| На утрени прокимен: Помяну Имя Твое во всяком роде и роде. Стих: Отрыгну сердце мое слово благо: Припев на 9-й песни: Богородице Дево, Упование христианом, покрый, соблюди и спаси на Тя уповающих. Отпуст: Иже во объятиях праведнаго Симеона носитися изволивый нашего ради спасения Христос, истинный Бог наш: На литургии, входное: Сказа Господь спасение Свое, пред языки откры правду Свою. 3. Святаго праведнаго Симеона Богоприимца и Анны пророчицы. Благовернаго князя Романа Угличскаго (1285). Святаго равноапостольнаго Николая, архиепископа Японскаго (1912). Пророка Азарии (X в. до Р. X.). Мучеников Папия, Диодора, Клавдиана (250). Мучеников Адриана и Еввула (ок. 308–309). Мученика Власия Кесарийскаго. 4. Преподобнаго Исидора Пелусиота (ок. 436–440). Благовернаго великаго князя Георгия (Юрия) Всеволодовича Владимирскаго (1238). Преподобнаго Кирилла Новоезерскаго (1532). Преподобных Авраамия и Коприя Печенгских, Вологодских (XV). Мученика Иадора (III). Священномученика Авраамия, епископа Арвильскаго (ок. 344–347). Преподобнаго Николая исповедника, игумена Студийскаго (868). 5. Святыя мученицы Агафии (251). Святителя Феодосия, архиепископа Черниговскаго (преставление, 1696). Мученицы Феодулии и мучеников Елладия, Макария и Евагрия (ок. 304). Икон Божия Матери Елецкия-Черниговския (1060), Сицилийския или Дивногорския (1092), и именуемыя «Взыскание погибших». 6. Преподобнаго Вукола, епископа Смирнскаго (ок. 100). Мучениц Дорофеи, Христины, Каллисты и мученика Феофила (288–300). Мученика Иулиана (312). Мученицы Фавсты и мучеников Евиласия и Максима (305–311). Мучениц Марфы и Марии и брата их преподобномученика Ликариона отрока. Святителя Фотия, патриарха Константинопольскаго (IX). 7. Преподобнаго Парфения, епископа Лампсакийскаго (IV). Преподобнаго Луки Елладскаго (ок. 946). Мучеников 1003 Никомидийских (303). 8. Святаго великомученика Феодора Стратилата (319). Пророка Захарии Серповидца из 12-ти (ок. 520 г. до Р. X.). Святителя Саввы II, архиепископа Сербскаго (1268– 1269). |
| Важными конструктивными элементами знаковой системы фряжской иконы становятся и другие «вещи». На холуйской иконе Ивана Афанасьева «Великие князья Владимирские чудотворцы» (илл. 123) особое значение имеют атрибуты царского достоинства корона на голове св. Александра Невского, которая повторяется вместе с его гербовым вензелем на чепраке коня, горностаевый королевский плащ, в который облачен св. Глеб, царские одежды Георгия Всеволодовича и Андрея Боголюбского. Все эти элементы могут служить иллюстрацией к истории костюма. К тому же Александр Невский представлен на коне и с мечом в руке, что усваивает всей композиции идею святости как силы и могущественного влияния. Скорее, это портрет царя, а не святого. Общий силуэт св. Александра и обращенные к нему жесты святых Глеба, Георгия Всеволодовича, Андрея Боголюбского и мученика Авраамия лишь подчеркивают репрезентативность фигуры одного из главных святых Российской империи. Икона, кстати, интересно сопоставима с распространившимися в ремесленном искусстве Палеха XIX в. изображениями св. Георгия, имеющими в основе композиции конный парадный портрет (см., например: Князева, ИП, 1994, илл. 101). На рубеже XVII–XVIII веков на иконах меняется способ бытия вещей. Стол, накрытый Авраамом для явившихся ему трех ангелов, включил предметы, которые иконописец мог видеть в придворном быту: ложки и нож, кувшин, кружку и стакан. «И поспешил Авраам к Сарре и сказал ей: поскорее замеси три саты лучшей муки и сделай пресные хлебы... И взял масла и молока и теленка приготовленного и поставил перед ними; а сам стоял подле них под деревом» ( Быm. XVIII; 6:8 ). К этому описанию мастер добавил морковь и символические гроздья винограда; живущий в сакральном пространстве «натюрморт». В иконе св. Димитрия Ростовского важнейшим атрибутом святого является библиотека епископа. Изображение модели на фоне полки с книгами – черта «постренессансного» портрета. В данном случае она говорит о значении писательского труда в жизни святого, которая сразу приобретает черты биографии. |
