| чиновников («Шинель»), художников («Невский проспект» и «Портрет»), когда в «Ревизоре» выступила целая галерея провинциальных чиновников, то можно сказать, что Гоголь окончательно «утвердил» реализм, как неустранимое и основное условие художественного рассказа. 3. Но внешний реализм для самого Гоголя был только «оболочкой», как бы некоей «словесной плотью», за которой он стремился проникнуть во внутренний мир его героев. Это выступает с полной ясностью в анализе психических движений у всех его героев. Как бесподобно обрисован, напр., психический строй Ивана Ивановича (в рассказе «Как поссорились...»), сколько психологической тонкости в изображении Ивана Федоровича Шпоньки (напр., в его переживаниях во время работы в поле)! Вопреки мнению Мочульского и Розанова , мы должны сказать: Гоголь был превосходным психологом в своих произведениях. Тема эта, — о Гоголе, как психологе, — мало разработана, между тем Гоголь (в очень многом) предвосхищает Достоевского, именно как психолог. Несколько примеров этого будут небесполезны. Вот описание переживаний Андрия («Тарас Бульба»), когда он проник в город, который осаждали казаки, и увидел красавицу-полячку, в которую он влюбился, еще когда был семинаристом: «Сердце Андрия билось. Все минувшее, все, что было заглушено нынешними казацкими биваками, суровой жизнью — все всплыло разом на поверхность, потопивши, в свою очередь, настоящее... Его душе вдруг стало легко, казалось, все развязалось у него. Духовные движения и чувства, которые дотоле как будто что-то удерживало тяжкой уздой, теперь почувствовали себя освобожденными, на воле...» В этом «освобождении» скрытых движений классически описан взрыв этих движений; за этим взрывом начинается уже новая, страшная жизнь Андрия («Ты, моя отчизна... Все, что ни есть, продам, отдам, погублю за такую отчизну», — говорит он своей красавице), которая оторвала его целиком от родины, веры, всех товарищей по оружию. В этом описании психического перелома у Андрия Гоголь является первоклассным психологом. Но тот же перелом (это уже отмечал Д. И. Чижевский) мы находим и у Акакия Акакиевича — мы уже говорили в вводной главе о «языке эроса» в этом описании. Психология «светлого луча», осветившего тусклую жизнь Акакия Акакиевича ярким «воспламенением души» (через идею о будущей шинели), — все это изображено точно и превосходно в забитом и ничтожном существе. Гоголь открывает те черты горения души, которые у других, хотя и в иной форме, заключают ценнейшие движения |
| Даже наружностью, платьем, сапогами он похож на героя “Шинели”. Достоевский усваивает все приемы Гоголя, усиливая и усложняя их, но вместе с тем ученик бунтует против учителя. Его возмущает отношение Гоголя к своему несчастному герою. Разве “Шинель “не есть убийственная насмешка над “бедным чиновником “? Разве Акакий Акакиевич —. не ходячий автомат, не тупое существо, высший идеал которого теплая шинель? Достоевский, усвоив технику гоголевской школы, взрывает ее изнутри. Он очеловечивает смешного героя. В 40–х годах, в русском обществе распространялось влияние французского социального романа, с его проповедью гуманности и общественной справедливости (Бальзак, Жорж Занд), и “Бедные люди “ответили новым настроением читателя. Достоевский сделал простое, но гениальное изменение в композиции Гоголя: вместо вещи (“Шинель”) поставил живое человеческое лицо (Вареньку) и произошло чудесное превращение. Смешная самоотверженность Акакия Акакиевича ради покупки шинели, его аскетизм, опошленный недостойным объектом, обернулись возвышенной и трогательной привязанностью Макара Алексеевича к своей Вареньке. Из мании Башмачкина Достоевский сделал бескорыстную любовь Девушкина. (Имя Башмачкин — вещное, имя Девушкин — личное). Борьба с Гоголем происходит в двух планах, жизненном и литературном. Девушкин — чиновник, своей жизнью, любовью, подвигом обличает “клевету на человека “гоголевской школы; Девушкин — литератор, полемизирует с писателем Гоголем. Бедного чиновника Достоевский превращает в писателя, отделывающее свои письма и “формирующего свой слог”. Макар Алексеевич читает “Шинель “и принимает все на свой счет. Он глубоко оскорблен этим “пашквилем “и жалуется на него Вареньке: “И для чего–же такое писать? И для чего оно нужно?.. Да ведь это злонамеренная книжка, Варенька; это просто неправдоподобно, потому что и случиться не может, чтобы был такой чиновник. Нет, я буду жаловаться, Варенька, формально жаловаться”. Во всех подробностях быта Акакия Акакиевича Девушкин узнает себя; все детали списаны с натуры и все же “просто неправдоподобно”. |
| Согласно его предложению, шах Пероз, а потом и шах Балаш повелели изгнать монофизитов из пределов Ирана, за исключением Тагрита, к-рый стал их основным центром. Симеон и Михаил (Сириец) сообщают о зверских убийствах монофизитских клириков, к-рые якобы совершал Б. С., однако нет надежных оснований считать эти сведения достоверными. Цель Б. С. заключалась в освобождении Католикосата от давления светской власти с одной стороны и в сопротивлении распространению монофизитства - с другой. Изгнание монофизитов из Персии было результатом интриги марзпана Кардага Нахвергана, считавшего монофизитство разновидностью «ромейской веры». Именно в контексте борьбы с монофизитской экспансией надо рассматривать попытку Б. С. подчинить влиянию Церкви Востока арм. земли, находившиеся под персид. контролем. Как сообщает арм. историк Товма Арцруни, Б. С. отправился в Арзан и в Мокк, но под давлением кн. Мершапуха Арцруни вынужден был оттуда удалиться. Деятельность Б. С. вызвала сопротивление армян и в определенном смысле способствовала росту среди них антидифизитских настроений. На Валаршапатском Соборе 491 г. Б. С. вместе с «нечестивым Собором Халкидонским» и «скверными хужиками» (т. е. хузистанцами) был предан анафеме. На Соборе 486 г. под председательством католикоса Акакия, несмотря на отсутствие самого Б. С., к-рому пришел указ шаха не покидать Нисибин, состоялась фактическая победа его линии как в области канонического права, так и в богословии. В Церкви Востока были приняты нек-рые дифизитские формулы (две природы Христа, каждая со своими свойствами без смешения или сложения (Synodicon Orientale. P. 301-303). Какие-то антимонашеские настроения отразились в др. определении Собора, запрещающем монахам проникать в города, где уже есть женатое духовенство, под предлогом того, что «эти монахи проповедуют гнушение браком». Третьим определением было запрещено безбрачие клирикам и разрешена женитьба диаконов после рукоположения. Мирянам благословлялось вступать во второй брак. Решения этого Собора были окончательно подтверждены Собором 497 г., созванным католикосом Бабаем. Было окончательно утверждено главенство Селевкии-Ктесифона и решено предать забвению взаимные хулы Б. С. и Акакия. |
| Зная теперь, какие средства служат к угашению в нас нечистых помыслов и плотской страсти, будем постоянно употреблять их в борьбе с внутренним тлетворным змием – похотью и ими поражать этого страшного нашего врага. Призовем на помощь благодать Божию и мы победим его. А победивши, в общее всех воскресение получим ту награду, которую Господь обещает победителям. Побеждающему, говорит Он, дам сести со Мною на престоле Моем ( Апок.3:21 ). Аминь. 