю. Динар – золотая монета. Мусук – кошка (тюрк.). Берикелля – молодец. Менду – здравствуй (монгольск). Чингисид – сын или потомок Чингисхана. Ит – собака. Кочевники, давая новорожденным имена, часто выражали в самом имени заветные пожелания ребенку, например, мальчикам: Турсун (пусть живет!), Ульмас (да не умрет!), или девочкам: Юлдуз (звезда), Кыз-Тугмас (да не будет иметь дочерей!) и т. п. |
| В интервью 19 мая белградским «Вечерним новостям» адвокат семьи Младич Милош Шалич отмечает, что речь идет о дневниках, изъятых, как 23 февраля сего года, так и ранее. На вопрос, почему дневники хранились дома, и не были изъяты ранее, Шалич ответил: «Не было причин их скрывать. И раньше все знали об их существовании». «Пресс» напоминает, что обыски в доме Младичей проводились четыре раза. Источник «Новостей», «имевший возможность» прочитать дневники Младича, сказал, что в них не написано «ничего эффектного»: «Он писал о встречах, но нигде прямо о событиях в Сребренице, Жепе или Сараево». Тем не менее, пишут «Новости», гаагская прокуратура потребовала внести «дневники Младича» в список доказательств против Караджича, Й.Станишича, М.Станишича, Симатовича и Жуплянина. Издание подчеркивает, что «несмотря на то, что перевод еще продолжается, Прокуратура уже подтвердила их подлинность». В дневниках якобы описывается ситуация в Боснии и Герцеговине, говорится о стратегических целях и военном значении Сараево, а также о его разделе. На одной из описанных встреч сербского руководства в 1993 году речь якобы шла об «улучшении тактических позиций боснийских сербов», об отделении от хорватов и мусульман и ликвидации границы с Сербией по реке Дрина. А уже 20 мая «Вечерние новости» сообщили, что «военные дневники Ратко Младича» будут использованы и на полностью провалившемся для обвинения процессе над Воиславом Шешелем. «Военные дневники Младича» трактуются гаагским судилищем как официальный документ. Под датой «30 июня 1992» якобы имеется запись: «Успех Аркана и Шешеля». О том, что прокуратура гаагского судилища собирается внести «военные записки Младича» в «дополнительный доказательный материал» на судебном процессе над Шешелем сообщило 20 мая и сербское агентство «Фонет». Если эти «записки» будут приняты в качестве доказательств, то процесс над Шешелем вновь затянется на неопределенное время. Адвокат Радована Караджича, Горан Петрониевич, сообщил, что защита экс-президента Республики Сербской еще не получила «дневники Младича», но у него есть информация, что они будут введены в качестве доказательства против его подзащитного. |
| 1281 Там же. Л. 58 об. Работа эта, очевидно, сулила больше суеты, чем творческого удовлетворения. «Ученые секретари наравне с директором принимали участие в научной работе института, ездили в экспедиции, изучали памятники и писали о них исследования. В стенах же института их научная деятельность находилась под контролем не только директора, но и начальства из посольства, которое относилось к ним как к чиновникам, которые должны отсиживать присутственные часы с 10 до 16 часов дня. В обязанности ученого секретаря входила вся техническая работа по библиотеке, бухгалтерии и канцелярии» (Басаргина Е. Ю. Русский археологический институт в Константинополе: Очерк истории. СПб., 1999. С. 89). 1289 Запись в дневнике Кондакова: «18/30 мая. Ивер. Приехал Редин. Поехали к отцу Иоакиму на мулах с Рединым и Марром» (ПФА РАН. Ф. 115. Оп. 3. Д. 15. Л. 107 об.). 1290 У Кондакова: «19/31 мая. С 9 утра у отца Иоакима с Гаврилом, Евстафием, Рединым и Германом, 2 иконы и портрет отца, и затем обедали роскошно. Приехали в 2 ч в Ивер. Поехали на лодке в Ставро-Никиту» (Там же. Л. 108). 