| Но Господь, призираяй на смиренных, в правом духе и кротком сердце несущих Его благое иго благоволительно призрел и на раба своего отца Адриана. Не смотря на нарекания старческая, полезная его деятельность начала распространяться все шире и шире. и слава о его чудной жизни проходит громче и далее и он с любовью делился богатством добродетелей и дарований духовных, возводя желающих на высоту совершенства Евангельского. С этою целью некоторые из Христиан разного звания и пола делаются самыми близкими общниками его трудов, болезней и, предавшись вполне его старческому руководству на пути преуспеяния в добродетели сами, за св. молитвы старца, удостаиваются особенных дарований духовных. Из числа таких особенно известна доблестною жизнью под его руководством и впоследствии духовным влиянием на многих из Христиан в подвижничестве, по опытному рассуждению Христианскому, старица Матрона Ивановна Гулина помещица Г. Свитина, до конца жизни подвизавшаяся в посте, молитвах, чтении Священных книг и своим имением служившая высоким целям старца к облегчению бедствующих за высокую жизнь свою удостоенная блаженной кончины праведных; из дворян вдова Л. отличавшаяся особенною строгостью в подвижничестве постом, молитвами и послушанием старцу в разных поручениях. относящихся к пользе ближних, особенно переписыванием и отсылкой писем старческих в разные города и селения; многие из девиц дворянского, купеческого и простого звания, под его руководством, посвящавшие себя жизни духовной в женском теле являя ум мужеский, чрез строгое подвижничество, поражая врага доблестно совершали своё течение, поспешая на брак Агнчий. Высокая и труженическая жизнь некоторых из них засвидетельствована Господом мирною и христианскою кончиною. Многие из особ дворянского звания, отказавшись от всех выгод и преимуществ своего звания, презрев всякую суету житейскую, богатство и все удобства жизни покойной, занимали бедные квартиры близ монастыря Адрианова в слободе и в близ лежащей деревни, и здесь в уединении смиренно проводили жизнь в посте молитвах, чтении священного Писания и Отеческих книг и приличном их такому состоянию рукоделье, под руководством старца, дивно преуспевая в подвигах духовного восхождения к своему Создателю. |
| Строгая и необыкновенная жизнь смиренного труженика отца Адриана, при всей её сокровенности в стенах его кельи. не могла укрываться от взора наблюдательных людей. Многие необыкновенные деяния его были видимы многими и известны всем окружавшим, не стесняясь однако ж таковым положением он в духе глубокого смирения ходил пред очами невидимого Бога чистым умом созерцая Его славу, и в покорном духе глубоко сознавая Его владычество на всяком месте дивно преуспел в своём восхождении к совершенству духовному. 15. Необыкновенный пост отца Адриана Необыкновенный пост отца Адриана свидетельствовал в нем человека Божия. По возвращении от благодетелей и родственников в Обитель на труды безмолвия, он устраивает себе необыкновенный и чудный способ питания от самых близких к нему людей берёт себе сухарей из ржаного хлеба, несколько овсяной муки, часть солоданого и, смешав все это, растворяет водою в стеклянной банке что в продолжении нескольких лет постоянно было для него пищей, и ту принимал не каждый день. Замечательно, что в продолжении всего этого времени банка ни когда не опоражнивалась в раствор из означенных предметов не заменялся свежим, а только к нему прикладывались новые материалы того же качества, который ни зимой ни летом порче и тлению не предавались После, при разговорах о посте с своими близкими с какою приятностью и улыбкой на устах вспоминал он об этой банке, его питавшей: «какую приятную на вкус и довольную для питания моего тела пищу доставляла мне эта баночка; она заменяла мне всё, по вкусу в довольству во всех потребностях моего тела», говорил он. По рассказам его знакомых, доставлявших ему пищу известно что пост отца Адриана вообще был строг и часто продолжителен. Он всегда почти питался ржаными сухарями, размоченными в воде, или хлебом с водою который употреблял весом и мерою для чего и устроены были у него своего рукоделья вески; всякого именования похлёбок вообще взбегал во всю свою жизнь, даже в последние годы при весьма изнурённом теле, употреблял их весьма редко, разве только в крайнем изнеможении, вместо лекарства. А при трудах глубокого безмолвия, в продолжение многих лет подкреплением для тела его служил означенный раствор в банке: часто питался одною овсяною крупою, запивая её водою. Около двух лет, когда он, во избежание почестей и повышения в сан Настоятеля принял на себя юродство и проводил жизнь бесприютную, в полном смысле пустынную, питался одними кореньями трав, зеленью и часто говаривал: «что человек при живой покорности Богу может быть жив и бодр при этом способе питания». |
