| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕВСТАФИЙ I [греч. Εστθιος] († кон. 1025), свт. (пам. греч. 31 мая), патриарх К-польский (июль 1019 - нояб./дек. 1025). Сведений о его жизни сохранилось немного. Е. был протопресвитером церквей Большого дворца в К-поле и взошел на Патриарший престол после смерти патриарха Сергия II . По свидетельству визант. хрониста Георгия Кедрина , Е. был в преклонном возрасте и с трудом выдерживал длительные патриаршие службы ( Cedrenus G. Comp. hist. Vol. 2. P. 479). Ок. 1024 г. Е. по указанию имп. Василия II Болгаробойцы отправил посольство в Рим к папе Иоанну XIX с богатыми дарами с целью добиться от папы признания за К-польским патриархом титула «Вселенский» ( Rodulfus Glaber. Historiae sui temporis. IV 1//PL. 142. Col. 669-672). Предположительно папа Иоанн XIX согласился признать за К-польским патриархом этот титул. Однако известие об этом вызвало недовольство на Западе, сообщал в письме папе аббат мон-ря Сен-Бенинь в Дижоне (Франция) Вильгельм . Не желая идти против мнения собственной паствы, папа был вынужден отказаться от этого предложения, и посольство византийцев вернулось, ничего не добившись ( Hugo Flavinicensis. Chronicon. II 17//PL. 154. Col. 240-242). Сведения об этих переговорах сохранились только в лат. источниках. От Патриаршества Е. сохранились синодальная грамота от 12 сент. 1019 г. о снятии запрета с Николая Агиоматика на служение в пределах столицы ( Laurent V. Act du patriarche Sergius II. Acte du patriarche Eustathe. Acte du patriarche Anchialos//EO. 1934. Vol. 33. P. 305-309), датируемое маем 1024 г. синодальное постановление о монастыре св. Епифания в Керасунте ( Ficker G. Das Epiphanios Kloster in Kerasus und der Mitropolit Alaniens//BNGJ. 1922. Bd. 3. S. 94-95) и др. (см.: RegPatr, N 825-828). Сохранилось также Жизнеописание Е., составленное неизвестным автором (BG. Vol. 10. P. 226). Лит.: Hergenr ö ther J. Photius Patriarch von Constantinopel: Sein Leben, seine Schriften und das griechische Schisma. Regensburg, 1869. Bd. 3. S. 729-730; Γεδεν. Πνακες. 1890. Σ. 317; Darrouz è s J. Eustathe de Constantinople//DHGE. T. 16. Col. 23-24; Κωνσταντινδης Ι. Χ. Εστθιος//ΘΗΕ. Τ. 5. Σ. 1090-1091; Бармин А. В. Полемика и схизма: История греко-лат. споров IX-XII вв. М., 2006. С. 107-121. Р. Б. Буганов Рубрики: Ключевые слова: АФАНАСИЙ I (1235 - 1315), свт. (пам. 24 окт. и в Соборе Афонских преподобных, пам. греч. 28 окт.), Патриарх К-польский (1289 - 1293) ДИОНИСИЙ I (до 1410 - 1492), свт. (пам. греч. 23 нояб.), патриарх К-польский (1467 - 1471 или 1472, 1488 - 1490) ИОАНН II КАППАДОКИЕЦ († 520), свт. (пам. греч. 25 авг.), патриарх К-польский (с 17 апр. 518), один из организаторов преодоления Акакианской схизмы ИОАНН III СХОЛАСТИК [Иоанн Антиохиец, Иоанн Сиримийский], патриарх К-польский (с 15 апр. 565), канонист, , свт. (пам. греч. 21 февр.) |
| Петр Монг был отправлен в Александрию, но борьба здесь ему оказалась не под силу, и течение дел в Александрии обострилось. Одни ограничивались анафемой на мудрствовавших иначе и implicite дополняли, что Халкидонский собор ввел что-то новое, а другая партия – строгих – прямо требовала осуждения Халкидонского собора. Петр Монг много боролся с этим последним течением. Он обращался с разъяснениями к народу, излагая содержание энотикона, как противное Халкидонскому собору, хотя сам он был такого мнения, что собор не ввел ничего противного св. отцам. Противники Халкидонского собора настаивали на отвержении последнего, – и Петр Монг соглашался с ними, но в Константинополь писал, что он не отвергает его, так как в Халкидоне не было постановлено ничего противного учению св. отцов. Точно так же выходило недоразумение с переложением мощей его предшественников, в чем видели оскорбление православию. Самое же главное, чем Петр Монг запутал свои отношения к Риму, состояло в том, что он вошел в сношение с антиохийским патриархом Петром Гнафеем. Когда из Рима, куда бежал Иоанн Талайя по примеру Афанасия и жаловался, что его притесняют за православие, последовал запрос к Акакию об отношении его к Петру Монгу, то Акакий сказал, что его православие