1291 У Кондакова: «2/14 июня. Руссик. В 5 часов не спал – игумен и прочие приносят благословения. Сели, нет аппарата Редина. Аркана. Кофе на терроне. Лодка с 4 гребцами, в час в Руссике» (Там же. Л. 115). 1292 У Кондакова: «14/26 июня. Отъезд. После литургии снимались у о. Вассиана с игуменом Андреем. У игумена. Его удивление при виде 100 р. За обедом неприятно. Снимал о. Гавриил. Редин уехал в 3 часа» (Там же. Л. 121). 1298 Письма проф. Е. К. Редина к проф. Η. Ф. Сумцову... С. 44–45. Сын крестьянина, помнивший завет матери: «Учись, ...учение даст тебе силу и средства поработать для тех несчастных людей, которые живут в необразованности, грязи, бедности. А таких бедных много... много у нас и здесь в городе, и особенно там в деревне, откуда я пришла с тобою к отцу» (Икс. Отрывок из дневника 25 дек. 188...//Биржевые ведомости. 1889. 25 дек. 353. С. 4). Редин в письме к Помяловскому от 31 декабря 1898 г. восхищается и благотворительностью обитателей усадьбы: «Хозяева – еще молодые люди; преданы своему делу – хозяйству, которое поставили на широких началах; по мере сил вносят [свет] и в окружающую крестьянскую среду: у них есть 4-классная школа, пансион, библиотека народного чтения. Я просто поражаюсь их простым ласковым обращением с детьми, народом. Графиня на чтениях управляет сама фонарем и терпеливо стоит 1–1 1 / 2 часа во время чтения. А какую щедрую елку для школьников – человек на 250 – они устроили 30 декабря. Кроме подарков с елки были специальные подарки: пакет сластей, 1 книжечка, 1 картинка» (РО РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 1187. Л. 56–56 об.). |
| Наконец молодой джигит настиг свою жертву, накинул аркан, отбросил в сторону укрюк и, прихватив конец аркана коленом, правой рукой сдержал дикого, прекрасного в своей ярости коня. Когда петля захлестнула шею свободного скакуна, следившие за охотой табунщики подняли дикий вой. Кони тысячного табуна окаменели, пораженные победой человека. Они стояли как вкопанные, заострив уши, устремив взоры на ловкого всадника и на разъяренного жеребца с вздыбившейся черной гривой, захваченного натянувшимся, как струна, черным волосяным арканом. Дикарь, изумленный никогда не испытанным ощущением острой боли в шее, стоял неподвижно только первое мгновение. Потом, расставив ноги и загибая голову книзу, он стал пытаться порвать аркан. Внезапно поднявшись на дыбы, он сделал отчаянный прыжок в сторону, стараясь вырвать аркан из железной руки табунщика, но петля еще сильнее стала душить шею. Гнедой жеребец завизжал от ярости, припадал на колени, делал новые прыжки, изгибался и высоко вскидывал задние ноги. Конь Мусука был силен и опытен в подобной борьбе и не подавался ни на шаг. Мусук зорко следил за каждым движением противника. Два табунщика подбежали к взбешенному, визжащему коню, крепко ухватили его за уши, в то время как два других конюха торопились связать ремнями его ноги. Один из них пропустил между зубами жеребца волосяную веревку, затем ловко опутал ею брюхо и закрепил конец на спине. В это мгновение на спине страшного коня очутился босоногий мальчик в алой рубашонке и засученных шароварах. Ухватившись за концы веревки, просунутой коню в зубы вместо поводьев, он вцепился затем левой рукой в его густую гриву. Табунщики, освободив ноги коня, отбежали, Турган, стегая коня плетью, помчался в степь. Назар-Кяризек, раскрыв рот и подняв руки, полный восхищения и тревоги, кричал: – Берикелля! Из сынка выйдет настоящий джигит! Мальчик крепко сидел на спине мчавшегося коня. Вскоре он был уже так далеко, что казался маленькой красной точкой. Табунщики зорко наблюдали за борьбой коня и ребенка, готовые помчаться на подмогу. |