| Дай Бог ему здоровья и разума на пути к Истине. Но любому мало мальски духовно зрячему и духовно чуткому человеку, даже не имеющему специального богословского образования, вполне ясно и очевидно, что у профессора нет никакого Богословия. Есть лишь его личный опыт философско-богословского поиска, коих в истории немалое число, изложенный на бумаге. Так с какой стати этот опыт выдается за нечто новое и необыкновенное, как некая новая страница в развитии Богословия. Богословие в основе своей имеет Божественное откровение, которое дает человеку истинное и непогрешимое знание о Боге, мире и самом человеке. Это Откровение мы должны расценивать как драгоценнейший дар Божий, который мы должны бережно хранить и с благоговением его постигать. Такое отношение к Богословию было у всех святых отцов на протяжении всей истории христианства. Очевидно такой подход подвергается сейчас ревизии, как слишком устаревший, " пропахший нафталином " . Но не менее очевидно и то, что ревизия такого подхода в духе новомодных идей профессора Олега Давыдова свидетельствует лишь о приближении всеобщий апостасии. Сигнал очень тревожный! Вот, Господь, Господь Саваоф, отнимет у Иерусалима и у Иуды посох и трость, всякое подкрепление хлебом и всякое подкрепление водою, храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца, пятидесятника и вельможу и советника, и мудрого художника и искусного в слове. И дам им отроков в начальники, и дети будут господствовать над ними. Так рушился Иерусалим, и пал Иуда, потому что язык их и дела их - против Господа, оскорбительны для очей славы Его (Исаия, 3, 1-4, 8). Денис, Сергиев Посад 16 декабря 2020г. 18:19 Спаси Господи, Михаил Всеволодович! Богословие - это опыт. Поэтому богословие святых отцов невозможно поставить на одну доску ни с чем. Уровень авторитетности других богословских мнений опять же измеряется уровнем опыта инославных или " внеконфессиональных " богословов. Но внеконфессионального исследователя не бывает в принципе, как не бывает человека без своей точки зрения. |
| Сегодня (7–20/V-61 г.) сообщалось о выборе президента Академии наук. Избран Мстислав Всеволодович Келдыш, большой ученый. Родился 10 фев. 1911 г. Член КПСС с 1949 г. В портрете видна сила мысли и характера. Пишу, потому что это наводит на многие размышления. 1 . Хотел бы ли я быть на его месте с условием потери веры в Бога? Миллион раз нет. 2 . Как с таким умом и способностями не могут прийти к простой мысли: земная жизнь кратковременна, что ожидает нас после смерти? Путем науки этого вопроса не разрешить. А так как все человечество разрешает его путем религии, то и следовало бы употребить все усилия на разрешение этого вопроса ее путем. Очевидно, они свое неверие считают истиной несомненной. Вера опирается на религиозные факты, на реальные переживания, а неверие на что опирается? 3 . Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение ( Лк. 10:21 ). Значит, есть иной путь познания, кроме науки. Почему бы не поискать его? 4 . Следовало бы людям, привыкшим к точному мышлению (математикам), поставить такую задачу: Всемогущий Бог хочет создать существо по «образу Своему и подобию», со свободной волей. Точнее сказать: Господь создал Адама, как это описывается в Библии . Адам и Ева пали. Как воспитать их и потомство их, т.е. человечество, чтобы, не нарушая свободы, привести к состоянию хотя бы такому, какое было до падения Адама, но уже без опасности нового падения? Можно ли найти другой путь, более короткий и надежный, чем тот, которым ведет Господь? 5 . Объект науки бесконечен. Едва ли можно ожидать конца науки, если жизнь продлится. Наукой можно увлекаться, как увлекаются шахматами, изобретательством и проч. Разумно ли потратить на это 9 всю жизнь, а оставить в стороне вопросы о Боге, будущей жизни и проч.? Написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну ... Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? ( 1Кор. 1:19–20 ) |