50. Чем сильнейшую христианин перенесет брань, тем славнейшую, за победу в оной, получит награду (Из жизни преподобномученика Акакия. Пат. ч. 2, стр. 263). Истина известная: чем сильнее бой, тем славнее победа; чем труднее подвиг, тем блистательнее за оный венцы. Эта истина всегда оправдывается как в жизни вообще, так и в частности в жизни христианской. Без всякого сомнения и в последней, чем в большем искушении устоит человек, тем и награды от Бога он должен ожидать большей. Это конечно должно быть понятно для вас и само по себе; но для вящшаго убеждения в этом, мы постараемся доказать истину сего примером. Св. преподобномученик Акакий, память коего совершается 1 мая, в отрочестве отрекся от Христа и, отрекшись, поселился в доме одного турецкого начальника, который полюбил его и усыновил. Когда он достиг восемнадцатилетнего возраста, жена этого начальника вдруг почувствовала к Акакию сатанинскую любовь, и однажды, не будучи уже более в состоянии удерживать себя, открыла ему преступную свою страсть и, для достижения своей гнусной цели, прибегла к способу, какой употребила жена Пентефриева в отношении к целомудренному Иосифу, Но Акакий, при этом жестоком искушении, устоял, и хотя и знал, что, не сойдя на желание госпожи, он добра от нее ждать не должен, остался однако непоколебимым, при этой брани, как скала, и демона посрамил (Пат. ч. 2, стр. 263). Что же после сего? тотчас после этого, как молния блеснула мысль о Боге в уме Акакия, он сознал страшный грех своего отречения, снова сделался христианином, повел святую жизнь, и в конце концов сподобился и венца мученического (Там же, стр. 263–272). |
| Свобода борьбы партий А.В.Карташев. Вселенские соборы (оглавление) Осенью 363 г. возвращается в Антиохию Мелетий и собирает собор. Откликаются на призыв 27 епископов. Мелетий просто и прямо предлагает им декларировать, что они держатся веры Никейского собора 325 г. Следовательно, это было актом простого присоединения к решению прошлогоднего Афанасиева Александрийского собора 362 г. B соборный акт свой Мелетий вносит и самый текст Никейской веры с толкованием «омоусион» в том смысле, что Сын рожден от существа (ек тис усиас) Отца и подобен Отцу по существу (ομοιος κατ ουσιαν τω Πατρι). «И слово «усиа» принято не от язычников , a для отвержения «из несущего» нечестивого Ария (очень остроумная защита!) и — новых еще более бесстыдных и дерзновенных аномеев .» Тут были епископы, бывшие ставленники Акакия Кесарийского (как сам Мелетий или Пелагий Лаодикийский). Был и сам Акакий. Но не закричал «караул!,» а... подписался под постановлением, т.е. под Никейской верой (!!!). Такова картина честности людской, и епископской в частности, особенно яркая в смутные времена . Деяния собора были направлены к новому императору Иовиану. Может быть, потому и «струсил» Акакий. Св. Афанасий должен был бы радоваться этому новоникейству. Но такова сила предубежденности и влияния усердных наушников, что и сам Афанасий в письме к новому императору спешит предупредить его против Антиохийских отцов: «Они принимают вид, что исповедуют Никейскую веру. A в действительности отрицают ее, перетолковывая единосущие .» Даже арианами называет их Афанасий. Почему такая глубина недоверия? Это можно отчасти объяснить тем, что ведь под православным соборным постановлением 363 г. Мелетия стоит циническая подпись Акакия. Эта «переметная сума» могла испортить репутацию искренности любому документу, под которым она поставлена. По кончине Иовиана Сенат и армия избрали императором старого генерала Валентиниана (364-375). Хотя романтик язычества Юлиан и уволил со службы Валентиниана как христианина, но сам Валентиниан религиозно был прохладным и толерантным. Он был только политиком. Для разделения забот об управлении империей он разделил ее по-старому на две половины. Для всего Запада столицей (в смысле военного штаба) назначался Медиолан, a для Востока — Константинополь. Но сама территория западной империи, по привычному римскому пониманию, доходила на востоке до близкого соседства с Константинополем, включая в себя все придунайские страны на Балканском полуострове — всю Фессалию, Фракию, Македонию, Истрию, Далматию, Паннонию. A территория восточной империи почти вся простиралась в пределы Азии и Африки: Фракия, Малая Азия, Сирия, Египет. Управление Востоком Валентиниан возложил на своего брата Валента (364-378). |