| Дай же руку, ветеран, И наполни свой стакан. Испытали нужду, голод, Сладость лени, горечь лоз, Пыль и слякоть, зной и холод... Сколько поту, сколько слез! Было горе, да прошло. Проясни же, друг, чело. Слава Богу, мы проплыли Курса море и теперь Входим в пристань, растворили Нараспашку жизни дверь. Скоро внутрь ее войдем А покамест – попьем... Как негодный в дело щебень Потрясемся, может, год, А потом получим степень, И пошли себе в поход: Кто в свет, а кто во тьму, Как придется там кому. Вожделенным кандидатом Увенчает нас судьба, И не встретимся брат с братом Можеть быть уж никогда. Грустно думать, столько лет Вместе мы коптили свет. Кто уменьем иль терпеньем. Добрым нравом иль трудом, Или просто Провиденьем Вышел с правом на диплом, Не гордись. Диплом и крест Часто, друг, сидят без мест. Кто же вышел не магистром, Не тужи: еще не пал. Можешь быть еще министром, Не министр, так генерал. Все возможно! Только знай: Поживай, да не зевай. Опыт учит, что студентом Кончил курс, а уж давно Носит орден, и с патентом На дворянство... Вот оно... То же будет и с тобой. Не кручинься: пей и пой. Опыт также научает, Что не крестик рай дает. Всех равно Господь спасает, Верой-правдой кто живет. Злой магистр и кандидат Попадают вместе в ад. Избирай, кому что мило: Кто клобук, а кто венец. Чем бы счастье ни манило, Все равно один конец: Поживем, потом помрем. Дайте ж с горя пропьем.. 60 " Так уж она повелась эта традиция закрытых школ: всякие стихи, «chansons a boir», карикатуры, студенческие журналы на гектографе. Московская Академия ведь тоже имела в последние годы своей жизни знаменитую хронику «Академия аркана», пользовавшуюся покровительством и даже негласным сотрудничеством самого владыки ректора. Для Капустина служебный путь стал как-то само собой намечаться. Его дарования и редкая работоспособность обратили на себя внимание и академического начальства. Его ценят как студента, видят в нем будущую ученую силу, хотят его использовать для науки. Что касается жизненного пути, то он еще не решен окончательно при выходе нз Академии. |
| Появление нищенства современно началу нашего государства. Повидимому, откуда было взяться нищим в такой девственной и малонаселенной стране, какою представлялось тогда наше отечество? Вот как разрешает это недоумение один из наших историков. «Все обстоятельства древне-русской жизни, говорит он, так слагались, чтобы плодить нищую братию: их плодили и воеводы, и дьяки, и приказчики, и помещики, и ратные люди, и татары. Как набежит Ногайская орда из степей, да пожжет хлеб на полях, а в селениях избы, – жители, успев спастись от татарского аркана в болотах и лесах и очутившись без крова, и без хлеба, расходились по Руси просить милостыни» 252 . Впервые нищих мы встречаем при св. Владимире. Благоверный князь, по свидетельству летописца, дозволял всякому нищему и убогому приходить на княжеский двор и брать себе, что только нужно: пищу, одежду, деньги; повелел развозить по всему городу хлеб, мясо, рыбу, разные овощи, мед и квас и раздавать все это тем несчастным, которые, по немощи, не могли сами приходить за милостынею на княжеский двор. Вместе с тем Владимир одевал нагих, посылал всякого рода утешения больным, искушал должников, освобождал содержимых в рабстве 253 . Митрополит Иларион, в своем знаменитом слове «О Законе и Благодати», подтверждает свидетельство летописца... «Кто изобразит, восклицает оратор, множество твоих милостынь и щедрот, которые ты днем и ночью оказывал убогим, сирым, болящим, обремененным долгами, вдовам и всем просящим милостыни?...» И в другом месте: ... " ты, честная главо, был одеждою нагим, ты был питателем алчущих, ты был прохладою для жаждущих, ты был помощником вдовицам, ты был успокоением странников, ты был покровом не имущим крова, ты был заступником