| — «В случае, если б она сломала ногу», то есть в случае верховой езды. Фантазия, Николай Всеволодович, бред, но бред поэта: однажды был поражен, проходя, при встрече с наездницей и задал материальный вопрос: «Что бы тогда было?» — то есть в случае. Дело ясное: все искатели на попятный, все женихи прочь, морген фри, нос утри, один поэт остался бы верен с раздавленным в груди сердцем. Николай Всеволодович, даже вошь, и та могла бы быть влюблена, и той не запрещено законами. И, однако же, особа была обижена и письмом, и стихами. Даже вы, говорят, рассердились, так ли-с; это скорбно; не хотел даже верить. Ну, кому бы я мог повредить одним воображением? К тому же, честью клянусь, тут Липутин: «Пошли да пошли, всякий человек достоин права переписки», — я и послал. — Вы, кажется, предлагали себя в женихи? — Враги, враги и враги! — Скажите стихи, — сурово перебил Николай Всеволодович. — Бред, бред прежде всего. Однако же он выпрямился, протянул руку и начал: Краса красот сломала член И интересней вдвое стала, И вдвое сделался влюблен Влюбленный уж немало. — Ну, довольно, — махнул рукой Николай Всеволодович. — Мечтаю о Питере, — перескочил поскорее Лебядкин, как будто и не было никогда стихов, — мечтаю о возрождении... Благодетель! Могу ли рассчитывать, что не откажете в средствах к поездке? Я как солнца ожидал вас всю неделю. — Ну нет, уж извините, у меня совсем почти не осталось средств, да и зачем мне вам деньги давать?.. Николай Всеволодович как будто вдруг рассердился. Сухо и кратко перечислил он все преступления капитана: пьянство, вранье, трату денег, назначавшихся Марье Тимофеевне, то, что ее взяли из монастыря, дерзкие письма с угрозами опубликовать тайну, поступок с Дарьей Павловной и пр., и пр. Капитан колыхался, жестикулировал, начинал возражать, но Николай Всеволодович каждый раз повелительно его останавливал. — И позвольте, — заметил он наконец, — вы всё пишете о «фамильном позоре». Какой же позор для вас в том, что ваша сестра в законном браке со Ставрогиным? — Но брак под спудом, Николай Всеволодович, брак под спудом, роковая тайна. Я получаю от вас деньги, и вдруг мне задают вопрос: за что эти деньги? Я связан и не могу отвечать, во вред сестре, во вред фамильному достоинству. |
| Викторина Великоустюжский тест: можешь ли ты стать гидом по родине Деда Мороза? О том, что этот город — «родина Деда Мороза», знают сегодня все. А что еще вам известно о Великом Устюге? Попробуйте ответить на 10 вопросов нашей викторины. На заставке фото Гараевой Натальи/Wikimedia Commons/CC BY-SA 4.0 Начать викторину Как назывался предшественник Великого Устюга? Югорье Гледен Наволок Вначале на правом берегу Сухоны стоял город Гледен, выстроенный на месте вепсского поселения IX–X веков. А Устюг возник позже, в начале XIII века, на другом берегу реки. Вначале на правом берегу Сухоны стоял город Гледен, выстроенный на месте вепсского поселения IX–X веков. А Устюг возник позже, в начале XIII века, на другом берегу реки. Вначале на правом берегу Сухоны стоял город Гледен, выстроенный на месте вепсского поселения IX–X веков. А Устюг возник позже, в начале XIII века, на другом берегу реки. Вначале на правом берегу Сухоны стоял город Гледен, выстроенный на месте вепсского поселения IX–X веков. А Устюг возник позже, в начале XIII века, на другом берегу реки. Как звали князя, который основал Устюг? Всеволод Святославич Чермный Всеволод Юрьевич Большое Гнездо Константин Всеволодович Святослав Всеволодович В 1212 году старший сын Всеволода Большое Гнездо князь Ростовский Константин Всеволодович основал на левом берегу Сухоны в местечке Черный Прилук город Устюг. Князь Всеволод Большое Гнездо действительно имел отношение к этим местам — в 1178 году он заложил в устье реки Юг город Гледен, предшественник Устюга. Но сам Устюг основал в 1212 году в четырех верстах от Гледена старший сын Всеволода, князь Ростовский Константин Всеволодович. В 1212 году старший сын Всеволода Большое Гнездо князь Ростовский Константин Всеволодович основал на левом берегу Сухоны в местечке Черный Прилук город Устюг. Город Устюг основал на левом берегу Сухоны в местечке Черный Прилук в 1212 году старший сын Всеволода Большое Гнездо князь Ростовский Константин Всеволодович. Что такое ушкуй? Овчинный полушубок с воротником-капюшоном |