| всякого рода ядовитых гадов пресмыкающихся, различных вооружённых полков, огненных колесниц и других невыразимых страшилищ бесовских, приличных только сатанинской злобе и его помрачению, устремлялись на него с невыразимою яростью, как это совершалось с Преподобным Антонием и многими другими из святых. Иногда прямо говаривал отец Адриан, что он много потерпел бед и скорбей от бесов, во время всего своего девятимесячного пребывания у диакона в селе Егорей Яловец и напоминал «что подобные искушения с мужественными умами бывают к большому их укреплению». Наблюдавшие за отцом Адрианом, во время его страшных бесовских браней у дяди его, рассказывали, когда мы усматривали его особенно озабоченным и робким, то всегда обращались к нему с просьбою Батюшка, чего вы это боитесь и чем вы так сильно озабочены? О друзья мои, страшные беды, по моим грехам не дают мне покоя день и ночь, хотят убить меня каменьями, разве не слышите: какая туча каменьев сыплется на меня и на дом ваш, чтобы сокрушить его? Колебание строения от каких-то ударов было приметно для нас, говорили родные, а другого чего-либо из приведений бесовских нам не дано было усмотреть. Или иногда говорил: вот и молиться-то мне не дают: всё разбирают, всё разрушают, всё поднимают и тащат из-под меня – ни стать, ни лечь мне не дают; или смотрите: звери и змеи шипят и нападают на меня; как же мне не бояться то, не заботиться и не молиться то? Братец, говорили мы ему, ничего нет, успокойся. Часто, бывало, когда возьмёт книгу и развернёт её, – вдруг, как будто испугавшись чего, задумается над нею и не читает; мы тогда говорили ему: Батюшка, чего вы испугались, что задумались? Читайте книжку! О, рад бы читать, говорил он, да слова-то закрыты от меня. И где он ни раскроет книгу, везде нет слов для него, одна бумага. Когда же мы своею рукою перекрестим книжку, тогда и откроются слова для него. Таковые страшные и томительные мечты причиняли ему злоба бесовская из зависти его преуспеяниям. Батюшка сам иногда говорил в назидание своим близким: часто враг вырывает книжку из рук усердных учеников Слова Божия, или наводит такой страшный сон и ни чем непреодолимую дремоту, что едва понимает своё существование и глаз не разведёшь. |
| а) Прибегающими к нему с верою Присутствие старца в среде тех кои, по вере и любви, приглашали его к себе, сопровождалось особенными милостями от Господа, блаволившего открыть таковым присутствие благодати его, обильно почившей на чистой душе старца. Многим из таковых прозорливый старец, с обычною ему мудростью и искусством, притчами, или рассказом истории будто о ком ни будь другом, открывал тайны протёкшей их жизни, болезни душевные жизни настоящей и тем с отеческою любовью, вызвав их на откровенность, в душах их поселял благонадежие, крепость и готовность на труды покаяния, искреннего и совершенного обращения к Богу. В чувствах сердечного радования о Господе, уврачевавшись советами мудрого врача духовного, они обращались домой с горячей любовью к добродетели, примером жизни служа светом и украшением семейств своих. Батюшка, писал некто к старцу, вы такую отрадную поселили во мне грусть, что я, ехавши домой. до самой часовни плакал, и по сие время грусть отрадная души не оставляет Дивна в удивительна была картина для всякого верующего любящего восхищаться красотою добродетели: – часто девицы дворянского и купеческого звания, оживлённые мудрою беседою старца и его словом действенным уязвлённые любовью к добродетели, вдруг в глазах старца снимали с головы гребни в ломали, из ушей серьги, с рук – перстни и кольца и, из любви к Жениху Небесному, пренебрёгши всеми земными преимуществами, сердечно обнимали следы Его, храня для Него красоту души своей неповреждённой, чрез уединение, посты, усердную и частую молитву в чтение Священного Писания и Церковных, Отеческих книг, руководящих ко спасению. Некоторые из этих девиц. доблестно совершив своё течение, в подвигах целомудрия и молитв, перешли уже в тот век в полной надежде, с неугасимым от любви и трудов благочестия светильником встретить вместе с мудрыми девами Краснейшего Жениха – Царя Христа; иные до сих пор, слагая в сердце советы и слова в Бозе почившего старца, смиренно подвизаются в надежде единения о Господе с первыми, предварившими их своим отшествием. Если бы кому-либо из благоговейно чтущих Бога пришлось побыть в новоустрояемой Бежецкой Общине и спросить каждую из её сестёр, что было причиною их обращения на путь девства и одиночества и предпочтения оного светским интересам, своему званию и богатству, – каждая бы из них ответила: молитвы, любовь и отеческое попечение в Бозе почившего старца отца Адриана. б) Обращение старца с людьми образованными |