в Риме известно и что с такими еретиками, как Петр Гнафей, он в общение не входил. Между тем в Риме были пущены такие аргументы: «Если предположить, что единственный монофисит – Петр Гнафей антиохийский, то и Петр Монг, имеющий с ним общение, усвоил язвы монофиситства. Акакий, не имея сношений с Петром Гнафеем, но находясь в общении с Петром Монгом, тоже монофисит». Так и явилась «акакианская схизма». Это была попытка римского епископа судить епископа константинопольского. Преемник Зинона, Анастасий (491 – † 9 июля 518 г.) нашел такое разногласие между церквами, что решился следовать политике status quö он требовал, чтобы там, где Халкидонский собор признают, его не отвергали, и где его отвергают, там не признавали. Но в дальнейшее время своего царствования Анастасий также примкнул к монофиситам и под различными предлогами отправил в ссылку двух православных константинопольских патриархов, Евфимия (в 496 г.) и Македония II (в 511 г.). Поднявший против Анастасия знамя восстания Виталиан требовал от императора в числе прочих условий мирного договора и восстановления православия. Но лишь при Юстине I положен был конец преобладанию монофиситства. |
| Так представляется это дело в истории. Мы, восточные, можем ссылаться на смысл факта, и этот факт говорит в нашу пользу: правило читается в списке постановлений собора, хотя фразы и цветистости говорят не в нашу пользу. Но здесь проявляется лишь различие характеров востока и запада. Головы, оценивающие факты по их смыслу, будут держаться восточного понимания халкидонского определения. Во всяком случае, мир в этот раз не был нарушен. Но церковный раздор вскоре последовал из-за акакианской схизмы. Акакий константинопольский явление довольно проблематичное. Он более или менее симпатизировал монофиситам и прислуживался гражданской власти. Халкидонский собор издал «ορς» и 28 правило. Василиск, желая присоединить мо-нофиситов, вздумал отменить «ορς», но Акакий поднял бурю, потому что поколебать Халкидонский собор — значило свести к ничтожеству и значение константинопольской кафедры. Он наложил траур в церквах, и император должен был первоначально уступить, а потом даже лишился престола вследствие оппозиции Акакия и православных. Дело свелось к тому, что правительству в лице Зинона, нового императора, пришлось считаться с необходимостью действовать в пользу православия. Сам Акакий готов был мирволить монофиситам, но не мог теперь открыто стать на их точку зрения; поэтому он запутался в своих отношениях. В Александрии патриархом в это время был Петр Монг, умеренный монофисит, находившийся, к сожалению, под влиянием египетских монашеских масс. В Антиохии же патриархом был Петр Гнафевс, монофисит ревностный настолько, что сам Акакий хвалился тем, что никогда не имел с ним общения. На этом основании можно сомневаться в том, что составление принадлежит Акакию. Между тем νωτικν послужил основанием для римского епископа к обвинению его в ереси. Осудить Акакия было легко. Он высказался благоприятно о Петре Монге, который принял νωτικν и был признан в качестве александрийского епископа. А сей последний был в общении с Петром Гнафевсом, хотя сам Акакий и хвалился, что никогда не имел с ним общения. В Риме не было голов, способных к догматическим тонкостям, но зато были хорошие юристы, тотчас увидевшие непоследовательность Акакия. Они смотрели на ересь, как на con-magies — проказу, заразу. Если Акакий и не был в общении с Гна-февсом, то имел соприкосновение с Монгом, имевшим общение с Гнафевсом, и, следовательно, путем контакта, зараза ереси через третье лицо делает и Акакия еретиком. |