| — Гм!.. вы бы сели опять. — Блага-а-дарен, благодарен и независим! (Он сел). Ах, Николай Всеволодович, в этом сердце накипело столько, что я не знал, как вас и дождаться! Вот вы теперь разрешите судьбу мою и... той несчастной, а там... там, как бывало прежде, в старину, изолью пред вами всё, как четыре года назад! Удостоивали же вы меня тогда слушать, читали строфы... Пусть меня тогда называли вашим Фальстафом из Шекспира, но вы значили столько в судьбе моей!.. Я же имею теперь великие страхи, и от вас одного только и жду и совета и света. Петр Степанович ужасно поступает со мной! Николай Всеволодович любопытно слушал и пристально вглядывался. Очевидно, капитан Лебядкин хоть и перестал пьянствовать, но все-таки находился далеко не в гармоническом состоянии. В подобных многолетних пьяницах утверждается под конец навсегда нечто нескладное, чадное, что-то как бы поврежденное и безумное, хотя, впрочем, они надувают, хитрят и плутуют почти не хуже других, если надо. — Я вижу, что вы вовсе не переменились, капитан, в эти с лишком четыре года, — проговорил как бы несколько ласковее Николай Всеволодович. — Видно, правда, что вся вторая половина человеческой жизни составляется обыкновенно из одних только накопленных в первую половину привычек. — Высокие слова! Вы разрешаете загадку жизни! — вскричал капитан, наполовину плутуя, а наполовину действительно в неподдельном восторге, потому что был большой любитель словечек. — Из всех ваших слов, Николай Всеволодович, я запомнил одно по преимуществу, вы еще в Петербурге его высказали: «Нужно быть действительно великим человеком, чтобы суметь устоять даже против здравого смысла». Вот-с! — Ну, равно и дураком. — Так-с, пусть и дураком, но вы всю жизнь вашу сыпали остроумием, а они? Пусть Липутин, пусть Петр Степанович хоть что-нибудь подобное изрекут! О, как жестоко поступал со мной Петр Степанович!.. — Но ведь и вы, однако же, капитан, как сами-то вы вели себя? — Пьяный вид и к тому же бездна врагов моих! Но теперь всё, всё проехало, и я обновляюсь, как змей. Николай Всеволодович, знаете ли, что я пишу мое завещание и что я уже написал его? |
| — Это вы? — спросил он вдруг. — Я, — ответил незваный гость. Шатов захлопнул окно, сошел вниз и отпер ворота. Николай Всеволодович переступил через высокий порог и, не сказав ни слова, прошел мимо, прямо во флигель к Кириллову. V Тут всё было отперто и даже не притворено. Сени и первые две комнаты были темны, но в последней, в которой Кириллов жил и пил чай, сиял свет и слышался смех и какие-то странные вскрикивания. Николай Всеволодович пошел на свет, но, не входя, остановился на пороге. Чай был на столе. Среди комнаты стояла старуха, хозяйская родственница, простоволосая, в одной юбке, в башмаках на босу ногу и в заячьей куцавейке. На руках у ней был полуторагодовой ребенок, в одной рубашонке, с голыми ножками, с разгоревшимися щечками, с белыми всклоченными волосками, только что из колыбели. Он, должно быть, недавно расплакался; слезки стояли еще под глазами; но в эту минуту тянулся ручонками, хлопал в ладошки и хохотал, как хохочут маленькие дети, с захлипом. Пред ним Кириллов бросал о пол большой резиновый красный мяч; мяч отпрыгивал до потолка, падал опять, ребенок кричал: «Мя, мя!». Кириллов ловил «мя» и подавал ему, тот бросал уже сам своими неловкими ручонками, а Кириллов бежал опять подымать. Наконец «мя» закатился под шкаф. «Мя, мя!» — кричал ребенок. Кириллов припал к полу и протянулся, стараясь из-под шкафа достать «мя» рукой. Николай Всеволодович вошел в комнату; ребенок, увидев его, припал к старухе и закатился долгим детским плачем; та тотчас же его вынесла. — Ставрогин? — сказал Кириллов, приподымаясь с полу с мячом в руках, без малейшего удивления к неожиданному визиту. — Хотите чаю? Он приподнялся совсем. — Очень, не откажусь, если теплый, — сказал Николай Всеволодович, — я весь промок. — Теплый, горячий даже, — с удовольствием подтвердил Кириллов, — садитесь: вы грязны, ничего; пол я потом мокрою тряпкой. Николай Всеволодович уселся и почти залпом выпил налитую чашку. — Еще? — спросил Кириллов. — Благодарю. Кириллов, до сих пор не садившийся, тотчас же сел напротив и спросил: |