| Кто в надежде получить облегчение от тяжести греховной и уврачевание от болезней душевных, чрез искреннее откровение своей совести пред ним, по чему либо не имел смелости, или стыдился открыться пред ним, он чудно вызывал таковых на откровенность рассказом всей его жизни и его состояния душевного в повести будто о ком нибудь постороннем, и тем облегчив его от греховного бремени, поселял в нем крепкую надежду на милосердие Божие, спокойствие духа и готовность с радостью принять труды покаяния к подкреплению и усовершению себя на пути спасения. Таковыми мудрыми средствами проницательности старческой много людей приведено к покаянию и усовершенствовано к жизни духовной. Мудрые опыты старческого попечения о спасении грешников приводили всех в великое удивление и поэтому называли его чудным и необыкновенным человеком и в чувствах глубокой признательности со слезами благодарили Господа, даровавшего в нём истинного друга, отца утешителя и мудрого попечителя о душевном спасении людей в дерзновенного за мир молитвенника. При своей опытности и мудрости старческой благодетельно простирая своё влияние на духовную жизнь людей, он вместе принимал отеческое попечение и участие и в нуждах телесных. Как истинный мовах и точный исполнитель обетов иночества и совершенный безмолвник, он облегчал бедственное положение бедных не подаянием денег, или каких либо вещей, коих не имел, но отеческим вразумлением и мудрыми советами в душах их поселял мужество и готовность к терпению во всех бедах и скорбях жизни временной, как самых действительных пособиях к очищению от грехов для спасения вечного и они, утешенные любовью старца и подкреплённые его словом в великом уповании на промысл Божий, под бременем скорбей и бед благополучно совершали своё временное странствование. Кроме того, в положении нуждающихся старец и ходил чрез богатых, располагая последних к обильному раздаянию милостыни; многие из дворян, купцов и разного звания людей достаточных из уважения и любви к старцу под его мудрым руководством, достоянием своим владели, как общим с бедствующими, щедро расточая своё на нужды их. |
| Настало время горестнейшей разлуки с попечительным старцем: близкие и преданные теряют в нём руководителя, нежного отца, друга – утешителя; народ, посещавший Св. Обитель Югскую лишается мудрого наставника и утешителя; Святая Обитель сподвижника, украшавшего её совершеннейшим образцом иночества в наше время; уже догорал светильник Св. Церкви Православной, высоким примером редкого подвижничества и Евангельскою наукою мудрого и опытного наставника, пламенными и усердными молитвами озарявший пути верных её чад. 4 июля 1853 года когда были принесены старцу письма из Мологи, он, отдавая их обратно принёсшему, сказал: возьми себе и прибери подальше, теперь заниматься мне этим некогда». Взявший сумочку с письмами, не понимая, по малодушию, силы слов старческих, начал убирать ее в сокровенном месте той кельи, где происходило это действии. После этого на четверть часа в келье водворилось глубокое молчание, при котором старец, пристально смотря на принёсшего ему письма своим положение давал многие знаки, что свидание его с ним есть последнее: то умильно взирая на него. то возводя очи к небу, ходил взад и вперёд тихо по комнате, на цыпочках (показывая тем, – вот уже сколько его жизни,) то несколько раз скрывался за занавес, разделявший келью на две половины, то, остановясь, долго и пристально смотрел на него. При чем тот в послушник этой кельи, поражённые таким положением старца, начали предлагать, каждый по своему понятию вопросы: не больны ли вы, Батюшка не нужно ли чего вам для вашего успокоения? Старец ничего не отвечал, а только смотрел, как бы прощаясь взором, и спустя немного, обратился к принёсшему письма и сказал: «Господь с тобою, брате: теперь нечего тебе делать здесь при Св, Обители: с Богом, немедля отправляйся к назначенному тебе месту», и, благословив в последний раз, отпустил его на обратный путь в Мологу, а сам удалился в свою келью. С этих пор у старца уже окончательно прекращена всякая его деятельность открытого служения словом и писанием на пользу ближних. С 5 июля, под предлогом болезни, старец погружается в совершенное безмолвие и труд молитвенный, приготовляя себя к достойному и славному переселению в жизнь будущую. Болезни, постигшей старца в последние дни его жизни, никто из окружавших его узнать не мог, – это было ведомо Единому Господу, пред Которым он, ходя в духе глубочайшего смирения, славно оканчивал своё многотрудное течение избранного им пути Евангельского. Для облегчения многотрудного положения старца отец Игумен поручил некоторым из братий Обители заботиться о его успокоении. |