| Леонид Быстров Скачать epub pdf Содержание Значение богословия блж. Августина и прп. Иоанна Кассиана для свт. Фульгентия Учение о предведении и предопределении Учение о видах благодати Соотношение благодати и свободы воли в деле человеческого спасения Предопределение к наказанию Учение о призывающей/предваряющей благодати Бог не желает спасения всем людям Заключение Эпоха полупелагианских и предестинационистских споров на Западе является одной из наименее исследованных в православной традиции. Они были закономерным продолжением пелагианского богословского дискурса, итогом которого для ортодоксальной стороны стало учение блж. Августина о благодати, первородном грехе и свободной воле человека. Полупелагианские споры были своеобразной рефлексией западной церковной традиции над учением блж. Августина. Начались споры ещё при жизни блж. Августина в 420-ые годы и были сосредоточены в основном в среде галльских богословов. Наиболее знаменитыми участниками были прп. Иоанн Кассиан Римлянин († 435) , прп. Викентий Леринский († 445), св. Проспер Аквитанский († 463) 1 , Геннадий Марсельский, Арнобий Младший, пресвитер Луцид и свт. Фавст Регийский († 490) 2 . Закончились полупелагианские и предестинационисткие споры Арелатским и Лионским соборами в 470-ые годы. Новую волну полупелагианских споров начали скифские монахи во главе с архимандритом Иоанн Максенцием. Они хотели предложить папе Римскому свт. Гормизду († 523) 3 особую богословскую формулу, с помощью которой, по их мнению, могла быть уврачёвана акакианская схизма: «Един от Святой Троицы пострадал во плоти». Их инициативу поддерживал и св. Юстиниан, будущий император. Но в Риме у них произошло разногласие с папским легатом Диоскором и константинопольским диаконом Виктором. Последние выступали против формулы, которую ревностно проповедовали монахи. Диоскор написал небольшой трактат против скифских монахов, в котором для аргументации своей позиции использовал книгу свт. Фавста Регийского «О благодати». Папа Гормизд склонился на сторону Диоскора и Виктора и отверг просьбу скифских монахов. Кроме прошения о формуле Иоанн Максенций обращался к папе с просьбой осудить книги свт. Фавста, на что свт. Гормизд также ответил отказом, не найдя у Фавста чего-то заслуживающего осуждения 4 . |
| Убежденные сторонники Халкидонского собора, которых было немало в Константинополе, пользовались поддержкой Рима. Римские папы, оказавшиеся в это время вне досягаемости императора и пользовавшиеся покровительством короля остготов арианина Теодориха (493–526), заняли в борьбе за авторитет собора и папы Льва бескомпромиссную позицию. He признавая законности иерархических претензий константинопольских патриархов, они обращались непосредственно к императору, призывая его восстановить православие. В Риме во времена акакианской схизмы и готского господства усилились изоляционистские настроения. Выйдя из-под контроля Империи, папы начали рассматривать свою «апостольскую кафедру» в качестве первенствующей во всей кафолической (вселенской) Церкви, а также претендовать на главенство не только в духовной, но и в светской области. Обе тенденции проявились в 493 г. в послании римского папы Геласия (492–496) императору Анастасию. В начале письма папа прежде всего заверяет императора в своей лояльности: «Будучи римлянином, я поистине люблю, почитаю и принимаю тебя как римского императора», – но сразу же переходит к исполнению «своего долга» – проповеди кафолической веры, обосновывая свое право следующим образом: «Ибо две [силы], о император август, по преимуществу управляют этим миром: освященный авторитет архиереев [букв.: понтификов] и царская власть. Между ними тем важнее значение священников, что они и за самих царей должны будут дать ответ Господу на божественном Суде. (...) Если же в том, что касается общественного порядка, предстоятели религии, сознавая, что империя дана тебе по велению свыше, сами подчиняются твоим законам (...) то с каким, спрашиваю я, чувством подобает тебе относиться к тем, кому доверено раздаяние честных Таин?» Папа недвусмысленно заявляет об особом статусе своей кафедры: «Если со всеми священниками, исповедующими истинную веру, должны быть согласны сердца верующих, насколько больший почет положен предстоятелю этого престола [т.е. Рима], коего и высшее Божество пожелало возвысить над всеми священниками, и впоследствии непрестанно славило благочестие всей Церкви? Поскольку твое благочестие отчетливо понимает, что никогда никто даже в глубине суждения не может подняться выше привилегии или признания того, кого глас Христа поставил над всеми, кого чтимая Церковь всегда признавала и благоговейно ставит первенствующим. Тому, что установлено божественным суждением, можно чинить препятствия по человеческим предубеждениям, но победить это никто не в силах. (...) Авторитет Апостольского Престола, вознесенного во все христианские века над всею Церковью, подтверждается и канонами святых отцов, и всей традицией». |