| Николай Всеволодович прослушал всё любопытно. — Многого я вовсе не знал, — сказал он, — разумеется, с вами всё могло случиться... Слушайте, — сказал он, подумав, — если хотите, скажите им, ну, там кому знаете, что Липутин соврал и что вы только меня попугать доносом собирались, полагая, что я тоже скомпрометирован, и чтобы с меня таким образом больше денег взыскать... Понимаете? — Николай Всеволодович, голубчик, неужто же мне угрожает такая опасность? Я только вас и ждал, чтобы вас спросить. — Николай Всеволодович усмехнулся. — В Петербург вас, конечно, не пустят, хотя б я вам и дал денег на поездку... а впрочем, к Марье Тимофеевне пора, — и он встал со стула. — Николай Всеволодович, а как же с Марьей-то Тимофеевной? — Да так, как я сказывал. — Неужто и это правда? — Вы всё не верите? — Неужели вы меня так и сбросите, как старый изношенный сапог? — Я посмотрю, — засмеялся Николай Всеволодович, — ну, пустите. — Не прикажете ли, я на крылечке постою-с... чтобы как-нибудь невзначай чего не подслушать... потому что комнатки крошечные. — Это дело; постойте на крыльце. Возьмите зонтик. — Зонтик ваш... стоит ли для меня-с? — пересластил капитан. — Зонтика всякий стоит. — Разом определяете minimum прав человеческих... Но он уже лепетал машинально; он слишком был подавлен известиями и сбился с последнего толку. И, однако же, почти тотчас же, как вышел на крыльцо и распустил над собой зонтик, стала наклевываться в легкомысленной и плутоватой голове его опять всегдашняя успокоительная мысль, что с ним хитрят и ему лгут, а коли так, то не ему бояться, а его боятся. «Если лгут и хитрят, то в чем тут именно штука?» — скреблось в его голове. Провозглашение брака ему казалось нелепостью: «Правда, с таким чудотворцем всё сдеется; для зла людям живет. Ну, а если сам боится, с воскресного-то афронта, да еще так, как никогда? Вот и прибежал уверять, что сам провозгласит, от страха, чтоб я не провозгласил. Эй, не промахнись, Лебядкин! И к чему приходить ночью, крадучись, когда сам желает огласки? А если боится, то, значит, теперь боится, именно сейчас, именно за эти несколько дней... Эй, не свернись, Лебядкин!.. |
| А. В. Кузьмин Иконография Вел. кн. Константин Всеволодович. Роспись Архангельского собора Московского Кремля. 1652–1666 гг. Вел. кн. Константин Всеволодович. Роспись Архангельского собора Московского Кремля. 1652–1666 гг. «Исторический портрет» К. В. находится в стенописи 1652-1666 гг. (по первоначальной программе 1564-1565) на юж. грани сев.-вост. столпа Архангельского собора Московского Кремля. К. В. показан фронтально в рост, в княжеском одеянии: красном далматике с золотым поясом, сине-зеленой узорчатой шубе-ферезее, в красной шапке с опушкой, имеет недлинную, слегка раздвоенную на конце бороду; изображен с нимбом. Правой рукой, поднятой к груди, благословляет, в левой, отведенной в сторону, держит свиток. Вел. кн. Константин Всеволодович обращается к народу. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 844 об.) Вел. кн. Константин Всеволодович обращается к народу. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 844 об.) Возможно, князь изображен на миниатюре из Радзивиловской летописи кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 243 об.; см.: Радзивиловская летопись. СПб.; М., 1994. Т. 1: Факсим. воспроизв. рукописи. Л. 243 об.; Т. 2: Текст, исслед., описание миниатюр. С. 396) верхом на коне в сцене проводов братьями кн. Святослава Всеволодовича на Новгородское княжение. Основные события из жизни К. В. проиллюстрированы на миниатюрах Лаптевского тома Лицевого летописного свода 70-х гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233). Среди более 50 миниатюр с изображением К. В. выделяются несколько циклов, которые посвящены отъезду К. В. на Новгородское княжение и преставлению его матери блгв. вел. кнг. Марии Шварновны (Л. 613 об.- 617 об.), смерти блгв. вел. кн. Всеволода Юрьевича (Л. 729 об.- 732 об.), битве на р. Липице (776 об.- 826), преставлению К. В. (Л. 843-844). На ранних миниатюрах, напр. в сцене свадебного пира (Л. 447 об.) или совместного с отцом похода на половцев (Л. 494), К. В.- русоволосый благообразный юноша, в дальнейшем он изображается средовеком с недлинной бородой, в княжеском одеянии. Особо подчеркнуто благочестие князя, более 10 миниатюр посвящено закладке и освящению различных церквей в Ростове, Ярославле и Владимире, а также торжественной встрече ростовского еп. Пахомия с привезенными из К-поля реликвиями (Л. 838 об.- 840). На миниатюре, сопровождающей текст посмертной похвалы мудрости и праведности К. В., он изображен седым старцем, обращенным к народу (Л. 844 об.). На высоком столе перед собой он придерживает раскрытую книгу. |
|
|