обижаемых, обогатителем убогих» 254 . При Ярославе Мудром нищие получают уже юридическое значение в обществе, они становятся «людьми церковными». Постараемся проследить, на основании летописных и прочих подобных им указаний, как развилась благотворительность в последующие времена русской истории. В 1113 г. вдова Святополкова разделяет богатство свое «в монастыри, попам и убогим, яко дивитися всем человеком» 255 . Владимир Мономах поучает своих детей: «всего паче убогих не забывайте, но, елико могуще, по силе кормите, и придавайте сироте, и вдовицю оправдите сами» 256 . В 1154 г. Ростислав раздает монастырям, церквам и нищим порты, золота и серебро 257 . |
| Из степи донесся отдаленный отчаянный крик, оборвался и вскоре повторился снова. – Засыпать костер! – приказал вполголоса сотник. Джигиты забросали костер землей. Вспышки огня замерли в трепетных угасавших отблесках. Все погрузилось в темноту. Джигиты бесшумно пробрались на бугры. Издалека слышался топот. Кони приближались в стремительной скачке. В мутном свете луны, пробившейся сквозь дымчатые тучи, были заметны приближавшиеся тени. – Это они! Покойники! – прошептал в темноте чей-то голос. – Молчи и гляди в оба! – послышался ответ. Табун коней в несколько десятков голов примчался к обрыву оврага, задержался на мгновение и бешено скатился к ручью. Слышался глухой топот ног, всплески воды и похрапывание коней, пивших воду. Что-то их встревожило. С испуганной стремительностью, толкая и давя друг друга, они снова бросились вперед, в темноту, поднялись по скату оврага и умчались в степь… Невдалеке слышалась возня, взвизгивание, глухие удары копыт. – Зажигайте костер! Сюда, ко мне! Тащите арканы! – кричал сотник. Джигиты засуетились. Костер снова разгорелся и осветил пегого коня. Аркан захлестнул ему шею и натянулся, как струна. Сотник закручивал конец аркана за ствол рябины. Дерево вздрагивало от прыжков коня. – Кончайте коня! – кричал сотник, натягивая аркан. Джигиты подбежали к дрожавшему от ярости коню. Три длинных красноперых стрелы пронзили ему бок. Конь упал на передние колени, хотел подняться, но один из джигитов навалился и перерезал ему горло. – Праведный Хызр прислал нам ужин! – сказал мулла. – Не забывайте молитв, соблюдайте рузу, вспоминайте днем и ночью имя Всевышнего, и он вознаградит вас! Джигиты, засучив рукава, быстрыми привычными приемами сдирали пегую шкуру с коня и рассекали его на части. Красная туша уже лежала на содранной шкуре, и джигиты, довольные, посмеивались: – Лихой джигит наш сотник Тюляб-Бирген! Когда все тряслись от страха, думая, что видят скачущих покойников, наш начальник набросил аркан на коня и удержал его одной рукой. Если бы мы не были ротозеями, мы могли бы захватить живьем еще несколько диких коней… |
| Карты Таро послужили для составления целых оккультных теорий. Оккультисты считают, что цыгане являются потомками древних египтян. Они и сохранили сочинения Тота от огня во время пожара в Александрийской библиотеке. Карты Таро и есть книги Тота в зашифрованном виде. Подводя посвящаемого к каждой карте, «инициатор» объясняет ее символику. Колода насчитывает 78 карт, каждая карта снабжена рисунком и символом. Все карты разделяются на 22 мажорные и 56 минорных карт. Каждая карта соответствует Аркану (тайному закону). Двадцать два мажорных Аркана связаны с каббалой и обозначены буквами еврейского алфавита. С их помощью всегда решают каббалистические задачи. Остальные карты снабжены оккультными символами и предназначены для гадания и воздействия на природу, человека, духов. Существуют целые оккультные трактаты, посвященные исследованию карт, раскрытию тайн символов, рисунков, букв и т. п. В настоящее время карты используются при