| В 572 г., собравшись силами, римляне возобновили военные действия. Родственник императора полководец Маркиан, правда с незначительными силами, вторгся в персидскую провинцию Арзанену. На его счастье, население было захвачено врасплох, и трёхтысячный римский отряд, захватив богатую добычу, благополучно вернулся обратно. Ранней весной 573 г. Маркиан выступил из крепости Дары и у города Саргафа разбил персидское войско. Персы потеряли более 1200 воинов и множество пленных, потери римлян составили всего 7 человек. Но дальнейшие действия Маркиана, несмотря на резкие и категоричные приказы императора, были не очень активны – его войска явно не хватало для широкомасштабных мероприятий. Тем не менее Маркиан осадил крепость Нисибину и стал вокруг неё лагерем, не решаясь штурмовать её. В это время Хосров направил шеститысячный отряд на Сирию, и персы, захватывая один за другим слабо защищенные римские города, дошли до самой Антиохии. Разгневанный бездействием, как ему казалось, Маркиана, император Юстин II сместил полководца с должности, прислав на смену полководца Акакия, сына Архелая. Это было далеко не самое лучшее решение – менять военачальника во время боевых действий всегда опасно, а Маркиан был далеко не худший полководец в римской армии и пользовался благорасположением солдат. Понимая, что Нисибина вот-вот падёт, Маркиан просил Акакия дать ему небольшой срок, чтобы завершить осаду, но новый начальник повёл себя грубо и бесцеремонно: он публично ударил Маркиана по лицу, сорвал его знамя, по старой традиции должное возвышаться в центре лагеря над палаткой полководца, и отослал прочь. Римские солдаты без восторга приняли нового командующего, многие из них вообще отказывались подчиняться ему – в лагере византийцев возникло замешательство, чем и воспользовались осаждённые персы. Они сделали внезапную вылазку и опрокинули римлян. Те поспешно бежали в ближайшую крепость Мардах, где, осаждённые персами, беспомощно оставались безучастными свидетелями грядущих событий. Антиохийский патриарх Григорий попытался в переписке с царём оправдать Маркиана, но тот высокомерно отверг его доводы 356 . |
| См.: В.Р. II. 21. 2. 248 Восстание против Акакия имело место около 538 г. Решающую роль в нем сыграли отпрыски царского рода Аршакидов. Причиной восстания явились притеснения армян со стороны центральной власти, стремление поставить занимаемые ими области под жесткий контроль. Немаловажную роль, по всей видимости, сыграли и попытки приспособить патриархальное хозяйство Армении к денежному, а также вмешательство Юстиниана в брачное и наследственное право армян, расшатывающее их древние обычаи и устоявшееся право. 249 Речь, надо полагать, идет об одном из влиятельных нахарарских родов – Аспетуни. См.: Адонц Н. Указ. соч. С. 259, 263, 290, 417. 250 Этот Артаван из рода Аршакидов и совершил убийство Акакия. Тем не менее впоследствии он оказался на службе в византийской армии и принимал участие в войне с вандалами и готами. Он обладал большой популярностью в Константинополе, и, когда овдовела племянница Юстиниана Прейекта (см. ниже: B.V. II. 24. 3; 26. 33), он вознамерился жениться на ней. Этому, однако, воспрепятствовала императрица Феодора, поскольку, как выяснилось, у Артавана уже была в Армении жена. См.: B.G. III. 31. 1 – 14. В силу этого Артаван оказался втянутым в неудачный заговор против императора. См.: B.G. III. 31. 15; 32. 1 – 53. 253 Династия Аршакидов (Аршакуни) была младшей ветвью парфянской династии Аршакидов. Основана Тиридатом I (66 – 88 гг.). 