| Это было время недолговечного торжества арианства. Христианский мир был разделен на целый ряд партий. Святитель Епифаний сурово осуждает епископов, от которых он должен был канонически зависеть: Акакия, епископа Кесарии, бывшей гражданским и церковным центром Палестины (хотя Святой Град Иерусалим уже имел особое положение), и Евтихия Елевферопольского, которые были в числе предводителей партии «полуариан», получившей по имени первого из них именование «акакиан» 2 . Святитель Епифаний приводит в указанном месте исповедание веры акакианского Селевкийского собора 359 года: «...слово единосущный мы отвергаем как чуждое Писанию, а слово неподобный анафематствуем... Веруем... в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, бесстрастно рожденного от Него прежде всех веков, – в Бога Слово, Бога от Бога, свет, жизнь, истину, мудрость, силу, Которым все произошло, что на небесах и на земле, видимое и невидимое». Воззрения этой партии можно считать весьма умеренными, отличающимися от никейского Православия едва ли не одним неприятием термина единосущный. Все же строгий ревнитель Православия тяжело переносил господство арианства. После тридцати лет игуменства, в 366 или в 367 году, он принимает приглашение на епископскую кафедру главного города острова Кипра – Констанцы (бывший Саламин, отстроенный при императоре Констанции после разрушительных землетрясений 332 и 342 годов). На Кипре святитель Епифаний бывал и до того. Став первоиерархом Кипра, он получил широкие возможности для борьбы с ересями. Святитель Епифаний принимал участие не только в догматических спорах, но и в канонических столкновениях своего времени. Когда возникла антиохийская схизма, разделившая православных столицы Востока, святитель Епифаний, всегда почитавший святителя Афанасия Великого как правило веры православной, стал на сторону Павлина, которого поддерживал Александрийский Предстоятель и западные епископы, а не на сторону святителя Мелетия, за которого стоял святитель Василий Великий . Каноническое неприятие Мелетия подкреплялось сомнениями в его православии. И святителя Мелетия Антиохийского , и святителя Кирилла Иерусалимского святитель Епифаний обвинял в омиусианстве. |
| А вот к какому деянию императора его племянник был действительно сопричастен, так это к восстановлению евхаристического общения с Римской Церковью , разорванного в связи с изданием пресловутого «Энотикона» в правление Зенона. Инициатива схизмы принадлежала патриарху Акакию, поэтому и самый разрыв, продолжавшийся в течение 35 лет, в Риме получил наименование «акакианской схизмы». На Пасху 519 г., после исключительно трудных переговоров, которые вели в Константинополе папские легаты, в столичном храме Святой Софии было совершено богослужение с участием патриарха Иоанна и папских легатов. Юстиниана подвигла к этому шагу не только одинаковая у него с дядей приверженность Халкидонскому оросу, но и забота о том, чтобы устранить препятствия, самым трудным из которых являлась церковная схизма. Уже тогда им был намечен грандиозный план восстановления целостности Римской империи. От исполнения этого плана правительство отвлекали разные обстоятельства, и среди них возобновившаяся война на восточной границе. Этой войне предшествовала редко случавшаяся в истории взаимоотношений между Ираном и Римом не только мирная, но и прямо дружественная фаза, установившаяся в первые годы правления Юстина. С конца 5 в. Иран сотрясало противостояние, вызванное учением Маздака, который проповедовал утопические социальные идеи, подобные хилиазму, выросшему на христианской почве: о всеобщем равенстве и упразднении частной собственности, включая введение общности жен, – и получил массовую поддержку со стороны простого народа и той части военной аристократии, которая тяготилась религиозной монополией зороастрийских