| Ответом на это от отца Адриана мне было: «о, сударыня! теперь только нам и готовиться к смерти то, – пока силы есть; придёт время и рады бы, да некогда, или не в силах будем»! Чудно и назидательно терпение мужественного подвижника! Что скажут беспечные, отлагающие попечение о душе своей к старости? 8. Отцу Адриану поручается должности Казначея Примерное служение отца Адриана св. Обители, по её бедному положению, доставляет признанное благодетельным, начальству случай утвердить его в должности Казначея, на которую и объявлен ему был Июля 6 дня 1831 года указ в братской трапезе Игуменом Рафаилом. С каким расположением сердца принята была им эта должность, – Бог весть: только впоследствии времени, для назидания одному из, своих близких под его руководством избравшему путь жизни подвижнической, особенно когда ему приходила мысль о избрании какой либо должности, для спасения душевного, старец говаривал: «при должности казначея я чуть было совсем не сошёл с ума», – под сими словами разумея своё решительное и непреклонное намерение избрать путь блаженных или юродивых; но должность эту, обременявшую его пламенно восходящий к своему Создателю дух, проходил он не долго. вскоре, по воле Божией. при его собственном желании и стремлении к совершенству подвижническому, судьба подвижника изменяется, отношения его к монастырю и его братин принимают совершенно иной вид. 9. Отец Адриан, по примеру св. Отцов, стремится к совершеннейшему безмолвию Многоразличными трудами иночества душа отца Адриана, укрепившись в любви Божией жаждет совершеннейшего безмолвия, в котором бы, отложивши всякое попечение о человеческих вещах и о всем, касающемся устроения жизни внешней, работать в едине Единому Богу и в подражание святым затворникам и пустынножителям в совершенстве духовного делания, день от дня распаляясь любовью к Нему, услаждать и пленять душу в созерцании Его вечной славы, доступное одним душам чистым, претерпевающим для того всякий труд, лишение и скорби уединения, при неотступной борьбе с противными духами злобы. |
| Сколько семейств доселе благословляют память в Бозе почившего отца Адриана. Сколько приятных воспоминаний оставил по себе во многих семействах, удостоенных его посещения и отеческого внимания! Сколько назидательных рассказов о его высоких добродетелях слышится между многими, к кому только приближался этот истинный друг человечества! Сколько добродетелей посеяно им в сердцах верующих, до кого только доходило назидательное слово старца мудрого. Во многих городах и селениях, в семействах Христианских, между любителями добродетели, память об этом чудном деятеле просвещения духовного до селе священна, и мудрые его советы старческие, живо напечатлённые на их благоговейных сердцах и точно ими выполняемые, просвещают во всех путях их многотрудной жизни временной. Какое слово достаточно описать его труды, лишения, скорби и опыты любви к заблудшим собратьям по вере во время примерного его странствования? Старец, искушённый опытами, был мудрым руководителем всякого, кто решался для спасения душевного и преуспеяния в жизни духовной посвятить себя странничеству. Во славу Божию, с великою пользою для Обители и многих Православных собратий своих из мирян, выполнив поручение, возложенное отцом Игуменом, отец Адриан как корабль, полный груза многоразличных добродетелей, возвращается в Обитель, как бы в пристань, и здесь, в стенах её, с неутомимостью опять принимает на себя труды истинно полезной деятельности для духовного просвещения всех к нему обращающихся, щедро и с любовью делясь с ними сокровищами богатства духовного: подобно многим святым, сидя в келье, многую пользу творил и образом добродетельного жития своего в душеспасительными поучениями, которыми наслаждались все отовсюду к нему приходящие, и мудрыми писаниями, в разные места им рассылаемыми всем ищущим от него пользы душевной. День от дня влияние старца на временную судьбу людей для спасения вечного делается обширнее, и слава о нём идёт громче и далее. В некоторых городах и селениях целые семейства, преимущественно жители города Бежецка оказывали ему особенное расположение, любовь и готовность, под руководством его, пожить евангельски, во славу Божию и спасение души своей. С великою приятностью души своей, старец отзывался о добродетелях некоторых из граждан этого города: «о какую радость видит здесь юрод; в шумном граде ныне Лот». Некоторые и из духовных лиц сего города были близки к старцу и пользовались его советами. Духовное влияние старца отчасти простиралось и на городскую Богадельню, замечательную своим благоустройством и обильными способами для семьи людей убогих, недужных и злостраждущих. |