254 Речь армянских послов, как и послов Витигиса, пестрит общими местами из «Тайной истории», что является веским свидетельством в пользу того, что замысел ее был уже готов в то время, как создавались «Войны». Литературным образцом при написании речи армян послужили речь Агриппы (Иосиф Флавий. Иудейская война. II. 16) и один из пассажей «Истории» Тацита (I. 2 – 11). Метод же «географического обзора» заимствовав, по-видимому, у Аппиана. 255 Утверждение власти Велисария над Италией являлось, вероятно, предметом тайного вожделения Прокопия. См.: Rubin В. Prokopios von Kaisareia. Stuttgart, 1954. Kol. 108. 261 Речь Юстиниана представляет собой образчик дипломатического славословия, где слова расходятся с действительностью. |
| Но какой-то вихрь зловерия уже овладел сознанием акакиевцев. Они покинули заседание собора. На следующий день, 28 сентября, благоразумные последователи омиусианства для самоукрепления собрались отдельно в церкви при закрытых дверях и провозгласили 2-ю Антиохийскую формулу. B тот же день приезжают делегаты с директивами Селевкийскому собору. Руководящий всеми соборными инсценировками придворный императорский совет привез восточной половине собора ультимативную инструкцию подписать теперь так называемую «датированную веру,» т.е. 4-ю Сирмийскую формулу, с присоединением осуждения аномейству. Это был ушат холодной воды на голову Акакия и его группы. Сенатор Леона пригласил всех спорящих епископов составить общее собрание. 29 сентября оно состоялось. Леона гарантировал свободу высказывания. И Акакий даже потребовал удаления некоторых для него крайне раздражающих лиц. Омиусиане оказались психологически в этот момент уступчивее. Они согласились, чтобы неугодные акакиевцам лица во главе с Кириллом Иерусалимским временно удалились из собрания. Тогда Леона огласил записку Акакия. На этот раз сей до цинизма смелый богословский дипломат в своей записке анафематствует свое вчерашнее аномейство и, глазом не моргнув, провозглашает «омийство,» т.е. Сына подобным Отцу. He от себя одного все это заявляет Акакий, но от всех крайне левых, повернувших вместе с ним на компромисс с явным расчетом любой ценой не дать василианам ослепить императора. Этого акакиане в конце концов и достигли, несмотря на временную неудачу на почве данного, сплошь скандального «вселенского» собора. Провозглашение омийства акакиане в данном случае мотивируют в следующих выражениях. Они «не отвергают авторитетной веры Антиохийского собора (так называемого Лукиановского символа). Но ввиду споров, возникших в последующее время, исключают из употребления слово «омоусион,» как не данное в Писании, a νμοιον (даже!) предают анафеме (το ομουοσιον εκβαλλομεν, το δε ανομιον αναθηματιζομεν). И признают ясно, что Сын подобен Отцу.» На собрании следующего дня началось обсуждение этого текста. |
| Но в тех же самых книгах Четиих-Миней встречаются факты и совершенно противоположные. Напр., 14 мая, о житии св.м. Исидора Святитель пишет, что оно заимствовано «от греческих рукописцев», т.е. из Acta Sanctorum. Сравнивая находящиеся там акты св. мученика с рассказом Святителя, встречаем в последнем много новых фактов и особенностей. Оказывается, что на работу Святителя сильное влияние оказал Сурий, у которого дано житие св. Исидора Метафрастовой редакции. Ее то, как более полную и систематически изложенную, Святитель и предпочел Актам, хотя в Четиих-Минеях сослался на них, а не на Метафраста 445 . Интересны в том же соотношении жития свв.мм. Максима, Дады и Квинтилиана, 28 апреля, св.м. Пелагеи, 4 мая и св.м. Акакия, 7 мая. Святитель в Четиих-Минеях отмечает, что взял эти жития у Метафраста и здесь послушно следует за Сурием, который дает те же редакции житий, называя их Метафрастовыми. Между тем Болландисты в предварительных комментариях – об актах свв. мм. Максима, Дады и Квинтилиана и о житии св. Акакия говорят, что Метафрасту они не могут быть приписаны и что Липоман и Сурий ошиблись, назвав эти редакции Метафрастовыми. Акты св.