магов. Среди энтузиастов маздакизма оказались и лица, принадлежавшие к шахской династии. Проповедь Маздака увлекла и самого шаха Кавада, но позже он разочаровался в утопии, усмотрев в ней прямую угрозу для государства, отвернулся от Маздака и начал преследовать и его самого, и его сторонников. Будучи уже стар, шах озаботился тем, чтобы после его смерти престол достался его младшему сыну Хосрову Ануширвану, тесно связанному с кругами ревностных приверженцев традиционного зороастризма, в обход старшего сына Каоса, воспитание которого Кавад в пору своего увлечения маздакизмом вручил ревнителям этого учения, и он, в отличие от переменившего свои взгляды отца, остался по своим убеждениям маздакитом. |
| 11 августа 515 года Гормизд подписал " libellus " , или вероисповедную формулу (formula Hormisdae), где наряду с анафематствованием Нестория, Евтихия, Диоскора, Тимофея Элура, Петра Монга, Петра Кнафея провозглашалась анафема Константинопольскому патриарху Акакию и высказывалось требование принятия томоса папы Римского Льва I Великого , а также выражалась идея необходимости пребывания в единстве с Римской кафедрой как хранительницей неповрежденного православного вероучения. Подписание формулы всеми восточными епископами являлось для Гормизда условием восстановления их общения с Римом. Из восточных епископов " libellus " подписал и вступил в общение с Гормиздом только Никопольский архиеп. Иоанн и подчиненные ему епископы Ст. Эпира, о чем Гормизд весной 517 года сообщил имп. Анастасию . Тогда же Гормизд направил увещательные послания Константинопольскому патриарху Тимофею , " всем епископам, поставленным в странах Востока " , монахам и народу . В ответ на недовольство Фессалоникийского архиеп. Дорофея , возмущенного тем, что находившийся в его юрисдикции Никопольский архиеп. Иоанн не уведомил его о своем поставлении, Гормизд направил послание, где указал на единство Иоанна с Римским престолом и призвал Дорофея вступить в общение с папой, обещая сохранить за Фессалоникийской митрополией данные ей прежними папами привилегии . После смерти имп. Анастасия и вступления на престол имп. Юстина I (10 июля 518) поддерживаемый императорской семьей, клиром и народом Константинопольский патриарх Иоанн II Каппадокиец созвал Собор в Константинополе (20 июля 518 ), на котором было подтверждено почитание четырех Вселенских Соборов, восстановлены в диптихах имена папы Льва I , изгнанных за православие патриархов-исповедников Евфимия и Македония II и всех поддерживавших их епископов и провозглашена анафема монофизитскому Антиохийскому патриарху Севиру . Осознавая необходимость восстановления общения с Римом всей Восточной Церкви, православная партия настаивала на повсеместном принятии решений Константинопольского Собора. 6 августа того же года его решения были одобрены на Соборе в Иерусалиме , в сентябре - на Соборах в Тире и Сирии Второй . В сентябре 518 года имп. Юстин отправил к Гормизду письмо, приглашавшее его прибыть в Константинополь или прислать легатов для восстановления церковного единства. Одновременно с императором Константинопольский патриарх Иоанн направил Гормизду послание, в котором обещал анафематствовать патриарха Акакия, считавшегося в Риме главным виновником акакианской схизмы. |
| Это известие не стоит в противоречии с вышеуказанным сообщением Филосторгия. После подписи Ливерия под сирмийским манифестом 357 г., не было никакого труда привлечь его к согласию и с этим вероизложением, отличавшимся более цервовным характером. Осведомленность Созомена видна из того, что он по имени перечисляет африканских епископов. Но когда он самое возвращение Ливерия из ссылки соединяет с этой формулой, он несомненно заблуждается. 1233 Для всего сказаннаго см. Epiph. (памятная записка Василия и Георгия) haer. LXIII, 14–15; Hilar., fr. 15, 3. Migne, lat. в., t. 10, с. 720. 721. 1250 Sulp. Sev. «частою по недостатку духовного развития, частью вынужденные скукой долгого странствования, cit. op. p. 96. 1252 Sulp. Sev. 44, cit. op., s. 97. Анафематизмы сохранились y Иеронима (dial. cum Lucif. n. 18. Migne, lat. s., t. 23, c. 171–172). 