посвящении в адепты масонских орденов различного толка. В средние века при возросшем интересе к оккультному знанию многие посвященные, развивая герметическую философию, особый акцент делали также и на каббале. Каббала Каббала – это творение еврейской мистической мысли, суть которого заключается в синкретизме Ветхозаветной религии, языческой мистики и древней философии. Основные источники каббалы берут начало в вавилоно-персидской религии, греческой философии и гностицизме. Возникновение каббалы разные исследователи относят к разным эпохам, начиная с вавилонского плена (585–535 до Р. X.) и до XII века, периода расцвета еврейской философии. Каббала переводится как «предание». Согласно истории еврейского народа, во время вавилонского плена иудеи забыли свой язык, и для них стал непонятен текст Священного Писания , поэтому читать и понимать его народу приходилось через толмача. На этой почве сложилось предание, что иудеи в плену познали тайную халдейскую мудрость и начали сквозь призму этого эзотерического учения толковать Священное Писание. Так как текст Священного Писания написан был без огласовок, он требовал комментариев. Комментаторы, составляя толкование, давали свои интерпретации тексту. Это дало повод и в дальнейшем искажать смысл Священного Писания, что, в конце концов, привело к вырождению истинного понимания его смысла и к возникновению иудейского эзотеризма. Иудейские мудрецы и законоучители и начали искать «истинный смысл» понимания текста. Таким образом возник Талмуд, а затем, ко времени пришествия Христа, сформировалось законченное философско-религиозное эзотерическое учение, которое в дальнейшем получило название каббалы. |
| Но что это? Из черного погреба, из-под обгорелых обломков, показался человек. Он поднялся и, закрывая глаза от солнца, смотрел в ту сторону, где звучал вечевой колокол. За ним появился другой, третий… Отовсюду из темных дыр, из-под избиц, незаметных тайников и подклетей вылезали изможденные, выпачканные в саже и пыли ратники, старики, женщины, дети. Пошатываясь и ковыляя, они спешили к площади. Мертвый город ожил. Люди прыгали с груды на груду, спотыкались, падали и снова вставали. Их было немного, но все же это были рязанцы! Вдали, на снежных полях вокруг города, показались черные точки. Прятавшиеся долго люди торопились к развалинам старой Рязани, куда звал их знакомый призывный звон вечника. Ратибор бросился им навстречу: – Жива еще Русь!.. Жив еще корень рязанский!.. Глава вторая. На лесной поляне Тихо в дремучем вековом лесу. Отчетливо слышно, как падает с ветки клочковатый снег, как прыгает белка или вспорхнет одинокая зимняя птица. Иногда треск мороза в стволах разбудит тишину и откликнется вдали в густом ельнике. Изредка высоко в верхушках стройных сосен, покачиваемых ветром, послышится слабый шорох. И опять торжественная тишина наполняет тайной онемевший, словно настороженный старый лес. Сугробы снега прикрыли кусты вереска, можжевельника и волчьих ягод. Ни пешком не пройти, ни верхом не проехать. Только на коротких лыжах, подбитых конской шкурой, можно пробраться через глухую чащу. Еле заметная извилистая тропинка, протоптанная в глубину леса, вела на небольшую полянку. На ней собрались сторонники. Здесь были те, кому посчастливилось спастись от татарского отточенного меча или тугого аркана: мужики из сожженных селений, немногие уцелевшие защитники Рязани, оставшиеся ратники уничтоженных отрядов. Там, за лесом, где протянулись родные снежные поля, обливается слезами горе, сверкают мечи, течет кровь русских людей, пылают родные избы… Ратники отдыхают, лежа на сосновых ветках, греясь у костров. Тихий, задушевный голос затянул песню: Еще что же вы, братцы, призадумались? |
|
|