м. Пелагии Болландисты называют сомнительными (Suspecta acta) и полагают, что они составлены не по верным источникам, а по народным рассказам и Метафрасту также не принадлежат 446 . Предполагать, что Святитель не ознакомился с этими комментариями, едва ли возможно, – обыкновенно он внимательно просматривал в Acta не только жития, но и весь остальной материал, даже примечания к житиям 447 . Поэтому вернее видеть здесь пример предпочтения Актам Сурия и оказания ему большего доверия. О соотношении Acta Sanctorum и Vitae ss. рр. мы уже говорили. Интересно еще отметить предпочтение им истории Никифора Каллиста. Описывая жизнь и деятельность равноапостольного царя Константина, Святитель, говоря о его крещении, держится той версии этого события, которая дана у Никифора Каллиста, именно утверждает, что царь Константин принял св. крещение в Риме от рук св. папы Силивестра. Между тем Болландисты отвергают это мнение Никифора, как ложное, и ссылаются на Евсевия Памфила , который, как известно, сообщает совершенно иное об этом событии. Святитель решил следовать за Никифором. Может быть, к этому побудило его не столько недоверие к Актам, сколько желание согласовать историю царя Константина с ранее написанным житием св. папы Силивестра, где передана та же версия о крещении 448 . |
| Колебание в полемике относительно монофизитов начинается со времени преемников Льва († 18 января 474 г.). Лев был женат на Верине, у которой был брат Василиск. Старшую дочь свою Ариадну он (Лев) выдал за Исаврийского князя Тарасикодису, который принял имя Зинона. Лев сделал своим наследником - своего внука 6 лет - также по имени Льва, сына Ариадны и Зинона. - По смерти деда Лев был объявлен консулом, а его отец соправителем. На 11-ом месяце Лев умер. Зинон остался один на троне. Он не был популярен и считался малоспособным. На этом был построен замысел Василиска, брата Верины, чтобы, свергнув Зинона, воцариться самому. Предприятие его имело успех, хотя и кратковременный: он царствовал 20 месяцев (от января 475—476, IX). Василиск думал использовать для своей цели религиозное разделение между подданными - он формально перешел на сторону монофизитов и в этом смысле издал указ - εγκυκλιον (Zacharias V, 2, р. 60—62; Евагрий III, 4). Тимофей Элур был им торжественно вызван из изгнания на кафедру, а Антиохийский Петр Гнафевс явился сам. Это Василиск делал в предположении, что монофизитство - большая сила. Но он неверно рассчитал. По крайней мере, в столице благоволение Василиска к монофизитам встретило противодействие в лице патриарха Акакия и столпника Даниила, покинувшего столб и явившегося в город для обличения Василиска. На их стороне был и верующий народ. При таких трудных обстоятельствах Василиск круто повернул в сторону православия. Он публично объявил себя православным и подтвердил анафему на Нестория, Евтихия и других еретиков. Это он изложил в новом указе αντιεγκυκλιον. Но было уже поздно. Народ не поверил ему, и он был низвержен. Император Зинон, вновь восшедший на престол, заявил себя строго православным. Однако, по политическим обстоятельствам это оказалось скоро неудобным. По совету столичного патриарха Акакия, Зинон счел необходимым успокоить монофизитов уступками на словах, не нарушая в сущности Халкидонского Собора. В этом духе был составлен и обнародован в 482 г. пресловутый ενωτικον, адресованный к церквам, подведомственным Александрийскому патриарху. Энотикон признает нормальными вероизложениями - символы Никейский и Константинопольский, постановления Ефесского Собора (1) и 12 глав Кирилла. Нестория, Евтихия и их единомышленников анафематствует. О Халкидонском Соборе Энотикон не упоминает совсем; в нем не встречаются выражения ни φυσις, ни υποστασις, ни προσωπον. |
|
|