1254 По Сократу (II, 39) – 150; Athan. (de syn. 12) – 160. (Migne, gr. s., t. 26, c. 701). Тоже и у Созомена (IV, 22). 1256 По общему расчету; более точные сведения: по Сократу (H.E., II, 39)- 36; Epiph. haer. LXXIII, 26 дает 73 имени, но по-видимому, здесь внесены епископы, подписавшиеся под акакианским изложением позднее. 1257 Sulp. Sev. 42, cit. ed., p. 92. Уже Тильмон на основании слов Афанасия в введении к своему сочинению о соборах, бывших в Аримине и Селевкии: » περ ρακε κα γνων κριβς (что я сам видел и узнал moчho-Migne, gr. s, t. 26, с. 681) догадывался, что Афанасий во время собора находился в Селевкии. Эта догадка в настоящее время вполне подтверждена отрывками похвального слова Афанасия, изданными (cit. op. ss. 40. 41), по которому в 359 году Афанасий находился именно в Селевкии. 1258 Тахиграфы записывали слова каждого. Полные деяния сохранились в сборнике Сабина. Сократ (H. E., II, 39. 40) дает из них подробные извлечения и потому является главным источником для внутренней истории этого собора. 1259 Сообщения Илария, лично присутствовавшего на соборе (С Constant, imper. 13. Migne, lat. s. t. 10, c. 591). 1287 Записка составлена одним автором, на это указывает употребленное в ней выражение: « φημ» – я говорю (haer. |
| Главным предметом спора явилось мнение, что Халкидонский Собор, приняв учение о двух природах во Христе после воплощения, сделал себя последователем и приемником несторианской христологии и отступил от учения свт. Кирилла Александрийского , то есть от веры, провозглашённой на Эфесском Соборе в 431 г. 8 Терминология Халкидонского Собора, как считают многие его противники, также изменилась по сравнению с Кирилловой. В его символе была использована богословская формула папы Льва Римского «в двух природах» (ν δο φσεσιν) вместо формулы «из двух природ» (κ δο φσεων), которую употреблял свт. Кирилл Александрийский для выражения соединения двух природ во Христе. Кроме того, Собор установил различие между терминами «ипостась» и «природа», отождествив первый с «лицом», а второй – с «сущностью» 9 , что также явилось грубым отступлением от терминологии Александрийца и было сделано, как считали оппоненты, для утверждения учения о соединении двух природ во Христе в единой Ипостаси. На основании данной терминологии догматическое содержания Халкидонского ороса можно свести к двум положениям: 1) во Христе сохраняются две природы 10 и два свойства; 2) но одна ипостась, или лицо. Вокруг этого учения и развернулась нешуточная полемика. Противоречие, с точки зрения противников Халкидонского Собора, заключалось в том, что формально терминология, оставаясь той же, тем не менее изменилась по богословскому содержанию. Термин «природа» стал, наряду с «сущностью», обозначать «общее» понятие, поэтому уже весьма сомнительно было бы сказать, что Христос – это «одна природа Бога Слова воплощённая» 11 . Халкидониты предлагали понимать её в смысле двух природ, в чём последователи свт. Кирилла Александрийского , и не только монофизитского толка, усматривали явную уступку антиохийцам и попрание авторитета великого святителя и борца с несторианской ересью. Именно поиск путей опровержения или оправдания богословия Халкидона и способствовал зарождению халкидонского 12 и антихалкидонского богословия. В связи с этим обеими сторонами был разработан ряд терминологических решений для понимания образа соединения двух природ во Христе после воплощения. На фоне усиливающегося противостояния между богословами со стороны имперской власти также предпринимается ряд попыток найти решение проблемы, что чаще всего приводило к ещё большей эскалации противостояния 13 . Императоры, поддерживавшие противников Собора, стремились с помощью эдиктов и вовсе лишить Халкидонский Собор законного статуса и авторитета в истории 14 . Это привело к тому, что «Энотикон» (482 г.) императора Зенона спровоцировал появление так называемой акакианской схизмы, которая продлилась тридцать шесть лет вплоть до восшествия на трон императора Юстина I в 518 г. 15 В этот период запрещалось говорить, спорить о Халкидонском Соборе или цитировать его решения как авторитетного источника веры. |
|
|