| Небесный Врач, – наш Создатель, из любви к Своему созданию, даровал ему (человеку) этот видимый мир, обильный всякими потребностями жизни, как-бы Аптеку какую для больного человечества, а наблюдать то за лекарствами поставил опытных врачей, – со вниманием всю свою жизнь, под руководством Св. Духа, изучивших природу свою, для возвращения ей потерянного, чрез страсти и грехи, совершенства. св. Апостолов и св. Отцов: – Они то, чистейшие и опытнейшие по жизни, в совете своём, по повелению Божию и в память важнейших событии Божия попечения о нас, и учредили посты, предписав нам обращать строгое внимание не только в отношении количества пищи, но в известное время и качества, – как необходимое средство к очищению души тела от грехов и спасению вечному, а, если не послушаем сих опытных врачей нашего душевного здравия и чудных вождей к благополучию, то, подобно непослушным врачу больным, умрём, как чрез них же нам Господь сказал: душа, питающаяся пространно (своевольно) жива (заживо) умерла. Для чего Чистейший из чистейших Сам Господь постился? Для того, чтобы примером Своим указать вам потерянную дорогу в рай! По примеру Их хорошо бы ошибки тут не было б, не робко приучаться к посту и во всю свою жизнь без него ведь, и спастись то нельзя! Господь, чрез Церковные заповеди о посте, не испытывает ли и нас в покорности Себе, как когда-то испытывал Адама, дав ему в раю заповедь о посте. Коль хочешь возвратиться в потерянный Адамом рай живи по Адамову, – как он был до падения верен заповеди о посте, – тогда спасение несомненно и для тебя. О, на это необходимо обратить всякому Христианину, коль хочет он быть счастлив и достигнуть рая, строжайшее внимание! Вольничать и умничать против предписаний Церковных, в отношении поста, страшно, душепагубно, – это лжемудрие не православное! Здешние жизнь наша коротка и дана для обучения в покорности Богу и Св. Его Церкви Апостольской к благополучию вечному, а мы будем вольничать и умничать, на пустые прихоти и слова тратя силы и время; облегчится ли этим скорбное наше странствование? О нет, нет! За призрение-то и здесь многоразличные беды и скорби постигают нас, а там ожидают нестерпимые наказания в Аду. |
| Изучив свою природу многоразличными опытами строгого воздержания и поста и изведав благотворное их влияние на усовершенствование в немощном теле духа он с любовью и с живейшим участием в деле спасения своих ближних предлагает каждому мудрые советы к устроению природы чрез благоразумное питание. Желающему спасения непременно нужно, говорил старец, чрез умеренный пост, приобрести чистоту мыслей и лёгкость тела, чтоб оно было способно ко всякому делу, во славу Божию особенно к молитве. Людей, избравших жизнь девственную убедительно упрашивал отставать от сладостных и умножающих в теле мокроты, кушаний, особенно похлёбок разного именования, а пользоваться или хлебом с водою, по силе и свойству телосложения, или, по немощи, с чаем, а в случае особенного изнеможения, употреблять какую либо постную похлёбку одного сорта или именования. Пищу называл он не иначе, как лекарством, а употребление её пользованием изнемогающего от трудов тела; и потому если предстояла кому-либо нужда подкрепить себя пищей или питием, то всегда говорил: «поди, полечись;» a если из своих рук что-либо давал, то говорил: «возьми полечись». Пост называл царицею добродетелей в производил его от слова: пусто на столе и в себе. Даже мирским людям указывал на воздержание как на источник всякого благополучия в здравия, с любовью советуя держаться во всем умеренности. Изучив собственную природу во всех её частях, при просвещённом благодатью уме, он своими опытами советами благодетельно действовал на здоровье других, врачевал больных, восстановлял силы слабых, приучал тело многих к высоким подвигам благочестия, сделав их способными к перенесению всяких трудов разрушительного влияния стихий. Всех, посвящавших себя науке подвижничества христианского под его руководством старец как бы обязывал есть хлеб весом, и потому каждый из них имел у себя вески и употреблял хлеб с весу; в случае же неимения весков, мелко раздробив оный, измерял чрез какой либо сосуд, только бы вместимость его соответствовала определенному количеству веса. |
|
|
